Накажи меня, Сереж

Притворяться нормальным до обидного тяжело. Хотя бы потому, что в психушке каждый второй считает себя таковым, и врачи уже приучены видеть психбольного в каждом. Профессиональная деформация, что с них взять. Сергею это дается тяжело еще и по той причине, что сдерживать Олега не получается. Даже сейчас, когда того больше нет. Доктор Рубинштейн говорит, принятие факта смерти Олега Волкова — первый и самый главный шаг на пути к исцелению. Может, Сергей и не скрывает от самого себя, что его мучитель и возлюбленный в одном лице мертв, но готов ли он окончательно его отпустить? Сергей уверяет, что да, но они оба — точнее, все трое — знают правду. Сергей не смотрит в его сторону, не подпускает его к себе. Перестает себя калечить, потому что у него появилась более высокая цель, чем заставлять себя страдать изо дня в день. Он скрывает от врачей, что благодаря Олегу у него есть иммунитет к некоторому виду лекарств, и это помогает держаться в сознании дольше, чем врачи рассчитывают. Он слышит и понимает все, что они о нем говорят. Они ему не верят. Ну конечно. У Сергея не так много людей снаружи, готовых его поддержать. Если даже совет директоров готов назначить главным кого-то из своих, полностью вычеркнув Сергея из планов, то что говорить о других? Помощь приходит оттуда, откуда Сергей не ждет. Подробный репортаж Юлии Пчелкиной, в котором она соединила показания Сергея, Игоря и нескольких полицейских-очевидцев, которые пытались подручными средствами потушить пожар в пентхаусе и вытаскивали их бессознательные тела. Рассказала и о зашифрованном послании Сергея, в котором скрывалась просьба о помощи. О том, как полиция несколько дней готовила рейд, ведь если в здании главного офиса «Vmeste» действительно скрывается Чумной доктор, ловить его нужно осмотрительно, а желательно — с поличным. За Волковым установили слежку, но тот всегда умело пропадал из поля зрения. Марго во время его отсутствия внутрь не впускала, говоря, что Сергею нездоровится, поэтому все его дела в данный момент решает Волков. Так как же он попался? Это не было что-то одно. Просто полиция зафиксировала крупную покупку медицинских препаратов, которые обычно не продаются без рецепта, и дополнительную партию от HOLT International с оборудованием якобы для защиты офиса. Проанализировав передвижения Волкова, специалисты пришли к выводу, что Чумной доктор на прямых трансляциях появляется именно тогда, когда Волкова нет в офисе, и не всегда бывший наемник готовит для себя непробиваемое алиби. А когда он возвращается со встречи со своими последователями, из-за усталости забыв переодеть ботинки Чумного доктора… Сергея злит, что полиция так долго медлила. Что игнорировала закольцованный сигнал о помощи, который Марго прекратила отсылать только тогда, когда полицейские вошли в здание; что, наконец, использовала Сергея как приманку. В конце-то концов, они ведь должны были знать, что в последний раз Игорь Гром приходил в офис «Vmeste», неужели не могли сначала все тут накрыть, а уже потом разбираться? Сергей бы им и слова не сказал, если бы был невиновен. А теперь ему нужно было пытаться доказать, что психически стабилен и никогда не был на стороне Волкова. Ни для кого не секрет, что Россия — гомофобная страна, поэтому Сергей нисколько не удивляется, что об его ориентации заговорили все, кому не лень, причем преимущественно в негативном ключе. «Ничего удивительного в том, что террорист оказался геем…». Правительство же решило продвинуть какой-то новый закон о пропаганде нетрадиционных отношений. Сергей не вслушивается. В последние пару месяцев голова ужасно гудит, и сосредоточиться больше, чем на одной задаче, кажется ему практически нереальным. Поэтому он все силы кидает на то, чтобы казаться адекватным. Вениамин Самуилович подмечает успехи Сергея. При этом