На толстую шершавую верёвку была привязана луна. Кто-то невидимый, незримый для человеческого глаза, держал её в своих руках. Она резала пальцы, принося жгучую боль. Иногда они кровоточили, и капли алой крови капали с небес. Никто не обращал внимания, принимая их за обычный дождь. Люди и подумать не могли, что с неба могут капать страдания во имя чего-то большего.
Говорят, что обстановка в комнате, где предаются сну, полностью отражает человека, его суть. Элементы интерьера любят рассказывать, какие бури бушуют в душе, какие тайны скрыты за фасадом, даже если хозяин опочивальни является редким молчуном. Пустая рамка на полке может поведать историю, достойную пера. Переливающиеся камушки, что лежат в ряд на комоде, нашепчут о временах, когда солнце сияло ярче, а их обладатель ещё был способен что-то чувствовать. Бывает и так, что комната совершенно пустая, окна плотно закрыты, но её всё равно пробирает ледяной холод. И он не похож на то время, когда снег копной падает с небес. Он напоминает острый меч в сердце случайно попавшейся души. Воландеморт стоял в центре такой комнаты и прислушивался. Не рассказывает ли она о его тайнах? Он тяжело вздохнул. Тишина. На нём была чёрная мантия, и он аккуратно пригладил её рукой, а после коснулся своей палочки, взирая на неё, как на произведение искусства. Со стороны он и сам выглядел достойным полотна: благородный подбородок, начитанные чёрные глаза. Весь его вид говорил о воспитанности, консервативности и обладании. Но так бесцветна была его кожа, так тоскливо-однообразно стучало его сердце по сравнению с очаровательно капризным солнцем, от которого он так упорно прятался. Когда в его склеп, который он именовал опочивальней, трансгрессировал верный приспешник, он даже не повернул головы, лишь произнёс его имя, смакуя каждую букву. — Северус. Я ждал тебя. — Простите, мой Лорд, я вынужден был задержаться. Воландеморт поцокал языком и медленно, будто тень, повернулся, смиряя взглядом слугу. Тот же, в свою очередь, смело выдержал его взгляд, ни разу не моргнув и не дëрнувшись, что вызвало лёгкую улыбку у повелителя. В его глазах промелькнуло уважение. — Тебе удалось всё выяснить? — Снейп кивнул. — Рассказывай, не нужно меня томить. — Кулон у Гермионы Грейнджер. Я полагал, что Дамблдор мог завещать что-то Поттеру, но этого не случилось. Причину узнать мне не удалось. Сейчас, естественно, — дополнил он. Воландеморт задумался, продолжая разглядывать палочку, будто она могла дать ему ответы, которые он желает узнать. — Старик вёл игру, но правила объяснить никому не удосужился, — сказал он скорее себе. — Этот кулон важен хотя бы из-за своей неизвестности. И, думается мне, кончина Дамблдора с этим связана, — он замолчал на несколько секунд, прежде чем вновь заговорить. — За что можно отдать свою жизнь, Северус? Ответь мне, за что ты бы отдал её? Снейп поклонился. — За вас, мой Лорд. Воландеморт рассмеялся. — Думаю, старик и отдал её за меня. Так сильно желал моей кончины, что сдох сам! Почему это магловское отродье до сих пор не у меня? — непринуждённо поинтересовался он. — Пытки не помогут заполучить кулон. Он должен быть отдан по доброй воле. — Полагаю, и заколдовать её не получится, чтобы добрая воля была исполнена. — Да, мой Лорд. Воландеморт прошёлся по комнате, не издавая ни звука. Лишь через некоторое время он заговорил, загибая пальцы: — Во-первых, после моего возрождения моя внешность поменялась спустя несколько дней по неизвестной мне причине. Во-вторых, Дамблдор умер ровно в этот самый момент. В-третьих, он оставил кулон грязнокровке. В-четвëртых, Нагайна каким-то