18. Честь — это слабость.
11 декабря 2021 г. в 00:30
Глубоко вздохнув, Коррус встал в боевую стойку, на мгновение прикрыв веки, дабы сосредоточиться на чужих шагах, ведь, как ему удалось понять за это время, порой глаза могут нас обмануть. Как, собственно, и звуки. Но, тем не менее, если хорошо вслушаться, МОЖНО понять, куда именно был поставлен ПЕРВЫЙ шаг. Что, собственно, мужчина и пытался сделать.
И да, отвечая на ваш вопрос, за прошедшие недели тренировок с Адмиралом Теурону удалось выучить немало чужих приёмов, вот только... Угодить чиссу было очень и очень сложно: хоть его лицо было каменным, а взгляд холоден, а иногда и вовсе, казалось бы, беспристрастен, в спокойствии чужого голоса солдат часто слышал стальные нотки, когда он, Терен, делал что-то неправильно. Нет, разумеется Трауна было трудно, если уж и ВОВСЕ возможно вывести из колеи, но вот власть чисса над ним чувствовалась стоило Терену лишь ВЗГЛЯНУТЬ в его сторону. Или вслушаться в слова. Когда Адмирал объяснял или говорил повторить за ним, можно было с уверенностью сказать, что то был приказ. Хоть и довольно... мягкий, если эта формулировка вообще применима к данному слову.
Но, тем не менее, Коррус даже не пытался перечить, даже когда мышцы его горели огнём от нескончаемых нагрузок. Ведь, как нестранно, но распространяться о том, что его тренирует сам Адмирал мужчина не стал, зная, какие тогда по Химере поползут слухи. А учитывая то, что они распространяются с неимоверной скоростью, этого и вправду лучше избегать. А на вопрос о том, отдал ли ему, Терену, приказ молчать и сам Траун: я отвечу — нет, чисс лишь однажды, как бы вскользь, лишь ОБМОЛВИЛСЯ об этом, дабы убедиться, что его так называемый "ученик" не разболтал чего лишнего.
Всё таки, наблюдая за "мальчишкой", мужчине удалось понять, что не смотря на свой возраст Коррус был умнее многих бывалых офицеров, что служили Империи. Разумеется, до него, Трауна, ему было далеко, — причём это ещё мягко сказано. — но, тем не менее, это было... многообещающе.
И сейчас, так же встав в боевую стойку, Адмирал сделал шаг в сторону, обходя юношу по кругу. И Коррус тут же распахнул глаза, обернувшись к нему. В тот самый момент, когда чисс ринулся к нему.
И вот, стоило чужой руке лишь метнуться к нему, Терен ушёл в сторону, локтем попытывшись ударить куда-то в область шеи или, если повезёт, лица. Но рука его была перехвачена чужой, из-за чего, не прошло и мгновения, как чисс оттолкнул того от себя, ногой поддев чужую, из-за чего, не ожидав чего-то подобного, Коррус повалился на пол. Но понимая, что то был отнюдь не конец, имперец тут же откатился в сторону. Причём сделал он это довольно таки вовремя, учитывая то, что нога мужчины оказалась там, где только что была его голова.
Всё таки иногда он и вправду не может уследить за чужими движениями — уже в который раз подметил Коррус, тут же вскочив.
И снова они схлестнулись в бою: звуки их ударов, казалось бы, эхом отскакивали от светлых белых стен, невольно оглушая самих соперников. Траун двигался быстро: он бил коротко, но от этого не менее точно, стараясь целиться в самые уязвимые места своего противника; в шею, живот и пах, зная, что если юноша отвлечется на эту самую боль, хотя бы на ОДНО короткое мгновение, для того, чтобы свалить его с ног, будет достаточно всего одного удара.
В то время как сам Коррус пытался измотать мужчину, то и дело уворачиваясь или блокируя чужие удары, от которых руки его уже покрывали изрядно потемневшие синяки. Но, честно говоря, этот метод был не столь эффективен — отпрянув, подметил тот.
Но, сразу поняв, куда именно чаще всего пытаются прийти чужие удары, Теурон и сам начал наступать. И лишь сейчас он понял, что был куда маневренее самого чисса, учитывая их разницу в физических данных.
А на вопрос о том, когда же именно тренировка считалась оконченной: я отвечу — тогда, когда кто-то из них не сделает так, чтобы его апонент не смог продолжить бой. И, как нетрудно догадаться, пока что удача была на стороне Трауна.
Но это пока. — пронеслось в голове мужчины. — Рано или поздно, но он СМОЖЕТ уложить Трауна на лопатки.
И с этими мыслями солдат вновь ринулся в его сторону, нанося удар за ударом, под чьим напором сам мужчина невольно отступил. Коррус вильнул в сторону, ударив под его руку, из-за чего, к своему удивлению, заметил, как губы Адмирала сжались в тонкую полоску. Похоже это было больно. — сразу понял тот, невольно ощутив ту самую радость от одного лишь осознания, что он, наконец, сможет одержать победу...
Но именно это и было его ошибкой: подпустив имперца к себе как можно ближе, даже позволив ему причинить себе какой-никакой вред, Траун схватил мужчину за руку, точно на изгибе, притянув неожидавшего чего-то подобного Корруса ближе. Который, к сожалению, уже НЕ МОГ вырваться из чужой хватки, невольно захрипев, когда колено чисса с силой ударило его в живот — желудок словно бы скрутило спазмом от силы чужого удара, в то время как сам же Терен пару мгновений не мог даже сделать и вдоха, чувствуя, словно бы его сейчас вывернет наизнанку. Перед глазами заплясали звёздочки.
И сейчас, лёжа на холодном металлическом покрытии пола, Теурон даже и не понял, в какой именно момент чисс поставил ногу на его шею.
И снова хрип — Траун вдавил сопог сильнее, чувствуя, как Коррус, в надежде сделать хотя бы вдох, бесполезно сминает белуя ткань на чужих ногах. В глазах на мгновение потемнело, из-за чего фигура мужчины перед ним больше напоминала одно тёмное расплывчатое пятно. Кадык больно впился в горло, в то время как язык и вовсе опух, не давая даже сглотнуть.
Это было поражение — понимал мужчина, всё ещё стараясь хоть как-то обернуть исход тренировки в свою пользу, но... Ему просто не дали этого сделать, вдавив подошву ЕЩЁ сильнее.
Из-за чего, зная, что на том и вправду был конец, так и продолжая смотреть в огонь, казалось бы, и вовсе немигающих глаз, Терен... расслабил свои пальцы, убрав руки с чужой ноги, тем самым говоря, что победа в очередной раз за ним, за Трауном.
В конце концов, именно ЭТО считалось окончанием тренировки: когда один из апонентов либо просто НЕ МОГ продолжить бой, либо же когда примирительно поднимал руки ввысь, говоря о том, что сдаётся.
И, разумеется, исход данной тренировки был очевиден не только для Адмирала, но и для самого Корруса, что, пусть всего на КАКОЕ-ТО мгновение всё же ощутил вкус той самой победы... Миг, который и стал для него роковым.
Но, тем не менее, мужчина тут же убрал ногу с чужой шеи, позволяя солдату сделать такой долгожданный вдох, от которого, казалось бы, на мгновение даже обожгло лёгкие.
— Вы слишком самоуверенны. — вдруг проговорил Адмирал, из-за чего, так и продолжая тяжело дышать, Теурон вслушался. — Именно в этом и заключается Ваша ошибка: если бы Вы не позволили своим мыслям и желаниям завладеть Вами — наша тренировка продлилась бы дольше. — мужчина подошёл ближе, из-за чего Теурон, так и продолжая сидеть на холодном полу, на автомате было протянул руку по направлению к нему... Но Траун лишь окинул этот жест снисходительным взглядом, так и не подав своей в ответ. — Запомните, мистер Коррус: если Вы недооценили своего противника — исход битвы УЖЕ предрешен.
— Вы полагались на уловки. — вдруг даже неожиданно для себя самого выпалил Теурон, уже хотев было прикусить себе язык, но... Слово, как говорится, не поймаешь — и назад не вернёшь. И по одному лишь взгляду направленных на него глаз, Терен понял, что слова его просто НЕ МОГЛИ остаться без внимания. Из-за чего и продолжил. В конце концов, если уж идти, то до конца. — Вы ведь... ПОЗВОЛИЛИ мне ударить Вас, я ведь прав? — сразу же понял тот, зная, что обычно чужую защиту бробить было не так уж и легко. — Вы ПОЗВОЛИЛИ мне подобраться ближе, дабы потом нанести удар. Это был... нечестный приём.
— А разве в бою кто-то дерётся честно? — вдруг проговорил мужчина, из-за чего сам Терен даже опешил, не зная, что отвечать. На что сам Адмирал, обойдя того по кругу, сказал. — В бою важен любой приём: будь то честный или "грязный". Как стратег, Вы должны понимать, что, увы, на поле боя не всегда есть честь: вы либо побеждаете, либо нет. И почти всегда от решений тех, кто стоит во главе, гибнут люди. И согласитесь, лучше пусть то будут люди противника, нежели Ваши. — Терен поднялся, вновь прокручивая в голове чужой маневр, сопаставив его со сказанным чиссом. И, как нестранно, если задуматься, в его словах действительно была логика: та самая правда, которой многие старались избегать. — Разве Вы когда нибудь упускали возможность приструнить своего противника лишь из-за той самой чести? Или, возможно, от этого отказывался когда-то он сам? — и вспоминая всё то, что ему "посчастливилось" увидеть, Терен вдруг и вправду понял, что... почти НИКОГДА о той самой чести не могло идти и речи.
Взять хотя бы ту девчонку, что, понимая, что она сможет уничтожить целый горнизон солдат при помощи двух других, пыталась накормить их нано-дроидами. Или ту мандалорку, с коей пришлось недавно сражаться и самому Коррусу, что... пытался с ней поступить точно так же, как сегодня с ним поступил Траун: Коррус вызвал наемницу на дуэль, на которую та согласилась, помня о кодексе Мандалора, в то время как сам же солдат... оставил себе подстраховку в лице Каи'ре. Что в случае его поражения должна была разобраться с ней. Выходит, и он сам не без греха — тут же мыслено прыснул тот, чуть качнув головой, так как от одного лишь единственного сравнения его с этим повстанческим отребьем имперца невольно передернуло.
— Я... понимаю. Но у меня есть вопрос, ответ на который я хотел получить от Вас давным-давно: А что же до наших солдат? — вдруг спросил Коррус, из-за чего бровь мужчины в немом вопросе вздернулась ввысь. — Что бы Вы сделали, если бы на одной стороне была Ваша репутация, а на другой, например, горнизон имперских солдат. Что бы Вы выбрали?
И, несомненно, вопрос этот был задан не просто так: Траун был довольно таки... неординарной и сложной личностью, чтобы прочитать его с пары коротких фраз. Чисс говорил спокойно, никогда не повышая голос, он был холоден и рассудителен — и, увы, это ВСЁ, что имперцу удалось узнать о нём за все те недели их тренировок. Но этого было недостаточно: Терену не нужна была информация, которой довольствовались все; ему нужно было нечто... большее. Что-то, благодаря чему он в случае чего сможет надавить или даже пригрозить: ему нужна была чужая... слабость или что-то, чем Адмирал искренне дорожил. Коррусу нужно было что-то, что поставило бы его в глазах чисса ВЫШЕ остальных. Что-то, из-за чего он смотрел бы на него не как на обычного солдата или безликую фигуру, потеряй он которую — ничего бы не изменилось.
