17 апреля 1703
— Городок крошечный, Дин. Я почти уверен, что единственное, что могу здесь купить, — это книги, — Сэм, наконец, вышел из своей комнаты; бледный, усталый и раздражённый. — Ага, всё это я уже слышал. Я могу достать тебе любые чёртовы книги, какие тебе надобны, — Дин надевает свой тёмно-синий камзол поверх туники с широкими рукавами, которую он предпочитает носить на суше. Его взгляд падает на Кастиэля, наблюдающего за тем, как другие мужчины спускаются к шлюпкам, и он замирает. Нерешительность отражается на его лице, прежде чем он успевает её скрыть. Кастиэль делает вид, что не замечает этого. Не то чтобы они теперь стали друзьями, но Кастиэль смягчился. Там, где он обычно закатил бы глаза и бросил саркастический комментарий, теперь он подчиняется и выполняет свою работу без возражений. Когда Дин заглядывает к нему в лазарет, Кастиэль больше не притворяется, что не видит его. Однажды он даже предложил заварить Дину чаю, на что капитан с радостью, хотя и с большим удивлением, согласился. Иногда пираты почти забывают, что он не один из них, и даже Дин, очевидно, испытывает искушение выпустить его с корабля. Они бросили якорь возле изолированного пляжа, в паре миль от порта. Песок, имеющий идиллический оттенок примулы, простирается вдоль кромки воды, как ковёр. Они стоят достаточно близко, чтобы Кастиэль мог добраться до туда вплавь. Городок неподалёку хоть и крошечный, как заметил Сэм, но обладает определённым деревенским очарованием. Каменные стены и глиняная черепица на крышах — прекрасный фон для уличного рынка, который Кастиэль видел с борта «Чёрной Импалы», когда они проплывали мимо. Это место было бы просто идеальным для того, чтобы расслабиться и провести пару дней, бродя по острову в поисках лечебных трав и других растений. Но это больше не его жизнь. Кастиэль принимает это решение за Дина. — Я должен заботиться о раненых, — говорит он. — Гарт предложил остаться и помочь мне. Сейчас в лазарете находятся только двое мужчин, у обоих ожоги от луски, но они быстро восстанавливаются, и решение оставить их на корабле — всего лишь мера предосторожности. Кастиэль мог бы воспользоваться моментом и попросить, чтобы его выпустили с корабля, но он всё ещё пытается осмыслить то, что монстры реальны, а пиратская команда охотится на них — пиратская команда, которая в настоящее время находится под опекой Кастиэля, — и он пока не в настроении проверять на прочность это хрупкое доверие, совсем недавно возникшее между ним и Дином. Дин внимательно смотрит на него, но ничего не говорит. То, как он смотрит на Кастиэля, заставляет что-то пробуждаться внутри него, что-то, что он давно запретил себе чувствовать. Он уже давно приучил себя не подавать виду и скрывать свои… предпочтения от других моряков. Если мужчины могут быть настолько жестокими по отношению к женщинам и рыжим, то для кого-то вроде Кастиэля они просто опасны. Позиция капитана Михаила и его офицеров касательно этого вопроса была очевидна, хотя официального обсуждения никогда не было. Будь тем, кем мы хотим, чтобы ты был, или тебя ждут серьёзные последствия, — такова была позиция во флоте. Трепет в животе каждый раз, когда он думает о Дине, опасен, более чем опасен, так как именно Дин пробуждает в нём эти чувства, поэтому Кастиэль должен подавить их и притвориться, что этого никогда не было.***
С Гартом приятно проводить время, он гораздо дружелюбнее большинства членов команды, даже если время от времени кажется слегка глуповатым. Он помогает Кастиэлю промыть ожоги и нанести свежий слой экстракта алоэ, прежде чем снова перебинтовать раны и дать этим двоим отдохнуть, безостановочно болтая обо всём, что приходит ему на ум. Кастиэль узнаёт, что он был рыбаком до того, как его отца погубила сирена во время шторма, первого из многих в его деревне. Бобби Сингер убил это существо, а позже завербовал Гарта. Когда они заканчивают, Гарт потягивается с довольным стоном. — Пойду посмотрю, не оставил ли нам Бенни чего-нибудь поесть. Кастиэль рассеянно кивает, всё его внимание сосредоточено на журнале прошлого врача. Его почерк небрежный и слишком витиеватый, большая часть страниц написана стенографией, которая не похожа ни на что, что Кастиэль видел раньше. Половина написанного для него бесполезна, но, по крайней