sedatives (feat. NHYN) — sobhhï feat. NHYN
Дазай шел к Чуе по вечерней улице. Он все-таки решил провести с ним время, чтобы Накахара его утешил и прижал к себе. В теплых объятьях все сложности и проблемы забывались или уходили на второй план, оставались только невесомые поцелуи и очень много прикосновений. Зажигались фонари. Они освещали квартал с невысокими одинаковыми домиками, причудливые тени оставались на тротуаре и стенах панельных домов, некоторые прохожие попадали под них, становясь частью загадочной и манящей картины ночного города. Легкий туман опускался с небес, он навевал романтичное настроение, будто бы скрывая красные щеки от смущающих слов и поцелуев. Чуя жил не в общежитии, а со своей тетушкой, в получасе пешей прогулки от университета. Дазай часто бывал у него дома, так как альфа не любил приходить к нему в комнату и как-то смущать Ацуши. Он знал, что лучший друг омеги не особо его воспринимал. Но, как и Осаму, не обижался. Дазай поднялся на нужный этаж и постучал в дверь. Накахара сразу открыл ему, чуть ли не падая от внезапных объятий. Осаму почти упал на него, утыкаясь носом в макушку. Чуя был теплый, очень теплый. Он прижал к себе омегу и улыбнулся, ему нравилось получать любовь и отдавать в ответ. Любовь. Такое сладкое и нежное слово. В шести буквах умещалось слишком много приятного и неожиданного. Парни не могли назвать свои отношения никак иначе. Ни симпатия, ни влюбленность, именно нежная, красивая, страстная любовь. Она вливалась в их вены, становилась серотонином и окситоцином, растекалась по всему организму и так хорошо вписывалась в их жизни. Стала неотъемлемой частью каждого дня: милые сообщения, постоянные сердечки в мессенджерах, объятья и поцелуи в темных коридорах университета, игривые взгляды на редких совместных лекциях, например, иностранном языке. Любовь незаметно заполнила их сердца, поглотила и не хотела отпускать. А началось все со случайного знакомства на вечеринке первокурсников, куда пригласили и старшие курсы. Дазай не знал, что забыл на подростковой попойке. Дети только вырвались из-под родительского крыла и познавали мир взрослой жизни через алкоголь и недолгие отношения. Осаму прошел через этот этап довольно быстро. Ему было скучно, потому что никого с его пятого курса медицинского не было. Несколько биологов и химиков пили вместе с новенькими, а омега грустил, стоя на балконе и попивая какой-то коктейль. Как сказал веселый альфа в комнате — особый рецепт. Честно, Дазай не хотел знать, каким огнем горит водица в его стакане, поэтому старался отвлечься на проходящих внизу людей. Чуе тоже было не особо интересно, но пришел он, чтобы рассказать первокурсникам о преподавателях, но они и слушать не хотели, куда интересней для них было намешать в стакане адскую смесь из дешевого пива и вина, а запить все это сакэ. Накахара уже собирался уходить, как заметил за балконной дверью одинокого омегу. Тот показался слишком красивым в лунном свете. Темно-каштановые волосы, скорее всего мягкие, словно облака, тонкие длинные пальцы, обхватывающие пластиковый стакан. Профиль, который поэты эпохи возрождения возносили в поэмах. Чуя читал много, анализировал поэзию, прозу, биографию авторов и восхищался их умением передавать всю красоту тех, кому они посвящали свои произведения. Осаму казался Накахаре божеством в лунном свете. Это можно было бы сравнить с туманным наваждением, эферным плодом воображения, неожиданной галлюцинацией, любовью с первого взгляда. Именно такая она: схожая на лунный свет, внезапная, загадочная, будто бы сохраняет на другой стороне тайны, которые суждено узнать лишь одному путешественнику из всех людей на Земле. Чуя решил подойти к Дазаю, познакомиться, просто поговорить. Услышать голос человека, который растворялся в лунном свете, сливался с темным небом, но не гас в лучах частых фонарей. Выделялся стройным силуэтом на фоне ночи, завораживая и маня. — Луна уже плывет медлительно и низко. Она задумалась, — так, прежде чем уснуть, в подушках утонув, мечтает одалиска, — начал Накахара цитировать поэта, подойдя к омеге, который обернулся на чужой голос и мягко улыбнулся. — Ей сладко умирать и млеть от наслажденья средь облачных лавин, на мягкой их спине, и все глядеть, глядеть на