Явление

Допрашивая Викторию, Джон получает гораздо больше, чем рассчитывал. — На что мне безумцы? — сказала Алиса. — Ничего не поделаешь, — возразил Кот. — Все мы здесь не в своем уме — и ты, и я. — Откуда вы знаете, что я не в своем уме? — спросила Алиса. — Конечно, не в своем,— ответил Кот.— Иначе как бы ты здесь оказалась? Виктория мрачно разглядывала окружающую обстановку. Сегодня на нее обрушилось столько нового, что напугало ее до смерти. Она ехала внутри металлической кареты без лошадей, которой управлял какой-то внутренний двигатель, вроде локомотива. За то, чтобы увидеть такой, Альберт бы отдал правую руку, не говоря уже о том, чтобы прокатиться. Здания вокруг были невероятно высокими и стояли невероятно близко друг к другу. А комнаты, в которые ее поселили, были невероятно тесными. Но наряд… этот шокирующий наряд, который ей выдали, с узкой короткой юбкой, открывающий ее голени целиком! Обувь была на каблуках, которые, надо признать, ей весьма понравились: в них она казалась и чувствовала себя гораздо выше. Но, честно говоря, вся эта одежда и туфли были весьма неприличными. Помощник Джона Смита показал ей, как включается вода в кране. Как работает выключатель. Даже объяснил, как устроен туалет. Но все эти чудеса вряд ли искупали тот ужас, что она пережила. Поэтому Виктория сидела в своей комнате, окруженная чудесами науки и техники, аккуратно сложив руки на коленях, до смерти напуганная и желающая как можно скорее вернуться домой. Одни лишь часы Лорда М немного успокаивали ее. Она гладила их гладкую крышку снова и снова, думая об их владельце. Тоскуя по нему до тех пор, пока совсем не стемнело. Она не знала, сколько провела в таком положении, когда не услышала стук в дверь. – Войдите, – отозвалась она. Это он. Это был Джон Смит. Виктория резко вздохнула и вскочила на ноги. Знакомое возбуждение, каждый раз охватывающее ее в его присутствии, вновь наполнило ее до краев, пока она приглаживала волосы и неосознанно расправляла платье руками. Она напомнила себе, что это был не ее Лорд М, этот высокий темноволосый мужчина в иностранном мундире, который казался весьма и весьма угрожающим. Но это напоминание не возымело на нее никакого эффекта. Стоя тут и прерывисто дыша, она поняла, что это стоило всего. Появление в этом странном месте таким образом. Это стоило того, чтобы увидеть его… она бы проделала это все еще раз, не колеблясь. Чтобы снова быть с ним рядом. Возможно, она смогла бы забыть о том, что это вовсе не Лорд М. Возможно… она инстинктивно облизала губы. На мгновение он задержался на пороге, скрытый в полутьме, из которой ярко сияли только его глаза, словно у тигра, высматривающего добычу. Он сбивал ее с толку, этот мужчина, что выглядел в точности так же, как тот, кого она любила и потеряла. И все равно ее тянуло к нему. – Мисс Бэкингем, – начал он, его голос удивительно похожий на голос Лорда М и не похожий одновременно, – Советую вам расстаться с привычкой не подходить к двери. Что, если бы я хотел напасть на вас? – Прошу прощения. Я не привыкла подходить к дверям. Обычно это делают за меня. – Скорее всего, ваш дворецкий делает это? – он издевался над ней. – Да, конечно. Но очевидно, что его здесь нет. – Очевидно, – повторил он. – И если бы я хотел напасть на вас, мне бы не составило труда сделать это. Вы ведь это понимаете? – Если бы вы хотели напасть на меня, я сомневаюсь, что вас бы остановила закрытая дверь. В некотором смысле вам бы даже поспособствовало то, что я сама к ней подошла. Он усмехнулся, и это было так… Стрела прямо в ее сердце. – Верно. Только если у вас нет оружия. Или у меня. – Я не имею обыкновения носить оружие. Неужели здесь обычное дело для