Свой среди чужих

      На Олега, напряжённо сжимающего руль и с тревогой смотрящего в нескончаемый горизонт трассы, было больно смотреть. Олег настолько морально истязал себя, что Игорю чисто по-человечески хотелось как-то поддержать Волкова, когда тот курил, держа сигарету в подрагивающих пальцах и осматривая спальню Разумовского со следами борьбы. И когда он без слов вручал Грому напечатанную записку о том, что стоит торопиться искать «рыжего». Или когда телохранитель вдруг начинал закрывать лицо руками, сидел так с минуту и снова подрывался, стараясь выполнять обязанности за двоих и попутно бросая все оставшиеся силы на поиски. Это заняло не больше двух дней, но Игорь насмотрелся. Страшнее, когда человек реагирует так, а не впадает в истерики от отчаяния. Гром помнил, как после смены поднимался в их квартиру, требуя от Олега хотя бы поспать. И теперь Гром чувствовал свою вину в случившемся. Не пошли бы они тогда в этот бар, ничего бы не случилось.       Наверное поэтому сейчас они вдвоём мчались на какой-то ржавой колымаге на бешеной скорости в черте городе. Игорь знать не знал куда они едут и что там собираются делать. Спрашивать было как-то… Ни к чему. Олег тоже молчал, просто хмуря чёрные брови и уверенно вёл их в опасную неизвестность.        — Ты будешь на шухере, — наконец Олег нарушает гнетущую тишину, прерываемую разве что страшными звуками из-под капота этого тарантаса, и сворачивает с ровной дороги в простирающееся поле высокой травы, — Машину бросим, дальше грязь, может не вывезти. Я взял её на один раз. Если повезёт, то на ней же вернёмся. И ещё… Спасибо, — Волков говорит совершенно сухим бесцветным голосом и как-то невнимательно осматривает колышущуюся траву, мешающую увидеть что-то интересное.        — Всё будет хорошо, — Даже понимая, что он врёт, Гром счёл нужным сказать это, — Буду у дверей… Главное, чтобы их вдруг не оказалось там больше необходимого. Ну знаешь, подкрепление, там.       Волков вытащил с заднего сиденья кобуру по типу той, что носил сам и быстро осмотрев глок в ней, передал его Игорю и отмахнулся. Он всё просчитал, насколько это было возможно. Бывший наёмник был уверен, что там не больше десятка человек. А они с Игорем должны управиться быстрее, чем парни Сумрака доберутся до них из города. Наёмник вылез из машины, хлопнув жалобно скрипнувшей дверью. С прищуром Олег всмотрелся в единственную постройку.       Перед ними высился заброшенный ангар огромных размеров, как при аэропортах. Мрачный, покосившийся, весь какой-то неправильный. Тёмная металлическая коробка, за которой раскинулось закатное розовеющее небо с продолговатыми облаками, растекающимися по пёстрому полотну.       Грязь липла к и без того тяжёлым ботинкам, добавляя им веса, но они этого не замечали поразительно быстро продвигаясь к цели, отодвигая густые заросли для удобства. Какая-то чуйка внутри почти кричала Игорю о том, что Сергея тут или нет, или они совершают большую ошибку, идя сюда вдвоём. Вокруг на много миль ни единого авто. Только трава шелестит под самым ухом и тяжело шагает Волков впереди. Разбушевавшийся адреналин заставляет Грома отбросить все плохие предчувствия.       Ворота, которые с трудом отодвигает Волк, издают царапающий перепонки скрип. Игорь весь в напряжении, все чувства максимально обострились. Это так похоже на его лучшие дела, только вот… Не получается ли, что он теперь с другой стороны баррикад?       Узкая полоса слабого света с улицы врывается в мрачное, тёмное пропахшее влажностью и ржавчиной помещение. На секунду мужчины замирают, держа оружие наготове. Волк, словно хищник, пригибается для прыжка. Тишина. Никого нет. Будь здесь братки, они бы уже выдали себя.        — Сука! Твою же мать!       Он со злостью отпинывает стоящее рядом ведро. Оно опрокидывается с грохотом и быстро укатывается в другой угол, минуя при этом единственный участок, слабо освещённый промышленной лампой под высоким потолком. И вдруг металлическое ведро возвращается из темноты, не успевая коснуться стен, словно его так же пнули, но навстречу им. Сразу за этим раздаётся надрывное мычание.       Игорь остаётся у дверей, с тревогой оглядываясь. Олег продвигается вперёд плавно, но не сказать, что осторожно. Игорь видит, как широкая спина Олега, обтянутая чёрной водолазкой, сгибается в три погибели, пока он напряжённо вглядывается в темноту. К сожалению, понять, что там разглядывает Волков невозможно, не отойдя от входа.        — Серый! Неужели…       Игоря прошибает током. Неправильно. Что-то здесь совершенно неправильно. Думай. Думай. Всё выглядит как мышеловка. Сыр они уже нашли. Олег полностью растворяется во мраке ангара. Очевидно связанный Разумовский мычит неразборчиво и громко, срываясь не то на слёзы, не то просто хрипит. Будто ругается или… Предупреждает.       Волк высвобождает его быстро и Сергей уже начинает что-то шептать севшим голосом, но он настолько напуган или взволнован, что начинает заикаться и первое же его слово тонет в выкрике Игоря.        — Олег, берегись! Их двое!       Волков даже ничего не соображает, успевая только инстинктивно пригнуться, прижимая Разумовского к ледяному бетонному полу. Пуля проходит мимо. Игорь бежит в самый центр, на освещённый участок, держа негодяя, покушавшегося на Олега на мушке. Тот, понимая, что пуля Волка даже не задела, а вот из него самого сейчас могут сделать сито, бросился наутёк, петляя, чтобы Игорь не попал. Второй амбал, бросился к Волкову из темноты, откуда-то со стороны Разумовского, пытаясь прижать к полу.       Гром мог вернуться и помочь или догнать первого, но выстрелить… Сперва мужчина опускает руку с оружием и постепенно замедляя шаг, останавливается сам. Надо перехватить его иначе, ангар ведь не бесконечный. Стрелку придётся вернуться на свет, чтобы выстрелить или хотя бы добраться до двери, чтобы удрать. Игорь неспособен выстрелить в человека. В неразборчивой возне позади слышится звук… Треснувшего арбуза. Бывший майор не хочет думать о том, что произошло.Он подаётся правее, чтобы снова броситься в погоню, слыша, что Олег бежит к нему.       Устраивать догонялки в темноте это же безысходная затея. Но стук подошв армейских ботинок Олега нарастает и вот он уже опережает Игоря и в прыжке хватается за замок промышленного контейнера в паре шагов от Игоря, повисая на нём. Гром замедляется, понимая, что у них появился план и следит за тем, как Волков проворно взбирается на ящик и уже тише, стараясь не стучать ногами, двигается вперёд, по направлению к концу ангара.       Игорь, на собственное счастье был довольно сообразительным, поэтому он быстро уловил мысль Олега. Он снова пустился в бег, чтобы минуя контейнер перехватить урода с той стороны, не давая ни вернуться назад, ни пройти дальше. В ушах был только стук собственного сердца, дыхание понемногу спирало, но Гром слишком скучал по азарту погони.       Гром уже достаточно освоился в темноте чтобы безошибочно определить стрелка и подрезать его, перекрывая главный путь к отступлению. Но непутёвый киллер допустил ошибку, забыв про Олега, полагая, что тот занят вторым громилой, и решил броситься на Игоря. Гром же прекрасно помнил, что у этого типа пистолет и тот до сих пор не всадил в него пулю только потому, что здесь темно, но стоит ему подобраться близко и можно будет стрелять в упор…       Хорошо заученным на тренировке с Олегом движением Игорь бросает гада на лопатки, удачно выбивая огнестрел. Сверху вовремя спрыгивает Волков, готовый рвать, метать и допрашивать. Судя по тону, Волков в гневе и это действительно пугает. Обычно злость у Олега была такой холодной. Сейчас Игорь видел бурлящую лаву в вулкане, который будет извергаться долго и мучительно для провинившегося бандита.        — Ну, падла. Сумрак подослал? Всё выкладывай, сукин сын, может пощажу.        — Успокою пока Разумовского.       Гром догадывается, что сейчас будет происходить, поэтому уходит из дальнего тёмного угла как можно скорее. В руке Гром вертит чёрный глок, полученный от нападавшего. Оказавшись под лампой он сравнивает его с тем, что получил от Олега. Оружие, купленное в обход Сумрака. Не оно ли это? Вопли того бандита перебивают любые мысли в голове.        Охранник косится на труп первого братка с проломленным черепом и скрипит зубами от отвращения. Не проходит и минуты, как в ангаре стихает всё, кроме ругани Олега, затем слышится выстрел. Он почти оглушает. Игорь не хочет оборачиваться и вместо этого склоняется над Разумовским.        — Охранник… Привет.       Разумовский сидит по-турецки, абсолютно спокойный на вид, и вертит в руке обломок какой-то трубы, покрытой свежей тягучей кровью. Сам он тоже испачкан по локти, и забрызганы босые ноги, домашняя одежда подрана, а на скуле расплывается фиолетовый фингал, но в остальном целый. И не скажешь, что совсем недавно двух слов не мог связать без запинки.       Из темноты раздаются спокойные размеренные шаги Олега, который так же брезгливо осматривает труп первого бандита, — А теперь мы поедем домой и бу… — ему не дал закончить закипающий Сергей.        — Какой же ты мудак! Всегда был. На тебя никогда нельзя было положиться, придурок! — труба улетает куда-то вдаль и ударяется об пол с глухим стуком, — Если бы ты не свалил, то ничего бы не случилось. Знаешь, почему они это сделали?! Из-за этих ебучих пистолетов, которые ты, ублюдок, прибрал к рукам без моего ведома. Но знаешь, Сумрак почему-то не верил, что я ничего об этом не знаю! — Разумовский подскочил удивительно резво и бросился в сторону Волкова. Волков слушал его внимательно, не перебивая и ничего не выражая. Игорь смотрел за этим с опаской.       Он чувствовал, что каждый из них еле сдерживался чтобы не совершить непоправимого. Разумовский кружил вокруг Олега, разбрасывая полы подранного халата, оставляя кровавые следы своих босых ног и срывающимся голосом обвинял телохранителя во всех смертных грехах, казалось, он был в шаге от того, чтобы вцепиться ногтями в лицо Волкову. Олег молчал, но желваки заиграли так выразительно, что Игорю представилось, что вот-вот Олег не выдержит и задушит своего Сергея голыми руками, на этом самом месте, пока тот не перестанет дёргаться.       Наконец Олег нашёл в себе силы перебить Сергея, хватая его за грязное запястье, и не сдержавшись, выдаёт на режущем слух языке, — Заткнись.       Сергей, как и Игорь, не поняв смысла сказанного и с усилием вырывая руку, хочет что-то злобно прошипеть, но Олег продолжает на русском, — Начнём с того, что это была ловушка для меня. Пистолеты — глупая причина. Сумраку я неудобен. И он бы убрал меня. Если бы не ты, Игорь.

***

      Добираться до квартиры Разумовского пришлось на оставленной газели. Игорю не хотелось оставаться и мешать этой парочке выяснять отношения, но выбора не было. Трасса абсолютно пуста на предмет машин, а вызывать такси… Он не идиот. Залезая в машину, Игорь забился в самый дальний угол, чтобы не слышать ругани. Но весь остальной их путь прошел в таком тягостном молчании, что, казалось, ржавые стенки старенькой газельки треснут.       По приезде на место жительства и работы Сергей опять встал в позу мол, ты виноват в моих мучения, видеть тебя не хочу. Закатив истерику и почти доведя спокойного внешне Волкова до нервного тика, Разумовский изволил хлопнуть дверью, сказав, что поедет к себе домой и Волкова он там видеть не хочет. Гром впервые жалел, что преступникам неизвестен его адрес. «Устал как собака, еще и от клуба тащиться, а это не ближний свет». Но жаловаться вслух бывшему майору не пристало, поэтому Игорь решил залить раздражение чем-нибудь крепким, пока клуб закрыт и есть возможность.       Барная стойка на нижнем этаже была ярко освещена. Бутылки и бокалы поблескивали в приятном оранжевом свете. На этом фоне чётко выделялась фигура Волкова, одетого во всё черное. Тот тоже пришел сюда выпить. Подойдя ближе, Игорь покосился на початую бутылку шотландского виски.       — Прямо из горла хлещешь? Олег перевел на незванного посетителя суровый взгляд:       — Какое тебе дело? — он посмотрел на Грома внимательней –Ты почему не ушел? Дома поди заждались.       Тут Игорь вспомнил, что дома его никто не ждет и не может ждать с тех пор, как он поссорился с Димкой. Мысленно обругав Волкова за точное попадание по неприятной теме, Игорь сел рядом и, не спросив, взял его бутылку. Будто хотел отобрать и подразнить, «как придурок малолетний».       — Меня там ждут только неоплаченные квитанции.       Олег усмехнулся:       –Если эта истеричка вернется, попрошу у него увеличить тебе зарплату.       Игорь удивился этой почти что заботе, но спорить не стал. Вместо этого он сел рядом с Волковым и потянулся за второй бутылкой.       — Нет, он дорогой, бери мою.       Несмотря на тяжелые мысли, одолевавшие обоих, мужчины разговорились, когда алкоголь понемногу стал туманить разум. Игорь рассказывал о детстве, о любимых группах, о том, какие книжки и советы отца помогли ему в жизни — обо всем понемногу. Олег почти ничего не говорил, только внимательно смотрел и слушал, иногда улыбаясь особенно экспрессивным жестам Игоря. «А ведь так по нему и не скажешь, что умеет в радость. Видно вискарь подействовал — думал Игорь, глядя сквозь стеклянную стойку, — расспросить бы его сейчас про Серого и их дела, да как-то… не хочется. Жаль его.»       — …есть кто-нибудь?       — Ась?       Задумавшись, Игорь пропустил вопрос Олега мимо ушей.       — Я говорю… ты холост? Есть на личном кто-нибудь?       