если вселенная бесконечна

Телефонист бледнея передаёт трубку Лидеру. — Я ведь предупреждал, Железный, — голос главаря конкурирующей банды звучит вкрадчиво, в нём слышится улыбка, — всего-то надо было отдать нам рынок. Ты захотел войны — получай. Даже как-то жалко учёного твоего — такой вежливый, чай предлагал… Лидер не слушает дальше, трубка выпадает из рук, дыхание перехватывает. Ему кажется, будто где-то совсем рядом прогремел взрыв, и теперь в ушах звенит, а перед глазами всё расплывается. Мир словно остановился в этот момент. Инженер не отвечает на телефон. И парнишка, которого на всякий случай оставил следить за домом у подъезда, тоже трубку не берёт. Пока Лидер доезжает до дома Инженера, до и х д о м а, он проходит все девять кругов ада. Вспоминает сегодняшнее утро, вспоминает, что последнее он услышал от Кеши. Кажется, тот просил его купить молока, когда вернётся. Они ведь поцеловались? Он ведь сказал, как сильно его любит? Этого Лидер никак вспомнить не мог. «Рома, а м-может хватит тебе…ну, бандитствовать… Это же так о-опасно. Я за тебя переживаю сильно очень, вдруг там что-то…» «Ну чего ты, отец. Не могу я вот так просто кинуть всё. Кончай тут переживать, всё у меня схвачено, ничего со мной не случится» «А давай с тобой на дачу к Жилину поедем? Он приглашал, д-давно уже приглашал. Я даже из НИИ отпр… себе пару дней отпуска возьму…» «Прости, щас вообще никак, дел по горло» «Тех самых…дел?» «Да ханурик один выделывается. Не бери в голову. Успеем ещё с дачей» «Ром, а знаешь что?» «Ммм?» «Т-ты самый-самый хороший у меня. Самый лучший, да. Мне т-так спокойно с тобой, так тепло… Т-ты как солнце. Моё солнышко…» «Скажешь тоже… Я… Люблю тебя, вроде как» «И я тебя любу…льбуль…лю… Тоже я тебя» Всё это проносится в голове, все их слова друг другу, все прикосновения, все поцелуи. Застенчивая улыбка Кеши, его холодные длинные пальцы со следами от химических ожогов, его пшеничные кудри, в которые так приятно зарываться руками, целуя… Если этого всего больше не будет, то мир может пропасть пропадом, Лидеру не нужен мир без Инженера. Он не вынесет этого, он просто не сможет… Паренёк в машине у подъезда лежит головой на руле. Ну, тем, что осталось от неё после выстрела. У Лидера нет времени его пожалеть, он ковыляет к дому, ругая проклятую трость. Остальная банда переглядывается, но не решается его обогнать. Дверь в квартиру приоткрыта. Сердце второй раз за день обрывается, падает вниз и замирает холодным неподвижным камнем в животе. — Босс, там ещё может быть кто-то из них… Он отмахивается, толкает дверь и заходит в тёмный коридор. В квартире тихо. Лидер сглатывает, свет включить не решается, но даже в полумраке видны следы борьбы: зеркало разбито, стулья перевёрнуты. Он замечает отпечатки ладоней на двери спальни и в темноте они кажутся чёрными. Он знает, что это не краска. Лидер толкает дверь дрожащей рукой и перестаёт дышать, входя в комнату. Инженер лежит спиной к нему, скрутившись калачиком на полу. Он не двигается. Из-под головы течёт струйка, а кудри перепачканы чем-то, что при свете фонаря из окна, похоже на смолу. — …ша, — произносит Лидер, давясь первым слогом, и, выронив трость, падает на колени. Он подползает ближе и проводит дрожащей рукой по неподвижной спине. Инженер вздрагивает и скулит, пытаясь отползти. — Ну чего ты, чеготычеготыэтожея… — Лидер улыбается сквозь слёзы и снова тянется к нему. «Жив, жив, жив…» — стучит в голове. — Ро-ромочк… — Инженер перестаёт отползать, но трясётся весь, как от лихорадки. — Да, да, это я, мой хороший, — Роман едва весомо гладит липкие кудри. — Что они сделали, где болит? Он осторожно поворачивает Инженера к себе. Тот прижимает к лицу окровавленные ладони и всхлипывает. — Я не з-знал…д-думал эт-то т-ты… — Тише-тише, покажи мне… — в горле ком. Инженер медленно отнимает руки от лица, Лидер давится воздухом и воет. Очков на Инженере нет, а вместо глаз, вместо его прекрасных карих глаз — две чёрные дыры, стекающие смолой по щекам. — Так б-больно… — всхлипывает Инженер. — Р-рома, я т-тебя не вижу… Так темно… Я-я…ничего совсем н-не в-вижу… Роман прижимает его к себе, укачивая, будто ребёнка. Ему хочется орать, но не хочется пугать Инженера ещё больше. — Всё хорошо, всё хорошовсёхорошовсёхоро… — бормочет он в плечо, гладя Инженера по спине. — Ты здесь, ты со мной, всё будет хорошо. Инженер цепляется за него мёртвой хваткой. За окном желтеет фонарь. Тихо тикают настенные часы.