мере, здесь перечислены имена всех членов экипажа, что очень помогло в его первые дни на борту. Теперь ему это не особо нужно. Он познакомился со всеми и лечил каждого из них хотя бы раз, но он всё равно позволяет своему пальцу скользить по изогнутым буквам этого списка. В нём записано более ста имён, но на данный момент на «Импале» живёт всего пятьдесят с чем-то человек. Остальные, должно быть, погибли во время той битвы, о которой Сингер рассказал ему в первый день. Он читает имена одно за другим. Некоторые из них он слышал раньше, в беседах или в байках и анекдотах, которыми пираты делились между собой, но другие видит впервые. Первое имя в списке — Джон Винчестер.***
«Чёрная Импала» — корабль среднего размера, но на борту всего пять человек, и можно подумать, что шанс, что их пути пересекутся, минимален. Именно поэтому Кастиэль сомневается, что Сэм случайно находит его в трюме. Прежде чем он приближается к свету лампы, его очертания, скрытые в тени, легко принять за Дина из-за походки и наклона плеч. Внешне братья не особо похожи друг на друга, но в их жестах и выражениях лиц, в том, как они держатся, есть что-то, что безошибочно выдаёт их родственную связь. — Эй, — произносит Сэм в качестве приветствия. Луна идёт за ним следом, высоко и гордо подняв хвост. — Сэм, — кивает Кастиэль, отрывая взгляд от ящика, в котором пытается навести порядок. — Ещё не получил свою справедливую долю тьмы? Возможно, это первый раз, когда Кастиэль слышит, как Сэм пытается пошутить. — То же самое могу сказать и о тебе, — отвечает Кастиэль, кивая на перевёрнутый ящик рядом с собой, и Сэм опускается на него, неловко подтягивая свои слишком длинные конечности ближе к телу. Луна пользуется случаем, чтобы прыгнуть к нему на колени, свернуться калачиком и мгновенно заснуть. Поглаживая рукой мягкое местечко за ушами кошки, Сэм обращает внимание на грязную бумагу, которую Кастиэль прижимает к бедру, и старый журнал врача, открытый на полу у его ног. — Проводишь инвентаризацию? — Да. Сингер хочет посмотреть, нужно ли нам докупить что-то, прежде чем мы покинем порт, — Кастиэль слишком поздно понимает, что сказал «мы», но уже нет смысла исправлять себя. Это странно. После охоты прошло всего три дня, но кажется, что целая вечность. Его прежняя жизнь теперь больше похожа на далёкий сон, нежели на воспоминание. Ему приходится повторять про себя события последнего месяца каждую ночь перед сном, иначе он боится просто потерять себя. Он не пират, он пленник. Если он будет играть по правилам, то снова станет свободным человеком, но для этого ему нельзя расслабляться. Он качает головой, отгоняя эти мысли. — Что ты здесь делаешь? Сэм пожимает плечами. — Нужно было сменить обстановку. — Устал от своей комнаты? — Типа того. Трюм сомнительная альтернатива личной каюте, но Кастиэль подозревает, что Сэм не станет это комментировать, поэтому опускает голову и продолжает считать. Луна вытягивается на коленях Сэма, изгибаясь всем телом, чтобы его пальцы оказались на её животе. Не проходит и пяти минут, как Сэм прочищает горло и говорит: — Так ты побывал на своей первой охоте? — Я был просто зрителем, — говорит Кастиэль нейтральным тоном. — Не видел тебя там. Это едва уловимо, но румянец расползается по шее Сэма. — Я был… Я не был… — он замолкает с открытым ртом, пытаясь подобрать слова. Кастиэль опускает карандаш и смотрит Сэму в глаза. Слова Джо всплывают в его голове. — Почему ты на этом корабле, Сэм? Кажется, на этот вопрос ему проще ответить, поэтому Сэм хватается за возможность оставить предыдущую тему. — Дин попросил меня. — И ты оказался здесь только потому, что Дин тебя попросил? Судя по тому, как вы себя ведёте друг с другом, я бы не удивился, если бы он и тебя тоже похитил. Сэм сутулится, словно стараясь казаться меньше. — Всё совсем не так. Это сложно. Кастиэль хмыкает, расправляя ладонь на бумаге, лежащей на его колене. — Да, с семьями, как правило, всегда так, — они молчат пару секунд. — Чем ты занимался до того, как Дин попросил тебя стать пиратом? — О, — Сэм, кажется, удивлён, что его спросили об этом. Он наклоняет голову набок, его глаза становятся стеклянными, и на мгновение он оказывается в другом месте, в другом времени. — Я жил в Джексонвилле. Я был… Я был переплётчиком. У меня была