леди его носить? Получается, что, как ни посмотри, я проиграю в любом случае. Особенно если учесть, что запирать дверь мне не позволено. – Это что, жалоба? – он поднял бровь. – Безусловно. Я нахожусь в окружении незнакомцев. Вам не приходило в голову, что я желаю обезопасить себя хоть немного? Или хотя бы создать иллюзию, что закрытая дверь защищает меня? Вы со всеми гостями так обращаетесь? – Полагаю, меня только что отчитали, – со смехом прокомментировал он. – Не припомню, когда в последний раз со мной такое было. Теперь я понимаю, почему вы произвели такое впечатление на майора. Никогда не видел его таким нервным. Может быть, мне стоит устроить вас в СС… в отдел подготовки рекрутов? – в его глазах светилось веселье. Он шагнул в комнату, и у нее перехватило дыхание от того, как быстро он занял собой все пространство. Внезапно ее и без того небольшая квартира стала просто крошечной. Слишком замкнутой. Слишком маленькой, чтобы вместить этого мужчину. Он захлопнул за собой дверь и щелкнул выключателем. – Уверяю вас, я не позволю, чтобы с вами что-то случилось, – она несколько раз моргнула, привыкая к вспышке яркого света. – Вы здесь в полной безопасности. До тех пор… пока не лжете… мне. Привыкнув к свету, ее глаза беззастенчиво впились в него, замечая каждую деталь его наружности, жадные до удовольствия видеть его, которого были лишены так давно. На нем было длинное кожаное пальто поверх мундира. Под глазами залегли тени, заметила она, он выглядел уставшим, несмотря на свои попытки запугать ее. По правде говоря, он выглядел гораздо более вымотанным, чем она когда-либо видела его… Чем Лорд М, которого она видела, напомнила она себе опять. Лорд М носил бремя всевластья с легкостью и элегантной скромностью. Этот мужчина же походил более на Атласа, несущего на плечах все мирские заботы. – Почему это мне стоило бы говорить вам неправду? – Что ж, я полагаю, если бы вам было, что скрывать… вы бы весьма изобретательно выкручивались, – он пронзил ее взглядом и устроился за ее обеденным столом на небольшом стуле, сделавшимся еще меньше рядом с его внушительной фигурой. – Ну, так уж получилось, что скрывать мне нечего, – лукаво парировала она, садясь на свое место, но не отводя взгляд от него. Не в силах заставить себя не любить это лицо. Он наклонил голову набок, наблюдая за ней со смесью настороженности и любопытства, и закинул ногу на ногу. Однако, никакого узнавания во взгляде. Он смотрел на нее так, как смотрят на совершенного незнакомца. Он был так суров, этот мужчина. Казалось, он выточен изо льда. Такой поразительный контраст по сравнению с ее милым Лордом М. Ей было больно видеть его таким. И все же она не могла смотреть никуда кроме него. – Я так понимаю, вы согласились с тем, что я не ваш лорд Мельбурн, – с легкой насмешкой в голосе заключил он. – Прошу прощения, что разочаровал. – Лорд М умер, – прошептала она, чувствуя, как слезы сейчас обожгут щеки. – Лорд М… да. Вы ведь так его звали, верно? Ваше… прозвище для него? Я полагаю, вы дали его из симпатии? – Да. – Насколько большой симпатии? Виктория погладила крышку часов, чувствуя, как сжалось сердце. – Я любила его, – едва слышно сказала она. – Боже, как я любила его! – Из истории известно, что он был вам чем-то вроде отца. Это верно? – Нет, – возразила она, все еще глядя на часы. – Он был не отец. Он был первым мужчиной, в которого я влюбилась. – Мужчиной, намного старше вас? – Да, – не колеблясь, ответила она. – Я обожала его. Обожала всё в нем. И это тоже. – Он испытывал те же чувства к вам? Она нежно провела по часам пальцами, словно это было его лицо в ее руках. – Да, – прошептала она. – Думаю, да. – Кто вы на самом деле? Она