Мы всегда будем вместе

      - Ну сколько можно его ждать? – нетерпеливо произнес Пауль.       - Да… - подал голос Оливер. – Обычно он всегда приходит вовремя.       - Или даже заранее, - добавил Кристоф.       Действительно, это было странно. Кристиан никогда не опаздывал на репетиции. А сейчас вообще планировалось начать запись нового материала. Опаздывать был не в его характере. Бывало, Флаке заранее планировал свой день так, чтобы перед отъездом на студию у него не было никаких важных дел, которые могли стать причиной его задержки, если что-то пойдет не так. И он также оставался недоволен, когда кто-то другой задерживался. Даже если это была уважительная причина.       Тилль взял телефон. После нескольких гудков Лоренц взял трубку:       - Уже выхожу! – крикнул он – явно торопился. – Сам знаю, что опаздываю…       Тилль не успел ничего сказать. Клавишник уже сбросил звонок. От его дома до студии было примерно двадцать минут. Учитывая то, что ехать надо со средней скоростью, разрешенной в городе – это около сорока километров в час, и если по пути не встретится пробок.       - Скоро будет… - сообщил Линдеманн, отложив телефон.       Все со вздохом закивали. Рихард проделал какие-то манипуляции со своим процессором, Пауль тихонько наигрывал что-то мелодичное. Точно не из репертуара группы. Остальные спокойно сидели, иногда переговариваясь о своем. Но почему-то эта атмосфера была вовсе не такой, как обычно. Воздух как будто был тяжелее. И в целом каждый ощущал что-то странное. Состояние… нехорошего предчувствия. Но когда твердо уверен в том, что все хорошо.       - Уже почти полчаса прошло, - сказал Пауль, глянув на часы на правом запястье.       - И правда… - Тилль снова потянулся к телефону. Набрал. В ответ – гудки. Флаке не брал трубку. В нависшей тишине все услышали слова диспетчера: «Абонент не отвечает. Оставьте сообщение после сигнала», а затем короткий сигнал автоответчика. – Лоренц, ну где ты там? – нетерпеливо и немного раздраженно произнес Тилль. – Полчаса прошло уже.       На протяжении еще пятнадцати минут все молчали. В студии повисла тишина. Всем от чего-то было не по себе. Даже Паулю не хотелось шутить, ни на эту тему, ни вообще.       - Черт… - едва слышно произнес Рихард, вернувшись с улицы, куда выходил выкурить сигарету. – До сих пор?..       Договорить он не успел. Все вздрогнули от звонка телефона Тилля. Словно это был не телефон, а петарда, что разорвалась в сантиметрах от ушей. Звонил Флаке. Тилль схватил трубку:       - Ты где?       - Алло… Вы – Тилль? – из динамика донесся незнакомый мужской голос.       - Да… - замялся вокалист. – А вы кто? И где Кристиан?       - Простите, ваш друг…       - Что? – не понимал Линдеманн. – Где он?       - Ваш друг скончался…       Тилль впал в ступор. Он не знал, что говорить. Да и не верил в происходящее.       - Ну что там? – обеспокоенно поинтересовался Кристоф.       Тилль не реагировал. В его голове звучали слова этого человека, звонившего с номера Флаке, никак не укладываясь.       - Алло? Вы меня слышите? Алло, Тилль!..       - Да… - Линдеманн, вздрогнув, очнулся от оцепенения. – Да, я вас слышу… - он говорил тихо, почти шепотом.       - Приезжайте в третью больницу. Вас встретят.       Зазвучали гудки – человек положил трубку. Но Тилль все сидел неподвижно, уставившись в пустоту. Неужели все это правда? Нет, это какая-то шутка. Или хотя бы ошибка. Такого просто не может быть!       - Эй, Тилль! Все в порядке? Тилль! – Рихард пытался достучаться до вокалиста. Тот снова встрепенулся, переведя взгляд на Круспе. – Ну, что там? Где Флаке?       - Он… - голос его дрогнул. – Он умер…       Линдеманн не хотел этого говорить. Слова сами вырвались наружу, тогда как сам он еще не осознавал до конца всей ситуации.       - Не понял… - тихо произнес Рихард. – Он – что?       - Мне сказали приехать в третью больницу… - еще тише сказал вокалист.       - В каком смысле, он умер? – Пауль опустил гитару на пол и посмотрел на Тилля. Что он несет? В глазах Ландерса были непонимание и надежда одновременно.       - Твою… - прошептал Шнайдер. Его рука опустилась, отчего палочка ударила по барабану. Все вновь вздрогнули и обернулись не него.       Тилль быстро стал собираться. Ничего не говоря.       - Куда ты? – спросил Пауль. Наверное, больше для подтверждения того, что все и так уже прекрасно знали.       - Я поеду… - ответил Линдеманн.       - Так, - быстро вставил Рихард. – Мы с тобой. Не обсуждается.       - Ладно… - после короткой паузы произнес вокалист.       Инструменты были оставлены. Сейчас было совершенно не до них. Никого не волновало, что случится. Звукорежиссер проводил друзей непонимающим взглядом, но сказать ничего не успел. Лишь пожал плечами – вдруг действительно что-то настолько срочное.       К больнице, естественно, первым подъехал Тилль. Он резко затормозил в нескольких метрах от входа, и тут же выпрыгнул из машины, едва успев вытащить ключ из замка зажигания. Оливер, который ехал вместе с ним, тоже сразу вышел из автомобиля. Тихий скрежет тормозов и резкий шелест асфальта возвестили о прибытии еще одной машины. Приехали Кристо и Пауль. Линдеманн вбежал в здание.       - Эй! – окликнула его женщина за стойкой регистратуры.       Но никто не обратил на нее внимания. Со стороны реанимации к друзьям спешно направился врач.       - Вы – Тилль? – спросил он.       - Где Кристиан? – обеспокоенно, но уже больше безучастно сказал вокалист.       - Он мертв… - со вздохом сказал врач.       - Нет… - чуть слышно произнес Тилль. – Не может быть!       - Он скончался в реанимации от полученных травм. Мы не смогли ему помочь. Мне… очень жаль…       - От травм? – не понял Пауль. – Каких еще травм?       - Его привезли с места аварии на Центральной улице.       - Аварии? – переспросил Оливер.       Тут в больницу впопыхах вбежал задержавшийся Рихард.       - Аварии? – от мгновенно очутился рядом с товарищами.       - Я не могу сказать точно, - ответил врач. – Говорят, фура выехала на встречку с перекрестка. Страшное дело…       - Ебаны в рот… - тихо произнес Шнайдер, прикрывая рот рукой от шока.       Больше никто ничего не говорил. Тилль бессильно опустился на скамейку возле стены, зарыв лицо руками. В происходящее верилось с огромным трудом. Не хотелось верить! Но это была правда… Такая, какая она есть – голая, неприятная, и даже страшная. Оливер прислонился к противоположной стене, затем сполз по ней, сев на корточки. Друзья не знали, что и думать. Рихард посмотрел на Пауля. Глаза Ландерса бегали из угла в угол – он тоже едва осознавал прозвучавшие слова. Взгляд ничего не видел. Кристоф же просто стоял, опустив глаза в пол.       - Я искренне соболезную… - наконец сказал врач, нарушив молчание. – Мы передадим отчет в полицию. Они должны возбудить уголовное дел.       - Ага… - Рихард слабо кивнул. Работник ушел.       Ландерс почти жалобно посмотрел на Круспе, ища поддержки. Но как Рихард мог быть опорой другу, когда сам только что почти лишился ее.       В эти моменты мир в душе каждого из них перевернулся с ног на голову. В нем воцарился если не хаос, то беспорядок. Но это ощущение было очень странным. Словно это случилось не с ними, словно это всего лишь кошмарный сон. Сейчас наступит утро, и стоит только проснуться, как все кончится. А через пару дней и вовсе исчезнет из памяти. Пустота в сердце еще не образовалась, но оно уже пошло трещинами. По мере того, как до сознания доходил истинный смысл сказанных слов. И они громкими ударами отдавались в висках.       Пауль тихонько направился к выходу. Рихард почти сразу же догнал его. Они лишь переглянулись. Через минуту поднялся Оливер, печальными как никогда глазами посмотрел на Кристофа. Затем перевел взгляд на Тилля. Тот все так же сидел, уперев локти в колени и спрятав лицо за ладонями.       - Ладно… - тихо произнес Шнайдер, подойдя к нему и слегка дотронувшись рукой до его плеча. – Пошли, Тилль.       Вокалист поднял голову и взглянул на барабанщика. В глазах стояли слезы, но не капали вниз.       - Пошли…       Кристоф положил руку на плечо Линдеманну. Тилль медленно поднялся и направился на улицу.       Ничто не забывается…