Смерть в маске

      — Так какие предметы, говорите, вас интересуют?       — Цацки. Цветняк, сверкальцы. Что-нибудь необычное, — Том небрежно откинулся назад, на спинку кособокого стула, нисколько не напрягаясь под внимательным изучающим взглядом неопрятной колдуньи. Это была уже третья перекупщица, с которой он разговаривал здесь, в Белой Виверне, а надежда найти искомое медленно гасла вместе с дневным светом за окном. Хотя ночь как раз была временем этих выползающих из нор низменных существ.       Он отставил мутный бокал со слегка выдохшимся виски, которое все равно не пил. Прикурил от палочки в рукаве, достаточно ловко и быстро, чтобы оранжевый огонек почти не подсветил лицо. Собеседница проследила за обнажившимся запястьем с дорогими часами, за вычурными перстнями, блеснувшими в тусклом свете — единственная стоящая на столе свеча разгоняла опустившиеся сумерки лишь едва. И подняла брови — тонкая трансфигурация всегда удавалась Тому хорошо.       — Есть один барахольщик, — женщина, если ее внешность была не результатом оборотки, тоже перешла на жаргон.       — Барыга? — уточнил Том. Медленно выдохнул, наслаждаясь ударившей по горлу терпкостью. Сизый сигаретный дым закрутился в стоячем воздухе причудливыми спиралями.       — Да не, обычный шигач, — махнула рукой ведьма. — Пытался сдать шмотки, только я с такими цацками не люблю работать. Вдруг меченое, аль хитро заколдованное? Я ж не садовый гном какой.       — Тема правильная. Но я с такого не дрейфую — своего рода специалист.       За этот вечер Тому уже продемонстрировали и проклятое ожерелье, что медленно пило жизненную силу владелицы, и зеркало с потускневшей серебряной амальгамой, начав смотреться в которое было невозможно остановиться, и запонки с отделением под яд. Усмешку ведьма считала даже в тени капюшона. Похоже, такой ответ ее удовлетворил, и она продолжила:       — Можешь зазырить, что он там работнул. Вдруг по душе придется?       — Где найти?       — Да могу свести.       Том поднялся на ноги и испарил виски, взмахнув палочкой за полой мантии; бокал на секунду сверкнул в очищающей вспышке пламени, уничтожившей следы прикосновений. Ведьма посмотрела на него с уважением. Пока она пыталась разглядеть палочку, Том уже спрятал ее в карман. Как полезно иногда просто сидеть в углу и наблюдать за происходящим, за привычками местного контингента, не выдавая, само собой, излишнего интереса.       За несколько десятилетий в Лютном не поменялось, казалось, вообще ничего. И отличалось от маггловского преступного мира разве что колоритом, более многочисленными способами обмана да Круциатусом вместо выламывания пальцев в случае чего. В этом плане у Тома, жившего на стыке двух миров и знавшего особенности каждой стороны, имелось преимущество.       — Не местный? Раньше тебя не видела в нашем раю. Хотя шлепаешь вроде чисто.       — Австралиец, — фыркнул он.       Ведьма понятливо замолчала и решила не продолжать тему. Том пробирался за ней следом к неприметному углу, обходя другие столики. Какие-то еще были пустыми, а кое-где уже тихо шушукались подозрительные личности, быстро отводя взгляд, стоило пройти мимо. Он заметил знакомую потрепанную кожанку на размер больше необходимого за пару секунд до того, как его проводница плюхнулась на соседний с Наземникусом стул. Ну наконец-то охота увенчалась успехом. Теперь следовало его не упустить.       — Аллюр, гиппогриф. Как делишки?       — Было б алмазно, если б ты меня кинуть не пыталась, банши старая, — Наземникус глянул на ведьму исподлобья. Та хохотнула и хлопнула его по плечу.       — Да ладно тебе, знаешь же, что про обиженных говорят? Я вот клиента привела. По поводу тех самых темных шмоток.       — Я б наедине перетер, — Том качнул головой в сторону выхода. Наземникус уставился на него со вполне обоснованным подозрением.       — Не ссы, не аврор-легавый, наш чел. Ювелир, его на меня Кривой Жмыр навел, — ведьма притянула к себе не очень чистый бокал виски, стоящий перед Наземникусом, и сделала хороший глоток. Тот проводил выпивку возмущенным взглядом, затем вновь вперился в Тома.       — Бабки-то есть? Не лепреконские?       — Имеются. Но размениваться при всех не люблю, — Том дернул плечом и обернулся, демонстративно обводя взглядом постепенно наполняющийся людьми бар. Вокруг было достаточно затемненно, чтобы скрыть от любопытных глаз крутящиеся здесь дела. Но если он начнет швырять Наземникуса в стену, это может все же привлечь излишнее внимание.       