белые виденья, — Осаму продолжил и улыбнулся, отставляя стаканчик с напитком от себя, чтобы алкоголь не перебивал аромат винограда, который появился, стоило альфе подойти к нему. — Мне в детстве это стихотворение перед сном всегда читали. Обожаю его. Они будто бы перенеслись в другую реальность, где не было громкой музыки, пьяных возгласов, неприятного запаха дешевого спирта, а только они вдвоем и яркая луна, засветившая их собой. Чуя чувствовал сладкую малину, оседавшую на альвеолах легких и языке. Он старался вдыхать как можно глубже, чтобы ярче почувствовать ягодный аромат, осевший в воздухе. Истинные. Встретились абсолютно случайно, среди нескольких миллиардов людей, нашли друг друга, нашли свою личную вселенную, гораздо ярче, чем те, что фотографирует телескоп Хаббл. — Ты тоже это ощущаешь? — Дазай медленно подошел к Чуе и провел по его руке от запястья до предплечья. Невесомо, нежно, аккуратно. — Предлагаю целоваться всю ночь и говорить ни о чем. — Полностью поддерживаю, — Чуя нахмурился и посмотрел на Осаму, который все так же улыбался и смотрел вниз на темные тени деревьев. — Тебя не смущает наша разница в росте? — Оу, я ее даже не заметил. Не парься, я не обращаю внимания на подобные мелочи, — омега задумался, а после замахал руками перед собой, — нет! Я совсем не это имел в виду, точнее, это, но не с целью обидеть… Небеса, прости. Накахара улыбнулся и, взяв Дазая под руку, повел с посвята. Им там уже было скучно и неинтересно. Куда большее внимание занимали они друг у друга. Целоваться начали еще в коридорах кампуса, продолжили на улице, без слов договорившись прогулять всю ночь по темным улицам и паркам, не думая о том, что утром их ждали долгие и важные лекции. В тот день Дазай едва ли смог написать Ацуши, чтобы тот его не ждал, а ужинал и закрывал дверь на ключ изнутри. Сейчас же парни лежали на диване и смотрели ретро-фильм. Чуя оказался большим любителем старых ужастиков, комедий, ромкомов. Дазаю тоже нравилось нежиться в объятьях и мельком наблюдать за происходящим на экране, он кайфовал от того, как Чуя запускал пальцы в его волосы и аккуратно оттягивал, почесывал как кота, и постоянно притягивал Осаму к себе для поцелуев. Редко они досматривали фильм до конца, потому что всегда появлялось более интересное занятие. Этот раз не стал исключением. Мягкие, невинные поцелуи становились глубже, слаще. Возбуждение заполняло собой воздух. Они скинули на пол подушки, тихо постанывая друг другу в губы. Дазай притянул к себе Чую и развел ноги в стороны, позволяя альфе сесть между ними, и прикрыл глаза в предвкушении. Накахара воспользовался тем, что Осаму потерял контроль над ситуацией, залез руками под футболку омеги и огладил его тело, спускаясь ниже, быстро стягивая с парня ненужные сейчас джинсы. Они любили дразнить друг друга, медленно двигаться, меняться местами — Дазаю нравилось седлать Чую и подниматься непозволительно медленно, отдавать весь контроль альфе, который сжимал его ягодицы и не давал ускориться, когда оба были на грани оргазма. В тихом омуте черти водятся. Осаму никогда бы не подумал, что спокойный на первый взгляд альфа, будет так его приятно мучить в постели, доводя до экстаза каждым прикосновением. Да что уж говорить, Накахара смотрел так, что у Осаму разъезжались колени от предвкушения и желания. Альфа умел приносить удовольствие и забирать его в ответ. Чуя на секунду оторвался от омеги, вдыхая недостающий кислород. Он посмотрел на парня под собой и улыбнулся, когда тот тихо застонал, стоило коснуться возбуждения через тонкую ткань нижнего белья. Дазай безбожно тек от каждого действия альфы, плавясь под теплыми ладонями. Осаму закусил губу и помог выпутать себя из оставшейся одежды, в этот момент она им не нужна была. Хотелось полностью чувствовать друг друга, быть кожа к коже. Чуя, несмотря на всю страсть между ними, старался быть аккуратным. Он всегда долго растягивал омегу, заставляя его кончать еще до проникновения. О, это был их личный фетиш. Накахара мягко ввел в Дазая первый палец, начиная сразу же им двигать. Осаму стонал и комкал подушку под собой, желая получить больше. Большее не заставило себя долго ждать, альфа добавил второй палец, утягивая омегу в мокрый поцелуй. Они кусали губы друг