Малфой-Мэнор. Май, 1997
Одиночество и страх. Растерянность и отчаяние. Всё это чувствовала хозяйка Мэнора. Нарцисса уже несколько раз успела пройтись по коридорам поместья, заглянула в библиотеку и побывала в теплицах. Она пыталась занять себя хоть чем-то, лишь бы не думать о судьбах Люциуса и Драко. Сердце женщины рвалось в груди и обливалось кровью, стоило ей лишь мысленно вернуться к своим мужчинам. За окном постепенно начинало темнеть, но в Мэноре так и не прозвучали родные голоса. Новая волна страха накрыла Нарциссу. Пальцы больно сводило в судороге от сильного сжатия в кулаки. Кровь приливала к голове, щёки заливались неестественной краской, а колени дрожали. Некогда женственная и сдержанная миссис Малфой превратилась в дёрганную домохозяйку. Жизнь мало-помалу переворачивалась с ног на голову, маленькими шагами Нарцисса приближалась к пропасти отчаяния. И только силуэты двух мужчин в дверном проёме гостиной могли её расслабить, позволить спокойно дышать. Как же она ненавидела Волан-де-Морта. Если бы она только знала, как всё изменится через год, через три, и куда докатится её семья. Однако сейчас Нарцисса не могла этого знать, поэтому просто сидела в ожидании Люциуса и Драко. Ей было страшно не за себя — действительно было страшно за дальнейшую судьбу каждого из них. Особенно Драко. — Цисси, — знакомый голос заставил вздрогнуть. — Я думал, что ты уже спишь. Люциус стоял в нескольких шагах от неё. Нарцисса бросилась к супругу, утопая в его объятиях. Вот такие простые объятия стали чем-то невероятным для неё в последнее время. Стены Малфой-Мэнора больше не берегли всех трепетных моментов их совместной жизни, они были пропитаны холодом. Миссис Малфой пыталась отыскать свой уют и тепло хотя бы во время таких коротких встреч с мужем. — Ты жив, — Нарцисса облегчённо вздохнула. — Ты жив. В Войну это было два самых важных слова. Люциус стоял перед ней и с ним всё было хорошо. Сейчас всё было, как всегда: они вместе, они обнимаются, они чувствуют дыхание и сердцебиение друг друга. И как же горько было осознавать, что этот момент совсем скоро растворится в очередном приказе Тёмного Лорда. Нарцисса отринула от мужа и посмотрела на него. Чёрные синяки проглядывались под усталыми глазами. Всегда причёсанные волосы в ужасном беспорядке спутанно ложились на плечи. Спина искривилась, мужчина выглядел растерянным и изнеможённым. — Со мной всё хорошо, — очень тихо ответил Люциус. — Ты как? — Где Драко? — Остался на улице. Женщина окончательно выдохнула с облегчением. С Драко тоже всё в порядке, он вернулся домой. Нарцисса успела безумно соскучиться по сыну, хотя видела его этим утром. Она соскучилась по редкой улыбке и холодному взгляду. Пусть миссис Малфой уже не наблюдала в Драко того мальчика, которого помнила, но он по-прежнему оставался её единственным и любимым ребёнком. — Люциус, поговори со мной, — обратилась Нарцисса к мужу, что направился на второй этаж. — Мы с тобой стали совсем чужими. Не разговариваем, не видимся. Ты постоянно убегаешь от меня. — Цисси… — Я имею право знать, что происходит, — она нетерпеливо перебила Люциуса. — Имею право знать, что этот изверг творит с вами, чего хочет от вас. Он отнимает у меня семью, разрушает нашу жизнь, а я не могу ничего с этим поделать. Люциус, я имею право знать! Так много отчаяния во взгляде этой женщины. Она совершенно не знала, что ей делать, как ей справляться в будущем. Нарциссе хотелось достучаться до мужа. Внутри всё кричало о том, что если она не попытается сейчас, то потом будет поздно, наступит тот переломный момент, когда пути назад уже не будет. — Нарцисса, — голос прозвучал значительно строже. — Пока ты не знаешь, что происходит — ты в безопасности. Не заставляй меня подрывать твоё и без того шаткое положение. — Так ты переживаешь за меня? — Мне казалось это очевидным. — А Драко? — парировала Нарцисса. — За него ты не переживаешь? Его безопасность тебя не интересует? Его положение не в приоритете? — Он — мужчина, — коротко ответил Малфой-старший. — И