Дарт Блэйд: Путь к Тёмной Стороне.

Сидя в одной из этих самых ледяных хижин, которые, к его, Терену, удивлению, и вправду сохраняли тепло, не смотря на то, что стены были сделаны полностью изо льда, Коррус то и дело косился на еду перед собой, чувствуя, как предательски его желудок поедает самого себя, тем самым говоря своему хозяину утолить его же собственный голод. И, как нестранно, нечто подобное сейчас испытывал и сидящий подле него Наллус, "рычание" чьего живота Терен слышал даже отсюда. Имперцы смотрели на сочное и изливающееся жиром мясо, чуть ли не пуская слюну, но... Никто из них так и не решался его отведать. Почему? Да хотя бы потому что конкретно СЕЙЧАС здесь властвовала отнюдь не Империя, из чего следовало, что эта девчонка со своими мохнатыми друзьями могла быть одним из повстанцев или, по крайней мере, их шпионом. И если уж они и вправду находятся по разные стороны баррикад — расслабляться было нельзя — это понимал как Терен, так и сам Томас. В конце концов, еда могла быть отправлена, а умереть такой долгой и мучительной смертью никто из них не хотел. Как, собственно, и вообще умирать. Из-за чего, недолго думая, Коррус первый отодвинул эдакое угощение, сказав: — Благодарю за гостеприимство и помощь, что Вы так любезно нам оказали, — штурмовик мимолетно взглянул на Наллуса, что почти незаметно, но всё же одобрительно кивнул. — Но еда у нас имеется. Но, честно говоря, это было отнюдь не так: единственная еда, которая и вправду была у штурмовиков — закончилась пару часов назад, как бы они не старались её растянуть. Но рисковать никто из них не был намерен. Но на губах Шайи вновь заплясала тёплая и дружеская улыбка, что, казалось бы, заставляла светиться её и без того светлые золотые глаза: — Боитесь, что отравлю? — сразу поняла она, взглянув куда-то в сторону. — Понимаю: в наше время верить можно отнюдь не каждому. — Тогда почему же Вы нам помогли? — прищурившись, тут же спросил Наллус. — Не слишком ли это опасно для Вас? К тому же, как Вы, наверно, уже могли судить по нашей форме, служим мы Империи, а не Альянсу Повстанцев. — Вот именно. — вставил своё слово Коррус, тоже считая это подозрительным. — Что сподвигло Вами так просто пойти нам на встречу? И да, хоть подобные отношение и вопросы и вправду были не то что грубыми, а банально неуважительными к тому, кто их, по сути, всего какие-то два, может максимум три часа назад спас от смерти, но и Наллус, и Коррус были солдатами. А если солдат доверчив, если он теряет свою бдительность и не смотрит ЗА пределы чужих внешности и звания — значит этого так называемого "солдата" вскоре ждёт отнюдь незавидная участь. Но тут, наконец, девушка всё таки дала ответ, из-за которого Терен невольно застыл: — Мой отец. — наконец ответила на чужой вопрос та. — Он всегда говорил, что нам нужно быть добрее друг к другу. Неважно кто и на чьей стороне: важны лишь поступки. — она взглянула на юношу. — Ты сегодня бросил оружие, хотя мог выстрелить — и это достойно уважения. — парень в миг отвернулся при этих словах. И нет, не из-за какого бы там ни было смущения, конечно же нет. Тогда он бросил винтовку, потому что та была для него бесполезна. Терен хотел взять в руки лезвие, но не успел — и, как видно, не зря. Шайа продолжила. — К тому же, ты не бросил своего друга в беде, а это УЖЕ о многом говорит. — и вот тут Коррусу и вправду не было с чем поспорить, хоть и, честно говоря, невольно, но в его голове и вправду проскакивала мысль... бросить Томаса, избавившись от эдакой... обузы. Но он и вправду этого не сделал, хотя мог. Но тут неожиданно девушка, словно бы раздумывая: стоит ей ему это говорить или же нет, прибавила. — Ты... хороший человек. По крайней мере, насколько могу судить я. Но, как нестранно, понимая, что они с Наллусом были нужны своим людям, своему отряду и горнизону, понимая, что кроме них информацию о следующем наступлении Альянса Повстанцев, скорее всего, НИКТО больше не доставит, штурмовик, расправив плечи, холодно произнёс: — Ваши слова лестны, это правда, но у меня нет времени на философию: — солдат взглянул в упор на Шайу. — Я узнал то, что хотел, а теперь скажите мне: есть ли у вас хоть что-то, напоминающее транспорт? Хоть что-то, с помощью чего мы сможем БЫСТРО добраться до наших людей? — А ты не любишь ходить вокруг да около, да? — вдруг фыркнула та, поднявшись. И, вновь запахнувшись в свой меховой плащ, девушка поманила обоих за