33. Долой маски.
10 сентября 2022 г. в 16:20
Думаю, не стоит говорить, что пусть отряду Наллуса и посчастливилось схватить пару тройку вражеских солдат, но то была всего лишь капля в море по сравнению с ИЗНАЧАЛЬНОЙ целью, с коей сюда прибыли Инквизиторы... С целью, завершить которую Коррусу предстоит в одиночку — и при одной лишь этой мысли пальцы его сжались в кулаки.
Он НАЙДЁТ того, по чьей вине сегодня пал Восьмой — и заставит его заплатить в ДЕСЯТИКРАТНОЙ мере за то, что тот сделал. Скайуокер — некогда просто ИНТЕРЕСОВАВШЕЕ Теурона имя, что в этот самый день стало столь же отвратительным и ненавистным, как и слово "повстанец".
И да, отвечая на ваш вопрос: если же раньше Девятый стремился найти — и схватить юного джедая лишь из понимания, что именно за собой понесёт его, Скайуокера, отсутствие во всём этом... "движении" Альянса Повстанцев; из понимания, что это было не только правильно, но и попросту НЕОБХОДИМО для существования дальнейшего мира и порядка в Империи, то конкретно же СЕЙЧАС взгляды имперца... изменились. Теперь, лишь представляя это знакомое лицо, его черты, это беспристрастное и казалось бы в момент их схватки даже КАМЕННОЕ выражение, то, с какой лёгкостью и быстротой мальчишка наносил удар за ударом, мужчина испытывал... гнев, ярость... НЕНАВИСТЬ по отношению к нему, что, казалось бы, в тот же самый миг вспыхивало в его груди, подобно пришедшему в действие детонатору, взрыв которого сжигал всё на своём пути. Такая жгучая и ярая злоба где-то там, в груди, от которой словно бы ныли ребра, заставляя мыслями возвращаться к одному и тому же моменту...
От которого эта ярость постепенно сходила на нет, приобретая лишь... тоску. Настоящую неподъемную тоску, что тяжёлым камнем вставала поперёк горла, и, проваливаясь куда-то вниз, заставляла каждый новый вдох отдаваться некой болью. Болью от одного единственного осознания того, что для Корруса было страшнее и ненавистнее всей этой ранкоровой... погони: осознание своего собственного... бессилия. Осознания, что в тот самый миг, глядя в это знакомое бледное лицо, на эту просто НЕУМЕСТНУЮ в тот самый миг улыбку искусанных губ, он, Терен, просто... ничего не смог сделать. За прошедшие годы Теурон: как в качестве солдата империи, так и в роли самого Инквизитора, спас отнюдь не один десяток систем от Альянса Повстанцев и Багрового Рассвета, наведя в чужих мирах какой-никакой порядок; он спас СТОЛЬКО жизней, их пути с обладателями которых, скорее всего, никогда более не пересекутся, но... не сумел спасти одну. Одного ЕДИНСТВЕННОГО человека — и от этого самого осознания хотелось выть. И дело было отнюдь не в "потревоженном" или задетом этим самым поражением эго или ещё в чем-то подобном, а в понимании, которое, увы, пришло слишком поздно. В понимании того, кем именно для него, Терена, оказывается был Восьмой... Уэйд. И почему-то при одном лишь имени, при одной лишь этой мысли в груди что-то защемило, словно бы так и наровясь выбить Инквизитору грудную клетку, тем самым вынуждая того сглотнуть образовавшийся в горле ком, но... Тот так и не ушёл.
И сейчас, двигаясь по одному из знакомых однообразных коридоров, Девятый, поняв, что его мысли были направлены отнюдь не в то русло — коротко мотнул головой, отгоняя эдакое "самобичевание" на потом: ведь, как ему удалось когда-то понять, в данной ситуации, как собственно, и в любой другой, чему-то подобному просто-напросто не было места; прошлое, увы, не исправить. И это не значит, что мы должны ЗАБЫВАТЬ содеянное или нежеланное для нас, но... в чём-то подобном, как Терену показала практика, действительно не было какого либо смысла. Конкретно СЕЙЧАС он должен был ОТБРОСИТЬ всё это в сторону — и сосредоточиться на настоящем. В конце концов, за гибель Трэйеса Коррус отомстил, и совсем скоро нечто подобное ожидает и Скайуокера: вся эта погонь должна ИСЧЕЗНУТЬ с лица Галактики. И Девятый об этом позаботится САМОЛИЧНО.
Из-за чего сейчас, наконец, добравшись до одной из камер, в коей находились плененные члены Альянса Повстанцев, Коррус, лишь завидев впереди стоящие с обеих сторон фигуры в белом, привычным движением завёл свободную руку за спину, остановившись. И лишь завидев чужую фигуру, этот надменный холодный взгляд, на дне которого, вопреки этой самой холодности, казалось бы плясало пламя озёр Мустафара, один из штурмовиков покорно отошёл в сторону, нажав на кнопку панели двери, из-за чего та с характерным шипением подалась ввысь: всё таки, как не крути, слишком уж от Инквизитора исходило нечто... давящее, словно бы ПОДМИНАЮЩЕЕ под себя, и недающее вздохнуть полной грудью, из-за чего солдаты империи даже и не решились сказать слова о протоколе. И что-то им подсказывало, что и сам Инквизитор был отнюдь не настроен на какую бы то ни было беседу. По крайней мере с ними.
Но, украдкой взглянув тому за спину, солдат в белом успокаивало хотя бы то, что тот был в сопровождении отряда одного из Коммандеров. И это действительно было так: всё то время, как они прибыли в имперский комплекс и после его, Тома, доклада о численности схваченных у вражеского крейсера повстанцев, они с Теуроном шли вместе, но... За это время между ними состоялся лишь ОДИН единственный разговор, темой которого была полученная Девятым рана: слишком уж та была серьёзной и в последствии, если ничего не сделать, грозилась стать для своего обладателя чем-то... нежелательным. Но, как знал Томас, Коррус всегда был слишком упертым: и если он сказал так — значит так и будет; всё таки, как не крути, но подобное лечение заняло бы отнюдь немалое время, что для них было просто непозволительной роскошью; Скайуокер мог скрыться в любой момент, если, конечно, УЖЕ не покинул данный сектор — Терен это понимал точно и ясно, из-за чего и не мог позволить себе, как бы сказал Восьмой, "отлеживаться в стороне". Из-за чего они с Наллусом пришли к эдакому компромиссу, что подразумевал под собой несколько стимуляторов да быструю перевязку. Из-за чего храмота Инквизитора конкретно сейчас была МЕНЕЕ отчетливой и даже... почти незаметной: как для самого Тома, так и для шествующих за ними в качестве подстраховки солдат, но...
Сейчас, глядя на то, как пальцы в тёмной коже перчаток сжимают эфес бескара, Коммандер понимал точно и ясно, что, по всей видимости, действие стимулятора начало постепенно сходить на нет. Но даже сейчас, не по наслышке зная, какого это — ранение в ногу всполохом бластерного выстрела, Том словно и САМ ощущая эту отвратительную пульсирующую боль, что при каждом новом шаге отдаётся не менее отчетливым привкусом металла на языке, заставляя невольно опираться на здоровую ногу, невольно подивился тому, как "Девятый"... ТЕРПЕЛ эту самую боль, словно бы той не было и вовсе. То, как он уверенно шагал, будто бы ни в чём не бывало, то, как в свойственной и неизменной ему манере надменно и горделиво вздернул подбородок ввысь, держа спину не менее прямо. И Наллус понимал, что для Теурона любое иное поведение в данной ситуации было сопоставимо с проявлением слабости — так было, ещё во времена их совместного с Тереном обучения в Имперской Академии: тот будет скрежетать зубами и сжимать кулаки, не показывая этой самой слабости до последнего испытания, и лишь ТОГДА, причём ещё отнюдь не факт, Коррус позволит себе сбросить эту самую маску.
И именно это и было одним из тех самых качеств, которые Томас уважал: готовность идти до конца, превозмагая подобные испытания — возможно именно поэтому, даже спустя столько лет, Наллус ДО СИХ ПОР продолжает видеть в Коррусе кого-то... родного. И наверно именно это знание и было тем, что и помогло солдату заметить сжатые на эфесе чужого оружия пальцы, что и выдали ИСТИННОЕ состояние Девятого Тому.
Но, как бы то ни было, сейчас не об этом. Коррус просто НЕ МОГ дать Скайуокеру уйти. Он не должен, а просто ОБЯЗАН схватить мальчишку — и данное решение теперь, после того, что тот сделал, просто не подлежало обсуждению. В конце концов, если Девятый не сделает этого, или, что ЕЩЁ хуже, попросту ОТКАЖЕТСЯ от чужой поимки — смерть Восьмого окажется напрасной.
И да, отвечая на ваш вопрос, разумеется Инквизитор понимал, чем именно для него может обернуться подобное решение. Из-за чего точно так же понимал и то, что... действовать на горячую голову он не намерен: слишком уж велик риск очередной... неудачи с его стороны. В конце концов, как Коррусу совсем недавно удалось понять в схватке против членов Багрового Рассвета, и как его когда-то учил сам Траун, без уверенности ничего не добиться, но вот ЧРЕЗМЕРНАЯ самоуверенность и следующая за ней рука об руку слепота недалёкости, из-за чего мы начинаем недооценивать своих противников, приводят нас лишь к неминуемому краху. Недавно Девятый потерпел поражение в схватке против этого самого... Азуры: Инквизитор недооценил его — и попросту НЕ УВИДЕЛ, казалось бы, такую простую стратегию. На что, по сути, Багровый и рассчитывал. И сегодня, решив ПОВЕРИТЬ словам и полученным старшим офицерам докладам о том, что конкретно сейчас Скайуокер находится на противоположном конце Галактики, Теурон попросту ОТБРОСИЛ вероятность того, что джедай прибудет сюда. Что, собственно, и стало для них роковой ошибкой.
А на ошибках, как нестранно, принято учиться. И такое "учение", как нетрудно догадаться, принесёт не менее явные плоды.
Скайуокер — всего лишь мальчишка: обычный человек, — пусть и чувствительный к Силе — из чего следует, что и ему САМОМУ без помощи было не обойтись.
И сейчас, прокручивая в голове недавно произошедшее, включая и "перепрятанного" им же самим Акбара, к коему ИЗНАЧАЛЬНО и направились члены Альянса Повстанцев, попросту ПРОИГНОРИРОВАВ тот факт, где именно должен был находиться подобный пленный, Коррус понимал, что ответ на данный вопрос был всего лишь один — джедаю и его людям помогли. Причём эта самая помощь была оказана не из какого-то дальнего источника, а именно ОТСЮДА; из имперского комплекса. Из-за чего вывод напрашивался сам собой: среди них, штурмовиков или офицеров, имеется их, повстанцев, человек. Кто именно? Это Девятый собирался выяснить у того, кто и находился сейчас в отварившейся перед ним камере, но... Будем честны, Коррус ожидал увидеть перед собой целое СБОРИЩЕ этой ранкоровой заразы, но вместо группы раненых мятежников перед ним предстал лишь ОДИН человек: потрепанный то ли схваткой с солдатами Империи, то ли получивший свой... отнюдь "неблагоприятный" вид ещё тогда, во время крушения крейсера бежавшего мон-каламари.
И словно бы уловив эту промелькнувшую на чужом лице задумчивость, вызванную, по всей видимости, отнюдь иными ожиданиями, Томас сделал шаг вперёд, пояснив:
— Этот пленный САМ вызвался... оказаться здесь: он твердит, что окажет нам и Инквизиторию полное содействие. — скороговоркой произнёс штурмовик, демонстративно скрестив на груди руки, чем давал ясно понять, что именно думает о таких людях. В конце концов, но, как не крути, хоть находящийся в пыточном кресле и не был намерен противиться им, — по крайней мере, как он говорил — но, честно говоря, уже одного лишь единственного понимания, что тот готов был предать своих друзей, генералов и попросту братьев по оружию, предать всё то, за что они боролись и за что, по сути, боролся он сам, УЖЕ было достаточно для того, чтобы испытывать к данной персоне лишь одно: а именно — отвращение. По крайней мере этого было достаточно самому Наллусу. Что, чуть помедлив, лишь осуждающе качнул головой, продолжив. — Разумеется с одним "небольшим" условием...
— ...Что мы дадим ему возможность покинуть территорию комплекса и сектора. — сразу же догадавшись, продолжил за него Терен: в конце концов, это было СЛИШКОМ очевидно.
И, понимая это, мужчина, переступая эдакий "порог" чужой обители, точно так же понял и то, что этим можно воспользоваться: ведь, насколько известно, порой одной лишь человеческой жадности бывает достаточно для того, чтобы добиться желаемого, но страх... Это было совсем иное: загнанное в угол животное было способно на многое, и тот, кто находился перед ним, был отнюдь не исключением; человек готов пойти абсолютно на ВСЁ лишь ради того, чтобы прожить ещё один лишний день; он готов пойти на всё, лишь бы сохранить целостность своей шеи. В каком-то смысле это было... ответвлением той же самой алчности, из-за чего, как нестранно, "бороться" с чем-то подобным можно было абсолютно тем же самым: предложить лучшую цену, которую находящийся перед ними уже озвучил... По крайней мере так, как это будет удобно самому Терену.
Из-за чего, тихо хмыкнув себе под нос, УЖЕ составляя определённый план действий, Инквизитор приблизился к находящейся в пыточном кресле фигуре. Что, лишь завидев солдата в чёрном, в миг напряглась, не сводя с него глаз. А вот это интересно — пронеслось в голове имперца. — Ведь, будем честны, он ожидал увидеть в чужом взгляде страх за свою жизнь и, как нестранно, не менее явный страх к СВОЕЙ персоне, учитывая то, что подобную форму носили лишь члены Инквизитория. Но, к удивлению, во взгляде тёмных глаз Коррус увидел лишь обоснованную и от этого нескрываемую настороженность и некую толику уже БОЛЕЕ скрытой враждебности: всё таки, как не крути, но перед ним сейчас находится повстанец — и этого забывать не стоит. — понимал Инквизитор, махнув рукой сфере пыточного дроида, что послушно подлетел к нему. — В конце концов, Коррус никогда не был настолько глуп, чтобы доверять словам этой погони: это могла оказаться очередная уловка или ловушка. Причём данная вероятность была свыше семидесяти процентов, что заставляло насторожиться.
— Думаю, нам с Вами уже приходилось "сталкиваться". — по словам Томаса о том, что пленный готов был оказать сотрудничество не просто Империи, но и самому ИНКВИЗИТОРИЮ, Коррусу не составило труда понять, что, по всей видимости, находящийся перед ним повстанец был одним из тех, кто участвовал в их с Восьмым схватке против Скайуокера. И проскользнувшая во взгляде напротив злоба с примесью уже более явной настороженности и даже... страха только подтверждали слова имперца. Что, подойдя на достаточно близкое расстояние, взглянул на пленного сверху вниз. — И учитывая то, что я не имею ни лишнего времени, ни желания слушать Вас дольше, чем необходимо, перейдём сразу к делу: можете обращаться ко мне как к Инквизитору, Ваше имя меня не интересует. — Теурон сделал пару шагов вокруг мужчины, из-за чего по спине того невольно пробежала дрожь от лёгкого, почти неслышимого жужжания двигателей дроида, что бесприкословно следовал за своим "хозяином". Как, собственно, и от каждого нового шага самого Инквизитора, что отдавался металлическим звоном каждый раз, когда его, Девятого, копье касалось пола — повстанец чуть вздрогнул от прожужжавшего словно бы в паре сантиметрах от его головы дроида, сжав пальцы в кулаки. — Мне известны Ваши требования: свобода в обмен на информацию — и будьте уверены, Инквизиторий ГОТОВ предоставить Вам данную... привилегию. — говоря о том, что тот всё же сумеет покинуть данный сектор, имперец продолжил, видя как плечи пленного чуть дрогнули — с уст его сорвался прерывистый вздох: по всей видимости тот ожидал от Империи каких-то ИНЫХ условий в противовес тем, что поставил он сам. И, будем честны, то было неудивительно, учитывая то, что, как считал тот же Коррус, заключать сделки с подобными людьми было просто НЕПОЗВОЛИТЕЛЬНОЙ глупостью и попросту аморально, учитывая то, что творит Альянс Повстанцев. — Дело в том, что прежде Адмирал Акбар должен был, подобно и другим заключённым, находится в соседней от Вас камере, — или по крайней мере в ином секторе для особо опасных и "способных" "индивидов". — но учитывая то, какое именно тот занимает положение в Альянсе Повстанцев, было принято решение перевести его в ИНОЕ место. — в голосе Инквизитора скользнули угрожающие нотки. — В то, о коем членам Альянса Повстанцев без посторонней помощи попросту не было бы известно. — и это действительно было так, учитывая то, что Коррус с Наллусом отвели Акбара лишь под ПРЕДЛОГОМ на допрос: в действительности же тот во время атаки повстанцев находился под охраной солдат специального подразделения в кабинете одного из имперских офицеров. Причём "штурмовики смерти" как раз таки находились в самой обители имперца, что же касается входа: то снаружи, у самой двери, находились лишь двое солдат в белом. Что, собственно, и вовсе не выделялось на общем фоне, учитывая то, что находящаяся у дверей имперских офицеров охрана была чем-то обыденным. Из-за чего вывод напрашивался сам собой: тот самый, о коем догадывался и сам повстанец. — Среди наших солдат, возможно даже офицеров или попросту персонала, имеется ВАШ человек — это ясно как день: в конце концов, как не крути, но не нужно быть гением, чтобы понять, без его помощи мон-каламари сейчас ДО СИХ ПОР находился бы в руках Империи. И, думаю, Вам уже известно, с каким именно вопросом я пришёл к Вам: единственное, что мне от Вас нужно — это ИМЯ того, по чьей вине сегодня пало столько наших солдат, и из-за кого Адмирал Акбар сейчас находится в руках противника.
Но повстанец, подняв голову ввысь, и словно бы смотря куда-то сквозь вставших неподвижными фигурами солдат в белом, почему-то молчал: он испытывал... страх от осознания того, что ему придётся сделать, ужас от того самого понимания, что именно в случае его откровения ожидает его людей: солдат, что сегодня и отнюдь не один год бились с ним бок о бок, страх от того самого понимания, что сейчас, возможно, от его слов зависят чужие жизни. Но при всём при этом был и не менее явный страх... за свою СОБСТВЕННУЮ жизнь: понимание того, что Инквизиторы — это отнюдь не те ведроголовые болванчики да их "братья" в тёмных серых козырьках; Инквизиторам неведомы такие понимания, как милосердие. Им важен лишь результат, добиваться которого те будут всеми возможными способами: какими бы ужасающими своей жестокостью те не были. И от одного лишь осознания, что его может ожидать... такое, мужчина невольно сглатывал образовывающийся в горле ком. Как, собственно, и сейчас, видя, как возвышающаяся над ним фигура в темной броне раскрыла ладонь в черной коже перчаток, из-за чего дроид послушно вложил в неё колбу стимулятора. И, думаю, не стоит говорить, чем же именно являлось её содержимое. И хоть вставший перед ним Инквизитор и завёл руку с сывороткой за спину, повстанец понимал точно и ясно, что данное действие было эдаким предупреждением: если он не поведает обо всём сам — его ЗАСТАВЯТ это сделать. И именно поэтому мужчина испытывал... дилемму: с одной стороны были жизни его братьев по оружию, а с другой же его собственная. И понимая, на что именно тот себя обрёк своей просьбой на данную "сделку", повстанец знал, что ТЕПЕРЬ выбора у него не было и вовсе. Из-за чего горько усмехнулся: в этом вся Империя; они дают выбор, которого, по сути, не было и вовсе. Либо ты с ними, либо против них. Удивительно, сколько же, оказывается, у этих ведроголовых болванчиков и Богряных ублюдков было общего — невольно пронеслось в голове мужчины, из-за чего в глазах его вновь полыхнул недобрый огонь. В конце концов, ни для кого не секрет, что Багровый Рассвет, можно сказать, и был прородителем данной "политики": либо ты с нами, либо ты мёртв. Та же Империя, только в более тёмных тонах. Из-за чего, понимая это, повстанец прерывисто выдохнул, заговорив:
— Это... и вправду так: среди вас имеется... наш человек. — словно бы говоря против воли, будто бы ВЫДАВЛИВАЯ из себя каждое новое слово, произнёс он. — И... я был его связным: именно через меня он... отсылал всю требуемую нам информацию, а я передавал её нашим командующим.
И теперь всё становилось на свои места: теперь, после его слов, Коррус, наконец, и понял, почему именно тот решился на данный "разговор" и почему по словам Томаса и настоял на нём; именно эта была та самая информация, коей тот и хотел расплатиться за свою свободу. Информация о предателе среди них:
— Имя. — одно слово, но то, как оно было произнесено, заставляло поежиться: с какой холодностью, но с какой же звенящей в голосе угрозой — сжимающие за спиной стимулятор пальцы непроизвольно сжались, из-за чего металл коротко скрипнул. Он был в шаге от того, чтобы узнать имя человека, повинного в гибели Восьмого. Коррус не должен, он ОБЯЗАН знать личность той самой вомп-крысы, по чьей вине сегодня пало столько их солдат, столько хороших людей. Терен обязан сделать так, чтобы их жертва не оказалась напрасной. — Говори.
Золото его глаз полыхнуло огнём — пальцы сжались сильнее.
И сейчас, глядя на фигуру Инквизитора перед собой, повстанец, чуть помедлив, словно бы... ОЩУТИВ исходящее от того... нечто, что словно бы ДАВИЛО на него, вынуждая внутренне прогибаться: и, думаю, не стоит говорить, что чужие слова были отнюдь не просьбой — то был приказ, неподчинение которому даже не обсуждалось;
— Я... Я не знаю... — вдруг проговорил мужчина, из-за чего Инквизитор чуть склонил голову на бок: губы его вытянулись в тонкую полоску. — Я... Большая часть наших агентов шифруется даже от нас самих, дабы в случае чего-то... подобного не поставить себя и свои семьи под удар. И тот, с кем мы связались недавно, как раз таки и относится к ним: я ни разу не видел ни его лица, и даже не слышал его настоящего голоса. Это... всё, что мне известно.
И от одних лишь этих слов тёмная кожа перчаток на сжавших эфес копья пальцах Инквизитора коротко скрипнула:
— Тогда, получается, Ваша так называемая информация не стоит и пары кредитов: и о каком бы то ни было... "сотрудничестве" просто не может идти и речи. — холодно проговорил мужчина, видя, что при его словах чужой кадык предательски скаканул ввысь, выдавая волнение его собеседника. — И если же у Вас нет чего-то более... равноценного Вашей свободе, которую я могу Вам предоставить — думаю, в дальнейшей беседе нет какого либо смысла.
После чего, развернувшись, имперец из ненадобности машинально вручил стоявшему до этого за его спиной Томасу стимулятор сыворотки, двинувшись в сторону двери...
Но при всём при этом мысленно усмехнулся, начав немой отсчёт: в конце концов, попавший в руки противника и от этого обречённый на нечто подобное человек, как нестранно, походил на прижатое в угол животное, что будет искать абсолютно ЛЮБОЙ способ вырваться из этой ловушки. И несомненно, тот, кто теперь находился за его спиной, был как раз таки одним из тех, кто превыше всего ценил не какие бы то ни было понятия и цели, а свою жизнь. Ведь, как не крути, но какой в этих самых целях смысл, если ты попросту не доживешь до их исхода и последующего триумфа, верно?
