хамелеон

Драко Малфой — высокомерная маленькая заноза. Первые пять минут это даже смешно, но постепенно начинает раздражать. Господибоже, ну почему меня занесло именно в это купе? Блейз Забини, Дафна Гринграсс, Кребб и Гойл… не помню их имен. Они, все вместе взятые, раздражают меньше одного блондинистого недоразумения. Я кутаюсь в вязаный черный кардиган, пытаясь уже физически отгородиться от… всего. От этих людей, от их слов, от этой атмосферы. Не люблю детей. И при этом еду в школу, забавно, хаха блять. — В этом году должен поступать Гарри Поттер. Интересно, какая была программа обучения у Героя? А у Драко и правда не закрывается рот. Я закатываю глаза и перевожу взгляд на окно, за которым мелькают пейзажи. Хочется выйти в него. Или, на худой конец, из этого купе. Но… — Панси, я знаю, что вы давно не пересекались с ребятами и могли перестать быть так близки, но дай вашим отношениям шанс. В переводе: «я знаю, что ты не моя дочь, и едва ли предпочтешь прежнюю компанию, но не рви с ними отношения, они слишком выгодны». Как же тут душно, черт возьми. Блейз Забини — вечно спокойный жгучий итальянец, будто нахлеставшийся валерьянки на годы вперед, окликает: — Панси, ты в порядке? Я медленно поворачиваюсь. Дело не в том, что шея хрустнет при быстром движении, а в том, что я не сразу вспоминаю, что теперь это мое имя. Точно. — Да, в полном, — легкая улыбка растягивает губы. — Просто немного устала от подготовки. У него глаза красивые, цвета утреннего тумана, укрывающего рассвет. Если Блейз — спокоен, то Дафна — замерзла во льдах. Она просидела уже два часа с одним и тем же выражением лица. Но сейчас ее глаза немного прищуриваются. — Ты сама на себя не похожа. — Мы не виделись два года, — жму плечами, безразлично парируя. — Люди меняются, Даф. Я знаю, о чем они думают. Манера речи, мимика, язык тела — изменилось все. А еще я знаю, что настоящая Панси их раздражала. Всех, кроме, возможно, Дафны. Поэтому ей я улыбаюсь искренне: — Ставлю двадцать кнатов на то, что Поттер не проходил никакой программы и вообще жил в мире магглов. — Так хочется спустить деньги? — вскидывает брови Блейз, Кребб ему поддакивает. Малфой улыбается остро: — Пятьдесят кнатов на то, что его готовили, как Наследника. Дафна пилит меня взглядом, когда я прижимаюсь щекой к стеклу и самоудаляюсь из диалога. Душно и одновременно холодно. Пальцы стискивают рукоять палочки, и на макушке оставляют незримый поцелуй.