Дарт Блэйд: Путь к Тёмной Стороне.

Лишь заслышав чужой голос, что, казалось бы, прозвучал ТОЧНО у его уха, Нэйт на мгновение даже забыл как дышать, ощутив холодный металл винтовки у своего затылка. Всё таки его догадки оказались верны — Империя прибыла за ним. Хотя, собственно, чего он ожидал от них, верно? Но, тем не менее, чужие слова заставили немного приободриться: — "Живьём", говоришь? — повторил тви'лек, примирительно подняв руки ввысь. Но затем же издал лёгкий, нервный смешок. — Даже как-то подозрительно, если припомнить то, что вы делаете с пленными. — Я не намерен обсуждать с тобой отданные мне приказы. — Терен, так и продолжая держать мужчину на мушке, взял его за запястье, тем самым заведя одну его руку за спину. Что, собственно, он планировал сделать и со второй, но... — А ты довольно таки двуличный ублюдок, — не сопротивляясь, проговорил Нэйт, вскоре и вовсе добавив. — Рыжий. Из-за чего Корруса аж передернуло. Но в то же время и удивило то, что Нэйт узнал его по одному только голосу. Хотя, если задуматься, у тви'леков и тогрут довольно таки хороший и даже превосходящий человеческий слух. Но, честно говоря, конкретно имперца это волновало в ПОСЛЕДНЮЮ очередь: пусть тот его узнал — это ничего не меняет. — Не называй меня так! — юноша с размаху ударил Нэйта своей винтовкой, из-за чего сам же тви'лек охнул, опустившись на колени: в глазах потемнело, в ушах появился звон от силы чужого удара. Теурон давно терпел это чёртово обращение, не раз исправляя повстанца, когда играл роль одного из перебежчиков, но сейчас, наконец, появилась возможность отыграться. Но помня о том, как Наллус поступил с той девчонкой, Шайей, помня о том, как порой ведут себя другие его сослуживцы, ощутив вкус власти, сам же Теурон ограничился лишь ОДНИМ ударом, хоть и чувствовал ту самую злобу, ярость и даже отвращение к этому тви'леку за то, как тот поступил с рабочими у коммуникационной башни. Почему он не ударил снова? Ответ прост — потому что в этом просто-напросто не было смысла: чего он, Коррус, добьётся, выместив свою злобу на этом ублюдке? Что изменит своими действиями? Вернёт к жизни тех людей, коих его заставил убить Нэйт? Разумеется нет. Да и к тому же, зная свою ненависть ко всему повстанческому роду, парень бы не остановился ни на третьем, ни на четвёртом, ни на десятом ударе. А тащить за собой бездыханное тело у юноши не было АБСОЛЮТНО никакого желания. Да, несомненно, Терен приведёт Нэйта к Клинну — а там уже он решит, как именно поступить с предводителем сопротивления. И что-то Терену подсказывало, что их офицер придумает нечто ГАРОЗДО более болезненное, нежели обычные удары кулаками. В конце концов, если Империи нужен Геррера — они пустят в ход сыворотку правды, а с ней, как рассказывал Том, НИКТО не может тягаться. И сейчас, доставая наручники, штурмовик свёл обе чужие руки за спину, намереваясь заковать его, но... Но, зло рукнув, Нэйт дёрнул плечами, попытавшись ринуться вперёд, понимая, чем именно это чревато. Но юноша держал крепко, чего, собственно, тви'лек и добивался: лишь ощутив чужие пальцы, что сильнее сжали его металлическое запястье, мужчина активировал скрытый клинок. Из-за чего уже через мгновение штурмовик с криком отпрянул, держась за кровоточащую ладонь, от сквозной раны которой его не смогла спасти даже броня. Но довольно таки быстро совладав с разлившейся по руке боли, юноша одним ловким движением поднял свое оружие с земли, глядя на то, как тви'лек, словно ящерица сбросившая свой хвост, "отстегнул" металлическую руку протеза, тем самым избавившись от сковывающих его наручников. А вот это и вправду было неожиданно. — невольно подметил Терен, намереваясь было ринуться за первое попавшееся укрытие, видя мелькнувший в здоровой руке Нэйта бластер. Но притаившаяся до этого фигура родианца на одной из балок под навесом палатки спрыгнула точно на имперца, взяв его голову в захват. Но помня об этом самом приёме, коим его, Терена, до этого пытался одалеть Киан, штурмовик с готовностью наклонился вниз, подавшись назад, тем самым перекинув через себя чужую фигуру. Но тот же в свою очередь, похоже, ожидал нечто подобное, из-за чего приземлился точно на четвереньки, одним быстрым движением выхватив парные клинки со своего пояса. Что, собственно, сделал и сам юноша, понимая, что ближнего боя ему избежать не получится, из-за чего они схлестнулись в бою. Родианец двигался ловко и быстро, из-за чего сам же Терен только и успевал, что уклониться от чужих клинков, не успевая наносить СОБСТВЕННЫЕ удары. Этот родианец искусно владел парными клинками, двигался резко и быстро, — мысленно подмечал Коррус, отступая всё дальше и дальше. — Его одежда более практична и намного более дорогая, чем у обычных повстанцев. На лице и руках имеются тонкие шрамы: как от клинков, так и от бластерных выстрелов и когтей диких зверей. Несомненно, он — наемник. — вынес свой вердикт имперец. — А это значит, что... Юноша, видя, как фигура Нэйта вновь трусливо скрывается за коммуникационным столом, то и дело поглядывая в сторону "стены" палатки, уже мысленно намереваясь сбежать, подставил свою грудь под чужой удар, из-за чего лезвие охотника за наживой в миг впилось в его броню, из-за чего Коррус сдавлено зашипел. И, недолго думая, штурмовик схватил того за эту самую руку, в то время как второй же и вовсе вывернул другую конечность родианца, тем самым застыв с ним в довольно таки... неудобной позе. Что, будем честны, ещё мягко сказано. И сейчас, чувствуя лезвие у своего горла, Ва'аш надавил на СВОЙ клинок сильнее, тем самым заставляя имперца зло рыкнуть от той самой