***
Сборы в детский сад были слишком суматошными. Все было как назло: сначала Сергей обнаружил, что закончился кофе, потом дочь заявила, что не хочет приходить в сад с хвостиками, с которыми ходила обычно, ведь «у всех девочек будут красивые причёски», ещё десять минут Разумовский потратил на изучение, что можно соорудить на голове ребёнка и не перетянуть ему ничего; дальше мучился с утюгом, чтобы погладить себе рубашку, — сразу поедет в костюме, разве что пиджак оставит в машине, чтобы не тратить время потом, — успел подумать, а надо ли ему это всё вообще, и оба наконец были собраны. Оригинальнее двух косичек с жёлтыми бантами Сергей Любочке заплести не смог, но её, кажется, и это вполне устроило. Оба направились к выходу.***
Детский сад встретил их яркими красками, детскими каракулями на стенах и запахом яблочного компота с кухни. В актовом зале галдели родители, за дверью воспитательница выстраивала детишек, кого-то даже громко ругала. Сергей сидел между темноволосой женщиной лет сорока и родителями одной из подружек Любочки Ани. На радость самому Сергею, разговор с ним никто не заводил. Он сидел, сложив замок из рук на бёдрах, и всё оглядывался. Неуютно здесь было. Всё пёстрое такое, шум вокруг...хотя в такое же заведение, только для взрослых, ему ехать после, можно начать привыкать. Напряжение с мышц программиста никак не хотело спадать. Было ощущение, что не хватает чего-то важного, и от этого ощущения Сергей отделаться никак не мог. Люди наполняли зал, и на каждого Сергей оглядывался. Вместе с родителями ещё одной подружки Любочки, Влады, прошли, держась за руки, двое мужчин. На них Сергей задержал взгляд особенно. Не так часто он видел однополые пары, то ли люди всё ещё боялись гомофобии, от которой Россия избавилась сравнительно недавно, то ли их действительно было не много в Санкт-Петербурге. Да и Сергей на улице нечасто бывал, где он там кого увидит. Отчего-то печаль немного задела его душу, пока он, не в силах оторваться, наблюдал за улыбающимися мужчинами. Они сели за два места от него по левую руку, и мужчина, что был внешне моложе своего спутника, опустил ладонь на маленький, еле видный живот. Сергей поджал губы, не в силах бороться с мерзкой завистью.Олежка второго хотел…
— пронеслось в голове. Когда-то они тоже были такими же счастливыми и не думали ни о чём плохом…а потом плохое нашло их само. — Серёжа, здравствуй! — вывел из мыслей звонкий голос над правым ухом. Он и заставил оторвать взгляд от счастливых мужчин. К нему обращалась болезненно худощавая блондинка, мать Влады. Сергею эту женщину было искренне жаль. Чёрт знает, чем она болела и отчего её руки были красными и сухими, но она всегда носила широкую улыбку, вытягивая потрескавшиеся тонкие губы. Дочка на неё была совсем не похожа. Сергей улыбнулся женщине в ответ. — Добрый день. Женщина завела удивительно бодрый разговор, активно жестикулируя. Она возмущалась, с чего вдруг воспитатели решили устроить утренник. Сергей её недовольство разделял, но лишь кивал с серьёзным видом вместо нормального ответа. Говорить ни с кем не хотелось, тем более попусту мусолить очевидное, но совесть и воспитание не позволяли бездумно смотреть вперёд и игнорировать, когда к нему обращаются. Правда взгляд всё равно то и дело метался до мужчин, что сидели по левую руку, и зависть тяжестью опускалась на плечи, вдавливая программиста в неудобный стул. Они разве были хуже этих мужчин, сделали что-то не так? Разве после тяжёлого детства не должна была наступить счастливая молодость?.. Больная женщина трещала без умолку, то и дело красной рукой касалась Сергея, чтобы обратить на себя постоянно убегающий взгляд. Тот только виновато улыбался. А потом заиграла музыка, заставляя женщину замолчать, а Разумовского