В этом заключался план Теурона: он знал, что может получить интересующую его информацию при помощи пыточных дроидов или той же сыворотки, но, будем честны, в плане времени и ресурсов это было довольно затратно и от этого непродуктивно; попросту использовать сыворотку, ждать, пока она подействует... Нет, зачем попросту тратить отведенные ресурсы, если можно получить желаемое... ИНЫМ путем?
И, как Коррус и предполагал, не успел он сделать и шага за пределы камеры, как из-за спины донеслось:
— Моё оборудование! — голос повстанца невольно дрогнул, стоило темной сфере дроида оказаться подле него. Наллус при этих словах изменился в лице: холод его глаз скользнул к чужой фигуре; а вот это интересно. В то время как сам Терен замер, вслушиваясь в смысл сказанного: вот оно — то, чего он и ждал. — Я... С его помощью я могу отследить устройство, с которого наш человек и связывался с нами... Или хотя бы его местоположение в тот самый момент, когда нам поступил сигнал.
Из-за чего Теурон тут же обернулся к солдатам в белом. А точнее к офицеру, что, по всей видимости, до его прихода и отвечал за функциональность находящегося здесь дроида, подготавливая того к чужому допросу. Взгляд Инквизитора скользнул к информационному планшету в руках мужчины, который Коррус, недолго думая, по хозяйски взял из чужих рук, принявшись искать то, о чём и говорил повстанец: в конце концов, как не крути, но в базу данных заносится информация не только о самом заключенном; его принадлежности, бывшей или нынешней деятельности и статус, под которым тот отправится в одну из имперских тюрем, но и перечень всего того, что тот имел при себе во время задержания. И найдя то, что надеялся, Коррус вновь обернулся к повстанцу, вытянув руку с планшетом по направлению к нему, уточнив: об этом ли идёт речь или же нет. На что мужчина лишь коротко кивнул, тем самым подтверждая его догадки. А на вопрос о том, через что же именно, как оказалось, с членами Альянса Повстанцев связывался их человек: я отвечу — то была старая, потрепанная, ещё времен Войн Клонов коммуникационная установка, что, будем честны, больше напоминала ржавую металлическую коробку, нежели нечто до сих пор функцианирующее.
Но тем не менее, как показывала база данных, оно было в рабочем состоянии, из чего следовало, что его, Корруса, собеседник, говорил чистую правду. К тому же эти мысли подтверждало и банальное понимание того, что носить с собой нечто подобное в любой иной ситуации было бы бессмысленно и крайне нелогично, учитывая её размеры и вес, что, будем честны, попросту являлся бы для своего хозяина ненужным балластом.
И всё же одного лишь брошенного взгляда на коммуникационное устройство Теурону вполне хватило для того, чтобы понять — хоть то было ещё времен окончания Войн Клонов, но строением то попросту не должно было отличаться от тех, что, например, используется в коммуникационных вышках самой Империи... По крайней мере снаружи. Из чего следовало бы, что... повстанец им, по сути, был попросту без надобности, но...
Это было не так. В конце концов, эта ранкорова зараза славится своей... перестраховкой, из чего довольно таки легко было сделать вывод, что чужое устройство не отличалось какими бы то ни было особенностями лишь снаружи. Так что сотрудничество с данным человеком им было необходимо, но с другой же... С другой стороны тот мог послать сигнал бедствия своим людям...
Но понимая, что мысли понесли его отнюдь не в ту сторону, Коррус лишь коротко тряхнул головой, отгоняя их: в конце концов, сейчас время на раздумия для него было непозволительной роскошью; ведь, как не крути, пусть имперские патрули и закрыли воздушное пространство сектора — его ворота, учитывая то, какими, порой, изощренными и изворотливыми методами не брезговали члены Альянса Повстанцев, Терен вполне мог предположить, что нечто подобное надолго их не задержит;
— Принести коммуникационную установку. — коротко скомандовал Девятый, из-за чего двое из отряда Наллуса, следуя чужому приказу, послушно скрылись за механической дверью. А на вопрос о том, почему Инквизитор сейчас был занят поисками вражеского агента, а не самого Акбара и Скайуокера: ответ довольно таки прост — потому что, если задуматься, человек Альянса Повстанцев в их, Империи, рядах, своими дальнейшими действиями мог попросту встать у них на пути и помешать поимке мальчишки-джедая и мон-каламари. Так что, избавившись от него — Терен избавится от очередной преграды и... Нет, об этом потом. — приказал себе имперец, ощутив, как от наростающей в бедре боли на лице невольно заплясали желваки. Исход миссии превыше всего, а об участи Скайуокера и его агента Коррус, как бы прискорбно ему не было этого осознавать, позаботится... позже. К тому же, будем честны, именно этот человек, находящийся сейчас где-то среди них, мог знать о НЫНЕШНЕМ местоположении их противников. И за этими мыслями Девятый и не заметил на себе скрытого под шлемом пристального взгляда одного из штурмовиков, что, вновь проведя большим пальцем по прозрачному стеклу колбы стимулятора в своей ладони, чуть помедлив, незаметно для остальных завёл ту за спину. Ну а что же до Девятого: то тот вновь взглянул на пленного перед собой. — Благодарю за сотрудничество: Империя этого не забудет. Как только нам станет известно примерное местонахождение вашего человека — Вы вольны покинуть имперский комплекс.
И стоило этим словам лишь соскочить с его уст, от Теурона не укрылось то, как находящийся перед ним облегчённо выдохнул.
Но не прошло и пары мгновений, как инструментрон на его, Инквизитора, руке издал слабый сигнал, говоря о том, что с ним пытаются связаться:
— Девятый Брат, — из динамика коммуникатора донесся знакомый голос, принадлежащий старшему офицеру. — У меня для Вас новости, касаемо проникнувших в комплекс ранее членов Альянса Повстанцев: — говоря о тех самых "ряженых", что и смогли отыскать и вызволить мон-каламари, произнёс мужчина. — Только что нам удалось узнать, что как минимум с десяток "наших" солдат покинули пределы комплекса и направились на восток.
— Преследование? — коротко уточнил Коррус.
— Не ведётся: всё произошло достаточно давно и, как я могу судить, слишком спонтанно. Словно бы те, только-только получив указания, СРАЗУ же ринулись исполнять чужой приказ. — без ходьбы вокруг да около ответил тот. После чего прибавил. — Я посчитал, что об этом следует доложить Вам.
Сказал он, вспоминая их с Инквизитором недавний разговор, в котором Девятый дал понять точно и ясно, что абсолютно ВСЁ, связанное с Альянсом Повстанцев, должно доходить сперва до ЕГО ушей, а лишь потом до кого бы то ни было ещё. Так что подобному "докладу" со стороны старшего офицера можно было и вовсе не удивляться: всё таки с Инквизиторием спорить тот был не намерен.
Но, вновь возвращаясь к самому Теурону: тот быстро нажал на пару кнопок на своём инструментроне, из-за чего над рукой появилась голограмма карты. А уже спустя мгновение золото его глаз скользнуло по направлению, в котором, как ему доложили, и направились "их" люди. И как имперец и ожидал, на востоке находился один из местных заводов, — чьё сооружение только подтвердило его догадки о том, что ранее это место принадлежало синдикату Пайков — на котором, как нестранно, имелись и грузовые шатлы с имперскими кодами подтверждения.
И да, отвечая на ваш вопрос: хоть их патрули и закрыли те самые ворота, через которые можно было попасть в данный сектор, но запрет, озвученный всего какой-то час назад старшим офицером, о полете касался лишь... местного населения, из чего следует, что, используя транспорт Империи, а точнее имеющиеся на них коды, эта повстанческая погонь ЛЕГКО могла покинуть данный сектор. Чего, собственно, допустить он, Теурон, попросту не мог. Особенно если брать в расчёт и то, что там, на орбите, ДО СИХ ПОР шла битва между двумя имперскими звёздным разрушителями: один из которых, как нестранно, сейчас и находился в руках этой заразы. И, думаю, не нужно быть гением, чтобы понять, что если бы Акбар и мальчишка-Скайуокер сейчас находились на борту боевого крейсера — тот попросту не стал бы идти на подобный риск — и давно уже был бы в гиперпространстве.
Так что, как бы иронично это не звучало, но сейчас те самые всполохи в небе от чужих выстрелов были для них и самого Девятого эдаким... ориентиром: покуда на орбите шло сражение — это значило, что у них был шанс найти — и схватить Акбара и джедая.
Но, вновь переведя взгляд на повстанца перед собой, Инквизитор понимал, что... попросту НЕ МОЖЕТ разорваться, попутно занимаясь и ловлей той самой вомп-крысы в их рядах, и отправиться по следам "их" солдат, особенно если брать в расчёт и то, что вероятность того, что те выведут его к мон-каламари и мальчишке не превышали и тридцати процентов.
И словно бы заметив на мгновение промелькнувшую в чужих глазах задумчивость — эдакую диллему, словно бы за этот короткий миг Коррус старался взвесить все за и против, дабы найти то самое оптимальное решение, Наллус сделал пару уверенных шагов к нему:
— Думаю, для большей эффективности будет лучше, если мы расформируемся: ты... То есть Вы, Инквизитор, займетесь этими ряжеными ублюдками, я же позабочусь о нём.
Положив руку на чужое плечо, произнёс тот. И всё таки, не смотря на улыбающуюся им удачу, он Корруса не укрылось то, с каким презрением на того смотрел Наллус: всё таки, как не крути, но отношение Тома абсолютно к ЛЮБОМУ двуличию осталось тем же — невольно пронеслось в голове Инквизитора. Что, понимая, что чужие слова действительно звучат весьма рационально, лишь коротко кивнул, даже не обратив внимания на чужой жест, что до этого вызывал у него лишь жгучее желание поскорее сбросить с плеча чужую ладонь.
После чего Терен развернулся, более не сказав ни слова: в конце концов, сейчас у него имелись дела и поважнее.
А на вопрос о том, что же именно заставило его задуматься о ходе данной миссии на такой для него продолжительный срок, испытывая эдакую диллему, и так легко согласиться со словами Томаса — ответ довольно таки прост: в Галактике было немного людей, коим Коррус ДЕЙСТВИТЕЛЬНО мог доверить нечто настолько важное. Что-то, от чего зависит подобный исход и, возможно, дальнейшее преимущество самой Империи. Девятый в большинстве случаев полагался исключительно на себя, следуя той самой поговорке, смысл которой понял давным-давно; "Если хочешь сделать что-то хорошо — сделай это сам", но Наллус... Что бы между ними когда-то не произошло, какие бы звенящий гнев и негодование он, Теурон, не испытывал бы к своему бывшему товарищу, но если подумать логически, Девятый... уважал Тома. За его профессионализм, за его умение и знание своего дела — именно в ЭТОМ плане Коррус, как бы странно или даже абсурдно это не звучало, ДОВЕРЯЛ ему, зная, что лучше с данным делом более не справится никто.
Из-за чего сейчас, направившись по одному из знакомых ему серых коридоров, Инквизитор быстро ввёл нужную комбинацию на своём инструментроне, настраиваясь на нужный ему канал: повстанцы НЕ ДОЛЖНЫ покинуть данного сектора — пронеслось в его голове. Из чего следует, что, по всей видимости, до окончания всего этого хаоса им придётся чуть... ужесточить правила:
— Говорит член Имперского Инквизитория, Девятый Брат, — стоило с той стороны канала раздаться голосу одного из офицеров патруля ворот сектора, на ходу проговорил мужчина. — Никого не впускать и НЕ ВЫПУСКАТЬ за пределы ворот. Даже если те предъявят специальные идентифицирующие коды Империи. Выполнять.
В конце концов, как не крути, но на сей раз именно это и стало преимуществом Альянса Повстанцев, что, захватив один из их звездных разрушителей, прошли через них без каких бы то ни было препятствий... По крайней мере до поры, до времени. Но на ЭТОТ раз Теурон НЕ ДАСТ одурачить ни себя, ни кого-то ещё из находящихся здесь подобной уловкой...
И сейчас, направляясь к тому самому месту, к которому, если верить сведениям, и направлялись "предатели", Инквизитор ускорился, из-за чего двигатель его спидера издал слабый гул.
И вот, лишь завидев впереди очертания знакомых строений, что всего какие-то минуты назад ему удалось лицезреть на изображении голограммы, Коррус остановился на одной из платформ посадочной площадки. Он направлялся сюда так быстро, как только мог, — вновь поднимая голову ввысь, к небу всполохов и выстрелов от ведущегося где-то там, далеко, боя, пронеслось в его голове. — Но, что-то ему подсказывало, даже ЭТОГО так называемого преимущества было отнюдь недостаточно для того, чтобы уверенно говорить об исходе данной миссии. Несомненно, отданным приказом Девятый на какое-то время сумел ОТСРОЧИТЬ неизбежное, но в то же время имперец прекрасно понимал и то, что с чужими двуличием, изворотливостью и этой их, повстанцев, хваленой ранкоровой... готовностью пойти абсолютно на ВСЁ ради достижения своей цели, что бы им не пришлось ради этого сделать, подобная тактика наиболее действенный эффект будет удерживать максимум пару дней, минимум же — часов: в конце концов, учитывая то, что данный сектор занимался поставкой топлива и ресурсов, держать его довольно таки продолжительное время в эдакой... изоляции просто не представлялось возможности. О чём, собственно, этой повстанческой погони скорее всего уже давно известно. Так что в случае их, мятежников, неудачи — те могут попросту залечь на дно, выжидая удобного момента, дабы покинуть пределы сектора.
Так что, как нестранно, на составление какой либо более рациональной и осторожной тактики у Терена времени попросту не было: сейчас он должен был действовать прямо, БЕЗ каких бы то ни было уловок... По крайней мере конкретно сейчас чуть менее открытых, нежели ранее.
Из-за чего, слезая со своего спидера, Инквизитор с готовностью оперся о эфес копья: по ноге, вверх к бедру, словно бы прошла волна холода. Будто бы по ней только что прошли ледяные струйки, постепенно обращаясь в нечто... жгучее, заставившее Корруса на мгновение помедлить, дабы это самое онемение хотя бы в какой-то мере сошло на нет. Но то была не боль, нет, лишь нечто... неприятное: что-то, что сопоставимо со жгучим холодом, что сковывает руки без кожи перчаток, заставляя пальцы стремительно неметь. А затем же, спустя какое-то время и вовсе обращается во что-то, как бы странно это не звучало, горячее, из-за чего уже нечувствительные пальцы начинает слабо, а то и вовсе больно покалывать. Вот и Теурон сейчас испытывал нечто подобное: будем честны, данное ощущение было... не слишком приятным, но тем не менее и не настолько явным и болезненным, чтобы волноваться об этом; всё таки данный Теурону Наллусом стимулятор сделал своё дело.
И сейчас, видя приближающегося к нему офицера, что чуть напрягся, лишь завидев фигуру в темной броне, Коррус и сам, не медля, направился к нему:
— Доложить обстановку: — без какого бы то ни было приветствия и ходьбы вокруг да около, потребовал Инквизитор. — Недавно сюда должны были прибыть штурмовики в количестве семи человек из имперского комплекса. Где они?
И, будем честны, мужчина перед ним крайне опешил от чего-то подобного. Из-за чего на какие-то недолгие мгновения и застыл, глядя в чужое лицо... Чьи бледные губы, казалось бы, возымели голубоватый оттенок, придавая своему обладателю весьма... "болезненный" вид. По всей видимости Инквизитор недавно получил серьёзную рану и только что прибыл из лазарета — невольно пронеслось в голове офицера.
Но, вновь возвращаясь в действительность, быстро собравшись и отойдя от эдакого оцепенения, мужчина, понимая, что терпение членов Инквизитория было отнюдь не безграничным, тут же дал ответ:
— Солдаты предупредили нас о Вашем скором визите, и отданном им приказе. — прочистив горло, вдруг проговорил тот, из-за чего бровь Теурона в немом вопросе взметнулась ввысь. — Так что не волнуйтесь, мы выделили Вашим людям транспорт, и сейчас...
— ГДЕ они? — в голосе Девятого скользнула сталь.
Из-за чего, лишь заслышав эти холодные угрожающие нотки, офицер коротко указал куда-то в сторону ангаров:
— Посадочная платформа номер три. — и стоило этим словам лишь соскочить с его уст, как Инквизитор подле него, вновь взобравшись на свой спидер, ринулся в сторону посадочной площадки...
Сидя в одном из шатлов напротив своих товарищей, мужчина то и дело поглядывал в сторону кабины пилота, глядя на то, как "штурмовик" подключает одну систему на панели управления за другой, подготавливая их транспорт к скорому отлёту. И хоть он ощущал, как шатл послушно дрогнул от запущеных их пилотом двигателей, ощущая, как от этого отвратительно знакомого наростающего гула все остальные звуки, казалось бы, и вовсе начинают меркнуть, из-за чего голоса находящихся перед ним с каждым новым мгновением будто бы начинают утопать, повстанец всё никак не мог избавиться от засевшего где-то в его груди чувства... тревоги и даже... страха, что словно бы медленно, но верно сковывал его мысли, не давая им сформироваться в нечто стоящее, КАЖДЫЙ раз возвращаясь лишь к одному: они должны выбраться. ЛЮБОЙ ценой.
И разумеется дело было не только в понимании того, что в случае, если Адмирал Акбар окажется на звёздном разрушителей раньше НИХ — те попросту прыгнут в гиперпространство, понимая, что ждать таких "отстающих", как, например, они, их командующие из осознания целесообразности попросту не станут. И учитывая весь тот риск, на который они пошли ради вызволения Адмирала Акбара из лап Империи, нечто подобное и вовсе было бы неудивительно. И, честно говоря, НИКТО из них попросту не винил бы за подобное решение ни своих командующих, ни самого Генерала Скайуокера: они понимали, на что шли и чем рискуют; их первостепенной задачей был Адмирал, остальное неважно, даже если...
Нет. — тут же отдернул себя мужчина, не дав себе окончить данную мысль. — Они ОБЯЗАТЕЛЬНО выбернутся отсюда: иного и быть не может.
Но понимая, что подобные думы были отнюдь не только в ЕГО голове, повстанец было подался вперёд, дабы, так сказать, "разрядить обстановку". Но не успел он чего либо сказать, как его опередил один из сидящих слева "штурмовиков":
— А как же тот "имперец"? — вдруг спросил он, из-за чего к чужой фигуре устремились сразу несколько пар непонимающих глаз. — Ну, я про того, что... помог нам. Разве он не отправится с нами или же у него имеются... ИНЫЕ указания?
О чём именно шла речь? Я отвечу: о том самом человеке, что по приказу одного из их командующий и помог им, понимая, что им известно непозволительно много довольно... "неудобной" в данном положении информации, касаемо нынешней стратегии, последствия которой даже сейчас можно было невооружённым глазом лицезреть над их головами: было достаточно лишь приглядеться. О человеке, благодаря которому их теперь уже отнюдь небольшой отряд и получил возможность бежать:
— Насколько я могу судить, да: данные ему указания имеют намного более иной характер, нежели отданный уже, непосредственно, НАМ приказ. — задумчиво проговорил повстанец, прекрасно осознавая и то, что если бы их агенту и слова не сказали о помощи их стремительно поредевшему за эти часы отряду — тот попросту и пальцем бы не пошевелил, так и продолжая выполнять чужую волю, что ему отдали давным-давно. Считал ли он, Виз, данное отношение к своим братьем по оружию чем-то непростительным и подлым? Да, считал, из-за чего и не испытывал к их "освободителю" какой бы то ни было особой благодарности, что, можно сказать, оказал им помочь чуть ли не из под палки. Но если задуматься, то и вовсе было неудивительно: в конце концов, единственное, что Виз знал о данном человеке и остальных немногих, подобных ему, так это то, что те лишь собирают — и передают их командующим стратегически важную информацию, что за прошедшие годы действительно была для многих из их, повстанцев, баз и секторов попросту неоценима. И сегодня "имперец", оказав им НАСТОЛЬКО явную помощь, вмешавшись в ход подобных событий, просто поставил себя под удар. Так что Виз и вовсе не удивился тому, что тот не решился показать им даже своего лица, понимая, что риск быть обнаруженным стал велик, как никогда. Что, волей-неволей, но всё же вселяло в мужчину толику... уважения к нему. Но всего лишь толику. Из-за чего тот, чуть помолчав, вскоре продолжил. — К тому же тот действует независимо от обстоятельств: у него есть цель — отданный ему приказ, которому тот, по всей видимости, не смотря на произошедшее, продолжает следовать даже сейчас...
Но стоило лишь последним словам соскочить с его уст, как находящийся в кресле второго пилота солдат, резко подавшись вперёд, к так называемому "окну", громко рявкнул:
— Всем приготовиться! — глядя вперёд, приказал тот, непроизвольно положив руку на рукоять бластера на своём поясе. Что невольно сделали и остальные члены их отряда, поднявшись со своих мест. — У нас гости.
И сейчас, смотря на стремительно приближающийся к ним спидер, с восседающей на нём фигурой в тёмной броне, за которой следовало ещё как минимум пять штурмовиков, повстанцы напряглись, приготовившись к бою.
Инквизитор — это плохой знак...
И сейчас, не успел отряд Девятого даже банально ПРИБЛИЗИТЬСЯ к одному из их, Империи, шатлов, расположенные на втором ярусе пушки, издав давно знакомый и от этого ПРЕДОСТЕРЕГАЮЩИЙ штурмовиков звук, выстрелили — двое из находящихся на спидерах позади Инквизитора коротко вскрикнули: подлетевшие от раздавшегося взрыва и от этого потерявшие своих хозяев байки полыхнули огнём, с характерным грохотом угодив в грузовые контейнеры.
Каррабаст! — мысленно выругался Теурон, уходя от очередного всполоха вражеского выстрела — и снова за спиной раздался взрыв: на одного из его солдат стало меньше. И от одной лишь этой мысли пальцы Корруса на пульте управления сжались сильнее, в то время как на лице заплясали желваки. — Сколько ЕЩЁ их людей падёт от огня чужих выстрелов? — вновь невольно пронеслось в его голове. И, думаю, не стоит объяснять, что ответ на данный вопрос был отнюдь необнадеживающим. — Повстанцы — эта ранкорова... зараза, незнающая жалости: они не остановятся ни перед чем на пути к власти. Даже если против них и их так называемых целей и убеждений о "правильном", о "свободе" будет вся Галактика — в этом все они...
Но рано или поздно этому настанет конец, и Коррус будет одним из ПЕРВЫХ, кто поспособствует этому: сначала Акбар, затем Скайуокер; сегодня Альянс Повстанцев лишится сразу ДВУХ своих командующих, что дают им слепую надежду о победе. Дают им надежду на то, чего у них не будет никогда. Ведь, в одно короткое мгновение лишившись как Адмирала, так и самого Генерала, что точно так же является и одним из немногих членов давно павшего Ордена Джедаев, — Альянс Повстанцев: его солдаты, люди и попросту единомышленники потеряют ту самую веру, что одним лишь своим появлением недавно и дал им мальчишка-Скайуокер. А порой, как известно, не горькая правда причиняет боль, а сладкая ложь, что дала им надежду. Но ложь, в которую они так ИСКРЕННЕ поверили САМИ, та самая надежда, за которую так называемые "борцы за свободу" цепляются из последних сил, и та самая, которую Теурон так нещадно вырвет из их рук, одним коротким взмахом лазера своего копья обножив простую истину: Им, Альянсу Повстанцев, Багровому Рассвету, всей этой заразе с Астероида, попросту не победить. Как бы они не старались. И именно одного лишь этого понимания, что он, Девятый, своим предстоящим действием и донесет сегодня до них, будет вполне достаточно, чтобы СЛОМИТЬ их.
