Чёрные мотыльки

      Эйрин выбежала из Синего Дворца, как только Туллий закончил объяснять примерный план действий по противостоянию вампирской угрозе. Она была наслышана о том, какими выдающимися способностями обладает её дядя, поэтому не сомневалась в успехе тактики. Единственное, что волновало девушку, — резкий и внезапный уход из зала Зигфрида. Она до сих пор не могла поверить, что увидела его снова, поэтому расставаться после такой заветной встречи ей очень не хотелось.       Она бежала по ночным улицам, протискиваясь сквозь толпы людей, который пили и веселились. Сегодня кто-то из местной знати праздновал свадьбу, отчего на улице стоял такой шум, что не было слышно даже собственных мыслей. Девушка проскочила ещё одну главную улицу и отдышалась, чувствуя, как сильно бьётся её сердце, давно отвыкшее от созерцания сонмищ неуправляемых людей. Она подняла голову, увидев перед собой огни в окнах Смеющейся Крысы, и двинулась по направлению к двери, всё ещё надеясь, что Зигфрид не покинул город и остановился там на ночлег.       Как только она зашла внутрь, ей в нос тотчас ударил сильный запах перегара, жареного мяса и потных мужиков, кутящих у барной стойки. Эйрин, которая слишком долгое время провела в отдалённых регионах Эльсвеера, не видела такого количества людей на квадратный метр со времён последнего пребывания в Имперском Городе. Она тихонько начала двигаться вдоль стены, стараясь держаться как можно дальше от воняющего мужичья и девиц лёгкого поведения, которые наводнили это место.       Зигфрид был достаточно высоким и видным, чтобы заметить его даже в такой толпе, поэтому Эйрин искала тёмный блеск эбонита и седую макушку. Вдруг взгляд девушки заприметил в толпе знакомое лицо, обрамлённое прямыми волосами цвета самой тёмной ночи. Эйрин тотчас оживилась и, ловко проскользнув через людей, оказалась рядом с незнакомкой, с которой она столкнулась у Синего Дворца.       Какого же было её удивление, когда она обнаружила рядом с девушкой Зигфрида, развалившегося на стуле и уже нетрезвого. Полуэльфийка приблизилась к ним, и Серана оглянулась, услышав мягкие шаги острым вампирским слухом.       — П-привет, — неловко произнесла Эйрин, точно не зная, к кому обращается. Желание поговорить возникло у неё сразу с обоими.       — Эйри-и-и-и! — воскликнул Зиг, поднявши кружку с медовухой. — Я знал, что ты придёшь!       — Смотрю, ты проникся байками нордов о провидцах, — улыбнулась девушка, чувствуя облечение от того, что успела найти друга.       — Норды пьют гораздо лучше, ик. У них есть, чем поучиться.       — Зиг, мне очень жаль, если это единственное, чем можно у нас поучиться, — вклинилась в разговор вампирша, приветливо улыбнувшись. — Серана, очень приятно.       — Эйрин, — девушка протянула руку молодой женщине, ощутив от прикосновения к её фарфоровой коже такой могильный холод, что удивлённо присмотрелась к её лицу. — Серана, вы хорошо себя чувствуете? У вас руки… такие холодные. Впрочем, у людей с холодными руками всегда доброе сердце.       — Ты занятная. Обращайся ко мне на ты.       Серана, которая слегка испугалась от слов полуэльфийки с облегчением выдохнула. Ей понравилось приятное лицо девушки, во внешности которой угадывались черты альтмеров. Голос её был мягким и добрым. Эти нотки вампирша слышала только в голосе матери, когда та была в нежном настроении.       — Так значит вы… ты путешествуешь с Зигфридом? Вот это новость. Мир тесен, — протянула Эйрин, присаживаясь за стол.       — Да, и не говори.       — Ладно уже, — Зигфрид с грохотом поставил опустошённую чашку на стол. — Пришла уговаривать меня вернуться к Туллию?       Эйрин вгляделась в лицо мужчины, в глазе которого, несмотря на нетрезвый вид, играли языки пламени. Она встала из-за стола и покачала головой, потянувшись рукой к эфесу своего верного клинка, который уже не один раз спасал ей жизнь.       — Я пришла, чтобы вызвать тебя на поединок, учитель.       