Накажи меня, Сереж

Инструкцией с описанием побочек можно укрываться, как одеялом. Сергей знает это не понаслышке, потому что как минимум один раз действительно это сделал. Даже составил лист «побочки-бинго», вычеркивая клеточку каждый раз, когда проявлялась новая. Через пару месяцев на листе почти не осталось незачеркнутых клеток. Апатичность — это да, неприятно. Но как насчет повышенной агрессивности, сопровождаемой навязчивыми мыслями? Именно в эти периоды в голове Сергея созревают самые жестокие планы мести. К счастью, работы так много, что на них не всегда остается время, а когда время все же появляется, агрессия успевает опуститься до оптимального уровня. Планы, впрочем, остаются. Небольшой тур по России вспоминать не хочется. Сергей понял абсолютно точно: он — не Ассанж в молодости и ходить в одном и том же и жить где попало не может. Наличие денег, конечно, открывает двери любых отелей и дает возможность взять любую машину, но когда он заглох на целый день в какой-то глуши и чуть не утоп в болоте, то решил такого подвига не повторять. В общем, ему потребовался нормальный интеллигентный отпуск, причем обязательно в Старом Свете, а не в каком-нибудь Сочи. Разумеется, первым делом он полетел во Флоренцию, дабы вновь насладиться картинами Ботичелли в галерее Уффици, а затем, чтобы не терять время, в тот же день полетел в Амстердам на встречу с «потенциальным деловым партнером». — С деньгами у него совсем плохо, если он на это повелся, да? — усмехается Сергей, теребя беспроводной наушник. На самом деле, он надел его лишь для видимости, чтобы казаться представительнее, поговорить ему все равно было не с кем. Однако в последнее время он все чаще прибегал к общению с Марго. — Акции Holt International за последний месяц упали на 4,5%, в то время как акции Nacamoto Industries поднялись на 7%, — замечает помощница. — Оно и видно. Сергей устраивается поудобнее в кресле частного самолета, закинув ноги на небольшой столик. От Флоренции до Амстердама лететь всего два часа, и за это время он успевает только перепроверить, ничего ли не забыл. Поставив чемоданчик на колени, Сергей слегка приоткрыл его, чтобы никому, кроме него, не получилось разглядеть содержимое, а затем аккуратно закрыл и так же аккуратно вернул на место, как будто внутри лежало что-то хрупкое. Оглядел себя: дорогой брючный костюм белого цвета в сочетании с черной рубашкой и голубым галстуком — ему захотелось стать полной противоположностью своему новому «партнеру» по цветовой гамме. Все сидит идеально, как влитое, но никто не знает, что Сергею пришлось пережить, когда он заметил помятости и складки на брюках. Триггер, помноженный на повышенную агрессию, представляет собой ядерный взрыв, и только прикосновение к искусству смогло на какое-то время его успокоить. В общем-то, это основная причина, почему для начала Сергей посетил Италию. — Озвучь сводку последних новостей о моем первом проекте, — просит Сергей, желая расслабиться. Марго послушно начинает зачитывать цифры, прогнозы аналитиков и отзывы пользователей. Проект «Vmeste» — то, что всегда будет вытягивать Сергея из бездны, вот почему он не может позволить себе его потерять. Пока что правительство оставило свои поползновения в сторону контроля над соцсетью, а все попытки вмешаться в ее работу «незаметно» Сергей успешно пресекает. С «RussiaLeaks» пока все не так радужно: работа над ним отнимает чересчур много времени, из-за чего Сергей иногда просто не успевает жить. Но именно благодаря своей второй жизни поборника справедливости он и смог связать приятное с полезным — в Амстердам он летит в том числе потому, что узнал кое-что о делишках своего «партнера». Правда, информация о его поездке никоим образом не должна выплыть наружу. Для журналистов он все еще во Флоренции, а временная смена имиджа должна помочь ему не оказаться в момент замеченным в Нидерландах. Хотя, конечно, всегда можно выкрутиться, соврав, что просто решил посетить Рейксмузей. — Сотрудники телеканала «Санкт-Петербург» желают с Вами встречи. Назначить на вторник? — Пусть скинут релиз интервью, тогда поговорим. — Они говорят, это срочно. — Меня это не ебет. Сергей примерно догадывается, о чем они хотят поговорить, раз так срочно. Снова пытаются связать его имя с Чумным доктором