невеста. Сэм лезет за пазуху и достаёт серебряный медальон. Медленным движением он стягивает его через голову и протягивает Кастиэлю. Задняя сторона — идеальное зеркало, но лицо Кастиэля искажается, когда он крутит его в руке, чтобы получше рассмотреть. Внутри — набросок тушью, портрет женщины, молодой и полной жизни. Её волосы вьются, обрамляя красивое лицо, и исчезают за границами рисунка. — Она прекрасна, — говорит Кастиэль. У Сэма была нормальная жизнь. Опиумная зависимость разрушила её, или это сделал Дин? — Её звали Джессика, — голос Сэма срывается. — Ох. Звали. Кастиэль всем сердцем сочувствует мужчине, сидящему перед ним, мужчине, который обычно возвышается над всеми и вынужден ходить, ссутулив плечи, в низких проходах судна. Который сейчас больше походит на маленького испуганного ребенка. Кастиэль напоминает себе, что Сэм моложе Дина. Вероятно, моложе, чем был Кастиэль, когда пошёл служить на флот. — Мне жаль, — говорит Кастиэль, возвращая ему медальон. — Что с ней случилось? Пальцы Сэма крепко сжимают медальон. — Она заболела, — говорит Сэм, снова надевая серебряную цепочку на шею. — И ей просто… так никогда и не стало лучше. А после… Я не знаю. Я мало что помню. Я помню, что мне было больно. Так чертовски больно, и я перепробовал всё, но я… я не мог… Кастиэль медленно кивает головой. Он может догадаться, что произошло дальше, но Сэм подтверждает его подозрения, продолжая: — Был один доктор. Он сказал, что это поможет мне. И это помогло… помогает. Когда я курю, мне больше не нужно думать. Всё исчезает, — горький смешок срывается с его губ. — Боже, знаешь, я всегда ненавидел своего отца за то, каким он стал после смерти мамы, но сам оказался намного хуже. Кастиэль наклоняет голову, чтобы поймать взгляд Сэма. Сейчас не время пытаться выведать побольше информации о семье братьев, но, похоже, это хороший момент, чтобы делать свою работу. — Сэм. Кто помогает тебе? Сэм закусывает губу. — Ты скажешь им перестать? — Если это то, чего ты хочешь. Сэм обнимает руками колени. — Мне больно. — Твоему брату тоже больно, — отвечает Кастиэль, вспоминая разочарование, исказившее лицо Дина всего несколько часов назад, — каждый раз, когда он смотрит на тебя. Сэм закрывает глаза, его губы сжаты в тонкую линию. — Дин такой сильный, — бормочет он. — Такой сильный. Он терпел отца, и он… он всё ещё продолжает бороться. Кастиэль поднимает бровь. — Охота на монстров — благородное дело, — осторожно соглашается он, однако не высказывая своего мнения. — Это семейное дело. Дин слишком молод, чтобы быть капитаном пиратского корабля. Имя Джона Винчестера написано первым в списке пиратской команды. Кастиэль не случайно сначала подумал, что Сингер — капитан, но если капитаном был Джон Винчестер, то, возможно, его сын мог быть избран командой после его смерти. Действительно, семейное дело. Кастиэль настолько погружён в свои мысли, что пропускает следующие слова Сэма. — Хм? — спрашивает он, возвращаясь в реальность. — Я не знаю, смогу ли я это сделать, — повторяет Сэм. — Не знаю, смогу ли бросить. Всё это совершенно не касается Кастиэля. Он должен сосредоточиться на своей конечной цели, не высовываться и выполнять свою работу, пока снова не обретёт свободу. Но также он врач, и Сэму нужна его помощь. — Это будет нелегко. Но я могу помочь тебе, если ты этого хочешь. Сэм опускает глаза и смотрит себе под ноги. Он перестал чесать живот Луны. В течение долгого времени ни один из них не произносит ни слова, но Кастиэль терпеливо ждёт. Когда становится ясно, что Сэм не будет разговаривать с ним, он ищет что-то, просто чтобы заполнить тишину. — Раньше я писал. На самом деле я никогда не хотел служить на флоте, но когда я сделал это, я понял, что могу использовать возможность путешествовать и посещать новые земли, чтобы расширить свои знания. Я начал собирать заметки для энциклопедии растений. Сэм не отвечает, но двигается ближе к Кастиэлю. Луна зевает, острые зубы блестят на свету масляной лампы над их головами. Кастиэль продолжает говорить. — На самом деле я добился большого прогресса. Однажды мы были…19 апреля 1703