строгом и даже с виду опасном докторе тело перестает чесаться, как будто понимает, что это его единственный шанс на освобождение. Психиатр проводит множество скучнейших тестов, которые Сергей знает наизусть — вместе с правильными ответами, разумеется. Говорит то, что от него ожидают, и больше не торопит. Потому что исцеление требует времени. О дне его выхода трубят все информационные порталы. Это, разумеется, льстит, хотя огромному количеству машин с логотипами разных телеканалов Сергей не рад. Уже думает, куда скрыться, как вдруг подмечает ярко-красную макушку, высовывающуюся из такого же ярко-красного автомобиля. — Разумовский, в машину! Сергей выполняет просьбу беспрекословно — сказывается как дрессировка в психушке, так и годы подчинения Олегу. Тело делает все на автомате, и только оказавшись на соседнем сиденье с Пчелкиной, Сергей позволяет себе снять с глаз темные очки, нацепив их на голову. Ладонями он крепко вцепляется в худые коленки, на которых свободно болтаются засаленные джинсы, и сидит так все время, пока преследователи не исчезают из отражения в зеркале заднего вида. — Куда тебя подбросить? — интересуется журналистка. — В офис? После того, как дашь мне интервью, разумеется. Я тебе не за бесплатно помогаю. — И на том спасибо, — сухо отзывается он. Не хочется свой первый день на свободе тратить на интервью, но Сережа — а точнее, голос Олега с заднего сиденья, — напоминает ему, зачем он вообще все это затеял. Общественность должна увидеть, что с ним все в порядке. Что ему можно доверять, и он вполне способен вновь взять бразды правления компанией в свои руки. Он никогда не был заодно с Чумным доктором и пострадал от него так же, как и множество других богачей. Теперь он чист перед законом и совестью. И его ориентация не делает его плохим человеком. Вспомнилось вдруг, как Сергей перестал отменять интервью, лишь бы получить заветный массаж от Олега. Может, сходить в какую-нибудь закрытую сауну для вип-персон и так отметить свое освобождение? Из-за лекарств и прочего дерьма Сергей начал легко выпадать из реальности, поэтому удивленно хлопает глазами, когда Пчелкина щелкает пальцами перед самым его носом. — Ну так, куда? — Куда-нибудь, где мы сможем спокойно поесть. — У тебя деньги-то есть? — с сомнением спрашивает Пчелкина. Не готова за него платить. — Мои счета сегодня разблокировали, а на телефоне есть PayPal, так что об этом можешь не беспокоиться. Юлия привозит его в какой-то тихий уютный ресторанчик в тропической тематике с отдельными вип-комнатами. Обстановка ресторана его не интересует, в отличие от меню, и он заказывает все, что первым попадается на глаза. Пчелкина ограничивается кофе — видимо, уже успела позавтракать утром перед тем, как ехать к нему. — Я могу снимать, как ты ешь? — Как хочешь. Сергея видели на экранах в разных развратных позах, в том числе с членом во рту, так что куском хлеба или вываливающимся изо рта мясом зрителей теперь вряд ли удастся смутить. Сергей набрасывается на еду жадно, не ждет, пока она остынет. Забывает обо всех манерах и ест чуть ли не руками. Пчелкина снимает каждую секунду этого непотребства крупным планом. Сергей знает, что вскоре у нее выйдет материал о плохом обращении с пациентами психлечебницы, поэтому не пытается ее остановить. И все же сидит в помещении, надев очки и скрыв за волосами поврежденную часть лица. Его и так все считают уродом, не стоит это усугублять. Она первая, кто интересуется его состоянием почти искренне. В больнице им интересовались, чтобы понять, нужно ли вколоть еще убойную дозу транквилизаторов. Совет директоров продолжает искать способы его сместить. Полиция недвусмысленно зовет на допрос — у них осталась пара вопросов, на которые они хотели бы услышать ответы как можно скорее. Все это — представители одной большой и беспощадной системы. А