собой. — Куда мы идём? — Наллус, лишь оказавшись снаружи, из-за чего ему пришлось перекрикивать и вовсе не утихающую бурю, по привычке схватился за бластер на своём поясе, дабы иметь хоть что-то в случае, если им придётся обороняться. Но, как нестранно, его рука встретила лишь воздух. — Увы, здесь всем распоряжаюсь не я, а наш вождь. — произнесла Шайа. — Вот с ним вам насчёт "транспорта" и придётся говорить. — Что?! — тут же воскликнул Том, сразу поняв, кто именно был здесь так называемым "вождём". — Да эти мохнатые твари даже нашего языка не понимают! Как НАМ с ними говорить? — Во-первых: попрошу Вас без оскарблений: — вдруг встала прямо перед ним та, уперев руки в бока. — Как-никак, они — моё племя. А во-вторых: я буду вашим переводчиком, так что насчёт этого можете не волноваться. И, недолго думая, девушка ускорила шаг, первой войдя в эдакий ледяной "шатер". Да уж — невольно пронеслось в голове Терена. Похоже эта девчонка и вправду считала себя членом племени этих... недо-вуки. — Нам нужно поторопиться, Терен. — вдруг шепнул ему оказавшийся рядом Наллус. — Мне здесь не нравится: здесь что-то... не так. Ну, в смысле, помимо того, что мы сейчас в племени отсталых дикарей, что, скорее всего, только и ждут повода насадить наши головы на пики. — Согласен, мне ТОЖЕ не по себе, — согласился с ним тот. — Словно бы... Не знаю. Я будто бы... — парень тут же махнул рукой, видя немой вопрос во взгляде напротив. — Неважно, забудь. Юноша и вправду не мог объяснить это странное чувство: он словно бы на подсознательном уровне понимал, что если они задержатся здесь ЕЩЁ ненадолго — случится что-то... не то что плохое, а просто УЖАСНОЕ для них. Это чувство как раз таки напоминало ему, Терену, и то, что временами посещает его во время тренировок или очередных наступлений в схватке с противником: хоть он и не знает как именно это происходит, но... во время боя в юноше словно бы что-то... просыпается; эдакое... предчувствие, что помогает ему предвидеть следующее движение, шаг или приём своего соперника, что, будем честны, является просто ПРЕВОСХОДНЫМ помощником в схватке. Но, как нестранно, сейчас не об этом: — Но про пики я не шутил. — мужчина вдруг безцеремонно взял чужой подбородок, повернув его куда-то в сторону, из-за чего Коррус невольно провел пальцами по своей шее, словно бы УЖЕ ощутив, как деревянное острие пронзает его глотку, ведь помимо обмерзших черепов зверей на этих самых копьях, были и головы сепаратистских дроидов, что, похоже, находились здесь ещё со времен Войн Клонов, а рядом с ними совсем новенькие шлемы... членов Альянса Повстанцев. Причём отнюдь не пустые. А вот это уже и вправду настораживало, если уж не пугало, заставляя волосы на затылке встать дыбом. Похоже за личиной этой милой девчушки и вправду скрывалось нечто... опасное — невольно подумалось штурмовикам перед тем, как те вошли к так называемому вождю... Как Терен и предполагал, вождём оказался тот же, как невольно снаружи выразился Томас, белошерстый недо-вуки, что в своих огромных руках держал увешанный разными бусами, а временами и вовсе костями посох, внизу которого отчётливо проглядывался каменный наконечник, что так же одновременно служил ему и копьем. — Вождь говорит, что ему не важно, кто именно будет править планетой: Альянс Повстанцев или же ваша так называемая Империя. — переводила чужие слова Шайа. — Главное, чтобы ваша война ненароком не втянула в свой хаос НАШЕ племя. Зачем НАМ помогать ВАМ, если это может как раз таки обернуться этой самой войной? Зачем нам рисковать своими жизнями и жизнями наших семей за тех, кто вторгся на нашу землю? Штурмовики переглянулись. — Какая нам будет с этого выгода? — вождь, как и сама Шайа, в миг примолкли, выжидающе глядя на солдат перед собой. — Мы... — начал было Томас, но Коррус его тут же прервал, спокойно, но при этом чётко произнеся: — Нам тоже ни к чему лишние жертвы, — Коррус, не отводя, смотрел в тёмные глаза вождя. — Империя даже не знала, что помимо Альянса Повстанцев здесь имеются и коренные жители. — Шайа переводила каждое его слово. Но тут юноша поднялся со своего места, сделав пару уверенных шагов по чужому шатру, из-за чего чужие "люди" напряглись, на всякий случай сжав эфесы своих копий сильнее. — Но, как бы то ни было, пока идёт война — она, несомненно, дойдёт и до всех вас. А когда она дойдёт до вас — я не могу гарантировать того, что обойдётся лишь малыми жертвами: — Теурон сложил руки за спиной, расправив плечи, из-за чего его фигура невольно увеличилась в размерах, после чего холодно изрёк, тем самым заставив вождя гневно вскочить. — Вас уничтожат как только начнётся орбитальный обстрел. Шайа при этих словах невольно побледнела, в то время как чужие копья в миг оказались наставлены как на Корруса, так и на самого Наллуса. Но если же сам Том тут же напрягся, готовый в любой момент дать отпор, то сам же юноша спокойно стоял, так и продолжая непоколебимо смотреть на чужого предводителя. — Это угроза? — чуть прочистив горло, перевела слова вождя Шайа, на что довольно таки быстро получила ответ: — Это констатация факта: — на лице солдата не дрогнул ни один мускул. — Если у Империи не останется иного выхода — наши корабли устроят орбитальный обстрел, под который ТАК ЖЕ, невольно, попадёте и вы сами. — юноша взглянул в сторону острия, что неприятно впилось ему в шею, продолжив, указав в сторону выхода из чужого жилища. — Выйдете наружу и посмотрите в небо: вы увидите яркие вспышки нашего и вражеского огня, что невольно, но может стать и вашей погибелью ТОЖЕ. Это война, а в войне ты либо побеждаешь, либо умираешь: всё зависит лишь от нас и выбора той самой стороны, на которую мы встанем. — и вновь взгляд голубых глаз был обращен на вождя и вставшую подле него девушку. — В ваших же интересах помочь нам. Если вы, конечно, не хотите, чтобы для вас и ваших будущих поколений, которые, возможно, и вовсе не смогут увидеть свет, всё закончилось... плачевно. На мгновение после чужих слов в шатре возникла чуть ли и вовсе не мертвая тишина, прерываемая лишь завыванием бушующей снаружи бури. А что же до Терена: то да, как нестранно, учитывая то, что он ВСЮ свою сознательную жизнь был и будет солдатом, мирные переговоры Корруса не интересуют и вовсе. И если же Томас без зазрений совести с лёгкостью мог бы просто взять — и "избавиться" от лишней проблемы или обузы, то конкретно же сам юноша предпочитал действовать более... гуманно: нет, он не будет предлагать этим аборегенам сделку или ту же землю, как обычно это делают идиоты-политики с Коррусанта, нет. У КАЖДОГО из нас был тот или иной рычаг давления, и зная как именно и в какое из мест лучше всего было надавить — можно было добиться ВСЕГО. А учитывая то, что порой чужие страх и ужас являлись намного более лучшими союзниками, чем те же преданность и уважение — имперец предпочитал пользоваться именно рычагами, зная, что не всегда рядом будут готовые поддержать тебя люди. А на вопрос о том, как же именно ему удалось понять это, я отвечу — однажды один человек сказал ему, что нет лучшего учителя, чем совершенные тобой ошибки. Он сказал, что на ошибках учатся — и Терен, как нестранно, усвоил этот урок: все мы совершаем ошибки, но лишь единицы шлифуют их до безупречности, обращая в свою силу. И хоть до этой самой силы ему, Коррусу, и было как пешком до края вселенной, но когда нибудь — он это точно знал — ему удастся взобраться на вершину... Нет, даже не так. На САМУЮ вершину. — Итак, Шайа, — имперец обратился к девушке. — Каков будет ваш ответ?.. * * * Чуть приподняв очки, что защищали верхнюю часть его лица от мокрого, ледяного града, что больно бил по щекам, Терен натянул свой шлем сильнее, пряча нижнюю часть лица за плотной тканью повязки, после чего вновь обернулся к другу: — Связь по прежнему не ловит? — Томас на это лишь качнул головой, так и продолжая нажимать то на одну кнопку на своём инструментроне, то на другую. Хотя, собственно, на что юноша и вовсе надеялся, учитывая, что буря и вовсе не собиралась утихать? — Больше тебе скажу: эта штука и вовсе заледенела. — хмыкнул тот, взяв поводья отданной им племенем птицы. — Хотя, честно говоря, толку от неё и ДО этого было как-то не много. — Не поясничай: простого "нет" было бы достаточно. — неожиданно строго изрёк Коррус, беспордонно выдернув поводья из чужих рук. И, первым залезая в седло, Терен чуть дёрнул головой, глядя на Наллуса: мол, идём, что, собственно, тот понял и без слов. Хоть и, будем честны, подобная наглость пришлась мужчине отнюдь не по нраву. Да делать нечего: Том никогда не был дураком настолько, чтобы подвергать свою жизнь, жизни своих товарищей и успешное окончание операции на провал, дабы выяснять отношения. И, приняв чужую руку, солдат взобрался в седло, для пущей безопасности положив руку на чужое плечо. Что-то этот молокосос много себе позволяет. — невольно