Из-за чего сейчас, вновь кое как уйдя от очередного выстрела, Инквизитор вильнул в сторону, прыгнув за первые попавшиеся на пути контейнеры — ногу от подобного приземления словно бы сжало в тисках, заставив мужчину чуть поморщиться, прижимая руку к ноющему бедру. Но раздавшийся со стороны шатла гул заставил имперца в миг вынырнуть из своих мыслей и обернуться к одному из оказавшихся неподалёку — за панелью "крыла" эСИДки — солдат:
— Активировать магнитные зажимы: зафиксировать шатл! — произнёс Терен по внутренней связи шлема, понимая, что ещё немного — и "чужой" транспорт попросту взлетит.
— Так точно! — коротко проговорил тот, чуть помедлив, выжидая подходящего момента, когда заглохнут пушки шатла, ринувшись к одному из терминалов.
И лишь завидев двинувшуюся куда-то в сторону фигуру в белом, стрелок тут же перевёл дула своих пушек в его сторону — раздался выстрел.
Но в то же мгновение, не успел тот и достигнуть одного из имперских солдат, что за этот короткий миг, казалось бы, успел лишь в бессилии прикрыться руками, в надежде защититься, как сжавшие плечо пальцы с силой потянул назад, вглубь ангара, тем самым отбросив того в сторону. И снова вспышка — отраженный эфесом копья выстрел рикошетом ушёл в сторону.
И сейчас, глядя в тёмную спину, штурмовик, к своему глубочайшему удивлению понял, что его только что спас... Инквизитор?.. — это осознание настолько поразило, что солдат невольно вздрогнул от раздавшегося грохота и скрежета: следуя велению чужой руки, до этого стоявший рядом один из СИД-истребителей накренился в сторону, одной из своих панелей, словно щитом, закрывая обоих имперцев от огня чужих выстрелов;
— Привести приказ в исполнение! — уже с БОЛЕЕ явным нажимом проговорил Инквизитор, из-за резкости чьего голоса штурмовик, словно бы очнувшись, в миг ринулся к тому самому терминалу, к коему до этого и пролегал его путь: Девятый выиграл ему время и предоставил какое-никакое укрытие, дабы ввести нужные команды.
Но учитывая то, как то и дело подрагивала за эти недолгие мгновения уже пришедшая в негодность панель истребителя от вражеского огня, не нужно быть гением, чтобы понять — медлить было нельзя. Из-за чего пальцы солдата в темной коже перчаток быстро забегали по знакомой панели, но...
В то же самое мгновение, понимая, чем именно для них может обернуться данная задержка, как, собственно, осознавая и то, чего и добивался сам Инквизитор, один из повстанцев, обернувшись, что-то крикнул своим товарищам. Из-за чего в тот же миг двигатели шатла коротко вспыхнули, в то время как сам он начал стремительно набирать высоту.
Нет, не в этот раз. — поняв, что те догадались о их плане, челюсти Теурона сжались до боли в зубах. — Он должен их остановить: задержать ЛЮБОЙ ценой. И, как бы то ни было, сейчас мужчина видел лишь ОДИН выход из сложившейся ситуации, при которой "имперцы" почти что со стопроцентной вероятностью останутся живы — и в последствии поведают им о планах Альянса Повстанцев и, скорее всего, даже предоставят им примерное местонахождение мон-каламари и мальчишки-джедая, но...
Вспоминая недавно произошедшее — то, как он, Коррус, стараясь хотя бы ненадолго задержать членов Альянса Повстанцев, что взяли их с Восьмым в кольцо — и заманили в ловушку, вспоминая своё... бессилие в тот самый момент, когда эта хваленая Сила была ему нужна как никогда ранее, и которой он попросту НЕ СМОГ воспользоваться в ПОЛНОЙ мере... как, собственно, вспоминая и последствия этой самой ранкоровой... слабости, пальцы имперца сжались в кулаки. Он ощущал сейчас то, что в его понимании было одним из НАИХУДШИХ проявлений чего бы то ни было: как со своей стороны, так и с чужой — неопределённость и толика того самого... страха, который сковывал его лишь тогда, давным-давно, ещё в детстве, когда... Клинн дал ему надежду на лучшее будущее и что САМОЕ главное — возможность всё изменить. То был страх того, что... что-то может пойти не так: опасения того, что сейчас по ЕГО, Теурона, вине падут его люди. Большая часть из которых сейчас только и ожидала момента отварить люк шатла — и схватить повстанцев.
Вновь перед глазами встала знакомая фигура в тёмной броне, вновь перед взором появилось это знакомое бледное лицо... То самое, чьей нахальной ухмылки он, Коррус, больше... не увидит...
И не увидит не из-за СВОЕЙ слабости или из-за нанесенной мальчишкой-джедаем раны, а из-за того, что он, Скайуокер, СДЕЛАЛ. Альянс Повстанцев так славится своими излюбленными речами о "свободе", о милосердие, что они, мятежники, якобы дают побежденным ими же противникам, они говорят, что абсолютно у ВСЕХ нас: у них, у обычных гражданских, у самой Империи и даже у этих кровожадных ублюдков из синдиката Багрового Рассвета есть ВЫБОР... Но на самом-то деле что? В том-то и дело, что данные слова и обещания о лучшем — не что иное, как обычный пустой звук. Наглая ложь и в каком-то смысле даже умелая манипуляция, что позволяет этой ранкоровой заразе играть на чужих алчности и желании лучшего. Именно ТАКИМ образом Альянс Повстанцев находит себе так называемых новобранцев из обычных гражданских и пока ещё ничего непонимающих в военном деле подростков, что, не получая желаемого и слушая в кантинах роскозни подобных "благодетелей" искренне начинали верить в то, что всему виной были действия... Империи, тем самым не видя ПОЛНОЙ картины происходящего. Именно на ЭТОМ и играли члены Альянса Повстанцев. Именно на этом играл и сам Скайуокер, что своим появлением и дал им это самое преимущество. По его, Терена, информации джедай был как раз таки одним из тех самых сторонников того, что они "НЕ ДОЛЖНЫ уподобиться Империи": абсолютно КАЖДЫЙ имеет шанс и возможность измениться — так он говорил на одной из голо-записей, попавших в руки Инквизитора. Что сейчас от подобного лицемерия мысленно чуть ли не скрежетал зубами, ведь... Сегодня, как не крути, Скайуокер, заполучив их пленного, из понимания того, что смертью одного из членов Инквизитория ничего не изменить, из понимания того, что в каком-то смысле для него и Альянса Повстанцев подобный шаг просто-напросто не имел смысла, мог... ОТПУСТИТЬ Восьмого. Мог дать ему хотя бы ШАНС на выживание — так сказать, оставить его умирать... Разумеется, даже сейчас подобные мысли в понимании имперца были абсурдны и глупы как никогда, но тем не менее, вспоминая собранный на Скайуокера материал где-то глубоко внутри у Теурона... действительно тогда теплилась надежда на... ИНОЙ исход... Из-за чего он в полной мере и ощутил, какого это, когда эту самую надежду жестоко вырывают из твоих рук. То, как с ними, с этими двуличными грязными вомп-крысами, собирался поступить и сам Девятый.
Эти мысли, это осознание заставили мужчину сжать эфес копья сильнее. А через мгновение и вовсе взмахнуть его лазером, оставив на основании панели одного из имперских истребителей светлую полосу, из-за чего та со скрежетом было повалилась на бок. Но не успела часть эСИДки и КОСНУТЬСЯ покрытия посадочной площадки, Коррус вытянул руку по направлению к ней, Силой притянув к себе, из-за чего та зависла точно перед ним. После чего тот и вовсе "толкнул" эдакий щит вперёд, стремительно приближаясь к уже оторвавшемуся от земли шатлу. Инквизитор чувствовал, как панель в его руках то и дело содрагается и идёт рябью от нескончаемых выстрелов чужих пушек, как, собственно, имперец понимал и то, что либо сейчас, либо никогда: как любил говорить Клинн и как в последствии тот его, Корруса, и научил; неважно КАК — важен лишь результат.
Из-за чего, недолго думая, стоило ему оказаться на достаточном расстоянии к чужому шатлу, Девятый заставил панель истребителя с характерным звуком опуститься перед собой эдакой "стеной", после чего, вытянув уже, непосредственно, ОБЕ руки по направлению к вражескому транспорту, Инквизитор сипло выдохнул, невидимой хваткой сжимая чужой корпус — и в этот же самый миг шатл, издав характерный гул, подался вперёд, намереваясь взмыть ввысь, но... К глубочайшему изумлению как самих имперцев, что до этого наблюдали за членом Инквизитория со стороны, так и тех, кто находился на борту транспорта... шатл, чуть подрагивая, застыл в воздухе, в то время как самого же Теурона непроизвольно рвануло вперёд — с уст его сорвался сдавленный рык: руки; плечи, ладони, КАЖДУЮ мышцу в них словно бы опалило огнём. А вскоре же данное жжение начало расползаться и по всему телу от сковавшего его напряжения. Пилот шатла, казалось бы, поняв, что они находятся на месте, старался выжать из двигателей всё, на что они только были способны, из-за чего ноги Теурона от подобного напора заскользили по земле: на лбу выступила испарина — и вновь перевязанное бедро словно бы окатило ледяной волной. С каждым новым мгновением шатл, пусть и незначительно, почти что невидимо, начинал набирать высоту, в то время как ноги Инквизитора оставляли на пыльной земле всё более и более отчетливый след.
Это было сопастовимо с тем, если бы он, Терен, при помощи спидера и троса пытался сдвинуть с места грузовой транспорт.
И сейчас, ощущая тот самый огонь напряжения, что с каждым новым мгновением словно бы всё больше и больше расползался по его жилам, так и грозясь тем попросту лопнуть или порвать их, чувствуя, как руки от самого основания начинают неметь, Девятый понимал, что если всё останется так, как есть — поражения попросту не избежать. Понимал, что если не сделает хоть что-то — всё это будет напрасным. Как, собственно, осознавал и то, что при подобном варианте попросту... НЕ СМОЖЕТ найти ни Скайуокера, ни самого мон-каламари.
И одной лишь мысли о произошедшем здесь, об этом ранкоровом джедае, одной лишь проступившей сквозь этот туман напряжения боли, скользнувшей от бедра вверх, к ребрам, имперцу вполне хватило для того, чтобы сжать пальцы своих рук сильнее — двигатели шатла жалобно заскрежетали.
Теурон прекрасно помнил наставления Гранд-Инквизитора, и одна из главных мыслей, заключающаяся в учении Тёмной Стороны была таковой: Покой — это ложь, есть только страсть.
И Девятый чувствовал это: боль, скорбь, гнев, ненависть, ярость. Всё то, от чего мужчина на протяжении долгого времени отгораживался, зная, что именно за собой может повлечь решение на горячую голову, хоть и не отказывался от них, понимая, что именно ЭТО и является своеобразной подпиткой для Тёмной Стороны Силы. Всё что ему, как и прежде, предстояло обратить в своего союзника, вот только... Этого было недостаточно: ноги Инквизитора чуть дрогнули, из-за чего шатл в его "руках" ВНОВЬ на мгновение сумел взмыть ввысь, тем самым вынуждая имперца сжать пальцы рук сильнее — здесь было нужно нечто иное, и... Кажется Коррус знал, что именно сумеет оказать ему подобную поддержку. И от одной лишь этой мысли внутри что-то неприятно, болезненно сжалось — вот оно. — понимал Теурон. — То, что, как бы абсурдно это не звучало, он и ДОЛЖЕН был ощутить. И хоть Инквизитор отнюдь не горел желанием испытать нечто подобное вновь, но... подругому было нельзя.
И снова перед взором встало знакомое лицо, вновь в ушах, казалось бы, зазвучал чужой голос, это знакомое, когда-то раздражающее, "Коррусантский", за прошедшие годы сумевшее стать чем-то неотъемлемым, чем-то... родным. И от одного лишь этого осознания, из-за понимания того, что он, Теурон, больше никогда... не услышит этого: одного единственного слова, эдакого обращения, что порой и было тем самым единственным, что помогало ему в Инквизитории НЕ ЗАБЫТЬ своего НАСТОЯЩЕГО имени, Коррус ощутил это; боль, потерю, что-то... тёмное и прожорливое в своей груди; что-то, что из раза в раз тянулось к чему-то. Но при всём при этом и попросту НЕ МОГЛО заполнить образовавшуюся внутри дыру, что с каждым новым годом, казалось бы, разросталась всё больше и больше. Эта было чувство... пустоты, боли, от которой Инквизитор на протяжении долгого времени отгораживался, ощутив её впервые при... гибели Трэйеса и сейчас, после произошедшего с... Восьмым, ощущалась совсем иначе. Боль, что, казалось бы, при каждом новом вдохе так и грозилась пробить грудную клетку...
И это было то, что Терен и ПЫТАЛСЯ сейчас ощутить: те самые боль и... печаль... Что сейчас обращались в гнев, жгучую ярую ненависть, заставляющие чуть ли не скрежетать зубами от охватывающей Девятого ярости. Вот оно! — ухватившись за этот самый огонь, что так и наровил опуститься на его глаза алой пеленой, Теурон сжал пальцы своих рук сильнее — один из двигателей чужого шатла задымился. Имперец сделал шаг назад, по направлению к ангарам — захваченный повстанцами транспорт точно так же, по его, Инквизитора, велению подался назад. И снова шаг — пальцы мужчины словно бы онемели под натиском шатла, что пытался вырваться из его хватки подобно привязанной с той стороне троса птице. Но этого было недостаточно, из-за чего тот начал опускаться всё ниже и ниже, к посадочной площадке: а именно, к тому самому месту, на котором до этого и находился. Магнитные зажимы были уже совсем близко — понимал Девятый, делая ЕЩЁ один шаг к ангару — от раны, вверх, к ребрам, прокатилась холодная волна, из-за чего в глазах на мгновение потемнело. — Ещё немного: всего пару шагов — и...
И сейчас, сделав ещё один единственный шаг, Теурон сжал одну из своих рук в кулак окончательно — один из двигателей полыхнул огнём, из-за чего шатл накренился в сторону, на этот самый короткий миг с грохотом опустившись на металлическое покрытие посадочной площадки. Всего на одно единственное мгновение, которого одному из находящихся за спиной Инквизитора штурмовиков вполне хватило для того, чтобы активировать зажимы, тем самым зафиксировав грузовой транспорт на месте. Из-за чего сам Девятый, наконец, рвано выдохнул, сумел опустить напряжённые руки: всё тело словно бы опалило жаром, из-за чего колени дрогнули, вынуждая имперца опереться о эфес своего копья. И сейчас, глядя на продолжающий свои тщетные попытки вновь взмыть ввысь, выжимающий из своих двигателей ВСЁ, что только было возможно, и при всём при этом так и продолжающий оставаться на месте шатл, Девятый с помощью Силы заставил панель эСИДки перед собой взмыть ввысь. И прежде, чем чужая пушка выстрелила вновь, мужчина, взмахнув рукой, отправил панель в недолгий полет, из-за чего вражеские орудия коротко заискрились, а затем же и вовсе опустили свои дула. Теперь снаружи им нечем защищаться — сделав шаг в сторону шатла, пронеслось в голове Инквизитора, что, недолго думая, перевёл взгляд в сторону солдат в белом:
— За мной. — по внутренней связи шлема приказал тот, из-за чего штурмовики, следуя чужому указу, совсем скоро оказались у люка шатла. — Отварить. — в голосе имперца скользнула сталь. Но, чуть помедлив, тот всё же прибавил, понимая, что вражеских солдат внутри было отнюдь немало. — Оставаться начеку.
И сейчас, глядя на то, как солдаты в белом исполняют его приказ, Девятый, ДО СИХ ПОР ощущая это самое давящее на него, подобно многотонному куску скалы... нечто, что, подпитываясь уже остатками сдерживаемой самим Коррусом злобы, что всё же НЕ ДАЛ этой самой "горячести" захватить контроль над своим телом и разумом, Теурон сжал эфес своего копья сильнее, чуть опираясь на него... И готовясь к возможной атаке членов Альянса Повстанцев: всё таки, как ему показывал опыт, сдаваться без боя было отнюдь не в их духе.
И он оказался прав: стоило люку послушно опуститься к их, имперцев, ногам — раздавшиеся из глубины шатла выстрелы повалили сразу две фигуры в белом, в то время как другие, сумев вовремя среагировать, отстреливаясь, прижались к стене транспорта.
И машинально сам Терен точно так же отпрянул в сторону, уходя от всполохов чужих выстрелов — лазер его копья полыхнул красным, отбросив на лицо алые блики, вот только... Какую бы технику боя мужчина не использовал, данное оружие просто НЕ ПОДХОДИЛО для подобной "местности": слишком уж шатл был узок и мал, чтобы он не то чтобы в полной мере взмахнуть эфесом бескара, а попросту нанести кому бы то ни было удар.
Из-за чего, не раздумывая, бросив копье в сторону противника, из-за чего один из стрелявших сдавленно охнул, ощутив тяжёлый удар по своей груди, невольно попятившись, Теурон, воспользовавшись этим самым мгновением чужого замешательства рванулся вперёд, по направлению к повстанцу — мятежник повалился на спину, сраженный ударом Инквизитора. Но, ожидаемо, в спину Корруса тут же было направлено дуло чужого бластера. Из-за чего тот, развернувшись, выбил оружие из рук противника, после чего, понимая, что конкретно сейчас БОЛЬШАЯ часть чужого оружия была направлена в ЕГО сторону, Теурон, не медля, схватил того самого повстанца за плечо, притянув к себе, прикрывшись им, подобно щитом. И хоть кто-то и УСПЕЛ было среагировать, вовремя уведя оружие в сторону, это ещё не значит, что подобная реакция имелась абсолютно у ВСЕХ присутствующих. Из-за чего в тот же миг "штурмовик" в руках Инквизитора коротко вскрикнул: ноги его подкосились.
Но понимая, что со всем этим пора было заканчивать, Девятый, так и продолжая прикрываться одним из повстанцев, вскинул свободную руку ввысь, Силой отбросив находящихся перед собой солдат вглубь шатла. Из-за чего сейчас, держась за свои головы и с трудом разлепив глаза, от силы чьего удара в которых, казалось бы, плясали звёздочки, те на мгновение замешкались. Но даже этого находящимся за спиной Девятого имперцам было вполне достаточно, чтобы, наведя на них дуло своих винтовок, заставить тех поднять руки ввысь...
И сейчас, сразу же после своего пребытия направляясь в сторону камеры допроса, в коей они виделись с Томасом всего какой-то час назад, и что сейчас и должен был предоставить ему отчёт, — в конце концов, времени на то, чтобы "добыть" интересующую их, Империю, информацию у Наллуса было предостаточно. Особенно если брать в расчёт и готовность Коммандера почти что в любой ситуации идти прямо и напролом, добиваясь успеха поставленной задачи ЛЮБЫМ возможным путем. — Инквизитор намеревался поговорить сначала с тем, кто так "охотно" решился предоставить им помощь, а лишь потом, если данной информации будет чрезвычайно мало, дополнить её с помощью пойманных им...
Но, как оказалось, в комплексе его ждал отнюдь не приятный сюрприз:
— Этот ублюдок пытался связаться со своими — и передать им зашифрованное послание. — сжимая кулаки, гневно выплюнул Том, стоило Коррусу потребовать тот самый "отчёт", результат которого должен был быть известен уже достаточно давно. И стоило этим словам лишь соскочить с его уст, на лице Теурона невольно заплясали желваки: глаза в этот самый миг — Наллус готов поклясться — словно бы полыхнули недобрым огнём. Будто бы в этот самый миг внутри имперца что-то... вспыхнуло: подобно короткому щелчку или вспышке от зажженного в паре миллиметрах от пальцев огня, чей жар вынуждал в этот же самый миг ОТДЕРНУТЬ обоженную руку. Вот так же и сам Томас, встретившись с золотом чужих глаз, хотел было отвести взгляд в сторону, словно бы ФИЗИЧЕСКИ ощущая это... давящее превосходство, что скользило не то что на лице Корруса или в его глазах, а словно бы... Каррабаст! — мысленно выругался Том, не в силах сформулировать это странное ощущение: он словно бы... ощущал присутствие Теурона как нечто... опасное и тяжёлое, будто бы нечто тёмное, что сейчас наседало на него, Наллуса, неподъемным грузом, так и наровясь сделать того... меньше, ничтожнее, подмяв под себя. Это... была та самая хваленая "Джедайская Сила"? — невольно задался вопросом тот... Но вспоминая все те разы, когда ему в очередных, казалось бы, НЕСКОНЧАЕМЫХ миссиях невольно приходилось лицезреть членов давно павшего Ордена, Том с уверенностью мог сказать, что несомненно, пусть он и ощущал к тем нечто на подобие недоверия, даже злобы, чувствуя обоснованную тогда настороженность, но тем не менее... что-то подобное солдат ощутил впервые: нечто опасное, тёмное... жестокое. Что-то, что не говорило, а попросту КРИЧАЛО об ИСТИННОЙ личине находящегося перед ним. И не смотря на всё то превосходство, с коим Коррус смотрел на него, на эту давящую многотонной горой Силу, что будто бы витала вокруг Инквизитора, заставляя внутри всё сжиматься, подобно напряжённой до предела пружине, Томас... НЕ ОТВЁЛ взгляда от чужих глаз. Спустя какое-то мгновение, чуть помедлив, продолжив, видя проскользнувшее на знакомом лице требование объясниться. — Благодаря одному из находящихся в камере штурмовиков нам удалось... избежать неблагоприятных для нас сейчас последствий. — и словно бы в подтверждение своих слов Коммандер благодарно кивнул одному из находящихся за спиной Инквизитора солдат. После чего, вновь вернув всё своё внимание неподвижной фигуре "Девятого", продолжил. — И тем не менее, дабы предотвратить худшее, нам пришлось действовать быстро, в результате чего повстанческое оборудование серьёзно пострадало.
— Оно подлежит восстановлению? — в голосе Инквизитора скользнула сталь.
Но сейчас, глядя в сторону теперь уже бесполезной груды металла и то и дело искрящихся проводов, что можно было увидеть из отверстия бластерного выстрела, мужчина УЖЕ знал ответ на свой вопрос. И чужие слова только ПОДТВЕРДИЛИ его догадки:
— Да, но что же касается внутренних данных: выстрел повредил информационную панель. Так что даже если мы и сумеем восстановить оборудование — это будет попросту бессмысленно, учитывая то, что самих данных в нём больше... нет. — Наллус скрестил руки на груди, что-то раздражённо фыркнув себе под нос: всё таки, как не крути, но признавать свои... "некомпетентность" и эдакую слабость — бессилие в сложившейся ситуации Томасу было крайне трудно; слишком уж ощутимо это било по его самолюбию и относительно безупречной репутации.
И сейчас, понимая, что находящийся сейчас в камере допроса повстанец поведал им всё, что только знал и что без оборудования тот, по сути, был бесполезен, Коррус невольно поймал себя на мысли, что... это могло быть частью плана этой повстанческой погони: ведь, как не крути, но среди имперского персонала было отнюдь немало умелых и знающих своё дело специалистов, что в случае ОТКАЗА мятежника в сотрудничестве с ними без какого бы то ни было труда могли разобраться в устройстве оборудования — и получить требуемую им информацию. И это действительно было так, не смотря на весьма большой риск потерять слишком много времени и задеть "блокирующий код", если тот был предусмотрен хозяином коммуникационной установки. И, по всей видимости, даже если это было так, повстанцы решили не рисковать — и под предлогом сотрудничества отправить одного из своих солдат как раз таки за тем, чтобы ИЗБАВИТЬСЯ от того, что могло поставить под удар благополучный исход всей их операции.