Воришка подозрительно осмотрел высокую худую фигуру Тома, но ничего устрашающего не обнаружил. Поразмыслив несколько секунд, поднялся со стула.       — С тебя процент! — крикнула ему вслед ведьма, которой достался халявный виски, чем она тут же не преминула воспользоваться.       — Пошли в нумера, — у барной стойки Наземникус задержался. — Харди, дай ключик от свободного. По минимальной ставке, на пару часов.       Он обменял несколько заскорузлых монет на чуть более чистый ключ, и Том поднялся следом за вором по кривой лестнице, оставив мрачный и душный зал позади. Щелкнул замок потемневшей от времени двери, нацарапанная цифра «три» на которой едва угадывалась. Том никогда не был в номерах над «Белой Виверной» и ожидал увидеть форменный клоповник с отслоившимися обоями и засаленной обивкой мебели. Так что испытал некоторое удивление, когда перед ним предстала достаточно чистая комната. Ее нельзя было назвать уютной, мебель выглядела казенной, словно реквизированная из какого-нибудь официального заведения — стол строгих линий, чуть потрескавшиеся кожаные кресла. Выбивалась из обстановки только большая кровать с вычурным ярко-красным покрывалом. Балка над ней была обмотана какими-то веревками.       — Да, траходром что надо, — прокомментировал Наземникус, проследив за направлением взгляда Тома, которое легко угадывалось даже в капюшоне. — Так че, лясы будем точить, аль сразу к делу?       — К делу, — Том склонил голову набок, сосредоточившись на своем визави. — Показывай товар, потом порамсим о цене. Что подрезал?       — Да у одной алюры дернул, — пошарившись по карманам, Наземникус вытащил уже знакомую темную бархатную коробочку. Том проследил, как он откинул крышку. В тусклом свете старой люстры черные грани алмаза блеснули слишком ярко, разбрасывая блики. — Дорогой сверкалец, такой сейчас стоит…       Он поперхнулся словами, когда палочка вырвалась из его кармана и спокойно приземлилась на открытую ладонь Тома. Наземникус проводил ее непонимающим взглядом и хлопнул глазами, пытаясь сообразить, что такое случилось. Том небрежно бросил его оружие через плечо, в дальний угол комнаты. Когда вор наконец осмыслил происходящее и отшатнулся, было уже поздно — рука плотно захватила его затылок, а в шею вжался кончик палочки.       — Не у той алюры ты колечко дернул, — прорычал Том, презрительно глядя сверху вниз. — И даже не западло было?       Наземникус сдавленно пискнул, издав высокий звук, никак не подходящий к его пропитой внешности, и бессмысленно трепыхнулся в железной хватке. Маленькие глазки лихорадочно метались по комнате в поисках путей отступления или спасения, но Том перегораживал собой дверь. Брезгливо посмотрев на панику, он оттолкнул вора от себя, попутно одним движением выхватил коробку из его пальцев. Кратким взмахом палочки проверил на чары и, ничего подозрительного не обнаружив, убрал в сумку, висящую на боку под мантией.       — Она сказала, что кольцо ей не нужно! Я просто нашел бы ему применение получше, чем бесхозно пылиться! — когда Наземникус сумел немного восстановить контроль над собой и поправил сбившуюся куртку, его взгляд стал оценивающим. — А ты слишком высок для Блэка. У Снейпа совсем другой голос. А для Люпина уж очень худой. Да и не представляю этого лошарика, ботающего по фене. Так кто же ты, мистер Ювелир? И какое тебе дело до левых цацок?       Он сложил руки на груди, постаравшись принять оскорбленную позу. Но Тома не могли провести такие трюки — он чувствовал запах страха, ощущал нервную дрожь в чужой груди. Это был его инстинкт, и подобный вид вызывал лишь возбуждение и предвкушение.       — Не такие уж они для меня левые. Не столь важно, кто я, как то, что будешь делать ты. Ты налажал, Наземникус. И мой выбор сейчас простой — или избавиться от такой грязи под ботинками, чтобы снова не вляпаться, не дай Мерлин, с размаху… Или же мы с тобой договоримся — ты сохранишь свою жизнь, но никогда больше не приблизишься к этим людям, не будешь доставлять мне проблем.       Но Наземникус, казалось, пропустил предложение мимо ушей — рассматривал его фигуру, пытаясь заглянуть под капюшон.       — А я, кажись, знаю тебя, парень, — внезапно выдал он невпопад. — Не ты ли миловался вчера на кухне с цыпочкой Лили? Как там тебя? Том, да? Фамилия какая-то простенькая, но приметная…       — Ты правда хочешь продолжить? — Том медленно нацелил на него палочку. — Кажется, ты только что разрешил мои сомнения.       — Да ты ж еще совсем пацан, — Наземникус взглянул на него чуть опасливо, но страх уже по большей части прошел. — Тебе-то что со всего этого? Неужто рыжую цыпочку на молоденькое мясо потянуло, а ты уши и развесил? Ай! — он резво отскочил в сторону от красного луча Круциатуса, сорвавшегося с палочки Тома, и разминулся со вспышкой лишь едва. — Понял-понял! — завопил он. — Давай договоримся!       Том поморщился и установил заглушающие чары. Не хватало еще привлечь внимание, если Наземникус начнет орать.       — Неужто твое колечко? — проскрипел тот, осторожно косясь на Тома. — И как девка подцепила такого жука? Как ты вообще попал в их чопорную компашку? — удивился Наземникус.       — Мог бы спросить у тебя то же самое… да мне неинтересно, — Том криво усмехнулся. — Прихлопнул бы тебя, как назойливую муху… Одно меня останавливает — лишних вопросов не хочется. Начнут еще Снейп с Блэком совать свои длинные носы в безвременную кончину никчемного товарища по Ордену.       — Давай так… — сбивчиво заговорил Наземникус, бегая глазками. — Я отдаю твою цацку, а ты забудешь, что это я ее дернул. А я забуду, что видел тебя с кралей — ее хахаль-то явно будет не в восторге от ваших шур-мур. Каждый останется при своем.       — Если ты не заметил, палочка здесь только в моей руке, а цацка уже в моей сумке. И у меня другое предложение, — поднял брови Том. — Я наложу на тебя Обливиэйт, и ты просто забудешь обо всем этом, без всяких «если».       Он сделал шаг вперед, поднимая палочку. Наземникус отступил назад так, чтобы между ним и Томом оказался столик, и уставился оценивающе.       — Не-не, слушай, я могу быть полезен! — затараторил воришка. — Ты, конечно, и сам рубишь в теме, но я умею проворачивать всякие делишки, а некоторые вещи приходят только с опытом. Ты сможешь доверить мне любую работу, чтобы оставить чистенькими свои холеные ручки — я никогда не чураюсь разных дел…       — Доверить? Тебе? — Том презрительно усмехнулся. — За идиота меня держишь? Похоже, ты не понял расклада. Это было не предложение.       Видимо, что-то Наземникус уловил в глазах своего оппонента, опасно блеснувших из-под капюшона, — только что уверенное лицо вытянулось, а хоть какая-то краска сошла, оставив обвислым щекам зеленоватый оттенок. Он потряс головой, непонимающе, точно пес, у которого из-под носа забрали миску с едой. Очевидно, молодость Тома сначала ввела его в заблуждение, но теперь он понял, что не имеет никакого преимущества — ни физического, ни психологического.       — Эй, эй! — забормотал он, пятясь назад.       — Без резких движений, — предупредил Том, но Наземникус уже порывисто сунул руку за пазуху. Времени на раздумья не оставалось, тело сработало раньше мозга.       — Авада Кедавра!       Резко хлопнуло, звук разнесся по небольшому номеру, на секунду оглушив. Том не обратил на это никакого внимания — с широко раскрытыми глазами он следил, как зеленая вспышка вошла в стену за тем местом, где только что стоял Наземникус. Еще секунду назад вор был здесь — и вот вместо него лишь пустота, а Том остался в комнате в полном одиночестве.       — Блядь!!! — он развернулся и порывисто ударил кулаком по стене. — Аварийный портал!       Вот теперь он действительно ощущал себя полным идиотом — нужно было обыскать Наземникуса в первую очередь, проверить на возможные сюрпризы. Он выдернул палочку, прощупав манящими чарами на запасную, но о порталах не подумал. Некоторые вещи, действительно, приходят лишь с опытом. Том прикрыл глаза и сделал пару медленных вдохов и выдохов. Злость кипела в крови, ни капли не собираясь затихать. Какой смысл теперь об этом размышлять? Он просто учтет такой вариант на будущее. Вряд ли Наземникус будет болтать в Ордене о произошедшем — ведь тогда ему придется признать, что крал у своих. Наверняка этот случай с Лили был не первым.       Успокоив себя этими мыслями, Том сунул руку в сумку и проверил, что коробочка с кольцом по-прежнему там. Затем бросил быстрый взгляд в зеркало, чтобы убедиться, что смотрится прилично, а капюшон на месте, и вышел из комнаты, заперев ее брошенным Наземникусом ключом.