пронеслось в чужой голове перед тем, как это пернатое нечто тронулось с места. Но уже спустя мгновение оно вновь было остановлено одним быстрым рывком штурмовика: — Что-то ещё? — Терен взглянул на вставшую на их пути Шайу. Из-за чего та в свою очередь, неуверенно переминаясь с ноги на ногу, протянула им небольшую дорожную сумку: — Припасы: на всякий случай. — девушка вновь отвела взгляд, но... Было в её поведении нечто... странное: что-то, что она словно бы пыталась скрыть от чужих глаз. Причём скрыть на самом видном и очевидном месте, вот только... что именно? Но выяснять и у Терена, и у самого Наллуса не было ни времени, ни желания: в конце концов, на кону стояло слишком многое. И от той самой информации, которая должна ЛЮБОЙ ценой дойти до их штаба, зависят не только жизни его, Корруса, друзей и сослуживцев, но и просто-напросто победа над этим повстанческим сбродом, как и право на эту систему. — Спасибо. — но тут внимание Терена привлёк странный угловатый предмет на шнурке, из-за чего тот вопросительно глянул на девушку, тут же получив ответ: — Это кан — свисток, отпугивающий стаи тукар. Достаточно одного лишь дуновения, чтобы заставить их бежать. — пояснила она, даже не взглянув в сторону Наллуса, что вскользь упомянул о тех тварях, что до этого чуть было не растерзали их в клочья. Вместо этого Шайа провела рукой по клюву уже принадлежащей имперцам птицы, вновь взглянув на её наездника. — Я бы пожелала вам удачи, но в нашем языке такого понятия нет. Терен чуть хмыкнул на это, благодарно кивнув. И, взяв этот самый "свисток", юноша взглянул в сторону загона полного стаи тукар. И, уже поднеся тот к губам, Коррус хотел было проверить, как именно этот звук действует на них. Но его остановил требовательный женский голос: — Стой! — Терен удивлённо взглянул на неё, так как проскочивший в чужом голосе страх не смог укрыться даже от самого Наллуса. Но, взяв себя в руки, словно бы и сама услышав себя, Шайа продолжила уже БОЛЕЕ спокойно, вновь натянув на лицо добрую и приветливую улыбку. Вот только сейчас она была нескрываемо фальшивой. — Этого делать... не стоит. По крайней мере у нас. Тукар бегают быстро, так что их лучше не тревожить. Она кивнула в сторону загона, намекая на то, что если те услышат вой кана — то легко могут снести все ограждения. И по одному лишь её взгляду поняв, что этого лучше и вправду не стоит делать без особой надобности — имперец положил это приспособление в сумку на своём поясе. И, уже было собираясь в путь, тот вдруг неожиданно застыл, повернувшись к Шайе: вновь в его ушах зазвучали её слова, что ДО СИХ ПОР продолжали отдаваться эхом в его голове. Те самые насчёт её... отца. — То, что ты сказала, насчёт своего... отца, — юноша обернулся к ней. — Где же он сейчас, если не секрет? И лишь заслышав чужой вопрос, плечи девушки в миг поникли, лёгкая и вежливая улыбка тут же сползла, превратив до этого приветливое красивое личико в... холодное и чуть ли и вовсе не безжизненное, сделав его обладательницу похожей на прекрасную фарфоровую куколку. Похоже его вопрос действительно задел Шайу — сразу понял солдат, из-за чего и не удивился чужому ответу, который, будем честны, он УЖЕ знал: — Погиб. — наконец изрекла та, сцепив руки в перчатках в замок. — Пару лет назад, когда... Когда вторглись на нашу землю. — Повстанцы? — уточнил Коррус, из-за чего невольно даже перестал дышать, когда девушка, в упор посмотрев на него, чётко произнесла: — Вы. — на мгновение в чужих глазах полыхнула самая настоящая и неподдельная ярость, чей огонь, казалось бы, мог растопить всю долину. Но лишь на мгновение, так как Шайа тут же отвела взгляд. А что же до Корруса: то тот словно бы всеми фибрами своей... души ощущал вставшие в воздухе злобу и ненависть, что ей так хотелось скрыть. Он чувствовал, как от этих самых чувств ему, Терену, становилось трудно дышать: будто бы вставший в горле ком, не дающий ни вдохнуть, ни выдохнуть. И нет, он понимал, что ему это отнюдь не показалось, ведь если бы парень не прислушивался к своим чувствам — он уже ДАВНО был бы мёртв. И нет, честно говоря, тот и вовсе не злился и даже не осуждал девушку за то, что та сейчас испытывала. Почему? Да хотя бы потому что знал, что у неё были на то причины. В конце концов, Коррус знал какого это — в одночасье лишиться самого дорогого тебе человека. Но чего же он ИСКРЕННЕ не понимал — так это того, почему Шайа не бросила их на