так же заботится о тебе, как и я. — Он — наш сын, Люциус. Наш сын! Это я должна думать о его безопасности, а не наоборот. Он же ещё ребёнок… Слёзы. Нарцисса не сдержалась и заплакала. — Пока он будет оставаться ребёнком, Нарцисса, он будет уязвим. Я научу его быть настоящим мужчиной. Тёмный Лорд покажет Драко, что от этой жизни нужно брать всё, что можно ухватить. Это просто не укладывалось в голове. Слова мужа больно ранили в самое сердце. Человек, который был отцом их единственного сына, теперь собственноручно разрушал его жизнь. — Ты… — она попыталась отдышаться. — Как ты можешь? В кого ты пытаешься его превратить? У него вся жизнь впереди. — Спокойной ночи, Нарцисса. Вот так: быстро и легко. Люциус просто попрощался посреди разговора и оставил её, свою возлюбленную, одну в пустой гостиной. С этой минуты Нарцисса совершенно не видела в голубых глазах былой любви, которая таилась в её собственных. Ныне муж оставался просто мужем, а не любимым человеком. Любви миссис Малфой не хватало на них двоих — сердце Люциуса уже полностью было пропитано тьмой и холодом. Нарцисса по сей день продолжала улыбаться только потому, что ей было ради кого изображать стойкость. Она отчаянно пыталась сохранить своей улыбкой и материнской любовью юношеские чувства своего сына. Хотелось верить, что Драко не станет таким же, как и его отец. — Дорогой, — Нарцисса подошла к Драко, застывшему у белых роз. — Как ты? — Со мной всё хорошо, мам, — тихо ответил он, не оборачиваясь. — Я скоро зайду в дом. Материнское сердце чувствовало фальшь в голосе. Нарцисса видела, что её мальчик окутан пеленой грусти и лжи. Драко был подобен декабрю, столь же морозный и холодный. Он был напряжённым, отстранённым и потерянным. Нарциссе было страшно дотронуться, ей казалось, что лёгкое прикосновение сломает его. Темнота окружила юного Малфоя со всех сторон. В этот момент Нарцисса увидела в своём сыне Люциуса. Вот он — переломный момент. Драко свернул на скользкую дорожку, сделал неверный выбор. — Что он с тобой сделал? — голос дрожал. Молчание. Невыносимое, кричащее молчание. Сейчас ей стало больнее, чем когда-либо раньше. Нарцисса ощущала всё то, что терзало Драко. По коже миссис Малфой прошлись разряды тревоги и паники. — Он приказал мне убить Дамблдора, — ответ был очень тихим, но Нарциссе это показалось душераздирающим криком. — Я должен расправиться со стариком. Душа ушла в пятки. Сердце остановилось. Мысли беспорядочно сновали в голове, придавая чувство ещё большей беспомощности происходящему. Нарцисса привыкла тревожиться за сына, но сейчас эта тревога не имела границ. Слёзы застыли на ресницах. — Не может быть… — выдавила Нарцисса. — Ты же отказался? — Нет. — Но Драко… — Мама, либо старик, либо наша семья. Выбор очевиден. Доволен, Люциус? Это то, чего ты добивался? Такого мужчину ты хотел видеть в нём? Нарцисса еле сдерживала всхлипы. Невероятное желание мести зарождалось где-то внутри. Она была готова сейчас же направить палочку на ублюдка, превратившего её жизнь в ад. Жалкое подобие нормальной жизни. В голове складывались варианты того, как всё могло бы быть, сделай они правильный выбор. Как могла сложиться их жизнь, откажись Люциус вовремя от затеи служения Тому Реддлу. Перед глазами Нарциссы сейчас стоял не семнадцатилетний подросток: она видела маленького мальчика, у которого отобрали возможность руководствоваться своей жизнью. Не этого она хотела для своего ребёнка. Миссис Малфой мечтала лишь о том, чтобы в свои семнадцать Драко делал выбор между девушками или вкусами мороженого, но не между выбором убить или нет. — Драко… — Нарцисса умоляюще схватила его за руку и заговорила тихим шепотом. — Встреться с мисс Грейнджер. Поговори с ней, расскажи всё. Она поможет. — Ты в своём уме? — он грубо одёрнул руку. — Не упоминай её имя. Не говори со мной об этой грязнокровке. Это не его слова. Её сын так бы не отозвался о девушке. Нарцисса отчётливо слышала в голосе Драко нотки влияния Люциуса. В мальчике медленно увядало всё то, что так старательно