Дворец лилий

      Камень под спиной уже остыл и путешественник ворочается на нем, пытаясь украсть еще блаженных минут сна. Там он не один, там рядом Люмин и чья-то призрачная рука, знакомо пахнущая розами, ерошит его волосы. Становится холодно.       Итэр нехотя приподнимается и в панике оглядывается, не сразу поняв где он. Вокруг высятся горы и странный клич неизвестной птицы слышен вдалеке, а внизу море и разноцветные огни города. Путешественник вспоминает прошедшие сутки, по всему телу пробегает дрожь и хочется сжаться в комок. Чайльд был безумцем, словно неукротимая волна, что нападала и нападала и спасение от нее словно не было. — Я не думал, что ты заберешься так высоко, — прошелестел рядом голос. Итэр чуть не сваливается со скалы, неловко отползая от возникшего словно из ниоткуда юноши.- Обычно сюда никто кроме меня не приходит.       Путешественник мягко улыбается, уступая место Син Цю. Юноша стоит с прямой спиной и гордо поднятой головой, словно он — принц, но в его взгляде есть что-то такое болезненное, что не укрывается от Итэра. В лучах заходящего солнца глаза Син Цю светятся янтарем. — Господин Чжун Ли просил тебе передать свои извинения и просьбу зайти в его кабинет, как будешь во дворце, — говорит юноша. Он достает книгу из кармана сюртука и погружается в чтение, чему-то кивая. — Становится холодно. И если ты будешь читать в темноте, то испортишь зрение, — говорит путешественник. Он тянется к плечу мальчишки, но тот уворачивается и странно вздрагивает, будто ожидая удара. Однако быстро приходит в себя и натягивает на лицо приветливую улыбку. — Хорошо, тогда, вернемся вместе?       Живот Итэра в подтверждение начинает жалобно урчать. Увлекаемый синеволосым юношей в город, путешественник думает, что в любой другой ситуации не хотел бы возвращаться в Байхэ Ву. Там же Чайльд и неважно, что скорее всего Чжун Ли провел с ним разъяснительные работы. Мужчина не выглядел как тот, кто может подчиниться. Скорее наоборот. Подчинять, ломать, унижать, крушить, топить в своей силе. Низ живота неприятно скручивает от одной мысли, что Итэр увидит этого человека опять.       Надо отдать должное, Син Цю ведет парня каким-то неведомым ранее путем прямиком на кухню. На немой вопрос, мальчишка пожимает плечами и лукаво улыбается. В просторном помещении было очень тепло от печи. На месте повара почему-то стоял сам Чжун Ли. В закатанных рукавах особенно изысканно смотрелись обнаженные предплечья с длинными кистями рук и большими красивыми пальцами, что держали нож. — Вы припозднились, мальчики, — спокойно замечает мужчина и, развернувшись, ставит на деревянную столешницу две тарелки. Пар и аромат, идущие от еды, затмевают разум голодных юношей. За трапезой хозяин дома деликатно намекает, что Итэру незачем более переживать и что он, Чжун Ли с удовольствием предоставит возможность помочь забыть об этом ужасном инциденте. Пригретый от жара печи, сытый путешественник осоловело кивает, готовый согласиться почти на все. Сейчас ему было так хорошо, что все меркло. Син Цю придвигается, положив аккуратную голову на плечо юноши и прикрывает глаза. — Что ж, я думаю, вы сильно устали, — голос Чжун Ли теплой карамелью оседает в голове, — Итэр, будьте добры, проводите, пожалуйста, Син Цю до его покоев.       