Столовая наполнена болтовнёй членов команды и запахом яиц. Пираты привезли из города нескольких куриц, и даже если Кастиэль не в восторге от их запаха и помёта повсюду, яйцам он действительно рад. Луна сначала опасалась кур, но быстро привыкла к ним, начав прятаться в тёмных углах и за бочками, ожидая, когда ничего не подозревающая курица пройдёт мимо, чтобы неожиданно выскочить и погнаться за ней по палубе. Прямо сейчас же она развалилась на коленях у Чарли, закрыв глаза и мурлыча. Любые подозрения или предубеждения, которые были у пиратов по поводу нового мальчика, были разбиты в первый раз, когда Луна подошла к нему и начала тереться о его ногу. Видимо, мнение кошки оказалось важнее любого старого суеверия. — …я клянусь грудью этой девки, — говорит Артур Кетч, и мужчины вокруг него разражаются громким смехом. — Кто-то влюбился, — дразнит его Виктор, и Эш вклинивается, чтобы добавить, — Артур влюбляется в каждом порту, что тут нового? — Не думаю, что ночь с девкой в борделе можно назвать влюблённостью, — говорит кто-то ещё. Они сидят достаточно далеко, но их разговор перекрывает все остальные. Сингер и Дин, сидящие напротив Кастиэля, увлечены спором о слухах о русалках, обитающих на нескольких островах. Сингер качает головой, но Дин убеждён, что всё же им стоит проверить это; он пытается втянуть в дискуссию Бенни в надежде, что тот его поддержит. Чарли и Джо болтают о чём-то своём, и, к несчастью, Кастиэль сидит между ними, поэтому, когда Джо наклоняется, чтобы улыбнуться Чарли, он ударяет Кастиэля по локтю, и кусок яйца выпадает из его руки. Дверь открывается и закрывается. Все разговоры затихают. Кастиэль оборачивается и видит Сэма, замершего в нерешительности, переминающегося с ноги на ногу. Дин кажется ошеломлённым всего на секунду. Затем он вскакивает, освобождая место рядом с собой. — Не стой просто так, Сэмми. Яйца остынут. Бенни, принеси ему яиц! Сэм подходит и плюхается на скамейку, как будто пытаясь спрятаться от всех этих взглядов. Он смотрит на Кастиэля широко раскрытыми глазами, и Кастиэль ободряюще улыбается ему. Это не первый шаг к исцелению, нет, Кастиэль всё ещё может уловить запах опиума, прилипший к его одежде, но это обещание. — Не тяните время, трюмные, вы, крысы, — рычит Бобби, ударяя кулаком по столу. — Ешьте и возвращайтесь к работе. Мужчины опускают головы, начиная усердно жевать, и вскоре атмосфера в столовой возвращается к норме. Возможно, это лишь игры воображения Кастиэля, но Сингер довольно улыбается.***
— Привет. Кастиэль поднимает взгляд с того места, где он сидит, скрестив ноги, зажатый между двумя бочками на палубе. Журнал прошлого врача лежит открытый у него на коленях, в то время как его разум всё ещё пытается разгадать загадку семьи Винчестеров. Последней охоты. — Здравствуй, Дин. Дин подходит и встаёт рядом с ним, небрежно прислоняясь бедром к одной из бочек. Скрестив руки на груди, он долго и пристально смотрит на Кастиэля. От этого ему немного некомфортно, до такой степени, что мурашки пробегают по спине, но не неприятно. — Могу я чем-то тебе помочь? — Слушай, — говорит Дин, и слова вылетают из его рта так быстро, как будто если он засомневается хоть на секунду, то не сможет их произнести. — Не знаю, что ты ему сказал, но спасибо. Он раньше никогда с нами не завтракал. Кастиэль поднимает бровь. — Откуда ты знаешь, что это был я? Дин пожимает плечами. — Сомневаюсь, что Эд. — Это мог быть Гарт. — Кас… — Дин, стой, — единственное слово, произнесённое Кастиэлем, работает так же эффективно, как если бы он закрыл Дину рот рукой, чтобы заставить его замолчать. — Не за что. На лице Дина появляется улыбка — настоящая улыбка, а не просто дерзкая ухмылка, — и его глаза смягчаются. Он выглядит невероятно молодым в тёплом золотистом свете заката, омывающем его веснушчатое лицо. Он выглядит… красивым. Красивый — именно то слово, которое Кастиэль искал. У Кастиэля сводит желудок, и он думает, что не хочет портить Дину его хорошее настроение. Он закрывает журнал и оставляет свои вопросы на другой день.20 апреля 1703