подняла глаза на него, привлеченная грубым резким вопросом. – Нет, история, конечно, очаровательная, – заключил он, приподняв бровь. – Но вы влезли в мой кабинет сегодня. В вашей… ночной рубашке. Утверждаете, что вы давно почившая английская королева, смотрите на меня этими своими бездонными голубыми глазами и бесподобно разыгрываете из себя раненую пташку, попавшую в сети. Не знаю, кем вы меня считаете, раз думаете, что я куплюсь на эту диковинную историю. Вы ошиблись, я на нее не куплюсь. Ни на секунду. А теперь, – он наклонился вперед, – я должен знать, как вы пробрались через мою охрану. Как проникли в Рейх. Видите ли, я ничего о вас не знаю. Будто вас и нет вовсе. Но это, очевидно, не так, потому что вы сидите здесь. Виктория смотрела на это лицо, которое знала так хорошо и которое так любила. Смотрела и чувствовала себя… напуганной. – Вам помогли, – тихо продолжал он. – Хорошо помогли. Кто-то, кто знал, как пробраться через все ловушки прямиком в мой кабинет. Угрожая моей личной безопасности. Вы простите мне мою подозрительность – я рейхсмаршал Америки. Если бы вы были девушкой, ищущей моего, эм… расположения, то вы попали не по адресу, правда, тогда вы абсолютно безопасны. Иначе вы угроза. Я не знаю, что вы из двух. Так что… – он пожал плечами, – я весь внимание. Она покачала головой: – Вам не приходило в голову, что, будь у меня помощники, как вы подметили, они бы снабдили меня подходящей одеждой? Правдоподобной историей, чтобы усыпить вашу бдительность? Зачем мне появляться перед вами в неглиже с историей вроде той, что я рассказала, если моей целью было навредить вам? – она глубоко вздохнула. – Если бы мне предложили такой план, сэр, я вас уверяю, я бы назвала его безумием и отказалась бы в нем участвовать. Это при условии, что у меня была бы хоть крупица знания о том, кто вы есть и зачем вообще кто-то может захотеть покушаться на вас. Его брови взлетели вверх в ответ на ее речь, и она заметила то самое мгновение, когда он понял правоту ее доводов. – Очень хорошо, – согласился он. – Тогда скажите мне правду. Кто вы? Виктория сжала ладони. – Я уже ответила вам на этот вопрос. Но если вы желаете, я расскажу снова. Его глаза остановились на ее руках. На том, как она сцепила их, отвечая ему. Это было единственное свидетельство сильных эмоций в ней, пока она говорила. Он поймал себя на том, что наблюдает за ее руками, слушая историю, которую она уже рассказывала ему. Слово в слово. Уже не в первый раз за сегодняшний день что-то шевельнулось в нем, глядя на эту девушку. Что-то в ней было неуловимо знакомым. Что-то в ее движениях… речи… он не мог понять, что именно. Наблюдая за ее руками, он ощутил… будто что-то всколыхнулось внутри него. Вместо этого он сосредоточился на ее рассказе. Она сидела в своих покоях. Смотрела в окно. Ей не спалось. Ее муж Альберт уехал далеко. Но в мыслях она была с другим мужчиной, которого любила и потеряла до этого. Мужчиной, которого она так и не смогла оплакать. Она нашла его часы… думала о нем… комната вокруг нее задрожала. И она оказалась здесь. В его кабинете. Другого объяснения у нее не было. Задрожала? Джон Смит нахмурился, внутренне выругавшись. Дрожащие вещи были предвестниками путешествий Путешественников. Это было абсолютно точно. Как будто пленки, которую он смотрел, было недостаточно. Она правда явилась из другого мира. Но пришла ли она из другого времени? Он ощутил немного иное возбуждение, глядя на нее. Ее наряд теперь был простым, но привлекательным. Мецгер бог знает где достал для нее эти вещи. Он понял, что его мысли ушли далеко. Ее девичьи формы. Молодая стройная фигура. Не такая пышная и фигуристая, как женщины, которых Джон