***
Прошел месяц с первой встречи Кимберли и Рэймонда. Они подолгу гуляли по городу, засиживались в маленьких ресторанчиках, много разговаривали о жизни, политике, культуре и казалось, самому Майклу нет дела до этих встреч, и они могли быть спокойны. Только одно пугало Рэймонда: предстоящий отъезд Ким. Встречи с ней после рабочих поручений Пирсона стали глотком воздуха, и он сам становился тем, кем ранее не являлся. Ему хотелось заботиться о ней, пусть это было выражено в том, что он накидывал ей на плечи свой пиджак, когда на улицу опускались сумерки или же пытался удивить чем-то таким, что было недоступно другим. Он старался радовать её каждую минуту, проведенную рядом и сам, заметил, как Ким понемногу расцветала и становилась более расслабленной. От той девушки, которую он увидел в первый день не осталось и следа. — Рэй, ты почти всё знаешь обо мне, а я о тебе ничего, — говорила Ким в один из вечеров, когда они гуляли. — Что ты хочешь узнать? — Всё, что угодно. Какой ты? Её голос окутывал такой неведомой теплотой, а глаза цвета океанской волны смотрели в самую душу. По спине Рэймонда прокатывалась не одна волна мурашек, стоило ему посмотреть на неё. — Я работаю на Майкла, и моя работа своеобразная. — Я знаю, что ты работаешь на дядю и поверь, знаю в подробностях, чем он занимается… чем вы занимаетесь. — Ты осуждаешь? — тихо спросил Рэй, пнув ногой маленький камушек. — Нет. Каждый зарабатывает так, как может. Если дядя выбрал этот способ, то значит он был единственным верным в данной ситуации. Только вот… — Только вот что? Они остановились посреди улицы, Рэймонд упорно смотрел в глаза Кимберли и не могу понять, что она скажет дальше. Она по-прежнему оставалась для него загадкой. Ким медленно, словно прося разрешения взяла руку Смита, по его пальцам, по всему телу пропустили разряды тока. Впервые за всё время она позволила себе подобный жест. Рэймонд перестал дышать. — Я беспокоюсь за тебя, — вкрадчивым шепотом сказала Кимберли. — Не стоит, Кимми. У меня всё под контролем. Рэймонду показалось, что те секунды, когда они смотрели в глаза друг другу и пытались найти ответ затянулись на пару часов. Она хотела сказать что-то ещё, только приоткрыла рот, но затем тепло улыбнулась и вздохнула. Рэймонд стоял, как вкопанный, задержал взгляд на пухлых розовых губах и так хотел поцеловать их, но в очередной раз не решился, мысленно представляя, что с ним может сделать Майкл, узнай он об этом. Над ночным небом разразился гром, вдалеке сверкнули несколько молний и полился дождь. Несколько минут они стояли, задрав голову вверх, и с прищуром смотря на капли, падающие на голову, волосы, лица, а потом начался настоящий библейский ливень. Скрепив руки в замок, они бежали в укрытие, Ким на ходу сняла босоножки и босые пятки касались многовековой брусчатки лондонских дорог. Они бежали, смеялись, и их смех прятал дождь за своей громкой и холодной стеной. Когда они ввалились в дом Рэя, то уже промокли насквозь, Ким выжимала волосы на пороге, а Рэю было все равно на дорогущий ковёр. Всё его внимание привлекала только она: в платье, промокшем до последней нитки и прилипшему к её хрупкому телу, пряди, которые обрамляли её лицо и с них капала вода. Даже в такой момент она казалась ему настоящей богиней, вышедшей их моря. — Ты чего так смотришь? Дай полотенце и покажи, где ванная. Рэймонд не сразу одумался, тряхнул головой и поспешил к шкафу, чтобы достать полотенце. За окном ещё шумел дождь, а в голове Рэя не было ни одной приличной мысли. Он повернулся и даже не заметил, как к нему подкралась Ким со спины. Смит вздрогнул от внезапной близости и сейчас куда отчетливее чувствовал аромат лилий перемешанный с запахом дождя. В приглушенном свете комнаты её глаза подсвечивались и в них играл огонёк, прежде не знакомый ему. Рэй напрягся каждой мышцей своего тела и перестал дышать. Ким сделала ещё шаг навстречу и между их лицами осталось несколько сантиметров. Она привстала на носочки, нежно коснулась его губ своими губами, это был почти детский невинный поцелуй, просящий разрешения. В жилах Рэймонда кровь застыла на эти пару секунд, а затем закипела, когда он понял, что не хочет останавливаться. Он схватил Кимберли за затылок и сильнее притянул к себе, целуя так неистово и дерзко, насколько мог себе позволить, девушка легко поддавалась на все его ласки. Рэй обвил её талию и между их телами была только мокрая одежда. Их языки уже танцевали в страстном танце, а губы Ким казались такими родными, будто этот поцелуй был не первый, а лишь тысячным из всех возможных. Она застонала ему в губы и в тот момент у Рэя окончательно слетела крыша. Его руки поползли под платье, сильнее сжали ягодицы и Ким обвила ногами его бёдра, продолжая целовать. Воздуха не хватало, голова Рэя была окутана дурманом близости и её аромата. Он не помнил, как они оказались на диване без одежды, как он оказался между её ног и терся своими бедрами о её. Не помнил, как оставлял засосы на её шее и сминал