и с пропажей из вещдоков частей костюма. То ли им просто интересно его мнение по поводу случившегося, то ли они пытаются вынюхать его причастность. А может, он просто параноик, и они хотят обсудить с ним современных питерских художников. Конечно, он имеет к происшествию непосредственное отношение. Он не мог позволить, чтобы столь опасное оружие попало в чужие руки. Подкупил, кого надо, и кому надо вовремя закрыл рот, так что теперь разработкой Holt International никто не сможет воспользоваться. И это стоило всех потраченных на столь щекотливое дельце денег. Около аэропорта Сергея уже ждет машина, и добирается он без всяких происшествий. Правда, на узких улочках, рассекаемых велосипедистами, автомобиль выглядит несколько инородно, но Сергей обещает себе обязательно как-нибудь пройтись по ним пешком. Здание главного офиса приветливо встречает его огромной табличкой с названием компании и оказывается таким же большим, как здание «Vmeste», если не больше. Сергей чувствует себя как дома, когда заходит внутрь. Его чемодан почти не проверяют: при беглом просмотре покажется, что в нем нет ничего, кроме налички. Внутренняя обивка чемодана не пропускает лучи интроскопа, но большие деньги позволяют избежать и его. Сергей согласился разговаривать исключительно с непосредственным главой компании, так что нетрудно догадаться, кто его ждет наверху. Сначала Сергей хотел подловить его где-нибудь на улице. Следил через камеры видеонаблюдения, составил примерный ежедневный маршрут. Но Хольт никогда не бывает один: в машине едет в основном с водителем, а когда без него, то по оживленным улицам. В главном офисе круглосуточно дежурит охрана, и из него он выбирается редко. Все презентации новых технологий проводит в конференц-зале все того же здания, а свой собственный дом он вообще превратил в неприступную крепость после того, как на него несколько раз пытались напасть. Так что, если хочешь поговорить с Хольтом с глазу на глаз без лишних свидетелей, стучись к его секретарю за записью на встречу. Сергей снимает солнечные очки только тогда, когда переступает порог кабинета Ван Дер Хольта. Скрываться нет смысла — вряд ли человека, продающего оружие, смутят шрамы. Наверняка он видел фотографии ран, которые остаются от рельсотрона, после этого можно смотреть фильмы ужасов ночью с выключенным светом и не испугаться. Реальность всегда страшнее выдуманных монстров. — Сергей Разумовский! — Хольт вежливо улыбается, чуть привстав с кресла и крепко пожав протянутую Сергеем руку. Он оказывается таким же, каким предстает на многочисленных фотографиях в глянцевых журналах и в интернете: высоким, подтянутым, несколько элегантным, если не сказать, старомодным, и с цепким, пронизывающим насквозь взглядом, который способен, словно рентген, проникать сквозь вещи, дабы разглядеть лежащие в них деньги. — Рад, наконец, увидеть Вас вживую. Это ведь Вы спонсировали эко-фестиваль, которым пытались прикрыть акцию протеста против покупки моего оружия? — Не буду отрицать, что имею к этому непосредственное отношение, — кивает Сергей, глядя на Хольта в упор. Было в этом лице, также покрытом шрамами, что-то хищническое, скрывающееся до поры до времени за внешним лоском. Костюм Сергей подобрал идеально: теперь они с Хольтом, и правда, были инверсией друг друга. Белое к черному, голубое к красному, однозначно ясно, кто из них несет мир, а кто — войну. Сергей всегда любил символизм. — Знаете, был сегодня во Флоренции как раз перед встречей с Вами и надолго застрял у прекрасной картины под названием «Нахождение тела Олоферна». И, глядя на нее, я думал отнюдь не о мужественном поступке Юдифи, а о том, что в реальности тело без головы выглядит отнюдь не так. Полагаю, сами Вы видели нечто подобное? — Ближе к делу, — холодно приказывает Хольт, начиная скучать. Он делец, а не искусствовед, и последний раз в картинной галерее был примерно никогда. Что ж, ему это простительно, ведь запах крови напрочь отбивает вкус. — Мое время дорого, и если Вы пришли сюда говорить об искусстве… — Об искусстве войны, — замечает Сергей и поднимает с пола чемоданчик. Открыв его, первым делом он выкладывает на стол лежащие для отвода глаз деньги. Когда-то он и помыслить не мог о таких суммах, и даже сейчас сердце обливается кровью