Суп из моих фантазий: Дамы

Родители всегда говорили ей не привязываться к коллегам, тем более, в актерской деятельности. Скарлетт знала цену слепого доверия, но не представляла, что когда-нибудь станет причиной смерти близкого человека. Она лишь искала того, кому не всё равно, пыталась обрести такого человека, который будет действительно слушать, а не делать вид и в середине разговора вовсе прерываться на "важный звонок". Вечерние посиделки с бокалом вина и интересной книгой сменились самыми различными мероприятиями, начиная с чисто молодежных вечеринок и заканчивая походами в музей или заповедник; в голове всплывала широкая улыбка неугомонной Т/Ф, которая вновь и вновь придумывала развлечение для них, удивляя неописуемой фантазией; синонимом к слову "веселье" стало нахождение в ее компании – Скарлетт упустила момент, когда просто имя девушки сменилось на подругу. Она привязалась к своей коллеге по работе. Может, это не так удивительно, ведь сложно оставаться посторонними людьми, когда вас связывают съемки в фильме, где, в добавок, приходилось играть любовные отношения. Такое случается, ничего страшного. Было много примеров того, как съемки в фильмах смогли помочь людям найти своих родственных душ, преданных друзей, однако дело даже не в этом. Сейчас Йоханссон чувствовала себя глупой. Как она вообще могла настолько слепо относиться ко всему происходящему? Т/И улыбалась всё время, сколько женщина ее видела, но это ли не странно? – Пропустим по коктейлю? – Я бы с радостью, но надо родителей навестить. Они обидятся, если не приеду через пару часов. Прости, в другой раз. У нее не было родителей. Если бы Скарлетт знала эту маленькую деталь, многое сложилось бы иначе. Кто знает, может, сейчас она не сидела бы на полу кухни, опустошая большими глотками бутылку бурбона... Стоило быть внимательнее, спрашивать о таких простых мелочах, больше разговаривать о ней, ее жизни и проблемах, а не о том, какой Ромен мудак. Что еще более важно, не следовало настолько легко закрывать тему ее странного кашля и постепенного ухудшения здоровья. Почему она не настаивала? Почему не стала упрямо узнавать о здоровье, прекрасно понимая, что кровавый кашель – это не нормально? Скарлетт не могла простить себе все эти промахи – не в этот раз, когда Т/И теперь улыбается ей лишь с фото или из воспоминаний. – Знаешь, тебе стоит быть более простой, миссис Серьезность, – ее задорный голос отдавался в груди ноющей болью. – Прости, Т/И. Я даже не представляла, что тебе настолько больно... Никогда за всю свою жизнь Скарлетт так не рыдала. Она кричала, разбила парочку ваз, купленных Роменом на каком-то аукционе, много выпивала и чувствовала, как скользкий червь вины пожирал ее изнутри. Действительно стоило послушаться родителей и не привязываться к Т/И. Так было бы лучше для всех. Однако теперь Скарлетт ничего сделать уже не могла. Только слезы в бесчисленный раз намочили ее красные щеки, а воспоминания вновь накрыли с головой.