Heaven - FINNEAS
Проснулся Рюноске от навязчивого будильника с чужого телефона. Он мягко растормошил Ацуши, который только натянул одеяло повыше и зажмурился от наглых солнечных лучей. Ему было хорошо в теплых объятиях, на учебу идти совершенно не хотелось. Акутагава считал иначе, он отключил звук и стянул с омеги одеяло. — Доброе утро. Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит после вчерашнего? — приподнял свою футболку на чужом теле, касаясь пальцами поясницы. — Пойдешь на пары? Или отдохнешь? — Утро… Все хорошо, хватит волноваться. Я бы не стал молчать о своем дискомфорте, поверь мне, — улыбнулся Накаджима и потянулся, сбивая ногами простыни. — Не хочу я на пары. Сегодня кристаллическая химия и физкультура. Мне не место там. На физре кросс бегать, ножки потом болят. Я вообще-то химик, а не физрук, чтобы круги наматывать. — Прогуливаешь… Ладно, давай еще немного полежим. Думаю, за один день без меня кофейня не развалится. А вообще, прилежные омеги готовят по утрам своим альфам завтраки, — Рюноске прижал Ацуши к себе и поцеловал в щеку. — Чем кормить меня будешь? Накаджима удивленно на него посмотрел, а после на его лице отразилось высшее недовольство. Омега слабо пихнул Акутагаву в плечо и повернулся к нему спиной. — Я не буду ничего готовить. Что за патриархат? У нас равноправие! Я припомню это тебе потом, обязательно припомню. Хотя, — Ацуши расплылся в злобной ухмылке, придумав план по доходчивому объяснению. — Я приготовлю тебе завтрак. Нужно же блеснуть не только булочками, — смешок. — Ты только пирожные готовил… А, оу, какие грязные намеки из такого прекрасного рта, — Акутагава навис над Накаджимой и втиснул колено между его ног. — Вчера ты так смущался, а сейчас даже не краснеешь. — Рюноске потянул омегу на себя и перевернул его на живот, усаживая себе на бедра. — Такой милый, когда смущаешься. Мои прикосновения так действуют? Ацуши замотал головой и прикрыл глаза, когда теплые ладони опустились на поясницу. Он немного поерзал и приподнялся, чтобы не возбуждать и не возбуждаться. Альфе нравилась такая игра. Он усадил парня обратно и вскинул бедра, имитируя толчок, наслаждаясь тихим и довольным стоном. — Какой ты возбужденный, — Накаджима засмеялся и сполз вниз, а после стянул с себя шорты и выполнил немое желание Рюноске. После утренней зарядки полежать Ацуши не дали. Акутагава сразу же потащил его в душ, сказав, что омега успеет на вторую пару. Он выслушал обиженную тираду о ненужности физкультуры в жизни активного парня, но непреклонность была больше. Рюноске нагло стянул с Накаджимы одежду и поставил под теплую воду, смывая остатки утреннего безобразия. Омега даже простил его за наглость в словах «прилежный мальчик», но после надулся вновь, открывая холодильник и доставая два яйца. Он с упоением разбил их и вылил на тарелку, присыпал солью и положил листик петрушки для красоты. Акутагава ожидал свой завтрак и очень удивился, когда увидел не омлет, а поплывший желток с зелеными листиками. — А я вчера тебя накормил! — он проткнул палочками желток и размазал по тарелке. - Доставай глубокие тарелки, поедим хлопья. — Это месть за то, что отправил меня на пары! — Ацуши поставил холодное молоко и насыпал в тарелку ванильные шарики. — Я вчера вообще шок испытал, сегодня утром продолжил его испытывать. — Тебе не понравилось? Твои оргазмы говорили об обратном, знаешь ли. Да и стонал ты непозволительно громко, играл?! — Нет! Мне действительно было хорошо, просто я устал, не хочу на занятия. Какой мне бегать, такое ощущение, что ты все еще во мне. Будто бы на бутылку сел! — Привыкнешь, — Акутагава не стал ставить свою тарелку в микроволновку, предпочитая есть холодный завтрак. Ацуши недовольно жевал, вновь краснея от воспоминаний. На пары совершенно не хотелось, поэтому он максимально демонстративно натянул на ноги кроссовки и почти успел в лифт без