от всего этого цирка. Деньги-то настоящие, не стоит злить Хольта больше положенного. С трудом найденные крупицы информации о его способностях… настораживают, и раньше времени обретать столь могущественного врага Сергей не планировал. За первым слоем денег спрятан конверт с фотографиями. Сергей кидает его перед лицом Хольта и выжидающе смотрит, замечая, как глава Holt International, увидев деньги, начинает расслабляться и, судя по всему, даже готов его выслушать. Отлично. Неохотно достав фотографии из конверта, словно делая Сергею одолжение, Хольт молча их просматривает. Ни один мускул не дрогнул на его лице, Сергей понял его правильно. Ни уродства, ни окровавленные тела не способны вызвать в продавце оружия хоть какие-то чувства. — Во время погрома, устроенного последователями Чумного доктора, погибли сотни людей, — спокойно комментирует Сергей. Когда-то из-за увиденных фотографий он не мог спать, но заставлял себя просматривать их снова и снова. Чтобы помнить. Чтобы не позволить подобному произойти вновь. — С некоторыми из них расправились особо жестоко. И всё — Вашим оружием, — Сергей вновь копается в чемодане и достает небольшую капсулу с янтарной жидкостью внутри. — Узнаете? Если сжать ее — они оба подорвутся. Хольт прекрасно видит, что Сергей один раз уже проходил через это и вполне способен повторить. Но почему-то это его совсем не пугает. Действительно, непробиваемый тип. Отложив фотографии в сторону, Хольт все свое внимание уделяет гостю. — Я так полагаю, истинная цель твоего визита — месть? — хмыкает он, а в по-кошачьи зеленых глазах тут же загорается огонек азарта. — Знаешь, пострадавшие в военных конфликтах часто пытаются отомстить мне лично, но впервые кто-то делает это столь нагло. Пробраться в офис, прикинувшись спонсором? Ты первый, кто додумался до такого. — Я действительно готов Вас спонсировать, — не соглашается с его выводами Сергей, пересилив себя. Это решение далось ему нелегко. Но, увы, даже если бы он сейчас откусил Хольту голову, на ее месте выросло бы две новых. С этой гидрой невозможно справиться насильственными методами. Хотя Олег на его месте попросту уничтожил бы здесь все. — Но исключительно мирные проекты. Простите, что влез в Вашу финансовую отчетность, но с деньгами у Вас туго. Вы считаете, что можете поднять компанию, продавая оружие, но Ваш отдел протезирования кажется мне более перспективным. А еще из-за недостатка финансирования прикрыли проект «Стержень». Сколько людей можно было бы спасти благодаря нему? Если бы все производство можно было перевести в, скажем так, мирное русло… Сергей раздражающе шкрябает ногтями по столешнице и почти не моргает. Он похож скорее на умалишенного, чем на надежного бизнес-партнера. Впрочем, кое-что о нем Хольт уже успел почитать, и доверия к тому, кто полгода пролежал в психиатрической больнице, резко поубавилось. Хольт решил дать ему шанс, все же деньги лишними не бывают, и теперь несколько разочарован. Очередной пацифист, который ничего не понимает в бизнесе, пришел требовать… чего? Отказа от продажи оружия? — Ты — либо идеалист, либо идиот, Разумовский, — замечает он, поднимаясь, чтобы нависнуть над Сергеем и подавить его волю. Разумовский не выглядит достаточно серьезным противником, вряд ли он попробует подорвать их раньше, чем добьется своего. — Что в моем деле значит одно и то же. Думаешь, продажа протезов принесет столько же денег, сколько и оружие? Количество инвалидов конечно, и у большинства из них не хватит денег даже на кусочек от моей продукции. Войны же идут каждый день, знаешь, какими партиями берут патроны? Наверняка знаешь, раз видел отчетность, — Хольт ударяет рукой по столу, желая припугнуть. Он не злится, нет. Нельзя. Просто слегка раздражен, что пришлось передвинуть важную встречу ради… этого. Деньги Разумовского тут же полетели со стола. Захочет — будет ползать на коленях и собирать, Август на это посмотрит. Хоть какое-то развлечение. — Всех твоих средств не хватит даже на то, чтобы покрыть убытки за один только месяц простаивания производства. Мне неинтересно продолжать наш разговор. Выметайся! Сергей в сторону денег даже не смотрит. Есть в его невозмутимости и неподвижности что-то жуткое, да и внешность все же немного отталкивает. Хотя снаружи он и пытается