друга, забирали дыхание и наслаждались моментом. Чуя оглаживал мягкие стенки и разводил пальцы ножницами, касался комка нервов и немного грубовато кусал Дазая. Он оставлял красные следы на шее, несильно прикусывал соски, больше играясь с ними языком, посасывая. Накахаре нравилось оставлять свои следы на чужом теле. На видных местах не делал этого, но нагло пятнал внутреннюю сторону бедер омеги. Неровные контуры засосов не успевали сходить, как на их месте появлялись новые. Осаму не оставался в стороне, он проходился ногтями по плечам и рукам, оставляя после себя напоминание в виде зуда и легкой боли. — Я так понимаю, мы отмечаем твою успешно сданную гистологию? — Чуя отстранился и потянулся за презервативами. Он разорвал упаковку зубами, смотря при этом в карие глаза. Он заметил тень разочарования, Дазай свел ноги и спрятал лицо в ладонях. — Я что-то не то сказал? Эй, что случилось? — он потянул парня на себя, усаживая к себе на бедра. — Я завалил. Точнее, сдал, но даже не на четыре. Он закидал вопросами из программы шестого курса. У меня первая и единственная тройка. Я не знаю, что делать с этим, — Осаму разрыдался и уткнулся носом в чужое плечо, ища поддержку. Он ее нашел. Чуя мягко обнял его и прижал к себе: — В следующем году у всех меняются преподаватели. Уверен, ты сможешь все исправить и доказать всем, что знаешь на отлично, — Накахара в нем не сомневался, гладил по спине и успокаивал короткими поцелуями. Страсть неожиданно сменилась нежностью. Они закутались в плед, продолжили смотреть недосмотренный фильм. Дазай несколько раз извинился за то, что прервал секс, но альфа его успокоил и заверил, что все хорошо и у них еще много времени, а заниматься этим нужно в хорошем настроении, не при слезах и печали. Как и советовал Ацуши, Осаму страдальчески прижался к чужому прессу и так уснул, не помня, как Накахара перенес его к себе в комнату и уложил на мягкую кровать. Чуя лег рядом и обнял Дазая поперек живота. Им было тепло и уютно, проблемы совершенно не заботили, отходили на второй план, становились совершенно незначительными. Их последние экзамены были сданы, летние каникулы официально начались.***
Troe Sivan - Youth Troe Sivan - Fools
Ацуши был доволен собой. Он выучил весь материал по коллоидной химии за один вечер, нашел в общей беседе однокурсников примерные билеты, просмотрел их и порешал задачки. Жизнь налаживалась. Зачет по органической химии не особо давил на настроение, потому что кто-то со старших курсов обещал слить ответы за несколько часов до начала. Внутренний голос омеги приказывал ему хотя бы повторить редкие конспекты, но лень и надежда на практику благополучно наступали на горло здравому смыслу, поэтому Накаджима сложил тетради в стопку и пошел на кухню, чтобы что-нибудь себе приготовить. Дазай предупредил, что ночевать не придет, поэтому заморачиваться над правильной, по мнению будущего диетолога, едой не нужно было. Омега нашел в чьем-то шкафчике упаковку экстра-лапши и залил ее кипятком. Ему можно было и не спрашивать, потому что наглость заглушала все муки совести. Он прикрыл пластиковую коробку тарелкой и отвлекся на уведомление в телефоне. Ему пришло сообщение от неизвестного номера, но по содержанию Ацуши сразу все понял. Он улыбнулся и добавил его себе в контакты. Внес под именем: «снимай штаны, готовь свой крем». Никаких пошлостей или чего-то еще. Ситуация в день знакомства и приторный крем.Снимай штаны, готовь свой крем: «Напиши мне правильные пропорции, я попробую еще раз»
Вы: «Вы же меня попросили приготовить вам пирожные. Думаю, что во всемирной сети много различных советов. Просто меньше глюкозы и все будет прекрасно.»Снимай штаны, готовь свой крем: «Я очень сильно жду их от тебя. Даже не спросишь, откуда у меня твой номер?»
Ацуши задумался. Он действительно не оставлял в анкете свой номер, только адрес и место учебы. Возможно, его номер был в базе университета, и Рюноске смог найти его по имени. Накаджима искренне заинтересовался этим вопросом. Он перемешал лапшу со специями и бульоном палочками и увидел ответ:«Нет, твой друг мне его дал. Он зашел за кофе, разговаривая по телефону. Я услышал твое имя и попросил номер. Он сказал, что ты только обо мне и говоришь. Я такой плохой начальник?»