Имперец хотел ВОЗВЫШАТЬСЯ над такими, как Виенн. А для этого ему нужно было знать: кто именно стоял перед ним. А для этого, как нестранно, порой было достаточно задать всего один единственный, но ПРАВИЛЬНЫЙ вопрос.
И, чуть задумавшись, чисс всё таки ответил:
— Очень лёгкий вопрос, мистер Коррус. — неожиданно для самого солдата вдруг изрёк тот. — Репутация, разумеется, нечто важное: без неё Ваша жизнь будет более трудной. Как, разумеется, и с ней тоже. Если же выбрать горнизон солдат — Вы сможете спасти десятки жизней. — размышлял Траун, словно бы говоря всё это для... Терена, пытаясь донести до него простую истину. После чего, развернувшись к нему всем корпусом, вдруг сказал. — Я с уверенностью могу сказать, что два из трёх ответов будут расценены на Ваш вопрос как недалекость отвечающего на него человека.
— Два из трёх? — вдруг переспросил солдат, и Траун тут же пояснил:
— Видите ли, всё зависит от обстоятельств: так, например, если на кону стоит нечто незначительное — правильным решением будет выбрать сторону своих людей. Если же выбор встанет между горнизоном и целой системой...
— Это бональная философия. — и сам не заметив, как в голосе его проскользнуло раздражение, перебил его Коррус. — Вам даны всего ДВА варианта, из которых Вы должны выбрать: Вы или горнизон.
И Адмирал ненадолго примолк, чуть качнув головой:
— Вы мыслите очень узко и недалеко, мистер Коррус: — вдруг произнёс мужчина. — Не бывает лишь ДВА выхода из той или иной ситуации. И даже не три. Их намного больше, чем Вам может показаться на первый взгляд. Обычно наш разум ищет два наиболее ПРИЕМЛЕМЫХ варианта, но это ещё не значит, что нет других. — и почему-то Терен и сам не заметил, как вслушался в чужие слова, словно бы пытаясь отложить их в памяти. Траун продолжил. — Из двух зол обычно выбирают меньшее, и если передо мной встанет выбор пожертвовать горнизоном ради спасения флота — я готов пойти на подобную жертву. — и от той самой стали, что прозвучала в чужом голосе, от той самой холодности в глазах напротив, по спине Терена пробежала дрожь. Но вызвана она была не только этим, нет. Но и тем самым осознанием, что Траун был... прав. И прозвучавший из чужих уст вопрос невольно поставил Терена в тупик. — А Вы, мистер Коррус?
И почему-то это и вправду заставило... задуматься, не давая имперцу выдавить из себя и слова, ведь... Если он скажет, что да, он ГОТОВ пожертвовать тем же самым комплексом ради спасения целого флота — Терен просто нагло солжет. Он не был готов к такому повороту событий, и от одного лишь осознания, что это ДЕЙСТВИТЕЛЬНО возможно, заставляли мысли имперца жужжать в голове на перебой, подобно рою всполошившихся насекомых, не давая найти нужного ответа.
И сейчас, вновь обратив свой взор к лицу напротив, и видя, что Траун терпеливо ожидает его ответа, словно бы следя за чужой реакцией, Терен, отступив, произнёс:
— Разрешите идти, Адмирал? — после чего, с чужого позволения, покинул тренировочный зал.
Терен не был готов дать ответ на чужой вопрос, а зная о том, что Траун с лёгкостью распознает его ложь, на удачу мужчина не решил надеяться и вовсе, понимая, что эта самая неуверенность может выйти ему боком.
Но, тем не менее, хотя бы одно радовало: теперь он ТОЧНО знает, кем именно является Траун.
А что же до того самого "испытательного срока" и прошёл ли его Коррус вообще: я отвечу — честно говоря, он и сам об этом не знал. Несомненно, Терен выкладывался на полную, дабы не дать Трауну и малейшего повода усомниться в нём. Но, тем не менее, спросить об этом на прямую тот пока не мог, да и не собирался. В конце концов, конкретно СЕЙЧАС его всё устраивало, и ставить чужое решение под сомнения тот не собирался, зная, что он, Коррус, пока не заслужил не то что уважения, а даже бонального ДОВЕРИЯ со стороны Трауна. И если Теурон заставит его задуматься о своём вопросе, что-то ему подсказывало, — тот найдёт ему... ДРУГОЕ применение. Ведь, по сути, кто он, Терен, вообще такой по сравнению с тем же Грантом или Винсентом? Вот именно: никто.
По крайней мере пока.
К тому же, если это и вправду будет когда нибудь так, он, Коррус, на тот момент УЖЕ будет знать довольно таки многое, что в будущем поможет ему протолкнуться вперёд.
Но вновь вспоминая о том, сколько сейчас времени, Теурон, надевая шлем, ускорил шаг, еле подавив сиплый вздох. Ведь, будем честны, то, что он занимается лично с Трауном ещё не значило, что у него будут какие либо поблажки. А учитывая то, что у Виенна и вовсе не было любимчиков, в число которых Коррус и ВОВСЕ никогда не входил и не вошёл бы, только заставило мужчину ускориться, понимая, что утренняя тренировка ждать не будет...
И, как оказалось, он был прав: с того самого дня, как он, Коррус, высказал Виенну всё, что только хотел, Коммандер, можно сказать, относился к нему лишь как к пушечному мясу. В конце концов, терпеть к себе подобное неуважение тот не собирался — и ЗАСТАВИТ этого ранкорова сына пожалеть о том, что ему ВООБЩЕ взбрело в голову высказать всё это вслух.
И сейчас, как нестранно, мужчина заставлял Теурона отжиматься снова и снова, видя, как его красные и взмокшие от пота пряди прилипли к такому же покрасневшему лбу. Вены на шее Теурона вздулись, ведь, будем честны, но учитывая то, что нога Виенна стояла на одной из его лопаток, неумолимо стараясь при КАЖДОМ новом подходе прижать Корруса к полу, сделать хотя бы ОДНО отжимания было огромным трудом. Да и к тому же, Терен уже и вовсе сбился со счета, чувствуя, как его руки, казалось бы, сейчас и вовсе лопнут от напряжения.
Но, тем не менее, бросив всего один мимолетный взгляд на своих новых товарищей, что прибыли на место павших в очередной миссии, включая и на место Каи'ре, Терен даже не думал сдаваться, до сих пор помня, что в тот самый момент, стоило его словам лишь ПРОЗВУЧАТЬ, как самодовольная маска непобедимого солдата на мгновение СПАЛА с лица Виенна, когда он понял, к чему именно могут привести подобные речи. Он испугался — и Коррус это видел. И, как нестранно, останавливаться не собирался: Грант был всего лишь очередной преградой на его пути. А для того, чтобы двигаться дальше, ему нужно было либо ОБОЙТИ эту самую преграду, либо же СМЕСТИ её на своём пути. И понимая, что на обходные пути уйдут годы покорного молчания и чужих издевок, Теурон не собирался тратить отведённое ему время в пустую. Если Виенн не уйдёт САМ — он заставит его СИЛОЙ.
Из-за чего, чуть ли не видя ту самую самодовольную ухмылку, в коей растянулись чужие губы, руки мужчины пошли мелкой дрожью, говоря о том, что силы его были на исходе. И Виенн это видел, надавив сильнее, из-за чего Коррус слабо шикнул — на металлическое покрытие опустились пара крохотных капель пота:
— Ещё тридцать раз. — чуть ли не у самого уха раздался чужой голос, из-за чего на лице Теурона заплясали желваки.
Грант хотел, чтобы он УПАЛ на глазах всех тех, кто слышал его речь, хотел, чтобы ВСЕ увидели то, что именно из себя представляет этот рыжеволосый выродок. Как, собственно, он хотел и того, чтобы все присутствующие солдаты, включая и новичков в их отряде, поняли, что именно с ними будет, если они пойдут наперекор его слову.
В конце концов, всё в этом мире держится на страхе — как считал сам Грант. Пока его боятся — они будут ему подчиняться. А если же у этого мальчишки просто-напросто отсутствует сам инстинкт самосохранения... Чтож, он будет действовать подругому. Коррус не дурак, чтобы наступать на одни и те же грабли, но если же понадобится — он, Виенн, просто СЛОМАЕТ его: сделает так, что тот будет бояться даже ВЗГЛЯНУТЬ в его сторону.
Но... К его глубочайшему удивлению, тот... подчинился, припав почти что к самому полу, а затем вновь выпрямил руки. Пусть это и далось ему с неимоверным трудом. А затем снова... И снова...
И именно это заставляло гнев Коммандера вскипать всё больше и больше — то самое осознание, что... не смотря на боль, не смотря на ту самую усталость и жжение в своих руках, тот из раза в раз продолжал подниматься, так же плавно опускаясь вниз.
И одного лишь брошенного на него, Виенна, взгляда голубых глаз через напряженное плечо, вполне хватило для того, чтобы пальцы солдата сжались в кулаки, ведь... Он отчётливо прочитал в этом самом взгляде... вызов: "И это всё, на что ты способен? Ну давай, надави сильнее: я ВСЁ РАВНО поднимусь" — немо говорил он, из-за чего Виенн, видя перешептывающихся "кадетов", что ДО этого занимались своими делами, понял, что так дело не пойдёт: нужно преподать этому нахалу... урок.
Из-за чего, когда на посадочную площадку приземлился очередной грузовой шатл, Грант чуть заметно кивнул Винсенту, что так же следил за эдакой "тренировкой", если то, что происходило, вообще можно было так назвать. После чего Грант так же кивнул и в сторону шатла, чьему приказу мужчина с готовностью повиновался:
— Эй вы, трое! За мной. — уведя за собой так называемых "новеньких", коих и поставил в последствие "помогать" своим братьям по оружию разгружать шатл, мужчина и сам отвернулся, напоследок лишь покачав головой, зная, к чему именно всё шло.
А на вопрос о том, почему же Винсент ВООБЩЕ подчиняться Гранту после того, что между ними произошло: ответ довольно таки прост — он понимал, что, по сути, у Виенна и вовсе были развязаны руки — и он мог делать ВСЁ, что только заблагорассудится. В том числе и ПОВТОРИТЬ то, что сделал с ним, Винсентом, ранее. А снова ощутить жжение бластерного выстрела, как нестранно, тот и вовсе не хотел, из-за чего и... подчинялся. Хоть и не хотел этого.
Хотя, честно говоря, кого вообще волнует мнение таких людей, как он, верно? Покуда Грант был полезен Адмиралу — тот был в полной неприкосаемости.