ягодицы так сильно, что белели костяшки пальцев, а она извивалась и дарила ему сладкие стоны от прикосновений влажных губ на девичей груди. В один момент к Рэймонду пришло осознание того, что он творит. Он навис над Кимберли, тяжело дыша и боязливо смотря в её глаза. — Рэй, что случилось? — тихим голосом спросила она. Он молчал, а затем резко встал с дивана и отошел к окну. — Тебе нужно уйти, Кимми. — Что? — шепотом переспросила она. — Мы не можем. Майкл убьет меня, если узнает и ты уезжаешь послезавтра. — Рэй, нет, послушай, — она встала с дивана и обняла его со спины. — Дядя ничего не узнает, обещаю тебе. И мы сможем быть вместе даже на расстоянии. Преодолев давящую боль в груди Рэй скинул её руки с себя и повернулся лицом. В её глазах читалась надежда и такая наивность, доверчивость, что сердце Смита сжалось в тиски. — Нет, Ким. Тебе пора. Я вызову такси, тебя отвезут в особняк. Её лицо в миг поменялось, и если Рэй раньше видел её разную: уставшую, счастливую, огорченную, расстроенную, задумчивую, весёлую, или как в первую встречу — убитую горем, то сейчас он впервые увидел эту эмоцию на её лице. Она выражала презрение и ненависть. Их перепалка взглядами длилась не больше минуты. Ким отошла от него, взяла с пола мокрое платье, с трудом натянула на себя и пошла к выходу. Около двери она остановилась. — Ты настолько боишься потерять свою власть и Микки, что готов бросить всё, ради него и своей работы. Видеть тебя больше не хочу. Прощай, Рэймонд. Дверь за ней с треском захлопнулась, а сама Ким растворилась в ливне. Рэймонду будто выдернули сердце, раздавили его, а затем вручили обратно и сказали: «попробуй теперь жить с этим». Он упал на кресло, вытащил из маленького ящика стола самокрутку с зажигалкой, поджег и выпускал кольца дыма в потолок. Тело в миг потяжелело, а мысли растворялись вместе с дымом. Рэймонд потерял то, чем казалось дорожил больше всего. Вместе с тем он знал, что избавился от своей «проблемы», навязанной ему боссом. Только с уходом этой «проблемы» ему стало как никогда паршиво.***
Прошел месяц. Рэймонд сидел в кабинете Микки, они упорно работали над бумагами, отчетами, а мысли Рэя были в другом месте. Там, где он украдкой следил за тем, как Ким уезжает в Оксфорд, оглядывается в поисках человека, который предал, но тем не менее хочет её увидеть. — Кстати, забывал постоянно спросить. Почему ты поручил Банни отвезти Ким в колледж? Мне казалось, что вы неплохо поладили, — властный голос Пирсона выдернул Рэя из воспоминаний. — Да, всё так, — ровно ответил Смит, не глядя на босса. Микки хмыкнул, мимолётно приподнял бровь и вновь уперся взглядом в бумаги. Своим ответом Рэймонд лишь подтвердил, что у него к Ким есть чувства. Больше Микки и не надо было, он и без того видел окрыленную племянницу, и взгляд Смита на неё. Вопрос Пирсона полоснул ножом по открытой и незажившей ране Смита, он пытался выбросить из головы Кимберли, делал вид, что его мало что заботит помимо работы и очередных поручений Микки, но это было далеко не так. Забыть Кимберли означало выбросить из своей жизни самые счастливые моменты жизни: то, как она смеялась над его не смешными шутками; то, как она заправляла за ухо непослушные русые волосы, а ветер трепал их; то, как она смотрела на него бездонными глазами и Рэй тонул в них; то, как они разговаривали о жизни, делились самым сокровенным, сидя на лавандовых полях. Он никогда не сможет забыть тот порыв страсти, когда он впивался в её искусанные губы и целовал так, будто никогда не сможет притронуться к ним, что в последствии и стало правдой. Не сможет забыть и растерянный вид Ким, когда она убежала от него. Теперь все эти воспоминания казались лишь миражом в палящей пустыне, а Рэймонд был странником, который потерял путь к оазису. С уходом Ким всё померкло.***
Прошло почти три года после отъезда Ким, и Рэймонд понемногу пришел в себя. Теперь он входил в круг самых приближенных людей Майкла Пирсона, у него была неограниченная власть, связи, деньги. Всё, к чему он стремился и всё, что не приносило ему должного счастья. Такое, какое он мог испытать лишь в объятиях Ким. За это время в его жизни сменилось немало женщин, но все они были на одну ночь, ничего серьёзного, только секс, не более. В каждой из них он пытался найти отголоски Кимберли, даже легкий аромат лилий казался не таким, как её. Он не оставил её в покое, но только косвенным образом. В Оксфорде был его человек, который докладывал чуть ли не о каждом вздохе девушки. Он знал, что Ким завела новые отношения с парнем, который учился на курс старше неё. Пробил и его по своим связям, никаких приводов, не связан с наркотиками, из титулованной семьи с прекрасным будущим банкир. «Может, так будет лучше» — подумал Рэймонд, глядя на фотографии, где они сидят в кофейне и держатся за руки. Кимберли достойна лучшего. Того, кто не будет связан с преступным миром, не будет работать на «короля травки», не будет расхаживать по городу с кобурой, в которой припрятан