Омега завис с палочками в руках. Он догадался, кто так нагло распространил его личную информацию, и очень сильно негодовал. Ацуши еще раз перечитал последнее сообщение и проверил историю вызовов. Он разговаривал с Дазаем, пока тот шел к Чуе и требовал морального утешения, потому что встретил вредного преподавателя во дворе студенческого городка. Осаму постоянно обращался к нему по имени в телефонных разговорах, и это сыграло злую шутку. Накаджиме было интересно, что именно сказал друг начальнику, поэтому быстро напечатал ответ. Он убрал крышку с лапши и накрутил ее на палочки, кивая первокурсникам, которые тихо вошли в кухню, что-то пытаясь найти. Краем уха Ацуши узнал, что «какой-то наглец и падла» взял лапшу, которую очень сильно любил подросток. Омега постарался не засмеяться и уткнулся в экран телефона, ожидая ответ.Снимай штаны, готовь свой крем: «Сказал, что ты считаешь меня красивым и неформалом?! Что тебе понравились мои волосы и фамилия, ты не против ее взять, по словам друга. О, а еще ты так мечтательно вздыхаешь, говоря обо мне. Кстати, почему он спросил, цела ли моя рука??! »
Вы: «Чертов Дазай! Не слушайте его, это все ложь. Он наговорил на меня, потому что хочет поскорей выдать меня в брак. Даже родители этого еще не просят! Я не вздыхаю мечтательно, а про руку спросил, потому что мы коснулись кончиками пальцев» Ацуши отправил и перечитал еще раз. Потому что коснулись кончиками пальцев… — О нет! — вскрикнул на всю кухню Накаджима, осознавая, как звучала последняя фраза его оправдательного сообщения. Он выдал себя? Ну, в смысле, Ацуши ничего не чувствовал к альфе, просто звучало это забавно и смущающе, а еще кончики пальцев начали гореть от воспоминаний. — Только не это!Снимай штаны, готовь свой крем: «Как мило, ты запомнил кончики пальцев. Значит, у меня есть шансы?»
Накаджима завис, перечитывая ответ несколько раз. Какие такие шансы? На возможность абонемента к травматологу в случае повторного прикосновения? На это шансы были. Возможность забрать себе фамилию Ацуши? Ну, тут омега не мог препятствовать. Это личное дело каждого, однофамильцев много. Шанс на завоевание сердца? На этом моменте Накаджима задумался и злобно ткнул палочки в лапшу, печатая ответ. Вы: «Я даю ровно одну попытку на мое сердце, вторых шансов не будет. Спокойной ночи»Снимай штаны, готовь свой крем: «Какое такое сердце? Я про пирожные говорил»
Сердце Ацуши почти остановилось от таких неожиданных заявлений…«Шанс на то, что ты пирожные испечешь :)»
Накаджима сжал телефон в ладонях и напряженно посмотрел на значок, что собеседник печатает.«Шутка. Что делаешь на выходных?»
Рюноске откровенно флиртовал с Ацуши, заставляя его безбожно краснеть и мечтать, чтобы сейчас рядом оказался Дазай. Сначала Накаджима даст ему по лицу за такие рассказы, а после сунет в руки телефон, уткнется в плечо и слезно попросит помочь. Но Осаму рядом не было, поэтому омега нагло проигнорировал последний вопрос и накрыл недоеденную лапшу крышкой, подписав: ешьте, кто хочет. Свежая, стащена у наивных первокурсников. Ацуши ушел с кухни, думая про короткую переписку. Он сам не понял, почему написал про шанс на сердце, но улыбнулся. Это казалось чем-то милым. Накаджима понял, что заинтересовал Рюноске. Говорить, что понравился, было слишком рано, а вот интерес разбудил точно, потому что Акутагава точно не был похож на человека, который писал бы такие сообщения. Омега вошел в комнату и лег на кровать, прокручивая в мыслях несколько самых сложных формул и определений. Он посмотрел в календарь и отметил, что органика должна была быть послезавтра. Нужно будет отпроситься с работы на первую половину дня, а после отработать в вечернюю смену. Накаджима проверил чат на наличие новых сообщений, но была тишина. Видимо, Рюноске не особо жаждал узнать ответ на свой вопрос или просто не хотел навязываться. Ацуши точно не знал, поэтому отбросил в сторону все лишние мысли и открыл билеты по теоретической части органической химии, чтобы прорешать задачи и повторить основные термины. Все-таки жизнь определенно налаживалась.