боли, что и послужила для него сигналом к тому, дабы прижать вибро-лезвие ЕЩЁ ближе к глотке наемника, из-за чего тот так же зашипел. Оба они понимали, что если кто-то из них проявит эдакую инициативу убить другого — этот самый "другой" довольно таки с большой вероятностью одним лишь лёгким движением убьёт его самого. Безвыходная ситуация. — невольно подметили оба. Но первым, как нестранно, заговорил наёмник: — И что теперь? — если бы он мог, то обязательно бы оскалился. — Так и будем стоять в этом... "вальсе"? Теурон хмыкнул, так как и ему самому было не очень-то приятно стоять в подобной позе с охотником за наживой. Но понимая, что ещё немного — и Нэйт решит бежать — он заговорил: — Можем и ещё немного "потанцевать", или... — Коррус ухмыльнулся, радуясь, что его лицо было скрыто шлемом. — Можем разойтись мирно: ты наёмник, и поэтому знаешь цену кредитам и своей жизни. Нэйт проиграл — ты и сам должен это понимать. — имперец, вопреки своему чувству самосохранения, что чуть ли не кричали ему этого не делать, опустил лезвие клинка вниз, тем самым дав родианцу спокойно вздохнуть. Так сказать: проявил жест доброй воли, тем самым говоря о чистоте своих слов и намерений. Но, дабы у того не возникло подозрений, да и просто для того, чтобы хоть как-то подстраховаться, штурмовик не отпустил его руки, тем самым немного контролирую его движения. После чего продолжил вновь. — Забирай причитающуюся тебе Нэйтом плату — и уходи: я не хочу тратить на тебя время и силы. Как пленный ты Империи не нужен. Да и, думаю, сам этого не хочешь. Родианец призадумался, уже спустя какие-то недолгие секунды одним быстрым движением вынув клинок из чужой брони, из-за чего Терен охнул, пошатнувшись: — Я не собираюсь умирать за этого идиота, так что милости прошу. — Ва'аш взял покоившуюся на земле сумку, с которой до этого всё время ходил Нэйт. По всей видимости эта самая плата находилась там. — сразу понял Коррус, из-за чего даже не обернулся на исчезнувшую из палатки фигуру. Всё таки наёмники и вправду были лишь на СВОЕЙ стороне. — глядя на то, как Нэйт поднырнул под навес палатки, тем самым выбежав из неё, подумал юноша, связавшись со своим товарищем: — Устрани родианца: Нэйтом займусь я. — после чего ринулся вслед за тви'леком, даже не удивившись раздавшимся удивленным и напуганным возгласам из чужого лагеря. Наллус действительно умеет следовать приказам — это он понял уже давно, из-за чего и знал, что те самые возгласы были вызваны упавшим замертво телом охотника за наживой. Почему он это сделал: почему не отпустил родианца, дав ему спокойно уйти? Ответ был до невозможности прост: наёмники, повстанцы, синдикаты — ВСЕ они были теми самыми людьми, от которых нужно было избавиться; они были бесчестными ублюдками и жестокими убийцами — это Терен усвоил ещё много лет назад, ощутив, так сказать, на СОБСТВЕННОЙ шкуре; он видел, на что именно способны такие, как этот наёмник. Видел, на что именно они готовы пойти ради достижения своих целей, видел, на что они способны за лишнюю сотню кредитов. Они НИКОГО не щадили: ни мужчин, ни женщин, ни даже детей. А такие ублюдки, как считал сам Теурон, должны гореть синим пламенем — и он, как нестранно, и будет тем, кто заставит их гореть... Слыша раздающиеся за его спиной выстрелы, слыша и даже ощущая дрожь земли под тяжёлыми ногами имперского шагохода, что сейчас громил его лагерь, слыша крики своих людей, что падали от выстрелов солдат в белой броне, и видя, как пролетевшие до этого их же собственные, повстанцев, истребители просто-напросто, ни с того, ни с сего, взрываются, горящими обломками падая туда, откуда и взлетали — тви'лек ускорился, понимая, что, по всей видимости, имперцы спланировали всё это достаточно давно. Но раздавшаяся в лекку боль заставила вскрикнуть, повалившись на землю: выстрелив в тви'лека, юноша, не останавливаясь, подбежал к нему, с силой надавив сапогом на здоровую и теперь уже ЕДИНСТВЕННУЮ ладонь Нэйта, из-за чего тот сдавлено рыкнул, разжав пальцы — бластер тут же выпал из чужих рук. Но дабы подстраховаться, Коррус пнул чужое оружие подальше от его владельца. Но, как нестранно, сдаваться повстанец и вовсе был не намерен, из-за чего, крутанувшись, ударил основанием протеза в чужую грудь, из-за чего белые пластины даже затрещали, вынуждая отшатнуться. Раздался выстрел, но его лазер так никого и не нашёл. И снова мужчина ринулся вперёд, к своему бластеру. Но один резкий рывок за его же собственное лекку и дуло винтовки у затылка в миг утихомирили его: — Это конец, и ты это понимаешь, — зная, что Нэйт был нужен Клинну живым, проговорил имперец, вновь с силой дернув за отростки на чужой голове, тем самым вынуждая тви'лека безуспешно дернуться, в надежде вырваться из чужих рук. Но это ограничилось лишь одной попыткой, из-за чего Терен продолжил вновь, проговорив уже БОЛЕЕ тихо. Но от этого неменее угрожающе. — Так что советую сдаться добровольно. На что, к своему удивлению, получил горький смешок: — Или что? — зелёные глаза посмотрели с вызовом. — Заставишь меня? И вновь Коррус дёрнул чужие лекку на себя, вжимая ногу в чужую спину, тем самым чуть ли не ломая его шею: он не собирался играть в игры этого повстанческого ублюдка, и уж тем более тратить на него своё время, из-за чего и сказал: — Ты нужен командованию живым — это так, — после чего жёстко прибавил, вновь проведя дулом винтовки по скуле тви'лека. — Но, как говорит наш офицер: важен лишь результат. А каким именно способом ты его добился — не имеет значения. — штурмовик отпустил его лекку, на этот раз сместив ногу со спины на голову, тем самым вдавливая Нэйта