произвол судьбы: не понимал, зачем она помогла им, если помнила, что с их приходом её лишили самого дорогого ей человека. А на вопрос о том, почему же именно Терена так терзал этот вопрос: я отвечу — а потому что лично он сам НИКОГДА не протянул бы руку помощи тем, кто так с ним поступил. И, словно бы прочитав этот вопрос по одному лишь брошенному им, Тереном, взгляду, девушка, глядя куда-то в сторону, ответила на него: — Меня не интересует, кто именно победит: Альянс Повстанцев или же ваша хваленая Империя, — золотые глаза вновь полыхнули яркими искрами. Но на этот же раз какими-то... другими. — Но я НЕ ХОЧУ, чтобы кто-то испытал то, что когда-то испытала я: эту... пустоту, потерю. Ту самую, которую НИЧЕМ невозможно заполнить. — Терен отвернулся. — Я лишь хочу мирного существования своему племени: мира, покоя. Того самого, что был ДО всего этого. — Шайа горько усмехнулась, словно бы и сама уже не верила в подобный исход. — Закончите эту войну — о большем я не прошу. И, понимая, что на этом их "разговору" пришёл конец, Терен лишь коротко кивнул: — Непременно. — чуть ударив зверя по бокам, произнёс юноша, еле подавив в себе желание вновь обернуться к Шайе, дабы на прощание махнуть ей рукой: всё таки и вправду были те, кто умеет делать ПРАВИЛЬНЫЙ, причём во ВСЕХ смыслах этого слова выбор. Но какое-то непонятное и даже неведомое ему внутри чувство подсказывало штурмовику, что они с ней ещё встретятся. И вот, чуть пригнувшись, дабы разглядеть хотя бы очертания всё больше и больше виднеющихся где-то там, далеко, склонов, Терен тихо, словно бы для себя самого, прибавил. — Как только последняя голова этих повстанческих ублюдков окажется на пике... * * * Слушая завывающий где-то там, снаружи, вой непрекращающихся ветров, что уже ДАВНО занёс вход в найденную ими пещеру тонкой коркой льда и снега, за все свои годы службы, юноша ВПЕРВЫЕ пожалел о том, что у них нет спидера. Почему? Да хотя бы потому что конкретно СЕЙЧАС он просто отсидел себе ВСЁ в этом чертовом седле, из-за чего и его, и ноги самого Наллуса неимоверно ныли. И причём эта самая боль появилась уже спустя какие-то пару часов. Но, как бы то ни было, по крайней мере ТЕПЕРЬ они передвигаются втрое быстрее, из-за чего отложенное по картам расстояние между солдатами и имперским горнизоном стремительно сокращалась. — Ночь будто бесконечна. — вдруг тихо заметил Томас, глядя на ледяную "дверь", за которой действительно простиралась непроглядная тьма ночи. И действительно: за всё то время, что они воевали, луны на небе будто бы и вовсе не сдвинулись с места. И нет, день и ночь на этой планете были всего где-то на три-пять часов длиннее стандартных, но... Если и раньше Терен не замечал этой самой разницы, то конкретно СЕЙЧАС же у него, наконец, появилось на это время. — И холодна. — Коррус придвинул замерзшие руки поближе к костру, выдрхнув облачко пара, что, собственно, невольно, но все таки сделал и сам Наллус, что закутался сильнее в свой белый и на удивление тяжёлый плащ. Жаль только, что и сам Терен не мог похвастаться подобной роскошью. — Итак, каков план? Говоря конкретно о том, что им делать СЕЙЧАС, спросил тот, на что довольно таки быстро получил ответ: — Дождаться, пока этот цыплёнок-переросток не отогреет свои лапы. — Том недовольно покосился в сторону их так называемого "транспорта", что лишь какие-то двадцать минут назад просто НАОТРЕЗ отказался идти через замерзшее озеро. А на вопрос о том, что же именно подтолкнуло имперцев сделать небольшой привал, я отвечу — а то, что Наллус заметил хромую походку птицы, из чего и понял, что если не дать ей отдохнуть — конкретно им придётся продолжать остаток пути на своих двоих, что, честно говоря, было довольно таки... затруднительно. Собственно как и "путешествие" на голодный желудок, который тут же недовольно рыкнул, заставив мужчину скривиться, схватившись за живот. Всё таки тем пайком просто НЕВОЗМОЖНО было наесться двум взрослым солдатам. А есть то, что им дала Шайа, оба они побаивались. Почему? Да хотя бы потому что ОБА слышали её слова о том, что именно Империя повинна в смерти её отца, а есть из рук того, чью семью погубили военные действия твоих людей было не то что неловко или неприятно, а просто-напросто опасно. ОЧЕНЬ опасно. В конце концов, если мы в открытую не кричим человеку о том, что желаем видеть его голову на пике — это ещё не значит, что наши помослы чисты: обиду и ярость можно