предпочитал обычно. Хелен, к примеру, с ее большой грудью и полными роскошными бедрами была его типом. Но эту девушку с блестящими голубыми глазами, с очаровательной красотой, с ее хрупкостью он находил очень привлекательной. Глядя на нее, он ощущал, что чувство, будто она ему знакома, всё усиливается. Становится более оформленным. Невозможно. Это было просто невозможно. Просто результат… воздержания. Должно быть, именно так. Месяцы воздержания вкупе с проблемами его брака, потеря Томаса… от всего этого голова шла кругом. Возможно, это от отчаяния. Все эти вещи съедали его разум изнутри. Делали его уязвимым к женским чарам. Очевидно, она очень мила. В другой жизни он стал бы… мог бы захотеть ее. Но это нонсенс. И он не собирался позволить этой женщине заполучить его. Несмотря на эти распахнутые голубые глаза. Она закончила говорить, и с досадой он понял, что не заметил этого. Она смотрела на него так волнительно, словно не могла оторвать свой взгляд от его лица. С раздражением Джон понял, что тоже не может отвести взгляд, и какое-то время они так и смотрели друг на друга. Она походила на цветок, купающийся в его солнечных лучах. Это, конечно, очень льстило ему. Какой мужчина не соблазнился бы таким поведением. На секунду такая мысль мелькнула у него. Это было почти оправданно, заключил он. В конце концов, Хелен давно ушла, а делили постель в последний раз они задолго до этого. С какого черта ему не должно хотеться? Жены теперь у него нет, и ему что теперь, вести монашеский образ жизни? Эти мысли разбудили в нем гнев. Негодование. Да, она ушла от него. Именно от него. А до этого завела интрижку со своим врачом. С какой стати он должен хранить ей верность? Он знал достаточно мужчин, которые в подобных обстоятельствах сочли бы себя абсолютным холостяками. Никто его за это не осудит. Даже Хелен не смогла бы попенять ему за это. Она потеряла эту прерогативу, даже если бы и осмелилась. Господи, да какой мужчина не поддался бы такому искушению и не позволил бы ей что угодно. С радостью. Он отвел глаза, прерывая эту связь. Мучительно прикрыл их. Нет. Никто не осудит его. Никто кроме него самого. Он еще не пал настолько низко, чтобы воспользоваться женщиной в уязвимом положении. И не собирался начинать. Он снова взглянул на нее, приподнял брови и повел плечами, принимая обычную маску невозмутимости. Железобетонной и нерушимой. Без единой трещины. Без единого слабого места. Он рейхсмаршал Америки. А она просто одинокая прекрасная девушка, явившаяся из бог знает откуда… и из бог знает когда. Он не собирался уступать ей. – Назовите мне хоть одну причину, почему я должен вам поверить, – спокойно предложил он. – Потому что я не имею привычки врать! – она вскочила с места, пронизанная гневом. Весьма царственным гневом, надо признать, отметил он, сцепляя пальцы перед собой. Весьма любопытно. – Мисс Бэкингем, я собираюсь задать вам очень серьезный вопрос. И очень важно, чтобы вы ответили на него честно. Если вы будете сотрудничать со мной, я смогу вам помочь. Но если вы продолжите лгать… продолжите эти фантастические истории… я буду вынужден принять меры. Вам это понятно? Она задохнулась от шока. – Как вы смеете говорить со мной в таком тоне! Он наклонил голову, разглядывая ее. Она действительно не ожидала этого от него. – Я буду говорить с вами в таком тоне, в каком пожелаю, – он тоже встал, не спеша, словно под его длинными ногами было все время мира. И, не успев себя остановить, сделал еще шаг к ней, окончательно преодолевая небольшое расстояние между ними, оказавшись настолько близко, что заметил бешено бьющуюся жилку на ее тонкой шейке и почувствовал дыхание, резко вырывающееся из ее рта. Нет, он