лицом в грязь, из-за чего тот начал задыхаться. Вот его место, — подметил про себя Теурон, незаметно даже для самого себя ухмыльнувшись этой мысли. — То самое, в котором должна находиться ВСЯ эта повстанческая погонь. И вот, заведя руку чуть назад, по направлению к чужим ногам, тот выстрелил, из-за чего повстанец вздрогнул всем телом, часто задышав. Но выстрел, как выяснилось, и вовсе не задел Нэйта. И удостоверившись в том, что до тви'лека дошёл смысл его слов и действий, имперец продолжил. — Я могу отстрелить тебе ноги и потащить волоком. — в чужом голосе прозвучала сталь, от которой по спине повстанца невольно пробежала дрожь. Ведь из чужого тона легко можно было понять, что тот и вправду был на это способен. — Или же ты можешь САМ, ДОБРОВОЛЬНО пойти к нашему горнизону. — вдруг прибавил тот, бросая прямо перед мужчиной наручники. — Так или иначе, но ты в ЛЮБОМ случае отправишься со мной. Вопрос лишь в том: как именно. Коррус отступил, давая Нэйту свободно вздохнуть, но так и продолжал держать его на мушке. И сейчас, глядя на то, как тви'лек боязливо смотрит на него через плечо, то и дело поглядывая в сторону отброшенного подальше бластера и наручников прямо перед своим лицо, повстанец, наконец, приподнялся на локти, протянув руку к чужим оковам: в конце концов, Нэйт СЛИШКОМ любил свою жизнь, чтобы так легко распрощаться с ней. Да и калекой, будем честны, ему становиться тоже не хотелось. И вот, глядя на вспыхнувшие синим кольца, что опоясывали его запястья, в ушах тви'лека вновь зазвучали слова Владыки: "Так или иначе, но я ВСЁ РАВНО получу то, что должно быть моим. ВНЕ зависимости от тебя", из-за чего перед мужчиной прошла эдакая параллель между этими двумя. Да уж, — про себя горько фыркнул тот. — Как все и говорят: Багровый Рассвет — эта та же Империя. Только в БОЛЕЕ тёмных тонах. Вот ведь ирония судьбы. — вдруг подумалось ему. — Он просил помощи в борьбе у таких же, от которых хотел избавиться. И именно это было смешнее всего. И вновь в ушах зазвучал голос Владыки: как он и говорил, но они ТОЧНО явятся сюда; ни раньше, ни позже — это Нэйт знал наверняка. Ему нужно лишь... дождаться их: водить Империю за нос, молчать как можно дольше или же наоборот говорить как можно больше, ведь, как не крути, но все знали, что когда ты становишься Империи ненужен — твой путь пролегает к ближайшей тюремной колонии, из которых сбежать не удавалось почти никому. И что-то тви'леку подсказывало, что он так же не войдёт в их число. Ему нужно дождаться подкрепления Владыки: продержаться как можно дольше, а там... А там будь что будет. А на вопрос о том, почему же именно повстанец так трепещет перед своими так называемыми "союзниками", я отвечу — а потому что, кто бы что не говорил, но если же Империя лишь сажает в тюрьмы да использует на пленных сыворотку правды, то вот конкретно же ОНИ отнюдь не славились своим милосердием и благосклонностью. В конце концов, когда от тебя не было пользы или, что ещё хуже, ты встал у них на пути — тебя ждёт участь пострашнее имперских тюрем. Да такая, что сама смерть тебе покажется милосердием... * * * Лишь завидев впереди виднеющийся ещё из-за темной синевы листвы купол, что и служил для них, имперцев, пристанищем на ближайшие пару сотен километров, внутри юноши что-то тепло затрепетало. Словно... огонёк, который, наконец, смог из маленькой искорки разгореться ещё больше, тем самым заставляя ощутить это самое тепло. — Вот мы и дома. — вдруг проговорил идущий позади него Вран, что и заставило юношу на мгновение притормозить. Да, вот оно: — вдруг понял он. — Дом. Вот с чем он мог сравнить это самое чувство, лишь завидев знакомые фигуры лейтенантов и офицеров, а позади них и маячавшие белые силуэты солдат. Даже как-то... странно, — Терен слабо улыбнулся своим мыслям, заходя в городские ворота вместе со своими товарищами. — Но от этого не менее... приятно?.. Но это самое тепло возвращения прервали чужие голоса: Коррус, как и остальные идущие рядом с ним штурмовики, не смотря на шлемы, слышали злой и раздосадованный шёпот собравшейся на улице толпы: — Они взяли их... — говорил кто-то. — Но половины нет, может быть они... — Живы? — он фыркнул. — Это же имперцы: пощада им не ведома... — И Нэйт тут?! — вдруг воскликнул кто-то. Шепот стал громче, переходя в слабый гул, слова в котором становилось различить всё труднее и труднее. — Это конец... — обречённо сказал кто-то. — Это неправильно!.. — вдруг довольно таки громко воскликнул юношеский голос. — Так не должно быть... — женщина понуро опустила голову. И слыша всё это: так ярко и отчётливо, словно бы чужие слова звучали у него, Терена, в самой голове, имперец часто задышал, вдруг ощутив это... нечто; ему казалось, словно бы улицы города, его прилавки, пленные и даже сами товарищи просто-напросто исчезли. Казалось, словно бы сейчас вокруг него, Теурона, собрались злобные тени тех самых горожан, чью злобу и ненависть он, казалось бы, ощущал кожей. Штурмовик чувствовал, как те надвигается на него всё больше и больше, будто бы видел, как с каждым новым шагом они становятся только больше, только сильнее, только... злее, яростнее. И эта самая злоба словно бы... притягивалась к самому юноше, подобно магниту, обволакивая его непроницаемым тёмным коконом, тем самым не давая свободно вздохнуть. Во рту всё пересохло, в носу появился отвратный запах железа, в то время как в глазах и вовсе ненадолго потемнело. Что с ним? — не понимал он, сжимая винтовку в своих руках, из-за чего та даже затрещала. — Что это за... чувство? Почему ему кажется, словно бы его окатило горячей обжигающей волной? Почему