[*путлища – ремни, на которые крепятся стремена]
Сам Юсуф сел на гнедого мерина, другого мерина забрал Азиз. Брайан оглянулся в поисках пятой лошади. – Только четыре? – спросил он по-арабски. – Салим не едет, – ответил Фаррух, подъезжая к нему на своей серой кобыле. – Он слишком тяжел для лошади. И слишком черен для открытого солнца. И засмеялся. Салим поклонился с доброй улыбкой в ответ, видимо, эта тема уже не раз обсуждалась ими и стала привычной шуткой. Брайан улыбнулся по другому поводу. Роджер говорил ему, что принц Фаррух плохо ездит верхом, однако его непринужденная посадка говорила об обратном. Как и то, с какой легкостью он управлял своей кобылой. И это не говоря о том, как изящно он смотрелся на грациозном животном. Его длинные ноги и гибкое тело просто созданы для верховой езды. Брайан засмотрелся и чуть не упустил момент, когда все приготовления были закончены, и принц приказал выезжать. – Жду вас после заката, – сказал на прощание Салим. Фаррух взмахнул рукой и пустил лошадь рысью. Юсуф быстро догнал его и пристроился на полкорпуса сзади. Азиз показал Брайану, чтобы ехал следом, и сам встал замыкающим. Брайан думал, что они проедут через город, однако принц провел их к небольшой двери в стене, узкой и низкой. Чтобы пройти через нее, пришлось лечь на шею лошади и плотнее прижать колени. Стражи, охранявшие дверь, закрыли ее изнутри, и четыре всадника оказались в пустыне. Фаррух первым делом поднял конец своей куфии, закрепил у противоположного виска, оставив только небольшую щель для глаз. И жестом посоветовал Брайану сделать то же. – Песок и ветер, – объяснил он. – Дышать тяжело. И увидев, что Брайан не понимает, как это сделать, подвел свою кобылу вплотную к лошади Брайана и помог закрепить. – Спасибо, – сказал Брайан, глядя в его глаза, которые сейчас оказались слишком близко. Кажется, они улыбались. – Азиз, как ты предлагаешь ехать? – спросил Фаррух. – Мой повелитель, если тебе будет угодно, пойдем на северо-запад, – ответил Азиз, показывая рукой, и добавил еще длинную фразу про песок, смысл которой Брайан не понял. – Ветер носить пески, – объяснил Фаррух по-английски, трогая лошадь. – В прошлом месяце гора песка там, сейчас – там. Следующий месяц – еще где-то. Раньше тут ходить можно, сейчас нельзя. Азиз ездить иногда вокруг, узнавать. Он показать дорогу. Чтобы ездить через пески, нужен верблюд. Он пройти везде. Лошадь… – он покачал ладонью. – Лошади надо ровно. Там есть… как это… камень… ровный, большое место. – Плато? – Может быть. Там можно скакать. И оттуда видно мой город. Когда закат – там красиво. Мы посмотреть. Азиз, езжай вперед! – добавил он по-арабски. Страж занял место головного, Юсуф остался замыкающим, и маленький отряд поехал неспешной рысью. Когда солнце уже коснулось горизонта, они достигли небольшого плато, где и остановились. – Вот она, Вакафа, – сказал Фаррух, обернувшись. В закатных лучах город действительно выглядел красиво. Песочного цвета окружная стена, белые стены домов, выглядывающие из зеленой листвы высоких пальм, расцвеченные купол мечети и тонкие башни минаретов. Красивый райский островок среди однообразных барханов на многие-многие мили вокруг. Брайан огляделся. Куда отсюда нужно ехать, чтобы попасть домой? То есть Англия-то понятно – где-то в той стороне, где сейчас садится солнце. Вот только он не птица, чтобы напрямую туда лететь. Сначала надо добраться до Палестины. Или до другого порта… Но где их искать? Они с Роджером как-то поспорили, куда их увезли – на юг от Иерусалима или на восток. Но так и не пришли ни к какому выводу. «Может быть, вообще на север», – заключил тогда Роджер. – Почему ты позвал только меня? – спросил Брайан Фарруха. Тот непонимающе взглянул на него. – Почему ты не взял Роджера и Джона? Я уверен, им тоже бы хотелось