если вселенная бесконечна

Гвидон Вишневский грустно качает головой: — Слишком поздно… Слишком поздно пришли, молодчики. Тут уже ничего не сделаешь. Всё, всё, душа его теперь далеко — не выдернешь… Лидер наставляет на знахаря пистолет, рука дрожит. Вишневский не пугается, смотрит с сочувствием. Лидер опускает пистолет и, развернувшись креслом к столу, хватает Инженера за ледяную руку. Целует и губы будто ко льду прикасаются. Падает головой на неподвижную грудь, тычется в ободранную клетчатую рубашку мокрым от слёз лицом. Воет. Это его вина. Из-за его дел бандитских Кешу похитили. Пытали. Убили. Чисто ради забавы, чисто чтобы сделать больно Лидеру. Кешу, его милого, вечно смущающегося Кешу, избили и засунули в холодильник замерзать насмерть, просто чтобы п р о у ч и т ь его… Лидер отрывается от Инженера, поворачивает голову к Вишневскому — очки сползли на нос, в глазах мольба собаки с перебитым хребтом: пристрели. Д о б е й. — Хоть что-то… Можно хоть что-то… Хоть как-то его вернуть. Что угодно… Гвидон прячет взгляд, Лидер понимает, что что-то есть. Хватается за это, цепляется зубами и тащит: — Что. Угодно. — Есть одно местечко в лесу… — вздыхает Вишневский. — Но это тёмная, очень тёмная дорожка. Гиблые совсем там места… — Что делать надо? — спрашивает Лидер, сжимая челюсть. — Это грань, которую переходить грешно, опасно это, платить за это придется… — Что. Надо. Делать. В лесу холодно, не спасают даже перчатки. Все молчат, другие участники банды только ёжатся и переглядываются между собой. Наверное, считают, что их Лидер просто спятил, не вынес горя. Они не далеки от правды. Музыкант толкает его коляску, ветки и трава лезут в колёса. Водитель несёт на плече тело Инженера. Лишние руки не помешали бы, но Лидер не мог… Не хотел, чтобы сын шёл с ними. Чем ближе они подходят к поляне, о которой говорил знахарь, тем тише становится вокруг. С разных сторон от тропы летают зелёные огоньки: дразнятся, завлекают в чащу. — Не смотрите, вы помните, что он сказал: по сторонам не смотреть и не оборачиваться. Собственные слова застревают в горле, а голова дёргается, когда он слышит шёпот за спиной, будто у самого уха: — Рома… Р-ромочка… Не оглянуться стоит огромных усилий. Когда он, скрипя зубами, сдерживается, зов превращается в издевательский хохот. Лидер крепче сжимает лопату, лежащую на коленях. Когда они оказываются у поляны, Лидер машет рукой остальным участникам банды. Водитель осторожно сгружает труп ему на колени. — Ждать здесь, — говорит Лидер. — Если через три часа не вернусь — возвращайтесь к машине. Поляна ровная, трава не лезет в колёса, он едет будто по ровному асфальту. Ноги Кеши волочатся по земле, но не тормозят коляску, которую он толкает одной рукой. Слишком легко, будто ему помогают. Будто хотят, чтобы он добрался до пункта назначения. Он добирается. На другом конце поляны круг из камней, над которым парят зелёные огоньки. Лидер доезжает до самого края круга, скатывает Инженера с коленей на землю. Бросает лопату. И сам сползает с кресла. Он тащит тело Кеши в круг. Тело как пушинка. Не должно мёртвое тело быть таким лёгким — он знает. Старается не думать об этом, ползёт по грязи в центр. Яму копает неглубокую — глубокую выкопать и при желании бы не смог. Прежде чем перекатить Инженера в могилу, Роман целует его в закрытые глаза. Из-под век сочится жидкость, но Лидеру всё равно. Это же Кеша. Его Кеша. Он присыпает его землёй, бормоча, как умалишённый: «вернись ко мне, вернись ко мне, я так тебя люблю…» Когда дело сделано, он залезает обратно в коляску. Лопата остаётся на поляне. Лидер сидит на кухне в квартире Инженера и пьёт третью кружку чая. Руки дрожат, он никак не может согреться. Его тошнит. От себя, от того, что он сделал. Поверил полоумному знахарю, вместо того, чтобы похоронить Кешу по-человечески. Но если есть хоть один шанс… Слышится хлопок входной двери. Медленные шаги и скрип чего-то металлического по полу. Лидер застывает и перестаёт дышать. — З-здравствуй, Ромочка, — Инженер стоит в дверном проёме. Он весь перепачканый землёй, в руках у него оставленная на поляне лопата. С лопаты капает кровь, а Инженер улыбается. Зубы у него тоже в крови. — Ты так по мне сос…скучал, — почти застенчиво произносит Не-Кеша, — как же я мог т-тебя оставить? Он отбрасывает лопату в сторону и подходит ближе. Чашка выпадает у Лидера из рук, чай растекается по полу. — Ты не бо-бойся меня, я тебя не трону, — шепчет Кеша Роману на ухо и от него пахнет смертью, — я уже покуш…перекусил парой р-ребятишек по дороге сюда.