Tardigrade inferno

Некоторые грешники пытались ловить рыбу в озере Коцит. Поначалу им пытались это запретить: одна из основ адского бытия — отсутствие развлечений. Потом кто-то решил, что вечные бесплодные попытки поймать то, чего на девятом круге не может быть по определению, вполне могут считаться пыткой, и рыбаков оставили в покое. *** На участке Мелкого было тихо. Ветер. Скрип шагов по припорошенным снегом и пеплом камням. Негромкие разговоры замёрзших душ. Внезапно мрачную идиллию пронзил дикий вопль. Мелкий вскочил, пытаясь понять, что случилось, и что делать ему: помогать (кому?) или добивать (кого?). Бросив удочку, перемежая бессвязные крики матерными ругательствами, поскальзываясь на льду и с трудом удерживаясь на ногах, к берегу бежал перепуганнный рыбак. А рядом с прорубью возилось что-то чёрное. — Люк! Чёрт помчался выпутывать запутавшегося когтём в леске тихоходчонка. — Как ты только здесь оказался, паршивец… *** Спускаясь на круги, Мелкий всегда оставлял зверушек дома. Они были из другого мира. Мира, в котором есть музыка Pink floyd, запахи сирени и скошенной травы. В котором можно мечтать стать биологом и готовиться к поступлению в университет. В котором впервые пробуешь курить — родители на даче, ты прозанимался всю ночь, и теперь стоишь на балконе, встречая рассвет. Горький дым поначалу обжигает горло, ты кашляешь — но потом приспосабливаешься. И это утро так и остаётся в памяти. Май, сирень и сигареты. Мелкий не хотел пускать тихоходок туда, где существовал он сам. Где в рюкзаках носят не тетрадки и сменку, а орудия пыток; где за промахи и непослушание вполне могут кинуть в котёл с кипящим маслом. Где всем. Всегда. Всё равно. Ад был жизнью Мелкого. Чёрт заслужил его, принадлежал ему. Наверное, в какой-то мере любил его. Принимал всю его жестокость и нелогичность — и таким же жестоким и нелогичным был сам. Иногда Мелкий спрашивал себя — смог ли бы он отказаться от ада, жить как ангел или нормальный человек. Без тёмной радости чужой боли; без вкуса крови, от которого заволакивает глаза чернотой. Без обычно тихого, но периодически выплёскивающегося на поверхность безумия. Так, как мечтал. И никогда не мог ответить. *** — Замёрз, маленький? Люк отрицательно пискнул, но попросился на ручки — и домой. Здесь было плохо. Мелкий лихорадочно соображал. Зверушку срочно надо было увести. Участок доверить некому, рассчитывать что клиенты «прикроют» — глупо. Сбежать, снова рискуя своей шкурой? Люк смотрел на чёрта своими круглыми чёрными глазками. Тихоходчонок готов был заплакать. — Мя?.. *** Мелкий пробирался к норе тёмными коридорами, прижимая к груди Люка. Не отсвечивать, не отсвечивать… И вот вроде бы совсем чуть-чуть осталось: лестница со второго круга на первый. Факелы не горели. Чёрт вглядывался в темноту, пытаясь уловить хоть что-то; шёл на ощупь, едва касаясь пальцами горячей пыльной стены. Что-то ухватило за щиколотку и резко дёрнуло. Мелкий не смог удержать равновесие и упал, пытаясь хотя бы защитить от травм перепуганного тихоходчонка. Упал прямо к ногам Асмодея. — Вот ты где, шмакодявка, — почти нежно проворковал демон. И дальше — самое страшное: — Тебя ищет Шеф.