***
первый курс проходит сумбурно, сикось-накось. вроде бы жизнь несётся, — пары, лекции, тренировки, пьянки, девушки, домашка, сессии, — но как-то не позвав его с собой. он ходит на пары, не всегда интересные, не всегда нужные, но ходит стабильно без пропусков. ушиджима всегда был лучшим, незаменимым, но походу что-то в его голове наконец перемкнуло, потому что когда на него пытались взвалить ношу старосты группы (под предлогами его незаменимости и крутости), он пораскинул мозгами и ответил коротко и емко: — не хочу. потом к нему не подходили ещё неделю. вакатоши завёл пару хороших знакомых, с ним учатся довольно надежные ребята и милые девчонки. он обменивается с ними домашкой, девочки доверяют ему местные сплетни и угощают сладким, хоть сладкое и вредит спортсменам. однажды его позвали на свидание и он так сильно растерялся, что девушка под его взглядом заюлила и сбежала. ушиджиму никогда не звали на свидания, ну, по крайней мере так прямо. иногда он замечает на себе долгие взгляды из под завитых ресниц, слышит хихиканье, когда проходит мимо. иногда девушки пытаются растащить всю его канцелярию, лишь бы выудить возможность поговорить. переодически вакатоши долго разглядывает себя в зеркале. не с целью посамолюбоваться, а с целью увидеть в себе то, что они видят в нем. он высокий, у него широкая спина и мускулистые плечи, кубики пресса, острые ключицы и скулы. дурацкие волосы болотного отлива. сильные ноги и на удивление почти женские, тонкие щиколотки. он долго смотрит, но не может увидеть что-то помимо очередного инструмента для игры в волейбол. переодически вакатоши разглядывает девушек. длинные волосы и бритые виски, серёжки и тоннели, накладные ресницы и накрашенные губы, веснушки, акне, шрамы. он смотрит, но не может увидеть ни блеска глаз, ни очарования в чужой улыбке. он улыбается девушкам, придерживает им двери, заказывает такси за свой счёт, оплачивает кофе, но когда ему признаются в любви, взгляд становится жидким и виноватым. иногда кажется, что он любит их всех. но любовь ко всем не даёт возможности любить кого-то одного. ушиджима долго думает, анализирует то, что он чувствует. всячески пытается разложить по полочкам, систематизировать, чтобы было понятно. иногда кажется, что совершенно ничего-то и нет — в груди не отдаётся даже глухим спазмом. однажды он напивается на студвечеринке, полвечера с кем-то целуется и чуть не набивает себе идиотскую татуировку. больше он не пьёт алкоголь и на такие мероприятия тоже не ходит. с той девушкой у них на удивление хорошо заладилось — она лишь сверкнула ребяческой улыбкой, скинула ему кучу пьяных фоток, которые они пытались заснять, и иногда звала его попить кофе. вакатоши нравилось такое отношение: не словно ничего не было, а словно то, что было, не страшно и не критично. ему бы очень хотелось в неё влюбиться. но внутри никаких перебоев — сердце стучит ровно, как часы. он едет домой на последнем автобусе — метро как-то особо его не привлекает больше, — едет и смотрит в облизанные окна на голый город. небо плачет мелкими рваными слезами почти каждый вечер, стекло покрывается испариной и ничего не видно. ушиджима думает о том, что ему вообще все равно на олимпийскую сборную, все равно на иностранных спонсоров и борьбу за лучший клуб. кажется, что он совершенно не понимает что делает, и всякий раз удивляется: «я что, правда этим занимаюсь?», «мне действительно когда-то этого хотелось?», «разве это то, к чему я стремился?». он просто устал, хоть и не отучился даже год. такие мысли злые и влекут за собой уныние, поэтому он пихает их куда-нибудь подальше в мозг, расценивая это как фоновый шум. о таком ушиджима в принципе старается не думать, а то додумается неизвестно до чего. когда он упоминает о таком вскользь, у сатори глаза расплываются в капли и он отправляет ему дорогущей экспресс-доставкой (прямиком из парижа в токио!) печенье собственного производства. он знает, что на вакатоши слова никогда не подействуют, поэтому пытается помочь ему хотя бы так. иногда ушиджима представляет сюжеты, которых не будет, и слова, которые он не скажет. представляет людей, которых не существует, но он с ними почему-то счастлив. грезит