держаться отстраненно, внутри у него все кипит. И он, наконец, позволяет агрессии найти выход. — Я знал, что Вы не согласитесь так просто, Август. Сергей выгребает из чемодана остатки денег и подбрасывает их в воздух. Это временно закрывает Хольту обзор, а когда импровизированный листопад заканчивается, несостоявшийся спонсор уже стоит посреди кабинета с надетой на руку перчаткой Чумного доктора. Все же не зря Сергей учился надевать ее максимально быстро, засекая время на секундомере. — А это узнаете? — интересуется Сергей, заряжая оружие одной-единственной капсулой, которую удалось достать без лишней шумихи. А затем поднимает руку, показательно выпуская наружу огонь. Так вот что Олег чувствовал тогда… Свободу, власть. Когда у тебя в руке огнемет — к тебе прислушиваются. Вот только Олег использовал оружие для уничтожения, а Сергей предпочитает запугивание. Одной смертью даже столь важного человека ничто не решить, увы. Но если изменить его точку зрения… — Помните, как продавали его моей компании? Олег Волков заказал это в обход меня, и Вы даже не попытались проверить… Я бы подал на Вашу компанию в суд, и с моими связями я наверняка выиграл бы его. Holt International выписали бы такой штраф, что Вы в жизни бы не расплатились. Но я готов все Вам простить на своих условиях. Хотите их услышать или вызовете охрану? Сергей — еще наивный мальчишка, до сих пор не снявший розовые очки, хотя казалось бы, давно уже пора. В каком мире он живет, если думает, что может спокойно прийти в офис уважаемого человека и начать угрожать ему огнеметом? Не нужно быть экспертом в распознавании эмоций, чтобы увидеть, что Сергей всего лишь злится и, пойдя на поводу своих чувств, не продумал все до конца, совершив тем самым большую ошибку. Но так уж и быть, за забавную попытку попасть капсулой в отверстие огнемета хотя бы со второго раза Хольт готов ему это простить. Один раз. Да и давненько он ни с кем не... дрался, чем не повод сейчас спустить пар? — Думаю, мы сможем решить проблему между собой, — с предвкушением улыбается мужчина, аккуратно снимая пиджак, засучивая рукава и обнажая правую руку. — Хочешь узнать, как я получил этот шрам? Разумовский смотрит на обожженную руку своего противника и презрительно фыркает. — А хочешь узнать, как я получил этот? — Сергей зачесывает за ухо волосы, чтобы лицо было лучше видно. — Или этот? — и опускает вниз рукав, копируя движения Хольта. — А может, на это хочешь посмотреть?! — быстро приподнимает штанину. — Ну, раз тебе и этого мало… Журналисты знают лишь о тех шрамах, что невозможно скрыть под одеждой. Но было и то, что не видел никто кроме двоих людей, один из которых уже мертв… В порыве злости Сергей стремительно расстегивает сначала пиджак, а затем нижние пуговицы рубашки, чуть не спалив самого себя, и обнажает живот, чтобы показать свой самый постыдный, и одновременно с тем самый любимый шрам. — Как тебе такое, а? Так и будем мериться письками, или я победил?! Сережа тяжело дышит. Его накрывает, и только остатки самоконтроля не дают ему сжечь все к чертям. Как же сильно этого хочется… Но тогда из этого кабинета он сразу же попадет на нары. Никакие деньги и связи не помогут. Да и нет этих связей на самом деле, он это так, для веса сказал. Может, и не стоило лезть на Хольта, но Сергей ведь мирно начал. Он не виноват, что Хольт сразу же ему отказал. Не сдержавшись, Сергей вновь выпустил в воздух немного огня. И сам же от него отшатнулся. Побороть свои страхи не так-то просто, но спасибо Вениамину Самуиловичу, который заставлял его держать руки над свечой. Огонь не причинит вреда, если ты будешь его контролировать. Жаль, с Олегом так бы не получилось. Из рук Хольта исходят голубые искры, но они не жалят, только предупреждают о надвигающейся опасности. Хольт усмехается и решает ответить откровенностью на откровенность, медленно и неторопливо расстегивая рубашку до последней пуговки. — Ты думаешь, твои шрамы — самые страшные, Разумовский, — холодно произносит он, стягивая с себя остатки одежды и бросая их на стол. — Но я не вижу ничего, с чем бы не справился хороший пластический хирург. Как думаешь, он бы мог справиться с этим? — Хольт поворачивается к Сергею спиной, не боясь получить удар. Зная, что увиденное заворожит и парализует