Голова и ноги словно налились свинцом, но юноша послушно встает, ведомый каким-то волшебством, не иначе, и придерживает засыпающего на ходу мальчишку. Син Цю неожиданно оказывается таким легким, что Итэру не в тягость взять его на руки и уже уверенным шагом двинуться в указанном направлении. Коридор здесь был шире и всего лишь на две двери напротив друг друга. Одна из них оказалась открытой и путешественник заведомо решает, что это нужная, толкая ее плечом. Юноша на руках тихо посапывает, чуть причмокивая губами. В приглушенном свете его расслабленное лицо выглядит совсем детским. «У меня начала складываться картина этого места, но что здесь забыл этот мальчик? Манеры, одежда, хоть и уже потрепанная, все в нем говорит о благородном происхождении… Так что же он здесь делает? Да и не до конца верится, что это дом утех,» — думает Итэр, укладывая свою ношу на кровать. Волосы Син Цю разметались по подушке и он странно вздрагивает, сворачиваясь в клубок. Пальцы болезненно впиваются в бока, сжимая ткань сюртука. — Син Цю, все хорошо, ты дома, — настороженно шепчет Итэр и ласково проводит ладонью по волосам мальчишки. Тот приоткрывает глаза, с паникой смотря вперед и как-то сжимается еще сильнее. — Это… не дом. Где Чун Юнь? — сипло говорит юноша. — Он наверно в своей комнате, я могу его позвать, — Итэр говорит как можно мягче и спокойнее. Какого митачурла здесь происходит? — Ох, ясно. Не надо, — взгляд мальчишки проясняется, — ты не мог бы еще побыть со мной?       Син Цю берет руку путешественника и подкладывает себе под щеку, пристраиваясь поудобнее. Итэр ложится рядом как можно аккуратнее, пытаясь не тревожить нового друга. Вот только тот решил это исправить.       Сперва парень не понимает, погрузившись в свои мысли, что с его пальцами что-то не так. Переведя взгляд, он ошарашенно смотрит на Син Цю. Аккуратный маленький розовый язык касается указательного пальца путешественника, оставляя блестящие дорожки от слюны. Юноша с придыханием тянется и целует внутреннюю сторону ладони. Итэр завороженно смотрит, стараясь не дышать, чтобы не спугнуть это вполне интимное действие. — Син Цю? — путешественник вздрагивает, когда мальчишка, до этого мирно лежащий на кровати, вдруг седлает его бедра и приближает свое лицо, опаляя возбужденным дыханием. Странная дымка в его глазах делает их темнее, словно открывая омут с чертями, что тот скрывал. Приложив свой пальчик к губам Итэра, юноша вжимается в его грудь своей и прикусывает мочку уха парня. Тяжесть внизу живота спиралью скручивается, заставляя сердце биться чаще, а руки скользнуть на обтянутую тканью шорт маленькую задницу. Мальчишка реагирует ярко, всхлипнув и сильнее притеревшись к путешественнику. Его возбуждение Итэр отчетливо чувствует через слои одежды. — Позволишь? — шепчет парень, едва касаясь губ мальчишки. — Син Цю, ты спишь?       Итэр оторопело переводит взгляд в сторону двери. Там стоит второй мальчик, который сидел в первый вечер за столом. Угрюмое и серьезное выражение лица, бледная для жителя Ли Юэ кожа и холодные голубые глаза. «Еще одна странность… У всех ребят есть Глаза Бога,» — замечает юный рыцарь. — Юнь-Юнь? — голос у Син Цю томный, он садится на парне верхом и манит вошедшего друга пальчиком, — Мне так не хватало тебя, Юнь-Юнь.       По флегматичному взгляду не понятно, удивлен тот таким положением дела или же нет. Итэр замирает в ожидании. Что ж, он не расстроится, если его сейчас выставят за дверь, между этими двумя мальчиками чувствуется напряжение и кто Итэр такой, чтобы им мешать. Чун Юнь повинуется протянутой ему руке друга и приближается, изучая путешественника. Склоняется над ним, пронизывая ледяным равнодушным взглядом и поворачивается к Син Цю. Они общаются безмолвно, одними глазами и эмоциями. Итэр видит желание и сомнение.       Рука путешественника тянется к голубым волосам мальчишки, зарываясь в них пальцами и массируя кожу. Чун Юнь вздрагивает, закрывает глаза и тихо выдыхает. — Мы хорошие мальчики, — довольно тянет Син Цю и двигает бедрами, все еще восседая на путешественнике.– Поэтому нам нужна награда.       