Зигфрид довольно хмыкнул и встал со стула, разминая руки.       — Ну ладно, посмотрим, как ты выросла за это время.       Они вышли под чёрное ночное небо, на котором холодными огоньками мерцали одинокие, разрозненные звёзды. Зигфрид скинул с плеч накидку и поправил тёплую курту, которая скрывала его походные доспехи. Эйрин лёгким шагом проследовала за ним, встав прямо напротив. Её волевое юное лицо напомнило мужчине своё отношение к жизни в молодости. Он грустно улыбнулся, увидев, как девушка принимает боевую позу, извлекая блестящий серебром меч с эффектной композицией из инкрустаций.       Внезапно перед глазами Зигфрида возник совершенно другой вид: он увидел ту же Эйрин, только когда той было всего десять лет. Её белые эльфийские волосы были зачёсаны назад, как это полагалось у альтмеров, происходящих из знатных влиятельных семей. Девочка заливисто смеялась и, держа в руке самолично вырезанный деревянный меч, пыталась задеть Зигфрида, который ловко уклонялся и заставлял полуэльфийку расстроенно хмуриться от неудач.       Они тренировались во внутреннем дворе дома семьи Эйрин, который был достаточно просторным и пригодным для фехтования. Мама девочки, невысокая, но очень красивая нордка с каштановыми волосами, сидела на скамье под аркой из только распустившихся белых роз. Их летучий аромат ласкал нюх, был глашатаем цветущей зелёной поры года. Она иногда поглядывала на детей из-за страниц толстой, увесистой книги, которая повествовала об истории альтмеров.       Эйрин с боевым кличем сделала финт в воздухе и вложила в свой последний удар все остатки сил. Зиг с лёгкостью увернулся и деревянный меч с силой уткнулся в землю, откинув её комья в разные стороны. На расстроенные возгласы дочери в двор вышел высокий эльф, облачённый в чёрную робу Доминиона. Он искренне улыбнулся и подхватил на руки дочурку, которой дорожил больше всего на свете.       На этом воспоминание Зигфрида о том дне кончались, а потому он только вздохнул и тоже, как и стоящая напротив него подросшая Эйрин, достал эбонитовый клинок и приготовился к их спаррингу. Алкоголь мигом отхлынул от его разума, вернув мужчине все его боевые рефлексы. Он кивнул девушке, приглашая атаковать первой.       Эйрин опустила клинок и лёгкими шагами за несколько секунд оказалась вблизи Зигфрида. Он широко раскрыл глаза, едва успев отразить удар. «Эта скорость…» — подумал он, понимая, что полуэльфийка движется быстрее его. Он отпрыгнул, однако Эйрин тотчас подобралась обратно, застав его врасплох серией ударов. Зигфрид уклонился от четырёх выпадов, однако пятый просвистел у него прямо перед носом, слегка оцарапав его.       Он отпрыгнул на пару метров назад и тяжел отдышался, видя перед собой девушку, на лице которой не было ни тени усталости. Она смотрела на него прямым сосредоточенным взглядом, в котором не было ни одного признака каких-либо эмоций. Зигфрид сглотнул, понимая, что бой будет тяжёлым. Он и не думал, что когда-либо столкнётся с такой умелой и ловкой техникой фехтования. Эйрин наносила очень быстрые и разрозненные движения, из-за скорости которых у него не было ни единой возможности раздумывать над своими действиями. Он мог драться только основываясь на инстинктах.       Серана, которая вышла за ними следом и собиралась просто посидеть в стороне за книгой, с интересом зрительно подключилась к бою. Она впервые стала свидетелем того, как кто-то смог драться с её отважным и очень сильным знакомым на равных. Вампирша перевела взгляд на полуэльфику, по хрупкой фигуре которой нельзя было сказать, что она обладает таким боевым потенциалом.       — Ты потрясающе фехтуешь, — сказал Зигфрид, глотая воздух. — Что это за техника?       — Это техника каджитов, — она подняла клинок и заняла оборонительную позицию.       