И сейчас, стоило ему лишь отвернуться, как Грант с готовностью убрал ногу с чужой спины, из-за чего на мгновение Коррус ощутил то самое блаженство эдакой "свободы", что, наконец, дала ему спокойно вздохнуть. Но спустя всего какие-то доли секунды с уст его сорвался слабый стон, когда чужой сопог с силой опустился ему на руку, вынуждая невольно припасть к металлическому покрытию пола — пальцы его, казалось бы, и вовсе затрещали под чужим весом:
— О, вот ведь незадача: ты ослушался приказа. — тихо проговорил он, надавив сильнее, из-за чего сам Терен инстинктивно рванул руку к себе, дабы защитить её. Но ему этого не удалось, из-за чего уже спустя мгновения, та, казалось бы, онемела. Если так пойдёт и дальше — Виенн сломает ему пальцы — понимал имперец, тем не менее не пытаясь сопротивляться, поняв, что в какой-то степени Грант был подобен злобному поганому ранкору: чем больше ты сопротивляешься — тем злее он становится и тем больше смыкается его клыкастая пасть. А рука ему, Терену, как нестранно, была ещё нужна. Из-за чего он и вслушался в чужой голос. — Надеюсь ты усвоил своё место, Огонёк. — чуть ли не процедил тот. — И если ты скажешь ещё хотя бы СЛОВО в мой адрес, не так на меня посмотришь или ОСЛУШАЕШЬСЯ меня — я размажу тебя по стенке. — после чего, наконец, сошёл с его пальцев, тем самым позволив Коррусу в миг подняться, прижимая побелевшую кисть к себе, часто сжимая и разжимая пальцы, дабы восстановить приток крови. Виенн продолжил вновь, смахнув с тёмного плеча невидимые пылинки, словно бы оставленные на нем одним лишь взглядом этого "недоноска". — Надеюсь мы друг друга поняли. Но не обольщайся: это ещё не конец; за дерзость ты будешь расплачиваться ДОЛГО. — после чего развернулся, нарочито прибавив. — И о чём только думала Кай, приводя тебя сюда? Ты — обычный мальчик на побегушках, что годится лишь для того, чтобы стать ковриком в кабинет этого синемордого урода. — последнее, разумеется, Виенн добавил тихо, почти шёпотом, дабы его не услышал никто, кроме самого Терена. Коему, честно говоря, удалось это с большим трудом. Похоже Грант, не смотря на всю свою дерзость и желание показать себя всемогущим и независимым от начальства, всё же испытывал к Адмиралу... какой-никакой страх. Хоть при этом и люто ненавидел его. И несомненно, сказано Виенном то было из обычной провокации — Терен это понимал, из-за чего и, скрежеща зубами, не проронил и слова... Но прозвучавшие его слова ПОСЛЕ заставили пальцам штурмовика невольно сжаться на запястье "больной" руки. — Похоже Каи'ре была НАМНОГО глупее, чем я думал. И это даже... разочаровывает. Неудивительно, что она...
— Каи'ре была хорошим человеком. — вдруг не дал ему закончить мужчина, чувствуя, как поперёк горла встал ком, ведь... После её, Ми'ва, гибели, он, Коррус, остался... один. Ведь, как нестранно, один из местных "законов" гласил: если тебя не видит Грант — тебя и вовсе не существует. А если же ты перешёл ему дорогу — ты считаешься врагом для ВСЕХ. И несомненно, в Отряде Смерти об этом немом правиле знали все, из-за чего, как нестранно, на помощь или бональное общение рассчитывать не приходилось. Вновь для Теурона словно бы вернулись времена недавно законченной Академии. И если же ТОГДА он САМ не хотел заводить каких либо знакомств и уж тем более дружбу с кем-то, то конкретно же СЕЙЧАС ситуация была... в разы хуже: обстановка была накаленной и... враждебной. И если же тогда, будучи ещё под командованием Клинна, у него, Терена, БЫЛИ те, на кого он мог, положиться, то вот сейчас... Сейчас он остался один. Причём почти во ВСЕХ смыслах этого слова. Но, тем не менее, мужчина продолжил вновь, слыша, как шаги за его спиной стихли, говоря о том, что Виенн остановился, вслушавшись. — Она была единственной из вас, кто действительно был достоин своего звания и места здесь, в одном из лучших флотов. В одном лишь её МИЗИНЦЕ было больше чести и благоразумия, чем во ВСЁМ твоём теле. — имперец ненадолго замолчал, продолжив вновь, чувствуя, как руку его начало немного покалывать. — Так что даже не смей говорить о ней. Твой грязный лживый рот даже не достоин того, чтобы произносить имя таких людей, как она.
На что сам же Коммандер вдруг... тихо прыснул:
— И куда же её завело это хваленое "благоразумие и честь"? — и снова тихий и почему-то... горький смешок. — Была бы она чуть более эгоистична — она бы стояла сейчас здесь. Вместо тебя. Но увы и ах. В конце концов, как говорится: герои — это те же идиоты. А идиоты, как известно, долго не живут.
После чего, не сказав более и слова, зашагал прочь, оставив Теурона одного, но...
Почему-то сейчас, вновь оставшись наедине со своими мыслями, в которых то и дело проскакивала лютая ярость и даже НЕНАВИСТЬ по отношению к их Коммандеру, Коррус вдруг понял, что... в его словах действительно была истина:
Герои, что пекутся лишь о "ближних своих", долго не живут, в то время как эгоиста можно было встретить почти что на КАЖДОМ углу. Они были повсюду: ВЕЗДЕ, куда не взгляни, были лишь люди, пекущиеся лишь о своей СОБСТВЕННОЙ шкуре, порой осознанно и НАМЕРЕННО отправляя действительно хороших людей на смерть.
У эгоистов было больше власти, потому что они, без каких либо колебаний или угрызений совести, шли по головам. Причём порой в прямом смысле этого слова. И Грант прямое тому подтверждение.
И почему-то именно из-за этого осознания, лишь ПОЙМАВ себя на этих мыслях, Коррус вдруг задался вопросом: а может быть эгоистом и вправду быть... лучше?..
* * *
Но, как бы то ни было, Коррус был солдатом. А солдат, как нестранно, не должен сидеть без дела.
Из-за чего, не прошло и пары дней, как Теурона определили на очередное задание, которое, как выяснилось, ждало его... в том же самом месте, где и произошёл недавний... "инцидент". И именно это так поразило мужчину: то самое осознание, что ему ВНОВЬ придётся вернуться туда, где... погибли близкие ему люди, туда, где он совершил непростительную и просто КОЛОСАЛЬНУЮ ошибку, из-за которой пострадали сотни, а то и тысячи.
Но, как не крути, догадаться о том, чья же именно то была идея, имперцу труда не составило. И прозвучавшие слова товарища напротив него это подтвердили:
— Виенн распорядился, чтобы тебе выделили отдельный шатл. — передавая Теурону крохотный чип памяти, на котором, по всей видимости, и хранилась вся нужная ему, Коррусу, по делу информация, устало произнёс Винсент. Что, похоже, и сам был не в восторге от роли мальчика на побегушках, коим, по сути, и стал после того... случая.
— Как любезно с его стороны. — вставляя устройство в ком на своей руке, тихо прыснул солдат, тут же прибавив. — Даже подозрительно. Этот так называемый "истребитель", случайно, не самовоспламеняющееся ржавое ведро?
— Я бы хотел ответить, что нет, но зная Гранта и его хваленую уверенность в безнаказанность, не могу сказать наверняка. — так же прыснул Винсент, разворачиваясь. И, прямо перед самой дверью, вдруг сказал. — Ты изрядно задел его эго, и это плохо. Так что не глупи, парень: делай так, как он говорит. — вспоминая его слова, что тот произнёс в камере, мужчина вновь вымученно выдохнул, невольно прижав руку к тому самому месту, куда и пришёлся тогда чужой выстрел. — В конце концов, не забывай, что ты, в первую очередь, — солдат. А солдаты ВСЕГДА исполняют приказы.
После чего вышел, оставив Теурона одного.
И несомненно, Коррус видел, как тому приходилось не по душе чужое командование, как, в общем-то, и другим тоже, но сделать чего-то ОДИН тот не мог. Из-за чего так и продолжал немо подчиняться.
Грант его подмял под себя — и Терен это прекрасно видел, понимая, что... в случае провала и его САМОГО может ждать и что-то... подобное. — и от одной лишь этой мысли Корруса невольно передернуло. Из-за чего, дабы отвлечься от них, имперец с помощью своего инструментрона оставил Адмиралу сообщение о том, что в ближайшее время тренировки придётся ненадолго отложить. А ответ на вопрос о том, почему же Терен не сказал Трауну об этом ЛИЧНО: довольно таки прост — потому что знал, что чисс был серьёзным и довольно таки занятым человеком. Коего увидеть гуляющего по коридорам Химеры пусть и было большой редкостью, но, тем не менее, это ОТНЮДЬ не значило, что тот бездельничал. И отвлекать Адмирала от важных дел тот не планировал.
Из-за чего, наконец, собравшись, поспешил в один из ангаров. И да, если вам интересно, Терен НЕ ХОТЕЛ возвращаться в то самое место, не хотел ВНОВЬ вспоминать застывший взгляд своего товарища, не хотел вновь видеть обломки разрушенного комплекса. Ведь, как бы то ни было, но частично в этом и вправду был виноват ОН: виноват в том, что просто НЕ СМОГ разгадать чужого замысла РАНЬШЕ. А когда смог — было уже... поздно.
И именно от этой самой ошибки погибли сотни. И несомненно, как бы Коррус этого не хотел, но... такое не забывается.
Но всё же Винсент прав: солдат ВСЕГДА должен исполнять отданные ему приказы. Даже если этот самый приказ идёт вразрез с тем, чего хочет сам солдат.
И сейчас, наконец, дойдя до своего шатла, Коррус невольно удивился, лишь завидев его. Ведь, будем честны, зная о неприязни Виенна к своей персоне, Теурон ожидал чего-то... иного. Чего-то, что будет ПРЕПЯТСТВОВАТЬ выполнению поставленной миссии, но...
Но какого же было его удивление, когда перед ним возник светлый, можно даже сказать новенький, и ПОЛНОСТЬЮ рабочий шатл.
Похоже, не смотря на их так называемые "отношения", к тому, что касалось Империи, Грант относился, можно даже сказать, с НЕСВОЙСТВЕННЫМ для него к чему бы то ни было профессионализмом. Хотя оно и неудивительно: в конце концов, как и говорил Виенн в первый его, Терена, день службы на Химере; когда кто-то из его подчинённых совершает ошибку — вся вина перед начальством ложиться на НЕГО. И, похоже, желание сохранить свою шкурку белой и чистой было куда сильнее той самой неприязни, что тот испытывал к Теурону...
* * *
И вот, наконец, видя всё больше и больше приближающуюся к нему фигуру знакомой системы, Коррус на автомате передал имперским патрулям коды доступа, без каких либо преград приземлившись на знакомую и теперь уже МЕНЕЕ пустую посадочную площадку.
И сейчас, вновь глядя на огни красных деревьев перед собой, мужчина вдруг понял, что... желание вновь взмыть ввысь — и ПОКИНУТЬ это место было слишком уж... неприодалимым. Слишком много боли он здесь испытал за одну лишь прошедшую ночь. И даже новый купол имперского комплекса не мог его заставить открыть люк, выйдя наружу.