заряженный «Глок», у кого руки не будут по локоть в крови, и в первую очередь того, кто никогда не причинит ей боли. Эту мысль Рэймонд каждый день проговаривал себе, а затем глушил свою тоску и боль в виски и самокрутках. Сам не заметил, как снова подсел на травку, но знал, что в любой момент может отказаться от этого. Тешил себя этими мыслями, хотя на деле понимал, что вряд ли ему что-то поможет и это прямой путь к саморазрушению. Впрочем, на эту дорожку ему становиться не впервой. И всё бы ничего, как в один прекрасный вечер, когда Рэй все же преодолев себя и отставив бутылку с виски и самокруткой подальше решил просто пожарить стейк, выпить бокал вина и посмотреть старую комедию восьмидесятых годов, как в его дверь постучали, нарушив идиллию. Он неохотно поплелся открывать дверь и какого было его изумление, когда на пороге он увидел Кимберли с одним чемоданом. Разом вернулись все чувства и накрыли его десятиметровой волной, какая бывает на пляжах Лос-Анджелеса. Ноги вросли в землю, а дыхание остановилось. Вот она стоит перед ним, в голубом платье в горошек до колена, волосы собраны в высокий хвост, на ногах кеды, а сверху легкий тренч бежевого цвета. — Привет, Рэймонд. Впустишь? Он слышал её голос через толщу воды и будь с ним рядом кто-то, он бы попросил ущипнуть его, чтобы быть уверенным, что это не сон. — Привет, проходи, — ничего в его голосе не выдало тревоги. Он отошел от двери и жестом пригласил девушку внутрь, машинально забрал чемодан и прошел в гостиную вслед за ней. — У тебя уютно. — Что ты тут делаешь? — резко оборвал он. Кимберли отвлеклась от разглядывания обстановки дома и повернулась к непонимающему Рэймонду. — У дяди приём и очень много дел, он сказал ехать к тебе, как только вернусь. Я поживу тут неделю. Все отели забиты. Он тебя не предупреждал? Рэймонд опешил от новостей. Микки всегда довольно четко сообщал о предстоящих планах. Странно, что забыл рассказать о том, что вернётся его племянница и будет жить у Смита. Он кинулся к своему телефону, оказалось, пару часов назад Пирсон и правда прислал сообщение о том, что Ким едет к нему. Это был удар под дых. — Не увидел сообщение, — Рэй отсалютовал телефоном и швырнул его на диван, тот отскочил в подушки. — Ну, что же, располагайся. Я готовил ужин, хотел посмотреть фильм. Присоединишься? Рэймонд надеялся, что Кимберли откажется и сразу захочет уйти в гостевую спальню, но этого не произошло. — Я бы хотела принять душ, переодеться, а там можно и поужинать, — беспечно ответила она, одарив его улыбкой. — Конечно, — кивнул Рэймонд и на негнущихся ногах поплёлся показывать новой соседке её комнату. Смит прислушивался в каждому звуку, исходящему из ванной. Его лучший ночной кошмар ожил. Мир Рэймонда снова перевернулся вверх дном. Только он привыкал к мысли о том, что Ким будет лучше без него, как она мгновенно оказалась на пороге его дома с чемоданом в руке и внезапно стала его соседкой. Не уважай он Микки настолько сильно, он бы вломился посреди званого ужина с титулованными гостями и самолично врезал по его довольной физиономии за подобное распоряжение. Рэймонд снял очки, потер переносицу, снова и снова прокручивал в голове тот момент, когда Ким только вошла. Он знал, что её обучение в Оксфорде подошло к концу, но он никак не мог подумать, что она вернется сюда, в Лондон. Предполагал, что она отправится в Америку, или же поедет в поместье к своему парню Эдди. Но вот она здесь, в его доме, в его ванной, и Рэймонд готов был взвыть от боли, от той самой, которую каждую ночь глушил в очередном стакане виски и добивал травкой. Вода в душе стихла и Рэй напрягся ещё больше. Теперь нужно о чём-то с ней говорить, вести себя так, как он даже не знает. Если бы Микки рассказал ему об этом раньше, у Смита было бы время подготовиться к этой встрече, подобрать слова. Сейчас же его застали врасплох. Ким вышла из душа в белоснежном халате и махровым полотенцем на голове. Он прятал свой взгляд и не решался даже дышать в её сторону. Она плюхнулась на диван рядом с ним и теперь в нос закрался тот самый аромат лилий, вперемешку с его гелем для душа. Рэймонд надел очки и посмотрев на довольную Ким с розовыми щечками и улыбнулся уголками губ. — Ужин? — Да, было бы славно, — протянула она. Рэймонд поставил две тарелки со стейками и спаржей на столик, принес два бокала и разлил вино. Все его действия были механическими, отлаженными, словно у робота. — Ты совсем не изменился, — сказала Ким, снимая с головы полотенце и встряхивая мокрые волосы. — Спасибо, — кивнул он, не зная, был это комплимент или же укор. — Такой же неразговорчивый, каким я тебя помню, — по-доброму усмехнулась Ким. Знала бы она, что с того момента, как уехала Рэю не приходилось ни с кем говорить часами, так как с ней. — А ты как? Как Оксфорд? — он протянул ей бокал, она взяла его. — Всё было чудесно, но у прекрасного есть такое свойство заканчиваться. Теперь я буду работать на дядю. Рэймонд поперхнулся глотком вина, Кимберли обеспокоенно