Возбуждение тягучей патокой растекается по всему телу и мысли меркнут рядом с двумя разгоряченными телами. Он обязательно узнает обо всем завтра, когда придет поговорить с господином Чжун Ли, а сейчас Итэр притягивает к себе зардевшегося Чун Юня и на пробу целует, мягко, почти невесомо. Рядом недовольно сопит Син Цю и как только путешественник отстраняется, к губам мальчишки тянется второй. Два целующихся юноши, зрелище невыносимо горячее. Юный экзорцист явно более стеснителен, чем кажется. Холодный блеск глаз быстро сменяется возбужденной дымкой. Он мелко вздрагивает от каждого прикосновения с двух сторон. — Сэр рыцарь, — хнычет на ухо Син Цю, — я тоже хочу так.       И указывает сначала на свои губы, а потом на ласкающую прикрытый тканью штанов пах друга. Итэр нервно сглатывает, садится ровнее и касается свободной рукой живота мальчишки. Ведет ниже, попутно расстегивая позолоченные пуговицы сюртука и шорт, удивленно натыкаясь на шелковую ткань под ними. Син Цю хихикает, хитро поглядывая опьяненным желанием взглядом на путешественника и снимает окончательно одежду, оставаясь в шелковых трусах, что впрочем, ничего особо не скрывали. Тонкую полупрозрачную ткань натягивает темная головка члена и небольшое мокрое пятно уже расплывается. Чун Юнь цепляется за плечо друга и слепо тычется губами ему в шею, когда пальцы Итэра аккуратно обводят дырочку уретры, размазывая выступившую каплю.       От взгляда путешественника не укрываются их Глаза Бога. Гидро и крио элементы. Дополняющие друг друга во всех смыслах. Не будь тут третьего, мальчишки бы спокойно справились и так, настолько органично они смотрелись вместе. Худенький, стройный и гибкий Син Цю и крепкий поджарый Чун Юнь.       Мысли окончательно погружаются в дымку возбуждения. Словно из-под толщи воды Итэр слышит жалобный скулеж вперемешку со стоном. Син Цю неведомым образом съезжает к ногам и впивается губами в кожу на бедре своего друга, попутно пытаясь расстегнуть штаны путешественника. Тот помогает ему, откидываясь на подушки и прикрывая глаза. Шаловливые руки добирается до колом стоящего члена, поглаживая чувствительную кожу и стараясь повторить то, что делал Итэр ранее. Син Цю был во всем старательным мальчиком. Мягкие губы накрывают влажную головку члена путешественника и вбирают в рот, лаская внутри языком. От непонятно почему приятного чувства, юноша стонет, всхлипывает и пробует насадиться дальше, пропуская член.       Чун Юнь наблюдает за другом едва приоткрыв глаза. Ему было плохо. Воздух вокруг нагрелся и яркий румянец, так не свойственный юному экзорцисту, разлился будто по всему телу. Горела грудная клетка, горели щеки, горели пальцы, что хотели хоть куда-то дотянуться, горело там внизу. Та нечастая близость с Син Цю, что получалось урвать — лишь немногий опыт. И почему-то им вдвоем всегда срывало крышу одновременно. Чун Юнь чувствовал, что задыхается. Его распирало изнутри, грозясь сломать ребра и не найдя ничего лучше, юноша раздвигает ноги Син Цю, улегшегося животом на кровать, и скользит языком в тесную дырочку. Оба мальчика вздрагивают. Один от приятной неожиданности, второй от собственных ощущений.       С влажным причмокиванием выпустив член изо рта, Син Цю ерзает, поудобнее устраиваясь на кровати и с желанием смотрит на Итэра. Раскрасневшийся путешественник, пытается что-то придумать, как им быть, но умные мысли в эти моменты, как известно, никогда не приходят. Вдруг юноша в ногах протяжно стонет, сводя брови к переносице, как если бы испытывал сильную боль. Или же наслаждение. Приподнявшись, путешественник замечает кусочек чего-то прозрачного в руке Чун Юня и усмехается В тихом омуте черти водятся. — Юнь-Юнь, умоляю сделай так еще раз, — бормочет юноша и его слышат. Экзорцист еще раз проводит по нежной коже вокруг