Ведь не смотря на все свои убеждения и слова того старика, Трэйеса, мужчина волей-неволей... так и продолжал винить во всем произошедшем не только себя, но и... местных жителей, что с такой готовностью пошли на поводу у этих поганых повстанческих крыс...
И лишь поняв, что руки его только сильнее сжимается на пульте управления, из-за чего тот жалобно затрещал, имперец чуть прикрыл глаза, глубоко вздохнув. Ему нельзя было поддаваться эмоциям, ведь, как говорил Адмирал: на горячую голову мы совершаем слишком много ошибок. А Коррус уже одну совершил — по той же самой необдуманности и спешке, за что и поплатился — и этого ему хватило с лихвой, вот только...
Вместо того, чтобы вновь распахнуть глаза, Коррус вдруг ощутил... нечто огромное и до невозможности тёмное, что, казалось бы, встало за его спиной, нависая над ним всё больше и больше, накрывая своей огромной тенью. Что, казалось бы, на мгновение и унесла его в ту самую тьму пустоты, в которой, кажется... он уже... был?.. — словно бы самого себя спрашивал солдат, но... Было кое что, что изменилось в этом месте. А именно: он, Терен, был в нём больше... не один.
Он ОЩУТИЛ это: чье-то присутствие, эту ярость, скорбь и желание ВНОВЬ вернуть всё так, как оно было прежде. Он чувствовал эту самую злобу и... обиду, что люди так легко... повелись на роскозни тех, кто посадил их на цепь. Как и злость на тех, кто и оступился, чуть ли не ТОЛКНУВ их людей в лапы... Империи?..
Что это за чувство? — не понимал Терен, внезапно поняв, что... ВСЕ эти эмоции, кому бы они не принадлежали, были... скованы и спрятаны где-то глубоко-глубоко. Словно бы сокрытые от чужих взглядов неким... словом, эдаким... обещанием.
Но после... После Коррус увидел... силуэт, от которого, казалось бы, и исходил весь этот ураган чувств, что тот самый некто не мог выплеснуть, понимая, что тем самым нарушит данную когда-то давно клятву.
И сейчас, глядя на чужую фигуру, Теурон вдруг понял, что... она была подобна... звезде. Яркой белой звезде, что, казалось бы, становилась то ярче, то наоборот тусклее, будто бы повинуясь мерным ударам чужого сердца. Мужчина не видел ни чужого лица, ни даже одеяний: лишь светлую фигуру, что сидела на темной поверхности, словно бы находясь в неком... трансе, можно даже сказать... медитации?..
Но стоило Теурону лишь ПОМЫСЛИТЬ о том, чтобы приблизиться к этой самой фигуре, как та, будто бы услышав ход его мыслей, повернула голову в его сторону, прислушиваясь. После чего и вовсе поднялась, так и не обернувшись к нему.
И хоть всё это произошло за доли секунды, стоило фигуре лишь протянуть руку вперёд, Корруса словно бы обдало холодной волной, что неприятной дрожью прокатилась по его затылку, говоря, что надо... бежать!..
И именно это заставило солдата в миг распахнуть глаза, словно бы из знания того, что ТЕПЕРЬ его точно не обнаружат.
И вот, до сих пор сидя в кресле пилота, мужчина и сам не заметил, как с уст его соскочил прерывистый вздох. Что это вообще такое было?! — не понимал он. Что за... навождение и чем оно было вызвано? — но, увы, ответы на данные вопросы тот получить не смог, хоть и ощутил ДО СИХ ПОР засевшие где-то на самом краю его сознания... инстинкты, что, похоже, и помогли ему скрыться от этого самого некто. Хоть и, по сути, волноваться имперцу и вовсе было незачем.
Но, тряхнув головой, Коррус всё же поднялся, направившись к люку: всё таки, похоже, нечто подобное было вызвано теми самыми воспоминаниями об этом месте. Да, вот именно: Терен НЕ ХОТЕЛ вспоминать произошедшего, но, волей-неволей, образы языков пламени продолжали брать своё. Что и вызвало это... Что бы это не было. — понимал или, по крайней мере, ДУМАЛ мужчина, спрыгивая на металлическое покрытие посадочной площадки, из-за чего вомп-крысы, лишь заслышав этот грохот, в миг разбежались, попрятавшись где-то меж контейнерами.
Всё таки здесь бы не помешала инспекция. — невольно пронеслось в его голове, когда тот, лишь завидев знакомый купол, шагнул к нему...
А на вопрос о том, что же именно ему, Терену, предстояло узнать: я вам отвечу — учитывая то, что он, Коррус, был здесь ещё ДО взрыва, тот мог что-то видеть или хотя бы ДОГАДЫВАТЬСЯ о том, кто именно был причастен ко всему этому — и Виенн это знал. Из-за чего и послал сюда именно его. А что же до тех самых терзаний, которые, несомненно, "мальчишка" будет испытывать лишь НАХОДЯСЬ здесь: что же, это всего лишь приятный бонус.
Как выяснилось, среди рабочих завода и самих имперцев были лазутчики, что докладывали о чужих намерениях их, Империи, противникам — повстанцам. И, как нестранно, просто-напросто устраивали саботажи, мешая работе и самому производству. И если же большую часть мятежников удалось схватить ещё Коррусу, в то время как самому же Гранту при помощи сыворотки выявить некоторых так называемых шпионов, то вот только это ещё не значило, что мятеж был устранен ПОЛНОСТЬЮ. Среди повстанцев НЕ БЫЛО того, с кем самому мужчине удалось поговорить по голопроектору. А он, что-то подсказывало Терену, скорее всего и был тем, кто и пытался устроить некий "переворот". И покуда он на свободе и ВООБЩЕ жив — шанс того, что всё повторится вновь, резко возрастал.
И задачей Корруса было найти этих самых лазутчиков и оставшихся мятежников.
И сейчас, чувствуя ту самую жару от только-только вступивших на небеса светил, мужчина решился снять шлем. Да и к тому же, видеть своими СОБСТВЕННЫМИ глазами было куда более приятно, нежели через тёмное "забрало". Ему предстояла встреча с одним из младших лейтенантов, дабы тот ввёл его в курс дела и поведал ему о недавних событиях.
И сейчас, лишь завидев впереди низкорослую худощавую фигуру в тёмной форме в сопровождении двух солдат, мужчина с готовностью двинулся по направлению к ним.
На форме нет отличительных признаков, на волосах седины, лицо и вовсе молодое, почти что без единой морщинки, словно бы к нему сейчас направлялся только-только закончивший Академию юнец. — словно бы для себя делал пометки Теурон. — Несомненно, это и есть тот самый лейтенант: слишком молод, чтобы иметь высокий чин.
И вот, наконец, поровнявшись с юношей, Коррус взглянул на него сверху вниз, в приветствие кивнув:
— Солдат специального подразделения — Теурон Коррус: Отряд Смерти. — на автомате проговорил тот. — Прибыл по поручению Коммандера Виенна.
Мужчина ждал, когда, следуя протоколу, представится и сам лейтенант, но... Тот стоял как вкопанный, удивлённо и даже ИЗУМЛЕННО глядя на солдата перед собой. Причём взгляд его был таким, словно бы тот увидел перед собой призрака.
Что это с ним? — заведя руки за спину, мысленно спрашивал себя тот, отступив на шаг, дабы иметь хотя бы какую-то дистанцию.
И стоило ему лишь сделать это, юноша перед ним словно бы очнулся от этого самого оцепенения. Но прозвучавшие из ЕГО уст слова заставили штурмовика невольно впасть в ступор:
— Теурон? Я... Я и не думал, что... мы когда нибудь ещё встретимся. — он кинул на него оценивающий взгляд, пробежавшись им с его головы до ног. — Оу, и вижу ты неплохо поднялся. Ты... Я рад за тебя.
В голосе юноши сквозила неуверенность, словно бы он не знал, были ли его слова в данном положении уместны или же нет.
Ну а что же до самого Корруса, что ТАК ЖЕ пробежался по чужой фигуре и лицу быстрым оценивающим взглядом: то, честно говоря, ему смутно были ЗНАКОМЫ чужие черты; эти светлые, чуть ли не мальчишеские глаза с наивным доверчивым взглядом, тонкая полоса бледных губ и светлые, зачесанные назад пряди русых волос. Кто этот лейтенант? — задавался вопросом тот, безуспешно пытаясь найти в своей памяти хотя бы КОГО-ТО схожего с ним. И Коррус знал, что они были знакомы, вот только... не мог вспомнить ни чужого имени, ни того, где именно их пути когда-то пересекались.
Из-за чего невольно щёлкнул пальцами за своей спиной, скептически изогнув бровь. И по одному лишь этому молчанию и выражению лица лейтенант понял, в чём именно было дело:
— Ты... не узнаешь меня? Я — Дэниэль. — вдруг проговорил он, но... это имя мужчине ни о чём не говорило, из-за чего юноша продолжил вновь. — Не помнишь? Мы какое-то время служили вместе в одном отряде, под командованием офицера Клинна. Помнишь? Чёрное Солнце, его громил?
И при одном лишь упомянании Багрового Рассвета в мозгу имперца что-то щёлкнуло, из-за чего, наконец, он ВСПОМНИЛ того, кто стоял перед ним: тот мальчишка — внезапно озарило его. — На тот момент он был новым медиком их отряда.
И вновь в голове пронеслись фигуры этих огромных громил, что зажали их обоих чуть ли не у самого обрыва, как и то, как именно им удалось оттуда выбраться.
— Я Вас помню. — тихо, словно бы для себя самого, произнёс Коррус, вглядываясь теперь уже в ЗНАКОМОЕ лицо.
— Ты мне тогда жизнь спас. — лейтенант протянул руку по направлению к нему. — А я ведь даже... и отблагодарить тебя не успел. Думал потом сумею, но... тебя перевели. Так что... спасибо. Сто раз спасибо.
И сейчас, глядя на протянутую к нему руку, в эти горящие ИСКРЕННЕЙ благодарностью глаза, как и на переглянувшихся солдат за чужой спиной, Терен протянул и свою руку в ответ. И сейчас, ощутив крепкую хватку скрытой под темной кожей перчаток руки, Дэниэль улыбнулся, поправив сползший на лоб козырёк офицерского головного убора, после чего отступил.
— Не стоит благодарности. — шагая с лейтенантом нога в ногу, проговорил штурмовик. В конце концов, его почти никто и никогда не благодарил. Причём не только из-за того, что то, что он делал, было чем-то обыденным, но ещё и из-за того, что его путь и пути тех, кому он однажды помог, больше НИКОГДА не пересекались, но... Почему-то от чужих слов где-то глубоко в груди что-то... шелохнулось, а затем и вовсе потеплело. Это было... приятно. — внезапно пронеслось в его голове, и от того самого осознания, что его труды не идут псу под хвост, губы имперца невольно дрогнули в еле заметной полуулыбке. Которую, дабы следовать своему званию, мужчина тут же подавил. — Вижу, Вы тоже довольно таки хорошо поднялись. Это похвально.