В её взгляде Зигфрид прочёл приглашение и, покрепче сжав рукоятку эбонитового меча, бросился в бой. Он напряг своё тело до предела, выжимая из себя всю скорость, на которую был только способен. От соприкосновения лезвий, накалился воздух и в стороны сыпались искры. Мужчина наступал на девушку, оглушая ту сильными ударами, которые заставляли её ноги скользить по мощёной кладке улицы.       Зигфрид был гораздо сильнее её, однако из-за разницы их техник боя ловкость Эйрин компенсировала отсутствие силы и делала этот недостаток скорее преимуществом. Она тратила меньше энергии на блоки и чаще уклонялась, чем изматывала вампира, который начинал злиться из-за того, что никак не мог задеть девушку.       Эбонитовый меч продолжал мелькать в ночной тьме, сливаясь с ней и только по блеску серебра можно было понять, с какой скоростью противники наносили друг другу удары. К этому времени вокруг Зигфрида и Эйрин уже собралась толпа зевак, которые с восхищением смотрели на удивительный бой. Серана неотрывно смотрела на Эйрин, ловкая техника которой её очаровала: девушка была очень гибкой и делала много акробатических трюков, запутывающих Зигфрида, который был непривыкшим к такому стилю боя.       Девушка начала снова наступать. Довакин, блокируя её удары, отступал, понимая, что скоро отступать будет некуда. Он цокнул с яростью глядя на недостижимую соперницу. Эйрин двигалась очень быстро, ловко прогибаясь и отпрыгивая каждый раз, стоило ему сильно замахнуться. Она делала кувырки и сальто в воздухе с такой ловкость, словно занималась этим всю жизнь. Её развороты были прекрасны, а техника боя — практически идеальна.       Наконец Эйрин остановилась и отпрыгнула, приняв незнакомую Зигфриду позу. Она завела клинок за голову, вытянув левую руку вперёд, а затем побежала прямо на мужчину. В метре от него она пригнулась, уклонившись от его прямого удара, и сделала нижний выпад, нацеливший тупой стороной меча ударить руку противника прямо под гардой. Когда имперец понял, что она собирается сделать, было уже поздно. Злость вскипела в нём от чувства собственной беспомощности, и он прикусил губу.       — Tiid-Klo-Ul! — прошептал он тихо, замедлив всё время вокруг. Ему было достаточно пары секунд, чтобы изменить угол своего клинка.       Вдруг раздался резкий звук, который ознаменовал падение серебряного клинка на землю. Он упал и отлетел кому-то под ноги. Эйрин проследила траекторию движения меча и нахмурилась, взглянув на Зигфрида. Затем она вернула лицу прежнее выражение и подняла свой меч, убрав его в ножны.       — Это было потрясающе, Эйри, — воскликнул Зиг, растянув губы в самодовольной усмешке. — Великолепная техника. Ох и заставила же ты меня попотеть.       — Спасибо, но, видимо, мне всё ещё есть, над чем работать, — она улыбнулась и поклонилась. — Я многому научилась в бою с тобой, учитель.       Зигфрид подошёл к ней и положил руку на её плечо, затем прижав к себе.       — Я в восторге от твоего прогресса.       Эйрин тоже прижалась к другу и учителю, всё так же ощущая странный холод, исходящий от его тела. Серана, которая всё это время только наблюдала, встала со своего места и подошла ближе. Полуэльфийка, заметив на себе заинтересованный взгляд леди Волкихар, смутилась и отвела взгляд. Серану позабавила такая реакция.       Она скрестила руки на груди стала ждать, пока Зигфрид вдоволь наговорится с Эйрин. Она наблюдала и за мужчиной, который врал даже не моргая. Конечно, никто из людей в толпе не мог его слышать, однако чуткий вампирский слух Сераны отлично уловил слова крика, которые Зигфрид произнёс в бою. Она считала это нечестным по отношению к полуэльфийке, которая на самом деле прекрасно фехтовала. Вампирше отчего-то стало очень неприятно, и она отвернулась, взглянув на луны, которые безразлично глядели на Солитьюд со своей высоты.       — Зиг, так почему ты на самом деле не хочешь помочь защитить Скайрим от вампиров? — спросила Эйрин, когда зеваки наконец оставили их в покое. — Я уверена, что твоё личное отношение к дяде Туллию тут не причём.       