ануса кусочком льда и лижет горячим языком следом, вторгаясь в узкую глубину. — Не могу, — капризно хнычет Син Цю, дергая тазом и намекая, что хочет еще и побольше. — Потерпи, — хрипло выдыхает Итэр. Он протягивает ладонь к лицу юноши и гладит скулу, затем проводит пальцем по ней и опускает его к губам. Тот жадно берет в рот палец, посасывая и жмурясь от приятной неги. — Хорошие мальчики, получают за терпение награду, — путешественник улыбается и хочет было поменять положение, но друзья оказались проворнее. Усевшись по обе стороны, они придерживают его руки, оседлав и заговорщицки улыбнувшись друг другу, наклоняются над телом Итэра. У каждого между пальцев был зажат кусочек льда.       Ощутив прохладу на своих сосках, парень рвано выдыхает. Неплохо и не страшно. Лед быстро тает, оставляя прохладные влажные дорожки, которые юноши успевали слизывать. Маленькая пытка продолжалась недолго. Чуть освободив руки, Итэр мстительно ухмыляется и нащупывает пальцами судорожно сжимающиеся дырочки. — Мм, ха, — вырывается из груди Син Цю и он нетерпеливо прищелкивает пальцами. Возникшая тягучая полупрозрачная капля разделяется на две, подлетев к пальцам парня и делая тугие мышцы более податливыми. Аккуратными ласкающими движениями, он вторгается внутрь, срывая с губ мальчишек нетерпеливые всхлипы. Стон. И еще один и еще, когда пальцы упираются в уплотнения простат. Чун Юнь дрожит, цепляясь за плечи друга и слепо тычется губами, целуя его шею, скулу, губы. Он сейчас сгорит окончательно. Внизу живота сворачивается клубок из иголок, что разрастается все больше, пока не накрывает остро, ярко, до разноцветных искр перед глазами. Юноша кончает, почти не прикасаясь к себе, лишь пару раз судорожно проведя по члену.       Экзорцист обмякает, ложится под бок Итэра и так доверчиво жмется к нему, что сердце пропускает удар. Син Цю это видит и почти не ревнует. А зачем? Он соскальзывает с пальцев путешественника, хитренько улыбается и щурит глаза, когда седлает парня. Кожа пылает и чувство пустоты внутри хочется убрать. Юноша держится за плечи Итэра, пока тот направляет в жаркую дырочку член и, сжав зубы, медленно опускается. Ощущения не такие, как с Юнь-Юнем, все глубже и необычней до сладкой истомы. Медленно, понемногу и Син Цю протяжно стонет, откидывая назад голову. Он чувствует руку Чун Юня на своем члене, что лениво поглаживает. Юноша почти засыпает на плече Итэра.       Пальцы путешественника гладят выпирающие тазовые косточки, разнося по телу Син Цю импульсы. Он прикусывает нижнюю губу, глуша всхлипывающий звук и начинает двигаться сам. Грудь Итэра — твердые закаленные мышцы, хоть и не такие как у Чжун Ли или Чайлда, за нее так приятно держаться, полностью отдаваясь процессу. Но темп слишком медленный. Путешественник обхватывает ладонями бедра юноши и, чтобы не тревожить засыпающего Чун Юня, уверенно приподнимает его, делая размашистый толчок. Мальчишку подбрасывает и он словно теряется в пространстве, забывая в вспышке удовольствия даже свое имя. Хватается за шею Итэра, тянется к его губам, целуя смазано, стонет ему в рот и сам подмахивает бедрами. Оргазм настигает на пике, когда рука Чун Юня слишком резко проводит по члену Син Цю, а путешественник дважды подряд задевает чувствительную точку. Юноша обмякает, наваливаясь на парня сверху и сыто улыбается. — Нужно ополоснуться, — тихо тянет Итэр, хотя желания вставать нет никакого. Они валяются так еще четверть часа, нежатся, пока тела совсем не остывают и мальчишки утягивают гостя в просторную ванну. Там их и находит Чжун Ли. Улыбается тепло, почти по-отцовски, не спешит гнать юношей по кроватям. И думает. Думает, как рассказать обо всем, что здесь творится.       И надо ли рассказывать?