старалась посеять и взрастить Нарцисса. Теперь он цитировал своего отца, с повышенной чувствительностью веря в каждое слово, сказанное им. — Но вы же общались, — не сдавалась женщина. — Драко, расскажи ей, пока не поздно. — Ещё раз ты упомянешь о ней в моём присутствии, — зло процедил Драко. — И я за себя не ручаюсь. Спокойной ночи, мам. Он поступил точно также, как и его отец: отбросил от себя Нарциссу, отвернулся и ушёл. Теперь миссис Малфой осталась в одиночестве — наедине с собой и сумасшедшим вихрем мыслей в голове. Она волнуется и, если понадобится, то наверняка хоть сейчас бросится под смертоносный зелёный луч, лишь бы уберечь Драко от такого выбора. Она сделает это, не задумываясь и не жалея. Она сделает всё, что в её силах, чтобы вытащить сына из этой трясины. Нарцисса постаралась спокойно выдохнуть и крепче сжала подол платья в руках. Неважно. Ей совершенно неважно, что с ней будет. Она сделает всё, абсолютно всё, чтобы спасти Драко от падения в кромешную тьму. В лунном свете Нарцисса бежала назад к поместью. Пролетев мимо десятка дверей, она заперлась в кабинете мужа. Лёгкое движение палочки — теперь под её тонкими пальцами на дубовом столе лежал желтоватый пергамент и изящное перо. Трясущимися руками Нарцисса начала выводить аккуратные буквы судьбоносного письма. Мисс Грейнджер, Я прошу прощения за то, что смею Вас беспокоить. Очень надеюсь на Ваше понимание и благоразумие. Драко попал в беду, в большую беду, и мне не к кому больше обратиться. Гермиона, ему нужна помощь и только от Вас он сможет её принять. Он страдает, а вместе с ним страдаю и я. Эти страдания ранят нас обоих до глубины души, однако он отказывается признавать это. Солёные слёзы капали на пергамент. Нарцисса даже не обращала внимания на то, что чернила размазались по её идеальному лицу. За окном начал барабанить дождь, перекрывая горькие всхлипы миссис Малфой. Капли с силой ударялись о стекло, стекали вниз, а затем падали на землю, отзываясь в голове тяжёлым грохотом. Я не знаю, как давно вы общались, но я слёзно прошу, умоляю Вас о помощи. Поговорите с ним, отговорите его от этого решения. Не позвольте ему разрушить свою жизнь. Если Вас не трогает судьба Драко, то подумайте о магическом мире. Приказ Волан-де-Морта… Нарцисса зло сдавила перо на этом имени. Прежде она старалась не произносить его вслух, даже мысленно не упоминала, но сейчас ей было не страшно. … запустит необратимый механизм. Это бомба замедленного действия. Повторюсь: не знаю, к кому я ещё могу обратиться. Я прошу Вас, помогите мне. Помогите Драко. С уважением, Нарцисса Малфой. Через секунду письмо уже было внутри конверта. Нарцисса печально улыбнулась улетающему филину.Малфой-Мэнор. Следующий день.
Это были томительно долгие минуты ожидания. Нарцисса расхаживала вдоль гостиной, смотря себе под ноги. Иногда взгляд падал на вазы с белыми розами, а потом перемещался на настенные часы. Оставалось несколько минут до прибытия Гермионы и миссис Малфой начинала нервничать всё сильнее. Она боялась, что Драко и Люциус могут вернуться не вовремя, боялась, что Гермиона передумает приходить. Но шум за дверьми развеял последние сомнение. Каштановые волосы, собранные в хвостик, были немного растрёпаны после магического перемещения. На персиковой коже раскидались еле заметные веснушки, но даже они выглядели непривычно ярко для Мэнора. Карие глаза изучающе озирались вокруг, разглядывая неприветливый интерьер гостиной поместья. — Мисс Грейнджер, — обратилась к ней Нарцисса. — Добрый день. Я очень рада, что Вы смогли прибыть в Малфой-Мэнор без происшествий. — Здравствуйте, миссис Малфой, — вежливо ответила Гермиона. — Думаю, нам следует сразу перейти к делу. Будет не особо приятно, если меня кто-то увидит. — Конечно, мисс Грейнджер. Вы чего-то желаете? — Нет, спасибо, — гриффиндорка мягко приземлилась на край дивана. — Что случилось, миссис Малфой? Ваше письмо очень напугало меня. Нарцисса ненавидела саму мысль о том, что сейчас впутывает эту юную девушку в проблемы своей семьи. Она