на него посмотрела и только хотела похлопать по спине, но Рэй встал и подошел к открытому окну. Прохлада ударила в лицо, а у него было чувство, что ему постепенно перекрывают кислород. — Работать на Микки? — Да, буду заниматься связями с общественностью, он хочет выстроить положительный образ. — Я прекрасно знаю об этом. — Тем не менее ты удивлен. Рэймонд внимательно, изучающе взглянул на Кимберли, уже под другим углом. От той невинной, наивной и мечтающей девушки не осталось толком ничего. Перед ним сидела настоящая леди, с каменным выражением лица и стеклянным взглядом. Она вроде улыбалась, но улыбка походила на дружелюбный оскал. Он уже видел это раньше — перед ним сидело подобие Розалинды Пирсон — жены Майкла. Та же ухмылка, тот же жесткий и проницательный взгляд и ничего от его нежной и любимой Кимми. — Сложно такому не удивляться. Ты вроде боялась подобного бизнеса, — парировал Рэй, когда наконец смог взять себя в руки. — Всё меняется, Рэймундо, — протянула она, болтая в бокале вино и разглядывая все оттенки красного. — Я просил так меня не называть. — Я тоже много чего просила, но не все наши просьбы остаются услышанными, — она снова улыбнулась, а у Рэя поперек горла встал очередной глоток вина. Не досмотрев и до середины фильма Рэймонд поднялся, убрал посуду и сказал, что идёт спать. У него больше не было сил находится рядом с Кимберли, да и она особо не возражала, потому что устала от дороги. Избив со всех сторон подушку в голову Рэя шло всё, что угодно, но только не сон. Масса вопросов, на которые нет ответов и он точно знал, что завтра Микки нельзя беспокоить, как минимум до полудня, а он не сможет уснуть до утра.***
Услышав от Пирсона, что пребывание Ким в доме Рэя — это необходимость, о которой он не должен отчитываться и Рэй не вправе подвергать его решения сомнениям — он взбесился ещё сильнее, чем когда-либо. Немного прогулявшись по территории особняка Рэю удалось остыть. В тени кустистых деревьев он встретил Розалинд, она сидела за столиком и пила чай. — Рэймонд, ты мог бы подойти? Послушно склонив голову Рэй подошел к королеве прайда, она жестом попросила его присесть. — Вижу, что ты не особо доволен распоряжением Микки. — Он мой босс, я исполняю все его приказы, — впервые Рэю хотелось блевать после таких слов. — Понимаю, но Ким и правда будет лучше с тобой. Он не хочет, чтобы она была на виду, в особняке, пусть её просто знают, как очередную сотрудницу Майкла Пирсона. — Конечно, Розалинд. Без сомнений. Рэймонду хотелось скорее закончить неловкий разговор с женой Пирсона, и он только встал, чтобы вернуться обратно к Микки, как Розалинд вновь заговорила. — Рэй, у вас с ней что-то было? Он остановился, и развернулся на пятках, смотря на беспечную Роуз. — Нет, — твердо ответил он. — И не нужно. У неё отношения с перспективным парнем, и сотрудничество с его семьей сможет принести большие плоды для бизнеса. — Я не из тех, кто путает личное и бизнес. Прошу простить, Розалинд. «Так вот кто она для Пирсона? Просто выгодное вложение?» — подумал про себя Рэй. Неужели Микки настолько погряз во всем, что сам не может отличить бизнес от семьи, в которую он так успешно записал Кимберли. От злости Рэймонда разрывало на части. И он знал, к кому нужно обратиться в этой ситуации. После того, как Тренер выбил четыре «страйка», чем, несомненно, помог Рэймонду, они сблизились и нашли общие точки соприкосновения. Мало говорили о делах, но много говорили о личном. Тренер так гордился своими безбашенными ребятами, что мог говорить о них часами, впрочем, такие разговоры отвлекали Рэя от собственных мыслей. Раз в неделю они встречались в баре и пропускали по парочке стаканов. Сегодня же Рэю нужно было нечто другое. — Привет, Рэй. Сегодня не среда, — сказал Тренер, только завидев Смита в тренажерном зале. — Знаю, — угрюмо бросил он. — Мне нужно потренироваться. Побоксируем? — Без проблем, брат. Смит быстро переоделся в спортивную форму, перемотал руки бинтами, надел перчатки и со всей злостью ударял Тренера, у которого на руках были «тренерские лапы». — Эй-эй, братишка, полегче, — восклицал Тренер. Рэймонда уже было не остановить, он продолжал наносить удары со всей силой, будто они помогали убежать от собственной никчемности. Он ничего не мог сделать с решением Микки, не мог даже заговорить с Ким о том, что же между ними тогда произошло и значило ли для неё столь многое, как для него. Рэймонд злился на себя, на свою жизнь, если бы у него была такая же власть, как у Микки, он бы ни за что не втянул её в этот бизнес, а тем более не рассматривал, как выгодное вложение для расширения компании. Видимо, мозг Рэймонда был не до конца прожжен мыслями о выгоде. О том, как лучше «продать» свою племянницу, чтобы получить от этого прибыль. Последний удар был нанесен ногой со всего маха и прямо в цель, так, что Тренер упал, а его ребята тут же оказались рядом. Рэй тряхнул головой, почувствовал вкус пота на губах и трезво посмотрел на