Без права на ошибку

      Утро прошло не менее бодро и энергично. Ван Ибо проснулся раньше от того, что его любимый укутал его, спящего в одеяло, сделав кокон и крепко прижимая к себе руками и ногами. А на улице все же было лето. Так что Ван Ибо пока спал, ощущал себя варящимся в котле удовольствия. Но после жар все же победил, и он проснулся. Оказывается, его просто слишком сильно любят и показывают это таким вот странным образом. Но ради Сяо Чжаня и силы его любви к нему, Ван Ибо, тот готов был свариться в этом коконе.       Он с трудом выбрался из лабиринта одеяла и из-под Сяо Чжаня максимально аккуратно, чтобы не разбудить. Однако, восстановив силы с помощью нескольких стаканов воды, решил немного пошалить. Он Ван Ибо, в конце концов, или кто?       Его любимый Сяо Чжань лежал на животе абсолютно голый, а расставленные в разные стороны ноги быстро возбудили определенные аппетиты молодого организма. Немного зависнув на такой картине своего парня с разведенными ногами, но при этом мило сопящего в подушку, заставили Ван Ибо поступить необдуманно и сфотографировать себе на телефон. Что он и сделал.       После убрал телефон, взял смазку и выдавил немного прямо на расслабленное, немного покрасневшее колечко мышц. Пока он смотрел, как липкая субстанция скользит вниз, Сяо Чжань что-то промурлыкал во сне и немного прогнулся в пояснице, подсознательно подставляясь под ласки.       О, Боги! Что же тебе там снится такое, Сяо Чжань?       Ван Ибо чувствует, как его член налился желанием и подрагивает в такт его участившемуся дыханию. Он протягивает руку и пальцем начинает растирать анус любимого, а губами легко целует его ягодицу. Сначала его движения просто проходят вверх-вниз, потом немного по кругу, обводя сам вход. Ну и конечно же, как бы случайно, фаланга его пальца проскальзывает внутрь. Но сразу же выходит.       Ван Ибо не растягивает или возбуждает своего парня. Нет, он просто так развлекается. Просто потому, что раньше так не делал. Просто потому, что ему позволяют. Просто потому, что этот Сяо Чжань полностью принадлежит ему.       Однако, видимо, Сяо Чжань думает иначе, потому что просыпается от того, что палец Ван Ибо то проскальзывает в него, то выходит обратно, коротким ногтем слегка задевая стенки его ануса. И это приятно. Очень приятно. Поэтому он начинает тихонько постанывать в подушку и отставляет зад, прогинаясь в пояснице и раздвигая ноги сильнее.       – Ммм... Мой любимый уже проснулся?       – Ты, правда, думаешь, что когда ты балуешься с моей задницей, я мог бы спать и дальше?       – А я так хотел еще... – договорить ему не дают, потому как Сяо Чжань подгадывает момент, когда палец Ван Ибо проникает в него и выгибается сильнее, самостоятельно насаживаясь на него, и из его рта вырывается уже более громкий стон. – Ай, к черту все!       На этом игры заканчиваются. Теперь Ван Ибо одной рукой за поясницу прижимает Сяо Чжаня к постели, а другой и уже не одним, а сразу двумя пальцами, начинает трахать его задницу. И при всем этом еще и трется о его бедро членом, как бы говоря, что вот, родной, скоро и он будет в тебе.       Сонного, но уже очень возбужденного Сяо Чжаня ведет от утреннего напора Ван Ибо. Он еще от страстной ночи не отошел. А тут она сладко перетекла в не менее бурное утро. Чжань прогибается, оттопыривая зад сильнее и стонет с каждой минутой сильнее. Его спина уже покрылась испариной пота, но ему все мало.       – Ибо... Я хочу тебя всего, не только твои пальцы. Трахни меня за все то время, что тебя не было рядом.       Ван Ибо шлепнул его ладонью по правой половинке отставленного зада, прорычал что-то нечленораздельное и, приставив свой уже изнывающий член к его растянутому нутру, с размаху входит в него сразу на все длину, при этом умудряясь немного прикусить загривок. И, судя по тому, как протяжно простонал под ним Сяо Чжань, Ван Ибо понял, что тот вовсе не против небольших экспериментов.       