***
«А мораль отсюда такова: всякому овощу свое время. Или, хочешь, я это сформулирую попроще: никогда не думай, что ты иная, чем могла бы быть иначе, чем будучи иной в тех случаях, когда иначе нельзя не быть.» Придя в себя, Виктория обнаружила, что сидит на кожаной банкетке. Однажды столь знакомое и любимое лицо склонилось над ней с выражением неподдельной тревоги. – Выпейте это, – сказал его обладатель и поднес бокал к ее губам. Она повиновалась, но затем, ведомая чувствами, потянулась к его прекрасному лицу. К ее ужасу он отпрянул от ее пальцев. Его зеленые глаза расширились от удивления и снова сузились, глядя недобро и подозрительно. Шок завладел ею. Как могло быть так, что он смотрел на нее и не узнавал? Он не отводил от нее своего взгляда, зеленый огонь в них, который она помнила, пронзал теперь ее. Она никогда не видела его таким суровым и строгим. Как будто он мог заглянуть внутрь нее и препарировать все, что там было. – Кто вы? – снова спросил он хриплым голосом. Она помнила его менее жестким и без странного акцента. – Вы не знаете меня? – спросила она. – А должен? – Когда-то вы знали меня, – ответила она. – Довольно близко, если быть точнее. Его глаза сузились еще сильнее. – Как так получается, если я даже не знаю вашего имени? – У вас странный голос. Он отпрянул от нее. Встал. Наклонил голову набок, глядя на нее. Засунул руки в карманы своих бриджей. Его одежда тоже была весьма странной. Черный пиджак с военными знаками отличия, бриджи необычного покроя, широкие по бедрам, как у наездников. Высокие черные кожаные сапоги до колен. Белая накрахмаленная сорочка. Ему очень шел этот наряд, но он был очень необычен. Ее взгляд упал на красную повязку у него на плече. – Вы солдат, – отметила она. Он Лорд М. Но и не Лорд М. Как такое возможно? Может быть, ей все это просто снится? Это странное место… Он… Он хмыкнул в ответ: - Вы думаете, что я поверю в то, что вы не знаете меня? – Я знаю, кем вы должны быть. – И кем же? – Вы Уильям Лэм, 2ой виконт Мельбурн. И мой первый Премьер-министр. Мой друг, – ответила она мягко, ее пальцы все еще держали его часы. Он перевел взгляд на них и снова посмотрел на нее. Глаза как клинки. – Лорд Мельбурн? Виконт? – он снова хмыкнул. – Вы в курсе, естественно, что в этой стране нет виконтов. Даже до Рейха их здесь не было. Он пересек комнату, налил себе выпить и вернулся, сев на кожаный стул напротив нее. Откинувшись, он положил ногу на ногу и, наклонив голову набок, посмотрел на нее поверх бокала. – По вашему акценту я полагаю, что вы англичанка? – Так и есть. – У вас есть имя? На минуту она запнулась. Этот Лорд М был, с одной стороны, пугающе не похож на ее Лорда М, а с другой – поразительно похож. Она посмотрела прямо в его зеленые глаза и поняла, что ни в чем не сможет ему отказать: – Виктория. – А фамилия? – У меня нет фамилии. Я просто Виктория, королева Великобритании. – Действительно, – согласился он, немало позабавленный. – И с какого момента? – С 1837 года. Я унаследовала трон в восемнадцать лет, – она тяжело сглотнула. Этот день она запомнила на всю жизнь. В тот день она встретила своего Премьер-министра… – Что ж, в таком случае, Ваше Величество, должен сказать, что вы отлично сохранились. Особенно если учесть, что вам сейчас 144 года, – по его лицу она поняла, что он ни на секунду ей не поверил. – Что вы сказали? – Я сказал, что вам 144 года, – он наклонил голову в другую сторону. Искорки жесткого веселья плясали в его взгляде. – Но это значит, что… Какой сейчас год? – 1963 год. Она откинулась назад, голова закружилась от внезапно накатившего недомогания. – 1963? – эхом повторила она. – Но как такое могло произойти? – она снова посмотрела в любимое лицо. Как больно было видеть его холодный взгляд, обращенный к ней! – Как бы я хотела поскорее проснуться, - прошептала она. – Что ж, сожалею, но, боюсь, вы отнюдь не спите, Ваше… Величество, – продолжил он с ироническим поклоном, – Все же я должен спросить, как вы сюда попали? Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. – Я сидела в своей спальне. Не могла уснуть. Я думала о нем, понимаете… О Лорде М… Я достала его часы. И я… я оказалась здесь. Это все, что мне известно. – Ага, и вы вот так просто появились здесь? В моем кабинете? В Нью-Йорке? В 1963 году? – Очевидно, что да, – чувствуя слабость, сказала она. Мужчина напротив, не Лорд М, кивнул, обдумывая ее историю. – Как я понимаю, я в каком-то смысле похож на этого лорда Мельбурна? – Вы его точная копия, – сказала она, порывисто вздохнув. – Но вы не он. Не так ли? – Нет. Я не он. Меня зовут Джон Смит. Я рейхсмаршал Великого Нацистского Рейха в Америке. – Рейхсмаршал? Но это немецкое слово. – Конечно. – Вы немец? – Я американец. – Но… – Много что успело произойти со времен вашего правления, Ваше Величество. Германия победила в последней Мировой войне, и теперь вашей страны не существует. – Что??? – Не существует ничего кроме Рейха и Тихоокеанских Японских Штатов. И если кое-кого послушать, то и японцы долго не продержатся. И в этом, как видите, наша проблема. Вы просто не можете быть той, о ком говорите, – он улыбнулся, но от этой улыбки у нее мороз пошел по коже. – Вы не можете быть здесь. И вы подвергли себя огромной опасности, появившись здесь. И теперь мне нужно разобраться, что мне делать с вами. – И что вы собираетесь делать со мной? – ничего из того, что он сказал, не было нормальным. Но тон его голоса, опасный, растревожил ее. – Ну, это от многого зависит. От того, всю ли правду вы мне скажете. Потому что, несмотря на ваше милое личико, я должен убедиться, что вы не угрожаете мне. Или Рейху. Так что… пока я оставлю вас для дальнейшего расследования и допроса. Сообщив ей это, он подошел к столу и нажал кнопку. Голос из ниоткуда ответил. Затем в комнату вошел мужчина. Увидев ее, он уронил челюсть от удивления. – Мисс… эээ… Бэкингем, – забавясь, объявил Джон, – собирается стать нашей гостьей на некоторое время. Будьте добры найти ей подходящую одежду и проводите в женское общежитие до тех пор, пока я не прикажу ее вызвать. Все ограничения как обычно. – Есть, сэр. – Прошу вас, могу я остаться здесь, с вами? – несмотря на то, что он не был Лордом М, несмотря на ауру опасности, исходившую от него, она не могла представить, чтобы расстаться с Джоном Смитом. Его вид успокаивал ее. Сама мысль о том, чтобы быть вдали от него в этом странном месте и времени пугала ее больше, чем что-либо до этого. Джон посмотрел на нее холодно и оценивающе, что-то похожее на удивление зашевелилось на дне его глаз. – Пока вам компанию составит мой помощник. Но мы с вами встретимся. Весьма скоро. Помощник Джона пригласил ее к двери, и она покинула комнату.***
Да кто же она? Джон нахмурился, глядя в окно, с головой уйдя в необычный водоворот мыслей. Визит странной посетительницы взбудоражил его больше, чем он готов был признаться, даже самому себе. А ведь были другие более важные поводы для волнения. Брешь в охране, к примеру. Обо всем остальном он даже не хотел думать. Во всяком случае, до тех пор, пока не придется. Какого дьявола она залезла сюда? В самое сердце нацистского штаба? Кто-то же должен был ее заметить. Поймав эту мысль, он направился в отдел охраны и видеонаблюдения. Там хранились записи с камер по всему зданию. Он вошел в темную комнату, заставленную рядами мониторов, у каждого из которых сидел солдат с наушниками, микрофоном, телефоном и другой техникой. Это был один из нервных узлов Рейха, его система наблюдения. На каждом мониторе светилась картинка, демонстрируя отдельный кусочек здания и прилегающих территорий. Главный офицер вытянулся смирно, заметив Джона, и отсалютовал ему «Хайль Гиммлер». Он поприветствовал его в ответ. – Командир, мне необходимо взглянуть на записи камер наблюдения за прошлую ночь в моем кабинете и на этаже. Я также хочу посмотреть записи входов и выходов из коридора на пути к лифтам возле кабинета. – Конечно, рейхсмаршал, – он снова отсалютовал Джону и жестом пригласил его следовать за собой в демонстрационный зал. Он собрал недавние записи и передал их Джону, начиная с той, что показывала ближайший вход на пути в кабинет – На этом все, командир, – сказал Джон, глядя на солдата, оставшегося стоять подле него. – Дальше