Хитро, — невольно пронеслось в голове Теурона. Хотя чего он, собственно, и ожидал от этих двуличных лживых ублюдков, верно? — А ведь он и вправду поверил в чужую готовность сохранить свою шею ЛЮБОЙ ценой, даже если ради этого тому придётся поставить под удар жизни своих товарищей и... друзей. Жалкое зрелище.
Развернувшись в противоположную от камеры сторону, хмыкнул Инквизитор. Но, как бы то ни было, что чужой поступок, что то, что самому Девятому удалось понять из чужих речей и намерений, этот повстанец был для них попросту бесполезен: о какой бы то ни было сделке не могло идти и речи. Точнее, о ней не могло идти речи с самого НАЧАЛА — Коррус это понимал точно и ясно как тогда, так и сейчас. И по всей видимости и сам мятежник считал абсолютно так же.
Что же, как бы то ни было, но у Теурона было ЕЩЁ пара козырей в рукаве, коими тот и намеревался воспользоваться: в конце концов, те солдаты в их, империи, форме сейчас находились в одной из камер. И что-то Инквизитору подсказывало, что раз те решились покинуть пределы сектора лишь СЕЙЧАС — это значит лишь то, что Скайуокер и мон-каламари были уже на пол пути к своей так называемой свободе, раз отдали своим людям приказ об отступлении. Вопрос лишь в том, где именно те находятся. — и как раз таки это мужчина и был намерен выяснить. И, как бы отвратительно не было это признавать, но у них, солдат империи, действительно имеется нечто общее с... членами Альянса Повстанцев: — и это осознание отдалось вставшим поперёк горла комом. Но тем не менее, это и вправду было так. — Большая часть мятежников были непозволительно ПРЕДАННЫ идеалам и убеждениям повстанческого движения: сила, честь, готовность пойти абсолютно на ВСЁ, ради своих близких и своей "свободы". Из-за чего Девятый мог сказать наверняка, что какую бы сделку он не предлагал находящимся в камере солдатам, что бы не говорил, какими бы уловками и угрозами не пользовался, но те НИ ЗА ЧТО не пойдут на предательство своих командующих, своих убеждений и того, за что борятся — это чувство Теурону было знакомо как ни что другое, и именно поэтому он ТОЧНО знал, что те не пойдут с ним, представителем Империи, на компромисс. Из чего следует, что получить информацию, касаемо чужого местоположения, Инквизитор может лишь одним путем... Точнее двумя, и один из них, как нестранно, подразумевал под собой сыворотку правды, что же насчёт другого: то, на взгляд самого Терена, тот был наиболее эффективен и менее затратен по времени. И как раз таки к нему имперец и планировал приступить.
Из-за чего, не оборачиваясь, приказал:
— Освободить камеру допроса: привести заключённого под номером 35585 с одним из его товарищей. — из-за чего двое из находящихся у механической двери солдат в белом поспешно направились по коридору.
— Как я понимаю, твоё задание увенчалось успехом. — хмыкнул Коммандер, глядя на Инквизитора. После чего, чуть помедлив, всё же уточнил, помня чужой разговор слово в слово. — Что с нашим "информатором"? Что именно ожидает эту двуличную вомп-крысу? Камера в одной из имперских тюрем или же... он может знать что-то ещё?
— Более для нас и Империи в целом данный заключённый не несёт какой бы то ни было ценности, так что сейчас было бы наиболее целесообразно поместить его в одиночную камеру. — ведь что-то Девятому подсказывало, что о чужом плане из схваченых ими членов Альянса Повстанцев знали лишь единицы, из чего следует, что шанс того, что эдакого "предателя" среди своих бывших товарищей ждёт отнюдь незавидная участь, был слишком велик. А на вопрос о том, что же именно заставило Корруса так беспокоиться о чужом благополучии, ответ довольно таки прост: у него был план действий, что поможет ему в чужих поисках. — Но так как время может обойтись нам непозволительно дорого, я попрошу тебя отвести этого человека на первый ярус посадочной площадки — и ждать моих дальнейших указаний.
И, будем честны, от чего-то подобного Том даже опешил, из-за чего попросту и не смог удержаться от вертящегося на языке вопроса:
— Что ты задумал, Тер? — в голосе имперца проскользнули нотки заинтересованности и что-то на подобие... настороженности?..
— Исполняйте, ТК-357. — Коррус не был намерен объяснять на его взгляд очевидное. Да и, будем честны, мужчина ВООБЩЕ не был расположен к беседе, не имеющей для него информационной ценности... Или, по крайней мере, тот не был готов к подобному разговору, непосредственно, с самим Наллусом.
Из-за чего сейчас, глядя на то, как Томас переступает порог чужой камеры, Инквизитор быстро перевёл всё своё внимание на голограмму инструментрона, что показывала ведущийся сейчас над их головами бой. И, честно говоря, лицезреть схватку двух имперских звездных разрушителей было для Девятого чем-то поистине... странным и даже противоречивым. Ведь сейчас, следя за роем СИД-истребителей, многие из которых вспыхивали яркими огоньками звёзд, Коррус то и дело выделял среди них и ПОВСТАНЧЕСКИЕ истребители типа-Х, что и были тем самым единственным, что и давало хотя бы какое-то понятие происходящим на орбите хаосу и неразберихе...
Стоило солдату в белом лишь шагнуть за пределы чужой камеры, из-за чего механическая дверь с характерным шипением опустилась за его спиной, находящийся в кресле повстанец невольно вздрогнул, переведя взгляд на фигуру штурмовика:
— Это ошибка! — ожидаемо резко выкрикнул тот, невольно подавшись вперёд, из-за чего тёмный корпус дроида со стимулятором сыворотки было направился к нему, дабы, так сказать, предотвратить какие бы то ни было нежелательные последствия. Но в то же мгновение был остановлен жестом вошедшего в камеру штурмовика: это было излишне. По крайней мере пока. — Я ничего не делал! Я НЕ ПЫТАЛСЯ связаться с кем бы то ни было за пределами комплекса! Я...
— Молчать! — приказал имперец, из-за чего пленный, на удивление, подчинился, понимая, что сейчас, после произошедшего, его шансы избежать участи стать заключённым одной из имперских тюрем, по всей видимости, были крайне и крайне малы. Что, честно говоря, было ещё мягко сказано. И сейчас, смотря в, казалось бы, лишившееся от подступившего к горлу страха красок лицо, Томас продолжил. — Меня не интересуют твои оправдания. Как, собственно, они не интересуют и самого Инквизитора: сейчас, как бы прискорбно это не было признавать, твоя жизнь и моя репутация зависят от его прихоти, так что, если ты всё ещё надеешься на... относительно БЛАГОПРИЯТНЫЙ для тебя исход, советую... не напоминать Инквизитору о произошедшем — и держать язык за зубами.
И между строк чужих слов можно было отчётливо прочитать: "В конце концов, ты же не хочешь, чтобы тот внезапно передумал, верно?". Из-за чего повстанец покорно примолк, понимая, что Инквизитор был отнюдь не из тех, кого следует злить.
Из-за чего сейчас, выходя из камеры под охраной фигур в белом, повстанец не проронил и слова.
А на вопрос о том, что же именно произошло всего какие-то часы назад: ответ до невозможности прост — спустя какое-то время после того, как Инквизитор покинул пределы данной камеры мужчине вскоре удалось вновь лицезреть это старое потрепанное, но тем не менее так и продолжающее исправно функционировать нечто, что конкретно СЕЙЧАС напоминало лишь жалкое крошево обломков — некоего мусора, что так небрежно "свалили" у одной из металлических стен.
Он делал всё, что от него требовалось, чётко и ясно исполняя отданный членом Инквизитория приказ. Но не успел тот набрать и какого бы то ни было кода, как один из штурмовиков, по всей видимости приняв его настороженный вид и дрогнувшую в это самое мгновение руку за неподчинение приказу и нарушению одного из протоколов, просто взял — и выстрелил в коммуникационную установку, из-за чего повстанец кое как успел отдернуть руки, благодаря своей реакции от всполоха бластерного выстрела и осыпавших его от сгоревшего механизма искр получив лишь слабый ожог.
Подумать только! — мысленно корил себя мужчина. — Лишиться такого шанса, такой сделки из-за какой-то... СЛУЧАЙНОСТИ! Из-за дрогнувших в не то время, в не том месте рук, одну из которых то и дело сводило судорогой из-за полученного в схватке против этих ведроголовых болванчиков ранения.
И сейчас, направляясь МИМО камер заключения, тот понимал, что, по всей видимости, ему отведена отнюдь иная роль, нежели участь обычного заключённого. Из-за одного лишь осознания которого сердце повстанца забилось быстрее, встав поперёк горла отвратительным пульсирующим комом. В конце концов, будем честны, но что-то ему подсказывало, что ТЕПЕРЬ в качестве эдакого "союзника" он был Инквизитору... неинтересен и попросту НЕВЫГОДЕН.
И за всеми этими думами, из-за тех самых настороженности, страха и желания поскорее ПОКИНУТЬ данный сектор, тогда, находясь в камере допроса, ещё ДО того, как его устройство превратилось в кусок бесполезного металла и набора хаотичных проводов, мужчина даже и не заметил, как к стрелявшему в тот момент приблизилась точно такая же фигура в белом. После чего, приблизившись, что-то тихо проговорила — и лишь ТОГДА раздался выстрел...
И сейчас, направляясь по одному из десятков светлых коридоров, и невольно вслушиваясь в шаг следующих за ним заключённых в сопровождении солдат в белом, Теурон даже не удивился тем самым словам, что соскочил с чужих уст:
— Можешь даже не пытаться, Инквизитор: — проговорил предводитель вражеского отряда. — Я ничего не знаю. А если бы и знал — всё равно не сказал бы.
На что Девятый лишь холодно усмехнулся: сколько же раз ему говорили подобные слова — и всегда исход был одним и тем же; если ему не суждено пойти с кем-то на компромисс, были ещё масса совершенно ИНЫХ способов получить то, что ему, Коррусу, было нужно. И то, что он собирался сделать, в какой-то мере можно назвать сделкой: в конце концов, но, как не крути, абсолютно у всего и у ВСЕХ есть своя цена; главное — лишь найти верный подход и то, что ДЕЙСТВИТЕЛЬНО заинтересует ту самую сторону, что и находилась сейчас позади него. И если его, Теурона, предположения и думы окажутся верны — каких бы то ни было усилий, дабы развязать чужой язык, ему прикладывать не придётся.
Повстанец ВРАЛ насчёт своей неосведомленности — это было ясно как день. Из-за чего сейчас, не останавливаясь, мужчина через плечо бросил, отвечая на чужие слова:
— Поверь, от тебя это не зависит. — произнёс он, на пару недолгих мгновенией внезапно чуть умерив свой шаг: и вновь рана отдалась ледяной волной, из-за чего Инквизитор был вынужден непроизвольно поджать побледневшие губы, но... Конкретно же на ЭТОТ раз... боль ощущалась намного более явно, чем до этого: По всей видимости действие стимулятора начало постепенно сходить на нет. — сразу же понял мужчина, не подавая какого либо вида. В конце концов, об этом он сумеет позаботиться чуть позже: сейчас было важно иное. Из-за чего, наконец, дойдя до эдакого "мостика", под которым простиралась широкая панель посадочной площадки и находящиеся на ней СИД-истребители и грузовые шатлы, Теурон заговорил вновь, глядя уже, непосредственно, чуть ДАЛЬШЕ — ЗА пределы имперского комплекса, чья границы как раз таки именно ЗДЕСЬ находились намного ближе, чем в каком бы то ни было ином месте. В глазах повстанцев за чужой спиной мелькнули немой вопрос и... настороженность. Из-за чего, ощущая это самое... непонимание и даже смятение из-за того, с какой именно целью их привели сюда, Терен продолжил, привычным движением заведя свободную руку за спину. — Думаю, вам известно, что о каком бы то ни было сопротивлении не может идти и речи: вы безоружны и окружены: наше численное преимущество превосходит ваше в десятки, в то и сотни раз, вы находитесь в незнакомой местности и имеете... ограниченную свободу действий — говоря о наручниках на чужих запястьях, проговорил имперец. — Вам не победить даже с учётом того, если вам неким образом всё же УДАСТСЯ освободить себя и своих товарищей. Что, будем честны, весьма маловероятно. — это было ясно как день, из-за чего мятежники и сами не заметили, как их пальцы то и дело сжимались в кулаки, в то время как на лице плясали желваки. В конце концов, как бы прискорбно не было это осознавать, но... Инквизитор был... прав: они остались одни; без оружия и поддержки. И именно из-за этого осознания один из повстанцев, сам по началу не заметив, до ноющей боли скрипнул зубами: в конце концов, как говорится, правда глаза колит. Но тем не менее, это ещё не значило, что у них не было выхода из сложившейся ситуации. Выбор и последующий за ним выход есть ВСЕГДА, вот только чтобы ОТЫСКАТЬ его — нужно было как следует постараться. Ради себя, своих товарищей и друзей, ради своих семей и того, чего их, обычных людей, так жестоко лишила Империя, и что они, Альянс Повстанцев, обещали им вернуть. Инквизитор продолжил вновь, уже отсюда, там, внизу, видя знакомую тёмную макушку Наллуса в сопровождении солдат в белом, в чьих руках и находился их неудачливый "информатор". — Но тем не менее, я даю вам возможность ИСПРАВИТЬ своё положение: вы поведаете мне о местонахождении Адмирала Акбара и Генерала Скайуокера, а я же в свою очередь обязуюсь предоставить вам и вашим людям возможность беспрепятственно покинуть пределы комплекса... Как данному представителю вашего... "повстанческого движения". — вновь переведя взгляд вниз, по направлению к Томасу, а точнее на мужчину, что находился в руках его солдат, Теурон произнёс по инструментрону на своей руке. — Отпустить.
Из-за чего, будем честны, Том невольно даже опешил, невольно вертя головой, в надежде отыскать того, кто, скорее всего, сейчас и наблюдал за ним. И поиски эти продлились не так уж и долго, так как уже спустя пару мгновений взгляд карих глаз натолкнулся на возвышающуюся над ним фигуру в темной броне. После чего, тихо, дабы эти слова донеслись лишь до ушей самого Девятого, мужчина проговорил:
— О чём это ты, Тер? — не понимал Коммандер, ведь достаточно давно поняв, насколько же сильно за эти годы поменялось мировоззрение его бывшего товарища, тот ожидал чего угодно, но точно не такого приказа... К тому же, будем честны, нечто подобное попросту ставило под удар его, Тома, некоторые... планы. — Неужели ты и вправду собираешься просто вот так взять — и ОТПУСТИТЬ его? Сейчас?! Когда введено военное положение, а на орбите ведётся самый настоящий бой? Да ты должно быть...
— Исполняйте, Коммандер. — донесшийся из динамика на его, Наллуса, руке голос давал понять точно и ясно, что в своём решении Коррус был неприклонен.
Из-за чего, как нестранно, Тому лишь и оставалось, что прикусить себе язык — и молча подчиниться. В конце концов, если же раньше, когда Терен был в отряде специального подразделения, между ними и создавалась хотя бы НЕКАЯ иллюзия того, что они были в какой-то степени равны: оба были командующими, оба солдатами и оба были... друзьями, то конкретно же СЕЙЧАС о чем-то подобном просто не могло идти и речи. Коррус уже давным-давно перестал быть тем самым в понимании войны наивным юнцом, что считал, что абсолютно ЛЮБОЙ конфликт можно уладить мирным путём, коим его когда-то и запомнил Наллус: теперь Теурон стал... другим; более холодным, расчетливым и в чем-то даже... жестоким. И не смотря на эти знакомые красные пряди, узнаваемые черты его, Терена, лица, что за эти годы словно бы ТОЖЕ приобрели некие, едва уловимые изменения, Наллус мог сказать точно и ясно, что если он невольно встанет у него, Корруса, на пути — ничего из разряда "в память о нашей старой дружбе" того волновать не будет: Теурон поступит так, как от него того требуется.
Из-за чего сейчас, деактивировав наручники, что сковывали чужие запястья, Томас кивнул не менее изумленному чем-то подобным повстанцу куда-то в сторону: мол, можешь идти. Из-за чего мужчина лишь коротко тряхнул головой, сбрасывая сковавшее его оцепение. После чего, недолго думая, быстро двинулся в сторону скал, за тёмными зубьями которых, насколько он помнил, находилось нечто, напоминающее что-то в роде поселения. Хоть и, будем честны, учитывая его территорию, данная формулировка была весьма преувеличена.
Но, вновь возвращаясь к Девятому и следящим за происходящим с не менее явными интересом и недоверием мятежников за его спиной: Инквизитор коротко хмыкнул, глядя на то, как удаляющийся всё дальше и дальше от комплекса повстанец... резко застыл, так же быстро, словно бы стараясь удержать равновесие, развёл руки в стороны, переведя взгляд уже, непосредственно, себе под ноги. И несомненно, нечто подобное попросту не могло укрыться ни от заключённых подле Теурона, ни от самого Тома, что, лишь ЗАВИДЕВ это, запоздало понял, чего именно подобным "спектаклем" добивался Коррус. Из-за чего рука солдата непроизвольно скользнула к бластеру на своём поясе от того самого опасения, что именно в случае чего может показаться на этой самой равнине — взгляд карих глаз вновь скользнул к фигуре Инквизитора.
А на вопрос о том, чего же именно добивался Терен, отдавая, казалось бы, такой противоречивый приказ — ответ довольно таки прост: вспоминая информацию о данном секторе; особенности его местности, приблизительную характеристику обитателей данных ландшафтов, а так же добываемые здесь Империей ресурсы, дабы, так сказать, избежать каких либо неблагоприятных для них с Восьмым сюрпризов во время выполнения данной миссии, Девятый вспоминал и показанные по его же просьбе Томасом полые тропы, что, порой, и становились ловушками как для местной живности, так и по началу для самих имперцев. А что же ждало тех внизу, на самом дне вырытых этими огромными, насекомоподобными созданиями? Думаю, не стоит говорить, что участь их была отнюдь незавидной.
Вот и сейчас, помня, что именно ОТСЮДА они с Наллусом и начали обход местности, мужчина спокойно смотрел на тот самый единственный, осторожный, но НЕВЕРНЫЙ шаг, что он, повстанец, и совершил, из-за чего в то же мгновение земля под его ногами коротко треснула, подобно тонкому льду, утягивая мятежника в мглу темноты:
— Думаю, вам известно, что проходящие под землёй тоннели являются... творением подземных обитателей данной местности. — не оборачиваясь, проговорил Коррус, с помощью Силы ощущая, как... поперёк горла встал отвратительный, душащий его ком, в то время как в груди же и вовсе появилось нечто... холодное и больно скребущееся через грудную клетку, словно бы так и наровясь сломать её — и сбежать так далеко, как это только возможно, но... Вопреки всему этому, данное нечто рвалось наружу не только из-за сковавшего её холодными цепями страха, но и из-за чего-то... намного более ощутимого, что стояло в ПРОТИВОВЕС этому самому оцепенению. Нечто, что так и наровило сжать кулаки, ринувшись вперёд в горячем порыве... ПОКВИТАТЬСЯ с тем, кто виновен в гибели стольких людей... ИХ людей: друзей, товарищей, братьев — всех тех, кто действительно был достоин ЛУЧШЕГО... Смесь страха и ярости — тряхнув головой, словно бы РАЗРЫВАЯ возникшую между собой и этим отребьем связь, что и помогла ему ощутить чужие эмоции, пронеслось в голове Корруса. Эмоции, что с каждым новым мигом только наростали от раздавшегося и казавшегося таким далёким отсюда крика того, кто и угодил в чужую ловушку. Крик, что уже спустя пару мгновений и вовсе стих, уступив место некоему клекоту и пощелкиванию многочисленных лап. И сейчас, сосредоточившись, Инквизитор вновь ощутил это: тот самый голод, смешанный с привкусом земли и песка, что, казалось бы, оседал на языке неприятным горьким налётом. Голод, что заставлял желудок скручиваться и жалобно завывать. И кем бы ни были те существа, абсолютно КАЖДЫЙ из находящихся здесь понимал, что с ними было лучше не связываться. И сейчас, в бессилии сжимая кулаки и глядя в образовавшееся в земле отверстие чужой ямы, мужчина за чужой спиной понимал, что... по всей видимости нечто подобное в случае отказа грозит и им самим. Что, собственно, Инквизитор перед ним только что и подтвердил. — Буду с вами честен: вашей встречи с этими созданиями я отнюдь не желаю, но тем не менее, порой отчаянные времена требуют отчаянные мер. Поэтому спрошу ЕЩЁ раз: — рука в тёмной коже перчаток одним молниеносным движением скользнула к первому попавшемуся пленному, коим оказался подошедший к нему непозволительно близко юноша. Что, коротко вскрикнув, и сам не заметил, как оказался прижат к перилам эдакого мостика, падать с которого, будем честны, было довольно... нежелательно. Причём это ещё мягко сказано. Особенно если брать в расчёт и то, что если тому всё же и УДАСТСЯ выжить после падения с подобной высоты, это ещё не значит, что такая же удача постигнет его и в норе одной из этих тварей. Из-за чего, понимая, что имперцу хватит одного лишь единственного движения, чтобы отправить мальчишку в недолгий полет, повстанец машинально рванулся вперёд. Но направленные на него дула винтовок солдат в белом дали понять чётко и ясно, какие именно последствия его ожидают в случае неповиновения. — ГДЕ находятся мон-каламари и джедай Скайуокер?
— Я не знаю!.. — выкрикнул мужчина, из-за чего бледные губы его "собеседника" вытянулись в тонкую полоску:
— Ложь. — холодно изрёк Инквизитор, понимая, что это действительно было так. В конце концов, солдаты попросту НЕ СТАЛИ бы покидать своих командующих, зная, что те были в опасности. Особенно если брать в расчёт и то, ради КОГО они сюда прибыли. Из чего вывод напрашивается сам собой. Сжатые на чужих грудках пальцы толкнули юношу вперёд, по направлению к "пропасти", из-за чего тот только сильнее вцепился в чужую руку. — Последний шанс, повстанец: вопрос остаётся тем же...
— Молчите! — неожиданно для Корруса вдруг выкрикнул мальчишка, из-за чего на скулах невольно заплясали желваки: от тех самых непоколебимых... преданности и уверенности в ПРАВИЛЬНОСТИ своих слов и намерений. От той самой готовности пойти на всё, но ВЫПОЛНИТЬ поставленную перед ними задачу. Из-за чего Девятый мысленно качнул головой, в который раз дивясь тому, насколько всё же ЛИЦЕМЕРЕН Альянс Повстанцев, раз они готовы пойти даже на то, чтобы послать в бой ещё незнающих жизни детей, совсем ещё юнцов, коим так БЕССОВЕСТНО промывают мозги, навязывая СВОИ понятия, что так непомерно ДАЛЁКИ от истины. — Ничего не говорите! Просто...
— Выбор за Вами. — и снова толчок в грудь, из-за чего мальчишка чуть ли не повис на руке Корруса.
И хоть слова его звучали чётко и без какой бы то ни было тени сомнения... но тем не менее хватка его пальцев на запястье Теурона была крепка, как ни что другое, что говорило само за себя. И от этого самого осознания огонь гнева в глазах Инквизитора полыхнул с новой силой.