о жизни, которой у него не будет — он знает, что такой точно нет. особенной. мегаполис возвышается над ним грибными шляпками, медленно стекая в лужу. из центра приходится идти пешком — в такие районы автобусы не ходят. изредка вспоминает об ойкаве, что странно. они не то что бы даже друзьями не были, они даже не пересекались особо. но они были соперниками. почему-то ушиджима считает, что это куда серьёзнее и важнее, чем быть друзьями или одноклассниками. он знал его как человека страстного, волевого и безумно сильного. он знал, что ойкава сам может заменить любого участника, но так же любого он может заставить играть на все сто или сто двадцать процентов. этих качеств в нем никогда не видела ни одна его школьная подружка. вакатоши всегда восхищался им издалека, искренне веря, что этот человек заслуживает лучшего. лучшей команды, лучших тренеров, лучшего вуза. у ойкавы горит сердце. ушиджима никогда не завидует, просто его сердце словно остановилось. тендо говорит, что это его адаптация к смерти запустилась с удвоенной скоростью. интересно, какая зима в киото? примерно раз в неделю вакатоши зависает над окошком ватсап с ойкавиным номером телефона. тот давно подсмотрел, ещё в год назад в школе с помощью тренера. тендо нещадно кличит его за это «сталкером с манией преследования». им не о чем говорить. открывает пустой диалог и закрывает. палец дрожит, но слушается. так проходят полгода. в киото, на удивление, идёт снег.***
(07:43) Здравствуй, Ойкава, приезжай в Токио на товарищеский матч с Токийским Государственным вузом. Я отправлю тебе приглашение и пропуск. вакатоши долго мнется перед тем, как отправить эту смс-ку. отчего-то ему становится слишком волнительно, даже ладошки потеют — просыпается какой-то детский страх получить отказ. но проходят минуты, даже часы. однако, он не согласовал свои приглашения с чужими биологическими часами.(12:07) это кто
(12:08) Ушиджима.(12:11) ушивака откуда у тебя мой номер гребанный сталкер
вакатоши вздыхает тяжело и трёт глаза. за четыре часа его волнение потеряло свою актуальность. и он не сталкер. да это уже просто смешно. (12:12) Я не сталкер. (12:12) Номер ещё в школе дал тренер.(12:16) ты понимаешь что это дикий стрем
(12:16) и НЕТ я не приеду в токио
(12:17) Почему? Мой вуз проводит лучшие товарищеские матчи в стране. И он в принципе лучший в стране вакатоши подпирает задом подоконник библиотеки и обиженно хмурит брови. он не понимает. его вуз действительно лучший вуз страны, даже занимает какое-то там лидирующие место в иностранном топе. здесь лучшее спорт-оснащение, лучшие учебные программы и педагоги. это лучшее место, которое ойкава только мог пожелать. — в чем твоя проблема? — цедит шёпотом сквозь зубы, пока руки нервно мнут учебник по анатомии.(12:18) ваш вуз якобы лучший потому что в нем единицы бюджетных мест и все построено на коммерции
(12:18) туда богатые родители пихают своих богатых детишек и лепят из них чемпионов
(12:18) а богатые спонсоры по совместительству родители этих богатых детишек пихают своих отпрысков вверх по карьерной лестнице
(12:19) так что не рассказывай мне о честной конкуренции и тд
(12:19) это такой наглый пиздеж на который могут повестись только пропихнутые родителями недоолимпийцы
(12:19)поэтому ничего из этого не делает ваш вуз «лучшим», ок?
вакатоши закатывает глаза в лоб и хочет устало приложить себя пару раз головой об стол. он выглядывает в окно и видит укутанное в гирлянды предпразничное токио, все с такими же высоченными зубами-многоэтажками и редким снегом. в мияги никогда не было так ярко даже днем. он бьётся головой об стол один раз, потом другой. студенты оборачиваются на него с глазами полными понимания и немого сочувствия. вакатоши притворяется спящим. или мёртвым. (12:21) Ты прав.(12:21) конечно я прав
(12:21) Отчасти (12:21) Приезжай. (12:21) Тут красиво почему-то эти сообщения выглядят жалко.(12:23) я не могу приехать. на каникулы я еду к семье
(12:23) и если тебе в следующий раз захочется мне написать то
(12:24) сделай это как все нормальные люди
(12:24) Как все нормальные люди — это как?(12:32) ну в инсте там или на фейсбуке
(12:32) уж точно блять не в ватсапе, ты что пенсионер?