происходящее. — Тренер, прости, — он повинно склонил голову и быстро ушел за водой и полотенцем. Тренер уверил ребят, что всё в порядке и те быстро разошлись. Он подошел к Рэю и положил ладонь на его плечо. — Что с тобой происходит? Если Тренер и обладал такими качествами, как ум и храбрость, приправленная долей безрассудства, то ещё одно качество выдавали его глаза — проницательность. В данной ситуации даже дурак не догадался бы, что с Рэймондом творится полная чертовщина, но в таких делах он мог довериться только Тренеру. Смит всё выложил мужчине, только не упомянув о том злосчастном поцелуе, эта информация показалась ему слишком личной. Озадаченный Тренер смотрел вдаль, приложив указательный и большой палец к губам. Из-за образа Тренера Рэю иногда казалось, что ему больно думать, но это было далеко не так. Ум Тренера был куда более изощренным, чем кто-то мог себе представить. — Ты молчишь, а значит ничего хорошего не приходит в голову, — измученно выдал Смит. — Брат, ты попал. Ты ведь не пойдешь против Пирсона? Он твой босс. — Нет, это глупо с моей стороны. — Попробуй поговорить с Ким. Вы ведь теперь живете вместе, шансов предостаточно. Зайди издалека, случайно обмолвись о связи её парня и семьи с Микки и посмотри на реакцию. Тогда по ситуации посмотришь. — Спасибо, Тренер. — Всё, что могу, брат. Всё, что могу. Тренер похлопал его по плечу несколько раз и пошел к своим ребятам, разгонять их спать и закрывать зал. Рэй поехал домой, но ещё около двух часов просто катался по городу, чтобы по возвращении домой Ким уже точно спала, и он не видел её. Так и произошло. Свет в доме горел только в гостиной, теперь он заходил в свой дом, будто уже не был владельцем, а просто телохранителем. От подобных ощущений Рэю было не по себе. Он прошмыгнул в свою спальню, принял душ и лег спать. И тело и мозг одновременно кричали о том, что нужно засыпать, но Рэймонд противился, прокручивая в голове разговор с Микки и Розалинд. Он каким бы то ни было способом должен уберечь Кимберли от того, что задумал её дядя. На следующее утро Рэймонд проснулся и сразу пошел на кухню, на барном стуле сидела Кимберли в белой шелковой ночнушке и прозрачном халате, который не прикрывал толком ничего. Она пила кофе и читала газету. Увидев его девушка не смутилась, а только закинула одну ногу на другую, оголила часть бедра и в этот момент Рэймонд почувствовал, что кровь начинает приливать туда, куда не нужно. — Доброе утро, Рэймонд. — Доброе, Кимберли. Он постарался отвести взгляд, но украдкой продолжал поглядывать на неё. Всё также хороша и невинна. Рэй сделал кофе, присел за стол и достал телефон, чтобы просмотреть свои планы на день и прочитать все сообщения. Ничего дельного, сегодня воскресенье, обычно в такие дни он запирался дома, смотрел фильмы, читал книги, и слонялся тенью по саду. — Какие планы на сегодня? — Ким спрыгнула со стула и присела напротив Рэймонда. — Буду работать, — соврал он. — А у тебя? — Хотела прогуляться по городу, думала, ты составишь мне компанию, — она невинно захлопала длинными ресницами и казалась Рэймонду совершенно очаровательной. — Не сегодня. — Жаль, — пожала плечами она, — Хотела сходить в тот ресторанчик в Ковент-Гардене, помнишь, мы там были? — Что-то припоминаю. Рэймонду было сложно противостоять её обаянию, за три года, пока он не видел её Ким искусно стала владеть флиртом. Он никак не мог понять, чего она хочет. От того под гнётом собственных мыслей не выдержал, отложил телефон в сторону и посмотрел ей прямо в глаза. Невольно, взгляд скользнул ниже, на её шею, декольте, прикрытое полупрозрачной тканью. В штанах становилось тесновато, когда в памяти Рэя всплыло то, как неистово и страстно он целовал её. — Что происходит, Ким? Почему ты здесь? — Дядя сказал приехать к тебе, мне это тоже не в радость. — По тебе и не скажешь. Почему не поехала к своему Эдди? — А ты и про парня моего знаешь? — Ты не ответила на вопрос. — Его родители старых нравов, да и дядя не в восторге. Рэй усмехнулся от банальности её доводов. — А ты будешь делать всё, что скажет Микки? — Также, как и ты. Смиту не нашлось, что ответить на это. В такие моменты он чувствовал, как невидимая цепь, когда-то брошенная на его шею Микки сжимается сильнее и не даёт сделать или же сказать то, что ему хотелось бы. — Я просто хочу узнать, что между нами. В последнюю встречу ты ясно дала понять, что не хочешь видеть меня, а сейчас предлагаешь прогуляться по городу и сходить в «тот самый ресторанчик». — Боже мой, Рэй, ты бы ещё вспомнил меня в утробе матери. Это дело давно минувших дней. Я тогда была молода, глупа и да, ты мне нравился, но сейчас я не испытываю к тебе ровным счётом ничего и стараюсь проявлять дружелюбие. Мы все же будем работать вместе. В этот раз от слов Кимберли и её беспристрастного тона он почувствовал уже не десятиметровую волну, а лавину, сходящую прямо на его голову с вершины Эвереста. «Не испытываю ничего» — отдавалось эхом в ушах. Он лишь натянул дежурную улыбку, сделав