— Солдат из меня был никакой, а вот офицер — другое дело. — чуть фыркнул тот, из-за чего Терен вспомнил и то, что тот и вправду был слишком... мягок для поля боя. Хорошо, что он, Дэниэль, понял это сразу. Лейтенант, взглянув на свой инструментрон, нажал на пару кнопок, не отрываясь от него, продолжив. — И всё же, если позволишь, перейдём к делу. — профессиональный. — мысленно подметил Коррус. — Это хорошо. — Меня ввели в курс дела о произошедшем здесь пару недель назад, так что я начал собирать все данные, какие только мог найти. Насколько нам известно, всех тех, кто участвовал в саботажах на заводе и переливе топлива были арестованы и доставлены в ближайшие имперские тюрьмы. Но от наших агентов нам удалось узнать о неком... "слушке", что "он" снова набирает людей. Кто именно прячется за личиной местного "освободителя" — неизвестно.
— Что нибудь ещё? — остановившись, спросил тот, на что лейтенант лишь неутишительно качнул головой.
— Увы, но это всё, что мне удалось найти. — проговорил юноша. — Кто бы не стоял во главе всего того сопротивления и метяжа, но он довольно таки скрытен. Радует лишь то, что теперь у него не так уж много сторонников, как было прежде.
Да, и это стало так благодаря мне. — внезапно даже для самого Теурона пронеслось в его голове. Собственные мысли отдались его же голосом в ушах. Причём настолько самоуверенно и тщеславно, словно бы не могло быть и подругому. Это была ЕГО заслуга. Без него, без Корруса, Империя бы потеряла контроль над этим местом.
Но, лишь поймав себя на этих мыслях, штурмовик чуть тряхнул головой, словно бы те пренадлежали не ему, а кому-то... другому. Кому-то... тёмному, злобному, холодному и... самоверенному.
Но, тем не менее, сейчас речь не об этом.
Поблагодарив лейтенанта, Теурон направился к выходу, понимая, что если ничего не известно Империи — нужно искать в ДРУГОМ месте. А где же лучше и быстрее всего распространяются слухи, как не в месте, где люди ими и обмениваются?..
И сейчас, уверенно направляясь к одной из самых ближайших кантин, мысли Теурона сменялись одна другой.
Несомненно, слухи об этом некто были как раз таки той самой надеждой для оставшихся мятежников, что их, Империю, ещё как-то МОЖНО прогнать отсюда, но... Коррус этого не позволит. И разумеется эти самые слухи распространял тот, кто и говорил с Тереном по голопроектору.
Он был скрытен, умен и... расчетлив — делая мысленные пометки, думал имперец. Найти его будет не так-то просто. Но, как известно, если армию лишить управляющего — эта самая армия в страхе разбежится, подобно только-только увидевшим свет тараканам.
Но прежде, чем мужчина успел даже бонально УВИДЕТЬ кантину — внимание его привлекла довольно таки странная картина, участниками которой были молодой парень и... тот самый старик, что спас его, Корруса. И именно это заставило вслушаться в чужие слова, ускорив шаг по направлению к ним. Ведь почему-то одного лишь взгляда на то, как мальчишка грубо сжимает чужое плечо, тянув Трэйеса куда-то в сторону его спидера, мужчине хватило для того, чтобы невольно оскалиться. И хоть он не знал, чем именно была вызвана такая реакция: такое возмущение, что этот парень настолько много себе позволяет, Коррус держался до самого конца, дабы не натворить дел:
— В который раз спрашиваю: Что. Ты. Здесь. Делаешь, старик? — и вновь юноша рванул того в сторону что-то возмущённо бурчащего дроида и спидера, что тот за собой вёз.
— Я всего лишь приехал на рынок, чтобы... — но ему не дали вставить и слова.
— Да плевать! — неожиданно резко вдруг рявкнул парень, недолго думая, громко зашептав. — Тебе НЕЛЬЗЯ здесь находиться! Отец не для того...
— Что здесь происходит? — лишь заслышав приглушенный шлемом голос, юноша резко отпустил Гелла, глядя в тёмное покрытие.
И взгляд его не предвещал ничего хорошего. Особенно отчётливо Терен это понял, когда тот опустил взгляд к его поясу: туда, где находился бластер...
По которому имперец демонстративно провел кончиками пальцев, из-за чего мальчишка напрягся.
Но поняв, что их пауза довольно таки затянулась, первым это молчание нарушил сам Трэйес, отвечая на чужой вопрос:
— Ничего, что требовало бы Вашего вмешательства, Капитан. Просто внук не ожидал, что я прибуду раньше положенного.
Что-то не верится — промелькнуло в его, Терена, голове, когда тот вновь взглянул на этого так называемого "внука". Но, тем не менее, решил не провоцировать его, так как одного лишь брошенного на мальчишку взгляда было вполне достаточно для того, чтобы понять, что тот был крайне импульсивен.
Из-за чего, кивнув юноше куда-то в сторону, мужчина произнёс, и слова его больше напоминали приказ — хотя, честно говоря, именно им они и были:
— Если не хочешь провести ночь в камере — настоятельно рекомендую идти своей дорогой.
И хоть взгляд парня и горел огнём сделать или сказать что-то в его, Терена, адрес, но тот сдержался. После чего, напоследок бросив короткий взгляд в сторону Гелла, ушёл.
И стоило тому лишь повернуть за угол, как дроид в миг что-то пиликнул, "покачав" своей "головой":
— Нет, R3, он не избалованный, — ответил тот механику. — Скорее уж наоборот.
— Этот мальчишка Вам докучает? — оборачиваясь к старику, уточнил Коррус, так и продолжая чувствовать некий... осадок после их "разговора". В конце концов, он мог быть одним из немногих оставшихся мятежников. — Кто он?
И Гелэнн устало и даже грустно ответил:
— Как я и сказал: мой внук — Зэв. — так он... не врал? — понял по чужой реакции солдат, из-за чего невольно покачал головой. За что он, Трэйес, мог заслужить подобное обращение к себе? Причём от кого? От собственного внука! — дивился Терен, хоть и молчал, понимая, что то было абсолютно не его дело, но... Всё же старика было... жаль. — Но не волнуйся на его счёт: он — обычный подросток; мало ли, что может сказать. В конце концов, все мы в этом возрасте сначала делаем, а лишь ПОТОМ думаем.
— Я бы так не сказал. — скрестив руки на груди, фыркнул Терен, и сам не поняв, откуда именно взялось подобное откровение.
И да, если вам интересно, в детстве Теурон, в отличие от остальных своих сверстников, попав в Академию, был довольно таки собранным и серьёзным учеником, что первым делом думал лишь о своём будущем, не понимая тех, кто жил одним днем — и не думал о последствиях. Таких, как, например, Томас или... Вран. Но, тем не менее, общий язык они нашли довольно таки легко.
А на вопрос о том, что же именно заставляло Корруса вести себя с несвойственными подростку серьезностью и рассудительностью: ответ был довольно таки прост — после того, как его нашёл и забрал Клинн, детство для Терена закончилось, оставшись в том самом секторе, что он когда-то называл своим домом. Теурон СЛИШКОМ рано повзрослел.
Но, вновь возвращаясь в действительность: Коррус медленно зашагал рядом с Трэйесом, зная, что не смотря на шлем, по голосу тот его узнал:
— Мне нужно попасть в кантину. — без ходьбы вокруг да около, проговорил мужчина. Да и к тому же, времени у него было не так уж и много, чтобы тратить его впустую. А что же до того, свидетелем чего он только что стал: чтож, несомненно, Теурону хотелось бы знать подробности и, как нестранно, то что этот мальчишка не натворит глупостей по отношению к самому Геленну. Но всё же, это и вправду было не его дело, чтобы задавать подобные вопросы. Да и к тому же, к его миссии это не имело НИКАКОГО отношения. Коррус продолжил. — Не подскажите ли дорогу до ближайшей?
Старик тихо хохотнул — и Терен было подумал, что то было вызвано тем, что, как, наверно, тот подумал, солдат идёт туда "работать". И да, отчасти дело было как раз таки в этом. Но так же и в другому тоже:
— Я-то может и подскажу, но что-то мне подсказывает, что рады тебе там не будут. — Трэйес демонстративно стукнул кончиками пальцев по тёмным пластина на чужой руке.
И мужчина понял всё и без слов. А ведь он сам об этом даже как-то не подумал. Несомненно, Теурон знал, что о штурмовиках смерти в простонародье ходят разные слухи, и почти всегда отнюдь нелестные, — в конце концов, некоторым из них Коррус и САМ когда-то верил — и всё же имперец хотел использовать это, дабы надавить на владельца и завсегдатаев кантины. Проще говоря: пригрозить, но...
Что-то ему подсказывало, что в подобных заведениях бывают не только обычные выпивохи, но и охотники за наживой, некоторые из которых видели такое, что простая угроза и тёмные пластины его, Терена, брони, и вовсе не испугали бы их.
И снова щелчок пальцами.
Ему нужно ненадолго снять свою броню — и смешаться с толпой — это было очевидно. Хоть от этого и не менее рискованно.
Но всё же этот способ был более эффективен и имел свои плюсы.
Но из размышлений его вдруг вывел знакомый старческий голос:
— Я, конечно, понимаю, что ты при исполнении и скорее всего занят, но... — Трэйес чуть запнулся, всё же проговорив. — Не хочешь зайти как нибудь... в гости? Уверен, за прошедшее время тебе найдётся, что рассказать.
И почему-то это предложение поставило Терена... в тупик. Ведь он прежде... никогда не слышал подобных предложений. Это... не относилось к делу и не имело какого либо смысла или выгоды для него, из-за чего, как нестранно, имперец мог бы сказать твёрдое "нет", но... Это было настолько непривычно и странно, что мысли солдата невольно спутались, перемешавшись.
Неужели Трэйес и вправду не понимает, что друзьями им НИКОГДА не быть? — вдруг задался вопросом тот. Причём не только потому что он, Коррус, скорее всего после этой миссии и вовсе не вернётся в этот сектор, а просто и потому что какие либо отношения: будь то дружеские или какие бы то ни было ещё, будут просто... тормозить его. Да и к тому же, неужели Гелэнн один из немногих, кто... верил словам Империи с САМОГО начала её пребывания здесь? — в это слабо верилось, но...
Всё же тот его спас, а это... уже что-то, да значит.
Из-за чего, сипло выдохнув, Теурон всё таки ответил:
— Ничего не обещаю, но... Я постараюсь.
На что Гелл лишь улыбнулся. После чего, вспомнив о чужой просьбе, указал в сторону уходящей куда-то под одно из зданий лестницы...
И, думаю, не стоит объяснять, что ПЕРЕД тем, как войти туда, мужчина первым делом избавился от верхней части своей брони, понимая, что если в кантине и вправду имеются охотники за наживой и недовольные властью Империи — на него будут смотреть как на врага народа, из-за чего, как нестранно, он ничего не узнает.
Из-за чего сейчас и спустился по скрипучим металлическим ступеням вниз — дверь перед ним с характерным для неё тихим шипением отъехала в сторону. И взгляды большей половины из собравшихся обратились к нему. Похоже Империю здесь и вправду не жалуют. — сразу же понял он, сделав пару уверенных шагов вперёд.