Игорь закатил глаза:       –Да ну их, девок, к чертовой матери, от них один геморрой. То денег мало, то видите-ли образование у меня слабое. Всю душу вытрясут и уйдут, у меня ж по всем пунктам…       — С мужиками то же самое — тихо и с горечью произнес Олег, — Особенно с Сережей. Я для него на всё готов, а он не разрешает даже слова ему от души сказать. Обнимать запрещает, понимаешь?       Повисло минутное молчание. Пока оно длилось, Игорь понял, что ему не противно, а очень даже интересно, что там случилось, и почему Разумовский так обращается с самым преданным ему человеком. Однако Олег, казалось, говорить не собирался, поэтому Гром только вздохнул и откинулся на спинку стула. Которой не было. Поэтому Игорь, не сумев ни за что ухватиться, почти упал на кафельный пол.       — Эль’ана ту*! Ты что творишь, придурок?       Олег схватил Грома за рукав куртки, но, не рассчитав, что бывший майор тяжелее, рухнул вместе с ним.       Гром смеялся, лёжа на полу, а Волков, нависая над ним, матерился по-арабски.       — Ты меня проклинаешь, что-ли? Как мило.       Раздражённый, смущённый и пьяный Олег представлял собой умилительное зрелище.       — Да пошел ты! Я же ис… не ожидал.       Волков попробовал встать, опираясь на колено Грома, но ему не позволили. Игорь схватил его за грудки, натягивая ткань водолазки и не переставая при этом ласково ухмыляться.       Первым порывом Олега было врезать Игорю, но он не смог. Сил, несмотря на алкоголь, хватало, не было желания вырываться. Ему улыбались, его почти обнимали… И он сдался. Гром же хотел отвлечь, успокоить, стать тем самым, кто поможет. Он притянул Олега ближе, заставляя сесть себе на бедра, запустил пятерню в жесткие черные волосы на затылке, и резко прижался к его рту. От такой инициативы Волков еще сильнее опьянел и теперь сосредоточил все свое внимание на языке и руках Игоря. Олег сидел верхом на мужчине, двигаясь так, чтобы тереться членом об его ширинку.       У Игоря стояло почти каменно, но он принял решение остановиться и переместиться на диван, для большего удобства.       — Ммх… давай вставай, нечего на полу лежать. Для суставов вредно.       Олег не хотел отрываться от тёплого тела, да и логика в нём утонула в волне возбуждения, но когда это тело само тебя поднимает и ведёт, приходится повиноваться.       До кожаных диванов в зале было не более десяти метров, но даже это расстояние показалось Волкову слишком долгим промежутком между касаниями. Он то и дело гладил Игоря, пытался поцеловать или потереться.       — Вот это тебя повело, — усмехнулся Гром, занимая самую широкую ложу и увлекая за собой Олега.       После этого замечания Волков смутился и, казалось, даже слегка протрезвел:       — Прости, я буду сдержаннее… Чего ты хочешь?       А Игорь и не знал, чего он хочет больше — кончить самому или дать Олегу как можно больше… ласки? Такие непривычные для майора мысли прервал мягкий поцелуй в шею. Он с удивленной улыбкой сфокусировал взгляд на Олеге, чтобы тут же испуганно распахнуть глаза. Мужчина устроился между ног бывшего майора и опускался всё ниже… И ниже…       — Ты че творишь? Я же не просил, это… Зачем?       Волков сдвинул брови, стараясь выглядеть как можно более серьезно. Насколько позволяла их нынешняя поза.       — Слушай, мне надоело смотреть, как ты изводишься, — он бессовестным жестом расстегнул джинсы Игоря и, проигнорировав слабую попытку закрыться, огладил член сквозь тонкую ткань боксеров, — сейчас минуты за четыре сделаем тебе хорошо.       Он посмотрел Грому в глаза и изнутри провел языком по щеке, еще сильнее смущая и так растерянного мужчину.       — Если ты, конечно, продержишься.       После этих слов начался сущий кошмар для нервных окончаний Игоря. Он хрипло дышал, сжимал ногтями фиолетовую обивку и ещё сдерживался, чтобы не начать трахать Олега в рот. Игоря буквально ломало от нахлынувших ощущений. Когда Волков ускорился, Игорь потерял контроль над собой и выстанывал имя Олега вперемешку с матами.       — Стой! … Блять! Я… сейчас… А ты как же…       «Не важно»       Олег даже не успел вытереть лицо, как Игорь притянул его к себе и начал хаотично целовать. После такого очень хотелось отблагодарить, но Гром не знал как, поэтому, перебарывая стыд, спросил напрямую:       — Теперь я тебе, да? Я в этом ничего не понимаю, правда, но…       — Да расслабься, просто целуй, а я сам закончу, — заверил Олег и потянулся к своему спонтанному любовнику, но тот оказался настроен решительно.       Эту ночь Олег запомнит надолго.