я справлюсь сам. – Конечно, рейхсмаршал, – еще раз вскинув руку, он исчез, оставив Джона одного. С этой записи нужно начать, подумал Джон. Как бы она ни забралась сюда, если только не влезла по стене, ей все равно бы пришлось бы пройти мимо стола Мецгера. Джон досмотрел до тех пор, когда майор вошел в его кабинет и почти сразу вышел. Женщины нигде не было. Никто не проник сюда. Никто. В раздумьях он вытащил пленку и заменил ее следующей записью, теперь уже с камеры его кабинета, выставив время ее появления на таймере. Он с трудом сглотнул. Так и есть. Она просто появилась там. Сначала ее не было, а потом она просто появилась там. Повинуясь своему упрямству, он методично отсмотрел все записи, сравнивая время и прикидывая, сколько могло уйти на то, чтобы добраться до точек наблюдения. Прокручивал их назад и вперед. И на каждой было пусто. Единственная запись, на которой она была, велась в его кабинете. И это значило только одно. Она была Путешественником. Как Абендсен и как министр торговли Японии Тагоми. И как та женщина, что допрашивал Менгеле. И Джулиана Крейн. Теперь это было ясно как день. Но КЕМ она была – это уже совершенно другой вопрос. – Вы нашли, что искали, рейхсмаршал? – Да, командир, думаю, нашел, – он вернул солдату стопку записей перед уходом. – Эту я оставлю себе для дальнейшего расследования. – Конечно, рейхсмаршал. Вернете ее, когда пожелаете. – Спасибо, – поблагодарил он командира, выходя из пункта наблюдения с записью под мышкой. Когда майор Мецгер вернулся, Джон вызвал его к себе. – Сэр? – Как там наша… гостья? – Она растеряна, сэр. – Растеряна? Интересное слово, майор. – Она сама так сказала, сэр. Она выглядит… сбитой с толку. – Сбитой с толку? – он задумчиво покачал головой. – В чем это проявляется? – Во всем. Улицы, машины, электричество, да даже одежда, которую мы ей дали, поставили ее в тупик. Мне пришлось объяснять ей, что к чему. – Что объяснять? – Выключатели в квартире. Холодильник. Телефон и телевизор. Даже туалет. Я еле запихнул ее в машину, так она была напугана. – Понятно. И вы ей поверили? – Она очень убедительна, сэр. Джон усмехнулся: – Какая отличная формулировка. Я не об этом спросил, майор. Я спросил, поверили ли вы ей? – Дда… Да, я ей поверил, сэр. – Понятно, – ответил Джон, приподнимая брови. – На этом все? – Еще кое-что, сэр. Она потребовала… то есть попросила меня узнать… у вас… – он откашлялся, очевидно смущенный. – Спросить о чем? – настолько терпеливо, насколько он был способен, спросил Джон. – Когда вы снова ее навестите? Брови Джона взлетели вверх и он удивленно усмехнулся. – Что ж, это весьма… необычно. – Вы знаете ее, сэр? – Майор? – он поднял бровь, сурово глядя на майора. – Извините, сэр, – его адъютант вновь обрел серьезный вид. – Простите этот вопрос. Джон кивнул, его глаза сузились. Какой интересный вопрос она задала. Обычно те, кого он брал в плен, не жаждали вновь оказаться в его компании. Обычно они были умнее. Этот парадокс ему еще предстоит разгадать. Очевидно, однако, что эмоциональное состояние этой женщины тронуло Мецгера. К сожалению. Эта сентиментальность, возможно даже слабость к противоположному полу, могла дорого обойтись в будущем. За ним нужно приглядывать. Джон вздохнул. Как же ему не хватало Эрика Рейдера. Никто так и не смог заменить его. Теперь ему приходилось работать с людьми, которым он едва ли мог доверять, и это было опасно. Особенно, когда дело касалось чего-то столько тонкого и деликатного. Сведения, интересующие его, Эрик мог сообщить ему гораздо точнее и по-деловому, с безупречным тактом и верностью. А этот человек? В нем он был не уверен. Но особого выбора у Джона не было. Ему нужны были ответы, и нужны они были вчера. Ему придется очень осторожно сформулировать свой запрос, чтобы не вызвать ненужных подозрений со стороны этого человека, чтобы защитить себя. – У меня для вас есть некая исследовательская работа. – Да, сэр? – Что-то вроде исторического реферата. Я хочу, чтобы вы снабдили меня всей информацией, какую сможете найти, по Уильяму Лэму, 2ому виконту Мельбурну. Он был английским премьер-министром в начале