знала, что Гермиона была подругой Гарри Поттера и была наслышана о приключениях Золотого Трио. Но одно дело — бегать от тролля в коридорах Хогвартса и совсем другое — выступить против чистого воплощения истинного зла. Нарциссе так хотелось уберечь Драко, что она осознанно подставляла чужое дитя под такую угрозу. — Мисс Грейнджер, насколько я знаю, Вы ведь общались с моим сыном? Покрасневшие щеки и бегающие глаза указывали на то, что она была права. Но кроме волнения в глазах девушки, миссис Малфой увидела отблеск печали. Непринуждённость и расслабленность Гермионы вмиг сменились скованностью и стеснением. — Общались, — прокашлялась девушка. — Работали над несколькими школьными проектами. Это не было ложью, но и не было чистой правдой. Нарцисса несколько раз видела письма у Драко, адресованные в Мэнор. Замечала, как в разговоре часто всплывает имя этой девушки, как сильно злился Драко, когда Люциус в очередной раз начинал принижать маглов. Миссис Малфой радовалось тому, что Драко не обращал внимания на происхождение своей подруги, до того момента, когда всё резко изменилось. Милые комментарии к действиям гриффиндорки сменили гневные высказывания о маглорождённых; тёплые отзывы о какой-либо помощи со стороны девушки обернулись ядовитыми репликами в сторону Золотого Трио. — Гермиона, — Нарцисса взяла её за руку, что заставило её встрепенуться. — Помоги ему. Он не справится сам, не сможет. Меня он не слушает… — Простите, — Грейнджер подорвалась со своего места. — Нарцисса, мне очень жаль, но я не могу помочь Вашему сыну. Не думаю, что он захочет меня слушать. Она очень быстро развернулась и направилась к выходу, закрывая лицо руками. — Но Вы же пришли сюда, — окликнула Нарцисса. — Из моего письма Вы поняли, что это именно Драко в беде, а не я, что он нуждается в помощи и Вы пришли. Я прошу Вас, Гермиона! Она чувствовала, что сейчас девушка решается. Или ей окончательно захлопнуть за собой дверь, или остаться и выслушать Нарциссу. И миссис Малфой без раздумий опустилась на колени, а в глазах вновь заблестели жгучие слёзы. Всё внутри обдавало горячей лавой. Гермиона Грейнджер была последней надеждой. Нарцисса знала: больше не к кому идти со своей проблемой, если даже Люциусу было всё равно, и он самостоятельно подтолкнул Драко к этому. — Пожалуйста, Гермиона, — слёзы мешали говорить. — Больше ему никто не поможет. Невероятно тёплые и нежные ладони коснулись руки Нарциссы. В какой-то момент миссис Малфой показалось, что такого тепла она не чувствовала уже очень много дней, будто бы её собственная кожа давно стала ледяной. Она сглотнула, пока Гермиона помогала ей подняться на ноги. Возможно, эти женщины и догадывались, что человек, о котором они говорят, одинаково дорог им обеим. А, возможно, и нет. Только, если Нарцисса не боялась говорить в открытую о своей любви к Драко, потому что материнская любовь была естественным явлением, то у Гермионы все было намного сложнее. И сейчас Нарцисса, сама того не зная, расковыряла старую рану. Девушка так долго пыталась отделаться от навязчивого чувства зияющей пустоты внутри, что уже успела забыть, насколько больно говорить о Драко вживую. Потому что последние несколько месяцев о нём она говорила только в своей голове, сама с собой. Драко Малфой просто исчез из её жизни. Вот так, в один день, молча и без объяснений. Оставил Гермиону наедине со своими догадками и чувствами. И стоило только начать спокойно спать по ночам, как её разбудил филин с конвертом в клюве. И вот сейчас она смотрит на заплаканную миссис Малфой, просящую о помощи, а та даже не догадывается, что Гермиона сама нуждается в ней. — Он не послушает меня, миссис Малфой, — ответила Гермиона. — Мы с ним не общаемся и не видимся. — Между вами что-то случилось? — Я не знаю, миссис Малфой. Знаю только, что слушать меня он точно не станет. Последние месяцы он не просто не слушал, он попросту не слышал. Я говорила со стенкой. Драко всем своим видом показал: для него меня больше не существует. — Гермиона… — Я сделаю