И сейчас, видя, как эмоции на лице повстанца перед ним сменяют собой одна другую, Девятый УЖЕ знал последующий ответ на свой вопрос: в конце концов, но, как не крути, члены Альянса Повстанцев ВСЕГДА славились своей так называемой "преданностью" и нежеланием бросать своих товарищей на произвол судьбы — это была их слабость. Слабость, которая, с одной стороны, как бы прискорбно не было это осознавать, вызывала толику... уважения, и всё же слабость остаётся слабостью: и от них либо избавляются, либо же та рано или поздно НАСТИГНЕТ того, кто так и не смог её побороть. И это был извечный бич Альянса Повстанцев, что конкретно сейчас и сужался неумолимой петлёй на шее того, кто, наконец, заговорил;
— Старая база Пайков. — сквозь зубы процедил мужчина, чувствуя, как обсолютно каждое слово даётся с трудом. — С помощью предоставленных нам кодов одного из наших людей в их рядах, мы смогли получить доступ к их ангарам. Там мы в случае раскрытия маскировки и должны были собраться. По крайней мере именно ОТТУДА Адмирал Акбар и должен был покинуть данный сектор.
И это было довольно логично, учитывая то, что если же людям замаскироваться и слиться с толпой их, Империи, солдат было довольно просто, то конкретно же о мон-каламари чего-то подобного нельзя сказать и вовсе. Из чего следует, что это было НАИБОЛЕЕ продуктивным решением — покинуть пределы сектора из малопосещаемого или же и вовсе забытого и более неимеющего какой бы то ни было для Империи ценности места. Коим и стали обломки чужой базы. — понимал Девятый.
После чего, вынырнув из своих раздумий, перевёл свой взгляд на мужчину под прицелом чужих пушек, в глазах которого так и продолжали полыхать огонь ярости и самый неподдельный гнев... Вперемешку со страхом за своего подчинённого и немой просьбой ИСПОЛНИТЬ свою часть их так называемого "уговора" — и отпустить мальчика.
Из-за чего Теурон, так и продолжая сминать одежду на чужой груди, перевёл взгляд на юного повстанца, за спиной которого так и продолжала раскрывать свои объятия пустота полёта, словно бы только и ожидая, когда он, Коррус, разожмёт пальцы своей руки. И мужчина видел те самые страх, уверенность и проскользнувшее в глазах... отчаяние от сказанного его, мальчишки, товарищем. Те самые чувства, что вопреки всему шли рука об руку.
И хоть Коррус отчётливо понимал, что БОЛЬШАЯ часть вины лежит как раз таки на плечах тех, кто и ВЛОЖИЛ в голову этого юноши, и подобных ему, всю эту... чушь, но тем не менее... Мальчишка прекрасно осознавал, на что шёл и что именно от него ТРЕБОВАЛОСЬ: он явился сюда, надел форму их, Империи, солдат, стрелял в штурмовиков, некоторые из которых, как нестранно, пали от ЕГО руки, — всё это он сделал по СОБСТВЕННОЙ воле — в этом не было сомнений.
И сейчас, вспоминая то, что произошло на Астероиде: вспоминая одновременно печальное, гневное и отчужденное лицо того юноши — сына Сарака, коему он, Коррус, показал ИСТИННОЕ лицо того, кого тот когда-то называл своим отцом, Терен отпустил юного Трэйна на все четыре стороны не только из-за понимания, что тот, по сути, был для него и Империи бесполезен, но ещё и из-за банального осознания того, что... дети НЕ ДОЛЖНЫ расплачиваться за деяния своих родителей; в гибели его, Корруса, дома был виноват лишь чужой наниматель и сам Сарак; не его сын, которого скорее всего тогда и на свете не было.
И сейчас в голове Инквизитора пронеслась СХОЖАЯ мысль: в гибели всех тех штурмовиков и офицеров виновен Альянс Повстанцев, а в том, что находящийся сейчас в его руках мальчишка оказался здесь — те, кто и НАДОУМИЛ его на такие "благородные дела". Как, например, тот же самый повстанец, от коего Терен так любезно получил ответ на интересующий его вопрос. И всё же, как бы он не хотел оправдать чужие поступки, факт остаётся фактом: мальчишка здесь оказался по СОБСТВЕННОЙ воле — и стрелял в их солдат СВОЕЙ рукой. Из чего следует, что он должен понести наказание, коего заслуживает член Альянса Повстанцев: участь, что рано или поздно ожидает абсолютно КАЖДОГО из этой ранкоровой погони, но... Не сейчас: в конце концов, по крайней мере ПОКА, в чужой гибели просто-напросто не было смысла;
— Благодарю за сотрудничество. — холодно изрёк Инквизитор, швырнув юношу куда-то в сторону, из-за чего тот только и успел, что рвано выдохнуть, уже готовясь ощутить удар о камень пыльной земли, но... К своему глубочайшему изумлению тот оказался у ног одного из штурмовиков, что, недолго думая, привычным движением завёл руки повстанца за спину, одним коротким рывком поставив того на ноги. — Увести.
Говоря и о самом мальчишке, и о том, кто находился за его, Терена, спиной, коротко бросил Инквизитор, из-за чего совсем скоро чужие фигуры скрылись за одним из поворотов.
После чего Коррус, развернувшись, стремительно зашагал по одному из коридоров, попутно на ходу стараясь отыскать то самое место, о коем ему и поведал мятежник. Что, собственно, сделать и вовсе не составило труда, из-за чего уже спустя пару мгновений над рукой Корруса появилась подрагивающая фигура голограммы, на которой отчётливо виднелась одна из отдалённых отсюда скал, внутри которой то и дело можно было уловить очертания механических дверей многочисленных ангаров и ярусов. Но, как оказалось, это было отнюдь не всё: как известно, превыше всего Пайки ценят кредиты, а так же комфорт и безопасность; как свою, так и своих "накоплений". Из-за чего Девятый и не удивился, стоило голограмме над его рукой коротко мигнуть, показывая целый лабиринт коридоров и помещений, что и находились внутри самой скалы, подобно некоему... муравейнику. Теперь им известно местонахождение Адмирала Акбара и мальчишки-Скайуокера.
И при одной лишь этой мысли пальцы мужчины невольно сжались на эфесе копья ЕЩЁ сильнее: перед взором вновь скользнула зелёная вспышка чужого меча... А вскоре же и образ того, кто и пал сегодня от его лазера. Из-за чего имперец и сам не заметил, как где-то там, казалось бы, глубоко внутри раздалось отчётливое: "Скайуокер поплатится за то, что сделал" — такое уверенное, холодное, такое... непоколебимое, что одних лишь этих отголосков Терену вполне хватило для того, чтобы ощутить начинающую питаться этим самым гневом, этой ненавистью, Тёмную Сторону.
Но не успел тот сделать и пары шагов в сторону одного из СИД-истребителей, как раненая нога ВНОВЬ дала о себе знать, вынуждая мужчину на мгновение остановиться, опираясь на эфес копья: на языке, казалось бы, появился металлический привкус, от знакомого запаха которого к горлу подкотил ком тошноты, заставляя Инквизитора на мгновение прикрыть глаза, дабы хотя бы немного прийти в себя. Каррабаст! — мысленно выругался Коррус, проведя кончиками пальцев по перевязанному бедру. Пары касаний по которому вполне хватило для того, чтобы понять: ещё немного — и он ощутит боль в ПОЛНОЙ мере. Но Теурон не может остановиться: не сейчас, когда находится так БЛИЗКО к тому, чтобы схватить Акбара и... убить Скайуокера. Он просто НЕ ИМЕЕТ права отвлекаться ни на боль, ни на что бы то ни было ещё.
Но прежде, чем тот вновь решил было сделать пару шагов вперёд, на плечо легла рука в тёмной коже перчаток, заставляя ВЫНЫРНУТЬ из этих мыслей:
— Эй, Тер, ты в порядке? — взглядываясь в неестественно и непривычно для своего обладателя бледное лицо, проговорил Наллус. Хоть и, будем честны, всё и так было очевидно. И скользнувшие к его, Корруса, ноге глаза были прямым тому подтверждением: рана открылась — по тёмным запёкшимся пятнам чужого бинта, подметил Том. Но промолчал, УЖЕ зная ответ на свои слова. Из-за чего, вновь глядя в золото чужих глаз, спросил. — Узнал что нибудь? Твой "спектакль" увенчался успехом?
— Вполне. — коротко кивнул ему тот. — Акбар и Скайуокер находятся на заброшенной базе Пайков.
Куда, собственно, Инквизитор и держал свой путь. Но не успел он сказать и слова, как Наллус с готовностью произнёс:
— Отлично. Я соберу свой отряд — и можем отправляться в путь. — но УЖЕ зная, что именно со стороны Корруса хотело последовать за данной фразой, Том поспешно добавил. — Насколько мне известно, пайков "муравейник" имеет довольно большую площадь, так что, как нестранно, иметь под рукой пару тройку солдат, что в случае чего смогут пойти противнику на перехват, будет не лишним. — Томас давным-давно понял, что НАИЛУЧШИМ способом убедить Теурона в своей правоте является способность привести тому хорошие и обоснованные доводы. Что, собственно, тот и сделал. И сейчас, вспоминая голограмму строения чужой базы, Девятый понимал, что тот был прав. Как, собственно, понимал и то, что поддержка в случае чего будет весьма кстати. — К тому же, не пойми меня неправильно, но... твоя рана оставляет желать лучшего. Причём это ещё МЯГКО сказано.
— Свяжись со своими людьми: вели им поторопиться. — демонстративно дав понять, что данная тема не имеет к поставленной задаче какого бы то ни было отношения, Коррус в привычном для себя движении завёл свободную руку за спину, слыша лишь доносящиеся из-за его спины усталый вздох Наллуса, да его голос, в каждом новом приказе своим людям по инструментрону которого отдавались металлические нотки.
А он не изменился. — невольно хмыкнул про себя Девятый, вспоминая те самые дни, когда так называемые "новенькие" в их отряде чуть ли не сжимались от его, Тома, сухой и грубой манеры отдавать указания. Казалось бы это было так давно, словно бы совсем в ДРУГОЙ жизни, но тем не менее, эти воспоминания: о Вране, Заре, Томасе... да даже о Клинне, оставались такими же яркими, как и тогда, пусть и... теперь не менее далёкими. Из-за чего при одной лишь этой мысли Коррус грустно усмехнулся, вспоминая это давно прошедшее время.
Но из этих совсем ненужных ему сейчас и попросту БЕСПОЛЕЗНЫХ раздумий его вывел знакомый голос, что конкретно сейчас обращался уже, непосредственно, к нему:
— Сейчас подготовят спидеры — и выдвигаемся. — проговорил Том, скрестив руки на груди: и снова между ними воцарилось молчание; гнятущее и... довольно тяжёлое. По крайней мере для самого Наллуса, что в конечном итоге и решился его нарушить, невольно покосившись в сторону пустыря, где даже отсюда виднелись очертания оставленной повстанцем ямы. — Знаешь, а ведь я... ОЖИДАЛ от тебя чего-то подобного, но после... В какой-то момент я и вправду подумал, что ты отправишь мальчишку туда же. — мужчина сдавленно фыркнул. — Подумать только, и когда это я, как ты говоришь, стал таким "недалёким"?
— Учитывая то, что ты ДО СИХ ПОР, спустя столько лет так и продолжаешь нести звание Коммандера, никак не продвигаясь по службе, я бы МОГ предположить. Но учитывая то, что данный вопрос был риторическим, предоставлю эту "честь" тебе. — и зная "особенности" чужого нрава, Коррус надеялся услышать в свой адрес гневную тираду, или, как минимум, учитывая их нынешнее положение в имперских войсках, хотя бы некую колкость, но... К своему глубочайшему изумлению ответом для Теурона была лишь тишина, словно бы... Словно сказанное им НИКАК не задело весьма раздутое самолюбие Томаса, будто бы причина, по которой Наллус так и продолжает нести бремя Коммандера И ТАК была очевидна. По крайней мере для него самого. Из-за чего Девятый продолжил. — Что же касается юного мятежника и остальных схваченных нами членов Альянса Повстанцев: будь уверен, их будут судить по всей строгости — и рано или поздно они ПОЛУЧАТ своё; это неизбежно. — и это действительно было так — Терен знал это точно и ясно. — Однажды я слышал такую фразу: "Смерть — это отпущения, а не наказание", и в какой-то степени оно имеет место быть; в конце концов, порой бывает участь НАМНОГО хуже. Но тем не менее, я не согласен с этой формулировкой: единственным способом принести в Галактику мир и порядок является ПОЛНОЕ уничтожение такой заразы, как Альянс Повстанцев, Багровый Рассвет и всех подобных им. Несомненно, этот процесс малоприятен для ОБЕИХ сторон: как в плане затрачиваемых ресурсов, так и со стороны наших солдат, и всё же он необходим. Сегодня и на протяжении большей части сознательной жизни я убедился в этом точно и окончательно.
В голосе Инквизитора скользнула сталь, из-за которой по спине Наллуса невольно пробежала дрожь, но... Было под этим самым гневом, этой ненавистью, что-то... ещё: что-то настолько ГЛУБОКО под маской этой его, Теурона, излюбленной холодности и дисциплины, что сам Томас просто НИКАК не мог разглядеть. И то были непоколебимая готовность пойти на ВСЁ, чтобы защитить Империю и её людей: ЛЮБЫМИ возможными способами, даже если это подразумевало под собой... это. И помня чужое откровение о том, что именно его, Терена, и заставило встать на путь имперского штурмовика, Наллус знал, что подобная ярость и ненависть по отношению к Альянсу Повстанцев была отнюдь небеспричинной. К тому же, вспоминая то, чему свидетелем и он, и ещё несколько имперских солдат стали, мужчина вспомнил так же и то, как тогда, глядя на Корруса, на чьих руках покоилось тело Инквизитора, внутри что-то похолодело и пропустило удар от вырвавшегося из Терена крика: такого громкого, такого отчаянного, словно бы в нём Коррус собрал всю ту ярость и ненависть, коей не мог дать выхода, всю ту неимоверную... боль, чьи отголоски, казалось бы, в тот самый миг сумел ощутить и сам Наллус, чувствуя, как от одной лишь этой толики в груди что-то болезненно сжимается, вставая поперёк горла колючим комом. Но вместе с этой яростью и болью, что слышались в чужом крике, Том впервые за все эти годы увидел в Коррусе такие отчаяние и... бессилие. Душащее того бессилие от осознания того, что он, Терен... не успел и просто НЕ СМОГ чего бы то ни было сделать. — и пожалуй именно это и было тем, что объединяло Тома и Корруса: страх перед тем самым бессилием.
И именно это и было тем, что толкало ОБОИХ из них к тому, что они делают: желание защитить, желание сделать так, чтобы больше НИКТО не испытывал того, что когда-то пришлось испытать им.
После чего Теурон вместе с Наллусом двинулись в сторону назначенного самим Томом своему отряду места встречи.
— Кстати, — словно бы вспомнив, вдруг проговорил солдат. — Что там насчёт этой ряженой вомп-крысы? Узнал, кого нам стоит "благодарить" за побег Акбара?
Говоря о агенте Альянса Повстанцев, уточнил тот, на что спустя какое-то время получил ответ:
— Ничего. — сказал Девятый, продолжив их путь.
И да, отвечая на ваш вопрос, Терен думал об этом на протяжении довольно таки долгого времени, неожиданно прийдя к выводу, что вычислить агента повстанцев было до невозможности легко. Для этого было достаточно лишь задать себе ВЕРНЫЙ вопрос, который звучал примерно так: КТО помимо него самого знал о том, что Акбара перевели в иное место заключения? И ответ напрашивался сам собой: то был только... старший офицер. Он был на довольно высоком посту, из чего следует, что и получаемая им информация была довольно полезной и несла за собой довольно ощутимые последствия для Империи в случае её утечки, но... У данного положения была и ОБРАТНАЯ сторона медали: учитывая занимаемый данным человеком пост, тот почти всегда находится у высокопоставленных лиц на виду, из чего следует, что нечто подобное для вражеского агента было весьма нежелательно и непродуктивно. Так что, разумеется, пока одно из наиболее существенных доказательств, касаемо чужой персоны, отнюдь не играло ему, офицеру, на руку, но тем не менее, если подумать логически... в чем-то подобном и вовсе не было смысла. Что-то здесь было... не так — Коррус это понимал точно и ясно, из-за чего и не спешил выносить поспешных выводов.
К тому же, если брать в расчёт и то, что конкретно сейчас офицеру и вовсе не известно о его, Терена, намерениях и попросту отбытии, волноваться ему не о чем. Хоть он и не исключал того, что по прибытию, ПОСЛЕ того, как мон-каламари и джедай окажутся в их руках, ему придётся взяться за этот вопрос всерьёз...
Сидя в одном из, по всей видимости, уже довольно таки давно заброшенных помещений, Адмирал терпеливо ожидал новостей от недавно покинувшего их "укрытие" юноши — Скайуокера.
А на вопрос о том, что же именно подтолкнуло джедая пойти на такой риск — и ненадолго оставить Акбара, пусть и не без охраны в лице пришедших сюда как раз таки с ним, Люком, солдат Альянса Повстанцев, ответ довольно таки прост: как не крути, но учитывая то, что патрульные ворота, что и являлись единственным, что отделяло их от возможности ПОКИНУТЬ данный сектор, сейчас были попросту перекрыты и недоступны для них — и именно это и стало причиной, по которой Скайуокер и покинул бывшую базу Пайков; чтобы найти способ хотя бы на КАКОЕ-ТО время отключить силовое поле. И что-то Акбару подсказывало, что у того уже... Хотя нет, даже не так: ИЗНАЧАЛЬНО был план действий, если всё, как, например, сейчас пойдёт не так. В конце концов, но риск, на который пошёл юноша вместе со своими людьми ради его, Акбара, вызволения был СЛИШКОМ велик, чтобы не иметь за пазухой пару козырей. Хотя, честно говоря, учитывая нрав юного Скайуокера, в голову Адмирала то и дело закрадывалась мысль о том, что... так же причиной его отсутствия было и желание спасти и помочь выжившим членам Альянса Повстанцев, что прибыли сюда с ним. В конце концов, но Люк ВСЕГДА славился желанием спасти всех... хоть и понимал, что порой нечто подобное было просто невозможно. Но тем не менее, даже это самое понимание НЕ МОГЛО встать на его пути.
Но из этих размышлений мон-каламари вывел чужой голос:
— Адмирал, мы только что получили послание от одного из наших людей: — скороговоркой произнёс мужчина. — Сюда направляется отряд имперских солдат под предводительством одного из членов Инквизитория; если верить сведениям, у нас не больше одного стандартного часа для того, чтобы скрыться. Максимум два, если наш человек его задержит.
— Свяжитесь с Генералом Скайуокером: узнайте о положении его дел и в случае его задержки передайте, что мы вынуждены найти ИНОЕ место, дабы переждать эту... "бурю". — понимая, что у них было просто непозволительно МАЛО времени для того, чтобы надеяться на удачу и благоприятный исход, поднимаясь, приказал Акбар. После чего, прежде, чем повстанец удалился, уточнил. — Известно, с какой стороны нам ожидать наступления?
— Со стороны главных ворот. — быстро ответил тот, учитывая то, что в сообщении говорилось и об этом.
И, честно говоря, нечто подобное было весьма... удивительно, учитывая то, что обычно Империя старается действовать без лишних жертв со своей стороны: так сказать, более рационально, но удар в лоб?.. Это было что-то новенькое и... заставляющее насторожиться. Из-за чего в голове Акбара промелькнула мысль о том, что либо командующий штурмовым отрядом имел определённую тактику, либо же был слишком горяч и из-за этого неосторожен, раз решился на такой отчаянный шаг.
Но тем не менее, раз уж им известно чужое местонахождение и приблизительная тактика — это значит то, что и им САМИМ нельзя медлить: им нужен план, дабы хотя бы ненадолго задержать имперских солдат — и покинуть это место...
И сейчас, остановившись не так уж и далеко от бывшей базы Пайков, но так, чтобы их отряд остался незамеченным, Теурон отдал штурмовикам приказ разделиться: из-за чего одна группа, по его сигналу, должна была начать атаку со стороны распологающихся позади самой бывшей обители синдиката ангаров, где, по сути, и будет находиться БОЛЬШАЯ часть вражеских солдат, учитывая то, что как раз таки ГЛАВНЫЕ ворота во время штурма данного места войсками Империи всвязи с перекрёстным огнём и взрывчаткой этих бандитов оказались под завалами обрушевшейся на них скалы, из-за чего, как нестранно, и пришли, мягко говоря, в негодность, из-за чего подобраться к ним было весьма проблематично. Из чего следует, что, не ожидая, так сказать, прямой атаки в лоб, причём ещё и со стороны главных ворот, пусть и находящихся в весьма плачевном состоянии, повстанцам просто-напросто не было смысла отправлять в данное место большую группу солдат: в конце концов, если подумать, это было довольно расточительно в плане эдаких "ресурсов". И как раз таки на этом мужчина и собирался сыграть.
К тому Теурон, несомненно, понимал, что отряд Наллуса был довольно... мал, чтобы выдержать чужой натиск во время отвлекающего маневра, за время которого Девятый и планировал пробраться внутрь чужой базы. Из-за чего тот, незадолго до того, как они с Томом покинули пределы горнизона, договорился о подкреплении в лице ещё нескольких штурмовых отрядов. Вот только, увы, предупредить находящегося рядом с собой Коммандера Инквизитор всвязи со спешкой так и не успел. Но, честно говоря, на его взгляд то было неважно: в конце концов, подкрепление лишним не бывает.
Из-за чего сейчас, недолго думая, имперец развернулся к Томасу: пора;
— План действий тебе известен и остаётся тем же: никакой отсебятины — это приказ. Акбар НЕ ДОЛЖЕН вновь попасть в руки Альянса Повстанцев: мы ОБЯЗАНЫ схватить его: ЛЮБОЙ ценой. ВНЕ зависимости от того, что именно от нас потребуется — изрёк тот, услышав в ответ лишь короткий щелчок его, Тома, излюбленной снайперской винтовки, что до этого покоилась за спиной солдата.
— "Неважно КАК: важен лишь результат", да? — хмыкнул Коммандер, махнул своим людям в сторону: мол, вперёд, выдвигаемся. Взгляд тёмных серьёзных глаз обратился к чужому лицу. — Где-то я это уже слышал.
Не ожидал, что ты всё же усвоишь этот урок — именно это можно было прочитать между строк в его фразе. И, честно говоря, учитывая то, каким он, Терен, был прежде, порой и вовсе ПРОТИВЯСЬ этому самому пониманию, что ему из раза в раз в голову пытался вложить Клинн, Инквизитор и вовсе не удивился чему-то подобному... Хотя нет, даже не так: всё же БЫЛО то, что заставило его задуматься и невольно подивиться; а именно — одно единственное понимание того, что... этот самый урок он должен был усвоить давным-давно. Возможно так в прошлом он сумел бы избежать довольно много неприятных и нежелательных для себя ситуаций, если бы не эта ранкорова... мораль. Чтобы чего-то достичь — нам приходится чем-то жертвовать. — именно этого мужчина и не понимал в прошлом, из раза в раз, пытаясь чего-то добиться, что-то сделать, изо ВСЕХ сил цепляясь за то, что всего можно достичь МИРНЫМ путём, ничего при этом не отдавая взамен. Просто сесть — и поговорить: найти общие язык и цель, отыскать компромисс, а за ним и решение... Глупо, верно?