Пока его бедра быстро вколачивались в Чжаня и шлепки плоти о плоть разносились по комнате, шея и плечи Сяо Чжаня расцветали новыми укусами, которые потом зализывались. Но следы останутся определенно и от даже небольших, но многочисленных укусов Сяо Чжань кончает. Кончает долго, до звезд перед глазами. До крика из горла. До хриплого, сбитого дыхания. И Ван Ибо кончает следом прямо на любимый зад. Ну а после падает рядом, зацеловывая свои же укусы и прижимая любимого к себе.       – Ну как тебе, понравилось?       – Блядь... – Сяо Чжань даже не может справится с дыханием и все еще не отошел от космического оргазма. – Ибо...       – Я понял, милый. Я все понял. – Ван Ибо смеется ему в шею, щекоча ее свои горячим и быстрым дыханием. – Я тоже люблю тебя.       И пока они наслаждаются близостью родного человека рядом, снова проваливаются в дрему.       Через два дня после того злосчастного и вместе с тем решающего приема для них обоих: Ван Ибо и Сяо Чжаня вызвали в полицию для допроса. Лань Сичэнь сам вел это дело, поэтому был в курсе большинства информации, но протокол требовал, чтобы все было сказано под запись, поэтому разговаривал с ними обоими по отдельности.       Однако ни Ван Ибо, ни Сяо Чжань на допросе не сказали, что сами вынудили Мэн Цао во всем сознаться. Также они умолчали о том, что некоторая информация была получена не совсем легально. В прочем, Лань Сичэнь и не уточнял. Он же и так об этом догадывался.       Отец Мэн Цао, Мэн Веньшао действительно отрекся от дочери, которая попала в грандиозный скандал, о котором несколько лет после этого и почти без отдыха писали разные СМИ. С ней и всеми, кто ей помогал, были разорваны все контракты, и они остались не просто без работы, так еще и с репутацией ниже плинтуса. Теперь шоу бизнес был для них закрыт навсегда, и также они находились под пристальным наблюдением полиции и с подпиской о невыезде на руках.       Саму Мэн Цао арестовали. Ей предъявили сразу несколько обвинений, а если написать статьи, то вышел бы длинный свиток. Однако вместо специалистов в сшитых на заказ костюмах с портфелями и прилизанными прическами пришел самый обычный человек, по которому сразу было понятно, что ему абсолютно все равно на это дело. Просто работа у него такая, защищать кого сказали.       Первая встреча адвоката и Мэн Цао прошла с ужасным скандалом, криками на все отделение и истерикой со стороны девушки. Также ей назначили психологическую экспертизу, которая подтвердила, что она здорова и никаких отклонений нет. Так что никаких смягчающий обстоятельств не было к ней применено. Суд она, разумеется, проиграла и теперь проведет в тюрьме не менее семи лет.       И какого же было удивление Сяо Чжаня, когда после слушания Ван Ибо попросил его немного задержаться в здании суда. Как только толпа разошлась, к ним подошел тот самый неприметный адвокат, что, якобы, защищал Мэн Цао.       – Здравствуй, Ибо. Давно не виделись. Я рад, что ты позвонил первым. – довольно легко и непринужденно поздоровался неизвестный. Казалось, что он как-то изменился, стал увереннее, расправив плечи, выше, а глаза его хитро заблестели.       – Здравствуй, Сюэ Ян. Спасибо за проделанную работу. С меня причитается. – абсолютно не удивляясь произошедшим метаморфозам, произнес Ван Ибо. – Всю сумму перечислю на твой счет.       – Отлично. А если захочешь добавить «бонусы», я буду только за. – и он кокетливо подмигивает Ван Ибо, легко проведя пальцем по его кадыку, подходя почти вплотную.       – Прости, но теперь я полностью принадлежу ему. – и Ван Ибо указывает рукой на стоявшего в ступоре Сяо Чжаня и делает шаг назад. – Я только его, а он только мой.       – Ладно. Как хочешь. Если передумаешь, то номер прежний. – Сюэ Ян пожал плечами и ушел, пожелав удачи.       Как только дар речи вернулся к Сяо Чжаню и он перестал быть похожим на рыбу, выброшенную на берег, он достаточно громко прошипел Ван Ибо на ухо:       – И какого хрена это только что было?       – Это мой знакомый. Он действительно адвокат, и у него даже своя фирма есть. Правда, пока небольшая, всего человек тридцать в подчинении. А таким образом он просто развлекается. – однако Сяо Чжань имел в виду несколько другое, поэтому, не получив желаемый ответ сразу, ущипнул Ван Ибо за бок. – Ай! Ты чего меня щипаешь?       – Что за «бонусы»? Ты что, с ним спал?       – Ааа... Мой любимый ревнует меня? – улыбка Ван Ибо, которой он одарил Сяо Чжаня, немного пугала, потому что это было похоже на оскал хищника перед нападением. – Тебе не стоит переживать о том, что было до тебя. Потому что с первого взгляда на твою попку, ничья другая меня не интересует.       За это его снова ущипнули. И Сяо Чжань, который не намерен был и дальше терпеть эти шуточки, просто молча развернулся и пошел в сторону выхода. Ван Ибо быстро догнал его, прижал к себе крепко-крепко и на ухо прошептал:       – Сяо Чжань, я люблю только тебя и буду любить только тебя до самого последнего своего вздоха.       С того самого дня, изменившего жизнь многим людям, прошло уже пять лет.       Сяо Чжань и Ван Ибо купили себе домик на берегу моря. Окна его были полностью панорамные, поэтому ничего не мешало им любоваться прекрасным восходом солнца в спальне и невероятно красочным закатом на берегу. Это был их личный райский уголок, в который допускались только самые близкие люди.       К сожалению, у них не получается часто бывать там, потому что Сяо Чжань все также невероятно востребованный фотограф. А после того случая про него узнало еще больше людей, поэтому его небольшая студия теперь увеличилась вдвое, переехав в здание в центре Пекина. И если Сяо Чжань раньше думал, что его расписание было заполнено, то теперь оно было просто забито. А запись была на год вперед.       Крупные модельные агентства, продюсеры звезд и некоторые политики записывались сразу на несколько дат, ведь потом мест просто не будет. Да и если вдруг их планы на этот день менялись, то эту бронь можно было запросто перепродать. Хотя позднее Сяо Чжань и запретил такие практики и просто просил об отмене заказа. Некоторые, особенно восходящие звезды, не выдерживали столь долгого ожидания и уходили с вершины популярности раньше или просто отменяли свою бронь и тогда Сяо Чжань мог снимать простых людей, звоня некоторым знакомым или просто отправляясь на прогулку за кофе.       Его искренне любили за его чистое и доброе сердце, за согревающую улыбку и утверждали, что господин Сяо Чжань своей фотографией подарил им веру в чудо и про это даже стали ходить легенды: «Если тебя случайно сфотографирует Сяо Чжань, это к большой удаче» или «Фотографии Сяо Чжаня могут отпугнуть нечисть своим ярким внутренним светом». Некоторые особо верующие начали было преследовать его, пытаясь сфотографировать или специально старались попасть в кадр его фотоаппарата.       Тогда Сяо Чжань, опасаясь повторения, просто сделал еще одну страницу на Weibo, на которую регулярно выкладывал свои улыбающиеся селфи и даже пустил слух, что если его преследовать, то вся неудача вернется в десятикратном размере. Но зато можно просто подписаться на страницу и ничего не случится. Так что преследований больше не было, а подписчиков стало больше пяти миллионов. Вау...       Ван Ибо очень долго подкалывал Сяо Чжаня и этими легендами и слухами, которые сам с удовольствием распускал. Так что их личная жизнь осталась именно личной и никому постороннему не известной.       Ван Ибо также участвовал в гонках, мотался по миру и часто отсутствовал дома, в котором теперь была комната их общих наград. И их новая большая квартира после приезда Ибо больше напоминала магазин игрушек с раскиданными частями Лего, которые Сяо Чжань самозабвенно убирал.       Но сами они считали, что нет ничего лучше и важнее того, что они есть друг у друга. То, что судьба свела их вместе, то, что утром Ван Ибо сначала видит сонного Сяо Чжаня, а вечером невероятно возбужденного любимого, который за целый день успевает истосковаться по нему было лучше всего.       Они невероятно сильно ценят малейшие мгновения, проведенные вместе, и просто любят друг друга.