Plague of fire

One Direction, Harry Styles (кроссовер)
Гет
NC-17
В процессе
41
Размер:
планируется Макси, написана 321 страница, 24 части
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Запрещено в любом виде
Награды от читателей:
41 Нравится 48 Отзывы 12 В сборник Скачать

β. Un Mystérieux Inconnu

Настройки текста
Со стороны барной стойки открывается хороший вид на помещение, обрамлённое бордовыми полотнами шелковых тканей вдоль стен. Изысканные закуски на столиках рядом съедаются так, будто в скором времени начнётся бойня. Некоторая часть людей ведёт себя всё же более сдержанно, собираясь небольшими группками по периметру и заполняя пространство разговорами. Удобное расположение так называемого укрытия позволяет нам с Элоизой незаметно оценить обстановку и понять, к кому из присутствующих необходимо подойти в первую очередь. — Добрый вечер, дамы. Что пожелаете? — Стив, как гласит табличка на жилете, отвлекает нас от изучения окружения. — Воду со льдом. Мой выбор отражается недоумением на лице бармена, так тщательно пытающегося скрыть свои эмоции; его выдают чуть нахмуренные брови, легонько поднявшиеся на доли секунд после озвученного. Очевидно, он привык к тому, что на таких мероприятиях люди пьют, но вовсе не безалкогольные напитки, а потому посчитал меня некой диковинкой среди всей этой серой массы, жаждущей набить свои животы всем донельзя. Стив быстро приходит в себя, когда принимает заказ у Элоизы и слышит настолько привычный для многих девушек выбор: Dry Martini. Находясь в ожидании напитков, Риттер не упускает возможности поинтересоваться, почему сегодняшним вечером ей придётся пить в одиночестве. Я отвечаю довольно кратко, упоминая Гудмана и возможные дела, вероятность появления которых была крайне мала; мы обе это прекрасно понимали. На самом же деле мне просто не хотелось испытывать свой организм на прочность. Прошло больше полугода с тех пор, как я в последний раз приняла седативные, однако апрельские воспоминания всё же изредка давали о себе знать. Тогда дырявая голова, как я постоянно выражалась, выпила несколько шотов, совсем позабыв о лечении (или сделав это намеренно), что привело к сильнейшей потере концентрации и потемнению в глазах. Мне ненадолго показалось, что я добилась своей истинной цели — закончить жизнь красиво, если, конечно, обмякшее тело, заторможенную речь, покосившиеся глаза и уже начавшееся поражение легких можно было назвать чем-то красивым. На следующий день алкоголь и сигареты стали моими злейшими врагами, правда лишь ненадолго, пока не закончился курс лекарств, впредь только я была куда осторожнее и вдумчивее. — А Джон неплохо проводит время, — рука, держащая бокал с вермутом, указывает в центр зала, где коллега явно не обделён вниманием расфуфыренных дам, каждая из которых жаждет остаться с ним в одиночестве. Они совсем не подозревают об истинных вкусах парня и о том, что дьявольская ухмылка на его лице вперемешку с лёгким флиртом, пленившим разум недалёких девиц, просто пытается нарыть побольше информации об их руководителе и о делах компании в целом. — Эти бабы скоро его сожрут, — лёгкий смешок Элоизы дополняет моё едкое замечание. Я почти встаю со стула, желая спасти своего напарника, но в этот момент чувствую невесомое касание на плече, вспоминая об оговоренных ранее условиях. Оставшись в одиночестве, провожаю Элоизу взглядом, когда та направляется в самую гущу событий, словно мать, собирающаяся защитить своё чадо от назойливых комаров, так противно жужжащих над ухом. Мне хочется начать исследовать помещение с другой стороны, вот только тело почему-то совсем не слушается, будто бы уже таким образом намекает на дикое желание отдохнуть в более менее спокойной обстановке. Пытаюсь обмануть саму себя, достаю телефон и судорожно обновляю диалог с Гудманом в надежде, что тот даст какое-то поручение, но информация о его последнем посещении не меняется даже с десятым взмахом пальца вниз по дисплею. Отчаянная попытка доказать всем свою не безнадёжность и умение контролировать собственный разум и эмоции остаётся безуспешной. Единственное развлечение — скачущий от одного клиента к другому Стив, не успевающий даже передохнуть на секунду — настолько много гостей здесь сегодня. Задумчиво перевожу взгляд с него на собственные ладони, в