Зигфрид вздохнул, а затем нехотя ответил:       — Не буду врать, я никогда ему не прощу его ошибки. Я бы сдох вместе с дрянными собаками Ульфрика, если бы не Алдуин. Но, конечно, дело не в этом, — он помедлил, думая, что бы ему сказать. — Я хочу увести Серану отсюда, как только решу её семейные вопросы. Мы покинем это гиблое место и наконец-то будем жить в тихом и приятном районе Имперского Города.       — Так значит ты и Серана… — Эйрин неожиданно погрустнела, и Зигфрид удивился, не обнаружив причин для этой эмоции.       — Да, я люблю её, — кивнул он, усмехнувшись сам себе, ведь никогда не думал, что произнесёт эту фразу после инцидента с Астрид.       — Вот как… Я рада, что ты наконец остепенился.       — Да, я тоже, — он хлопнул себя по коленям и встал со скамьи. — Надеюсь, вы разберётесь с вампирами. Я покидаю Скайрим завтра.       — Конечно, разберёмся, — кивнула полуэльфика. — Хорошей вам дороги. Жаль, что вот так снова расстаёмся. Я скучала.       — Я тоже был раз тебя видеть, Эйри. Бывай, до встречи в Имперском Городе.       Он накинул на голову капюшон и окликнул Серану, которая всё это время читала книгу поодаль. Она встала и, попрощавшись с новой знакомой, двинулась следом за Зигфридом к конюшне, где их ждали Эйвинд и Снежок.       Эйрин махала им на прощание, с грустью провожая две фигуры в плащах. Глядя им в спины, она внезапно почувствовала себя очень одинокой и холодок пробежал у неё по спине. Она посмотрела на свои руки и нахмурилась. «Я думала, что хотя бы смогу победить…» — пронеслось у неё в голове, однако она тотчас выкинула эти мысли из головы.       Ноги сами собой повели её к Мрачному Замку, во дворе которого под светом уличных фонарей стояли боевые манекены. Она поправила свою броню и вытащила из ножен меч. Она встала напротив манекена и замерла, чувствуя внутри себя смешанную грусть.       — Отставить эмоции, Эйрин, — сказала девушка сама себе, прихлопнув рукой по своей щеке. — Они ни к чему тебя не приведут.       Она подняла меч и начала наносить серии ударов по кукле, отвечавшей ей серым безмолвием.       Снежок и Эйвинд скакали по вытоптанной охотниками дорожке с югу от Солитьюда. Всю дорогу ни Зигфрид, ни Серана не произнесли ни слова. Они лишь молча вглядывались во мрак хвойного леса, изредка вздрагивая от неожиданных уханий совы и переклички ночных птиц. Кое-где уже лежал снег, припорошивший голую землю и ветки елей, которые тянулись словно руки деревьев, преграждая проезд.       — Давай остановимся здесь, — неожиданно нарушила тишину Серана. — Я совсем замёрзла.       — А я-то думал, что вампиры не мёрзнут, — ухмыльнулся Зигфрид, останавливая Эйвинда.       — Да, ты полностью прав. Вампиры не мёрзнут, особенно те, которые в тёплых меховых куртках.       — И где ты научилась так иронизировать?       — Учусь у лучших, — сказала Серана, ловко спрыгивая с коня.       Зигфрид достал из походной сумки кремень и попытался отломать парочку сухих веток. Благо, ветер к ночи стих, поэтому развести огонь получилось довольно быстро. Девушка пристроилась у пламени и протянула к нему свои руки, словно была обычным человеком. Мужчина вытащил из сумки тёплую шкуру, положил её на плечи спутницы, хорошенько её укутав, и сел рядом, слушая шум потрескивающих сучьев.       — Почему ты замедлил время? — тихо спросила Серана, не отводя взгляда от огня.       Зигфрид выдохнул морозный воздух и откинулся на землю, запрокинув руки за голову. Он увидел перед собой краешек тёмного неба и ещё более чёрные ветви сосен.       — Да вот почесаться захотелось, — ответил он, однако сразу нутром почувствовал, что девушка не была намерена шутить. — Я не люблю проигрывать, Серана. Я тренировал Эйрин с детства и поражён, что она так улучшила свои навыки. Однако я был просто не в форме, вот и помог себе немного.       Вампирша не спешила отвечать. Она лишь продолжала наблюдать за огнём, который отчего-то успокаивал её.       — Ты обманул её, Зиг. И… ты обманываешь себя.       Зигфрид нахмурился и поднялся.       — Что ты хочешь этим сказать?       — Если ты хочешь вести за собой людей, тебе нужно научиться проигрывать с достоинством, — сказала она чуть громче, наконец повернув своё лицо к мужчине.       — Я не собираюсь проигрывать, Серана, — нервно пробормотал Зиг, пытаясь вернуть себе самообладание. Слова девушки почему-то сильно его задели. — Ты думаешь, я не смогу победить какую-то девчонку? Ты же видела, что я могу расправиться с десятью за раз.       — Ты не понимаешь, о чём я говорю, — прищурилась вампирша, чувствуя между ними стену.       — Так скажи, чтобы я понял! Если ты не веришь в меня, я покажу тебе бой с сотней человек. Ты улицезришь это, как только я отыщу лук Ауриэля и выйду против Морфала. Я гораздо сильнее, чем ты можешь себе представить.       — Ты ведь говорил, что не станешь убивать всех людей, а предложишь им наш дар…       — Ты ведь не думаешь, что все согласятся, так? — оскалился Зигфрид. — Разумеется ярл будет против, как и стража. Так что я охотно покажу тебе, на что я способен.       Серана приоткрыла рот, чтобы попытаться снова воззвать к Зигфриду, но сомкнула уста и лишь нахмурилась. Она запрокинула голову, взглянув на ночное небо, от которого просить понимания было бесполезно. Внезапно холод, который она ощутила, стал ещё сильнее. Вампирша поёжилась и подсела чуть ближе к источнику смертоносной стихии.       Зигфрид молча наблюдал за ней, неожиданно испытав очень сильное влечение к Серане, которая сидела у костра, притянув к себе колени. Он облизнулся, понимая, что таким образом просто хочет подчинить её себе, как всегда делал это со всеми, кто ему противился. Бёдра девушки сексуально обтягивали кожаные штаны, а из-за прогиба в спине глаз мужчины разглядел глубокую ложбинку на груди.       Вдруг он заметил, что Серана смотрит на него. Он хотел было оправдаться за свой блуждающий взгляд, но не смог сказать ни слова. Её глаза сообщили ему о том, что девушка прекрасно понимала, чем заняты его мысли, и её это расстроило.       — Я пойду отлить, — сказал мужчина, поднимаясь с земли, и медленно побрёл в чащу.       Когда Зиг достаточно отошёл от их импровизированного лагеря, он с размаху ударил ногой по стволу многолетней сосны. Щепки разлетелись в стороны от соприкосновения с тяжёлым металлом его сапога. Зигфрид прикусил губу и сплюнул. Он спустился вдоль дерева и сел под ним, расставив ноги и положив руки на колени.       — Охуенно… стоило мне один раз проиграть, так я сразу слабак и лузер, — прорычал он, чувствуя внутри злость и обиду. Его рука нащупала в траве толстую палку. Он взялся за неё и, приложив немного сил, поломал её напополам. — Я наваляю своим следующим жертвам таких пиздюлей, что ты охуеешь, Серана.       Сексуальное желание не отпускало его, а член рвался через застёжку штанов, вынудив Зигфрида расстегнуть их и выпустить приятеля на волю.       — А потом я трахну тебя… — смеясь проговорил он, чувствуя удовлетворение от этих мыслей. — Вернее, ты сама бросишься в мои объятия.       Представляя Серану в разных позах, Зигфрид мастурбировал, чувствуя удовлетворение, которое не чувствовал даже под эффектом скумы. Он буквально видел, как девушка изгибается от его ласок и прикосновений, как стонет от его резких и жёстких движений, как хочет глотнуть его сперму. Он видел её перед собой воочию и думал лишь о том, как заставит просить о большем.       После разрядки имперец встал и смахнул сперму с себя и своих рук. Он поправил штаны и вернулся к Серане, которая уже спала. Зигфрид смотрел на неё, как вдруг заметил, что что-то белое пролетает мимо него, плавно кружась в воздухе. Он поднял голову и увидел, как из поднебесья сыплет воздушный белый снег. Он протянул руку и поймал на кончике ледяного пальца маленькую снежинку, которая не таяла.       — Когда снег сойдёт с земель, я захвачу Скайрим, — прошептал Зигфрид этой снежинке, а затем сдул её с пальца, отправив в свободный безграничный полёт.