***

      Окончательно опустилась ночь, застилая мутные окна своими черными гардинами, заволокла душный воздух колышущейся завесью. Бар был теперь самым ярким пятном, притягивающим взгляд — магические огоньки мерцали между бутылками, отражаясь в стекле искривленными бликами, разгоняли тьму у стойки, заливая ближайшее окружение разноцветным мистическим светом. Рассеянный и нерезкий, он смягчал острые углы, скрывал грязь, как буквальную, так и вполне олицетворенную, выползшую из нор.       Застыв на нижней ступеньке лестницы, Том огляделся и прислушался. Никакой суеты или паники. Похоже, Наземникус ушел порталом куда-то далеко, залег на дно, а не стал поднимать шум. Да и кому есть дело до очередных разборок чего-то не поделивших преступников? Он был уверен, что даже если бы не использовал заглушающие чары, все равно никто здесь не побежал бы на крики.       Он выцепил взглядом ведьму-перекупщицу, которая теперь окручивала какого-то пьяненького и слишком чистенького волшебника, непонятно как оказавшегося в этом баре. Порадовавшись, что она занята и не заметит, как он спустился один, Том двинулся на выход, равнодушно скользя взглядом по столикам с людьми, большая часть которых прикрывалась капюшонами даже в помещении. Он на их фоне совсем не выделялся, а уверенное поведение позволяло принять его за одного из своих.       Он прошел уже полпути, когда что-то привлекло его внимание, что-то знакомое и неожиданное. Замедлил шаг, разглядывая женщину, сидящую за столиком боком к нему. Сомнений быть не могло — статный силуэт, глубокое декольте, виднеющееся из-под наполовину распахнутой мантии. Волнистая прядь темных волос, спадающая из-под капюшона, черный лак на ногтях, нервно постукивающих по столешнице. Ни капли не раздумывая, Том опустился за соседний, на счастье свободный столик и обратился в слух.       — … и если появится какая-то информация… — когда он услышал голос, последние сомнения в том, что это действительно Беллатриса, отпали.       — Я тут же сообщу, мадам, — тускло блеснувшая монетка почти незаметно перекочевала под ладонь собеседника. Тот довольно крякнул и поднялся из-за стола. Женщина проводила его глазами и поправила капюшон. Обвела бар напряженным взглядом, взялась за лежащую на коленях сумочку. Выдержав пару секунд и убедившись, что она больше никого не ждет, а напротив, собралась уходить, Том быстро пересел за ее столик.       Белла вскинула на него удивленный взгляд, ее рука машинально дернулась к палочке. Он сдвинул капюшон чуть назад, позволяя рассмотреть лицо. Криво усмехнулся:       — Хорошие рефлексы.       — Том? Что ты тут?.. — она поперхнулась словами, глядя на него недоверчиво.       — Могу задать тот же вопрос. Почему ты здесь одна, в таком месте? Я не заметил никакого прикрытия.       — Я в состоянии справиться сама с любыми… неожиданностями, — она поджала губы. Ее взгляд был все еще настороженный, испуганный.       — Не переживай так, докладывать не побегу, — Том закатил глаза к потолку. На самом деле ему было практически все равно, но ей об этом знать незачем. Напротив, стоило изобразить участие. — Только удостоверюсь, что ты в безопасности. Я же за тебя переживаю, — он фальшиво улыбнулся и накрыл ее ладонь, лежащую на столешнице, своей. Белла вздрогнула, и на секунду показалось, будто она хочет убрать руку. Ее взгляд нервно метнулся в сторону.       — Если ты беспокоишься, что кто-то нас увидит, то не стоит — здесь принято не обращать внимания. Но если тебе так будет спокойнее… — он повел палочкой, устанавливая отвлекающие чары. — И по какому же поводу ты здесь?       Белла молчала, явно не собираясь отвечать на его вопрос. Том пожал плечами и продолжил:       — Ладно, дело твое, не лезу. Если честно, я даже рад, что встретил тебя. Давно хотел поговорить.       — О чем же? — она все-таки вытянула свою ладонь из-под его и откинулась на стуле назад. Сложила руки на груди. Казалось, она уже пришла в себя от неожиданности — взгляд стал изучающим и колючим, тяжелым. Том был к этому готов.       — Я, конечно, уже извинялся в письме за произошедшее на Рождество. Но что такое слова на бумаге? Я хотел сделать это лично. Ты же понимаешь, что мой внезапный отъезд не имел никакого отношения к тебе? У нас просто кое с кем разошлись… взгляды на мир. Будь моя воля, я бы проводил с тобой каждый свободный день. Не держишь на меня зла больше?       Несколько секунд она смотрела на него, поджав губы, потом медленно кивнула:       — Не держу, — слегка подалась вперед и облокотилась на кромку стола. — И в чем же у вас разошлись взгляды?       — Он не рассказывал? — Белла в ответ только качнула головой. — Ну и хорошо. Сущая безделица, все уже в порядке. Это было не по поводу наших с тобой отношений, не переживай.       Она на секунду вскинула брови, будто даже слегка разочарованная этим фактом. Том усмехнулся и продолжил:       — Да, понимаю, тебе бы хотелось страсти и опасности. Посмотрим, что я смогу сделать на этот счет, когда вернусь из Хогвартса. Думаю, разочарованной не останешься, — он протянул руку и провел пальцами по ее щеке. Белла замерла под прикосновением. Решив, что разговор идет вполне успешно, Том продолжил:       — Как Каус? Не расстроился, что «старший брат» уехал так резко? Я с ним переписываюсь, но тебе, конечно, виднее. Как матери, — он помнил, что женщины обожают разговаривать о своих детях.       — Расстроился, но быстро отошел, — выражение ее лица было трудночитаемым, и Том не мог понять, она все еще злится на него или уже нет. — Он любит тебя.       — А я люблю его, — он улыбнулся лишь уголками губ. — И тебя.       На эти слова она промолчала. Было у него ощущение, что, несмотря на ее спокойное поведение и видимую любезность, что-то все-таки не так. Какое-то подозрение во взгляде, не до конца прошедшая обида. За те три месяца, что они не виделись, Белла могла накрутить себя, и разрушить ее холод и недоверие будет далеко не так легко, как пять минут поговорить мимоходом. А эта женщина была нужна ему. Хотя план, что именно он собирается делать с Томасом и этим будущим, еще не сформировался до конца, но уже потихоньку появлялся в голове. И Белла должна принять в нем участие на нужной стороне. Чтобы перетянуть ее, заставив забыть о муже, с которым она прожила почти двадцать лет, требовалось что-то более существенное, чем подержать за руку. Том вытащил из кармана ключ от номера, доставшийся ему от Наземникуса, и продемонстрировал ей.       — Мы можем не ждать до июня. Как насчет подняться наверх? Здесь вполне прилично, хотя с первого взгляда и не скажешь. Не особняк, конечно, но оно и к лучшему, если не желаем лишних ушей под дверью.       — Я не думаю, что это хорошая идея… — Белла напряглась. Зажав ладони между колен и подняв плечи, обвела бар настороженным взглядом.       — Никто не увидит, — возразил Том на ее явную опаску. — И некоторым необязательно знать, если ты понимаешь, о чем я.       Протянув руку, поглубже надвинул капюшон ей на голову. Захватил подбородок и провел большим пальцем по пухлой нижней губе, оттянув на секунду. Ресницы Беллы дрогнули. Тусклый свет сглаживал ее черты, делая моложе, еще привлекательнее, чем он помнил. Его последний наметившийся было секс с треском сорвался, а присутствие перед глазами одной рыжей только раздражало нервы, постоянно держало в напряжении, не давая желанной разрядки. Сбросить эмоции сейчас казалось вполне хорошей идеей. При этой мысли он даже ощутил укол возбуждения, хоть поначалу и предлагал лишь из корысти. Тем более атмосфера этого места щекотала нервы, добавляла столь будоражащее чувство опасности. Поэтому он продолжил уговаривать:       — В жизни не поверю, что ты не скучала. Конечно, мы с ним очень похожи, но и отличия велики. И я видел, что тебе они понравились. Пятьдесят лет разницы — уверен, ощущается по-другому. Но тут тебе виднее.       