в ушах так и продолжают звучать гневные слова жителей, в то время как их же собственные губы и вовсе сомкнуты в тонких поджатых линиях? Почему ему кажется, что ещё немного — и эта самая волна сметет ВСЕХ их, штурмовиков, со своего пути?.. — Убийцы! — вдруг крикнул кто-то. — Имперские ублюдки! — подхватил второй. — Отпустите их! — продолжил третий. — Вы не имеете права! — и чужие голоса начали сливаться в громкий галдеж, заставивший солдат взвести свои винтовки на холостой режим: — Вы захватчики! — крикнула женщина. — Убирайтесь отсюда! — подхватил мужчина. — Вам здесь не рады! — крикнул парень, неожиданно для всех подобрав с земли камень, который в тот же миг полетел по направлению к штурмовикам. Из-за чего Зара, в которую и угодил чужой снаряд, невольно отшатнулась, наступив на ногу Наллусу, который тут же отпихнул её в сторону, тем самым помогая удержать равновесие. — Убирайтесь! — крикнул кто-то, и его клич подхватила вся толпа. — У-би-рай-тесь! У-би-рай-тесь! Штурмовики, что всё это время дежурили на улицах города, в миг вступили в дело, пытаясь утихомирить толпу, что, собственно, не особо помогало. Похоже с поимкой Нэйта и его людей их, жителей, терпению пришёл конец. — понимали все. Ведь, как не крути, но когда тви'лек был на свободе, каждый раз увлекая всё новых и новых людей на свою сторону красивыми речами и обещаниями той самой "свободы", у горожан была... надежда на то, что она, Империя, покинет их дом — и всё вернётся на круги своя. Но сейчас, когда чужой отряд вёл с десятки тех самых мятежников, на которых они хоть и немо, но так надеялись, злоба взяла над ними верх. И так же понимая это, Нэйт невольно усмехнулся. — Империя — это захватчики. — вдруг раздался голос бледного от потери крови Киана, что взглянул сначала на Томаса, а затем на Терена. В чужом взгляде отчётливо читались злоба и... злорадство. — И как не крути, но этого не изменить: вас ВСЕГДА будут ненавидеть. И поверь, есть за что... — Но тем не менее ты и сам всего какой-то месяц назад был в наших рядах. — не остался в долгу Наллус, пихнув того в спину, вынуждая продолжить путь. — Потому что вы никогда не спрашивали почему. — с этими словами парень с размаху пнул имперца в живот, ринувшись вперёд. — Схватить его! — скомандовал Том, из-за чего Вран уже было так же рванулся с места, понимая, что в таком состоянии тот если и убежит, но упадёт замертво спустя какие-то пару минут. Но раздавшийся выстрел заставил дизертира повалиться на землю, держась за парализованную чужим выстрелом ногу. И вот, подняв голову к тому, к чьим ногам он упал, Киан обернулся уже, собственно, в сторону стрелявшего, коим, к его удивлению, оказался гордо вышагивающий Клинн: — Нам был нужен лишь Нэйт, — проговорил он, так и продолжая держать в руке всё ещё дымящийся бластер. После чего, оглядев грязных и израненных повстанцев в окружении тридцать седьмого отряда, обернулся к её Коммандеру. — Но это похвально, что Вы решили сделать больше, чем необходимо, ТК-357. Томас выпрямился по струнке, кивнув офицеру, в то время как сам же он вновь взглянул на штурмовика, перед которым и повалился дизертир. И не смотря на шлем, что скрывал чужое лицо, старик сразу же узнал в солдате Корруса. Как именно? Да хотя бы тем, что тот был единственным из всех знакомых ему подчинённых, кто держался так бесстрашно, гордо и даже надменно перед ним. И по одной лишь его позе, глядя на сведенные за спиной руки, на широко расправленные плечи и эту грудь колесом, словно бы он, Теурон, был намного старше его, Клинна, по званию, тот признал в нем этого горделивого заносчивого мальчишку. — Разберитесь с ним, ТК-4971. — глаза офицера неотрывно следили за юношей, что с готовностью взял свою винтовку, опустив её дуло по направлению к повстанцу. Он знал, что именно подразумевалось под словами офицера, так как знал, что больше, чем неповиновение, Клинн ненавидит только дизертиров. В конце концов, как говорится: кто предал раз — предаст и дважды. — хоть какие-то у них с Клинном были общие взгляды. Ну а что же до самого юноши: то он уяснил, что хороший солдат ВСЕГДА следует приказам — и с этими мыслями тот уже был готов нажать на заветную кнопку... Но раздавшийся из толпы женский голос заставил обернуться: — Нет, не надо! Киан!.. — вперёд выбежала уже приклонных лет женщина, что тут же один из солдат, что и пытался со своими братьями по оружию утихомирить злобную толпу, схватил ту за руку, не давая сделать больше и шага вперёд. — Мама... — одного лишь слова хватило, чтобы в груди повстанца всё застыло. — Уходи!.. — Прошу Вас, офицер, умоляю... — она опустилась на колени, по щекам её текли слезы. — Пощадите его... — Привести приказ в исполнение. — даже не обернувшись к ней, произнёс тот, из-за чего рука Корруса вновь поднялась по направлению к бывшему товарищу. — Не надо!.. — голос женщины срывался на крик. Но вот раздался один короткий выстрел — тело Киана в миг обмякло у чужих ног. И сейчас, когда, казалось бы, всё вокруг них застыло и даже затихло, включая и гомон толпы, Теурон взглянул в лицо напротив, видя, как огонь злобы в чужом взгляде распаляется всё больше и больше. Сведенные за спиной руки офицера сжались в кулаки. И сейчас, взвалив тяжёлую тушу дизертира себе на спину, юноша медленно направился вслед за своим отрядом, на мгновение остановившись возле мужчины: — Приказ был разобраться — и я это сделал. — тихо, дабы его услышал лишь Клинн, проговорил тот. — Каким именно способом — не имеет значения. Офицер на это лишь сжал зубы, ни сказав ни слова. Этот маленький заносчивый мальчишка когда нибудь доведёт его до ручки. И