New Friends — Maty Noyes Boyfriend — Selena Gomez
Субботний день пролетел незаметно. Ацуши с самого утра был словно на иголках. Он постоянно спорил сам с собой о том, правильно ли он поступил и что делать с прогулкой, которую попросил взамен Рюноске. С Дазаем посоветоваться не получалось, потому что в вечер пятницы он дал Накаджиме прокричаться в подушку, погладил по волосам и ушел к Чуе. Смотреть на метания друга не было уже сил. Омега учтиво поинтересовался, все ли в силе, на что Акутагава ответил коротким «да». Сердце Ацуши пропустило пару ударов от столь безразличного ответа. Он упал на кровать и тихо простонал от безысходности. Он не был готов идти гулять, Осаму назвал это свиданием, наверное, он был прав. Новые чувства стремительно заполняли Накаджиму, он терялся в них, не знал, как правильно поступать. Это не была первая любовь, в школьное время были короткие отношения на спор с другим омегой, который пытался влюбить в себя Ацуши. Получилось только привязать к себе и разбить после сердце, когда Накаджима понял, что у него тоже тепло в душе. Этот омега улетел в другую страну, оборвав все связи. Ацуши тогда долго плакал и пытался забыть прогулки, томные взгляды и первый поцелуй, который был неправильным, ведь встречаться нужно с противоположным полом, но значения это не имело, что сейчас, что тогда. Омега поступил в университет и быстро отпустил разорванные чувства. Значит, не было между ними ничего, раз так легко расстались, без объяснений и разговоров. Он удалил заветный номер и все совместные фотографии. На первое место встала учеба, но сейчас все рушилось. Стремительно и безвозвратно. Ацуши не был категорически против, просто ему было немного страшно от непонимания того, что происходило внутри. Те школьные отношения были невинными во всех смыслах, они ничего еще не знали и чувствовали гормоны, которые бушевали и подталкивали к экспериментам. Накаджима вспоминал тот опыт вполне спокойно, он не считал его плохим, просто немного болезненным и по-детски глупым. Ну с кем не бывает, замутили со своим полом, походили за ручку, поскрывали от родителей, пару раз поцеловались и разбежались. Ничего такого, бывает со всеми. Ацуши боялся того, что сейчас ему вскружат голову и оставят разбитое сердце. Он заинтересовался с первого взгляда, но боялся доверять свои чувства. Накаджима еще раз прижал к лицу многострадальную подушку и прокричался, желая освободить мысли от размышлений, что прогулка — что-то большее, чем просто подышать свежим воздухом. Омега посмотрел на время и обреченно выдохнул. Нужно было собираться. Он переоделся из пижамы в спортивные штаны и футболку, собрал на макушке хвостик и придал лицу совершенно невозмутимый вид. В холодильнике стояли вишневые пирожные, которые он испек в вечер пятницы, залил их кремом и убрал пропитываться. Накаджима переложил их в контейнер и накрыл крышкой. Он окинул себя взглядом через зеркало и вышел из комнаты общежития. Ацуши пришел ко входу университета, пытаясь найти взглядом альфу, которого не было видно на горизонте. Он уже начал волноваться, как почувствовал чужую руку на своем плече, омега обернулся и довольно улыбнулся. — Здравствуйте! Я уже думал, что вы не придете, — Накаджима протянул пакет с контейнером и нежно покраснел, когда Рюноске случайно коснулся его пальцев своими. — Я пироженные испек. У нас плохая духовка в общаге, надеюсь, бисквит хорошо пропекся. — Оу, спасибо большое. Кстати, называй меня лучше на «ты». Все таки мы играем братьев, нужно соответствовать, — Акутагава проскользил взглядом по Ацуши и хмыкнул. — Твой прикид, конечно, идеальный для разговоров с преподавателем. Почему не пижама? — Пытаюсь выглядеть