его. Экзоскелет светился, вырабатывая энергию: он уже давно стал частью Хольта, и было сложно разглядеть, где заканчивалась человеческая плоть и начинался металл. — Впечатляюще, не так ли? Проект «Стержень», тот самый, который пришлось закрыть. Знаешь, почему? Не только из-за его дороговизны. Побочные эффекты порой… невыносимы. Хотя в них есть и несомненный плюс. Хольт щелкает пальцами, и в сторону Сергея летит небольшая молния. Сергей отскакивает, и молния попадает в стену, слегка подпаливая ее. Так, надо было надеть одежду, не проводящую ток, а не официальный костюм… Теперь попробуй выжить, выйдя практически с голыми руками на такого сильного противника. Хольт сделал все, чтобы информация о его «недуге» никуда не попала, и даже копание в его базе ничего не дало — он надежно спрятал свои секреты. Сергей вскидывает руку в защитном жесте, но плевок огня случайно прилетает в стол. Ничего не происходит. Кажется, стол огнеупорный. — Ну что, нравится тебе «мирная» разработка, господин Разумовский? — хмыкает Хольт, но больше никаких резких движений не делает. Его кабинет ему еще дорог. Как память. — Надеюсь, мы поняли друг друга, и ты больше не будешь приходить ко мне с глупыми предложениями? Сергей хмурится. Отступать не хочется, как и терять лицо. Пришел, чуть все не разгромил, но так и не добился своего. Зачем тогда огнемет кра… конфисковывал, учился им пользоваться, выбивал окно в плотном графике? Ну, хоть во Флоренцию слетал. Не так обидно. Ясно было одно — абсолютно «мирных» разработок у Holt International нет и быть не может. Это ведь чертова компания по производству оружия! Но попытаться стоило. Тем более, не знал же Сергей, что и сам Хольт… Какой? «Такой же, — нашептывает подсознание голосом Олега. — Взгляни на него. Взгляни на следы, которые оставил на нем мир». Страшно представить, как выглядела его спина до того, как в нее вживили экзоскелет. Есть ли у него сердце? Есть ли у него позвоночник? Что он будет чувствовать, если снять с него «Стержень»? Сможет ли он без него прожить хотя бы день? Август, как и Сергей, стоял когда-то на краю гибели, но, пострадав от оружия, все равно производит его. Как и Сергей, пострадав от действий Чумного доктора, продолжает его дело. И никто уже не сможет заставить его уйти с этой дорожки. — Думаю, поняли, — бурчит Сергей куда-то в сторону и раздраженно сдергивает с себя огнемет. Точнее, пытается: из-за того, что он злится, перчатка отказывается слезать с руки. Правильно Хольт ему сказал, он идиот. Больше никогда не полезет на рожон — в крайнем случае, если будет очень надо, закажет киллера. Август подходит к Сереже, с ироничной усмешкой помогая освободиться от огнемета, и тут же прячет свою разработку в стол, подальше от не особо вменяемого гостя. — Я же говорил, что мы разберемся без охраны, — замечает он примирительно и почему-то не торопится одеваться. — Знаешь, я рассказываю свою историю только в двух случаях: когда хочу убить человека или когда хочу заняться с ним сексом. Убивать тебя я пока не собираюсь… — Хольт хватает Сережу за цепочку, болтающуюся на шее, и притягивает к себе. Вот только с силой немного перебарщивает, и цепочка рвется, оставаясь в руке. Сережа тянется за ней, но Хольт выбрасывает ее себе за спину и берет его за подбородок, заставляя смотреть себе в глаза. — Так что как насчет секса прямо сейчас? Сережа окидывает Хольта оценивающим взглядом. Везет же ему на властных брюнетов, любящих оружие… Однако Хольт — субъект экзотичный, весь светится, как будто вышел из зоны отчуждения, а от исходящего от него тока слегка потряхивает. — Только если на моих условиях, мистер Хольт, — Сережа дергается, высвобождая лицо, и скрещивает руки на груди, увеличивая расстояние между ними. Предложение Хольта оказывается… внезапным, но, на удивление, не вызывает отторжения. Он говорит это, потому что видел то видео?.. И до Европы дошло! Только отношение здесь к увиденному совсем другое. — Это же меня ни к чему не обязывает? Хольт тянет его за обезображенную руку и, заигрывающее улыбаясь, целует каждый пальчик. Пикапер херов. — И каковы твои условия? Сергей невинно улыбается в ответ, а затем все с той же наигранно сладкой улыбкой ударяет его кулаком под дых и бросает: — Чтобы больше в Питере твоего оружия не было, блять!