альфы, но тот поймал его за запястье и притянул к себе, заставляя млеть от сладкого поцелуя в тесном пространстве. Рюноске мягко отстранился и вытянул Накаджиму на улицу, а после повел в сторону детской площадки. Он усадил его на большую качелю и несильно толкнул карусель. Акутагава давно никого не катал на качеле. У него была младшая сестра, с которой он много времени проводил в детстве, но она выросла, гулять стало не с кем. Появился Ацуши со своими подростковыми безумными идеями и нескончаемой энергией. Смотреть на довольную улыбку и слышать смех — было высшим удовольствием. Накаджима развеселел. Он мотал ногами и смотрел на голубое небо. Вчерашние тучи растворились, уступая место солнцу. Теплые лучи скользили по лицу и создавали солнечные зайчики, отскакивая от стекол машин и окон домов. Ацуши перестал обижаться, осознав, что над ним нагло пошутили и не на какие пары его не отправляли. Рюноске все-таки сел на соседнюю качелю, подхватывая веселье омеги. Его личное солнце было ярче небесного. Они бегали друг за другом по детской площадке, словно им снова по пятнадцать. Даже пару раз спустились с относительно высокой горки паровозиком, Акутагава прижимал его к себе за талию и тихо смеялся под ухом, заставляя мурашки бегать по коже. Ацуши держал его за ладони и прижимался к груди, откидывая голову на плечо, чувствуя себя в полной безопасности.do re mi — blackbear
Время быстро летело. Непозволительно скоро пришел Новый год, после его сменили другие значимые для всех влюбленных праздники. Накаджиме было очень хорошо с Рюноске, он не чувствовал ненужного давления, тот позволял приходить к себе в кофейню, садиться за дальний и тихий столик, чтобы сделать домашку, а после отдыхать в кабинете, полулежа в излюбленном кресле у стены. Акутагава вообще нагло пользовался усталостью омеги, начиная после работы мягко водить по его телу, расслабляя и усыпляя, чтобы наслаждаться умиротворенным лицом, а после сонного, несоображающего Ацуши приводить к себе домой и спать с ним в обнимку. Дазай удовлетворенно хмыкал, когда Накаджима прилежно ходил на пары, чтобы гулять с Акутагавой. Каждый прогул отрабатывался вечером, проведенным за домашним заданием в комнате общежития под злорадствования Осаму. Он спокойно доучивался последний курс, начиная уже в феврале писать дипломную работу. Много времени проводил в библиотеке и за книжками, которые ему носил из издательства Чуя. У того тоже все было просто замечательно. Он перевелся на заочную учебу, чтобы нарабатывать трудовой стаж в должности редактора и корректора текстов. Рюноске кайфовал, наблюдая за спокойным Накаджимой, который перед летней сессией не бегал закрывать долги, а спокойно отдыхал, повторяя пройденный материал. Ацуши даже понравилось. Он мог приходить к альфе и гулять теплыми июньскими вечерами, пока остальные учили по несколько десятков билетов. У всех всё было просто замечательно. Омега понял важность прилежного посещения пар, выполнения всех заданий. Порой, его накрывала волна лени, и он отлеживался в постели, не желая видеть одногруппников и надоедливых дотошных преподавателей, которые любили задавать рефераты и различные лабораторные, для которых у студентов не было совершенно никаких сил и желаний. Отношения развивались стремительно и стремились к счастливому завершению стадии «без кольца и штампа». Точнее, так думали омеги — Дазай и Ацуши. Рюноске вроде как не собирался делать следующий шаг, дав себе обещание, что дождется выпускного Накаджимы. Дожидаться не было совершенно никаких сил, но ожидание сладко тянуло в груди и разжигало новые чувства. Ацуши как на иголках встретил свой пятый курс, чуть ли не со слезами выпроводив Осаму из их общей комнаты. Ординатуру проходили по собственному желанию, поэтому место в общежитии не выделялось. Дазай долго успокаивал друга, обещая, что не забудет про него ни в коем случае