сцена после титров

Ванда сидела на крыльце их домика, кутаясь в куртку и плед, накинутый поверх сверху на всякий случай. Пальцы на руках ужасно замёрзли, да и нос с щеками холод тоже безжалостно кусал. Альма носилась по сугробам, словно кролик или хорёк ныряя в снег; на ней был забавный белый костюмчик, который сливался с её шерстью, с красными пуговицами-леденцами и шапочка на резинке с зелёным помпончиком. Ванда невольно улыбнулась, Альма была слишком похожа на милого маленького снеговика. Елена подарила их щенку лучший, по её мнению, подарок, когда навещала неделю назад, хотя Наташа была с этим не согласна. Но её недовольное ворчание оборвалось сразу же, стоило ей впервые увидеть их малышку в этой одёжке. — Замёрзла? — раздался голос за спиной, и Ванда мгновенно почувствовала пряный запах вина с мёдом. — Немного, — честно ответила она, поднимая взгляд на Наташу, остановившуюся рядом с двумя дымящимися кружками глинтвейна и закутанную в пуховик. — Держи, согреешься хоть немного, — Наташа протянула ей красную, что была с рождественскими оленями, оставляя себе ту, на которой была ёлка украшенная мультяшными котятами-шариками. — Раз заходить так не хочешь. Ванда приняла глинтвейн, держа кружку двумя руками и грея пальцы о горячую керамику. Она сделал глоток, едва не обжигая себе язык и горло, однако в груди мгновенно разлилось приятное тепло. Наташа присела рядом, отпивая своё горячее вино. На её губах играла лёгкая улыбка. Ванда её такой спокойной видела лишь по тем утрам, когда за ночь они изрядно изматывали подруга подругу в попытках ещё раз запомнить каждый сантиметр, миллиметр, такого родного тела. — Хочу встретить Новый год прямо тут, — неожиданно, даже для себя, сказала Ванда, прижимаясь к Наташе плечом и легко целуя её в уголок губ. Она махнула одной рукой и огромные ели, которые росли перед их домом, вспыхнули золотыми огоньками. — Разве не идеально? — тихо спросила Ванда, поймав Наташин мягкий взгляд, которые казались такими чарующими в мерцание появившихся благодаря Ванда гирлянд. — Идеально, — шёпотом ответила Наташа, словно боясь разрушить магию момента. — Потому что ты здесь, со мной, — на русском. — Только ты и я, — пробормотала Ванда, отставив почти полную кружку в сторону, и потянулась за поцелуем. Настоящим в этот раз. Из дома донеслись удары курантов, когда горячие ладони Наташи легли на её щёки. Ванда подвинулась ещё ближе, насколько позволяли их куртки и свитера под ними, как, неожиданно, что-то холодное уткнулось ей в шею. Она вздрогнула, испугавшись, неловко отстраняясь от Наташи, которая, быстро поняв что к чему, громко расхохоталась. — Только ты, я и Альма, — с последним ударом сказала Наташа между смешками, проливая красное вино со специями на снег.