вынашивать годами, если уж и вовсе не десятилетиями — об этом Терен знал как никто другой. В конце концов, конкретно СВОЮ ярость имперец копит и по сей день. Но, вновь возвращаясь к действительности, Терен даже чуть опешил, вопросительно изогнув бровь, когда чужой "рык" раздался вновь: — Сколько ещё примерно осталось до нашего аванпоста? — Наллус зло фыркнул, смотря на вспыхнувший на мгновение ком товарища, что тут же потух, из-за чего Коррус чуть призадумался, ответив: — Часа... два? Может три... Трудно сказать. — он вновь попытался включить ком. Но поняв, что это было бесполезно, довольно таки скоро оставил эту затею, тихо выругавшись. — Думаю, с голоду ты не умрёшь за это время. — Как смешно. — Томас, услышав нотки сарказма в чужом голосе, чуть прыснул. И вновь его живот громко рыкнул, из-за чего тот, чуть помолчав, наконец произнёс. — Что ты думаешь о той девчонке? Можно ли ей доверять? Карие глаза обратились к Терену, что, взвешивая в своей голове все за и против довольно таки скоро ответил: в конце концов, причин не доверять ей у них, если подумать, и вовсе не было; — Думаю да: она... хорошая девушка. Добрая. — и вновь перед взором юноши встали её большие, печальные, но в то же время и решительные золотые глаза. — Пусть и... потерянная. — Вот именно: "потерянная". — вдруг повторил за ним Наллус. — Тебе не кажется это подозрительным? Эти её... доброта и приветливость? — мужчина даже чуть скривился при этих словах, скрестив руки на груди. — Вдруг она один из повстанческих шпионов? Или ещё кто-то в этом роде. В конце концов, ТЫ бы на её месте стал бы помогать тем, кто принёс войну на твою землю? — Разумеется нет. — тут же ответил штурмовик, уже ДАВНО зная, что даже если бы от этого зависела его собственная жизнь — он НИ-КОГ-ДА не протянул бы руку помощи тому, кто стрелял в него. В конце концов, Коррус придерживался того мнения, что люди не меняются, и враг навсегда остаётся врагом. Но так же Теурон знал и то, что существуют такие люди, как, например, Шайа, что готовы простить и дать своему обидчику второй шанс. Шанс на искупление. И как раз таки именно это осознание, эта доброта девушки и её вера, могли сыграть им даже на руку. В конце концов, нужно уметь пользоваться моментом. — Но я не думаю, что она опасна. По крайней мере не для нас. — и сразу поняв, к чему же именно был чужой вопрос, солдат усмехнулся, сказав. — Да и к тому же, неужели ты и вправду думаешь, что здесь, в таких снегах и бурях, в месте, где почти не растёт не то что деревьев, а обычной травы, можно отыскать хоть что-то, что смогло бы нас отравить? Томас хмыкнул — его губы изогнулись в доброй, товарищеской усмешке: — Поверь, говорю тебе как тот, кто испытал нечто подобное на собственной шкуре: яд можно выдавить даже из камня, но... Да, думаю, ты прав: без своих мохнатых оболдуев девчонка безобидна. И с этими словами Наллус было потянулся к сумке, что до этого была за его спиной: всё таки порой инстинкты берут над нами верх. И конкретно СЕЙЧАС голод оказался сильнее чувства самосохранения. Но, к его удивлению, руку имперца встретила лишь заледеневшая земля, из-за чего тот, не найдя заветной еды, развернулся, тут же встретившись с парой маленьких тёмных глаз-бусинок, что, казалось бы, моргали поочерёдно. Но лишь завидев изодранную чужим клювом ткань, лишь поняв, что сумка, которую Шайа им дала в дорогу, оказалась пуста, Томас тихо, но от этого не менее... "красноречиво" выругался, еле подавив в себе порыв прострелить эту огромную, тупую, пернатую и, что самое обидное, неимоверно прожорливую голову. Эта чёртова тварь лишила их ПОСЛЕДНИХ запасов. И, как нестранно, это понимал и сам Терен, что, прижав руку к животу, так же пытался унять его "рык". — Это были наши последние припасы. — сквозь зубы процедил штурмовик, с силой оттолкнув от себя птицу, что недовольно фыркнула на него, щолкнув своим клювом. На что сам же Терен лишь зло покачал головой, поднимаясь. Хватит отдыхать: раз эта тварь вдоволь наелась — им пора в путь... * * * Их дорога оказалась недолгой. Но, к их же собственному удивлению, совсем скоро казавшийся до этого и вовсе нескончаемым поток обжигающе-ледяного ветра и вовсе начал утихать, уступая место слабому спокойствию, из-за чего вместо воя тех самых ветров Коррус с Наллусом, наконец, смогли расслышать голоса, а уже спустя мгновение и увидеть место, до которого так долго и мучительно добирались. И лишь завидев