вот если бы он ПРОСТО не подчинялся, но нет: Коррус хорошо исполняет отданные ему приказы, но... Он хитер не по годам, — невольно признавал тот. — и почти ВЕЗДЕ ищет ту или иную лазейку. Как, например, сейчас: он, Клинн, отдал ему приказ — и Теурон его исполнил, но... Схватившись за его слова, за это самое "разберись", юноша и последовал его указу, но сделал это по своему. И, что самое "забавное", офицер ТОЧНО знал, что тот умеет читать между строк и понял, что именно подразумевалось под его словами, но ВСЁ РАВНО пошёл наперекор. Но ничего, — развернувшись, уже давно решил для себя тот. — Он ОБЯЗАТЕЛЬНО избавит этого юнца от его своеволия и горделивости. Обязательно научит его быть ХОРОШИМ солдатом, чего бы ему это ни стоило, но... Временами мужчина всё таки жалеет, что ВООБЩЕ тогда позволил этому мальчишке. Но, увы, прошлое изменить нельзя... * * * Всё ещё чуть ли не слыша звенящий голос офицера в своих ушах, который, ожидаемо, сделал ему выговор, причём это ещё мягко сказано, насчёт его своеволия и того самого поведения на городской площади, Теурон впервые, хоть и мысленно, благодарил Нэйта за то, что тот одним лишь своим присутствием спас его от скорой расправы, что ему так гарантировал Клинн. Но учитывая то, что времени у них было в обрез, и сюда направлялись особые люди империи для поимки Герреры, ему, Клинну, нужно было как можно скорее выяснить у тви'лека местонахождение повстанческого Генерала, из-за чего конкретно сейчас сам же Коррус был вынужден отбывать хоть и не слишком сложное, но довольно таки нудное и изматывающее наказание: — "Будешь перетаскивать их до тех пор, пока руки не отвалятся". — тихо себе под нос бубнил имперец, уже сбившись со счета этих самых контейнеров, что уже как пол дня перевозил с одного конца горнизона на другой. И вот, когда один из них замедлился, а затем и вовсе опустился к его ногам, чуть было не отдавив их, Терен устало закатил глаза, поняв, что, похоже, устройство у его основания окончательно вышло из строя. Из-за чего со скрежетом поволок его "по старинке". — Да в гробу я видал твои ящики. Как оказалось, выведеные из строя контейнеры были в разы тяжелее, из-за чего сам же юноша, наконец, доволочив тот до места назначения, устало опустился на него. — Ну что, грузовой наш штурмовик, как отбываешь наказание? — Коррус обернулся в сторону голоса, увидев направляющихся к нему Врана и Томаса. Вран продолжил вновь. — Ну хоть покрупнее станешь от такой работы. До меня, конечно же, тебе будет ещё ого-го как далеко, но лучше, чем ничего. Терен на это лишь хмыкнул: Снова Вран в своём репертуаре. — Мечтайте, парни: — вдруг проговорил Том, садясь на один из контейнеров. — Вам ОБОИМ, вместе взятым до меня далеко. — Хочешь поспорить? — имперец протянул ему руку, готовый к "проверке на силу". — Ну давай, кто кого. Но по закатившему глаза Томасу Коррус в миг понял, что мериться силой как какой-то мальчишка тот и вовсе не был намерен, из-за чего в их "перепалку" встрял сам Терен: — А может быть вместо глупых и бесполезных игр вы поможете мне скоротать мой "срок"? — предложил он. — Ну, не знаю, перетащить сюда все контейнеры, например? И лишь заслышав об этом, Вран в миг всполошился, попятившись — ведь, как-никак, но он знал, что всего какой-то час назад прибыли грузовые шатлы: — О, я бы и рад, но, сам знаешь: мне нужно привести в порядок свое оборудование, навестить Зару, ну и... ещё много чего. — мужчина заторопился, не оборачиваясь, на прощание махнул ему рукой. — Я передам ей от тебя привет. После чего, когда, получается, они с Томом остались вдвоём, юноша вновь обернулся к контейнерам, устало проведя пятерней по волосам: — Неужели Зару ранили в той схватке? — не верил он, зная, что та даст фору даже самому Наллусу. — Или же брошенный мальчишкой камень угодил ей в голову и она не может встать? — Вот ещё: её не возьмёт даже шагоход. — фыркнул мужчина, скрестив руки на груди. — Что уж тут говорить о повстанцах и камнях. Ну да, Терен даже и не стал отпираться, зная, что это действительно было так. Ну и, конечно же, не стоит быть гением, чтобы понять нежелание Врана работать больше, чем необходимо. А что же до Наллуса: — Ты остался чтобы... — начал было он, но друг резко прервал. — Чтобы помочь? — мужчина зло прыснул. — Вот ещё: ты заслужил. Надеюсь в следующий раз ты хоть словом обо всём этом обмолвишься. В чужом голосе Коррус отчётливо услышал злобу и... обиду, что он, Терен, и вправду НИ СЛОВА не сказал Тому о своём плане и даже уходе. Из-за чего и произнёс: — Слушай, я... — он запнулся, глядя в разгорающийся огонь раздражения в глазах напротив. — Мне... и вправду жаль, что всё так вышло. Но я не мог подругому: у ВСЕГО есть глаза и уши, так что нельзя было исключать и того, что дизертиры или лазутчики могли быть и среди нас тоже... Томас качнул головой, хоть и понимал, что тот был прав: — А если бы я выстрелил? — вдруг спросил он, глядя на товарища, который, будем честны, даже и не знал что ответить. — Я уже готов был нажать на курок, Терен. Готов был УБИТЬ тебя. И если бы не проведённые вместе годы в Академии — я, будь уверен, сделал бы это. — разумеется мужчина сейчас говорил не о дружбе, — так как ценил Наллус превыше всего мастерство и навыки, и лишь ПОТОМ самого человека — а о их с Коррусом уроках, где они учились языку жестов. В котором, в последствие, по инициативе самого Тома, разработали известные лишь ИХ отряду жесты, дабы враг в случае чего не понял их намерений. И именно в эти самые жесты, известные лишь им, и входило три коротких тихих постукивания кончиками пальцев, по которым мужчина и понял тогда