пофигистично, братик, — протянул омега и рассмеялся, когда Рюноске отвернулся и прикрыл лицо рукой. — Смущаешься? Тоже мило краснеешь. — Сделай вид, что ты очень зол и расстроен, братик. А то вредный дядька-органик не поверит в легенду. — Могу тебя наказать и отшлепать ремнем за такую плохую учебу. Как не стыдно, пить из пробирки, грубить и обманывать преподавателя? — альфа однозначно вошел в роль, потому что проговорил это с максимально разочарованным лицом. — А младших нельзя бить! — Ацуши сделал шаг в сторону и прикрыл филейную часть тела руками. — Особенно шлепать. Родителям пожалуюсь! А роль папочки ты не играешь… — Как же медленно порой доходит смысл сказанного. — Ой, простите, — поник Накаджима и виновато посмотрел на Рюноске, который старался не засмеяться. Альфе нравилось заигрывать с Ацуши. Он не всегда думал о том, что говорит, а когда доходило, смущался и прятал красные щеки в ладонях. Он смотрел с усмешкой и легко вживался в роль, не стеснялся отвечать на колкие комментарии. На нужный этаж они поднимались в тишине, она не была неловкой, но неприятно давила на мозг, заставляя отвлекаться на внутреннее устройство университета. Как оказалось, у преподавателя был экзамен, он принимал билеты у первокурсников с медицинского факультета и каждого второго отправлял на пересдачу. Он был не в самом лучшем настроении. Ацуши попытался успокоиться, но волнение медленно закрадывалось в тело. Он начал почесывать ладони, считая выходящих из аудитории с кислым лицом. Рюноске заметил волнение омеги, поймал его запястья и мягко погладил. Старшего брата привел? Привел. Прощение попросит? Попросит. Вообще не нужно было париться — это можно было прочитать во внимательном взгляде альфы. Он отпустил руки парня и кивнул в сторону кабинета. Омега вошел первый и глупо улыбнулся преподавателю, который складывал билеты. Он посмотрел на него поверх очков, задумался и кивнул. Парни сели, как нашкодившие дети, перед преподавателем, Ацуши опустил взгляд в пол, стараясь изобразить максимально виноватый вид, но ему хотелось только смеяться и куда-нибудь упасть, так как в аудитории было очень душно. — Я его старший брат, — первым нарушил тишину Акутагава и перевел взгляд на Накаджиму. — Что он натворил? — Нарушил главное правило безопасности! «Пришел к вам на пары», — подумал Ацуши, но озвучивать не стал. — Выпил жидкость из пробирки! Да как так можно вообще? А если бы там была соляная или серные кислоты, то я бы нес ответственность за здоровье несовершеннолетнего студента. Вы хоть понимаете, как это могло отразиться на моей репутации? — Но… — омега подал голос, но Рюноске кинул на него такой взгляд, что Накаджима моментально замолчал, вжимаясь в стул. — И поэтому вы грозите поставить ему пересдачу? — уточнил Акутагава и мило улыбнулся. — Да, молодой человек. Именно так, — он откинулся на спинку стула и посмотрел на Ацуши. — Я не поставлю зачет просто так. Пусть рассказывает прямо сейчас основные свойства глюкозы. Уже заволновался Рюноске. Он не сомневался в Накаджиме, но так спонтанно, без подготовки было сложно. Ацуши заметил пристальный взгляд и кивнул, сжимая ткань на спортивных штанах. Он ненадолго задумался, а после начал рассказывать все то, что прочитал перед университетом. На всякий случай подготовился, не зря. — Глюкоза — бесцветный кристаллический порошок, хорошо растворимый в воде, имеющий сладкий вкус. Она формируется в процессе фотосинтеза у растений, после становится крахмалом и откладывается в корнеплоды для накопления полезных веществ. Она принадлежит к многоатомным спиртам, а также ее относят к моносахаридам. Это такие углеводы, которые при гидролизе не распадаются на более простые