развеяться. – Если вы втроем – вы бежать, – ответил Фаррух, дернув плечом. – Куда? – Брайан оглянулся и обвел рукой вокруг. – Ты прав, здесь некуда идти, если не знаешь дороги… – Домой. Если есть, куда бежать из клетки, ты бежать. Неважно как. Я бы сбежать. Но у вас есть, куда бежать. А у меня нет… – Ты хочешь сбежать отсюда? – вдруг сообразил Брайан. Фаррух оглянулся на него, словно только что вспомнил о его присутствии. – Нет, – резко ответил он. – Ты не так понять. Я опять неправильно говорить на английском. Я хотеть сказать, что если я попасть в плен, как ты, я обязательно сбежать. И никто меня не остановить. Даже смерть. Но я не в плену. Я дома. И я не хотеть бежать. Ты хотеть. Но не мочь. Без друзей. Понятно? Брайан кивнул, но почему-то не поверил. Фаррух уже не первый раз говорил о клетке, но Брайан услышал его только сейчас. Его птицы, которых он не держит взаперти, леопарды, которых он отпустил. И люди, которых не приковывает… Но и не отпускает, чтобы не остаться тут совсем одному. – Солнце село, повелитель, – сказал Азиз. – Да, – словно очнувшись, отозвался Фаррух. – Брай, вы не молиться на закате? – Что? – теперь Брайан действительно не понял вопроса. – Время аль-магриб, – сказал Фаррух. – Когда солнце уже нельзя видеть, но небо еще светлое. Время четвертого намаза. Христиане не молиться в это время? – Нет. – Тогда ты держать наших лошадей. Фаррух легко спрыгнул на песок и отдал повод кобылы Брайану. – Сахиб! А я? – спросил Юсуф. – Я могу совершить намаз с вами? – Конечно! – ответил Фаррух. – Ты скоро станешь взрослым. Я должен проверить, как ты готов! Юсуф радостно заулыбался и спрыгнул с лошади. – Но у меня руки грязные, – сказал он. – А у нас мало воды! – У нас есть песок, – показал широким жестом Фаррух. – Мыться песком?.. – Хватит болтать, – Азиз со смехом подъехал и отвесил ему легкий подзатыльник. – Сахиб покажет, как положено. Фаррух улыбнулся и быстро оглянулся на Брайана. Азиз тоже отдал поводья Брайану. Втроем мусульмане отошли футов на десять и опустились на колени. – Бисмилляхи-р-рахмани–р-рахим! – громко нараспев произнес Фаррух и положил раскрытые ладони на песок. Поводил ими туда сюда, поднял, будто зачерпнул воды, и протер лицо, а после тщательно растер руки. Юсуф и Азиз старательно повторяли за ним. Затем все трое встали, четко произнесли «Аллаху Акбар» и начали читать положенные молитвы, как здесь они назывались – суры, и совершать положенные поклоны. Брайан с интересом следил за ними. Совсем новым для него это не было: начав общаться с местными, он несколько раз попадал уже на их молитвы, пару раз заглядывал в мечеть во время пятничного намаза. Его никто не прогонял, и он с любопытством наблюдал за чужими обрядами. Только среди молящихся ни разу не видел Фарруха. Как ему объяснил Касид, посещение мечети для мусульман не является обязательным, и принц предпочитает молиться наедине или в окружении самых близких слуг. Брайан понимал: во время молитвы человек обнажает душу, как обнажает тело во время омовения (или занятий любовью – пришло ему в голову новое сравнение, от которого он тут же отмахнулся). Но тело обнажить – не так страшно, тело всего лишь оболочка, красивая или уродливая, возбуждающая желание или отталкивающая… А вот душу показать… Брайан тоже не любил молиться с кем-то, если это было не обычным воздаянием почестей Богу. Нет, он всегда был искренен, но все же иногда молитва была просто напоминанием: да, Господи, я верю, и я люблю Тебя. Брайану казалось, что сейчас Фаррух молился так же. Его сильный чистый голос четко проговаривал, почти пропевал слова, его гибкое тело точно принимало необходимые позы. Но вряд ли в мыслях Фарруха сейчас было что-то сокровенное, о чем он хотел бы поговорить с Аллахом. Под конец, когда мусульмане желали мира, поворачиваясь