Сейчас из брони на Коррусе были лишь тёмные, закрывающие ноги пластины, да тот же неизменный бластер на поясе, из-за чего тот сейчас напоминал обычного контрабандиста... Пусть и чистоплотного — фыркнул мужчина, глядя на одежду некоторых из сидящих за столиками, коих, казалось бы, просто валяли в пыли и песке.
Но, как и ожидалось, чужие взгляды задержались на нем лишь на мгновение, из-за чего уже спустя пару секунд все присутствующие вновь вернулись к своим делам: кто-то вновь прильнул к кружке, кто-то же опять обернулся к своему противнику, с коим играл в сабаак.
И сейчас, садясь за барную стойку, имперец жестом подозвал к себе дроида:
— Что будешь, друг? — опираясь на стол прямо перед ним, уточнил бармен.
На что сам же мужчина, стараясь звучать как можно более грубее в плане речи, ответил:
— На твоё усмотрение. Но что нибудь некрепкое. Мне ведь ещё каким-то боком нужно за пару часов успеть добраться до Джакку.
— Понял-понял. — бармен опустился куда-то за стойку, достав из-за неё новенькую и по всей видимости дешёвую бутылку, налив в поставленную перед солдатом кружку.
Цвет был, мягко говоря, не особо привлекающий: какой-то... зеленовато-серый, словно бы то была обычная набранная из болота вода. Хотя, если честно, на что-то большее Теурон и вовсе не рассчитывал. Ему нужно было смешаться с толпой — и подобный способ был наиболее эффективен.
Из-за чего, сделав довольно таки большой глоток, Коррус чуть скривился: что бы это ни было, но оно кислое, можно даже сказать горьковатое. Но слабое. Как он и просил.
— Имперские принимаешь? — дабы создать хоть какую-то видимость, что он прибыл из далека, уточнил Теурон.
Но не успел дроид сказать и слова, как за него это сделал сидящий подле него, Терена, мужчина:
— Разумеется принимает. Не видел что-ли снаружи этих ведроголовых уродцев? — раздражённо произнёс тот, отхлебнув из своей кружки. — Эти солдатики стоят на каждом углу. Тут хочешь-нехочешь, а придётся следовать их "нововведениям".
И лишь окинув взглядом чужую фигуру, Терен понял, что тот был местным роботягой: по его грязной старой форме. Ну и, конечно же, по бластеру, что сейчас так же лежал на стойке перед ним.
Но, тем не менее, как бы Теурону не хотелось ответить на такую наглость, тот решил играть свою роль до конца:
— Гляжу, ты не сторонник Империи? — он наигранно фыркнул, вновь отпив из своей кружки. После чего, обернувшись к своему новому знакомому, сказал. — Значит, у нас с тобой больше общего, чем ты думаешь.
По одной лишь манере речи, по одному лишь сказанному слову, как удалось понять Коррусу, можно довольно таки много сказать о говорящем с тобой. И конкретно этот... индивид был обычной и недовольной жизнью забулдыгой, что только и ждёт повода, дабы выказать своё недовольство.
Но всё же пока тот был трезв — и это, честно говоря, могло сыграть с Тереном злую шутку, но в то же время и быть ему только на руку. Тут шансов пятьдесят на пятьдесят.
И всё же, будем надеяться, что мужчине не придётся тратить свои кровно заработанные на этого человека, дабы оправдать поговорку: "Что у трезвого в уме — у пьяного на языке".
Но, словно бы размышляя над чужими словами, мужчина так же обернулся к имперцу, протянув ему руку:
— Ферон Кадар. — представился он.
Похоже одного лишь слова, что он, Терен, был ПРОТИВ Империи, было вполне достаточно, чтобы вызвать чужую симпатию.
Коррус с готовностью протянул руку в ответ, и чужая хватка, к его удивлению, оказалось довольно таки... крепкой. Причём даже очень:
— Джабба Хатт. — в конце концов, если правда вскроется, Терен не хотел бы, чтобы кто-то знал его имя. В конце концов, порой охотникам за наживой бывает достаточно и лишь его, чтобы выследить свою "жертву". Но, лишь заслышав это имя, мужчина перед ним хохотнул, сразу же вспомнив ИСТИННОГО владельца данного имени. На что сам Коррус лишь непринуждённо подпер голову кулаком, спокойно проговорив. — Ты уж извини, но у меня тут дело, так что я бы не хотел, чтобы Империя прослышала о моём пребывании здесь.
— Понимаю. — кивнул ему тот. — Но можешь не бояться: конкретно ЗДЕСЬ Империю НИКТО не жалует. Так что хотя бы ПАРА квадратных метров всё же остались свободными.
А вот это интересно. — невольно пронеслось в его, Терена, голове. Значит все находящиеся здесь могли быть причастны к метяжу или даже быть соучастниками.
Хотя... — и вновь имперец оглянулся. — ...Оно и вовсе неудивительно, учитывая, что в подобных местах и можно увидеть всё это... отребье. Но, увы, то лишь мелкая сошка, а он охотится за кем-то более... влиятельным.
— Это хорошо, значит у меня не будет проблем. — отвечая на чужие слова, сказал солдат.
— С какой целью прибыл сюда, парень? — вдруг спросил мужчина, и именно ЭТОГО вопроса Терен так ждал, из-за чего и, наигранно глубоко вздохнув, ответил:
— Да так, ищу одного своего давнего "приятеля". — после чего раздосадованно цокнул языком. — Но, увы, он залег на дно.
— Пират что-ли? — напрямик уточнил он, из-за чего сам Коррус чуть было не хлопнул себя по лбу.
Эти люди вообще слышали о таком слове, как "такт"?
— Нет, контрабандист. — хотя, честно говоря, имперец и вовсе не видел какой либо разницы между этими двумя понятиями. — Мне нужно забрать у него кое какую вещь, но для начала было бы неплохо НАЙТИ его. — и вновь взгляд голубых глаз обратился к мужчине. — Ты ведь местный, так? Может знаешь кого, кто... знает немного обо всех и обо всём?
Проще говоря: торговца информацией — и сидящий перед ним это понял. В конце концов, почти везде было всегда ТРИ человека, без которых не мог обойтись НИ ОДИН город; тот, кто может достать абсолютно всё, что только пожелаешь, тот, кто может достать для тебя КОГО-ТО, — за обределенную сумму, разумеется — и тот, кто связует остальных двух; человек, которого никто не видит, но тот, кто слышит ВСЁ. Даже самый НЕЗНАЧИТЕЛЬНЫЙ слушок, что лишь вскользь был сказан, надолго останется в чужой памяти, пока его владелец не найдём ему достойное применение.
И прежде, чем мужчина успел ему что либо сказать, Коррус увидел недоверие в чужих глазах, из-за чего и подозвал к себе бармена:
— Давай чего-то покрепче, дроид. Да не скупись. — в конце концов, такие люди, как тот, кто сейчас находился перед ним, ходили сюда лишь с ОДНОЙ целью. Да и, будем честны, роботяги были не настолько богаты, чтобы позволить себе что-то БОЛЕЕ дорогое того самого отвратного кислого пойла. Из-за чего спустя какие-то недолгие мгновения перед мужчинами были поставлены две кружки с белой, отливающей каким-то голубоватым светом, жидкостью. — Ну так что? — отхлебнув из своей кружки, спросил имперец, неотрывно глядя на своего собеседника, что, лишь завидев нечто НАСТОЛЬКО непривычное и дорогое, даже заулыбался. — Знаешь такого?..
И, разумеется, ответ был вполне очевиден.
Как оказалось, недалеко отсюда и вправду был человек, эдакий прайдоха, что знал немного обо всём, что происходило в городе. И то оказался тот самый Пайк, о коем Теурону удалось узнать ещё от Врана:
Он был контрабандистом, что под предлогом обычной торговли имел и... ОСОБЫЕ товары для людей, что МОГЛИ себе позволить, грубо говоря, раскошелиться. Он продавал оружие, спайс и модефицированные комплекты брони. А учитывая то, что в местную кантину и вправду заглядывали охотники за наживой, место тот себе выбрал вполне подходящее.
Причём торговля его была вполне легальной, даже контрабандой. Ведь, как ему, Коррусу, поведал ещё Вран, Пайку позволили торговать некоторые из имперских офицеров, к коим и уходил "небольшой" процент от проданых им товаров. И это, как считал сам Теурон, было просто омерзительно: они НЕ ДОЛЖНЫ давать поблажек таким, как этот Пайк. Как, собственно, не должны держать под своим крылом и тех, кто так распоряжается своими полномочиями.
Но, вновь возвращаясь к делу: как выяснилось, контрабандист так же торговал и... информацией. Он знал почти ВСЁ, что происходит на улицах города и даже был связным между местными группами охотников за наживой и наемниками астероидной базы. И если уж кто-то и ДОЛЖЕН знать что-то БОЛЬШЕЕ об этом самом некто, что ВНОВЬ решил собраться с силами — и повторить содеянное, то лучшего кандидата, чем этот Пайк, Коррусу было не найти.
Из-за чего сейчас, лишь заприметив на посадочной площадке пайковский шатл, мужчина целенаправленно двинулся к нему, незаметно нажав на одну из кнопок на своём инструментроне:
— Что-то желаете приобрести? Товары на любой вкус. — лишь завидев впереди потенциального покупателя, начал свою "песню" тот. Торгаш — мысленно покачал головой Терен, невольно удивившись, что чем-то подобным занялся... Пайк. Ведь, будем честны, но те были СЛИШКОМ горды для подобной мелочи. И слишком сплоченны, чтобы работать в одиночку. — тут же подметил Терен. Из чего следует, что либо тот был здесь не один, либо же его, грубо говоря, изгнали. Но, что-то подсказывает ему, что Багровый Рассвет со своими людьми просто так не "расстаётся". — Прошу, не спешите. Уверен, Вы найдёте то, что ищите.
— Мне не нужен этот хлам, Пайк. Я здесь по другому делу. — тот сразу же напрягся. И увидев, что чужая рука потянулась куда-то ПОД его прилавок, имперец облокотился об эдакую стойку, дабы его голос услышал лишь "торговец". — Говорят у тебя есть товары для "своих". И я бы хотел на них взглянуть.
И Пайк тут же оживился, так же приблизившись:
— Смотря что сэр подразумевает под словом "товары". Хотите чего-то конкретного?
И Теурон, чуть опешив от данного вопроса, начал быстро рыться в своей голове, вспоминая то, что же именно могло пригодиться контрабандисту.
И даже не смотря на то, что прошли всего пара секунд, сердце мужчины невольно заколотилось быстрее от одного лишь осознания, что его могут раскрыть — и все его поиски, его усилия, пойдут псу под хвост.
— Оружие. Желательно доимперского производства. — тут же проговорил он, чувствуя, как сердце забилось у самого горла. И именно от этого казалось, словно бы его стук сейчас донесется и до ушей самого Пайка. — Если имеется, я бы так же взглянул и на... МАНДОЛОРСКИЙ ассортимент.