девятнадцатого века. Я хочу знать все о нем и о его отношениях с королевой Викторией. Если вы сможете достать мне портреты их обоих, будет еще лучше. Но мне нужен портрет королевы Виктории, когда она была молодой. А не тот, на котором она вдовствующая бабушка Европы. – Как пожелаете, сэр. – И попытайтесь проверить личность нашей гостьи по базам. Посмотрим, что удастся найти. – Все будет у вас к вечеру, сэр. – И еще, майор… Это не для протокола, но это дело деликатное. Мне нужно понять, кто эта женщина и зачем она пробралась сюда. Откуда она. И какова ее цель. Вы понимаете? – Безусловно, сэр. – Если кто-то спросит вас о вашем задании, отправляйте сразу ко мне. Все, что вам нужно знать, это то, что это вопрос безопасности Рейха и вы выполняете только мои приказы. – Есть, рейхсмаршал. – Хорошо. Можете быть свободны, – не успел адъютант дойти до двери его кабинета, как Джон его снова окликнул: – Есть информация о том, как она попала сюда? Мецгер остановился как вкопанный. Страх на его лице, когда он обернулся, не мог не радовать. Отлично. Ему стоит бояться. – Сэр? – Случайный человек с улицы, о которой мы ничего не знаем. Одета в длинную ночную сорочку. Без документов. Ничего в руках кроме старинных часов. Просто… материализовалась в моем кабинете сегодня. Горло майора судорожно дернулось. – Рейхсмаршал, она не… – Как она попала сюда, Мецгер? – Я не видел ее, клянусь! Сэр! – А если бы у нее был пистолет? Или диктофон? Как ей удалось проскочить мимо вас? – он позволил своему голосу сочиться тихой угрозой. – Я это выясню, сэр. - Да, майор, выясните. Без надобности говорить, что такого впредь не должно повториться. – Да, рейхсмаршал, – адъютант щелкнул каблуками, отсалютовал ему «Хайль Гиммлер» и исчез. Глядя на это, Джон вздохнул. Конечно, он уже знал, что выяснит Мецгер. Но Мецгер этого пока не знал. Это будет в некотором смысле тест на преданность – что же Мецгер доложит ему, когда явится с отчетом. Упомянет ли об отсутствующей кассете с записью, покоящейся сейчас в столе у Джона. Он снова подошел к окну, запустив руку в свои короткие волосы, глядя на Нью-Йорк. Его мыслям был дан новый ход. По крайней мере, угроза с ее стороны была нейтрализована. Она была под круглосуточным наблюдением, и он распорядился выставить пару добросовестных охранников рядом с ее комнатами. Если она попытается сбежать, или кто-то попытается с ней связаться, он узнает об этом. Тогда почему же мысли о ней так его распаляли? Она была загадкой, это без сомнения. И загадка раздражала его. Как много вообще этих чертовых Путешественников было в его городе? Но дело не только в этом. Дело было в этих выразительных глазах, хоть он бы и никогда не признался в этом. И в том, как она смотрела на него, отпечаталось в его памяти. Мягко, порывисто, как женщина смотрит на любимого мужчину. Не может им насытиться. Тон ее голоса, то, как она потянулась, чтобы прикоснуться к его лицу, как не хотела расставаться с ним. Он встряхнул головой. Женщины, безусловно, обращали на него внимание. К этому он привык. Возможно, дело в том, что очень давно женщина не смотрела на него так. В ней была какая-то невинность. Полное отсутствие лести или страха, которые он обычно вызывал в женщинах. И теперь, когда Хелен оставила его, сколько месяцев назад… Нет, он не будет считать, сколько. Возможно, он был более уязвим перед чарами молодой прекрасной женщины, чем готов был признать. Он интересовал ее сам по себе. Но разве опытный убийца не действует так же? И каким бы эффективным убийцей она бы была! Она разыгрывала беззащитную птичку даже лучше, чем Джулиана Крейн. Неужели Сопротивление до сих пор думало, что его можно поймать в такую ловушку? Может быть, они в гораздо более бедственном положении, чем ему казалось? Какие бы ни были у нее цели, кем бы она ни была, он должен был знать. Это дело безопасности Рейха. И гораздо больше того. Что если она та, за кого себя выдает? Эта мысль не давала ему покоя. Могут ли люди путешествовать не только в другие миры, но и во времени? Господи, если это правда… Перспектива захватывает. Перспектива для Рейха. И для Джона самого.