не привык использовать женщин, но это не значило, что он не мог использовать свою очевидную привлекательность в ее глазах себе на пользу. Чтобы вытянуть информацию. – И вы будете говорить мне правду. Понятно? Она кивнула, затаив дыхание. О, да. Она желала его. Это ясно как день. Восхитительное напряжение пульсировало между ними. Их тела искрили, словно проводники с пропущенным током. Джон с удивлением обнаружил, что на него это действовало гораздо сильнее, чем он предполагал. Гораздо более возбуждающе. Он хищно улыбнулся. – Что вам нужно от меня? – шепнул он, лаская теплым дыханием мочку ее ушка, наслаждаясь дрожью, пробежавшей по ее телу от этого. О, да, соблазнение гораздо приятнее пыток. Прекрасная пытка, наивысшая точка боли в некотором смысле. Забавная, эффективная и, если не заходить слишком далеко, практически безопасная. Ему следовало допрашивать подозреваемых слабого пола почаще. Возможно, теперь он так и будет делать. – Зачем вы пробрались в мой кабинет сегодня? – его дыхание обожгло ее горло. Его губы были в миллиметре от ее кожи. Близко… о, так близко. Но недостаточно, чтобы дотронуться. Ее глаза закрылись, и она тихо застонала. Электрический разряд прошел через все его тело. Эта игра опьяняла его. Он поймал себя на том, что тоже дышит прерывисто и жадно. – На кого вы работаете? – продолжал он, воздух вместе с его словами ласкал ее кожу. – Какова ваша цель? Вы проникли ко мне, чтобы убить меня? Или кто-то решил, что лакомый кусочек вроде вас сможет соблазнить меня проболтаться о чем-то важном? Или дать доступ к чему-то? – Я понятия не имею, о чем вы говорите, – ее глаза по-прежнему закрыты, голова откинута назад. – Зачем мне вообще убивать вас? Как вы можете задавать мне такой вопрос? Я уже сказала вам всю правду. – Ну же, мисс Бэкингэм, вы же не думаете, что я поверил в вашу сказочку, не так ли? – его голос стал еще ниже. Волны желания завладевали ее телом. Как и его. – Господи… - выдохнула она и прикусила губу. Джон нахмурился. Что-то не так. Она действовала так… безыскусно. Тренированный агент на ее месте вел бы себя гораздо более собранно в ходе такого допроса. Попытался бы замаскировать свой отклик на него, опасаясь выдать информацию. Или обернул бы игру против него: оставаясь безучастным к его чарам, заставил бы его потерять голову и уступить. Но Виктория только стонала и прикусывала губки, дрожа и трепеща рядом с ним. Не пытаясь ни скрыть свое возбуждение, ни распалить его. – Вы ведь знаете, что я могу… быть не таким любезным, – подходя еще ближе, почти вплотную к ней, но все еще не касаясь своим телом ее. Достаточно близко, однако, чтобы она смогла ощутить жар его тела, а он – ее. – Либо… если вы скажете мне правду, я смогу отблагодарить вас. Щедро, - он вдохнул запах сирени в ее волосах, и она снова застонала. – Или вы просто маленькая шлюха, а? Может, вы заключили пари со своими дружками? Под силу ли вам соблазнить рейхсмаршала в трудный час? Это возымело моментальный эффект. – Вы что, назвали меня… распутницей? – она глубоко втянула воздух и, сбросив наваждение, отступила на шаг назад. – Проституткой? К своему удивлению Джон, выпрямившись, сразу ощутил, как стало холодно, когда она отошла. Он захотел, чтобы она вернулась туда, где была, понял он с немалым шоком. Ему нравилось чувствовать ее так близко гораздо больше, чем казалось поначалу. – Вы что, решили, что я хочу стать вашей любовницей? – А вы хотите? – последовал спокойный вопрос. К его невероятному удивлению Виктория снова подступила к нему, размахнулась и залепила ему довольно сильную пощечину – настолько сильную, что его голова мотнулась в сторону. Он уставился на нее с выражением полнейшего неверия