эти огромные горы, что своими склонами терялись где-то там, в серых густых тучах, до парня дошло, почему аванпост был поставлен именно здесь, у самого основания — а потому что буря шла как раз таки с противоположной стороны хребтов, из-за чего, получается, ветер почти что и вовсе не доходил до них. — Скажу тебе честно: — Томас спрыгнул из седла, примирительно подняв руки ввысь, дабы их не одарили вспышками плазменных выстрелов. И, собственно, то же самое сделал и сам юноша, одной рукой взяв поводья. — Я сейчас просто готов расцеловать нашего офицера, если его увижу. — Думаю, после наших данных у него появится... схожее желание. — имперцы остановились точно у ворот, ничуть не смутившись, когда свои же братья по оружию наставили на них пушки: в конце концов, безопасность превыше всего. — Снять шлемы! — тут же приказал один из солдат, чьему приказу оба повиновались. — Назовите свои номера. Оба они как на автомате назвали давно знакомые цифры, для самого же Терена которые являлись чуть ли не вторым именем. И, сверив чужие номера по своему кому, второй удовлетворительно кивнул своему товарищу, из-за чего тот, как и все остальные, опустили свои пушки. — Долго же вы сюда добирались. — вдруг произнёс один из штурмовиков. — Где ваш отряд? Как скоро они прибудут сюда? Терен с Томасом переглянулись, из-за чего, сделав шаг вперёд, мужчина сказал: — Мы единственные, кому удалось выжить из тридцать седьмого. Возможно есть и другие, но... мы их не встречали. — Что произошло? — Думаю, для начала нам бы не помешала встреча с командованием: — вдруг вставил свое слово юноша, чуть пихнув в бок друга, что тут же примолк: Терен никогда не славился своей любовью к пустой болтовне. Да и к тому же, поговорить об этом они ещё успеют. — У нас есть сведения, которые повернут исход осады в НАШУ сторону. — Простите, но сейчас ведётся собрание, на которое велено никого не пускать. — похоже штурмовик считал, что их сведения не настолько полезны. Или же и вовсе пропустил это мимо ушей. — Проходите и подождите немн... Терен было сделал шаг вперёд, дабы сказать что именно он думает обо всей этой бюрократии, дабы донести до этого идиота, что именно из-за него они и могут проиграть эту битву. Но Корруса опередили: — Лучше заткнись, парень. — Томас подошёл вплотную к солдату, одной рукой с характерным стуком припечатав того к металлической двери, из-за чего имперец глухо охнул, чуть опешив. И, уже собираясь было возмутиться, тот тут же проглотил все те колкости, которые так хотели соскочить с его уст, лишь завидев яркий блеск злобы в глазах напротив. А что же до Терена: то парень и вовсе не вмешивался, хоть и понимал, чем именно может быть чревато подобное поведение. Но, приходится признать, порой методы Наллуса бывают более действенны простых разговоров. — Совсем скоро сюда нагрянут огромные клыкастые твари, что смогут перекусить тебя пополам как хлипкую тонкую веточку. И совсем скоро нечто подобное ждёт ВСЕХ нас, если ты не захлопнешь свою пасть — и не побежишь докладывать о нашем прибытии командованию. Ты ведь не хочешь, чтобы мы проиграли в этой битве? Или же ты один из приверженцев этих повстанческих крыс? — Что?!. Нет-нет! Я... — Так чего ты ждёшь? — Томас нажал на панель рядом с его головой, из-за чего дверь с характерным шипением отъехала в сторону. — Бегом к командованию, солдат! И, недолго думая, Том одним лёгким движением развернул мужчину спиной к себе, тут же толкнув того в неё, из-за чего штурмовик, словно бы только этого и ждал, спотыкаясь, понёсся по коридору. А что же до второго его товарища, что смотрел на всё это представление с плохо скрываемым удивлением: то Наллус так же обернулся к нему: — Есть вопросы, солдат? — чужой голос прозвучал угрожающе зло, из-за чего тот в миг встал по стойке смирно, вытянувшись в струнку: — Никак нет, сэр! — громко проговорил тот, из-за чего сам же Том лишь презрительно фыркнул, обернувшись уже, непосредственно, к своему товарищу, что так же, как и он сам, стоял без шлема, из-за чего мужчина ОТЧЁТЛИВО увидел играющую на чужих губах полуулыбку. — Отлично сработано, — заведя руки за спину, юноша добавил, сделав акцент на одном единственном слове. - Командер. И, честно говоря, одно лишь это слово заставило Наллуса прыснуть, ведь он уже ДАВНО не являлся командером. Да, когда-то он и вправду им был, и сам же Терен служил под его началом. А на вопрос, что же именно произошло, что Томаса