ИСТИННЫЕ намерения друга. И сейчас, вновь укоризненно качнув головой, тот развернулся зашагав прочь: ему нужно остыть — это имперец понимал точно и ясно. — Хоть ты и наш стратег, но иногда мне кажется, что в твоей голове АБСОЛЮТНО ничего нет. — Том... — юноша устало потёр переносицу, но не сделал ни шагу. Всё таки, зная вспыльчивый нрав Наллуса и его задетое чужим молчанием эго, конкретно СЕЙЧАС к нему и вправду было лучше не подходить. Но, дабы хоть как-то смягчить его, имперец решил сказать то, что уже ДАВНО вертелось в его голове. — Спасибо. — мужчина остановился, непонимающе изогнув бровь, из-за чего тот продолжил. — За то что спас меня тогда и помог с Кианом. Что-что, но чувства благодарности Теурон выказывать умел. И знал, что если бы не Наллус, что и пнул в его сторону ту самую винтовку — Коррус бы не вернулся обратно живым. Но, к его удивлению, сам же Томас лишь скрестил руки на груди, скептически наклонив голову на бок: — Ты о чем? — вдруг недоуменно спросил он. — Я тебя даже не видел в той схватке, и, будь уверен, мне и САМОМУ требовалась помощь, чтобы заниматься альтруизмом. Юноша задумчиво потёр подбородок, ведь, как не крути, но хоть он и видел тогда Тома, но не видел конкретно того, чтобы тот и вправду ПОМОГ ему. И это и вправду было... странно, учитывая то, что оружие тогда было довольно таки далеко от самого Корруса, и дотянуться до него САМ он даже при ОГРОМНОМ желании просто-напросто не смог бы. Да, конечно, могло случиться так, что ему кто-то "помог" непроизвольно, но... Всё равно что-то не сходилось. — мысленно хмыкнул тот, глядя вслед удаляющейся фигуре Томаса... * * * Но тем же вечером уставшего Теурона и самого Наллуса вызвали на самый "верх", из-за чего, думаю, не стоит гадать, чтобы понять, кто же именно это был. Направляясь по одному из десятков сотен серых коридоров, Коррус и Том шли молча нога в ногу, из-за чего за все эти недолгие минуты сам же юноша подметил и идущего впереди них Коммандера, что, похоже, и вовсе не собирался сворачивать с намеченного пути, из чего следовало, что, по всей видимости, Томас был не единственным из командующих, пусть и временных, отрядами, кого хотел видеть Клинн. А что же до того, что офицер захотел видеть самого юношу: то конкретно ЭТО Терена и вовсе не настораживало и уж тем более не пугало, ведь, как не крути, но он знал о том, что сегодняшняя "разгрузка" была лишь поводом занять его, Корруса, до того момента, как у него, Клинна, не появится достаточно времени для того, чтобы придумать наказание за неповиновение КУДА хуже. И, похоже, это самое время у него, "наконец" таки, появилось, из-за чего солдат устало выдохнул, УЖЕ предвкушая то самое наказание, что для него и уготовили. Повезло ещё, что вместе с дизертирами в одну камеру не посадили — подумал он. Но, словно бы в подтверждение его мыслей, на "горизонте" показалась знакомая широкоплечая фигура Киана, что вели с закованными за спиной руками из мед-блока. Даже сейчас тот был бледен настолько, что даже смотреть на него было тошно. Но новенький протез на месте отсутствующей руки говорил сам за себя, из чего следовало, что жить он будет ТОЧНО. А на вопрос о том, почему же именно Коррус пощадил его, ослушавшись приказа офицера, ответ прост — нет, не из-за той самой дружбы, что была между ними в Академии, нет. Он сделал это ради... той женщины: его, Киана, матери. И если бы не она — имперец без каких либо колебаний выстрелил бы, избавившись от очередной повстанческой крысы. Но ему, Киану, повезло. Почему Теурон решил не стрелять? А потому что сам, на своей СОБСТВЕННОЙ шкуре ощутил когда-то, какого это — видеть смерть близкого тебе человека. Он знал какого это — смотреть в глаза того самого... ублюдка, выродка и просто убийцы, что так же будет смотреть и на твоё залитое слезами лицо: широко расправив плечи, с высоко и гордо вздернутым ввысь подбородком. И Теурон не собирался убивать сына на глазах его матери. Пусть от самого же Корруса и не зависила его, Киана, дальнейшая судьба. Но даже сейчас, лишь проходя мимо него и УЖЕ зная, что тот его не узнает из-за этой знакомой всем белой брони, юноша невольно опустил голову, припоминая чужие слова, что словно бы эхом отдались в его голове: "Вас ВСЕГДА будут ненавидеть...". И именно это заставило сжать рукоять винтовки сильнее, из-за чего та затрещала, что, будем честны, просто НИКАК не могло укрыться от внимания Коммандера: — В чем дело? — даже не повернув головы в его сторону, уточнил тот. — Всё ещё думаешь о произошедшем на городской площади? — Отчасти. — не стал отпираться тот. — Он сказал, что Империя — это захватчик. Сказал, что нас всегда будут ненавидеть. И толпа это подтвердила. — И что с того? — фыркнул мужчина, не сбавляя хода. — Люди всегда говорят что хотят. Но произошедшее сегодня было вызвано как раз таки тем, что мы, наконец, поймали Нэйта. Произошедшее было вызвано нашим триумфом, нашей победой. А что же до несогласных: то, поверь, им придётся поменять своё мнение... — Ты прав. — вдруг проговорил юноша, тем самым заставив Наллуса взглянуть на него. — Люди и сами не знают, чего хотят. Они видят в Нэйте и Альянсе Повстанцев "спасение", не понимая, кто же именно они на САМОМ деле. — Теурон так же взглянул на него. Но Том был готов поклясться, что если бы тот снял свой шлем, то мужчина увидел бы под ним полный решимости взгляд. — И я помогу им в этом: я СОРВУ с Нэйта, Герреры и остальных этих повстанческих ублюдков их маски — и брошу их под ноги тем, кто им так верил. Тем, кого они так долго обманывали... И лишь оказавшись в чужом кабинете, в котором, как оказалось, собрались ещё