вид, что не умирает где-то глубоко внутри себя и вновь посмотрел в глаза Ким. — Рад, что мы всё прояснили, но у меня дела. Он резко встал из-за стола, пошел в гардеробную, натянул уже ненавистный из сотни других костюм-тройку и вышел из дома. Оставшийся день Смит провел наедине с собой и своими мыслями, гоняя по городу на машине. Неделя с Ким тянулась так долго, словно её поставили на замедленный режим. Она каждое утро встречала его на кухне в том самом халате, всячески пыталась проявить дружелюбие, расспрашивала, как прошел очередной день и всё это, казалось, Рэю хорошо спланированной пыткой. Не будь они, а точнее он в той ситуации, которую создал сам он бы мог порадоваться. Словно они с Кимберли были женаты не один год. Вот он приходит домой, а там ужин, она интересуется его делами, утром варит кофе и провожает на работу. Рэймонду казалось, что он сходит с ума, пока в один из дней, когда он пришел не стал подслушивать разговор Ким и Эдди по телефону. Они громко ругались, она сыпала в его сторону такими нецензурными высказываниями и пожалуй, в этот момент Рэй понял, что не всё у них с Ким потеряно. Она плакала около получаса, но он не решился к ней зайти. Побоялся, что если она прильнет пусть к его плечу, руке, или ей потребуются дружеские объятия, то он не выдержит и накинется на неё, как дикий зверь. Оба предпочли сделать вид, что ничего не случилось. Но за ужином он видел, как она вяло ковыряла вилку еду и даже не притронулась к напиткам. В душе Рэй ликовал, не от её страданий, а лишь от того, что после такого разговора вряд ли Микки будет втягивать её в свои дела и той успешной сделки не состоится. Рэймонд быстро навел справки. Оказалось, что Эдди поймали фотографы с какой-то моделью в Европе, около отеля, и объятия были явно не дружеские. У Рэя назрел другой план, как можно развести их и при этом он не будет пойман за это, но глупость Эдди сыграла ему на руку. В очередной раз сердце Кимберли было разбито. На следующий день Ким также рано утром сидела на барном стуле, и пила кофе читая свежую газету. Это был последний день её пребывания в доме Рэя, и он одновременно хотел, чтобы она уехала и не желал её отпускать. Пусть таким образом, но она была в его жизни, пусть это и причиняло неведомое количество боли. — Доброе утро, Рэймонд. — Доброе, Кимберли. Их приветствия всегда сухие, холодные, как погода в октябре в Лондоне. Телефон Рэймонда зазвонил, на экране высветилось Микки и он сразу ответил. — Да, босс. — Рэй, привет. Возникли некоторые сложности, пусть Ким останется у тебя ещё на неделю. Смит посмотрел на спокойно сидящую девушку и у него было стойкое ощущение, что ему в горло льют расплавленное железо. Пытка от Майкла Пирсона продолжается. — Понял, босс. — Позже позвоню, нужно решить кое-какие дела. — Хорошо. — До связи. Рэймонд скинул вызов и положил на стол телефон дрожащими руками, глубоко вздохнул и обратился к Ким. — Ты уже собрала вещи? — Нет, планировала заняться этим после завтрака. — Можешь не начинать. Ты остаешься ещё на неделю. Микки так решил. Она почти беззвучно угукнула и продолжила пить кофе. Рэймонд в очередной раз собрался, и ушел из дома. После объезда плантаций и проверки товара, на которые у Рэя ушел весь день он сидел в баре с Тренером и глушил уже четвертый бокал виски не говоря ни слова. Тренер боязливо смотрел на него, но уже предполагал в чем заключается проблема. — Ну, как дела, брат? — Хреново. Она остается ещё на неделю. А я уже не выдерживаю, — Рэймонд почти взвыл и опрокинул голову на барную стойку. — Пирсон распорядился? — прозвучало скорее, как утверждение, а не вопрос. Рэй одарил его саркастичным взглядом и залпом осушил ещё один бокал, жестом указав бармену повторить. — Как ты догадался? — Что-то тут нечисто. — Не понял тебя. — Может, Микки прознал о том, что между вами было и теперь хочет посмотреть, что ты будешь делать? У него глаза и уши по всему городу. — Думаешь, я бы не узнал об этом? Вся информация проходит через меня. — Только если она не касается тебя, — подметил Тренер, чем озадачил Рэя. После этого он не проронил ни слова, только глушил виски один за другим бокалом, пока ноги окончательно не отказались ходить и Тренер силком выталкивал его из бара, который должен был закрыться почти час назад. Кимберли проснулась от громкого хлопка двери и звука разбитого стекла, затем послышался смех и бубнёж двух голосов. Сердце девушки забилось сильнее, но она накинув халат пошла на источник звуков, по мере приближения она отчетливо слышала голос Рэя и ещё один — незнакомый. Зайдя в прихожую и глянув на часы, которые показывали три часа ночи, она поморщилась от яркого света и резкого запаха алкоголя. На пороге стоял Тренер и ужасно пьяный Рэймонд. Тренер пытался стянуть с него пиджак и одновременно удержать еле стоящего на ногах мужчину. — Вы кто? — О, ты видимо Кимберли, здравствуй, я — Тренер. Я еле приволок его сюда, уложи его спать, он не в себе. — Что случилось? — Ким, — радостно протянул