перерывах между размышлениями довольствуясь ледяной водой с кисловатым привкусом. Всё вспоминаю родную мать, переживая за отца и его состояние больше, чем за себя. Пару раз он заикался мне о своём сожалении из-за произошедшего, вот только я совсем не понимала, почему он испытывает вину, когда в тот день на его работе случилось совсем непредвиденное, от чего срочно пришлось выехать в офис; зачастую отец работал из дома. Вот кого точно я считала виноватой, так это себя, правда, совсем не брала в расчёт, что перед страшным событием я была на пути к дому Линдси, чьи сообщения, оставленные на голосовой почте, больше были похожи на немой крик о помощи. От того-то и тяжелело в груди, потому как с одной стороны я уже и так выбрала путь спасения, только не собственной матери, а подруги, с другой же — меня терзали сомнения: «А что если бы не Линдси, вдруг мать осталась бы жива?». Вся эта бесконечность правильности сделанного выбора изрядно трепала мне нервы. — Это вам, мисс, — отвлекает Стив и ставит передо мной бокал с коктейлем, ладонью пододвигая к хрустальной ножке записку. Получает в ответ неловкое молчание из-за непонимания происходящего и лишь пожимает плечами, продолжая кружиться, словно юла, протирая бокалы и создавая красочные шедевры в прозрачных стёклах. На самом же деле Стив только и думал о том, чтобы всё прошло гладко, потому что чуть было случайно не выведал своим взглядом отправителя комплимента. Тот был слишком настойчив, когда просил передать записку, при этом пообещав парнишке неплохую сумму чаевых, если работа будет выполнена незаметно. Задумчивая натура слишком скучала от безделья, чем и заинтриговала молодого человека. Вода с лимоном казалась ему крайне неуместной, а потому он счёл своим долгом разбавить её унылое времяпровождение коктейлем, который при любом знакомстве оказывался выигрышным. Пока наблюдатель самодовольно скрывает свои глаза в других людях, Милли же не спеша исследует помещение, вылавливая секундные взгляды, точно незаинтересованные реакцией на комплимент. Её пальцы аккуратно разворачивают салфетку, открывая взору до боли знакомые слова, написанные будто мальчишкой: коряво, но без ошибок: Bonjour, Belle. В памяти тут же всплывает образ Элоизы, утреннее приветствие которой было точно таким же, от чего я тут же делаю поспешные выводы и, заметив подругу в толпе, пересекаясь с ней взглядом, чуть поднимая клочок бумаги. Та лишь хмурит брови и задаёт немой вопрос: «Что случилось?». Это не от неё. Реакция подруги отражается и на моём лице, вводя обоих в ещё большее замешательство. Грациозность утончённой ножки коктейльной рюмки так и манит вкусить содержимое, окутывающее своей белизной небольшой ломтик лимона, позволяющий точно убедиться, что это «Белая леди». Как символично. Французские бармены считают, что он был создан в честь одноименной оперы Франсуа-Адриен Буальдье, хотя иногда история его названия гласит о совсем других предпосылках. Я всё ещё старательно пытаюсь придерживаться сегодняшнего принципа и просто продолжаю любоваться призраком загадочной белой дамы, когда руки из любопытства сами тянутся в сумочку, нащупывая ручку. Неровно оторванные края листа придают некий шарм посланию, в котором я аккуратно вырисовываю слова благодарности и ненавязчивый вопрос о таинственной личности. Стив оказывается неподалёку, и скомканный свёрток отправляется напрямую в его ладони. Вместе с этим бармен выполняет ещё одну просьбу: наливает в олд фе́шен односолодовый виски, способный по достоинству быть признанным только настоящим ценителем. Всё это время я внимательно наблюдаю за Стивом, пока в какой-то момент машинально не отвлекаюсь на небольшую словесную перепалку двух прилично одетых дам в правой стороне заведения. Тёмно-красное пятно, подобно оконным шторам, привлекает внимание на белоснежном платье одной из девиц, точно намекая на неслучайное своё появление. — Мисс. Знакомая салфетка вновь оказывается у подаренного коктейля. Момент раскрытия был упущен. Нетерпеливо разворачиваю листок: Un mystérieux inconnu. Вчитываюсь в эти строки порядка десяти раз, поражаясь «оригинальности» отправителя, что по непонятным причинам побуждает во мне некий соревновательный интерес. Бесконечный поток мыслей прогоняет все выученные слова в надежде найти то самое, чем можно