в происходящее. Неужели эта девушка только что ударила его? Он все еще ощущал горячий отпечаток ее маленькой ладони на своей щеке. – Да как вы смеете? – всхлипнула она. – Как вы смеете… вы совсем не такой, как он! И все же у вас его лицо! Как такое возможно? Вы, видно, дьявол, посланный, чтобы пытать меня в моем горе! Разве я не достаточно страдала? Я ответила на все ваши вопросы честно, но вы не поверили мне! Теперь это вам придется ответить на мои! Кто вы? Как я попала сюда? Зачем я здесь? И как мне смотреть на вас, желая более всего, чтобы это было он, в то время как вы каждую секунду доказываете мне, что это не так! Я полагала, что не может быть ничего хуже, чем потерять его! Ничто не может с этим сравниться! Но здесь я попала в свой личный уголок ада на земле! Я понятия не имею, кто вы. И мне все равно! Прошу вас… я хочу обратно домой. Просто отпустите меня домой! – она рухнула на свой стул и спрятала рыдающее лицо в ладонях. Он решил пока не обращать внимания на оскорбления и пощечину, рассчитывая на успех в допросе. Она вот-вот расколется. – Домой куда? – жестко поинтересовался он. – Лондон, Англия! Букингемский дворец! Я уже говорила! – Я мог бы отправить вас туда. Но не думаю, что вам бы там понравилось. Букингемский дворец теперь – это главный штаб нацистов в бывшем Королевстве Великобритания. Это официальная резиденция нескольких высших чинов партии. – Я хочу домой! Мне нужно домой! Назад в 1850 год! Здесь мне не место! – Это, боюсь, невозможно. Я не могу отправить вас домой. Не я принес вас сюда: вы сами появились. Ваш лучший выход в этом случае – ваш единственный выход, если на то пошло – сотрудничать со мной. Вы понимаете меня, Виктория? – он услышал свой голос гораздо мягче, чем рассчитывал. Боль и страх отразились на ее лице поочередно. Он поймал момент, когда она стерла оба этих чувства и выпрямила спину. Если она не была королевой Викторией, ей очень хорошо удавалось разыгрывать ее из себя. Его любопытство было раздразнено. Было в ней что-то величественное. То, как она держалась, как властно говорила. Неужели она действительно могла быть той, кем выставляла себя? Она ведь и впрямь пришла из другого мира. Если он поверил в это, то почему бы ему не поверить в то, что она пришла и из другого времени? – Вы упомянули это слово ранее, – сказала она. – Нацисты. Звучит по-немецки. Но я этого слова не знаю. – Вы говорите по-немецки? – Моя мать немка, – ответила она на немецком. – Как и мой муж, моя гувернантка и другие члены моей семьи. Осмелюсь предположить, что мой немецкий гораздо лучше вашего. Его брови взметнулись в удивлении. – Это за гранью моих знаний, боюсь. Она повторила то же самое на английском, и он, позабавленный, засмеялся. – И все же вы не знаете ничего о нацистской партии. В это сложно поверить, – он посмотрел на нее и решил подшутить над ней: – Нацисты – это сокращение от Национал-социалистической немецкой рабочей партии. Они пришли к власти до войны и теперь хозяйничают везде, – его глаза сузились, наблюдая. Она слушала его с видом человека, узнающего что-то абсолютно новое. – Что это была за война? – Вторая Мировая война. Около двадцати лет назад. – А эта повязка у вас на руке? Я повсюду вижу этот символ. – Это свастика, любимый немецкий символ, символ арийской расы и всего, за что мы боремся в Рейхе. – И за что же, позвольте узнать? Джон вздохнул и запустил пальцы в волосы. Так они никуда не продвинутся. Он не добьется ничего, если начнет сейчас оглашать ей весь длинный список нацистских жизненных ценностей. – Мисс Бэкингем, как бы я ни хотел сидеть тут с вами и уроком истории, боюсь, у меня нет на это времени, – он направился к двери. – Вы что, уходите