молекулы. Так же участвует в брожении, — Ацуши говорил и говорил, пересказывая строки учебника. Природа наградила его хорошей памятью. Он закончил свой рассказ минут через пять, Акутагаву очень удивили такие познания в химии. Омега почему-то не вызывал ассоциаций с прилежным студентом. — Неплохо, неплохо. Смотрю, у вас по безопасности производства был высший балл. Тогда как вы додумались нарушить правило? Такая назойливость надоела даже Рюноске. Он тяжело вздохнул и решил взять дело в свои руки. Слушать причитания от преподавателя совершенно не хотелось, потому что раздражение медленно вытесняло спокойствие. — Уверяю вас, — альфа натянуто улыбнулся и строго посмотрел на Ацуши. — я проведу ему воспитательную беседу, обязательно поспрашиваю технику безопасности и лишу сладкого. Ацуши для убедительности пару раз кивнул и шмыгнул носом, изображая высшую степень обиды и сожаления. Он незаметно улыбнулся, когда преподаватель поставил ему хорошую оценку в зачетке. Омега был доволен собой, Акутагавой и своим даром убеждения. Все прошло более чем успешно, оставалось только учтиво поклониться и удалиться из аудитории, забывая органику, как страшный сон. Рюноске весело покинул кабинет и взял Накаджиму за запястье, притягивая к себе. Он нагло улыбнулся и прошептал: — Ближайшие две недели никаких пирожных, непослушный ребенок. Ацуши показалось, что вся его кровь отлила от мозга и спустилась вниз живота. Обжигающий шепот и низкий голос заставили омегу покраснеть, а после побледнеть, осознавая, что он совсем не был бы против слышать это чаще. Ацуши зажмурился и сделал шаг назад, стараясь улыбнуться, но… — Ты опять покраснел, — констатировал факт Акутагава и рассмеялся. — Не устану повторять, как ты мил в смущении. — Спасибо, что сходили со мной. Вы спасли меня от пересдачи, это очень важно для меня. Думаю, теперь мы оба свободны и можем идти по домам. Я завтра могу выйти на работу, чтобы отработать день последнего экзамена? Мне назначили его на обеденное время, поэтому я могу не успеть в свою смену. В среду у меня коллоидная химия. — Думаю, что можешь. В качестве официанта. Только, пожалуйста, ничего не пей из пробирки, — Рюноске задумался, — ты должен мне совместную прогулку. Когда сможешь? Вопрос поставил Накаджиму в тупик. Он потупил взгляд в пол и пожал плечами. Ну, он мог и сегодня прогуляться, свободное время было, Дазай до поздней ночи обещал остаться у Чуи, так же омега знал весь материал для предстоящего экзамена, был теплый летний вечер, солнце опускалось за горизонт. В общем, одни плюсы. — А давайте сегодня. Прямо сейчас.***
Same Old Love — Selena Gomez Hit Sale (Feat. Roméo Elvis) — Therapie TAXI
Парни сидели на крыше какой-то многоэтажки и смотрели на город, который был словно на ладони. Йокогама загоралась тысячами разноцветных огней, совершенно не затихала, становилась громче в подвалах, барах, за плотными шторами квартир. Ацуши сидел на краю крыши, свесив ноги вниз. Он ел свое же вишневое пирожное и откровенно наслаждался моментом. Он никогда бы не подумал, что простые посиделки в тишине могут приносить столько душевного удовольствия. Омега не думал ни о чем, смотрел вниз и подставлял лицо под легкие порывы ветра, которые трепали волосы и охлаждали, унося с собой дневную июльскую жару. Рюноске сидел за Накаджимой и наслаждался не видом, а сладкими пирожными. Они были идеальные, мягкие, сочные, он никак не мог остановиться изредка нахваливать омегу и довольно постанывать, чувствуя на языке вишневую кислинку. Ему однозначно нужен был туториал, потому что такой вкусной выпечки альфа никогда не ел. — Это самые лучшие пирожные в моей жизни, ммм, — честно сказал Акутагава и