и будет звонить каждый день (Ацуши воспринял переезд почти как смерть). Омега расстроенно помог Осаму собрать коробки и отнести несколько пакетов в съемную квартиру около клиники, где и проходила ординатура. Нового соседа Накаджиме долго не подселивали, а после он даже расслабился, смирившись, что жить ему до конца обучения одному. Не тут то было, ему подселили наглого первокурсника. После этого Ацуши почти что сбежал к Рюноске, чтобы не жить в «этом хлеву, потому что даже свиньи ведут себя культурней, он такой плохой молокосос устроил чуть ли не бордель в своей главной роли». Акутагава понимающе прижал к себе и дал дубликат ключей, а после помог Накаджиме переехать, чтобы тот не таскал сам свои вещи. После этого учиться стало легче. Альфа по утрам готовил завтраки и будил омегу нежными поцелуями, выпутывая из одеяла. Совместная жизнь шла довольно спокойно, парни довольно быстро сошлись привычками и правилами уборки, готовки, хранения вещей, частоты стирки, количества баночек в ванной. Вначале Акутагава не понимал, почему во всех шкафчиках и тумбочках появились пакетики с тканевыми масками всех ароматов, форм, цветов и способах применениях. Не понимал их смысла, пока омега нагло не оседлал и не провел бьюти-вечер, обмазав Рюноске множеством кремов, скрабов, сывороток. — Мое лицо никогда не было таким нежным. — Альфа провел кончиками пальцев по щеке. — Не говори, что каждый вечер делаешь это. — Я же не сижу в ванной по несколько часов, — Ацуши открыл еще одну упаковку и достал влажные полумесяцы. — Раздвигай ноги, это для внутренней стороны бедра. — Небеса, дайте мне сил все это вытерпеть, — простонал Акутагава, чувствуя теплые пальцы на своих ногах. — Аааа, она жжется! — С красным перцем. Зато будешь, как модель с обложки, — хмыкнул Накаджима и обмотал вокруг чужих бедер пленку. — Терпи. Узнай, почему я такой красивый. — Ты и эти штуки на меня наклеишь?! — Рюноске отполз назад, когда увидел в руках омеги восковые полоски. — Не смей! Ацуши рассмеялся и убрал средство подальше, чтобы не пугать альфу. Даже Накаджима ни разу не пробовал на себе это адское создание. С готовкой дела тоже обстояли хорошо. Завтраки прилежно готовил Акутагава, потому что просыпаться на полчаса раньше омега совершенно не хотел. Он кутался в одеяло и игнорировал все попытки стянуть его с кровати. Рюноске быстро забросил это занятие, принимая свою участь. Но ему даже нравилось заварить горячий шоколад в ярко-оранжевую кружку и заливать хлопья теплым молоком, как любил Ацуши. Ему нравилось видеть сонный, но довольный взгляд, чувствовать ласковые объятья со спины, когда Накаджима утыкался носом между лопаток и досыпал последние минуты, чувствуя нереальное тепло. Акутагаве нравилось провожать Накаджиму в университет и наблюдать за тем, как тот сосредоточенно делает домашнее задание, закусив губу и заправляя за уши отросшие волосы, спадающие на лицо. В такие моменты Рюноске тихо подходил и собирал светлые волосы в слабый хвост, а после целовал омегу в макушку. — Ты так долго делаешь это задание. Может, отдохнешь? — поцелуй в висок. — Потом доделаешь. Уже третий час пошел. — Я не могу решить уравнение. Оно казалось несложным, но получившееся вещество просто не существует. Я не знаю, что мне делать, — захныкал Ацуши и откинул от себя ручку. А если мне попадется этот билет? Что я буду делать? — Расслабься. Это твоя последняя сессия. К своей я вообще не готовился. Да и у нас занятий почти не было. Мы на пары ходили редко, много практики было. Круглый год. Вам повезло, что на осень выпала, — Акутагава погладил его по голове и протянул кружку с чаем. — Как давно ты гулял с Дазаем? — Очень давно, — еще больше расстроился Накаджима. — После его выпуска и переезда мы почти не видимся. Я так скучаю по нему. Хочу снова сидеть в нашей комнате, есть лапшу и обсуждать отношения или последние сплетни. Мы