Последние дни Плутония. Проксима Центавра. Планета Росс.

95 Робот сидел в тюремной камере, печально думая о своей судьбе. Из дырки в полу вылезла здоровая крыса и, принюхавшись, скользнула обратно. Илир вздохнул. Он снова доставил Агону столько проблем! И, быть может, больше не увидит его, теперь его скорее всего утилизируют. А смерть роботам, которые умеют чувствовать, страшна. Каждую минуту робот ждал, что вот-вот откроется дверь и придут охранники, чтобы отвести его на утилизацию. Он решил не сдаваться живым, что уже было терять. Вот, неожиданно дверь скрипнула и робот приготовился к атаке. Но каким же удивлением было для него увидеть Агона. — Агон! — воскликнул Илир, кинувшись к нему. — Илир, мой мальчик! — пришелец обнял робота, прижавшегося к его груди, будто бы в поисках защиты. — Агон, ты заберешь меня отсюда? — с надеждой поднял зелёные глаза робот. — Илир, я не могу забрать тебя, Лан слишком влиятельная персона. Он написал на меня заявление... Робот поник и опустил голову. — Я опять принёс тебе столько проблем, прости меня... — Зачем ты это сделал, Илир? Зачем накинулся на него? — Но он прилюдно высмеивал нас, говорил плохо о тебе, я просто не смог сдержаться! — Ну вот и что теперь? — Когда меня утилизируют? — снова опустил голову робот. — Я сделаю все, чтобы этого не произошло. Для этого мне нужно или унижаться перед Ланом или попробовать дать взятку. — Только не унижайся перед ним! Агон взял робота за руку и увлёк на одиноко стоящую в углу захудалую постель. Присев сам, он усадил к себе на колени робота. Илир обнял Агона, положив подбородок к нему на плечо. — Агон, любимый... — Что ты сказал? Чувствую, теперь у меня начинает биться сердце от твоих слов... Ты никогда раньше так меня не называл. Робот смутился. Агон приподнял его голову за подбородок. — Я тоже тебя люблю, — он нежно чмокнул Илира в губы и на щеках робота заиграл румянец. — Агон, что теперь будет, мне страшно... — Пообещай, что будешь себя здесь хорошо вести. Пойми, от этого зависит твоя жизнь, а заодно и моя. Если ты больше не дашь повода, я попробую что-то сделать, чтобы вытащить тебя отсюда. — Обещаю, — виновато прошептал Илир. Агон ненароком задумался: быть может есть какие-то успокоительные для агрессивных роботов, чтобы снижать их агрессию? Ведь дальше может быть только хуже, робот совершенно не умеет держать себя в руках. Агон поглаживал Илира по волосам, пропуская между пальцами мягкие огненные пряди волос. — Назови меня ещё раз любимым, — заглянул ему в лицо пришелец. Румянец на щеках робота заиграл ярче. — Такое не говорят под указку. Оно должно идти от души. — Ты все-таки считаешь, что у тебя есть душа? — улыбнулся пришелец. — Может и есть. — Тогда я буду ждать, что ты ещё когда-нибудь скажешь это "от души". Агон плюхнулся на убогую кровать, которая сразу же заскрипела и увлёк робота за собой. Кровать была тесная. Илир прижался к Агону, расположившись у него на груди. Было сыро, холодно, Агон прикрылся ветхим, в заплатах, одеялом. Привыкшему к изысканной роскоши, пришельцу такая непривычно убогая обстановка казалась странной. Агон возмутился, что его любимый робот находится в такой ужасной коморке и подумал о том, чтобы перевести его в камеру получше. — Агон, не уходи, не оставляй меня, — жалобно проговорил робот. — Я достаточно заплатил охраннику, чтобы остаться здесь на всю ночь. Хочу спать рядом с тобой. Илир обрадовался. — Смотри, веди себя хорошо здесь, не давай лишний раз повода. — Хорошо, Агон, я обещаю. "Все-таки мне удалось укротить этого своенравного, дерзкого и грубого робота", — с усмешкой подумал пришелец. Ещё, про себя он отметил, что скорее укротили робота чувства, которые тот начал к нему испытывать. — Агон, тебе холодно? — спросил Илир. — Хочешь, я снова побуду грелкой? — Было бы неплохо. Робот лег на пришельца, тело его начало нагреваться. — Какой ты стал горячий, Илир. Пришелец почувствовал, как его окутывает приятное тепло. Тепло было вдвойне приятным, потому что на нем лежал его любимый робот. — Илир, а ты ощущаешь холод? — Я могу чувствовать температуру в помещении, но это не доставляет мне дискомфорта, только очень сильный холод или очень сильная жара вредят моему организму. Согревшись жаром робота, Агон вскоре заснул, следом за ним заснул и робот. Измотанные сильными переживаниями, они просто хотели отдохнуть. Барни продолжал дуться. — Мэрион, ты с ним целовался! — Барни, послушай, прекращай это уже. Его больше нет, забудь о нем, как о кошмарном сне. Парень лег в постель и отвернулся. Мэрион, уставший до невозможности, тоже упал на постель и отвернулся. Он все ещё не мог отойти после этого, насыщенного событиями, дня. Ему мерещились глаза Шейна, его последний взгляд, в котором отражались боль и страх. Было в этом что-то трогательное и трагическое. Мэрион не мог забыть их первый и последний поцелуй. Но потом он вспомнил, что у него есть Барни и развернулся к парню. Легонько провёл пальцами по волосам, за ухом, скользнул по шее. — Я люблю тебя... — прошептал он. Барни был зол, но от этих слов по телу пробежала дрожь. Руки Мэриона уже проникли под футболку. Барни вздохнул. Он не выдержал и развернулся к пришельцу, сразу же почувствовав язык Мэриона у себя во рту. По телу пробежала новая волна дрожи. — Вот знаешь же, что сводишь меня с ума и пользуешься этим! — сказал Барни, переведя дыхание. — Да, — ответил Мэрион, — именно так. Они лежали в полной темноте. Арди в открытое окно смотрел на звезды, он был задумчив. Крепкие руки обхватили его за талию, это тихо подобрался Фатос. Арди вздрогнул, вспомнив ту ужасную ночь. — Ты теперь боишься меня? — с болью спросил Фатос. — Тебе бы лучше лежать в постели, — ответил парень, отстраняясь от него. — Мне уже лучше, — сказал киборг, снова обняв парня. — Фатос, пожалуйста... — Не бойся, Арди... я больше не обижу тебя. Просто хочу немного постоять с тобой рядом. Хотя бы пять минут. Арди бросил на него взгляд, в котором сквозили то ли жалость, то ли недоверие. Киборг тяжко вздохнул. — Ладно, извини, не буду отвлекать тебя... Арди обернулся ему вслед, хотел что-то сказать, но слова застряли на языке. Фатос вернулся в свою комнату. Он стал разглядывать себя в зеркале. — Да, я урод, а кому приятны уроды! — он ударил кулаком в зеркало и разбил его. И тут в голове родилась новая мысль: что, если попросить Мэриона сделать ему операцию? Покрыть железо кожей, как у роботов, сделанной под кожу пришельцев? Он будет выглядеть как робот и не будет пугать своим внешним видом. Киборг загорелся этой идеей и не мог спать всю ночь.