подполз к Ацуши, тоже поглядывая вниз. — Я часто здесь бываю. Тут красиво, людей не бывает и можно просто лежать и смотреть на закат. — Вы привели меня сюда, показали свое любимое место? Это звучит довольно мило. — Пожалуйста, давай на «ты». Я не на много старше тебя, только на работе переходи на официальное обращение, а когда мы вдвоем не смущайся. Когда мы вдвоем… Омега отвел взгляд от города и посмотрел на Акутагаву, который игнорировал внимательные глаза, смотря на оранжевое солнце, уходящее под море, затухающее, стремящееся восстать с другой стороны планеты следующим утром. Ацуши был озадачен такой фразой. Она казалась правильной, но что-то мешало окончательно принять любовь с первого взгляда и позволить завладеть своим сердцем. Это что-то отзывалось сомнением и чертовой неделей знакомства. Такое бывает только в сказках, чтобы влюбились окончательно и бесповоротно, растворились в чувствах и жили долго и счастливо. Не в жизни. Накаджима не думал об опыте школьной жизни, прошлое его не волновало, куда больше удивляло будущее, которое нельзя было предсказать, все зависело только их действий и верных решений. Когда мы вдвоем… Это знак, что парни не в последний раз сидят на крыше, едят пирожные и провожают сложный день? Может, это посыл вселенной о том, что нужно принять настоящее и пустить все на самотек, рискнуть и разрешит себе окунуться во что-то большее, чем простая заинтересованность. Тишина между ними становилась давящей и лишней. Первым ее нарушил Ацуши: — У тебя есть домашние животные, какие-нибудь хобби? — Да, — Рюноске не отрывал взгляда от уже красного неба, — такса у меня живет. Маленькая и черная. Забавная до жути, была бы белой — назвал бы Ацуши, — омега хотел уже возмутиться, но вовремя прикусил язык, начиная смеяться. — Ничего смешного нет, — Акутагава перевел взгляд на Накаджиму, — мелкая и черная, бегает по квартире, царапает мне обои и тявкает постоянно, когда я ей не даю есть целлофан. — Такса?! Боже, они же такие милые, длинные, как сосиски! У тебя есть фотография? — Ацуши придвинулся ближе, они почти соприкасались плечами. — Конечно, смотри, — Акутагава нашел нужную фотографию в телефоне и показал Накаджиме. На картинке хозяин держал питомца и улыбался в камеру, так по домашнему, веяло теплом и уютом. — И в правду милый. Это же он? — Да, Расемоном зовут, — альфа убрал телефон и повернул голову в сторону омеги. — Ты пахнешь вишней, и это не от пирожных. Однозначно, нет. Так сладко… А ты? Чем занимаешься, кроме химии? — Я готовить люблю. Как говорит мой лучший друг, вы уже знакомы кстати, я могу даже из земли сделать вкуснейший кофе. Если бы не я, он бы ел одну лапшу и рис, залитый кипятком. Мы кстати познакомились благодаря лапше. Он шел с телефоном в руках и пролил на меня свой ужин. Столько криков тогда было, но мы подружились в итоге. Он готов душу продать за мой чизкейк без духовки. Ацуши смущенно улыбнулся и подтянул под себя ноги, отполз от края крыши и взял еще одно пирожное из контейнера. Они получились не такими, какие могли бы быть из нормальной духовки, но все же съедобными, судя по реакции Рюноске даже очень. Накаджима сделал себе мысленную пометку когда-нибудь найти хорошую духовку, мощный холодильник и порадовать Акутагаву еще раз. Он был довольным. Солнце опустилось почти полностью. Осталась только тонкая полоска, которую тушили волны с моря, куда оно и опускалось. На воде больше не было цветного отражения, она становилась темно-синей, а после появлялись черные пятна приближающейся ночи. Дневная жизнь подошла к концу, вечерняя медленно уходила следом, приходила ночная. Она окутывала город, накрывала темным одеялом и приносила с собой свет