с десяток таких же Коммандеров, как и сам Том, юноша по стойке смирно встал у входа в "покои" Клинна, зная, что конкретно СЕЙЧАС там шло собрание для командующих отрядами, но никак не для простого солдата. А на вопрос о том, волновало ли его это, или, может, ему было интересно услышать то, что им говорил офицер: я отвечу — нет, нисколько; в конце концов, если темой этого самого собрания станет очередной приказ, в чем, собственно, Коррус не сомневался, — Наллус известит их всех об этом. И вот спустя какие-то полчаса из кабинета вышли знакомые фигуры, но... была и ещё одна: СОВЕРШЕННО незнакомая Теурону, хоть он и знал, кто именно носил подобную форму. И сейчас, глядя вслед широкоплечей фигуре в чёрной броне, что неслышно, словно бы какими-то помехами переговаривалась с кем-то по внутренней связи шлема, юноша было сделал шаг за порог чужой обители, но так и застыл, не в силах отвести взгляд от элитного штурмовика. Всё таки, будем честны, но у Клинна НИКОГДА не было подобного подразделения под крылом, из чего следовало, что тот прибыл сюда по приказу сверху. Скорее всего на поиски Герреры — мысленно подметил имперец, зная, что порой слухи распространяются довольно таки быстро. А об одном из лучших повстанческих Генералах и подавно. Но грубый скрипучий голос заставил солдата вынырнуть из своих дум: — Не стой столбом, ТК-4971! — глядя на так и не сдвинувшегося со своего места штурмовика, рявкнул на него офицер, из-за чего Коррус в миг встал по стойке смирно напротив него. — Шлем, солдат. — Теурон подчинился, стянув тот с головы, из-за чего Клинн продолжил. — А теперь давай поговорим. Ничего не хочешь мне сказать? Он ждал чужих извинений и раскаяний, что он, Коррус, нарушил прямой его приказ и проявил непозволительное своеволие и неуважение: как со стороны временно встать в рядах противника, так и сегодня, на рыночной площади. Ну а что же до самого юноши: то какого либо раскаяния он и вовсе не испытывал. В конце концов, он, получается, помог своему отряду выследить и взять отряд Нэйта, как и его самого. Узнал немало информации, включая и ту, что касалась подкрепление Альянса Повстанцев, которое, по идее, должно было прибыть сюда в ближайшее время. А там, на площади, Коррус, если подумать, ВЫПОЛНИЛ чужой приказ, ведь Клинн сказал "разобраться с ним", что, собственно, юноша и сделал. Пусть и по своему. Так что нет, каких либо угрызений совести он и вовсе не испытывал, из-за чего и спокойно, не боясь, сказал, отвечая на чужой вопрос: — Никак нет, сэр. — из-за чего, думаю, не стоит говорить, с каким же именно красным от гнева лицом сейчас сидел офицер. Не этого ответа он ожидал, из-за чего и поднялся, сделав шаг по направлению к штурмовику: — Ты хоть понимаешь, что именно тебе грозит за такое своеволие? — жёстко спросил он, сведя руки за спиной. Что, собственно, сделал и сам юноша, отзеркалив чужую позу, что только пуще прежнего распалило огонь раздражения в Клинне. — Ты нарушил с десяток имперских правил и моих приказов. Ты... — Позвольте заметить, офицер, — вдруг прервал его тот, отступив на один шаг, дабы иметь между ним и собой хоть какую-то дистанцию. — Если бы я не оставлял следов — тридцать седьмой отряд и вовсе бы не нашёл повстанцев Нэйта. Если бы я не... "дизертировал" — то не узнал бы о предстоящем нападении вражеской эскадрилии. Так же прошу заметить, что с моей помощью нам удалось схватить и самого Нэйта... — Довольно! — вдруг прервал его старик, ткнув пальцем в широкую грудь. — Признаю, благодаря тебе мы действительно готовы к чужой атаке, но это не меняет того, что ты нарушил мой ПРЯМОЙ приказ. Ты слишком своеволен, Коррус, а в войсках главное что? Дисциплина и готовность выполнять приказы. Если каждый солдат будет таким же, как ты — в наших рядах настанет хаос и неразбериха. — тот ненадолго замолчал, видя опущенный в пол взгляд. Похоже хоть в чем-то, но юноша все таки раскаивался. — И я надеюсь, что в будущем ты больше не совершить чего-то... подобного. Хороший солдат... — ...ВСЕГДА выполняет приказы. — закончил за него имперец, вновь подняв взгляд на офицера. — Вот именно, — кивнул ему тот. — И я надеюсь, что когда нибудь, но ты таким станешь. Бери пример со своего товарища — ТК-357. — после чего добавил. — И ещё кое что: не присваивай себе чужих заслуг. — Коррус недоуменно изогнул бровь, совершенно не понимая, о чем именно тот говорил. Но Клинн тут же пояснил. — Я знаю о том, что это солдат Наллус выследил отряд Нэйта и схватил его самого. Лишь благодаря нему нам, наконец, удалось расколоть сопротивление в этом секторе. Так что имей уважение и не приписывай себе заслуг тех, до кого тебе лишь расти и расти. — на это заявление Теурон хотел было возразить, чувствуя, как в горле встал ком возмущения, но строгий голос не дал ему сказать и слова. — На этом всё: свободен. И по чужой интонации юноша понял сразу, что разговор действительно был окончен и каких либо возражений не принимается. Из-за чего, лишь бессильно сжав кулаки, Коррус надел шлем, молча выйдя из чужого кабинета... А что же до самого Клинна, что кое как дождался, пока чужая фигура не скроется за закрывшейся дверью: то он решил связаться с тем, по чьему приказу, собственно, сюда и прибыл отряд элитных солдат. Точнее пока лишь ОДИН из них. Из-за чего уже через мгновение над столом зависла знакомая фигура: — Сэр, спешу доложить, что Ваши солдаты прибыли и информация скоро попадёт в ваши руки. — без какого либо приветствия, зная, что такой занятой человек, как тот, что "стоял" сейчас перед ним, не терпит пустой болтовни, проговорил старик, всё ещё вспоминая, с каким нажимом с ним