всё, что в моих силах, миссис Малфой. Но я спасу его только в том случае, если он не оттолкнёт меня. Она не попрощалась. Просто помогла Нарциссе присесть на диван и, забывшись, в слезах наскоро покинула поместье. Теперь Нарцисса была уверена в том, что это было не просто общение или школьный проект. Между этими двумя было что-то ещё, но теперь Гермиона выглядит не менее несчастной, чем сама Нарцисса. Несколько часов после ухода Гермионы для хозяйки Мэнора прошли незаметно. Она не зажгла свет и не сдвинулась с места. Просто продолжала также сидеть на диване, рассматривая в сотый раз узор мраморной плитки под ногами. Приятные тона гостиной больше не успокаивали, а напоминали о том, как когда-то в этом доме было хорошо. Но не теперь. Нарцисса всё размышляла про себя: что было во взгляде мисс Грейнджер, что такого случилось между ней и Драко, почему она плакала? Но главным был факт того, что она не отказала. Она пообещала помочь. Звук ударов трости о мрамор вырвал из затянувшихся раздумий. Люциус влетел в гостиную и сразу же направился к жене. В его глазах читался гнев и злость, хозяйке Мэнора не нужен был свет, чтобы это увидеть. Малфой-старший кипел от бурлящей внутри ярости. — Ты всегда вызывала у меня впечатление умной женщины, Нарцисса, — прорычал он ей в лицо. — Неужели я так сильно ошибался? — Значит, не одна я ошибалась, — съязвила Нарцисса. — Ты у меня тоже вызывал впечатление любящего отца и заботливого мужа. — В отличии от тебя, я не подставляю нашего сына. Чем ты думала? — Что? — взорвалась Нарцисса. — Не подставляешь нашего сына? Это ты сделал из него марионетку Волан-де-Морта! Ты просто превратил его в безвольного цепного пса, который готов беспрекословно выполнять любой приказ. Ему семнадцать, а он уже должен выбирать между жизнью человека и благополучием семьи! — Я не подсылаю к нему грязнокровку с просьбой одуматься и не убивать Дамблдора! Где была твоя материнская любовь, когда ты решалась на этот поступок? — Я хоть как-то пытаюсь его спасти! Если ты не собираешься этого делать, то это сделаю я. — Интересно, как ты собралась спасать нашего сына в тот момент, когда Тёмный Лорд прочитал бы его мысли? Что ты сказала бы в его оправдание, узнай он о его разговоре с этой Грейнджер? Благодари Мерлина, что я просто оглушил эту несносную девчонку вместо того, чтобы прикончить. Она не верила своим ушам. Не верила, что говорит с человеком, которого так безотказно любила. Столько злости и ненависти в его словах. В сердце теперь помимо тревоги за Драко начинала возрастать также и тревога за бедную девушку, которую она отправила к нему. Ведь Гермиона не была виновата в том, что творилось в их семье, но легко могла распрощаться со своей жизнью только потому, что Нарцисса попросила о помощи. — Что с мисс Грейнджер? — Твоя драгоценная грязнокровка в порядке. Но предупреждаю — хоть раз что-то подобное повторится, и она отправится прямиком к Тёмному Лорду. Запомни, Нарцисса, не для этого я всем рисковал. Совсем не для этого. — Рисковал? Чем ты рисковал, Люциус? Кроме своей семьи ты ничем не рисковал. Ты мне омерзителен, Люциус Малфой! — Когда-нибудь ты поймешь меня, но, верно, не сейчас. Он вновь собирался уйти, но Нарцисса вцепилась в его мантию: — Что я должна понять? Что? За что ты так с нами поступил? Почему решил, что можешь превратить семью в жертвенный алтарь? Ради чего всё это? Объясни мне. Объясни мне наконец! Она снова заплакала от отчаянного бессилия. Внезапно руки Люциуса обняли ее и притянули ближе. — Дорогая моя Цисси, как же ты не понимаешь, — его голос вновь обрёл прежнюю теплоту. — Я поступаю так только ради тебя и Драко. Пока я склоняю голову перед Ним — ты свободно дышишь. — А наш сын? Зачем ты показал его этому мерзавцу? Неужели мы не могли его где-нибудь спрятать? — Это не спасло бы его, Цисси. Думаешь, я радуюсь, что пришлось провести нашего сына через ад? Моё сердце не меньше твоего обливалось кровью, когда я вручал ему камень Забвения… — Что? — Нарцисса отпрянула от мужа. — Что ты вручил ему?