На восходе первые тёплые лучи расстилаются по водной глади, и «Чёрная Импала» отливает малиновым. Чайка на грот-мачте взъерошивает свои перья. Сегодня мужчины просыпаются медленно, поддаваясь лени после свободных выходных, полных гуляния по городу, еды и выпивки и ночей, проведённых в постелях с женщинами. Когда все продирают глаза, уже почти поздно для завтрака, и все собираются в небольшие группы, курят и разговаривают приглушёнными голосами. Утренний осмотр длится меньше двух минут, так как ни у кого нет жалоб, о которых нужно сообщить Кастиэлю. Дин, всегда присутствующий на утренних осмотрах, стоит, сложив руки за спину, и щурится от яркого солнца. — Думаю, на этом всё, — говорит он и отпускает Кастиэля до конца дня. Подготовка корабля к отправлению занимает больше времени, чем обычно, но, похоже, даже Сингер решает сегодня расслабиться. Он не торопит мужчин и проклинает их всего один раз, когда кто-то поскальзывается и чуть не падает с мачты. К тому времени, когда они поднимают якорь, уже наступает полдень, и «Импала» более чем горит желанием вернуться в открытые воды. Но стоит им выйти из бухты, как всё идёт к чертям. — Парус на горизонте! Все головы поворачиваются в ту сторону, куда указывает дозорный, и Сингер видит корабль в свою подзорную трубу. — Разрази меня гром! Королевский флот. На позиции! — кричит он. Ему не нужно повторять дважды. Военный корабль плывёт с попутным ветром и быстро приближается к «Импале». Через несколько секунд из-за мыса появляется второй галеон. Пираты стараются не паниковать, но они не могут работать достаточно быстро и понимают, что у врага большое численное превосходство. Даже на одном из этих галеонов людей в два раза больше, чем есть у пиратов, и всё не как в тот раз, когда они напали на «Королеву Анну», когда у них был элемент неожиданности, и им нужно было просто продержаться какое-то время, пока они не доберутся до Кастиэля. На этот раз, если им не удастся по-быстрому убраться отсюда, они окажутся в западне. Дин выскакивает из своей каюты, вероятно, услышав шум, Сэм следует прямо за ним. Ему требуется ровно две секунды, чтобы понять, что происходит, а затем он кричит: — Разверните её! Направление по ветру! — Есть, капитан! Босоногие мужчины карабкаются по выбленкам. Одни канаты ослабляют, другие затягивают, и паруса раздуваются от ветра, но они недостаточно быстры, и течение работает не в их пользу. Два корабля военно-морского флота следуют за ними по пятам. Это умная засада, должно быть, она была организована ещё тогда, когда они впервые ступили на остров, хотя Кастиэль не помнит, чтобы он видел военные корабли в порту. Они обогнули остров и зашли с другой стороны, чтобы застать пиратов врасплох, заманить их в ловушку. У них был только один путь к бегству, но он тоже перекрыт, и два галеона окружают «Импалу». Первый пушечный выстрел — это предупреждение. Второй со стороны порта попадает в них, полностью разрушая перила с той стороны. Деревянные щепки разлетаются вокруг, пронзая мясо и кости, и двое мужчин падают. Кастиэль реагирует инстинктивно. Он мгновенно оказывается рядом с ними, бой вокруг затихает, когда он оттаскивает первого мужчину от разрушенной части корабля и направляется к лестнице, ведущей на ют. В его животе две дыры, и кровь сочится из них с каждым ударом сердца. Гарт подбегает к Кастиэлю и бесцеремонно пихает ему в руки его саквояж. — Подумал, что тебе это может понадобиться, — всё, что успевает сказать Гарт, прежде чем отправиться за вторым раненым. Кастиэль не поднимает глаз. Он прижимает тряпку к одной из ран, вынимая щепку из другой. Его пальцы проникают сквозь мышцы и кровь, но, к счастью, рана не глубокая. Он выдёргивает щепку, и человек под ним вопит от боли. Он дрожит, его лицо бледнеет, и у Кастиэля слишком мало времени. Второй осколок извлекается также легко, как и первый, и Кастиэль наклоняется над ним, его губы сжаты, на лбу выступает пот, и он перевязывает рану так быстро, как только может. — Они у нас на хвосте! — кричит Дин, и Кастиэль поднимает голову, продолжая зажимать рваную рану на бедре второго мужчины, только чтобы увидеть, что корабль королевского флота почти поравнялся с ними по правому борту. Другой корабль тоже быстро догоняет их. — Готовьтесь к бою! — приказывает Сингер, вытаскивая пистолет из-за пояса. Они больше не пытаются сбежать, поскольку понимают, что это тщетно, и им остаётся только принять бой. Когда первый солдат приземляется на палубу «Импалы» с обнажённым мечом, Кастиэль понимает, что победить невозможно. Два пирата сразу же набрасываются на него, но всё больше и больше людей перекидывают верёвки с одного корабля на другой, и довольно скоро разражается яростная