Пчелкина работает только на себя, поэтому в ее неподдельный интерес можно поверить. Правда, Сергей больше никому не верит. — Что ты планируешь делать дальше? Сергей отодвигает от себя пустую тарелку и вытирает руки резкими движениями. За темными очками взгляд не прочитать, именно поэтому он планирует скрываться за ними все время, пока находится на людях. Никто не должен больше видеть его настоящего. Иначе они смогут этим воспользоваться. — Вернуть себе «Vmeste» и продолжить защищать данные пользователей. Но самое главное — открыть фонд помощи пострадавшим от действий Чумного доктора. Я как никто понимаю, какую боль он причинил людям. И раз он больше не может ответить за свои преступления, этим придется заняться мне. — Многие до сих пор считают тебя соучастником и симулятором, а также заявляют, что ты должен гнить в тюрьме. Что ты ответишь на подобные заявления? Сергей смотрит в камеру. Хмурится. Они всерьез это говорят, или Пчелкина все придумала? По правде сказать, у него нет абсолютно никаких причин ей доверять, но она дала ему сильный пинок под зад и показала, к чему стоит стремиться. Он давно не слышал ничего о себе, все его знания ограничиваются только обрывками разговоров медперсонала и рассказами, которые скармливала ему Юля. Принять такое решение было нелегко, но Сергей все же отодвигает волосы в сторону, позволяя взглянуть на обожженную часть лица. Кожа зажила неправильно, пошла отвратительными буграми и имела неестественный красноватый оттенок, отличающийся цветом от здоровой части лица. С рукой было точно так же, но из-под рубашки выглядывала только тыльная сторона ладони. — Я отвечу, что, как и многие в тот день, прошел через ад и, думаю, был наказан достаточно. Людям нужна кровь, понимает Сергей. Хлеб и зрелища. Может, кто-то ему и сочувствует, но даже после публикации результатов расследования, подтверждающих невиновность Разумовского, большинство все равно продолжит смотреть на него косо. Теперь ему точно нужен телохранитель… Но Сергей не сможет больше терпеть кого-то рядом с собой на постоянной основе. А это значит, что придется не на словах, а на деле показывать свою непричастность и готовность искупить преступление, совершенное его бывшим товарищем. Сергей держится на стимуляторах. За время существования в психушке они превратились в острую необходимость, с которой, разумеется, надо бороться, но не сейчас. Необходимость сочетать между собой огромное количество выписанных лекарств может посадить весь организм в целом, но об этом Сергей тоже не думает, когда выуживает из кармана одну из баночек и не глядя сыплет себе таблетки в рот. — С возвращением, Сергей, — говорит голосовая помощница, стоит только Разумовскому переступить порог собственного здания. Он уже успел отвыкнуть от Марго и, честно говоря, теперь ее голос стал очередным триггером, возвращающим в травмирующее событие. Пентхаус так и не отремонтировали. Полиция его опечатала, чему Сергей только радуется, не находя в себе силы туда подняться. Остается только офис. Он все также сияет чистотой благодаря работам уборщиц, и даже загребающие руки полиции, копавшиеся в его файлах и выковыривающие из стены костюм Чумного доктора, не смогли испортить умиротворяющий вид кабинета. Сергей садится на скамейку перед картиной и долго вглядывается в лицо Венеры. Когда-то они вот так сидели с Олегом вместе и могли часами болтать об искусстве. Разумеется, Олег ничего в этом толком не понимал и просто поддакивал, но от присутствия немого собеседника на душе всегда становилось легче. А теперь тишину нарушал только голос Марго, напоминающий, что совет директоров уже собрался и ждет только его. Сергей по привычке закатывает глаза и ищет взглядом фигуру Олега, чтобы передать ему свое эмоциональное недовольство всем происходящим. Но Олега рядом нет. Таблетки работают.