— Чем сэр будет платить? — разумеется, всё дело было именно в этом.
— Имперскими кредитами. — не медля, ответил Коррус. — Об их количестве можешь не беспокоиться: с пустыми карманами я бы не пришёл.
Пайк усмехнулся, поманив того за собой.
И, разумеется, тот повёл его к одному из тёмных узких переулков, в которых стояли составленные друг на друга контейнеры. И, честно говоря, мужчина даже не удивился этому. Ведь, если подумать, какой болван будет хранить контрабанду на своём собственном корабле, верно? А учитывая то, что у Империи было право ОБЫСКАТЬ чужой шатл, если они сочтут это необходимым, — тут и говорить нечего.
И сейчас, открыв один из контейнеров, Пайк воровато оглянулся. И, удстоверившись, что в переулке не было никого, кроме них, извлёк из него... пару зарядов, на подобие тех, что вылетали из ранца мандалорки. После чего, предельно аккуратно уложив их перед собой, извлёк из контейнера пару бластеров и тяжёлую винтовку.
— Всё доимперское, мандолорское. — коротко произнёс тот. — Единственное, что удалось отыскать после Великой Чистки. — и, разумеется, это было не так: много чего уцелело после тех событий. Но одного лишь осознания, что то, что лежало перед Коррусом, ПОСЛЕДНЕЕ в своём роде, должно было вызвать в нём эффект настольгии. А если вещь и вовсе единственная — за неё и плата полагается немаленькая. Но, увы, на Теуроне этот трюк не действует. В конце концов, некоторое из находящегося перед ним оружия, было запрещённым, что давало ему ПОЛНОЕ право арестовать Пайка. А что же до тех самых офицеров, что и позволили эту "торговлю": что же, Коррус подчиняется лишь командованию Химеры, так что находящиеся ЗДЕСЬ не имеют над ним НИКАКОЙ власти. — Итак, Вам что нибудь уже приглянулись? Мне начать с расценок или...
— О, думаю в этом нет необходимости. — мужчина щёлкнул пальцами, из-за чего в глубине тёмного переулка показались две белые фигуры с винтовками на перевес. И поняв, что его просто одурачили, Пайк было ринулся к противоположному концу переулка, но дорогу ему преградил Коррус, толкнувший его в плечо, из-за чего тот с силой впечатался в стену. Несомненно, этот Пайк был нужен Терену, но это ещё не значит, что он не мог убить двух зайцев одним выстрелом: чужая торговля принесёт лишь УПАДОК этому месту, да и к тому же, что-то ему подсказывает, что в камере тот будет КУДА сговорчивее. В конце концов, как любил повторять Клинн: никаких компромиссов. — Взять его.
Скомандовал Коррус — и штурмовики в миг вскинули оружие в сторону Пайка. Раздался выстрел — холостой заряд ярким кольцом понесся к контрабандисту.
Но, похоже, тот уже отнюдь не первый раз сталкивается с чем-то подобным: из-за чего резко вильнув в сторону, тот что-то схватил с контейнера, из-за чего чужой заряд, получается, понесся в сторону Корруса. Что, не ожидав подобной прыти, на мгновение замешкался. А когда же отпрянул к стене, руку его в миг прошило резкой болью, после чего та и вовсе онемела, бесполезным грузом повиснув вниз.
— Варр! — невольно выругался мужчина, так же выхватив бластер со своего пояса. Но не прошло и пары мгновений, из-за чего имперец не успел даже и выстрелить, как Пайк бросил это самое "что-то" в сторону двух солдат, из-за чего раздался взрыв, отбросивший всех четверых в разные стороны. Это был мандалорский заряд — тут и дурак поймёт.
И сейчас, прокашлявшись, в дыму и поднявшейся от взрыва пыли, Теурон увидел мелькнувшую куда-то за угол фигуру. Из-за чего, не смотря на стоявший в одном ухе звон, в миг вскочил на ноги:
— За ним! Быстро! — неожиданно даже для себя громко рявкнул он, из-за чего штурмовики, держась за головы, пошатываясь, поднялись. — Не дайте ему уйти!
Но глядя на то, как те неуверенно перебирают ногами, по всей видимости получившие этим самым взрывом контузию, Коррус зло рыкнул, ринувшись в ту же сторону, куда побежал и Пайк.
Всё таки, как не крути, но если хочешь сделать что-то хорошо — сделай это САМ.
И сейчас, завернув в очередной узкий переулок, имперец вновь увидел, как где-то там, вдалеке, мелькнул чужой силуэт, ускорившись.
Он ОБЯЗАН догнать его. — крутилось в голове Корруса. — Он ОБЯЗАН узнать личность того, кто повинен в уничтожении целого комплекса, в смерти ВСЕХ имперских солдат и... гибели его, Теурона, друзей.
И словно бы УХВАТИВШИСЬ за эту самую мысль, за тот самый остекленевший взгляд, что навсегда застыл в глазах Каи'ре и Врана, мужчина и сам не заметил, как... ноги его понесли быстрее.
И вот, перепрыгивая очередные брошенные ему Пайком на пути контейнеры, солдат вдруг понял, что... жажда мести, что после слов Трэйеса и вовсе потухла в нём, внезапно... вспыхнула в нём с новой, ещё БОЛЕЕ ошутимой силой. Словно бы те самые ярость и злоба на весь повстанческий род ненадолго заползли куда-то далеко-далеко в него, засев где-то там, на задворках сознания, ожидая, когда же появится подходящий момент...
И, по всей видимости, это как раз таки был он.
Но, тем не менее, даже не смотря на то, что Терен ВНОВЬ отдался на волю тех самых инстинктов и чувств, что в подобные моменты словно бы вели его тело, сделать его ЕЩЁ быстрее они не могли.
И вот, толкнув кого-то из расступившихся на пути прохожих, что в миг распластался по земле, взгляд Корруса невольно зацепился за маленький грузовой шатл, что сейчас, кое как помещаясь на узкой улочке, что-то грузил на второй ярус одного из зданий. А затем вновь к бежавшему впереди него Пайку.
Каррабаст! — невольно выругался тот. Если бы только хоть ЧТО-ТО из шатла выпало — преградив ему путь. Хотя бы один контейнер или даже механик, что был на его, шатла, борту...
Но тут, не заметив упавшего из-за Пайка мужчину, Терен и сам полетел вниз. И, невольно сжав кулаки, словно бы пытаясь хотя бы за ЧТО-ТО зацепиться, имперец, к своему удивлению, только собираясь вскочить на ноги, в миг отпрянул в сторону, когда тот же самый шатл, каким-то образом лишившись ржавого двигателя, с грохотом рухнул на земь. Казалось, словно бы от его пусть и невнушительного веса содрогнулась земля под его, Корруса, ногами — а затем показались искры от проехавшегося по камням корпуса: шатл охватило огнём.
И это было... нехорошо. — понимал Терен, зная, что если пламя доберётся до топлива — взрыв будет довольно таки внушительным. И, тем не менее, было и в этом и кое что хорошее. А именно — под раздачу попал и Пайк. И Терен видел, как тот, выбираясь из под контейнеров, невольно прикрывал рот рукой, стараясь закрыться от того самого дыма, что больно впивался в лёгкие.
Мужчина вновь ринулся к нему, УЖЕ видя подъезжающий на спидерах отряд имперских солдат, что прибыли на шум. И, по всей видимости, фигуры в белом увидел и сам Пайк, из-за чего, не смотря на раненый бок, на свой страх и риск, решил скрыться ПОД обломками потерявшего контроль шатла, тем самым перебравшись на другую сторону. Из-за чего, как нестранно, чужая фигура довольно таки быстро скрылась за чёрным дымом и обломками.
И понимая, что проделать нечто подобное он, Коррус, не сможет, солдат быстро окинул взглядом обстоновку, поняв, что... был и ИНОЙ путь: поверху, вот только...
И вновь его взгляд вернулся к пострадавшим во время падения, что могли взлететь на воздух в любую минуту. Он... Он ДОЛЖЕН помочь им! — говорил себе Теурон. — ДОЛЖЕН спасти их! В конце концов, ради этого и нужны солдаты, верно? Чтобы сражаться за то, что дорого их людям. Для того, чтобы ЗАЩИЩАТЬ их и помогать им...
Но тут плечи солдата внезапно словно бы что-то обхватило: словно бы руки в грубых кожаных перчатках — и на мгновение штурмовику даже показалось, словно бы боковым зрением, совсем РЯДОМ с собой, тот увидел что-то... тёмное. Некую... тень, в которой блещется что-то... красное, словно бы короткие, мимолетные вспышки. И вместе с этим ощутил... холод и ярость, что поглотили его подобно ледяной воде, всё больше и больше затягивая куда-то на... дно.
А чем он... ВООБЩЕ обязан этим людям? — внезапно задался вопросом Терен: перед глазами его вновь встали лица павших здесь товарищей, и эти бесчисленные тела в белом. Они, без страха и сожаления, просто взяли — и... убили их... С чего он ВООБЩЕ должен защищать тех, кто не ценит того, что так бескорыстно дала им Империя?..
Он не обязан защищать их. — внезапно пронеслось в его голове. — Несомненно, многие из них не знали, на что шли, но, тем не менее, вина лежала абсолютно на ВСЕХ них... — пальцы мужчины сжались в кулаки.
К тому же, его задача была СЛИШКОМ важна, чтобы отвлекаться на что-то... второстепенное. В конце концов, если СЕЙЧАС он, Теурон, найдёт того, кто и БЫЛ причастен ко всему произошедшему, — в будущем он сможет ИЗБЕЖАТЬ подобного повторения.
И вновь в голове, словно бы у самого уха, раздался голос Адмирала:
— А Вы, мистер Коррус? — спросил его Траун — и имперец не смог тогда дать ему ответ.
Вы бы смогли пожертвовать сотней, чтобы спасти тысячи? — так звучал его вопрос.
И сейчас, словно бы вновь очнувшись от этого самого неприятного холодного навождения, Теурон невольно тряхнул головой, отступив. И снова взгляд его обратился к застрявшим под обломками.
И хоть всё то, что только что крутилось в его голове, и произошло лишь за ОДНО короткое мгновение, но, тем не менее... где-то глубоко в груди стало... омерзительно, чуть ли не до тошноты, больно, гадко. Отвратно от одной лишь мысли, что проскользнула в его голове. Мысли, что и БЫЛА ответом на заданный ранее Адмиралом вопрос:
Из-за чего сейчас, развернувшись к выпавшим из шатла контейнерам, имперец, сжав кулаки, быстро взобрался по ним на одну из крыш.
И не смотря на всё то отвращение к себе, на то самое обещание ЗАЩИЩАТЬ граждан Империи, что когда-то в Академии, ещё будучи мальчишкой, тот себе и дал, Коррус всё же... ринулся вперёд, видя быстро виляющую по узким переулкам фигуру Пайка.
Результат... Результат окупит то, что он, Терен, сегодня сделал. А точнее то, чего он НЕ сделал.
Неважно, какими именно способами он найдёт того, кто и стоял во главе местного сопротивления — важен лишь исход...