фонарей, прохладный ветер и глупые, но оставляющие приятные воспоминания, идеи. — А может мы погуляем в прямом смысле этого слова? Ну, походим ногами, а то сидеть уже холодно становится? — Давай, я не против. О, в Ацуши все еще играли отголоски подросткового возраста. Он не видел ничего такого в том, чтобы предложить какую-нибудь глупую затею, чтобы потом найти приключения на одно место. Ему было очень хорошо, странное чувство эйфории плескалось в груди, будто бы так и должно быть. Легко и непринуждённо. Правильно и без лишних мыслей. Омега спускался по лестнице и улыбался происходящему. Не зря он попросил Рюноске сыграть роль брата. Это того стоило, потому что в голову не приходило ни одного воспоминания, когда Накаджима не думал бы о парах, важных делах или чем-то еще. Акутагава и не думал, что так легко попадется в сети парня. Он, сам того не зная, повсюду расставлял капканы, притягивал своим смехом, взглядом, сладким вишневым ароматом, который чувствовался при очень близком контакте. Вишня оседала на легких и даже после того, как Ацуши отстранился, все равно чувствовалась чем-то фантомным. Они спустились и вышли на улицу. Зажигались фонари, освещая для парней дорогу. Они шли молча по направлению к студенческому общежитию, но после Накаджима резко остановился и расплылся в хитрой улыбке. — Давай угоним тележку у того супермаркета и покатаем друг друга? — омега посмотрел с такой надеждой и нетерпением, что отказать было невозможно. Парни прошли на территорию круглосуточного магазина и нашли на заднем дворе простые тележки. Ацуши сразу же залез в одну из них и свесил ноги вниз. — Я это предложил, так что я первый, — Накаджима посмотрел на изумленного Рюноске и рассмеялся. — Давай быстрей, а то нас заметят. Альфа несильно толкнул тележку вперед и поставил ноги на перегородку между колесиками, скатываясь вниз по склону. Они доехали до входа в безлюдный, но хорошо освещенный парк, не переставая глупо шутить и улыбаться. Акутагава и не помнил, когда в последний раз так проводил время. Легко и непринужденно. Рядом друг с другом парни испытывали одинаковые эмоции. Рюноске оттолкнулся ногой от земли и наклонился слишком низко к Ацуши, чтобы не упасть и проехать еще несколько метров. Почувствовав пристальный взгляд, омега поднял глаза и сразу же опустил. Между ними было несколько сантиметров. Они почти соприкоснулись бы губами, если бы Накаджима закинул голову назад. Он поймал себя на мысли, что был бы совершенно не против, но вовремя остановился. Акутагаве нравилось смущать Ацуши, он сразу же съеживался, будто бы мокрый котенок и краснел так мило и нежно, что его хотелось прижать к себе и затискать, не выпуская из объятий. В следующие несколько минут омега сидел молча и смотрел вдаль, думая о чем-то своем. Он подтянулся выше и сказал, что теперь очередь Рюноске, но тот отказался и помог парню вылезти. От секундного касания к ладони по телу пробежали мурашки. Это было приятно. Очень. Они стояли напротив друг друга непозволительно долго, смотря глаза в глаза. Их отвлек сильный порыв ветра и зажёгшейся фонарь, потому мимо них прошел какой-то человек. — Думаю, уже поздно. Нужно по домам идти, — неловко проговорил Ацуши и отвел взгляд, опуская руки вниз. Кончики пальцев сохраняли приятную прохладу. — Я могу проводить тебя? Просто вытянул на эту прогулку, не могу оставить идти одного по темноте, — Накаджима кивнул и развернулся в обратную сторону. Рюноске невесомо коснулся кончиков его пальцев и услышал рваный вздох. Омега был невероятным. Шли они в полной тишине. На лице Ацуши порой проскальзывала глупая улыбка, но он прятал ее под длинной челкой, опуская голову. Накаджима был очень