переписываемся, но ординатура и выпускной год занимают много времени. Да и сейчас они с Чуей почти что всегда. Новая стадия отношений… Не понять тебе омежьих замашек… Акутагава нежно улыбнулся и поднял Ацуши на ноги, усаживая на диван. — Да, сплетник из меня так себе, да и советов по моему же соблазнению я тебе не дам, но отвлекись. Тогдашнее правило ты воспринял слишком… буквально? Да, именно так. Быть прилежным учеником — не равно отстраняться от друзей, не отдыхать и сидеть за учебниками. Ты почти закончил диплом, а это самое важное. — Дазай… Я так по нему скучаю, жду июля, когда смогу погулять с ним. Ты и Чуя тоже неплохо сдружились? — Накаджима положил голову на плечо Акутагавы и прикрыл глаза, когда тот утащил его вниз и положил себе на колени, поглаживая по волосам. — О да, нам определенно есть о чем поговорить. Он очень хороший, твоему другу повезло. Чуя помогает мне с оформлением документов, чтобы они звучали максимально грамотно. Они до сих пор не съехались с твоим Осаму? — Они собираются. Тетушка Чуи окончательно переехала за город, Дазай ночует довольно часто у него. Думаю, в скором времени, — омега потянулся и зажмурился. — Там ошибка в коэффициентах! Не четыре кислорода, а пять! Я понял! — он резко вскочил и исправил цифры в тетради. Рюноске улыбнулся и дождался момента, когда Накаджима допишет до конца и уделит ему внимание. Ацуши сразу же захлопнул тетрадь и забрался к альфе на колени, утягивая в поцелуй. — Мне понравилось писать у тебя диплом. Докторскую буду писать между твоих ног, однозначно! Вдохновение приходит, знаешь ли. — Ты заставляешь меня краснеть, Ацуши. Сначала преподом устройся, а потом уже доктором. Я верю в тебя. И правда. В тишине, без громкой музыки за стенами, Ацуши довольно быстро и легко написал свою дипломную работу по теме: «Поверхностные явления в дисперсных системах». По нелюбимой коллоидной химии. Из ста тем — эта была самой интересной и легкой в поиске нужного материала. К середине июня Накаджима стал волноваться по поводу своего выпускного. Он постоянно перечитывал диплом и повторял формулы, основные определения. Рюноске только грустно вздыхал, закидывал сосредоточенного омегу на плечо и утаскивал в спальню, чтобы тот отдохнул и отвлекся от предстоящей защиты. Ацуши нравилось засыпать и просыпаться с Рюноске под боком. Очень даже. Нравилось готовить ужины после учебы, делать альфе маски и крепко обнимать, жалуясь на всех. У них быстро воцарилась идиллия, они легко привыкли друг к другу. Истинные нашли свою пару в бесконечной Вселенной. Итоговую работу Ацуши защитил максимально легко и удачно. Он свободно отвечал на вопросы преподавателей, мило им улыбался и очень обрадовался высшему баллу. Рюноске верил в своего мальчика, поэтому сидел на заднем ряду актового зала с поздравительным букетом нежно-розовых пионов. Накаджима не сразу его заметил, только лишь бросил короткий взгляд, почувствовав уж слишком большое внимание, а после расплылся в нежной улыбке, с большей уверенностью рассказывал материал. Поблагодарив преподавателей за обучение, он оставил папку на их столе и сел на свое место, чтобы послушать чужие выступления, но после передумал и тихо прошел в самый конец, сел к Акутагаве. — Не ожидал тебя здесь увидеть. Как тебя пустили? — Ну я же твой старший брат. — Самый лучший братик! Рюноске вручил Ацуши цветы и мягко поцеловал в висок. Они приняли решение уйти и отметить успешную сдачу в кофейне, позвав Чую и Дазая. Те сразу же согласились и были через сорок минут на месте. Растроганный и эмоциональный Накаджима сразу же полез к Осаму с объятьями и чуть ли не расплакался, потому что очень давно не видел лучшего друга. Дазай прижал его к себе и сказал, что на выходных они обязательно погуляют и поедят любимой лапши в старой беседке в парке. Ацуши разрыдался от этого и сказал всем спасибо за такого прекрасного