битва. — Быстро! Перенесём их наверх! — говорит Гарт, перекидывая руку одного из раненых через плечо и таща его вверх по лестнице. Кастиэль следует его примеру. У штурвала сейчас безопаснее всего, но они не смогут оставаться там вечно. Крик битвы, звон мечей оглушают, выстрелы наполняют воздух запахом серы. Кастиэль видит, как падает Гордон, нож одного из солдат входит ему прямо под рёбра. Кастиэль, не думая, бросается вниз по лестнице, и вскоре он оттаскивает Гордона подальше от сердца битвы. В нескольких шагах от него Дин крутится, поворачивается, пригибается. Он наносит удар, и человек падает замертво к его ногам. Сэм падает на колени рядом с Кастиэлем, хватая Гордона за руку, чтобы поднять его. — Позволь мне помочь. Гордон стонет. Кастиэль стискивает зубы. Из ниоткуда появляется солдат с занесённым над головой мечом. У Сэма наготове пистолет, но он замирает, широко раскрыв глаза. Кастиэль отпускает Гордона и бросается к Сэму, чтобы оттолкнуть его в сторону, даже понимая, что тогда меч опустится на него. Он закрывает собой Сэма, крепко зажмурив глаза в ожидании пронзительной боли, но она не приходит. Меч ударяется о меч с лязгом и звоном. Дин стоит над ними, сражаясь с солдатом. Он быстр и решителен, он отталкивает мужчину назад. Он бросает его на палубу и поднимает свой меч, готовый к последнему удару — слова «стой, не надо» застревают в горле Кастиэля, — но появляется другой мужчина с пистолетом в руке. Дин инстинктивно отшатывается, и первая пуля попадает ему в руку, но вторая поражает его куда-то немного выше правой ключицы, и он падает. Солдат делает шаг вперёд, на его лице расплывается ухмылка. Из ниоткуда на него бросается Бенни, хватая за плечи. Его клинок рассекает горло мужчины одним уверенным движением. Кровь дождём льётся на Дина, растекается и пропитывает дерево. Жизнь уже покинула глаза мужчины, когда его тело обмякает. Ещё один пушечный выстрел гремит вокруг них, но он раздаётся издалека, точно ни с одного из военных галеонов, и ядро не попадает в «Чёрную Импалу». Вместо этого оно разит дальний от них галеон, и его корма взрывается шквалом дерева и огня. С обоих галеонов раздаются приказы, и солдаты замирают на мгновение, пытаясь понять, что им делать. Этого промедления достаточно для людей Дина, которые начинают сопротивляться сильнее, чем когда-либо. Джо возглавляет контратаку, подняв вверх меч с громким криком. Ещё больше пушечных выстрелов обрушивается на галеоны, и теперь Кастиэль может видеть пять новых кораблей, приближающихся к ним. На них подняты красные флаги. У Кастиэля кровь стынет в жилах. Эти корабли быстро вступают в бой, используя план военных против них же самих. Теперь они все заперты в ловушке, и солдаты отчаянно пытаются перебраться обратно на свои галеоны. Но два корабля против пяти — это самоубийство, а новоприбывшие пираты беспощадны. Не имея времени разбираться, друзья это или враги, Сингер сменяет Дина, выкрикивая приказы и выпуская пулю за пулей. Эдди толкает солдата за борт, отправляя его в воду, Кетч вонзает саблю в живот другого, Чарли на полу избивает молодого парня кулаками, потому что, видимо, его меч был потерян в разгар битвы. Военные отбиваются с удвоенной силой. Кастиэль думает, что изначально они хотели взять как можно больше из них живыми, чтобы их судили и повесили, но теперь, когда на кону их жизни, они безжалостны. Даже отступая, даже видя, как пушки уничтожают их корабли, они рубят мечами и палят во все стороны. Гарт вовремя отступает назад, так что нож лишь слегка царапает его плечо, но Чарли не так везуч, он падает с испуганным криком, который заглушает выстрел пистолета, поразивший его. У Кастиэля на руках кровь Дина, но он успел достать только одну пулю. Довольно сложно оказывать помощь человеку, который изо всех сил старается сбежать от тебя, и требуется ещё двое мужчин, чтобы удержать Дина на месте. Сэм лежит в нескольких футах от них, всё ещё не отошедший от шока, он дрожит. Очередной пушечный выстрел сотрясает дальний галеон, оставляя после себя зияющую дыру, которая начинает расти, расширяться, корабль буквально разваливается на части, как будто его разорвали по швам. Требуется меньше трёх минут, чтобы он ушёл на дно. Тем временем второй галеон захвачен пиратами с красным флагом. Они превосходят