от неожиданности дёрнуться. Колонки разносили весёлые ноты «Барбариков» по актовому залу, к родителям вышла воспитательница — полная средних лет женщина с короткими тёмно-рыжими волосами. Она заулыбалась, а детишки, держа друг друга за руки за маленькие ладошки, толпились в дверях. Многие из них, кажется, тоже не были довольны данным мероприятием, но убежать было некуда. Любочка держала за руку светловолосого мальчика. Тот глядел по сторонам, вертелся, а вот Любочка стояла как по команде «смирно». Косички аккуратными колосками лежали за плечами. Тёмные большие глаза смотрели вокруг. Когда взгляд зацепился на Сергее, девочка улыбнулась; улыбалась она тоже как Олег, мягко и искренне, нешироко. Удивительное и временами обидное сходство. Воспитательница заговорила, радостно и активно, дети проходили всё дальше в зал, и начались танцы, песни, игры…интерактив во всех его проявлениях. Взрослые хлопали, смеялись, кто-то снимал происходящее на камеру, показывал на своих чад и говорил что-то вполголоса. Сергей сидел и молчал. Встречаясь взглядом с дочерью, он улыбался и иногда показывал большой палец, мол, мне всё нравится, я смотрю на тебя. Убежать отсюда, правда, всё равно хотелось невероятно. Громко здесь, дети верещат, ладно, а если на встречу опоздает?.. Обещал же себе об этом не думать. Не выходило. Вообще, хотелось просто домой, где есть широкая ванна и мягкая кровать. А ещё где нет лишних глаз. Когда утренник подошёл к концу, первое, что сделал Сергей — вытащил телефон и посмотрел на время. До встречи чуть больше часа. Сердце в панике ухнуло вниз. Любочка подбежала к нему, обнимая за ногу. – Тебе понравилось? Он ответил, параллельно отписываясь няне: – Очень, – когда «WhatsApp» показал две серые галочки, он выключил телефон и приобнял девочку за плечи, – Ты просто принцесса у меня. Девочка улыбнулась, прижимаясь к отцу ближе. Тёмные косички от танцев и беготни немного растрепались и падали за спину неплотными колосками. Сергей погладил Любочку по голове, а та довольно прикрыла глаза. – Нам пора домой, – произнёс он и немного отстранился, уже взял Любочку за руку, чтоб не потерялась по дороге, – Останешься с няней. – А ты? – А у меня работа, – ответил он. Любочка с серьёзным видом кивнула, резво перебирая ножками рядом с отцом. Его шаг был как три её, успевать было сложно, но проситься на руки она не спешила, предпочитая со спокойствием принимать трудности маленького роста. Уже в дверях Сергей вновь обернулся на пару мужчин. Счастье с их лиц не спадало. Зависть и обида вновь напомнили о себе, но уже слабее, чем в зале, чему Сергей не мог не порадоваться: время поджимало, им бы успеть домой, а не разглядывать людей. Получив от няни ответ, Разумовский, уже приближаясь к машине, произнёс в телефон: – Марго, няня будет через полчаса, открой ей дверь, пожалуйста, – всё же полезно было установить ИИ ещё и на телефон, без неё бы он совсем пропал. Марго получилась даже лучше, чем он изначально задумывал, умнее и быстрее. Из виртуального помощника и обычного искусственного интеллекта она стала верным компаньоном и даже заботливым товарищем. Кто ещё будет напоминать о времени или приёме пищи, как не Марго? Кто ещё перенесет все встречи или в сотый раз за день озвучит график? Только она. Его, пожалуй, лучшее изобретение. – Вас поняла, Сергей, – может, стоит внести некоторые изменения в её программу и сделать так, чтобы она стала обращаться на «ты» и «Серёжа»? А то для приятеля, пусть и несуществующего, слишком официально. Об этом определённо стоит подумать серьёзнее, но когда дочь будет дома и с няней, сердце перестанет бешено биться от страха опоздать на важную встречу, а в графике появится место для сна. Сергей пристегнул дочь ремнями безопасности и покатил домой.