удивить таинственного незнакомца, помимо отличного виски, чтобы вытянуть его из тени. Руководствуюсь тем, что, возможно, это поможет в работе в дальнейшем, ведь как велел Рой — необходимо узнать всё и обо всех. Или как советовала Элоиза — просто хорошо провести время, отвлекаясь разговорами от надоедливой рутины. И в том, и в том случае пока что наблюдался медленный прогресс. Под неровными буквами вырисовывается такое же неровное Jamais vu, а затем повторяется привычный порядок действий как для меня, так и для Стива. В какой-то момент мне кажется нечестным, что собеседник мой, скорее всего, уже изрядно пьян; мне не хочется оставлять его в одиночестве, как и ему не захотелось подобного со мной, сделав первый шаг с записками, а потому я более не сопротивляюсь приятному аромату сауэра и пробую «Белую леди». Мысленно же чуточку себя осуждаю за то, что не смогла сама же себе противостоять. Мягкий напиток чуть обжигает горло цитрусовыми нотами и легкой кислинкой, что непроизвольно и в то же время приятно сводит скулы. Странное чувство от предстоящей встречи разливается по всему телу, словно только что выпитый алкоголь, в большей степени акцентирующий внимание именно в области шеи, чувствующей терпкую смесь при каждом новом глотке. Оправдываюсь тем, что быстрый отказ от трезвого образа на сегодняшний вечер объясняется ещё и желанием не контролировать ситуацию и дать волю развязности, но никак не пошлой и физической, скорее словесной. Весь спектр ощущений буквально подпитывается нетерпением довериться неизвестному. Боюсь только, что тридцатипроцентное содержание спирта в напитке предзнаменует собой нечто нехорошее. — Не знал, что вы говорите по-французски, — приятный голос выводит из бесконечного потока мыслей, заставляя обратить внимание на едва различимый норвежский акцент. На соседнем стуле, некоторое время назад занятым девушкой в черном платье, вдруг бесследно пропавшей, сидит высокий темноволосый парень. Взгляд падает на несколько расстёгнутых верхних пуговиц белоснежной рубашки, плавно перемещаясь к чуть вздёрнутому воротнику пиджака. Мне незнакомо его лицо, в тридцать два зуба улыбающееся такому неприкрытому интересу к своей персоне. Сердцебиение начинает отстукивать в такт длинным пальцам, обволакивающим широкий стакан с янтарной жидкостью. — Что значит Jamais vu? — мелодичный баритон разбавляет неловкую тишину, вызванную таким внезапным появлением. Незнакомец чуть склоняет голову, отпивая из бокала виски, и продолжает наслаждаться взглядом, преследующим каждое движение. — Противоположность Déjà vu. Ощущение, что всё, что вы когда-либо знали, вам незнакомо, — уголки губ расплываются в смущённой улыбке. Аромат скотча, обладающего изысканными нотками орехов и шоколада, оказывает дурманящий эффект, вызывая в голове воспоминания о нескольких дегустационных мероприятиях, с удовольствием посещаемых в компании босса. Рой бы точно меня похвалил, отметив знания в сортах алкоголя, полученные с его помощью. — Томас. — Милли. Парень с осторожностью притрагивается к ладони, целуя тыльную сторону и вгоняя мои щеки в краску. — У вас хороший вкус, Милли, — ухмыляется, покачивая стакан, жидкость в котором плавно перемещает кубики льда из стороны в сторону. — У меня хороший учитель, — мы переглядываемся, и с плеч потихоньку начинает спадать напряжение, позволяя вести диалог более непринуждённо. Их дальнейший разговор походит больше на беседу давних знакомых, рассказывающих о каких-то новостях вперемешку с совершенно разными, друг на друга не похожими темами. Томас много о себе не говорит, но очень часто пародирует людей, высмеивая их поведение и желание казаться лучше, чем есть на самом деле; о Милли же думает совсем иначе, но в открытую не признаётся. Она кажется ему странноватой, поскольку слишком уж сильно обращает внимание на каждую мелочь, замечая малейшие изменения положения тела и интонации. Изучает Томаса, что моментами даже заводит его, от чего тот пытается как можно плавнее поёрзать на стуле, только бы скрыть подступившие желание. На удивление единственное, чего ему сегодня хочется — говорить, и Милли очень удачно справляется с задачей слушающей. Они вспоминают тот случай с девушкой, оказавшейся давней подругой Томаса, белым платьем и вином, и как ловко ему удалось передать Стиву