Держась за раненый бок, Пайк, то и дело опираясь на стену, продвигался вперёд, ожидая того, когда над его комом появится давно знакомая ему голограмма.
Но, похоже, до офицера, УЖЕ дошли известия о произошедшем. Из-за чего, как нестранно, тот не торопился отвечать на чужой вызов.
Из-за чего Пайк зло рыкнул:
— Ты говорил, что у тебя всё схвачено! — словно бы говоря это имперцу, прошипел сквозь зубы тот. — Говорил, что если я буду исправно платить — меня не тронут!..
Всё таки Империи и вправду нельзя верить.
Но стоило этим мыслям лишь ПРОСКОЧИТЬ в его голове, как откуда-то сверху раздались шаги, из-за чего тот и вскинул голову ввысь, тут же увидев того, кто за ним и гнался.
Пайк тут же вскинул руку с бластером ввысь, но Коррус, не теряя времени зря, тут же спрыгнул, резко вильнув в сторону — чужой выстрел пронёсся мимо. За ним раздался другой — и снова в никуда.
А на вопрос о том, почему же не стрелял сам Коррус: ответ довольно таки прост — во-первых; его, так сказать, рабочая рука была до сих пор парализована холостым зарядом, из-за чего шанс того, что он вообще попадёт, резко падал. А во-вторых: Пайк нужен был ему живым и способным говорить здесь и сейчас.
Ну, разумеется, ПОСЛЕ того, как он, Теурон, лишит его оружия.
Из-за чего, вновь вспоминая недавние уроки Адмирала, Коррус пригнулся, с рывком ринувшись к Пайку — костяшки пальцев неприятно заныли, стоило ему ударить контрабандиста. И снова удар, но на этот же раз в лицо — Пайк отшатнулся, впечатавшись в стену. Но оружия не выронил.
Вместо этого он пнул одного из уже давно неработающих дроидов к имперцу, тем самым преградив ему к себе путь. После чего вновь выставил бластер вперёд.
И, сам не понимая, как именно он до этого додумался, мужчина резко повернулся к нему боком, подставляя под удар парализованную руку...
И, не останавливаясь, перепрыгнув того самого дроида, солдат ударил вновь, схватив Пайка за руку с бластером. И понимая, что в отличие от него самого, у того было ДВЕ рабочие руки, и что тот УЖЕ собрался его ударить, Коррус коленом пнул того в живот, из-за чего тот согнулся пополам. А затем снова — опущенная рука Пайка жалобно хрустнула, из-за чего тот сдавленно вскрикнул, разжав пальцы — бластер опустился к их ногам.
— У нас был... уговор. — чуть ли не процедил тот сквозь сжатые зубы.
— К несчастью для тебя, этот самый "уговор" не распространяется на меня. — зная, о чём именно тот говорит, солдат завёл тому руки за спину, пнув по ногам, из-за чего тот опустился на колени.
— Ты ничего не докажешь. — говоря о той самой контрабанде, что была уничтожена взрывом, злорадно прыснул тот.
Но вот, наконец, завидев впереди приближающихся к ним штурмовиков, что всё это время следовали на его, Терена, сигнал, имперец фыркнул чужим словам, по грязной белой броне солдат поняв, что эти двое были теми, кто и присутствовал в самом НАЧАЛЕ чужого "задержания".
— Уверен? — имперец кивнул в сторону своих "товарищей". — У меня как минимум двое свидетелей и запись нашего с тобой разговора. — Пайк тут же изменился в лице, попытавшись было вырваться. Но ему не дали этого сделать подхватившие его солдаты в белом. После чего, проиграв запись их разгова, Теурон небрежно, и даже с некой толикой отвращения, прибавил. — К тому же, неужели ты и вправду думаешь, что местные поверят в то, что ты — обычный невинный гражданин? Нет. — Терен надменно вздернул голову ввысь, глядя на него сверху вниз. — Ты обычный Пайк, а ваша репутация известна ВСЕМ в Галактике: вы — обычные цепные псы Багрового Рассвета, синдикат, убийцы. — Коррус качнул головой. — Нет. Если выбор встанет между Империей и тобой, даже непокорные и мятежники примут НАШУ сторону.
Пайк покорно молчал, понимая, что это и вправду было так. В конце концов, в этой системе правил не Багровый Рассвет. Да и к тому же, после того самого неуважения, что он, Пайк, проявил к одному из Владык, что-то ему подсказывает, что на его сторону не встанет даже и сам Кримсон Дон.
И прежде, чем тот ВООБЩЕ сумел что либо сказать, Теурон продолжил — он знал, что загнал Пайка в угол. Знал, что тот был в ловушке. И, несомненно, Пайк это точно так же понимал. И всё же за долгие годы своей жизни Теурону удалось понять одну простую истину: если загнать человека в угол — он будет извиваться, подобно угрю, в надежде выбраться из этой самой ловушки. А такие, как этот Пайк, были готовы пойти на ВСЁ ради сохранения своей шеи. И Терен это понимал:
— Но я бы мог... "сгладить" сложившуюся ситуацию. — вдруг произнёс он — и глаза Пайка тут же загорелись.
— Чего ты хочешь? — с опаской уточнил тот.
И Коррус, не медля, сказал:
— Я знаю, что ты торгуешь не только контрабандой, но и информацией. И я был бы предельно благодарен тебе за оказанную мне и, разумеется, Империи помощь. — и понимая, что выбора, как такового, у него, Пайка, и вовсе не было, солдат продолжил. — Мне нужно знать личность того, кто стоял во главе произошедшего пару недель назад метяжа. — контрабандист тут же изменился в лице, словно бы испугавшись, но... Страх этот был вызван не Теуроном, а, по всей видимости, тем, о ком тот заговорил. — Единственное, что мне нужно, это имя. Если же ты не знаешь и его, то хотя бы внешность этого человека.
Но, к его удивлению, Пайк... молчал. Терен словно бы и САМ, на СЕБЕ ощущал его... настороженность и... нежелание говорить, словно бы... Словно бы тогда его ждала отнюдь незавидная участь. И... это было странно.
Его страх, он... Он словно бы был вызван не к тому, о ком спросил Коррус, а к тому, кто... был неким образом СВЯЗАН с кем-то или чем-то. Пайк словно бы... ВИДЕЛ этого "кого-то" в действии — и ДОГАДЫВАЛСЯ, что ждёт его в случае, если он проговорится.
Но, понимая, что эта самая молчанка уже изрядно затянулась, Теурон кивнул своим людям, давая немой приказ. Из-за чего, приставив дуло бластера к чужой голове, штурмовик уже приготовился стрелять, но...
— Ладно-ладно, я скажу! — затараторил Пайк, ощутив холодный металл у своего затылка, из-за чего имперец перед ним улыбнулся. — Я не знаю того, о ком ты говоришь, но... Это всё был штурмовик.
— Что? — не понял Терен, сделав шаг вперёд. — О чем ты?
— Пару месяцев назад, когда я только-только оказался здесь, я очень быстро сыскал себе "добрую" славу в своей торговле и... — глаза его невольно забегали, словно бы тот искал хотя бы ЧТО-ТО, что смогло бы помочь ему выбраться из сложившейся ситуации, но... Поняв, что такого не было, вымученно вздохнув, Пайк продолжил. — ...Мной заинтересовались.
— Кто? — в голосе Корруса скользнула сталь.
— Вы. — тут же ответил тот. — Иронично даже. Местные болваны-офицеры думали, что я — шпион сидиката Пайков, Багрового Рассвета. Но когда поняли, что это не так, ко мне... пришёл ваш старший офицер — Эйфо Шена'а.
Он тут же примолк, понимая, что так называемому "союзу" с этим старым алчным подлым ублюдком пришёл конец. И не факт, что, так сказать, "взамен" ему предложат что-то лучшее.
— Продолжай. — записывая весь их разговор, потребовал Коррус.
Он был близок. НАСТОЛЬКО близок к поимке той двуличной твари, что обрекла СОТНИ их людей на смерть.
И вновь пальцы мужчины невольно сжались в кулак — глаза его полыхнули холодным огнём сдерживаемой где-то глубоко внутри ярости и злобы. Из-за чего по спине Пайка невольно пробежала дрожь. Ведь что-что, а опасность такие, как он, чувствовали за версту. И тот, кто находился перед ним, был... намного-намного опаснее, чем выглядел. Пайк словно бы... ЧУВСТВОВАЛ это, словно бы ВИДЕЛ ту самую тьму, что плескалась на дне светлых глаз, лютой злобой заставляя в её глубине вспихивать красные молнии.
Этот человек был... совсем как... он. Этот имперец при желании был способен уничтожить его самым действенный и, что самое страшное, БОЛЕЗНЕННЫМ способом. Пайк ощущал это чуть ли не на подсознательном уровне, из-за чего и продолжил:
— Я отдавал ему процент заработанных со сделок кредитов, в то время как он закрывал на моё... "дело" глаза. И... — отступать уже было некуда. — ...Когда ко мне пришёл один из ваших болванчиков в белом — Пайк словно бы брезгливо окинул взглядом державших его солдат. — Я думал, что он прибыл за тем самым процентом, но... У него была... ИНАЯ цель.
— Чего он хотел? — Коррус чувствовал, как от нетерпения взмокли его ладони, в то время как сердце и вовсе заколотилось быстрее.
Близок... НАСТОЛЬКО близок...
Но Пайк почему-то взглянул в сторону своего проектирующего устройства, что в схватке выпало из его рук.
И, подобрав его, Теурон тут же включил его — и результат не заставил себя долго ждать:
— Штурмовик прибыл за тем, чтобы я достал для него список определённых деталей. — пролистав голограмму того самого списка, в котором находились и ДРУГИЕ "заказы", имперец быстро пробежался глазами по тексту, включив несколько изображений, дабы знать, как именно те выглядят, но... Это же полный БРЕД! — мысленно воскликнул он. Для чего может понадобиться... такое? Несомненно, у этого самого... нечта БЫЛ определённый механизм, но... Он был нерабочим, он был... бесполезным. И, словно бы прочитав чужие мысли, Пайк произнёс. — Несуразица, верно? Но это не так. Не верь тому, что видишь, парень: это — оружие РАЗРУШИТЕЛЬНОЙ силы; компактное, кровожадное и беспощадное. Я не раз видел, как его обладатель одним лишь взмахом сносил головы десятерых, а порой и ЕЩЁ больше. И это ОТНЮДЬ не его предел. — в голосе Пайка вновь проскользнула толика страха к тому, кто и пользовался на его глазах этим самым "оружием", но при всём при этом Коррус услышал и... воодушивление и даже... ТРЕПЕТ к тому, кто и пользовался чем-то подобным. Пайк уважал его, но при всём при этом и неимоверно боялся. Хотя, что такое уважение, если не страх, верно? Контрабандист продолжил вновь. — Такое оружие на моей памяти сейчас носят лишь ДВА человека. С которыми лучше и вовсе не пересекаться.
— И что же это за оружие? Отвечай! — чужой ком в руке Терена жалобно затрещал.
— Как когда-то говорили: цивилизованное оружие не слишком-то цивилизованной эпохи. — произнёс Пайк. — Световой меч...