(12:33) У меня нет ни фейсбука, ни инстаграма (12:33) Только g-mail, зум и ватсап(12:34) ….
(12:34) не пиши мне больше ушивака
(12:35) ты реально странный ты в курсе?
и ему что-то хочется ответить, но внезапно его просит студсовет разобрать бумаги, профессор вызывает его поговорить об его эссе, потом знакомая девчонка решает угостить его фруктовым чаем, и они болтают чуть ли не три часа подряд, а потом ночью тендо приглашает его на видеозвонок. и отвечать уже как-то не к месту. он пробегается по этому идиотскому диалогу пару раз на дню и чувствует привкус желчи на языке. это выглядит глупо. глупо и немного жалко. он созванивается с тендо, изображение рушится на пиксели, висит и заедает в силу большого расстояния. у тендо по ту сторону экрана лицо совершенно такое же, только глаза светятся и по нему в принципе видно, что этот человек счастлив. что он действительно нашёл свое место. когда ушиджима слушает его рассказы про учёбу с некоторыми перебивками на французский, смотрит на присылаемые ему фотки парижских улочек и кондитерских, невольная улыбка растягивает его губы. ушиджима действительно рад, да он почти так же счастлив. да, он гордится им. сатори скалит свои пираньи зубы в широкой улыбке и много-много смеётся. токио-париж. почти десять тысяч километров и двенадцать часов полёта. но все равно почему-то париж, за десять тысяч километров, ощущается куда ближе, чем киото. — я сегодня переписывался с ойкавой, — вакатоши говорит это нарочито без эмоционально, так, что даже подробностей спрашивать не хочется. глаза-капли сатори растекаются прямо по его деланному равнодушию. — о чем вы говорили, mon ami? — тендо смешно шипит в динамик, потому что разницу часовых поясов никто не отменял. как и спящих соседей в общежитии. — я звал его в токио, на товарищеский матч, который устраивает наш вуз. он пообзывался и отказался, — ушиджима непонятно ведёт плечом. что-то между «да сам он странный дурак» и «ну, может он и прав». дурацкая красная головешка выглядывает из-под одеяла. змеиный зрачок смотрит, не мигая, а может это просто зависло изображение. — кстати, он сказал, что у всех «нормальных людей» должен быть инстаграм, это правда? — вакатоши чуть прокашливается, чтобы голос звучал непринужденней, хотя вряд ли это производит нужный эффект. — девочки с потока тоже очень часто спрашивали мой инстаграм. и всегда удивлялись, что его нет. — а зачем ему, чтобы у тебя был инстаграм? — тендо недоуменно хмурит брови и долго тупит в одну точку. в пять утра мозг, наверное, соображает не так хорошо, как мог бы. — если я вдруг опять захочу поболтать. тендо долго молчит и так же долго не шевелится, что вакатоши успел испугаться — походу отключили интернет, сеть вырубило. но сатори отвисает долго, как-то слишком напряжённо и старательно подбирая слова — на его лбу сходятся две поперечные морщины, так бывает, когда он пытается решить особо сложную задачу. — эм… я не думаю, что тебе нужен инстаграм. это идиотская соц сеть, если честно, — тендо неловко замолкает, а потом что-то вспомнив, продолжает как заведенный моторчик, — а ещё из-за неё очень сильно виснет телефон. и она постоянно просит синхронизацию с фейсбуком, а это такой гемор, есло честно. да quel est le sens каждый день смотреть на чужие лица, или не дай бог, каждый день постить свое? — тендо почти возмущённо повышает голос, но его сосед лягает пяткой и он опять переходит на шёпот. вакатоши эту неубедительность почти чувствует кожей. — да, наверное, ты прав. тендо косит ему улыбкой направо, а потом отключается, потому что в париже совсем скоро начнутся занятия, когда у ушиджимы над токио висит одинокий полумесяц. он не поверил ему. ни в единое его слово. поэтому он скачивает инстаграм. даёт аккаунту название типа corrrgeretre и ставит на заставку фотку кабачка. долго пытается разобраться с первичной регистрацией, а потом сдаётся, и делает все, о чем его просит машина. выставляет фотку своего сегодняшнего латте и подписывается на хлою тинг. синхронизирует контакты, смотрит аккаунты одногрупников, но подписываться не спешит. просто смотрит на