Но тем не менее, вместе с этими самыми мыслями в голове появилась и ЕЩЁ одна, из-за чего сейчас, невольно переведя взгляд на Наллуса, перед взором вновь всплыло знакомое лицо старого офицера: Интересно, а известно ли Томасу о том, что произошло с Клинном? — невольно задался вопросом тот...
Но поняв, что мысли понесли его отнюдь не в ту сторону, Инквизитор лишь коротко тряхнул головой. Из-за чего сейчас, видя, как солдат поднимается со своего места, прежде, чем тот успел сделать и шаг в сторону, мужчина произнёс:
— Наллус, — Том замер. — Не подведи меня.
На что штурмовик лишь коротко усмехнулся, перехватывая оружие в своих руках:
— И тебе удачи. — самодовольно хмыкнул тот. — К тому же ты же знаешь, я никогда не промахиваюсь.
После чего, не сказав более и слова, Коммандер двинулся по направлению к своему отряду...
И, как и ожидалось, стоило Инквизитору дать Томасу сигнал к атаке — большая часть сил противника, как нестранно, сейчас была направлена как раз таки на его, Наллуса, отряд. Но тем не менее, учитывая то, как порой серьёзно Коммандер относился к тренировкам и распределению своих людей, иногда даже требуя от них БОЛЬШЕ, чем то, на что они были способны, Коррус мог сказать точно и ясно, что как минимум в БЛИЖАЙШЕЕ время ему беспокоиться не стоит. О чём, собственно, и свидетельствовали доносящиеся с их стороны звуки всполохов бластерных выстрелов.
Из-за чего, как нестранно, и сам Инквизитор совсем скоро вступил в ход: и сейчас, вытянув руку вперёд, по направлению к обломкам скал, что и преграждали им путь к воротам, Девятый сосредоточился, на мгновение прикрыв глаза — кончики пальцев в чёрной коже перчаток в напряжении дрогнули, а затем же по руке и вовсе разлилось слабое тепло, спустя какое-то время начав медленно, но верно напоминать некое жжение — один из камней, издав характерный звук, взмыл ввысь. А затем же, подняв тот на тостаточную высоту, Коррус медленно увёл руку в сторону, из-за чего булыжник, следуя велению чужой Силы, оказался у стены скал. И нечто подобное, как нестранно, ожидало и остальных его "собратьев". Из-за чего спустя какое-то время, когда, наконец, путь был более-менее свободен, Теурон указал одному из находящихся за своей спиной солдат в сторону панели двери, из-за чего штурмовик с готовностью двинулся к ней, понимая, что именно от него требовалось. Из-за чего сейчас, глядя на то, как парой быстрых и отточеных движений имперец её вскрыл, Инквизитор терпеливо ожидал того, когда погнутые треснувшим "сводом" ворота с характерным шипением разойдутся в стороны. Что, собственно, и произошло: из-за чего сейчас, не теряя более времени, Теурон с готовностью протиснулся в приоткрывшуюся щель, что... в этот же самый миг с треском остановилась; похоже, как он и ожидал, из-за весьма ощутимых повреждений это было наибольшее, на что были способны ворота. И хоть этого было отнюдь недостаточно для того, чтобы внутрь ангара попал не то что шагоход, а обычный спидер-байк, всё же для самого человека места здесь было предостаточно.
Из-за чего, слыша раздающиеся за собой шаги, Инквизитор лишь ускорился, ступив на территорию противника первым: и его взору, как и ожидалось, открылся полуразрушенный ангар с несколькими находящимися в не менее... "непригодном" состоянии, самыми разнообразными шатлами и истребителями. Черно-красные корпусы некоторых из которых УЖЕ говорили сами за себя, но...
Но стоило Инквизитору сделать лишь ШАГ вглубь чужой обители, как раздавшиеся выстрелы заставили машинально отпрянуть в сторону, что, собственно, сделали и следующие за ним солдаты, вот только, увы, избежать огня противника повезло отнюдь не всем. И сейчас, находясь за одной из панелей вражеских истребителей, Теурон, выглянув из своего укрытия, напрягся, приготовившись к последующей атаке: раз, два три, пять, пятнадцать, семнадцать человек — насчитал Инквизитор, видя, как многих из них в первые же мгновения настигли пара метких выстрелов его отряда. Но даже не смотря на потери, их, повстанцев, было в РАЗЫ больше, чем ожидалось, и это было... неожиданно — ринувшись вперёд, пронеслось в голове Девятого. — В конце концов, если подумать, на то и был расчёт: повстанцы просто... НЕ МОГЛИ знать о том, что атака с их, Империи, стороны начнётся именно ОТСЮДА; это было маловероятно и попросту бессмысленно с их стороны ставить у заваленного многотонными обломками скал столько солдат; они должны были бросить все свои силы как раз таки туда, к ангарам, где сейчас находится Томас... Из-за чего, как нестранно, вывод напрашивался сам собой: шансы того, что всё это лишь очередное совпадение и эдакая перестраховка со стороны членов Альянса Повстанцев были почти что равны нулю, из-за чего оставался лишь один наиболее вероятный вариант — их, эту погонь, ПРЕДУПРЕДИЛИ о том, что по направлению к ним движется штурмовой отряд. Как, собственно, им поведали и о самом ПЛАНЕ их действий: плане, что был предложен самим Девятым, из чего следует, что старший офицер, коего мужчина подозревал всего какие-то минуты назад, был к чему-то подобному отнюдь не причастен, учитывая то, что тому не было известно ни о его, Терена, отбытии, ни о его последующем пребытии. Из-за чего оставался лишь один вериант, подразумевающий под собой то, что... СЕЙЧАС этот самый предатель, агент Альянса Повстанцев, находился среди них; в его, Наллуса и Корруса отряде. В конце концов, подобная информация за такой непродолжительный срок могла дойти до противника лишь в том случае, если он, их человек, находился прямо на месте действий.
Из-за чего, стоило этой мысли лишь промелькнуть в его голове, Инквизитор невольно покосился в сторону отстреливающихся от членов Альянса Повстанцев штурмовиков. Но, коротко тряхнув головой, имперец вновь вернул всё своё внимание нападавшим, разделаться с которыми, будем честны, тот сумел за считанные мгновения, взмахнув лазером своего копья. Как бы то ни было, но если же этот самый человек сейчас находился среди них, сейчас проверить его, Корруса, людей мужчине, увы, не представлялось возможности, хоть это и не значило, что тот был намерен терять бдительность.
Из-за чего, разобравшись с оставшимися членами Альянса Повстанцев, Теурон, не медля, двинулся вперёд:
— Стрелять на поражение, пленных не брать: нам нужен лишь мон-каламари. — произнёс тот, словно бы и вовсе не обращая внимания на отбрасывающий на его лицо алые блики лазер.
Как, собственно, и не замечая той самой мысли, что сейчас крутилась в его голове, из раза в раз заставляя возвращаться к тому самому моменту: зелёным всполохам чужого меча, а затем к фигуре в темной броне на своих руках, из-за чего пальцы на эфесе копья сжались более яростнее. Так же сильно, как в тот момент сжимали знакомую ладонь.
Пусть официально Теурон находился здесь как раз таки из-за присутствия Акбара, но на САМОМ же деле, и САМ того не осознавая, Коррус явился сюда лишь по ОДНОЙ причине: он прибыл сюда за Скайуокером — за тем, чтобы тот понёс наказание за то, что сделал. Наказание, что рано или поздно понесут ВСЕ эти повстанческие ублюдки...
И, как и ожидалось, чужие так называемые "войска" были крайне... малочисленны, что, честно говоря, ещё мягко сказано. Хотя, будем честны, учитывая то, что НАСТОЯЩЕЕ сражение сейчас велось как раз таки на орбите, над их головами, нечто подобное и вовсе было неудивительно.
Из-за чего сейчас, взмахнув рукой, Инквизитор Силой отбросил очередного "борца за свободу" в сторону, предоставив его участь уже, непосредственно, своим людям. И раздавшиеся позади выстрелы говорили гораздо красноречивее любых слов. Из-за чего сейчас, даже не обернувшись, Коррус нажал на одну из кнопок панели двери, ведущей на посадочную площадку, — в конце концов, учитывая то, что повстанцам их тактика была известна уже достаточно давно, довольно таки легко сделать вывод, что их первостепенной задачей является безопасность Акбара и его дальнейшее вызволение. Из чего следует, что всё происходящее: все те солдаты, это отребье, встречающееся им, имперцам, на пути, было ни чем иным, как неким препятствием, что должно было лишь ОТСРОЧИТЬ неизбежное. По крайней мере это знал сам Коррус, из-за чего мысленно и подивился чужой наивности. — из-за чего та, пусть и с неохотой, но всё же подалась в сторону, открывая имперцу весьма интересную и в каком-то смысле даже желанную картину: и снова раздался выстрел, что в тот же миг был уведен в сторону бескаром копья;
— Вы проиграли, Акбар. — глядя на мон-каламари в сопровождении его же собственных солдат, что, недолго думая, направили в сторону Инквизитора дула своих бластеров, изрёк тот, сделав пару уверенных, пусть и неторопливых шагов по направлению к нему. — Сдайтесь — и я дарую ПОЩАДУ Вашим людям.
— Вы хотели сказать, лишь ОСТАТКАМ из них. — говоря о тех, что за эти недолгие минуты пали от лазера чужого оружия, не остался в долгу Адмирал.
Что, будем честны, ничуть не смутило Теурона:
— Верно. — надменно вздернув подбородок ввысь, ответил он: во взгляде, стоило тому быстро пробежаться по его, мон-каламари, "защитникам", открыто скользнула злоба, а так же... презрение: словно бы те, кто находился перед ним, были ни чем иным — как обычными, жалкими, помойными вомп-крысами. — Все те люди пали по воле своей СОБСТВЕННОЙ недальновидности: они могли отступить, но вместо этого предпочли голосу разума схватку, исход которой был очевиден с самого начала. Поэтому не буду ходить вокруг да около: как я и говорил, Вы проиграли, и тем не менее я предоставляю Вам выбор; пойти со мной добровольно — и я пощажу Ваших людей, или же выбрать... МЕНЕЕ гуманный путь, исход при котором для Ваших солдат будет весьма неблагоприятен. Так или иначе, но Вы ВСЁ РАВНО окажетесь в одной из имперских камер. Вопрос лишь в том, как именно.
И снова шаг — рана отдалась резкой болью, вынуждая замереть, и на мгновение прикрыть глаза — с уст Девятого сорвался сиплый вздох, что по незнанию можно было принять за признак некой усталости. Но, к несчастью для него самого, Адмирал за свою жизнь и службу повидал действительно многое, из-за чего без труда и сумел различить промелькнувшую на чужом лице за одно лишь это мгновение боль, что, казалось бы, отдалась нездоровой бледностью на лице своего обладателя. Взгляд мон-каламари скользнул к перевязанному бедру — это можно было использовать.
Из-за чего Акбар, вновь бросив в сторону своего шатла мимолетный взгляд, перевёл его уже, непосредственно, на людей перед собой: на фигуры в белом, а затем и на самих их, Альянса Повстанцев, солдат, из-за чего внутри что-то неприятно кольнуло. Несомненно, Адмирал понимал, что своими действиями обрекает многих из своих людей на неминуемую гибель, но тем не менее он точно так же понимал и то, что происходящее сейчас было не обычным боем или схваткой: то была миссия, способная обернуть ход грядущей войны как в их, Альянса Повстанцев, сторону, так уже, непосредственно, и в пользу самой Империи. И сейчас всё это зависило лишь от него: на войне, как бы прискорбно или даже цинично это не звучало, всегда гибли и будут погибать люди — это неизбежно; куда важнее то, будут ли их жертвы напрасны или же нет;
— Это ВЫ так думаете. — отвечая на чужие слова, выстрелив, проговорил Адмирал, что и послужило для всех них сигналом к атаке.
Из-за чего сейчас, уйдя из под огня чужих выстрелов, имперец предоставил разобраться с членами Альянса Повстанцев солдатам Наллуса, ринувшись в сторону удаляющегося мон-каламари, одним точным ударом эфеса копья сбив двоих мятежников с ног.
И снова выстрел — Инквизитор Силой увёл его всполох в сторону. И, думаю, не стоит говорить, что нагнать раненого Адмирала Терену и вовсе не составило труда, из-за чего сейчас, замахнувшись, тот намеревался оглушить Акбара, одновременно с этим невольно и поглядывая то в одну, то в другую сторону, выискивая взглядом зелёную вспышку чужого меча: в конце концов, не мог же Скайуокер покинуть своего командующего, причём в такой ответственный момент, верно?..
Но, как выяснилось, мон-каламари оказался довольно прытким, из-за чего, ожидая удара в спину, мужчина, не останавливаясь, припал к металлическому полу, из-за чего противоположная от лазера сторона эфеса пронеслась всего в паре миллиметрах от его головы. Но, ожидая чего-то подобного, Инквизитор вновь так же быстро взмахнул копьём, целясь уже, непосредственно, в чужую грудь, из-за чего, кое как успев откатиться в сторону, в голове Акбара даже загудело от раздавшегося звона металла чужого оружия: из того, с какой силой возвышающийся над ним нанёс удар довольно таки легко можно было понять, что если бы тот ДОСТИГ своей цели — он, Акбар, скорее всего получил бы пару переломов рёбер или даже треснувшую грудную клетку.
Но, понимая, что медлить было нельзя, мон-каламари в этот же самый миг, сжимая рукоять своего бластера, замахнулся, с не менее явной силой ударив по раненой ноге своего апонента, из-за чего со стороны имперца послышался сдавленный рык: мужчина невольно пошатнулся, схватившись за вспыхнувшее наростающей болью бедро, уйдя в сторону. В этот самый миг в глазах, казалось бы, и вовсе потемнело, в то время как в ушах от вспыхнувшей на мгновение агонии неприятно, даже ОГЛУШАЮЩЕ застучала кровь. Каррабаст! — мысленно выругался Коррус, вновь машинально взмахнув эфесом копья, прекрасно помня о том, что если ты проявишь слабость на поле боя — наказание за подобную глупость лишь одно.
Из-за чего сейчас, ощутив удар по своему лицу, Акбар на мгновение замешкался, но всё же вскинул свой бластер ввысь, к чужой фигуре... Что, недолго думая, с помощью невидимой хватки был словно бы ВЫДЕРНУТ из его пальцев, а затем же и вовсе отброшен в сторону. А спустя мгновение, не успев принять чего бы то ни было ещё, мон-каламари ощутил пинок в раненую грудь, из-за чего, чувствуя, как из лёгких словно бы выбило весь воздух, спустя какое-то время тот понял и то, что в шею его упирается один из концов инквизиторова оружия. Причём, если судить по исходящему от него жару, что, казалось бы, мог оставить на его шее нечто, на подобие клейма, то был конец чужого лазера, одного единственного нажатия на кнопку эфеса которого было вполне достаточно, чтобы избавиться от ещё одной угрозы для Империи в его, Акбара, лице... Но, как нестранно, Инквизитор не торопился со своим приговором: и, честно говоря, учитывая то, что именно ему, Адмиралу, было известно, это и вовсе было неудивительно; он, как не крути, пусть и МОЖЕТ принести Империи отнюдь немало проблем, будучи в рядах Альянса Повстанцев, но всё же ЖИВЫМ тот представляет непомерную ценность; в конце концов, не каждый день в их, Империи, руки попадает пленный подобного положения.
И сейчас, глядя в горящие холодным огнём ненависти глаза, Акбар, честно говоря, ожидал прочитать в них некую толику злорадства или даже, так сказать, ощутить её проявление за такой "подлый приём" на своей собственной шкуре... Но к своему глубочайшему удивлению, хоть тот и видел на чужом лице те самые толику злобы и эдакой надменности, вместе с ними было и что-то... ещё. Словно бы сейчас, оглядываясь на своих солдат, некоторые из которых прижимали оставшихся выживших членов Альянса Повстанцев к полу, Инквизитор... выискивал взглядом кого-то другого: кого-то, кого, по всей видимости, он и ОЖИДАЛ здесь увидеть.
И прозвучавший из чужих уст вопрос только подтверждал его, Адмирала, догадки:
— Где мальчишка-джедай? — холодно спросил он — и в голосе его зазвинели металлические нотки: ни толики неуверенности, настороженности или даже злобы, лишь некая угроза. Эдакое предостережение, ясно дающее понять, что то был не вопрос, а приказ. — Где Скайуокер?
Эфес бескара впился в чужую шею ЕЩЁ сильнее, из-за чего Акбар издал слабый хрип, сжимая чужое копьё:
— Не знаю: — честно ответил тот. — Он отправился на некую "встречу", дабы обзавестись шансом покинуть систему. Куда именно он пошёл — мне неизвестно.
И сейчас, глядя на того сверху вниз, Девятый понимал, что, по сути, в сложившейся ситуации тому было просто НЕ ЗА ЧЕМ лгать: он говорил правду. Ведь ещё тогда, пару недель назад заинтересовавшись этим мальчишкой, имперцу удалось выяснить, что тот, не смотря на возраст и определённую юношескую горячесть, был не по годам осторожен. Он не сказал Адмиралу о цели своего отбытия не потому что не посчитал это важным, а потому что предполагал, что они, Империя, во время его отсутствия могут ЯВИТЬСЯ сюда: Скайуокер держал подобный секрет даже от Акбара по той причине, что понимал, если его планы вскроются — то и исход ВСЕЙ этой миссии приведёт к победе не их, Альянс Повстанцев, а как раз таки Империю.
Из чего следует, что тот так или иначе, но всё же ЯВИТСЯ за Адмиралом: будь то с подкреплением или же БЕЗ него. И именно этим Теурон и был намерен воспользоваться.
Из-за чего сейчас, рывком поднимая Акбара на ноги, Коррус завёл чужие руки за спину, надев на них наручники, после чего, обращаясь уже, непосредственно, к своим людям, коротко изрёк:
— Направляйтесь к вторым воротам: помогите своему Коммандеру.
— В этом нет необходимости. — вдруг до чужих ушей донесся знакомый голос, а уже спустя мгновение перед Тереном и отрядом штурмовиков предстала знакомая фигура в точно такой же белой броне. — Как мы и предполагали, силы в лице солдат у находящихся здесь весьма... прискорбны. Так что мы с ними справились быстро. Что же касается выживших или успевших вовремя отступить трусов: я отправил своих солдат на их поиски. Так что, думаю, результат не заставит себя долго ждать. — взгляд тёмных глаз скользнул к телам солдат Альянса Повстанцев, а затем уже, непосредственно, и к находящимся подле них штурмовикам, коим повезло не так сильно, как остальным. — Вижу, вы тоже зря времени не теряли. Хорошо сработано, Инквизитор.
Наллус коротко кивнул, тем самым выказывая своё одобрение, коим солдату невольно ответил и сам Коррус, так и продолжая придерживать вражеского Адмирала за плечо.
И сейчас, глядя на то, как Томас очередным жестом указал своим людям в сторону: мол, на выход, из-за чего те с готовностью подчинились, двинувшись по тёмным коридорам, Девятый, стоило им остаться наедине, произнёс:
— И тем не менее Скайуокера здесь не оказалось. — толкнув мон-каламари вперёд, Теурон двинулся в сторону выхода, УЖЕ невольно продумывая свой дальнейших шаг по поимке джедая.
Но вместе с этой самой мыслью пришла и другая: та самая, что касалась предателя в их рядах. Из-за чего, понимая, что они сейчас были одни, БЕЗ лишних глаз и ушей, Инквизитор было набрал в грудь воздуха, дабы высказать то, что ему удалось выяснить. Но прежде, чем он вообще сумел что либо сказать, это сделал Коммандер:
— Думаю, учитывая то, что сейчас в наших руках находится сам Адмирал Акбар: один из лучших и ВЫДАЮЩИХСЯ стратегов и командующих флотом Альянса Повстанцев, какой-то джедай и вовсе не переменит ход сражения. Во всяком случае, думаю, Скайуокер не настолько важен, как он. — имперец взглянул на пленного в чужих руках. После чего, сделав шаг уже, непосредственно, по направлению к Коррусу, произнёс. — Но учитывая весьма... высокие требования Инквизитория, думаю нечто подобное довольно сильно скажется на ТВОЕЙ репутации. Поэтому предлагаю вот что: пока Я со своим отрядом займусь сопровождением Акбара в имперский комплекс — ТЫ поищешь следы нашего "беглеца". По крайней мере так будет более-менее рационально. — после чего, как бы невзначай бросив взгляд на теперь уже тёмную повязку на чужой ноге, прибавил. — Если, конечно, ты всё же не решился послушать моего совет — и подлатать себя.
Из-за чего Коррус было хотел возразить, сказав ожидаемое "позже, когда всё закончится", но... Что-то помешало ему в этот самый миг разомкнуть свои губы: нечто, что словно бы УДАРИЛО его в затылок холодной иглой. Ведь сейчас, невольно прокручивая в голове недавно произошедшее: побег Акбара, попавшую в руки членов Альянса Повстанцев информацию об их скором прибытии сюда, о том самом человеке, по чьей вине их чуть было не загнали в ловушку, Теурон внезапно понял, что всё было... проще некуда. Достаточно было лишь задать себе верный и ТОЧНЫЙ вопрос: КТО знал о переводе Акбара в иное место содержания и КОМУ точно так же было известно об их с отрядом штурмовиков отбытии и дальнейшем маршруте. И если же раньше Девятый думал, что данная информация была лишь в распоряжении старшего офицера, то конкретно же СЕЙЧАС он понял одну простую вещь, что до этого, поддавшись своим... чувствам, своим знаниям и... преданности, не то что не видел, а просто НЕ ХОТЕЛ замечать очевидного. Ведь всё же БЫЛ один человек, что подходил сразу под ОБА названных критерия, и имя ему было... Наллус.
И от одного лишь этого осознания, этого понимания, в которое Инквизитору просто-напросто НЕ ХОТЕЛОСЬ верить, внутри что-то болезненно сжалось, отвратительным пульсирующим комом подпрыгнув к самому горлу, ведь... Как бы он не оправдывал Тома, что бы не твердил себе, но... факты говорили сами за себя: помимо самого офицера о чужом переводе было известно лишь НАЛЛУСУ, как, собственно, и ему самому было известно как о их скором визите сюда, так и о том, что... изначально прибывших сюда Инквизиторов было двое, что и ДАЛО Скайуокеру возможность устроить засаду. И именно последнее было известно лишь ТОМАСУ — только ОН знал об этом, дабы иметь возможность поведать кому-то...
По ЕГО вине пал Восьмой — это осознание словно бы выбило из лёгких весь воздух, заставляя прерывисто вздохнуть: на смену непониманию и замешательству пришёл... гнев.
Но виду имперец не подал, внутренне словно бы так и продолжая слепо надеяться на то, что... его суждения были ошибочны, но... Но сейчас, вновь и вновь прокручивая всё это в своей голове, как, собственно, и только что сказанное самим Томом, Коррус понимал, чем именно с ЕГО стороны было вызвано подобное желание отослать его, Терена, на поиски джедая: своих людей он отправил на поиски выживших членов Альянса Повстанцев, в то время как самого же Инквизитора решил отправить на эдакую "охоту", попутно указав ему, Теурону, на его ранение, понимая, что это только ПОДТОЛКНЕТ его продолжить свой путь, — как удобно. — мысленно фыркнул имперец, стискивая плечо мон-каламари сильнее: пальцы на эфесе копья невольно сжались;
— Знаешь, думаю ты прав. — спокойно проговорил мужчина, из-за чего Наллус в немом вопросе демонстративно скрестил на груди руки. — Думаю, мне действительно не помешал бы медицинский осмотр: слишком уж данное ранение... неудобно и в самый неподходящий момент может перетянуть чашу весов в пользу противника. Я поеду с тобой.