Белла впилась в него внимательным взглядом, размышляя и прикидывая. Он ждал — неспешно огладил ее подбородок, скользнул пальцами вдоль шеи. Наконец она кивнула, и он убрал руку. Неторопливо поднялся на ноги, проверив взглядом, что знакомая ведьма-перекупщица слишком увлечена изучением содержимого карманов собеседника, явно не по своей воле уснувшего носом в тарелку. Пропустил женщину вперед, сделав пригласительный жест в сторону лестницы.       — Не носишь мой подарок? — он взглянул на открытое декольте, когда она проходила мимо. Белла в ответ посмотрела вопросительно. — Ну, подвеску?       — Решила не привлекать внимания.       — Разумно, — Том кивнул. — Она действительно приметная. Но если ты не хотела привлекать внимания, стоило надеть что-то более закрытое. Хотя я не жалуюсь, — он двинулся следом, нагло разглядывая соблазнительно покачивающиеся при движениях бедра, которые угадывались даже сквозь мантию, в то время как Белла поднималась по ступенькам перед ним. Обернулся через плечо и мельком осмотрел бар, прежде чем тот скрылся за изгибом лестницы — никто ожидаемо не обратил на них внимания.       — Сюда, — легко положил руку ей на талию и подтолкнул в сторону третьего номера. Перегнулся через ее плечо и вставил ключ в замок. Воспользовался моментом, когда она обернулась на него, чтобы прижаться губами к ее губам, по-хозяйски скользнул языком в приоткрытый рот. Отстранился и толкнул дверь — за те от силы пятнадцать минут, что он провел внизу, ничего не поменялось. Перепуганный Наземникус возвращаться в свой оплаченный номер явно не собирался, что было только на руку. Белла, явно впечатленная поцелуем и находящаяся в некоторой прострации, вошла первой.       Том запер замок, сбросил сумку с верхней одеждой в кресло. Подошел к женщине сзади. Подцепил ее мантию и легким движением скинул на пол, скользнув кончиками пальцев по коже плеч, полуобнаженной открытым платьем. Белла замерла, осматривая номер.       — Ага, — прокомментировал Том ее взгляд, остановившийся на красном покрывале. — Нельзя дать такой кровати пропасть даром.       Он наклонился и коснулся губами тонкой шеи. Положил ладони на черную ткань платья на плоском животе, неспешно двинулся вверх. Добравшись до полной груди, сжал на секунду и проник в декольте. Прошелся языком по коже. Белла, которой расслабиться было явно не так просто, нерешительно подняла руку и зарылась пальцами в его волосы.       — Ты сменила духи? — аромат был легким цветочным, а не сладким и тяжелым, как он помнил. Хотя у нее же вечно куча пузырьков на туалетном столике… — Эти мне тоже нравятся.       Он прижался ближе, давая понять, насколько. Но Белла как-то странно восприняла комплимент. Ее мышцы напряглись, а рука исчезла из его волос. Он вопросительно приподнял голову, отрываясь губами от плеча, которое пробовал на вкус. Щелчок нарушил тишину, холод металла обжег кожу запястья. Том успел отдернуть другую руку до того, как она защелкнула второй браслет — тот звонко клацнул в воздухе.       — Опять твои игрушки, — он недовольно наморщил нос. — Ты что, постоянно их с собой таскаешь? Можно было и без этого. Но если тебе хочется именно так…       Он вновь притянул женщину к себе, прижался сквозь слои платья к ее ягодицам, когда внезапно заметил, как ее правая рука нырнула в карман, а на лице промелькнула странная решимость. Все еще сжимая ладонью ее грудь, не раздумывая, на чистых рефлексах он резко перехватил запястье. Белла дернулась, пытаясь вырвать руку, и потянула палочку из кармана. Не изогнутую темную палочку из орешника, напоминающую по форме коготь, которую Том запомнил с их тренировочной дуэли. А светлую и прямую.       Вот теперь ощущение неправильности стало не отдаленным и почти незаметным, а взвилось, распрямляя массивные змеиные кольца. Он уже не мог отодвинуть подальше чувства, буквально кричащие о том, что что-то не так. Это удивление в ее глазах, отсутствие украшений, непривычный запах — все сложилось в одну картину, слишком поздно натолкнув на правильные выводы.       — Ты не она, — выдохнул он. Выкрутил тонкое запястье.       Женщина дернулась вперед в попытке выбраться из захвата, резко рванула руку с палочкой. Том с неудовольствием почувствовал, как ее кисть выворачивается из пальцев — без магической подпитки мышцы словно ослабели двукратно, стали вялыми. Но, казалось, он все равно был сильнее ее, хоть и не настолько, насколько привык.       Он резко ударил ребром ладони по ее запястью. Лже-Белла вскрикнула от боли и неожиданности, палочка выскочила из ее руки и, перелетев кровать, стукнулась в стену. Том подавил неуместный порыв потянуться за своим оружием — оно сейчас никак не поможет, когда он не способен колдовать из-за блокирующих магию наручников, висящих на правом запястье своей тяжестью.       Ногу обожгло тупой болью, когда женщина резко опустила каблук на его ботинок, а острый локоть врезался в живот, заставив задохнуться. Воспользовавшись секундной заминкой, она кинулась вперед, на кровать. Перегнулась через противоположный край, лихорадочно попыталась нащупать на полу утерянную палочку. Том быстро пришел в себя, проигнорировав боль в ступне, распрямился и шагнул следом, схватил ее за лодыжки и рванул на себя. В последний момент она все-таки успела неловко зацепить палочку кончиками пальцев. Стараясь перехватить ее руку, он навалился сверху всем телом, ограничив движения, вцепился в запястье. Поток сорвавшегося с палочки огня опалил своим жаром лицо, Том только в последнюю секунду отклонился в сторону.       Не-Белла зарычала, дергаясь и стараясь выбраться из-под него, но это оказалась непросто, когда она была буквально вжата грудью в постель. Красное шелковое покрывало сбилось, собираясь волнами под их телами от беспорядочной борьбы. Том все равно был тяжелее. Она попыталась еще что-то наколдовать, но с ограниченными движениями кисти выходили только неровные вспышки пламени. Он просунул левую руку под женщину, пальцы сомкнулись на шее, погружаясь в плоть. Та ощущалась такой мягкой. Душить другого человека оказалось странно легко. Она цеплялась за его запястье, но никак не была способна помешать и оторвать от себя его руку. Дернулась еще раз, теперь слабее.       Том ощущал своей грудью судорожные движения ее спины во время лихорадочных попыток вдохнуть. Его собственное сердце бешено колотилось, а шум в ушах заглушал все другие звуки. Он чуть сместил руку, чтобы попасть на сонную артерию. Уткнулся носом в волосы, вдыхая запах — любимый запах страха. Вновь накатило возбуждение, теперь другое — не краткий укол, а тягучее и сладкое, грозящее поглотить с головой своей темной волной, отключить мозг. Жар прилил к щекам — вызванный борьбой гормональный шторм заставлял кровь кипеть. Заставлял желать больше, сильнее. Глубже.       Движения женщины стали вялыми, смазанными. В последний момент она наконец догадалась отпустить его запястье и попыталась вцепиться ногтями в лицо, но было уже поздно. Рука только бессильно скользнула по волосам. Его губы искривила довольная усмешка, когда палочка выскочила из ее ослабевших пальцев и звонко упала на пол. Он склонился вперед, сильнее вжимаясь в обмякшее тело, провел губами по вспотевшей от борьбы шее, которую до сих пор крепко держал. Соль на языке чуть было не уничтожила последние крупицы самоконтроля.       Все-таки собрав остатки разума, он разжал захват и отстранился, рассматривая потерявшую сознание соперницу сверху вниз. Убивать ее не допросив было бы глупо — нужно узнать, кто она, что делала здесь, почему в облике Беллатрисы. Том размеренно вдохнул и выдохнул, чтобы успокоиться, уперся ладонью в покрывало у ее лица, глядя на знакомый, но ненастоящий профиль. Подцепил другой рукой черную волнистую прядь, изучая. Оборотка?       Прямо в его пальцах волосы начали меняться и укорачиваться. Сердце гулко стучало в груди, постепенно замедляясь. Том отклонился назад, разглядывая девушку, с которой спала внешность Беллатрисы, стоило ей потерять сознание. Ее острый подбородок, широкие скулы. Ее розовые волосы.