их жизнь со стороны. новые машины, новые квартиры, вечеринки, домашка, вот даже на паре фотографий мелькает он — а сам ушиджима даже не знал о существовании этих фотографий. почему-то это ощущается странно. почти неприятно. листает ленту постов тендо: их много, они смешные и хаотичные. вот много фотографий торта с разных углов и ракурсов, вот париж, вот одногрупники, вот его маленькие сестрёнки и маленькая мама, а вот они с ушиджимой на выпускном стоят, как двое якудз. уголок губ дёргается вверх, когда ушиджима легко гладит экран с фотографией. ничего странного просто… просто немного настольгии и сантиментов. так бывает. потом палец его замирает над аккаунтом kyotoboyi_ и, действительно, кто бы это мог быть? сердце почему-то стучит мелкими-мелкими частыми ударами — как барабанит дождь по крыше. только так барабанит кровь в его висках. тудух-тудух-тудух. он открывает аккаунт с жёлтым ободком сторис, с тысячей постов и пятью тысячами подписчиков. ойкава, оказывается, популярен. вакатоши этому даже как-то не особо удивлён. наверное, хорошо, что он написал ойкаве на телефон — в инстаграме ждать ответ пришлось бы дольше, чем четыре часа. ушиджима открывает первый пост и листает вниз, смотрит на чужую жизнь через экран, то есть делает вещи, которыми обычно занимаются сталкеры. у ойкавы жизнь яркая и насыщенная, и похожа на разноцветные леденцы: куча разных с разными вкусами. вот фотки с учёбы, вот запись матча, вот фотки во дворце, вот мама, вот одногрупники, вот его кот, а вот ивазуми. а вот их с ивазуми квартира. их с ивазуми кот, их с ивазуми свидание. вот фото как они целуются на фоне цветущей сакуры — дурацкая идея, клишированная. так уже фоткались кучу раз. наверное, тендо хотел уберечь его как раз от этого. тендо вообще смекалистый парень, догадливый. он-то все понял первый. первее, чем ушиджима или кто-либо ещё. но вот ушиджима сидит и смотрит на чужую жизнь в инстаграме, и не чувствует ни злости, ни обиды — ничего. только что-то крохотное и колючее зарождается в его груди. он дышит тяжело и редко, откладывает телефон, долго смотрит в потолок. может, пытается сделать какие-то выводы. может, у него не получается. за окном визжат шины и орёт полицейская сигналка. день за днём, день за днем. когда ойкава смотрит на ивазуми, его глаза светятся. день за днём, день за днем. вот мусоровоз с грохотом опрокидывает мусорные баки. он держит его за руку и фотографирует их свидания: храмы, рестораны, фото с семьёй ивазуми. день за днём, день за днем. интересно, они знают, что их сыновья геи? они их поддерживают в этом? день за днем, день за днем. интересно, может поэтому ойкава не поехал учиться в токио? потому что тут он никому не нужен. потому что тут его никто не ждёт. день за днём, день- — блять! ушиджима дёргает себя за волосы, и с силой бросает телефон об кровать, да так, что тот отлетает в стену. дыхание загнанное, словно после тренировки или после целого отыгранного сета. он трёт лицо шершавой ладонью, а потом долго выдыхает через зубы и удаляет инстаграм. нахуй его. нахуй их всех. почему-то киото ощущается так далеко, словно с другой галактики. с галактики, где счастливые улыбки и сытые лица. ушиджима чувствует себя странно и страшно, когда думает, что ему не с кем сделать фотографию на фоне цветущей вишни. он смотрит на свой телефон, но больше к нему не притрагивается. ждёт чего-то, но ничего не происходит. долго ждёт, очень, но не дожидается, ведь и сам не знает чего. за окном ярко из-за бесконечных фонарей и рекламных вывесок, но сил нет чтобы встать и зашторить окно своей плотной шторой. в принципе сил нет, словно кто-то их все высосал через трубочку из уха. токио светится рождественской ёлкой, а ушиджима молится, вот бы хоть ненадолго в этом гребанном городе отключили электричество. и наконец бы стало темно. а потом он проваливается в тревожную полудрему-полусон: день за днём, день за днём; рейс токио-киото; пятьсот километров расстоянием в тридцать одно сообщение. телефон слабо жужжит, но смотреть вакатоши не будет. токио-киото, киото-токио, токио-париж… и так день за днём.