от меня? – она снова встала, нервно сцепив руки перед собой. Сплетая и расплетая пальцы. Это движение захватило его. Снова вспышка, воспоминание. Этот жест растревожил его. Ему не нравилось видеть ее такой расстроенной. Он моргнул. Откуда, черт возьми, взялась такая мысль? – Ухожу. Уже поздно, не так ли? – услышал он собственный голос. – Но что же делать мне? Он пожал плечами: – Я предлагаю вам отдохнуть. Завтра будет долгий день. – Что вы намереваетесь сделать со мной? Он моргнул еще раз, не планируя отвечать прямо на вопрос: – До тех пор, пока вы не перечите мне, я думаю, у нас не возникнет проблем. – Когда я увижу вас снова? Он уже почти улыбнулся ей, но вовремя себя остановил. Даже после того, что произошло, она все еще хотела с ним увидеться? – Вы желаете увидеть меня вновь? – услышал он свой вопрос. Откуда он взялся, Джон не знал. Как и не знал, что делать со сложным узлом чувств, сплетавшихся в нем, когда он глядел на нее. Наверное, ему не хватает Хелен больше, чем ему казалось. – Очень сильно, - сказала она, нервно сглатывая. Ее спина прямая, руки сжаты перед собой. – Прошу прощения за пощечину. – Не стоит, - ответил он, взявшись за ручку двери. Что-то изменилось между ними. Что-то изменилось у него внутри. Внезапно он почувствовал себя растерянным, сбитым с толку. Ему нужно было уйти. Сейчас же. – Спасибо, – услышал он тихий голос за свой спиной. – За что? – он осмелился спросить вполоборота, не больше. – За то, что вы так добры со мной. За то, что приютили меня… за то, что навестили меня. Он качнул головой. Возможно, в первый раз в жизни его благодарили за допрос. Последняя, кто сказала, что он «добр», была Джулиана Крейн. Та самая Джулиана Крейн, которую он недавно подстрелил, пытаясь помешать ей путешествовать в пространстве. Если бы она только знала, подумал он, если бы она только знала, с кем имеет дело… знала, на что я способен… Он снова развернулся к двери. Где-то глубоко внутри Джон Смит ощутил стыд. И даже больше. Другие чувства, которых он не понимал, не понимал, что делать с ними. Понимал не больше, чем то, что ему следует делать сейчас. Эта женщина, которой каким-то образом удалось затронуть что-то в глубине него, пробудила что-то опасное для них обоих. Он решительно повернул дверную ручку. – Не стоит об этом, - сказал он хрипло. – Майор Мецгер зайдет за вами в восемь утра. Вы пойдете с ним. Понятно? – И куда мы с ним пойдем? – Он приведет вас ко мне. Облегчение отразилось на ее лице. Проклятие! Неужели эта женщина вообще не понимала, во что она ввязалась? Ей стоит ощущать все что угодно, только не облегчение. Хотя это лишь подтверждало то, о чем она говорила, подумал он. Женщина, знающая его по его репутации или из других источников, никогда бы не смогла так притворяться. – Отдохните немного, – посоветовал он. – Но не ходите никуда. Если вы покинете это здание, я немедленно узнаю об этом. И мне придется принять меры, – и не глядя на нее, он захлопнул за собой дверь. Он зашел в пункт охраны, чтобы удостовериться, что все камеры пишут видео и звук. Он приказал офицеру доложить ему утром и захватить с собой все пленки из ее комнаты. Видео и аудио. Всё. Уже на выходе он встретил своих солдат. – Окружить периметр, – последовала инструкция. – Мисс Бэкингем в квартире 3А, окна которой выходят во двор. Поставить дополнительную охрану под окнами, и еще как минимум двоих со стороны улицы. К ней никто не будет приходить кроме меня, и она не покинет пределов этого здания без охраны. Любого, кто попытается войти или выйти, задержать и сразу доложить мне. – Есть, рейхсмаршал! Кивнув, он устроился в своей машине, размышляя в ночи о том, как ей удалось зацепить лучшее в нем.