говорил тот самый солдат. И, будем честны, в любой другой ситуации офицер бы просто-напросто рявкнул на подобную наглость, что кто-то, причём младше его по званию, будет говорить с ним в таком тоне, но учитывая то, кому тот служит, сделать Клинн этого просто не мог, зная, что это, несомненно, дойдёт и до верхов. А конкретно ЭТОТ человек, что сейчас молча взирал на него, гордо вздернув подбородок, имел НЕПОЗВОЛИТЕЛЬНО много власти. Причём даже по меркам Империи. И, что-то подсказывало офицеру, что тот без промедлений, если только появится повод, сделает так, что он, Клинн, будет только в грезах видеть своё повышение, если же и вовсе не нынешний пост, что он занимал. Но мужчина перед ним лишь коротко кивнул, проговорив: — Мне не нужны Ваши отчёты о моих солдатах, офицер. — в чужом голосе скользила сталь, из-за которой по спине старика невольно пробежала дрожь. Или же то было от тяжести взгляда, коим на него смотрела голограмма. — Капитан доложит мне всё, что требуется. От вас же мне нужны иные сведения. — казалось, словно бы под этим взглядом Клинн невольно прогибался и горбился, словно бы визуально стараясь испариться, скрывшись от своего собеседника. — Итак, офицер, что именно Вам поведал заключённый по имени Нэйт? Старик на это лишь оттянул ворот на своей шее, что, казалось бы, становился всё уже и уже, не давая свободно вздохнуть. А на вопрос о том, чем же именно была вызвана подобная реакция: я отвечу — а тем, что Нэйт, не смотря на всю свою трусость, боязнь боли и смерти, не смотря на всё свое желание выжить ЛЮБОЙ ценой — так ничего и не сказал. Он молчал, не проронив ни слова, даже под действием сыворотки правды, что, будем честны, не каждому удавалось. Но понимая, что "находящийся" перед ним всё ещё ожидает его ответа, Клинн вновь вспомнил слова солдата Корруса о том, что Альянс Повстанцев, а точнее Геррера, готовит эскадрилию на помощь Нэйту и его людям. И именно этими словами тот и решил выкрутиться из сложившейся ситуации: — Пока что единственное, что нам удалось вытянуть из Нэйта, так это то, что Альянс Повстанцев с минуты на минуту прибудет сюда на помощь своим... "собратьям". — последнее Клинн чуть ли не выплюнул, СОВЕРШЕННО не понимая той самой привязанности, что повстанцы испытывают друг к другу. Но, недолго думая, поспешно добавил. — Но даю Вам гарантию, что в БЛИЖАЙШЕЕ время мы вытянем из него и местонахождение Герреры. Его собеседник молчал, словно бы обдумываю сказанное. После чего, словно бы устало, выдохнул, проговорив так, будто бы то было очевидно с САМОГО начала: — Не исключено, офицер, что Вы просто тратите время в пустую: — на лице мужчины не дрогнул ни один мускул. — Со Геррера — не обычный повстанец или солдат; он довольно умен. Именно поэтому я считаю, что с вероятностью девяносто девять и восемь десятых процентов Герреры просто нет в вашем секторе, а заключённый Нэйт использовал его имя как устрашение. — Сэр, я... — но офицеру не дали сказать и слова. — Так же я не исключаю того, что вся эта операция была спланирована именно Геррерой, а заключённый Нэйт в силу своей неопытности и самоуверенности решил воспользоваться его именем, дабы обернуть ситуацию в свою пользу. — как ни в чем не бывало продолжил тот. — Но если это так — вероятность того, что оставшимся в лесах повстанцам придёт подмога резко падает. — голограмма резко замолчала, потирая подбородок в белых перчатках. После чего вновь обратила свой, казалось бы, немигающий взор на Клинна. — А как считаете ВЫ, офицер? И, будем честны, к этому вопросу тот и вовсе не был готов, ведь догадок, если подумать, и вправду было много, а лишь сказанное его собеседником звучало в разы убедительнее и логичнее всего того, что предполагали находящиеся на базе лейтенанты. Но Клинн точно и ясно понимал, что этим самым вопросом мужчина старается вывести его на чистую воду: проверяет его; его навыки командования, его мышление и взгляды, дабы определить; достаточно ли он, Клинн, продуктивен на своём посту или же его стоит... заменить. И именно этот самый оценивающий, изучающий взгляд, что, казалось бы, следил не только за КАЖДЫМ его движением, но и просто-напросто за выражением его лица и его жестами, заставляли к горлу подкатывать всё больше и больше вскипающие раздражение и... страх. Страх того, что у этого человека и вправду была та самая власть, что была способна смести всю репутацию Клинна одним своим словом. Но понимая, что тот до сих пор терпеливо ожидает его ответа, имперец проговорил: — Я считаю, сэр, что всё это неважно: — в голосе невольно скользнула злоба на этого... На этого... — Нам приказано схватить Герреру — и мы это сделаем; если мы и не получим от Нэйта требуемую нам информацию — то обязательно её ВЫБЬЕМ из него, но найдём нору этого повстанческого отродья — в этом можете не сомневаться. — Клинн не собирался играть в чужие игры. — Надеюсь, Вас устроил мой ответ. Голограмма так и продолжала спокойно сидеть, неотрывно глядя на офицера перед собой. После чего, наконец, изрекла: — Я приму его к сведению, офицер. — и хоть голос мужчины и был таким же ровным и холодным, но сам же имперец отчётливо ощутил, что данный им же ответ был отнюдь не тем, что ожидал услышать его собеседник. И это немного... пугало. Но тот продолжил вновь. — Но для видения ПОЛНОЙ картины мне необходимо присутствовать ЛИЧНО. Но лишь заслышав об этом, старик всполошился, ведь, будем честны, но кого-кого, а ЕГО здесь видеть тот не хотел ТОЧНО: — Нет, сэр, подождите! В этом нет... — но голограмма уже погасла, оставив Клинна наедине со своими собственными мыслями. Всё таки его ответ был неверным...