Равновесие страха

Оставшаяся часть собрания была посвящена другим задачам — Кабуто планировал миссии и высказывал Орочимару идеи на этот счёт. На данном этапе предполагалась лишь разведка: Кабуто сумел убедить наставника в том, что Скрытому Звуку пока было рано вступать в открытую конфронтацию. Карин, тем временем, предавалась размышлениям. Всё, что она знала о Рэйдене Исиде, основывалось на слухах и сплетнях, которые она услышала, путешествуя по Стране Звука. Она знала, что Рэйден появился в стране совсем недавно, предложив местному правительству помощь в вопросе обеспечения национальной безопасности. Ходили даже слухи, что под его руководством «плутократы» (так в Скрытом Звуке называли столичное правительство) основали особую организацию — Департамент Обороны. Его штаб-квартира находилась в Меродиасу — собственно, столице Страны Звука. Ясное дело, что Департамент набирал в свой штат шиноби: их было совсем немного, но в данном случае был важен сам прецедент. В стране появился альтернативный военный блок, выступающий на стороне правительства, и для Скрытого Звука это представляло серьёзную опасность. Вполне возможно, именно таинственный Рэйден Исида и являлся главнокомандующим вражеских сил, но делать какие-либо выводы было слишком преждевременно. Собрание, тем временем, подходило к концу, и Карин потихоньку собиралась уходить. — Постой, — остановил её Орочимару. — Оставь нас, Кабуто. Когда дверь за спиной Карин захлопнулась, девушка с тревогой взглянула на наставника. — Ты ведь понимаешь, зачем мы это делаем? — спросил Орочимару. — Когда я пришёл сюда, эти земли кишели рисовыми полями и безграмотными крестьянами. Я подарил этим неблагодарным бюрократам защиту и безопасность. Его голос неожиданно превратился в жуткое змеиное шипение, от которого Карин бросило в дрожь. — Несчастные идиоты. Эта страна — мой эксперимент! — он неожиданно повернулся к ней. — Ты ведь понимаешь меня, Карин? Она отрицательно покачала головой, не отводя от наставника взгляда. — Хорошо, постараюсь объяснить, — раздражённо вздохнул Орочимару. — Видишь ли, Каге готовы впиться друг-другу в глотки ради какой-то бессмысленной мелочёвки. Феодалы же грызутся ради смехотворной власти над жалкими городами и кучкой крестьян. Все они готовы пожертвовать тысячами, миллионами своих людей, чтобы стать чуточку богаче. Мы не такие, Карин. Мы здесь не за этим. Да, не каждое из наших действий можно назвать морально приемлемым. Но чтобы совершить прорыв, нужно быть готовым взять на себя ответственность. Мы должны принести жертву, осознавая, что наука обязана быть выше морали. — Не стану врать, меня всё ещё гложут сомнения, — призналась Карин. — Разумеется, — спокойно ответил Орочимару. — Когда-нибудь я умру, Карин. Умрёт Кабуто. Умрёт твой любимый Саске. Все мы умрём, и наши деяния, вся наша добродетель вместе со всеми грехами смоются песками истории. Никто и не вспомнит даже наши имена. Но то, что мы создадим — за это потомки будут помнить нас вечно. Сегодня умрёт кучка плутократов, но завтра — мы спасём миллиарды людей. Мы создадим лекарства, познаем тайны бессмертия. Представь себе мир, в котором родители не будут терять своих детей, а дочери не будут терять своих мам. — Да, вы правы, — глаза Карин вдруг загорелись пониманием. — Жаль, что Саске было на всё это плевать, — сокрушался Орочимару. — Он пришёл сюда не за этим — для него была важна лишь сила, которую я мог ему дать. Ты ведь любишь этого дурака? После этих слов Карин застыла на месте, почувствовав, как по её спине пробежались холодные мурашки. Орочимару уставился на неё жутким змеиным взглядом. — Так что ты сделаешь, если он снова объявится? — прошипел он. Карин сумела сохранить спокойный и невозмутимый вид, хоть и понимала, что наставник в эту секунду видел её насквозь. Поэтому она решила ответить честно. — Действия этого человека отлично демонстрируют его отношение ко мне, — опустив глаза, произнесла Карин. — Боюсь, что он попросту не воспринимает меня как девушку и тем более не питает ко мне никаких нежных чувств. Саске интересует лишь один человек — его ненаглядный брат, ради которого он готов горы свернуть. Затем она посмотрела на Орочимару взглядом, полным решимости. — Я клялась в верности Скрытому Звуку. Я клялась в верности вам. — Ты мой лучший эксперимент, Карин, — закончил Орочимару. — Не подведи меня.