Рэймонд, — Вот она. Ты посмотри, Тренер. — Да-да, брат, я вижу. Ким, теперь он твоя проблема. Делай, что хочешь, хоть оставь ночевать на коврике, но не давай ему ни глотка виски, с него уже хватит. Он усадил вдребезги пьяного Рэймонда на стул и отсалютовав кинулся прочь, точно раненный зверь от нападавшего льва. Ким стояла уперев руки в бока и не знала, что с ним делать. В один момент Смит развел бурную деятельность и пытался снять туфли, но запутался в шнурках и просто стянул руками, швырнул подальше. — Мда уж, — недовольно выдала она. — Давай руку, поднимайся. Она с трудом взвалила неподъемное тело Рэймонда на себя и потащила в сторону спальни. Он что-то бубнил себе под нос, то, чего Ким не могла разобрать, и особо не стремилась. Расстояние до спальни Рэя показалось Ким полосой препятствий. Она с глубоким вздохом кинула Рэймонда на кровать и всё бы ничего, но ей показалось важным раздеть его и уложить под одеяло, хоть она могла и не делать этого. Первой в сторону улетела жилетка, за ней рубашка. С брюками оказалось куда сложнее, потому что Рэй упорно не хотел отрывать пятую точку от кровати, а Ким даже при всём желанием не могла его поднять. В какой-то момент Смит очнулся и заговорил более-менее внятным голосом. — Ким, Ким, не уходи, пожалуйста. Кимми, прошу тебя. Девушка застыла в дверях, но старалась не обращать внимание на эти слова, а затем закрыла за собой дверь и ушла. Сон не шел. Она знала, что не может остаться с ним, знала, что это будет неправильно, знала, что Микки взбесится, если узнает, но не могла противостоять своим желаниям. Когда она вошла в спальню Рэя он видел уже десятый сон, и вряд ли бы проснулся от тихих шагов и неспешных движений. Она легла рядом, погладила его щеку, очертила указательным пальцем губы, спустилась ниже к шее, ключицам, кубикам пресса, провела тонкими пальчиками по выступающим венам на руках, а затем приподняв его тяжелую руку пристроилась так близко к его телу, как могла. В этот момент Ким ощутила настоящее счастье. Она там, где всегда должна была быть. Завтра он не вспомнит, что во сне обнимал её, а она жалась к нему так сильно, будто от тепла его тела зависел баланс всей Вселенной, но это будет завтра, а сейчас она в объятиях того мужчины, которого полюбила с первого взгляда, слова, с первого движения, когда он поправлял очки на переносице или же трогал свою бороду. Будильник зазвонил в восемь тридцать утра, Ким поспешно выключила его и еле как смогла выбраться из медвежьих объятий Смита. Он также спал беспробудным сном и даже не шелохнулся. Ещё через пару часов Рэймонд очнулся и первым, что его разбудило была настоящая пустыня в горле и нестерпимая головная боль. Как удачно, что рядом стоял стакан с водой и аспирин. Шипящая таблетка быстро растворилась в воде и Рэймонд осушил бокал залпом. Стало немного легче. Он ничего не помнил из вчерашнего дня, даже как оказался дома, в своей кровати полностью раздетым. Интересно, он разбудил Ким? Он сел в кровати, потёр лицо и с трудом, шатающейся походкой направился в душ. Прохладная вода привела его в чувства и он был, почти как новенький. На кухне никого не было, чему Рэй удивился. Однако, свежий кофе сварен, а в воздухе витал аромат недавно приготовленного завтрака. Он снова почувствовал упадок сил, когда приземлился на стул и схватился за голову. Пульсирующая боль не хотела отступать, по всей видимости потребуется ещё одна таблетка аспирина. Дверь хлопнула и он услышал тихие шаги, хруст бумажных пакетов и звон ключей, опустившихся на стеклянный столик. Видимо, Ким уходила в магазин и вернулась обратно. — Доброй утро, Рэй. Хорошо, что проснулся, я купила свежий багет. Будешь? Он слабо кивнул и в первый раз за всё время его начало раздражать бесцельное присутствие девушки в собственном доме. Кимберли водрузила пакеты на стол, стала разбирать их, развела бурную деятельность, но не говорила ни слова. — Зачем это всё? — злобно спросил он, поворачиваясь к ней. — Приготовлю брускетты, я их очень полюбила, уверенна и тебе понравится. — Ты не поняла. — Он встал со стула и приблизился к ней дыша почти в самый затылок. — Зачем ты здесь? Зачем эта напускная забота? Будто мы женаты не один год? Неужели в городе нет ни одной квартиры, которую можно снять и жить, не мучая меня свои постоянным присутствием? Опешив от его слов, девушка повернулась, широко раскрыв глаза и смотрела на него снизу вверх. — Что ты так смотришь на меня? К чему все эти «Доброе утро, Рэймонд, спокойной ночи, Рэймонд»? Я для тебя очередной эксперимент? Нравится смотреть, как я мучаюсь, глядя на тебя в полупрозрачных ночнушках или этих платьях, которые еле прикрывают задницу? Он тяжело дышал и сам не понял, как вышел из себя, наговорил то, что лежало на душе многотонным грузом, тротилом, который наконец взорвался. Всё его существо не понимало, как он смог выдержать до сих пор. — Придурок, — выплюнула Кимберли и оттолкнула его. Это движение только слегка покачнуло Рэймонда и он понимал, насколько