— А как же... джедай? — уже с БОЛЕЕ явным нажимом проговорил тот, по всей видимости ожидая отнюдь не этого ответа. — Разве не будет более рационально разделиться?..
— Исключено: с подобным ранением, как бы прискорбно не было этого осознавать, я попросту НЕ ВЫСТОЮ против Скайуокера. — наотрез отказался имперец, голос его был ровным: взгляд золота его глаз скользнул к лицу напротив. И было в них, как показалось Томасу, нечто... настораживающее и даже... угрожающее: словно бы некий хищник, что притаился в своём укрытии, в любой момент готовый к прыжку. И именно эта... непонятно откуда взявшаяся угроза, тот самый ОГОНЬ на дне чужих глаз, заставили Коммандера невольно отступить — пальцы его коротко дрогнули, намереваясь прикоснуться к бластеру на своём поясе. Но тем не менее Наллусу кое как, но всё же УДАЛОСЬ сдержать этот самый порыв. — Как ты и говорил, Акбар ОКУПИТ мою так называемую... неудачу в данной "охоте".
На мгновение между ними воцарилось молчание: одно единственное мгновение, которое, казалось бы, длилось целую вечность, нависая над обоими многотонным грузом, что, казалось бы, был готов обрушиться на них в любой момент, стоило кому-то из них сказать или сделать что-то НЕВЕРНОЕ.
И вот, глядя в это знакомое смуглое лицо, что конкретно сейчас словно бы стало жёстче, пусть и не выражало каких бы то ни было эмоций, Коррус уже давным-давно понял, что нечто подобное со стороны Тома можно было счесть за эдакое "затишье перед бурей", определить с точностью которую можно было лишь ОДНИМ способом. Из-за чего сейчас, глядя в карие, но такие непозволительно... холодные, словно бы даже КОЛЮЧИЕ глаза, на эти напряжённые плечи и непроизвольно сжатые в кулаки пальцы, Девятый понимал, что если никто из них сейчас ничего не скажет — он и САМ не знает, чего именно ожидать.
Но, к его глубочайшему изумлению, словно бы ПРОЧИТАВ его мысли, эту самую тишину нарушил сам Томас:
— Хорошо. — отходя в сторону, тем самым не загораживая проход, наконец сказал Наллус. — Если ты считаешь, что так будет лучше.
— Да, считаю. — сделав пару уверенных шагов по направлению к двери, ответил Инквизитор, чувствуя, как КАЖДЫЙ новый шаг отдаётся напряжением, подобно сжатой до предела пружине: эдакой готовностью в любой момент ринуться вперёд.
Что, собственно, Теурон и сделал, заслышав за своей спиной знакомое ему ещё с самого детства позвякивание взятого в руки бластера. Из-за чего сейчас, толкнув мон-каламари вперёд, из-за чего тот в этот же самый миг оказался на пыльном полу, Терен резко развернулся, взмахнув копьем — всполох раздавшегося выстрела угодил в стену. Но не прошло и пары секунд, как и сам Томас, прекрасно зная о чужой подготовке, нанёс тому пару точных ударов, из-за чего копьё, коротко звякнув, выпало из его, Инквизитора, рук.
И некоторые из ударов имперцу всё же УДАЛОСЬ блокировать, в то время как пару других мужчина пропустил и вовсе, из-за чего сейчас и провел тыльной стороной ладони по своему лицу, стирая выступившие из разбитой губы крапины. После чего, уклонившись от очередного выпада, отпрянул в сторону.
И сейчас, вскинув ту же самую руку по направлению к Коммандеру, что молниеносным и отточенным годами движением достал из-за спины свою винтовку, направив её на Корруса, Девятый в тот де самый миг замер, стоило раздавшейся вспышке чужого выстрела промелькнуть в паре миллиметрах от его лица, опалив щеку жаром:
— Ни с места. — приказал тот. После чего принуждающе произнёс. — Ты же знаешь: я никогда не промахиваюсь. — из-за чего Терену, как бы прискорбно это не звучало, только и оставалось, что подчиниться. В конце концов, это и вправду было так: Томас был одним из ЛУЧШИХ снайперов, коих ему когда бы то ни было приходилось видеть. И пронёсшийся сейчас в паре миллиметрах от его лица выстрел был ни чем иным, как предупреждением. — И давно ты знаешь?
— Достаточно. — одно лишь короткое слово, но сколько же в нём было холодной ярости. Но тем не менее, какую бы злобу, какой бы гнев Теурон не испытывал по отношению к стоявшему перед собой, но было и кое что ещё, что тот ощущал: и то было нечто... словно бы вырывающееся и ЖАЛЯЩЕЕ его изнутри с каждой новой мыслью, с каждым новым пониманием и осознанием, что приходили к Девятому со всё новым и новым мгновением. Нечто болезненное — то, от чего он, Теурон, думал, что отгородился давным-давно, но сейчас... поняв, что тот, кому он так ИСКРЕННЕ верил, тот, кому так ДОВЕРЯЛ, оказался подлым двуличным предателем... Это заставляло внутри что-то до ноющей боли сжиматься, ведь... Он знал, он был УВЕРЕН в том, что предателем, этой поганой лживой вомп-крысой может быть кто угодно, но только не... ОН: человек, с коим он прошёл огонь и воду, совместные годы службы, прикрывая спину друг друга от огня чужих выстрелов, тот, в ком его, Терена, вера была непоколебима... До сегодняшнего момента. Из-за чего сейчас, понимая, что молчание между ними затянулось, его нарушил сам Коррус, озвучивая всё то, что и крутилось в его голове. — Знаешь, а ведь я действительно подозревал и искал агента Альянса Повстанцев в ком угодно... Кроме тебя. И как бы прискорбно не было этого осознавать, но всё это время ты... был для меня тем, кто в моём понимании НИКОГДА не отступится от своего слова и верности самой Империи: в этом плане я верил тебе, как никому другому. Но, по всей видимости, как я и предполагал, купить можно всех: вопрос лишь в цене.
Губы Наллуса при этих словах скривились: словно бы сказанное Теуроном было для него подобно самому наихудшему оскарблению. Коим, по сути, для него и являлось:
— "Купить"? — Том зло прыснул. — Да как ты смеешь?..
Но в тот же самый миг мужчина замолчал, ощутив, как до этого находящееся за его спиной копьё с силой ударило по его ногам, заставив повалиться на спину, после чего послушно прыгнуло в незаметно для самого Наллуса поманившую его руку. И не успел солдат вскочить на ноги, как Коррус ринулся вперёд, чей удар он кое как успел блокировать, подставив под него руку. Из-за чего и вскрикнул, ощутив на мгновение словно бы онемевшую ладонь, с каждым новым мгновением которая отдавалась всё больше наростающей болью. Крифф!
И снова удар — Томас попытался пнуть Инквизитора по перевязанной ноге, что, помня об этом, тут же уверенулся, не дав чужому сапогу достигнуть своей цели, после чего прижал эфес бескара к его, Наллуса, шее, из-за чего тот совсем скоро ощутил стену за своей спиной.
И сейчас, всеми силами стараясь ОТОДВИНУТЬ чужое оружие в сторону, дабы сделать хотя бы один лишний вдох, мужчина сдавленно рыкнул, ощутив, как копьё прижалось с НОВОЙ силой — кадык больно впился в горло, в то время как на языке, казалось бы, появился металлический привкус: в глазах заплясали звёздочки;
— Ты предатель! — гневно рыкнул Девятый, навалившись на того всем весом: казалось бы на глаза опустилась алая пелена, ведь сейчас в его руках находился человек, что и БЫЛ тем, по чьей вине сегодня пало столько их, Империи, солдат. Тот, из-за кого сегодня погиб ВОСЬМОЙ. — Империя дала тебе ВСЁ, так же, как и мне, так же, как и ВСЕМ нам! Если бы не Империя — Войны Клонов, возможно, продолжались бы и по сей день, если бы не она — в Галактике так и правили бы хаос и неразбериха. Так из-за чего? ПОЧЕМУ ты переметнулся к этой ранкоровой... заразе, к этой погони, этим убийцам? Как ты посмел предать Империю?! Предать МЕНЯ?..
Казалось бы, последнее соскочило с его уст само собой, словно бы тот и ВОВСЕ не заметил этого: то, как дрогнули его голос, то, как в глазах в этот самый миг что-то изменилось, утихло... А затем же полыхнуло с НОВОЙ силой теми самыми яростью и гневом, что заставляли его вжимать Наллуса в металлическую стену, почти что перекрыв ему доступ к кислороду. Но тем не менее что-то, что заметил сам Томас, на мгновение словно бы и вовсе отведя взгляд тёмных глаз в сторону...
Но лишь на мгновение, так как спустя всего какие-то недолгие секунды тот вновь встретился с его, Корруса, золотом — губы "имперца" изогнулись в злобном оскале:
— "Предать"? — мужчина усмехнулся, чувствуя, как каждое новое слово от прижатого к шее эфеса отдаётся горечью на языке. — Как можно предать то, к чему ты НИКОГДА не принадлежал?
И снова пинок, но на этот же раз, к несчастью для Терена, тот угодил точно в цель, из-за чего мужчина сдавленно рыкнул, отпрянув в сторону. И сейчас, понимая, что он, Коррус, просто НЕ ДАСТ ему отойти на достаточное расстояние для выстрела, прекрасно зная его тактику, Томас, достав вибро-клинок, вновь ринулся в бой, понимая, что теперь либо победа будет за ним, либо же его ждёт гибель от удара чужого лазера: в конце концов, ни для кого из знакомых Корруса никогда не была сюрпризом его безоговорочная ПРЕДАННОСТЬ Империи, но... Почему-то, даже не смотря на это, где-то внутри него, Наллуса, ДО СИХ ПОР теплилась надежда на то, что это можно... изменить. В конце концов, как не крути, но... за эти годы, за всё то время пройденных с ним, Тереном, бок о бок битв, Томас и САМ не заметил, как тот невольно стал ему кем-то... большим, нежели просто знакомым. Но видя блестнувший в чужих руках клинок, Инквизитор, недолго думая, взмахнул эфесом копья, тем самым не дав Коммандеру даже и ВОЗМОЖНОСТИ приблизиться. Из-за чего тот, стоило алому лазеру пронестись в паре миллиметрах от его лица, из-за чего тот чуть было не лишил его головы, Наллус отпрянул в сторону, встав в боевую стойку. Как, собственно, и сам Инквизитор, держа копьё на вытянутой вперёд к нему руке, готовясь принять бой:
— О чём ты? — глаза Девятого полыхнули недобрым огнём...
Но прозвучавшие его, Тома, слова после заставили сердце Корруса пропустить удар:
— Я никогда не предавал Империю, ибо никогда и НЕ БЫЛ ей предан. — и только сейчас до Терена дошёл смысл чужих слов, и последующие за ними после только ПОДТВЕРДИЛИ его догадки. — Империя уничтожила мой дом, мою родину, превратив её из чего-то поистине прекрасного в голый и серый кусок скалы, что даже и РЯДОМ не стоял с тем, чем когда-то и была Набу. — и хоть голос Наллуса был ровным, но в нём отчётливо можно было услышать звенящие злобой нотки, что с каждым новым словом, казалось бы, становились всё громче и громче. — Империя забрала оттуда сотни, даже ТЫСЯЧИ ни в чём неповинных людей, повесив на них чужие и просто УГОДНЫЕ им преступления лишь для того, чтобы всегда иметь под рукой пару тройку бесплатных рабочих, фактически превратив тех в рабов. Империя превратила мой дом в руины, что больше не имеет НИЧЕГО общего с тем, что было раньше. И с каждым годом, когда кажется, что хуже и быть не может, ВЫ из раза в раз доказываете ОБРАТНОЕ!
Последнее Томас словно бы выплюнул: каждое слово сочилось давно, казалось бы, погребенной где-то глубоко-глубоко злобой, гневом... ненавистью. Самой настоящей и лютой ненавистью ко ВСЕМУ, что хотя бы КАК-ТО относится к Империи. И сейчас, вспоминая чужую родину, что ему, Терену, когда-то и посчастливилось лицезреть воочию, тот просто НЕ МОГ не подметить, что в чем-то Наллус был... прав. Несомненно, Набу была просто НЕПОМЕРНО далека от того, что ему когда-то рассказывал Том, но тем не менее у Империи тогда... не было иного выбора: они действовали тогда по ситуации — это, как бы удручающе то не звучало, были НЕОБХОДИМЫЕ жертвы. Но ведь это не значит, что её, Набу, нельзя восстановить — это было ясно, как день. Вот только почему-то вместо того, чтобы что-то делать, большинство предпочитает лишь сидеть на одном месте, говоря, что "раньше было лучше" и что во всём виновата Империя... Хоть отчасти — признавал Терен. — Это и вправду было так. И сейчас, чувствуя, как его чуть ли не потряхивает от подкотившей к горлу ярости, что, казалось бы, копясь на протяжении стольких лет, всё же решила выйти наружу, Наллус ринулся вперёд: у него был определённый план. Вот только для его выполнения ему нужно было подобраться к Девятому как модно ближе. В конце концов, не нужно быть гением, чтобы понять, что о каком бы то ни было компромиссе не может идти и речи: и либо его настигнет лазер Корруса, либо же, в случае того, если Инквизитор всё же ДОБЕРЁТСЯ до имперского комплекса — Наллуса ждёт тюремное заключение а затем и пара тройка допросов с участием пыточного дроида. Но тем не менее, имперец довольно таки легко парировал чужой выпад, целясь лазером своего оружия по чужим ногам, тем самым вынуждая Коммандера уйти в сторону, из-за чего на металлическом покрытии где он до этого и находился, остался след от чужого лазера. И снова удар — бескар издал характерный звон: клинок вибро-лезвия полоснул по сжимающим его эфес пальцам, намереваясь заставить их обладателя разжать свою хватку, но... Всё было не так просто. И вновь они схлестнулись в бою:
— Империя лишь ПОДТОЛКНУЛА Набу к этому. — произнёс Девятый. — Но такой, какой она является СЕЙЧАС, её сделали ВЫ. Вы могли всё исправить, могли попросить ПОМОЩИ у Империи, но вместо того, чтобы сделать хоть что-то, ты и подобные тебе стали искать виноватых — и вскоре втянули во все эти... распри тех, кто к этому даже не относился.
— Ты так слепо защищаешь Империю, ты так предан ей, что не то что не видишь, а просто ОТКАЗЫВАЕШЬСЯ видеть очевидное. — парировал Наллус. — Оглянись, Тер — и спроси себя: почему у нас, у Альянса Повстанцев, столько сторонников; почему в наши ряды с каждым новым днём вступает всё больше и больше людей, почему люди в страхе отводят взгляд от ваших солдат, почему столькие РАЗДЕЛЯЮТ наши взгляды — и пусть не в открытую, но считают, даже мечтают, что БЕЗ Империи Галактике было бы только лучше?
— Без Империи Галактика обречена на вечные войны: лишь с её приходом установились дисциплина и порядок, понятия которых ваши хваленые "борцы за свободу" извратили, дав определение клетки и тюрьмы. — говорил Коррус, чувствуя, как с каждым новым движением, новым ударом, нога его начинает неметь: всё таки, как не крути, но у Томаса опыта за плечами было не меньше, чем у самого Корруса. — Я понимаю, с какой именно целью ты пошёл на всё это, вступив в войска Империи: ты хотел что-то изменить; сделать Набу ЛУЧШЕ, вот только... выбрал для такой благородной цели отнюдь не тот путь. — и что-то Инквизитору подсказывало, что, возможно, встал на него Том не без чужой помощи, в юношестве наслушавшись всей этой ранкоровой повстанческой... пропаганды. Но, тем не менее... — И всё же спустя столько времени, получив подобное положение, преимущества, звание — всё то, к чему солдаты стремятся на протяжении долгих лет, увидев всё то, за что ДЕЙСТВИТЕЛЬНО борется Империя и что именно делает, ты мог...
— Что? Перейти на её сторону? — мужчина коротко прыснул. — Извини, Тер, но превыше всего для меня — даже превыше себя САМОГО — благополучие и как раз таки... преданность и верность своему делу и долгу: тому и тем, ради кого я и пошёл на все эти... зверства, нацепив на себя броню и маску тех, кто заслуживает лишь одного. — казалось бы в этот самый миг: одно единственное мгновение, во взгляде Наллуса что-то... изменилось. — Не у каждого хватит духу пойти на нечто... подобное, и я САМ сделал свой выбор, став... "одним из вас" — и ни о чём не жалею. Думаю, учитывая то, что прежде тебе уже неоднократно ПРИХОДИЛОСЬ работать под прикрытием, фактически нацепляя на себя маску тех, кого ты ненавидел, тебе ЗНАКОМО это чувство. По крайне мере отчасти. Но ты даже ПРЕДСТАВИТЬ себе не можешь какого этого: из раза в раз, изо дня в день, из года в год просыпаться в месте, от которого ты хотел бы не оставить камня на камне, каждый раз находиться, защищать и даже УЧИТЬ тех, кого ты ненавидишь ВСЕМ сердцем. — и вновь они схлестнулись в бою, из-за чего скрещенные лезвия и бескар звонко клацнули. И сейчас, глядя в чужое лицо, Теурон вдруг понял, что прежде он... НИКОГДА не видел столько ярости и гнева в глазах напротив: словно бы он, Наллус, только что попросту СБРОСИЛ с себя ненавистную маску, открыв свою ИСТИННУЮ суть. Что, честно говоря, так и было. — Каждый раз смотреть на пусть и незнакомых тебе товарищей, по глупости попавших в руки штурмовиков, участвовать в их поимке, а затем смотреть на их бездыханные тела, многие из которых пали от моих же СОБСТВЕННЫХ рук!
И теперь, после чужих слов, вспоминая все те годы их совместной службы, Терен вдруг понял, ИСТИННУЮ причину того, почему именно Томас так и остаётся на должности Коммандера: она была не менее значимой и более, скажем так, почётной, из-за чего, как нестранно, добывать требуемую их, повстанцев, командующим информацию было в разы легче, нежели если бы тот так и носил звание обычного солдата. И тем не менее, Коммандер был куда МЕНЕЕ приметен того же офицера, на которого, по сути, были направлены десятки оценивающих глаз стоящих выше. Всё это время Томас делал ВСЁ, чтобы так и оставаться на этом месте.
Но теперь Коррусу стало понятно его, Наллуса, поведение по отношению к другим солдатам в своём отряде, когда и сам Девятый состоял в его рядах: Том был так груб и строг к своим подчинённым не только из-за того, что хотел, грубо говоря, удержаться на плаву, показывая себя одним из лучших, но и из-за того, что как раз таки, учитывая его старания, тот же Клинн ЛЕГКО мог продвинуть его по службе. А за несоблюдение суббординации или банальных норм протоколов, даже по отношению к своим подчинённым, если так называемые "отклонения" были замечены вышестоящими лицами — что, по сути, так и было со стороны Тома — ни о каком бы то ни было повышении просто не могло идти и речи.
И сейчас, вновь невольно прокручивал в голове ВСЁ то время, Коррус внезапно понял, что... почти всегда, стоило его с Наллусом путям пересечься вновь — происходило что-то, что так или иначе, но всё же ПРЕПЯТСТВОВАЛО дальнейшим делам Империи: будь то значительно или же нет.
Все эти годы Томас был даже не предателем, переметнувшимся на сторону противника, а тем, кто ИЗНАЧАЛЬНО вступил в их, Империи, ряды по приказу членов Альянса Повстанцев, так искусно нацепив на лицо маску проффесионального Командующего и преданного своему делу и самой Империи солдата, которой на протяжении стольких лет дурачил не только офицеров, но и его, Терена, самого, который даже и ПОМЫСЛИТЬ не мог о чем-то... подобном. В конце концов, вспоминая все те разы, когда от рук и выстрелов Томаса подали один член Альянса Повстанцев за другим, прокручивая в голове его слова, касаемо как раз таки того, за что они и боролись, вспоминая ту самую... холодность, с которой тот нажимал на спусковой крючок своей винтовки, Инквизитор просто НЕ МОГ не подметить, что, пусть ради и своего дела, ради того самого доверия со стороны имперского руководства и более убедительной игры уже, непосредственно, со СВОЕЙ стороны, на нечто подобное пошёл бы отнюдь не каждый.
Всё это было ложью: очень убедительной игрой. — мысль эта пронеслась подобно разряду электричества, заставляя челюсти Девятого сжиматься до боли в зубах. — ВСЁ до единого слова. Даже...
Но словно бы прочитав последние промелькнувшие в чужой голове мысли, Наллус вдруг произнёс:
— На как не крути, всё же БЫЛ у меня в имперских рядах кое кто можно сказать... близкий. — и это осознание было непомерно противоречиво и по началу даже... НЕЖЕЛАННО для самого Тома. Ведь как бы то ни было, какую бы отведенную себе роль мужчина не играл, но кое что оставалось неизменным всегда, войдя в эдакое правило: не видеть этих ведроголовых имперских ублюдков больше, чем то было необходимо. В конце концов, как не крути, но как бы он, Наллус, не старался по началу прикусить себе язык, затолкав свои хваленые дерзость и злобу по отношению ко всему имперскому роду, но воспоминания о том, во что именно те превратили его дом, оставались такими же яркими, как и прежде. Именно поэтому все эти годы, даже после ухода Корруса, Том ограничивался лишь проффесиональными отношениями, не подпуская кого-то близко, но... Честно говоря, он и САМ не понял, каким именно образом и главное КОГДА Терен стал для него кем-то... значимым: не очередным номером в имперских рядах и безликой белой фигурой, а... соратником и даже... товарищем. И раньше он думал, что нечто подобное проявилось с его стороны по отношению к Коррусу из-за того, что тот когда-то с помощью Силы... спас его и своих людей от неминуемой гибели, подставив себя и своё дальнейшее будущее под удар, но... Это было не так: нечто подобное, эдакое... тепло к этому тогда ещё дерзкому и своенравному мальчишке приходило к нему ещё во времена их совместной службы: когда тот, не боясь, шёл наперекор слова Клинна, говоря, как именно будет поступить в той или иной ситуации лучше, когда Терен наивно твердил, что всё можно уладить дипломатией; главное — лишь найти нужные слова, когда Коррус, не взирая на опасность и отданные начальством приказы, шёл на выручку своим товарищам из других отрядов. И пусть не всегда его миссии увенчались успехом, но... именно это и БЫЛО тем, что Наллус находил у них схожим: желание помочь, защищать, желание... изменить Галактику к ЛУЧШЕМУ... Вот только жаль, что нечто, казалось бы, настолько очевидное Том понял слишком поздно. И всё же, зная о чужих взглядах, Наллус, наконец, РЕШИЛСЯ произнести то, от чего, казалось бы, глаза Инквизитора в недоумении расширились, а затем же и вовсе полыхнули огнём. — Ты всегда был одним из тех людей, что прежде, чем что-то сделать, подумают дважды, а то и трижды: и сейчас ты просто не видишь картину в ЦЕЛОМ, Тер. Империя творит ужасные вещи, и ты слепо следуешь её командам, подобно хорошо выдрессированному псу, потому что не знаешь, что всё может быть подругому, но... Ты жаждешь того же, чего и я, и Акбар, и Альянс Повстанцев, и БОЛЬШАЯ половина Галактики: сделать её ЛУЧШЕ, дать ей свободу и порядок, НАДЕЖДУ на лучшее будущее; освободить её от войн и тирании таких, как Багровый Рассвет. — в этот же самый миг, взглянув на оружие в своих руках, Томас вдруг... опустил лезвие своего клинка, а затем же и вовсе отбросил его в сторону, протянув руку по направлению к Коррусу, так же сделав шаг к нему. — Ну же: вместе с тобой и твоими знаниями, умениями, мы СУМЕЕМ это изменить. — и хоть Коррус понимал точно и ясно, что чужие слова были некой уловкой, чей смысл по крайней мере пока был ему отнюдь не понятен, но... промелькнуло в этот самый миг в чужом голосе что-то, от чего тот предательски дрогнул. — Прошу, Тер. Я не хочу драться с тобой.