***

Комната Карин встретила её своим привычным видом. Условия были далеко не такими суровыми, как пять лет назад: стены, оклеенные приличными обоями, больше не давили на неё, а электрические лампочки создавал нормальное освещение, при котором Карин с лёгкостью удавалось читать книги, не портя при этом своё уже достаточно подпорченное зрение. Она сразу же плюхнулась на двухспальную кровать, застеленную чистым бельём. Шкаф напротив был заполнен духами, которые она с любовью коллекционировала, а также различными наградами, среди которых особо выделялся нагрудный знак «Почётному донору Страны Звука». Также рядом с кроватью стояла тумбочка, на которую Карин зачем-то решила посмотреть, очень скоро поняв, что делать ей этого совершенно не стоило. Там стояла фотография, от вида которой ей сразу же поплохело. Лицо парня с чёрными глазами смотрело на неё, и сердце Карин резко сдавило невыносимой болью. Она вскочила с кровати и повернула фотографию от себя, но было уже слишком поздно. Её снова накрыло чувство горькой тоски и одиночества. Поняв, что заснуть ей сегодня уже вряд ли удастся, она набрала по стационарному телефону внутренней связи знакомый номер, после чего услышала звук гудков. — Приём, — ответил ей металлический голос по ту сторону трубки. Он принадлежал Минори Хирано — ожившей марионетке, которую подобрал Змеиный Саннин и, как и многих других, приютил много лет назад. Минори была одним из его любимейших экспериментов — специально подготовленная команда учёных придала бедной марионетке человеческий вид и напичкала всяческой электроникой для того, чтобы совершить невозможное — позволить ей стать единым целым с бездушной машиной. Она была то ли киборгом, то ли андроидом, но Карин точно знала — внутри этой фарфоровой куколки таилась настоящая жизнь. Они с Карин подружились по очень простой причине — Минори, казалось, была единственной особью женского пола во всей деревне, что не испытывала никакого влечения к Саске Учихе. От неё одной Карин не ловила завистливых и ревностных взглядов, когда тренировалась вместе с ним. А также она была одной из немногих, кто не позволяла себе оскорблять Карин за её спиной. «Куда ей до Саске? Она ему не пара». «Она всего лишь тупая извращенка». «Очкастая крикливая дура». Злобные женские голоса зазвучали в её голове, но Карин приняла эти воспоминания стоически. Ей всегда было плевать на слова всяких незрелых клуш. Гораздо важнее ей было мнение Саске, который признал её силу и даже предложил тренироваться вместе с ним. Который подарил ей самые тёплые и трепетные чувства в её жизни, хотя сам, скорее всего, об этом даже и не подозревал. — Минори, это я, — ответила Карин, судорожно всхлипывая от нахлынувших эмоций. — Карин? — спросила марионетка с присущей ей безэмоциональностью. — Ты в норме? — Я… можно я переночую у тебя? — жалобно попросила Карин. — Конечно. Моя серверная всегда открыта для тебя. — Отлично, — Карин положила трубку, затем забрала из ванной вещи первой необходимости и быстро вышла из комнаты. Пройдя по пустым коридорам, она вызвала лифт, после чего отправилась на пару этажей выше. Пока она ехала, все её мысли были заняты лишь одним человеком. Саске всегда старался выглядеть как этакий загадочный мрачный принц с тёмным прошлым, и многие девушки велись на это, влюблялись в этот выдуманный образ. А также в его смазливое личико, конечно. На деле же Саске оказался замкнутым и одиноким, зацикленным на мести полусумасшедшим козлом, который жутко бесил её своим безразличием и невежеством. Он был равнодушным и печальным, потерявшим в детстве горячо любимую мать так же, как и сама Карин. А ещё он однажды спас её от верной смерти. Конечно же, девушка влюбилась до безумия, и у неё были на то причины, в отличии от некоторых. Карин буквально влетела в комнату, которая представляла из себя обширное серверное помещение — там, среди компьютеров и пыли, в обители тьмы и машин, затаилась девушка с холодной фарфоровой кожей, лицо которой не отражало никаких эмоций, но было удивительным образом напоминало человеческое. С плеч фарфоровой куколки также свисали тёмно-синие кудри с кончиками, выкрашенными в лазурный. Обняв её, Карин впервые за долгое время разрыдалась от всего сердца. Сожаление, боль, отчаяние — всё это выплеснулось наружу. — Провожу анализ, — глаза куклы загорелись неестественно ярким светом. — Карин, твоё сердцебиение участилось, — произнесла Минори своим слегка роботизированным голосом. — Ты точно в порядке? Красноволосая девушка продолжала плакать, как дитя, пока Минори удивлённо гладила её по голове.