он силен по сравнению с ней, и как она хрупка рядом с ним. — Отойди от меня! — крикнула девушка. — Думаешь мне нравится пялиться на тебя каждый день? — Ты всем своим видом показываешь, насколько я тебе безразличен. — Ты идиот, если не видишь всего, что происходит! — Это я идиот? Сама ты идиотка. Уходи из моего дома, из моей жизни! — Снова прогоняешь меня? — Всё ведь кончено, сама говорила об этом. Ким вся дрожала, по щекам покатились слезы и она снова сорвалась на крик: — Ничего и никогда не было кончено! Ты даже не позвонил ни разу и не написал мне, не приехал, не пытался поговорить. Я знаю обо всех интрижках, которые у тебя были. Ты даже не вспоминал обо мне. Я думала о тебе каждый день, каждую секунду пока была в колледже, каждый раз проверяла телефон и смотрела, не ты ли это написал. Каждые выходные ждала тебя, думала ты приедешь, а тебя не было. Я любила тебя, Рэй. Любила… — она снова затряслась в рыданиях, закрыла лицо руками, а Рэй не мог поверить услышанному. — Твой парень… — единственное что смог вымолвить Рэй. — О боги, мой парень. Рэй, это дядя нас специально свел, а я надеялась, что ты хотя бы после этого объявишься. Хуже твоего безразличия оказалось только твоё бездействие. Ты не способен принимать решения, делаешь всё только по указанию Микки. — Кимми, я ведь тоже думал о тебе, не забывал тебя никогда, — шепотом выдал Рэймонд, убирая руки от её раскрасневшегося лица. — Ты был прав. Мы не можем быть вместе, — снова эта сталь в голосе, которая полоснула вновь открытую рану. — Ты всегда будешь только шавкой Микки! — брезгливо выплюнула она. Он знал, что Ким говорит это со зла, но в её словах была правда. Рэймонд Смит никогда не сможет выпутаться из криминальных схем Майкла Пирсона и уйти на покой. Только если сам Микки этого не захочет, а однажды у них это уже не получилось. — Ким… — Я ухожу, уеду в Штаты, невыносимо быть рядом с тобой, — крикнула она в сердцах и со всей силы оттолкнула Рэя. Он вынуждено сделал шаг назад и это дало ей преимущество, выбраться из западни, но он тут же одумался и схватил ускользающее запястье. — Никуда ты не уйдешь, Кимми. Ты моя. После этих слов все происходило слишком быстро, Рэймонд затянул её в долгий и глубокий поцелуй, он не прекращался ровно до тех пор, пока обоим не потребовалось насытить легкие кислородом и снова отдаться друг другу. В этот раз платье Ким было разорвано от горящей страсти и невысказанных, невыраженных эмоций, действий, которые копились не один год. — Я куплю тебе новое, тысячу новых, — прошептал он в губы, но сейчас Ким меньше всего интересовала разорванная ткань. — Молчи, Рэй. Она снова притянула его к себе и теперь уже сама впивалась в желанные губы, кусая, оттягивая. Уже во второй раз они не поняли, как оказались на одной кровати обнаженные и Рэймонд снова нависал над ней, но в этот раз не думая, не рассуждая о последствиях резко вошел в неё, от чего уловил болезненный вскрик. Их прелюдия затянулась на три года и сейчас смысл имели лишь его резкие толчки и её громкие стоны. Ким извивалась, подавалась навстречу движениям Рэймонда, он снова мог чувствовать такой родной и нежный запах лилий, исходящий от её тела. Если бы он мог, то провел бы вечность в ней, слушая её стоны, которые были лучше всей музыки и композиций, написанных великими авторами. Она была такой податливой, нежной, и в тоже время жаркой, влажной, страстной. В один момент Рэю показалось, будто Ким до сих пор была девственницей, но это не так. Она отдалась ему вся, без остатка, и спустя несколько ритмичных движений он ощутил, как вокруг члена сокращаются её мышцы. Она снова громко вскрикнула и выгнулась дугой, подставляя грудь для поцелуев. Рэймонд поймал зубами её сосок и слегка прикусил. Она кончила. — Это раз, — прохрипел он, давая ей возможность отдышаться, и через минуту снова вошел в неё. От накатившего желания он не мог сдерживать себя и вторгался к хрупкое девичье тело с новой силой, но теперь замедляя ритм, входя и выходя на полную длину. — О да, Рэй, да, пожалуйста, — слезно просила она. Смит сам был на грани, последний толчок и в голове произошел взрыв на уровне Хиросимы. Они откинулись на подушки, томно прикрывая глаза, ловя белые пятна и пытаясь отдышаться. Теперь всё было на своих местах. Даже если Рэймонду снесут голову после такого, то он не будет жалеть об этом. Ведь он наконец-то познал, что такое заниматься любовью со своей любимой женщиной. Когда волна наслаждения утихомирилась они повернулись друг к другу, улыбаясь, как глупые нашкодившие дети. На всю спальню разразился звонкий смех Ким, Рэй всегда любил его слушать и в этот раз он был настолько искренний, что ему хотелось заплакать от осознания собственного счастья. Ким снова повернулась к нему и в глазах цвета океана читался немой вопрос. — И что мы будем с этим делать? Как будем решать проблему? — спросила она. — Теперь мы проблема друг друга, — уверенно ответил Рэй, точно зная, что уж эту проблему они смогут решить только вместе.