И, думаю, даже если бы то не было частью чужого плана, ответ Инквизитора был очевиден и неприклонен: как для предателей, так и для членов Альянса Повстанцев имеется лишь ОДНА участь.
Из-за чего, понимая, что из битвы этой выйдет лишь ОДИН победитель, мужчина произнёс — лазер его копья коротко затрещал, отбросив на лицо алые блики:
— Значит ты умрёшь. — с этими словами имперец вновь ринулся в бой, нанеся Наллусу удар ТАКОЙ силы, что того отбросило в сторону — пробивший плечо насквозь лазер, что изначально, если бы тот вовремя не среагировал, должен был оказаться в его груди, вновь красной вспышкой ринулся к Томасу — и снова рывок: солдат откатился в сторону, щеку опалило обжигающей болью, а уже спустя мгновение тот и вовсе ощутил запах чего-то паленого.
И сейчас, невольно проведя кончиками пальцев по ране на своей щеке, "имперец" завёл руку за спину, доставая из сумки ту самую вещь, на которую и надеялся во время данного разговора. И хоть тот являлся частью эдакой уловки, но... честно говоря, были в нём и те фразы, на которые мужчина так надеялся: он действительно ИСКРЕННЕ желал того, чтобы Теурон встал на сторону Альянса Повстанцев; в конце концов, учитывая его навыки и умения, тот стал бы для них весьма ценным приобретением, но... Так же Наллус хотел этого и из-за того, что... Коррус, пусть он этого и не признавал по началу, стал для него товарищем и даже возможно... другом, чьей гибели солдат не желал и вовсе, хоть и понимал, что именно ему придётся сделать для дальнейшего выполнения поставленной задачи.
И вот, понимая, что с этим пора было заканчивать, Теурон вытянул руку по направлению к нему, из-за чего в тот же миг из лёгких словно бы выбило весь воздух — будто бы горло изнутри сдавила невидимая хватка, отрывая его, Томаса, ноги от пола. Из-за чего совсем скоро тот и вовсе ощутил цепкие пальцы на своей шее, что, казалось бы, с каждым новым мигом сжимались всё сильнее и сильнее: Коррус был настроен серьёзно — не нужно быть гением, чтобы понять это. Из-за чего Наллус точно так же осознавая и то, что как бы тот к нему не относился, но на ПЕРВОМ месте у Инквизитора всегда были и будут находиться приоритеты самой Империи: и если он, Том, всё это время был против неё — значит он был против и самого Терена.
И хоть Девятый ощущал тот самый душащий его гнев от осознания того, что его ДВАЖДЫ предал один и тот же человек, которому он только-только вновь начал доверять, от осознания, что именно он, Наллус, ВСЁ это время и был тем, кто вставлял ему палки в колёса, устраивал эдакие... саботажи, по чьей вине гибли столько хороших солдат... По чьей вине сегодня пал Восьмой — это только как раз таки и ПОДТАЛКИВАЛО Инквизитора к тому, чтобы, наконец, покончить с той самой змеёй, что Империя так долго грела на своей груди.
Из-за чего сейчас, с помощью Силы словно бы нащупав основание чужой шеи, мужчина приготовился к одному единственному движению, намереваясь услышать короткий хруст... Но именно это — та самая близость между ними, и БЫЛА тем, чего своими действиями и добивался Томас. Из-за чего сейчас, наконец, получив возможность прикоснуться к имперцу, мужчина быстро, словно бы ужалив, подобно той самой змее, одним быстрым движением прикоснулся к открытой сейчас шее. Из-за чего Коррус в тот же самый миг, ощутив короткий укол, а за ним и, казалось бы, разлившееся вниз, к ключице, и вверх — к уху и челюсти жжение, отшвырнул повстанца в сторону, держась за место укола. Вена на шее взбугрилась и словно бы даже потемнела, в глазах от всё больше и больше наростающей боли заплясали звёздочки, а затем на них и вовсе будто бы начала медленно, но верно опускаться непроглядная дымка. Казалось бы по венам Инквизитора, словно бы так и наровясь добраться до самых костей, струился раскаленный металл, заставляя того опереться о своё копьё, дабы хоть как-то противостоять разливающейся по всей левой стороне агонии.
Что это такое? — не понимал он, стараясь сфокусировать взгляд на теперь уже расплывчатой перед собой фигуре. — Что Наллус ему...
Но отброшенный в сторону пустой стимулятор, чей треск отдался эхом в его, Девятого, ушах был красноречивее любых слов — сыворотка.
— Ублюдок... — Теурон поднял свободную руку ввысь, намереваясь ЗАКОНЧИТЬ начатое, но...
Как бы он не пытался, как бы не сосредотачивался на смешавшихся в его голове мыслях и чувствах, до Томаса донеслись лишь жалкие, подобные вставшему поперёк горла кому ОТГОЛОСКИ того, что всего какие-то мгновения назад по одному лишь велению чужих пальцев было способно свернуть ему шею.
Из-за чего, лишь поняв, что теперь Коррус был просто НЕСПОСОБЕН ко всем этим "джедайским штучкам", мужчина, недолго думая, поднял с пола вибро-лезвие, вновь ринувшись в бой... Но, как оказалось, даже не смотря на то, что Теурон утратил почти что весь контроль над этой их, Инквизиторов и джедаев, хваленой Силой, пока само ТЕЛО имперца находилось под властью своего владельца. Из-за чего, к глубочайшему изумление Наллуса, тот встретил его атаку с не менее явной силой, пусть и отступил на пару шагов под его натиском.
И вновь они схлестнулись в бою: звуки их ударов разносились далеко по давно опустевшим коридорам, так, казалось бы, и наровясь донестись до ушей кого нибудь из людей его, Тома, отряда. Но тем не менее, пока этого не произошло: что одному играло на руку, а второму же наоборот — грозилось чем-то отнюдь непривлекательным. Из-за чего сейчас, оступившись, Инквизитор, схватившись за противоположный конец копья, пару раз взмахнул им над своей головой, из-за чего лазер его оружия очертил в воздухе пару алых кругов, тем самым не давая Наллусу и ВОЗМОЖНОСТИ приблизиться, демонстративно давая понять, что именно ожидает его в ином варианте. После чего Девятый повторно, как и всего пару мгновений назад, нажал на одну из кнопок на своей руке, посылая тем самым отрядам, что и должны были явиться сюда как подкрепление, сигнал поторопиться. Почему? А потому что, как не крути, но Теурон чувствовал, как сыворотка разливается по его телу всё больше и больше, из-за чего ноги, казалось бы, и вовсе отказывались слушаться, в то время как перед глазами мельтешили тёмные пятна, не давая сосредоточиться на своём противнике. И несомненно, на то и был расчёт Наллуса, вот только... Где он? — сдавленно выдохнув, оглянулся имперец — и ответ не заставил себя долго ждать: услышав за спиной чужую поступь, Коррус кое как успел БЛОКИРОВАТЬ чужой выпад, подставив под удар копьё, после чего, взмахнув им, вывернул чужое запястье, из-за чего Томас коротко вскрикнул, разжимая пальцы своей руки — рукоять с характерным звуком опустилась к их ногам. И снова удар, от которого Наллус чуть было не согнулся пополам, но тем не менее вместо этого солдат поставил своему противнику подсечку, из-за чего оба в тот же миг припали к земле — с уст Корруса сорвался слабый выдох: из лёгких при падении словно бы выбило весь воздух, мир перед глазами поплыл. Теперь он понимает, почему сыворотка имеет такую "дурную" славу.
Но, не теряя времени, Томас тут же схватил выпавший из его рук клинок, приставив его к шее Девятого, что такой же непоколебимой хваткой вцепился ему в руки, не давая, сделать того самого движения, коему его, Терена, когда-то и учил Наллус: Если тебе указано УСТРАНИТЬ цель — делай это наверняка. — говорил ему тогда Коммандер. И среди перечисляемых им жизненно важных мест как раз таки ШЕЯ была в тройке первых: бесшумно и быстро, но...
Почему-то Том замешкался, что просто НИКАК не могло укрыться от чужого внимания. И произнесенные им слова это только подтверждали, заставляя на лице Инквизитора заплясать желваки:
— Ты был моим товарищем, Терен. Даже... другом. — вдруг сказал он, чувствуя, как от напряжения подрагивают пальцы: от той самой... дилеммы между долгом и человеком, что, возможно, при ИНЫХ обстоятельствах мог бы быть на ЕГО стороне. — Даю тебе ПОСЛЕДНИЙ шанс: либо ты со мной, либо ПРОТИВ меня...
На что Инквизитор, незаметно для него самого, на свой страх и риск всё же расслабил пальцы одной из своих рук, боковым зрением видя копьё, до которого, казалось бы, легко можно было дотянуться: один удар — что отделял его, Корруса, от гибели, но в то же время и движение, что стояло на пути к его победе.
Из-за чего сейчас, вновь стараясь собрать все свои мысли и чувства в нечто осознанное, дабы вновь хотя бы на этот самый короткий миг возыметь над ними контроль, перед взором имперца вновь встали такие знакомые, но сейчас непомерно далёкие образы: то, как Наллус учил его, то, как они вместе, с Враном и Зарой, проходили обучение в Имперской Академии, то, как стояли друг с другом плечом к плечу, прикрывая своим товарищам спину, и вновь перед взором встала его, Томаса, излюбленная полуулыбка... Что являлась одним из неотъемлемых атрибутов его лживой, двуличной, но такой натуральной маски. Точно такой же ложью, как и всё то, что он делал, как и всё то, что когда бы то ни было говорил, включая и сказанное сейчас.
И снова образ сменил себя один другим, из-за чего перед глазами появились эти бледные черты: эта нахальная усмешка искусанных губ, весёлые огоньки золота чужих глаз, нервный, непроизвольный смех и порой не в попад сказанные фразы — вновь в ушах зазвучал голос, от которого по началу Теурон старался скрыться всеми возможными способами... и которого он больше никогда не услышит. Тот, у кого чести было БОЛЬШЕ, чем у кого бы то ни было иного, кого Коррусу когда-то доводилось знать.
И что-то в груди при одной лишь мысли об этом, при этих воспоминаниях, болезненно сжалось, принеся боль... что Инквизитор, как и предполагалось, образовал в гнев, ведь один из тех, кто и был причастен к его, Восьмого, гибели, сейчас находился прямо перед ним:
— Единственный человек, которого я мог назвать другом, сегодня пал по ТВОЕЙ вине!.. — с этими словами, ощутив тот самый прилив Силы, мужчина заставил копьё послушно "прыгнуть" по направлению к ним, после чего, пока Томас не успел чего бы то ни было предпринять, Коррус схватил оружие свободной рукой, второй так и продолжая сжимать чужое запястье — алый лазер коротко треснул, а спустя мгновение и вовсе послышался слабый хрип: держась за рассеченный чужим оружием бок, Наллусу кое как удалось ВЫРВАТЬ свою руку из чужих пальцев, а после же вскочить на ноги.
Но стоило ему лишь СДЕЛАТЬ это — как мужчина тут же повалился на пол, чувствуя, как тело словно бы СКОВАЛО, от боли, подобно цепям, не давая и ВОЗМОЖНОСТИ пошевелиться. Из-за чего тот, ища на поясе бластер и, не найдя его, схватился за первое попавшееся оружие одного из членов Альянса Повстанцев, коим, как нестранно, в сложившейся для них ситуации оно более не понадобится.
Но прежде, чем тот сумел навести его дуло в сторону Инквизитора, из коридора раздался торопливый топот чужих ног, а уже через мгновение из-за поворота показались знакомые фигуры в белом, но... Откуда они здесь? — не понимал Томас. — Его люди сейчас должны быть...
— Схватить предателя! — опираясь на эфес копья, громко приказал Инквизитор, чьему приказу, недолго думая, подчинились, из-за чего Томас кое как сумел нырнуть в сторону ведущей в ангар двери, тем самым на этот короткий миг ИЗБЕЖАВ участи превратиться в решето.
Но теперь, когда его истинные личность и мотивы были раскрыты — его ждала лишь ОДНА участь, причём отнюдь не из приятных. Из-за чего, как нестранно, в его дальнейшем пребывании здесь в качестве агента просто-напросто не было смысла: в конце концов, что слово обычного штурмовика против слова члена Инквизитория, верно? Правда будет на стороне Корруса, особенно если брать в расчёт и то, что ему не составит труда привести доказательства и верные доводы, но...
Вся эта миссии изначально нужна была лишь для того, чтобы вызволить Адмирала, а сейчас... Переводя взгляд в сторону раненого мон-каламари и слыша звуки выстрелов и приближающийся с каждым мгновением всё больше топот, Томас понимал, что... он попросту НЕ СУМЕЕТ добраться до Акбара, как бы не пытался. Они оба ранены, из-за чего Наллус не был уверен и в СВОЁМ спасении, что уж тут говорить о них двоих? В данном случае его жертва будет напрасной — это было ясно как день. Из-за сейчас, переведя взгляд с того самого шатла, на котором мон-каламари и должен был покинуть пайкову базу, и на него самого, Томас тихо, словно бы для себя, прошептал:
— Простите, Адмирал. — после чего, сквозь эту самую боль, повстанец настолько быстро, насколько для него это сейчас было возможно, ринулся к чужому шатлу, попутно отстреливаясь от солдат в белом.
И даже будучи в таком положении, меткость Томаса оставалась на высоте, из-за чего штурмовики падали один за другим. А спустя пару недолгих мгновений повстанцу всё же УДАЛОСЬ добраться до чужого транспорта, из-за чего сейчас, не обращая внимания на тела подстреленных им, Наллусом, солдат, Коррус был вынужден лишь молча наблюдать за тем, как шатл стремительно отрывается от металлического покрытия посадочной площадки, с каждым новым мгновением превращаясь в далёкую тёмную точку...
Но тем не менее, не взирая на всё произошедшее, во всём этом были и некие... плюсы, если данная формулировка в сложившейся ситуации ВООБЩЕ была уместна. Теперь им можно было не волноваться об агенте Альянса Повстанцев в их рядах, как, собственно, и о местонахождении Адмирала Акбара, что и СТАЛ для них тем самым ключом, что и помог им вернуть на орбиту системы какой-никакой порядок.
Учитывая то, какое именно положение занимал Акбар и что именно от него ЗАВИСИЛО, думаю, ни для кого не будет сюрпризом, что тот, разумеется, был весьма полезен Империи ЖИВЫМ, но это ещё и не значит, что, так сказать, в "непредвиденной" ситуации они могут... "исправить" это, если иного варианта не будет. Что, собственно, связавшись с вражеским разрушителем, и сделал старший офицер, пригрозив командующему эдаким наступлением тем, что в случае неподчинения Акбара ждёт не камера, а нечто похуже. Чего, собственно, для тех оказалось достаточно, учитывая то, что Адмирал отнюдь не раз путал Империи карты, из-за чего подобный вариант развития событий действительно был возможен.
Из-за чего, стоило разрушителю Альянса Повстанцев совершить гиперпрыжок, тем самым ОСВОБОДИВ их, Империи, людям возможность беспрепятственно покидать пределы сектора, и сам Инквизитор, не медля, вызвался сопроводить мон-каламари до его дальнейшего место заключения: так, для подстраховки. К тому же, как не крути, но так же Теурон ожидал и иного человека, коего ему удастся повстречать во время этого сопровождения: того, ради которого он изначально и прибыл сюда, но... По всей видимости, мальчишка-джедай покинул данный сектор точно так же, как и остальные члены Альянса Повстанцев... Включая и эту лживую двуличную вомп-крысу Наллуса, чьи поиски конкретно ПОКА Теурон всё же приказал продолжить. Но, увы, конкретно пока каких либо вестей о нём не было.
Но тем не менее, не смотря на это жгучее желание вновь увидеть его, желание... схватить, Коррус понимал, что сейчас это было попросту бессмысленно. Из-за чего совсем скоро, залезая в свой шатл, Девятый направился в Инквизиторий...
* * *
И несомненно, дошедшие до Гранд-Инквизитора слухи и отчёты о том, что один из его так называемых учеников был причастен к пленению Адмирала Альянса Повстанцев просто НЕ МОГЛИ остаться без внимания, но... Если же раньше Коррус мысленно ликовал подобному успеху, то сейчас же он попросту... ничего не чувствовал: ни триумфа, ни какой бы то ни было гордости от понимания, что ТЕПЕРЬ он в чужих глазах стоит намного выше, нежели другие члены Инквизитория. По крайней мере какой-то особой разницы имперец не ощущал и вовсе.
И сейчас, изучая новые приёмы и технику боя, о коей ему совсем недавно удалось узнать от Гранд-Инквизитора, Терен вдруг понял, насколько же без Восьмого в Инквизитории стало... тихо: непозволительно тихо и пусто; не было больше что-то вечно говорящей поодаль от него, Корруса, фигуры, его извечных комментариев, а так же доносящихся из коридора или с самой тренировочной площадки ругани Пятого Брата, коему "повезло" в очередной раз столкнуться с одним из своих Братьев, общество конкретно Восьмого которое тот считал НАИМЕНЕЕ приятным. Причём это ещё мягко сказано.
Чувство того, словно бы из жизни Девятого что-то... выдернули, оставив после этого самого "что-то" ту самую давящую своей тишиной пустоту. Брат — мысленно произнёс Теурон, только СЕЙЧАС понастоящему поняв, какое именно понятие в себе несло это слово, то и дело соскакивая с его, Восьмого, уст. Человека, что пал по вине того, кого и сам Девятый когда-то считал таковым.
И от одной лишь этой мысли, от понимания, как же он, Терен, был непозволительно... слеп и глуп, не замечая очевидного, мужчина и не услышал приближающихся к нему шагов. И стоило на плечо опуститься тонким пальцам — Коррус резко развернулся, из-за чего лазер копья остановился всего в паре миллиметрах от знакомого лица, по расширившимся глазам которого довольно таки легко было сделать вывод, что его обладательница и вовсе не ожидала чего-то подобного. Из-за чего спустя тот же самый миг лазер Инквизитора коротко дрогнул, а затем же и вовсе потух: Девятый выпрямился, привычным движением заведя свободную руку за спину. После чего чуть склонил голову в поклоне:
— Прошу прощения за мою неучтивость, Седьмая Сестра: я не заметил твоего присутствия. — честно ответил тот, после чего прибавил, понимая, что та подошла к нему не просто так. — Ты чего-то хотела?
Из-за чего Инквизитор, скрестив руки на груди, ответила:
— Ничего страшного Коммандер. Что же до моих "нужд": да, есть кое что. — Седьмая чуть помедлила, на мгновение даже отведя взгляд в сторону, словно бы размышляя: стоит ли говорить о чём-то подобном или же нет. И спустя какие-то недолгие секунды всё же произнесла. — Я слышала о том, что... произошло с Восьмым Братом. Вы были близки, я знаю, и... мне жаль, Коммандер.
В голосе не было и намёка на нечто, на подобие злорадства или её излюбленной манеры переводить всё в шутку. И хоть они с Восьмым не были близки, но Седьмая видела, что о самом Девятом этого было сказать нельзя: этих двоих связывало не только ВЫНУЖДЕННОЕ сотрудничество, но и нечто совсем иное. Возможно даже... дружба?..
Но, к её глубочайшему удивлению, лицо Девятого, после её слов так и осталось невозмутимым:
— Благодарю за добрые слова, Седьмая Сестра, но при всём моём уважении, чья бы то ни было жалость мне ни к чему. — в голосе скользнула сталь. — Восьмой Брат пал от рук членов Альянса Повстанцев и одного из находящихся в их рядах джедая, которых, по сути, под крылом этой... заразы может быть в разы больше. Поэтому, дабы при следующей нашей с ними встрече иметь более явное преимущество в бою, я бы предпочёл вернуться к тренировкам. Если ты не возражаешь.
На что Седьмая лишь коротко кивнула, отойдя в сторону, тем самым давая Девятому возможность продолжить, в то время как сама же точно так вернулась на противоположную сторону тренировочной площадки, оттачивая и не без этого быстрые движения.
И сейчас, слушая то и дело доносящийся из-за спины гул чужих лазеров, Теурон невольно обернулся, следя за чужими движениями, внезапно поняв, что... для Седьмой, для её техники боя, те движения были слишком тяжёлыми и медлительными, что в НАСТОЯЩЕМ бою могло сыграть с ней злую шутку.
Из-за чего спустя ЕЩЁ какое-то довольно продолжительное время наблюдения, поняв, что в лучшую сторону ничего не изменилось, от слова, совсем, Теурон как бы из простого проффесионализма заметил:
— Ты делаешь всё неправильно. — произнёс он, из-за чего девушка замерла в боевой стойке: маска шлема коротко щёлкнула, а затем же поднялась ввысь, открывая Инквизитору своё лицо. — Твоя техника боя подразумевает под собой мгновенные выпады и недолговременное отступление. Эдакий танец, если угодно, движения которого, что ты используешь сейчас, непригодны и вовсе. Будет лучше, если ты УСКОРИШЬ свои движения и добавишь в них более явную опору на ноги.
Из-за чего, не сказав и слова, девушка вновь ринулись в "бой"... но на ЭТОТ же раз движения её были намного более резки, нежели в прошлый, но всё же...
— Неверно: — отставив своё оружие в сторону, к одной из стен, Девятый сделал пару уверенных шагов к Инквизитору, что тут же остановилась. — Твоё положение слишком неустойчиво; и это касается как ног, так и самих рук. — говоря о том, что если та будет использовать подобную технику боя — её в первые же мгновения просто собьют с ног или же выбью оружие из её рук. Из-за чего сейчас, выпрямившись, Девятый свёл руки за спиной, широко расправив плечи. После чего холодно приказал. — Повторить.
На что Седьмая лишь усмехнулась, но подчинилась, следуя чужим указаниям: в конце концов, как та знала, учитывая то, что в прошлом тот был одним из солдат специального подразделения, советы Теурона, касаемо ближнего боя были весьма кстати.
Из-за чего сейчас, из раза в раз оттачивая всё новоё и новоё движение, что с каждым разом всё больше приближалось к её, Седьмой, технике боя, почти что став её частью, Инквизиторы даже решили проверить её эффективность в бою, проведя спаринг. И несомненно, за одно лишь занятие толку от чего-то подобного будет не много, но тем не менее начало было положено.
Из-за чего сейчас, деактивировав лазеры своих орудий, оба приняли решение на сегодня ЗАКОНЧИТЬ с тренировками:
— Неплохое начало, Седьмая Сестра. — произнёс Девятый, получив на это лишь лёгкий смешок, и последующий за ним шутливый поклон:
— Всё благодаря Вам, —произнесла девушка. После чего, усмехнувшись, добавила. — Учитель...