образом вновь приобрела способность превращаться в женщину. Я проверял её множество раз, и ничего — ничего не обнаружил. Что же всё это значит, Северус? Неужели он и вправду ничего не говорил тебе, своему верному другу? — Вы проверяли меня, мой Лорд, — тихо обратился Снейп. — Ты хороший окклюмент. — Не настолько хороший. — Да-да, — махнул рукой Воландеморт. — И что ты предлагаешь? Как добыть кулон «по доброй воле»? — с презрением поинтересовался он. — Я взял на себя смелость и поручил это Драко Малфою, — отчеканил Снейп. — Мальчишке Люциуса? — Воландеморт фыркнул. — Он безнадëжен. Сколько ему лет? — Восемнадцать, мой Лорд. — Отчего грязнокровке отдавать ему кулон? Я не знал, что Малфой-младший якшается с грязной кровью. — Девчонка питает к нему симпатию, насколько мне известно. Ему нужно лишь заполучить её доверие. Воландеморт скривил лицо. Одна лишь мысль, что маглорождëнная может вожделеть чистокровного волшебника, вызывала в нём тошноту. Он приложил пальцы к виску и надавил на них, будто приводя мысли в покой. — Он слишком молод. В нём бурлит кровь! Неразумно давать ему подобные задания. Стоит этой грязнокровке пройти мимо него в юбке, и он забудет, что ему нужно делать. В молодости скрывается человечность. А человечность всегда порочна. Тебе то это точно известно, Северус. — Больше никто не справится с этим, мой Лорд. — Я должен быть поблизости, чтобы не произошло ничего, что могло бы помешать Драко. Снейп смутился, несколько секунд подбирая верные вопросы, но Воландеморт опередил его. — Отвечаю на вопрос, что возник в твоей голове. Я не жажду убить Поттера. Особенно так безрассудно. На него у меня другие планы. Оттого я могу без тени сомнения поселиться в Хогвартсе. Там благополучно освободилось вакантное место. — Простите, — решился Снейп, — это всё ради кулона? — Конечно, нет. Точнее, это одна из причин, — он немного призадумался. — Я больше не совершу ошибку. Раньше я был опьянён гордыней, но сейчас понимаю, что величие, истинное величие, умеет ждать. Оно не открывает свои двери тем, кто обезумевши стучит. Раз уж Поттер тот, кто должен уничтожить меня, и тот, о ком пророчество, не разумнее ли будет не идти на встречу судьбе, а выбрать иной путь. Завербовать мальчишку. Показать ему истину, которой я следую, свить из него того, кто не будет моей погибелью, а сделать его тем, кто встанет рядом со мной. Снейп ошарашенно заморгал, губы его побелели. Но он не перебивал Тёмного Лорда, внимательно поглощая каждое слово, примечая каждый его жест. — К тому же начать свою программу с Хогвартса будет не худшей идеей. — Шрам Поттера саднит, когда вы рядом. Он может что-то заподозрить, — приметил Снейп. — Ты полагаешь, что я не найду решение для такого пустяка? — Простите, мой Лорд, — поклонился Снейп. — Встретимся в Хогвартсе, Северус. А сейчас мне нужно наведаться в Министерство к своему верному приспешнику. Сомневаюсь, что никого не смутит неизвестный волшебник на посту директора, — он улыбнулся. — Смена внешности мне на руку, за это можно и отблагодарить мёртвого старика, — после этих слов Воландеморт трансгрессировал, оставив Снейпа в полном недоумении.***