послание, ставшее отправной точкой знакомства. Счёт времени теряется вместе с «Белой леди», бесследно пропавшей в стеклянном замке. Приятная жидкость в бурном потоке перемешивается с кровью, заставляя тело непроизвольно прикасаться к собеседнику во время очередного обсуждения, выдавая скрываемую любовь к тактильным ощущениям. Милли наслаждается непринуждённой атмосферой, изредка ругая себя за то, что Томасу с лёгкостью удаётся вызывать чувство доверия, подтверждая её опасения насчёт чего-то нехорошего. Несмотря на разбушевавшиеся гормоны, трезвый разум где-то в глубине твердит соблюдать дистанцию, пусть и словесную, не раскрывая и пяти процентов личности; в физической уже было выявлено поражение. — Том, — одновременный поворот двух тел в сторону знакомого имени вызывает лёгкие улыбки и неловкие переглядывания, когда тёмно-зеленое платье соприкасается с чёрными брюками; у Милли бежит волна мурашек, начиная с колен. Мужчина смиряет тяжёлым взглядом, будто только что застал двух детей за чем-то непристойным, и когда, наконец, их внимание фокусируется на нём, он продолжает незавершённое: — Стайлс тебя ждёт. Лёгкий кивок сообщает Милли о скором уходе, и когда подошедший мужчина скрывается в толпе, тело будто обдают ледяной водой. Та беззаботность и ощущение лёгкости, витавшие в воздухе, испаряются за секунду. Томас замечает еле скрываемую отстранённость, аккуратно дотрагивается мягкими подушечками пальцев до ладони, возвращая её беглый взгляд к его таким уже привычным карим глазам. Разочарование удивляет не только его, но и Милли, что совсем не ожидала быть пойманной за промелькнувшей в мыслях досадой от скоротечности времени. — Мне тоже жаль, Belle. Её щёки окрашиваются в бордовый цвет, вызывая нескрываемую улыбку на лице Томаса. Исходящее от воздушных прикосновений тепло посылает разряд по всему телу, оставляя приятное послевкусие оказанного внимания. — Но босс не любит ждать, — его губы, как и при знакомстве, дарят ладони слабый поцелуй. Он уже собирается уходить, но чуть склоняет голову ближе, словно хочет окончательно донести сказанное только ей одной. — Я рад встрече с тобой. Приподнятые уголки губ и еле ощутимый влажный след на коже эхом откликаются в мыслях Милли, сообщая ей, что всё это происходило наяву. Несмотря на то, что первые полгода и ещё пару месяцев после принятия антидепрессантов её либидо упало донельзя, остальные месяца четыре были переполнены нелепыми встречами с парнями из Тиндера, двойными свиданиями с Элоизой, пятничными тусовками в клубах и даже своеобразными однодневными «романами» на анонимных сайтах. Правда, комплекс по поводу фригидности временами наступал ей на пятки, от чего окончательно расслабиться с мужчинами у неё не всегда получалось. Милли не была обделена вниманием, хоть временами и прибегала к жесточайшей самокритике. Сегодня она впервые взглянула на кого-то из своей же сферы скорее как на друга, даже партнёра, нежели как на коллегу, коими видела всех остальных, не считая любимой троицы. Элоиза была права, когда говорила о беззаботном вечере для себя любимой, ставшим как глоток свежего воздуха среди серых однообразных будней. Стараясь более не концентрироваться на последних проведённых минутах, только бы не показаться себе совсем ненормальной, что постоянно проигрывает в голове весь прошедший диалог, Милли непроизвольно оглядывается по сторонам, встречаясь взглядом с Элоизой, ответственно выполняющей порученное задание. Показывает еле заметный жест, намекающий на телефон, и начинает печатать сообщение, спрашивая об успехах. Через пару минут приходит ответ: 20:45 Всё супер. Если хочешь, иди в номер, я скоро буду И еще. 20:47 Не могу дождаться, когда ты расскажешь мне о том парне, с которым проболтала весь вечер ;) Элоиза более чем уверена, что Милли прямо сейчас недовольно закатывает глаза; её догадки подтверждаются смайликом среднего пальца. Она хитро улыбается Милли и тут же сменяет лицо на более серьёзное, когда к ней подходит бородатый парень с непонятной белёсой полоской на тёмных волосах. Прошедшие часы оставляют приятные ощущения где-то внутри, иногда перекликаясь с тревогой за Адриана. Милли уже задумывается о том, чтобы навестить его по приезде в Шеффилд. Ну, а пока более оставаться она тут не намерена. Поблагодарив Стива, едва не перепутав