друг к другу, Брайану показалось, что Фаррух оглянулся назад куда больше, чем следовало, и посмотрел на него. Но наверняка показалось. Уже совсем стемнело, и отсветов солнца не хватало, чтобы рассмотреть все. Наконец Фаррух встал. Отряхнул песок с одежды и вернулся к лошадям. – Азиз, свет, – приказал он, забирая повод своей кобылы из рук Брайана. Брайан потянулся подержать ему стремя, но Фаррух взлетел в седло одним прыжком. Азиз и Юсуф забрали своих лошадей и стали разжигать факелы. У Брайана огнива не было, он сел верхом и догнал Фарруха, который медленно поехал дальше. – У вас правители еще и священники? – спросил он. – Я слышал об этом… – Не всегда, – тут же ответил Фаррух. – Я нет. – Я смотрел на тебя сейчас, ты был похож на наших священников во время службы. Такой уверенный, ведущий за собой… Фаррух улыбнулся. – Нет. Я… когда-то думать, чтобы быть священник. Это не для меня. Но я уметь читать суры, чтобы громко и красиво. Брайану очень хотелось спросить, почему он не стал священником. Но у него было чувство, что Фаррух вряд ли ему скажет. И он спросил другое: – А как ты стал здесь правителем? – Халиф дать мне это место. – Ты просил? – Нет. – Почему не попросил о другом месте? Фаррух приподнял брови, не понимая. – Ты сам говоришь, здесь нечего делать. Твои обязанности таковы, что их может исполнять любой. Как твой предшественник – толстый, старый, ленивый. Ты же не такой. Ты умный. Ты знаешь несколько языков. Прочитал столько книг. Ты пишешь музыку и стихи. Ты прекрасно рисуешь… – И это все, что я уметь, – перебил его Фаррух. – И это никому не нужно. Отец хотеть, чтобы я стать воином. Я учиться, много. Заниматься военными науками и тренировать тело. Но добиться мало. Я больше любить читать старые книги… Отец хотеть, чтобы я заниматься наукой. Я не интересовать науки. Я интересовать истории. Сказки. Песни. Придумывать свои. Отец разочароваться во мне. Я не хотеть позорить отца. – Но такому, как ты, место в столице. При дворе. Там наверняка много любителей музыки и поэзии?.. – Много, – фыркнул Фаррух. – Почему не попросился остаться? – Там… ааа… как это называется… змеи. – Змеи? – Люди как змеи. Они друг друга едят. Я не хотеть так. И не уметь. Здесь нет змей. Здесь мне лучше. Я служить халифу. И мочь петь, читать, писать… Делать, что хотеть. Это хорошее место для меня. Давай скакать, пока не темно. И он с места выслал лошадь в галоп. Брайан, Азиз и Юсуф поскакали за ним. Юсуф попытался обогнать его, но Фаррух пришпорил лошадь и вырвался еще дальше. Мальчик с громким возгласом стал его догонять. Фаррух громко засмеялся. Брайан тоже хотел их нагнать, но услышал сзади окрик Азиза: – Погоди! Он оглянулся на воина и придержал лошадь. – Не спеши! – повторил тот. – Запомни: нам нельзя терять город из виду. Иначе не найдем дороги назад, в пустыне ночью легко заплутать. Сейчас стемнеет быстро. Возьми факел, я зажгу себе еще один. Следи за ними, – он указал на принца и Юсуфа. – Следи за мной. Понимаешь? Брайан кивнул: – Понимаю. – Тогда езжай. Но не забывай оглядываться. Брайан пришпорил лошадь и наконец помчался галопом – вслед удаляющимся фигурам, пока еще хорошо видным на фоне яркого закатного неба. Брайан их догнал, когда Фаррух перевел лошадь в шаг. Небо стало совсем черным, над головой раскинулась звездная сеть, и среди нее уютно устроилась полная луна, освещая тихие барханы своим бледным светом. Брайан оглянулся, как велел Азиз. Огонек его факела виднелся позади и не двигался. Где-то еще дальше за ним светился еще один огонек – зажженный на высоком минарете Вакафы. – Азиз сказал не терять его из виду, – произнес Брайан. – Чтобы не потеряться. – Вон город, – указал Юсуф, открепляя от седла факел, ловко чиркнул огнивом и зажег. – Я помнить, что надо смотреть. Я все время смотреть назад. Он