В общем зале был накрыт шикарный стол, полный всевозможных яств. Свечи были расставлены повсюду, освещая всё пространство, создавая тем самым загадочную, волшебную пелену. За столом преподавателей пустовало центральное место, которое по неизвестной причине поменяли, заменив сиденье Дамблдора на обитый чёрным деревом высокий стул. Он выделялся своей «обычностью», тем самым привлекая внимание. Преподаватели о чём-то перешëптывались. К еде никто не приступал. Казалось, ещё немного — и ученики завоют от голода. Рон постучал пальцами по столу и тяжело вздохнул, чем отвлёк Гермиону, которая пребывала в сильнейшем смущении, переходящем в стресс. На неё, не отрываясь, прямым взглядом смотрел Драко Малфой, чего ранее он никогда не делал. Он будто изучал каждый миллиметр её кожи и хотел испепелить глазами, оставив от неё лишь горстку пепла. Его совершенно не смущало присутствие ещё кого-то. Из-за его пронзительных глаз девушке стало казаться, что все исчезли, и никого не осталось, кроме неё и него. Гермиона настолько опешила, что чуть было не поперхнулась водой. Слава Мерлину, беда обошла её стороной, иначе такого позора она бы не пережила. — Чего они ждут? — поинтересовался Гарри. — Скорее, кого, — поправила Гермиона охрипшим от нервов голосом. Гарри что-то ответил, но Гермиона не расслышала. В её голове витала только одна мысль: «Почему он пялится на меня?!» Рон пощëлкал пальцами перед лицом Гермионы. — Ты где? — О чём ты? Рон издал смешок. — Ты точно не здесь. Читаешь книгу в голове? — Гарри толкнул его в плечо, и Рон ойкнул. — Не груби. — Я не грубил, а пошутил, — с обидой бросил парень. Гермиона даже не обратила внимания на перепалку парней. В это время она собирала всю волю в кулак, чтобы снова взглянуть на стол слизеринцев. Естественно, лишь для того, чтобы проверить: он всё ещё смотрит? Только она повернула голову, как тут же попала в омут ярко-голубых глаз. Щёки её запылали, а из ушей, казалось, пойдёт пар. Она сглотнула. Драко был одет в чёрную водолазку под горло, что делала его взрослее своих лет, придавая загадочности и, к стыду Гермионы, сексуальности. Он сидел расслабленно, облокотившись на спинку стула, будто находится у себя в спальне, а не в общем зале. Он не улыбался. Не ухмылялся. Только смотрел. Гермиона не знала, что делать. Помахать ему рукой? Улыбнуться? Скорчить рожицу? Отчислиться из Хогвартса и больше не возвращаться? Решение пришло неожиданно. Она просто возьмёт и с помощью заклинания Ваддивази запустит в него стакан с тыквенным соком. Драко спас Блейз, который что-то прошептал ему на ухо. Гермиона облегчённо выдохнула. Ровно в этот момент дверь отворилась, и в зал зашёл высокий статный мужчина средних лет. Девочки не отнимали от него взгляды, тихо хихикая и перешëптываясь. Вслед за ним зашла девушка, молодая и безумно красивая. Было в ней что-то мистическое, туманное и притягивающее. У обоих были чёрные волосы, напоминавшие смоль. Мужчина осторожно коснулся спины девушки, подталкивая её вперёд. Сам же на несколько мгновений остановился и прошёлся глазами по залу, а когда его взгляд упал на стол гриффиндора, он тут же ускорил шаг. Минерва Макгонагалл встала со своего места и поприветствовала прибывших. Мужчина отстранённо пожал ей руку. Девушка, напротив, дружелюбно улыбнулась, ослепляя всех своей улыбкой. Пройдя к стойке, Минерва обратилась к ученикам: — Минуту внимания! Министерство… — Если вы не против, я сам, — перебил её мужчина. Не дожидаясь ответа, он прошёл к месту, где стояла Макгонагалл, которая второпях отошла назад, невозмутимо вздëрнув нос. — Волшебники и волшебницы, — начал он шипящим низким голосом. — Пост директора, не побоюсь этого слова, самой великой школы чародейства и волшебства опустел. У вас было время для скорби и печали. Сейчас же вам не стоит омрачать свою жизнь, наполняя учебный год тёмными красками. Пришло новое время, и, уверяю, оно придётся вам по душе. Моё имя — Редмант Спир. Ранее я был странствующим отшельником и изучал артефакты, наполненные тёмной магией, а также выявлял действенные способы для их