доволен вечером, он прошел в легком смущении, сладких новых чувствах и максимально удачно. Парни не заметили, как пролетела дорога до ворот кампуса. Они не знали, как правильно разойтись, поэтому омега не придумал ничего лучше, как мягко обнять на прощание и прошептать короткое «спасибо». Как обычно, осознание придет к нему чуть позже, но это будет не так важно, потому что Акутагава обнял его в ответ и сказал, что благодарить то не за что. Поднимался Ацуши на нужный этаж с максимально довольным лицом. Он заметил Дазая, который сидел около двери и залипал в стену. Забыл ключи, Накаджима сразу догадался. Он приветливо кивнул и пропустил друга в комнату, скинул с ног кеды и взял многострадальную подушку, прижимая ее к лицу. — Я жду подробностей, — Осаму что-то напечатал в телефоне, получил громкое уведомления и покраснел от смущения, наверное. — На часах такое время, а ты все еще не в кровати, а разгуливаешь со взрослыми альфами. Я видел вас в окне. Зачет твой? — Ага. Дазай, ты и представить не можешь, как мне было хорошо с ним гулять. Сначала мы на крыше сидели, он нахваливал мои пирожные, после покатал меня в магазинной тележке, а потом мы за ручку подержались. — Купи тест на беременность, — Осаму увернулся от летящей в него тетради и подошел к другу, крепко обнимая его, — я так рад за тебя. Вы обязательно должны еще пообщаться! Что еще расскажешь? Целоваться не лез? — расплылся в максимально шипперской ухмылке, но получил в ответ тяжелый вздох. — Что?! Ты начал, а он не ответил?! — Нет, нет, нет. Ничего такого не было, честно. Просто мне так легко и хорошо было все эти три часа. Совершенно не хотелось, чтобы ночь наступала и мы расходились. Мне понравилось гулять с Рюноске. Думаю, стадия заинтересованности пройдена. Добро пожаловать в симпатию. — О, ну вот и отлично. Напиши ему сообщение перед сном, поблагодари за прогулку. И не заморачивайся, ты все правильно делаешь. — Рюноске сказал, что я вишней пахну, — покраснел Ацуши и замахал руками, когда увидел пристальный взгляд Дазая. Тому было ну очень интересно. Осаму ждал ответ, а сам искал свою пижаму в ворохе вещей в шкафу. — Мы сидели очень близко, вот и почувствовал. Я ничего не услышал, может быть, потом пойму. Ты куда собираешься? — К Чуе. Я же лаборантом устроился, завтра первый день. Мне проще в некоторые дни ходить от моего крабика. Прости, что оставляю тебя, но мне не хочется вставать на сорок минут раньше и ехать пять остановок по утренним пробкам. Выпей чай, напиши ему и ложись спать. Не думай ни о чем, — Дазай подошел к Накаджиме и обнял его, прижимая к себе. В объятьях друга было тепло и спокойно, даже волнение переставало мешаться комом в горле. Осаму взял его лицо в ладони и продолжил: — Ты влюбился, солнце. С первых брызг из лужи. Прими это и кайфуй. Даже если у вас ничего не срастется, то возьми от того времени, что вы будете общаться, всё. Не бойся разбитого сердца, знаю, ты думаешь об этом. Это нормально, когда резкая влюбленность перерастает в жаркий флирт, а после сходит на «нет». — Спасибо… — он шмыгнул носом и уткнулся в плечо омеги, который начал мягко поглаживать по голове. — Я не хочу ничего сегодня писать, можешь побыть со мной еще немного, ты прекрасный друг. В эту ночь Осаму все-таки остался в общежитии, потому что эмоциональный Ацуши не внушал доверия. Дазай уговорил написать короткое «спокойной ночи и спасибо за прогулку». После этого Накаджима не притрагивался к телефону. Так и уснул за очередным глупым сериалом, которые так любил Осаму. Однажды каждого настигнет влюбленность, она будет неожиданной и сладкой. Никому этого не избежать. И Ацуши не смог, решившись отдаться теплым чувствам в груди.