друга. Взрослая жизнь развела их по разные стороны, но не разрушила крепкую связь. Они продолжали общаться, переписываться и созваниваться. Замены найти не получалось, да и незачем. Ординатура Осаму проходила очень успешно. Он, как и хотел, учился на анестезиолога. За прошедший год ему доверили несколько операций, разрешив ввести снотворное пациентам. Работать Дазаю очень нравилось, он получал удовольствие от того, что помогал людям. С Накахарой тоже все было ванильно и замечательно. Они съехались, немного ссорились из-за разного режима сна и еды, но после нашли компромиссы и поладили. Конфликтов совершенно не возникало. Чуя работал в издательстве, кайфуя от того, что с людьми ему общаться было не нужно, зато он прочитывал и редактировал очень интересные истории, надеясь, что их авторы найдут популярность. В жизни с Дазаем ему нравилось почти все, кроме его пугающих образов со шприцами и синяками под глазами от ночных смен. Накахара заваривал ему чай, кормил с палочек, кутал в одеяло и прижимал к себе. Выпускной Ацуши прошел очень весело. Первую половину дня он был с Дазаем, выбирая себе костюм и делая прическу, после посидел в кабинете у Рюноске, жалуясь ему на жизнь и дела насущные. Диплом он защитил удачно, поставили высший балл так что можно было в заветный вечер высказать преподавателям все, о чем омега думал. Такая же участь ждала одногруппников. Накаджима ворвался в актовый зал с небольшим опозданием, но очень громко, привлекая к себе все внимание. Приглушенный свет резко направили на него, а студенты захихикали, предвкушая начало бесплатного цирка. — Здравствуйте! — Ацуши взял микрофон и мило улыбнулся, когда ему вручили синий лист с баллами и подписью, что он официально получил образование. — Я наконец-таки выпускаюсь, в моей жизни больше никогда не будет философии и коллоидной химии! Знаете, я так счастлив! — омега посмотрел на шокированный преподавательский состав и с ухмылкой поднял диплом вверх. — Спасибо, мои дорогие, за то, что дали мне эти знания. Приду к вам устраиваться в сентября преподом неорганики. И да, многие из вас меня бесили. — Не могли бы вы уйти со сцены? — преподаватель органической химии вытянул вперед руку. — Нам очень приятно было вас учить, — улыбнулся, — будем рады видеть вас в нашем рабочем составе. — Ой, ну и славно, — Накаджима отдал микрофон и кинул взгляд на последние ряды. Там сидел довольный Осаму и улыбался лучшему другу. Сюрприз. — Я бухать! До встречи в новом учебном году! И грациозно сошел со сцены, направился к Дазаю, виляя бедрами и привлекая к себе все взгляды. Невероятный, — подумал бы Рюноске и тихо усмехнулся. Катастрофа для этого мира, — ответил бы ему игриво Ацуши. Практически сразу Ацуши пошел устраиваться в кофейню к Рюноске. Тот чуть ли не пинком под зад его выгнал. Не нужны ему официанты и бариста с высшим химическим образованием. Расстроенный Накаджима пошел подавать резюме в лабораторию. Он очень удивился, когда его приняли на втором потоке кандидатов. Но на химическом производстве он проработал недолго, после пришел в свой же университет. Ко всеобщему шоку, его взяли. Потому что предыдущий преподаватель неорганики ушел на покой, так что нужен был новый сотрудник. Студенты не особо серьезно восприняли едва ли выпускника, но после нескольких опросов и тестов, начали бояться. Накаджима был строгим, пресекал любые попытки списать или построить себе глазки. Он игнорировал глупые комплименты и улыбки. У него была цель — давать знания. У него был Рюноске, поэтому никакие романы не нужны были, когда альфа практически каждый день встречал его с работы, приносил пирожные, выслушивал все интересные истории и жалобы, а после обнимал и слушал тихие слова о любви. Бесконечные. Они найдут друг друга в любой реальности, станут одним целым. Ртуть и аметрины не сочетаются, но вишневые пирожные с зеленым чаем еще как.Люблю тебя.