численностью команду военного корабля, и вскоре его главная палуба оказывается залита кровью. Пираты поджигают его, прежде чем переключить своё внимание на «Импалу». Дин и его команда снова окружены, но на этот раз нет предупредительных выстрелов. Пираты, ходящие под красным флагом, стоят на палубах своих кораблей, и только их флагман, полностью оснащённый корабль под названием «Адская Гончая», подходит достаточно близко, чтобы связать два корабля. Через борт перекидывается доска, соединяя «Адскую Гончую» и «Чёрную Импалу». Капитан вальяжно идёт по ней, на нём кожаные сапоги с каблуком и шёлковые чулки, обычно неуместные на кораблях. Под треуголкой у него кудрявый парик, концы волос которого перевязаны чёрными лентами, соответствующими цвету его жилета. — Так, так, так, — говорит он, всё ещё стоя на доске и возвышаясь над всеми остальными. — Пираты Винчестера, я полагаю? Бобби Сингер делает шаг вперёд, всё ещё держа в руке пистолет. — Да. А ты кто такой? — Моё имя Кроули. Ты здесь капитан? — Я. — Дину приходится приложить огромные усилия, просто чтобы встать и выпрямить спину. Его дыхание вырывается из груди короткими, болезненными вздохами. Он отмахивается от Кастиэля, когда тот пытается подойти ближе и зажать его кровоточащие раны. В тёмных глазах Кроули загорается опасный огонёк. — Прелестно.***
— Я был ужасно опечален, услышав новости о твоём отце. За эти годы наши с ним пути не раз пересекались, — Кроули сидит, закинув ногу на ногу, в правой руке он держит хрустальный стакан. Один из мужчин, перешедших с ним на «Импалу», каждые несколько минут подливает ему виски. — Твоя репутация, конечно, тоже тебя опережает. Поговаривают, что ты довольно мягкий мальчик. Дин слегка дёргается под пальцами Кастиэля. Ему повезло, что Кастиэль всё ещё занят промыванием раны, иначе он мог бы сорвать бинты, и тогда пришлось бы всё начинать заново. — Избегать сражений, когда в них нет необходимости, — это вполне объяснимая логика, — говорит Дин сквозь стиснутые зубы. Напряжение в его мышцах больше связано с беспардонным капитаном, занявшим кресло Дина в его личной каюте, — вынудив самого Дина сидеть на том же стуле, к которому был привязан Кастиэль в свою первую ночь на корабле, — и меньше с Кастиэлем, который всё продолжает тревожить его раны. Хотя Кастиэль до встречи с Дином никогда не слышал о Винчестерах, имя Кроули хорошо известно в рядах военно-морского флота. Его жестокая тактика и огромное количество кораблей, которые он потопил, поспособствовали этому. Есть люди, которые обращаются к пиратству, чтобы заработать на хлеб своим семьям, есть те, кто занимается этим из какого-то извращённого удовольствия, которое приносит жизнь вне закона. А ещё есть такие люди, как Кроули, для которых — пиратство — это бизнес, причём довольно прибыльный, если судить по дорогим шелкам и тяжёлым украшениям, в которые облачён этот человек. И есть Дин, который сжимает челюсти и пытается прогнать Кастиэля, но получает в ответ лишь сердитый взгляд. Он может вести себя как капризный ребёнок сколько угодно, но Кастиэль не позволит ему умереть от потери крови из-за тупого упрямства. Кроули делает глоток своего виски. — Что ж, можно и так сказать. Сингер, стоящий у двери рядом с Артуром, оскорблённо хмыкает. Один из пиратов Красного Флага кладёт руку на рукоять своего кортика, и хотя Сингер продолжает хмуриться, он больше не издаёт ни звука. — Итак, глянем, что тут у нас, — говорит Кроули, переводя взгляд с одного угла комнаты на другой и обратно. — Не очень-то много. Похоже, вы все очень любите книги и ром… и больше ничего. — Это проблема? — спрашивает Дин, и его мышцы напрягаются там, где Кастиэль прижимает полотенце к его ране, пока он не сможет добраться до бинтов, чтобы перевязать её должным образом. Кроули взмахивает рукой. — Нет, нет, конечно, нет. Но с другой стороны, — он приподнимает бровь, — у вас есть небольшой, маленький, крошечный должок передо мной. Лицо Дина темнеет. Атмосфера в комнате становится тяжёлой и удушающей, как бывает перед бурей. — Мы тебе ничего не должны. — А вот тут, мой друг, ты ошибаешься, — говорит Кроули, протягивая руку, и его слуга наливает ему ещё виски, хотя он почти ничего не выпил. — Если бы не я, вы бы сейчас танцевали пеньковую джигу. Готов поспорить, это