пришлось разжаловать, я отвечу — а то, что порой его методы командования были слишком уж... эксцентричны, а иногда даже и жестоки. В чем, собственно, вы могли убедиться пару мгновений назад. И то самое представление, которое Том устроил у входа в аванпост — это были ещё цветочки. Наллус был слишком исполнен чувством долга, из-за чего и позволял себе переходить границы дозволеного, тем самым чуть ли не держа некоторых из своего отряда в самом настоящем страхе. Но, как нестранно, однажды эти самые слухи дошли до выше стоящих лиц, из-за чего мужчина все таки лишился звания командера. Но, как нестранно, сейчас не об этом: Томас понимал, что Терен просто-напросто не смог удержаться от подобной шутки, из-за чего и не обратил на неё внимания. Но тут откуда-то из-за спины раздался громкий клекот, заставивший по спине пробежать дрожь. — Что это было? — Коррус обернулся в сторону ледяных шипов, что образовывали собой нечто, напоминающее лес, пытаясь вглядеться в его прозрачные глыбы. — Не вижу: — смотря через бинокль, произнёс солдат. — Слишком темн... Наллус быстро вырвал оборудование из чужих рук, так как понимал, что если хочешь сделать что-то хорошо — это нужно сделать самому. И, вглядываясь во тьму "леса", как и сам юноша, Томас, наконец, увидел огромную, белую, промелькнувшую меж острых ледяных глыб спину: — Это они, — вдруг проговорил Коррус, словно бы не то что видя этих тварей, а будто бы... чувствуя их: эту ярость, эту злобу, этот жгучий огонь ненависти, как и их неимоверное желание... окрапить белый снег кровью... захватчиков. И хоть парень не знал, как именно охарактеризовать это чувство, но знал наверняка, что то было чистой и безоговорочной правдой. — Тукар. И, словно бы услышав его, из "леса" выбежала целая стая, в то время как из-за глыб показались знакомые фигуры повстанцев, чей выстрел угодил ТОЧНО в грудь Наллуса, заставив того вскрикнуть, повалившись на земь. — Доложи, живо! — приказал штурмовику прыгнувший в укрытие Терен. И, как нестранно, повторять дважды ему не пришлось. А что же до Наллуса, который, скрежеща зубами из-за все ещё дымящейся на груди раны: то Коррус, видя, что тот был ещё жив, просто НЕ МОГ оставить товарища и друга в беде, из-за чего и достал световую мину, бросив её ТОЧНО по направлению к несущимся к ним тукар. И вот раздалась вспышка, но на этот же раз парень всё таки не забыл прикрыть глаза рукой. Но как раз таки этого и оказалось достаточно для того, чтобы он выбежал вперёд, подхватив Томаса под руку, после чего так же затащил его в укрытие. — Ты как? Цел? — осмотрев тёмное пятно выстрела на чужой груди, спросил тот. — Жить буду. — прошипел тот, доставая из-за спины снайперскую винтовку. — А теперь отойди: — Наллус отпихнул от себя солдата, прицелившись. — Нам нужно свести счёты с этими ублюдками. И вот выстрел — на одну повстанческую фигуру тут же стало меньше. Ещё один — самый быстрый из приближающийся к ним всё больше и больше тукар перекатился по земле, замерев, подобно сломанной марионетке. Но видя, что этого было недостаточно, Терен вспомнил о данной ему Шайей вещи, тут же поднеся свисток к губам. Будем надеяться, что оно и вправду сработает — подумал тот, дунув в него. Раздался слабый писк, словно ультразвук, а за ним... А за ним недалеко, ПРЯМО за спиной прогремел взрыв, отбросивший и Корруса, и Наллуса в стороны. В ушах неимоверно звенело, в глазах всё плыло. Но, кое как приподнявшись, юноша увидел прибывших к ним на помощь солдат, которых... Которых разрывали в клочья, подобно тряпичным куклам, но... Откуда? Откуда пришёлся удар? Неужели повстанцам на помощь прибыла эскадрилия? — спрашивал себя имперец, кое как повернув голову в сторону взрыва, на земле от которого осталась лишь неглубокая впадина и... голова той самой птицы, на которой они с Томасом и прибыли сюда. Похоже удар пришёлся возле неё. — Коррус поднялся, и, пошатываясь, поднял свою винтовку. В ушах так и продолжало неумолимо звенеть. Парень чувствовал, как в его же собственных ушах стучит кровь. Как, собственно, и чувствовал, как из раны на лбу её тёмные струйки стекают по переносице. Его кантузило — это он понимал чётко и ясно, но... Тем не менее, Терен сейчас почти не видел, но... он чувствовал. Чувствовал запах паленой плоти, запах железа, слышал клекот и рык этих тварей, что были совсем близко... Причем ДЕЙСТВИТЕЛЬНО близко, так как... один из них сейчас остановился ПРЯМО перед ним...