выходы, Милли, наконец, находит нужный, оказывается в холле и устало ожидает появления лифта. Пальцы судорожно ищут карточку, без которой её путешествие до постели займёт намного больше времени. Ощущение пластика в руках позволяет спокойно выдохнуть, и когда приезжает лифт, она проделывает всю эту процедуру запуска, поднося карту к сенсорной панели и выбирая восемнадцатый этаж. Дверцы начинают закрываться, веки постепенно опускаются, и с губ спадает облегченный вздох — желание поскорее отдохнуть окутывает с головы до ног. Отвлекается только на ощущение неправильно заданной формулы, заставляющей лифт стоять на месте. Без особого желания открывает глаза, замечая чьи-то пальцы, обрамлённые перстнями, что придерживают дверцы, дожидаясь их открытия. Ноги машинально шагают влево, тело облокачивается на стенку, в утомительном предвкушении ожидая человека по ту сторону. — Прошу прощения. Взгляд Милли падает на высокого мужчину, в точности повторившего движения с сенсорной панелью. Его брови нахмурены, а пальцы выплясывают на дисплее недавно вышедшего телефона. Милли предпочитает промолчать, не отвлекая от дел и осторожно разглядывая. Лифт тронулся. Кудрявые пряди, выбивающиеся из укладки, поправляются в исходное положение минимум раза три за последние несколько секунд. Такое скромное расстояние позволяет услышать смешанный запах табака, парфюма и виски, покоряющего богатым ароматом с тонами апельсина, сливы и сухофруктов, к которым присоединяются мотивы сладкой ириски, дерева и торфяного дыма. Она подмечает про себя, что это один из редких коллекционных видов алкоголя, что вызывает вопросы о значимости этого человека в индустрии. Парк будто бы ощущает на себе столь пристальное внимание, отчаянно пытающееся быть незамеченным. Он переводит свой взгляд на Милли, чем вгоняет в неловкое положение, от чего глаза её за секунду перемещаются в пол; заинтересован, но виду не подаёт. — Что-то не так? — хриплый голос эхом разносится в замкнутом пространстве. Она отрицательно качает головой и с облегчением выдыхает, когда в динамиках раздаётся номер этажа, ставший спасителем в этой дурацкой ситуации. Глубоко вздохнув, всё также упираясь зрачками в пол, Милли быстрым шагом выходит из лифта. Предательское ощущение чего-то незавершённого побуждает её на пятках развернуться на месте и сказать то, что буквально крутилось на языке с момента, как незнакомец вошёл в лифт: — Необычный выбор скотча, — голос не дрожит, а всё из-за небывалой уверенности в дверях, что в скором времени закроются, и Милли останется недосягаема. В тот момент затуманенный разум твёрдо решил доказать ей то, что вовсе она не уродлива и ни в коем случае не фригидна, а потому способна заинтересовать не только одного мужчину за вечер. Соколиный взгляд бегает с головы до ног, потеряв интерес к телефону, и иллюзорное ощущение того, что лёгкая зелёная ткань под натиском хмурых бровей самостоятельно начинает сползать с плеч, вызывает слабый румянец на женских щеках. Шлейф сладковатого запаха ванили и лёгких цитрусовых нот манит его приблизиться ближе, запустить ладони в волосы, чуть потянуть их вниз и зарыться носом в бледную шею, покрывая её отметинами. Будучи уставшим и изголодавшимся по женской ласке, такие мысли вовсе не стали для него сюрпризом. Терпит, мимолётно думает о том, что это очередная залётная дурочка богатеньких родителей, готовая продаться за любую дорогую безделушку, вот только столь явное смущение покоя ему не даёт. Гадает: вроде бы смелая, что пересилила стеснение и решилась выпалить такую глупость, а вроде щёки краснеют как у пятнадцатилетней, что вовсе не свойственно было дамам, желающим стать его хотя бы на ночь. Да и глупостью сказанное вряд ли назвать можно было, поскольку спиртное хоть и было дорогим, но известным лишь кругу ценителей, от чего статус «залётной» казался ему в таком случае неуместным. Милли же ненароком начинает тонуть в тёмных глазах, цвет которых зеркален её одежде, пытаясь разузнать о мыслях незнакомца, и только звуку, уведомляющему о закрытии дверей, удаётся прервать эту связь, стирая всю уверенность и заставляя пойти прочь к своему номеру. Уже тогда остатки трезвого рассудка забили в колокола, сообщая о бессмысленности возникшей идеи.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.