стоит, эм, скажем, двух сундуков золота? Да, похоже на правду. Кастиэль поднимает глаза на Дина и видит, каким холодным и жестоким стал его взгляд, его брови нахмурены. На этом корабле нет золота, только серебро, — серебро, которые пираты переплавили и превратили в оружие и пули, о чём он узнал после их охоты на луску, — и Кастиэль не уверен, что этого будет достаточно, чтобы удовлетворить Кроули. — Тогда это не твой день, — говорит Дин. — У нас нет золота. — Но у вас есть карта сокровищ, если верить тому, что напели мне мои маленькие птички. Перемена в Дине происходит мгновенно. Если сначала он был осторожен и пытался защищаться, то теперь он просто взбешён. Он снова отмахивается от Кастиэля и на этот раз не принимает «нет» в качестве ответа. — Я в порядке, в порядке, — настаивает он, хотя Кастиэль ещё не успел перебинтовать его плечо. — Кас, почему бы тебе не пойти и не проверить остальных? — Но я… — Выйди, идиот, — рычит Сингер. Кроули поворачивается к Кастиэлю с самодовольной ухмылкой, постукивая двумя пальцами по столу, как будто отсчитывая секунды, пока Кастиэль не исчезнет из его поля зрения. Ему не приходится долго считать. Люди из обоих экипажей рассеяны по главной палубе, хотя они и соблюдают осторожную дистанцию между собой. Кастиэль не хочет этого признавать, но им повезло, что Кроули появился со своими кораблями так вовремя. Они и так уже потеряли двух человек. Ричи, которому прострелили глаз, и Кристиана, который не был достаточно быстр, чтобы отразить удар меча. По крайней мере, остальные люди получили не особо серьёзные травмы, ссадины и порезы, с которыми Кастиэль может справиться. Эш и Гарт уже очень помогли, перевязывая раны и успокаивая людей, пока те ждут, когда Кастиэль придёт и подлечит их. Он подозревает, что эти двое пытались заменять врача до того, как Дин похитил его. — Эй, кис, кис, кис, — Красный Флаг приседает на корточки, протягивая руку. Луна, которая только выбралась из какого-то укромного уголка, где она пряталась во время битвы, поднимает голову и нюхает воздух перед собой. — Иди сюда, блохастый мешок, — настаивает мужчина. Он пытается дотянуться до неё, но, почувствовав движение, Луна выгибает дугой спину, и шерсть на её загривке встаёт дыбом. Она предупреждающе шипит, прежде чем броситься прочь прямо в объятия Гарри. Сэма нигде не видно. Кастиэль забирает свой саквояж обратно в лазарет, погружённый в мысли о припасах, которые им понадобится восполнить, и о людях, которым потребуется его внимание в ближайшие дни. Дин, конечно, возглавляет список, но Гордон не сможет двигаться по крайней мере неделю, а Эдди в обозримом будущем придётся потуже перевязывать руку, и ещё… Тихий стон прерывает его мысли. Резко повернув голову, Кастиэль крепче сжимает ручку саквояжа. В лазарете есть только одна масляная лампа, стоящая на ящике, который Кастиэль использует в качестве своего стола. Свет танцует на стенах, время от времени слабо мерцая. Раздаётся ещё один всхлип, и что-то шевелится в углу среди мешков. Кастиэль осторожно приближается, но тот, кто свернулся калачиком между мешками, оборачивается, и он с удивлением замирает, смотря на рыжую копну волос, а в следующую секунду он понимает, что на рубашке Чарли расползается красное пятно. — Чарли. Что ты здесь делаешь? — он опускается на колени, пытаясь уложить мальчика на пол, чтобы получше рассмотреть его раны, но Чарли стонет и вырывается, обхватив себя руками. — Пожалуйста, — его голос срывается. — Тебя подстрелили. Позволь мне помочь, — умоляет его Кастиэль. Чарли сопротивляется, но он потерял слишком много крови, поэтому, несмотря на все его попытки, Кастиэлю удаётся удержать его на месте и осмотреть. Больше никаких травм он не видит, только одна рана на левом боку, но Чарли изо всех сил продолжает пытаться отбиться от Кастиэля. — Успокойся, — приказывает Кастиэль сквозь стиснутые зубы, стягивая с Чарли рубашку. Наконец, с последним рывком ему удаётся это сделать. Чарли крепко обхватывает себя руками. — Пожалуйста, не надо… Кастиэль смотрит вниз, потеряв дар речи, рубашка бесполезно свисает с его руки. Под ребром мальчика есть пулевое ранение, но не это заставило Кастиэля замереть, а повязка, плотно обмотанная вокруг тела Чарли, которая без рубашки совсем не способна скрыть его… её грудь.