помахал факелом над головой. Азиз взмахнул своим в ответ. Фаррух развернул лошадь и подъехал к ним, остановился, открепил куфию, чтобы вздохнуть полной грудью. – Роджа прав, – сказал он по-арабски. – Скакать навстречу ветру – это прекрасно. Я уже забыл это ощущение. Но завтра ноги будут сильно болеть. – Если каждый день ездить, то не будут, – по-английски ответил ему Брайан. Понять-то он понял, но от быстрой скачки мысли в голове спутались и не выстраивались в правильную фразу на новом для него языке. Фаррух посмотрел на него с удивленной улыбкой. – Ты, в самом деле, уже так хорошо понимаешь? – сказал он по-арабски. – Надо осторожнее говорить рядом с тобой. – Я стараться. – Стараюсь, – поправил Фаррух, улыбнувшись еще шире. Он открепил от седла мех с водой, сделал большой глоток и протянул Брайану. Тот с благодарностью принял и, напившись, вернул ему. Фаррух передал мех Юсуфу, но тот отказался, показав на свой такой же. – Мы поедем назад? – спросил он. – Да, – решил Фаррух, оглянувшись на далекий огонек Азиза. Страж уже несколько раз махал, показывая, что ждет их. – Иди вперед. Юсуф пустил мерина легкой рысью, Брайан и Фаррух поехали следом, рядом, почти касаясь друг друга коленями. – Я увести вас в сторону, – сказал Фаррух. – Лошадь так резво скакать, и я не заметить. Нам не надо ехать в пустыню. Там ничего интересного. Мы ехать вокруг стен и вернуться. До полуночи мы успеть. Не бойся. – Да я и не боюсь, – пожал плечами Брайан. За годы своих странствий по миру он провел под открытым небом немало ночей, и под дождем, и в метель… Почему бы не провести одну ночь в пустыне, тем более, не одному?.. Но Фаррух только недоверчиво хмыкнул. – Это хорошо, – ответил он и снова закрыл лицо. Когда они подъехали к стенам города, уже основательно похолодало, и Брайан подумал, что можно было бы одеться теплее. Впрочем, стены быстро оградили от холода. Во дворе их встретили слуги с факелами, забрали лошадей, принесли Фарруху свежий теплый халат. Салим почтительно поклонился и, убедившись, что с принцем все в порядке, строго зыркнул на Брайана и позвал Азиза с собой – для отчета, видимо. Юсуф помчался на конюшню проверить лошадей. Брайан остался стоять один в центре двора. Ноги немного дрожали – с непривычки после столь длительной прогулки, завтра тоже будут болеть. Давненько он не испытывал это чувство, но оно было приятным. Предложил бы принц Фаррух еще раз такую прогулку… Он стащил с головы куфию и вытер лицо. – Я иду в баню, ты со мной? – спросил Фаррух Брайана. – В баню? – Мыться, – по-английски пояснил Фаррух. – Лошади пахнуть сильно. Я тоже пахнуть. И песок везде. В моем доме грязь нельзя. Ты со мной или один? Брайан чуть было не ответил «с тобой», но сообразил, что в бане увидит Фарруха совершенно голым, и значит, все то душевное равновесие, которое он обрел во время прогулки, тут же сойдет на нет. И он вообще не поручится, что сможет себя сдержать. – Один, если ты позволишь, – ответил он. – Позволяю, – кивнул Фаррух и ушел.Глава 26. Пустыня
28 ноября 2021 г. в 12:00
Брайан почему-то думал, что с ними поедет и Роджер. В конце концов, он столько времени проводит сейчас на конюшне, было бы логично, если б он поехал… И Брайан бы не удивился, если б он и был вдохновителем этой идеи. Однако, когда он спустился во двор вслед за Азизом, обнаружил там только принца Фарруха, Юсуфа и Салима, который поправлял стремена и подпругу у лошади своего господина.
Юсуф, увидев Брайана, поприветствовал его громким радостным возгласом:
– Так это ты с нами едешь!
Но Салим на него тут же строго цыкнул, и мальчик уже с серьезным лицом подвел Брайану рыжую кобылу, на которой тот ездил в прошлый раз. Проследил, чтобы англичанин удобно сел в седло, помог подтянуть подпругу и путлища, которые Брайану все равно оказались коротковаты.