избавления, чем очень помогал Министерству магии и всему волшебному миру! Из-за огромной утраты, которую понесла ваша школа, Министерство попросило меня занять пост нового директора, — по залу прошёл гул. — Тихо, — строго, но совершенно спокойно бросил мужчина. Все разом замолкли. — Не стоит переживать. Перемены только кажутся страшными, но в реальности они открывают новые возможности. И я буду рад помочь вам в этом. Также хочу представить мою верную помощницу Марджерет Мерет, — девушка улыбнулась и поклонилась. — Она поможет мне в моём непростом деле: поддержании мирной жизни школы, — он обернулся и встретился глазами с Северусом. На лице его играла усмешка, которую никто не заметил. Все зааплодировали. Гарри присоединился к овациям. Его шрам не болел. Направляясь в гостиные, ученики были очень возбуждены новыми известиями. Обсуждения были бурные. Один когтевранец, светловолосый мальчишка с четвёртого курса, даже ввязался в спор с рыжеволосым пуффендуйцем. Тот уверял, что якобы видел нового директора в Трёх мëтлах, и готов был поклясться, что он выпил за раз целую драконью бочку коньяка без применения каких-либо вспомогательных заклятий! Когтевранец же, в свою очередь, назвал того глупым лжецом, так как ему точно известно, что это невозможно без заклинания увеличения желудка. Гермиона протиснулась в толпе и задела плечом впереди стоящего парня. Она тут же механично извинилась, даже не подняв головы. Парень обернулся и загородил собой проход, лучезарно улыбаясь, словно к нему в руки попал пузырёк с жидкой удачей. — Принцесса, какая встреча! Я успел соскучиться по своей соседке, — протянул Тео, запуская руки в карманы. — Дай пройти, — строго бросила Гермиона, высоко подняв голову — так она чувствовала себя более уверенной и защищённой. Будто никто и слова не скажет человеку, чья голова смотрит ввысь. Но парень не торопился пропускать девушку и пару раз отзеркалил её движения, преграждая путь. Вся эта ситуация его явно веселила, что подтверждали ярко вспыхнувшие глаза. — Ты хорошо в меня врезалась. Боюсь, мне понадобится помощь! — драматично взвыл Тео, прижимая ладонь к плечу. — Думаю, это не смертельно. А если и так… Не велика потеря, — с вызовом бросила Грейнджер, в этот же момент пожалев о своих словах. Не слишком ли она была груба? К её удивлению, Тео рассмеялся и, сделав реверанс, вытянул руки, пропуская девушку вперёд. — Прошу, проходите, мисс! — Благодарю, — ответила Гермиона, жеманно улыбнувшись. Пройдя вперёд, она не оборачивалась, но совершенно точно чувствовала на себе провожающий взгляд Тео. «Что сегодня за день такой?!» — думала она, отворяя дверь. Пожелтевшие листья мерцали в красных лучах закатного солнца. Гарри любовался их переливом на своём любимом, тайном месте. Он обнаружил его ещё на третьем курсе. Нашёл случайно, отчего эта находка стала ещё более приятной. Людей здесь не бывало, и Гарри мог спокойно пребывать в одиночестве, которое с каждым годом становилось ему жизненно необходимо. Что-то в нём менялось. Он замечал эти изменения, но признавать не хотел. Агрессия и злость стали не просто словами, они превратились в нечто осязаемое, живое и пульсирующее. Но больше всего его пугало, какую эмоциональную разрядку он получает, выплёскивая эти эмоции на кого-то. После вспышки приходило умиротворение и покой, ненадолго, конечно, но всё же. Он затянулся сигаретой, томно выпуская дым, на который было так завораживающе смотреть. Иногда он думал, что курит только для того, чтобы увидеть дым, ощутить, как он выплывает из его рта и летит куда-то ввысь. «Не курильщик, а созерцатель», — думал он, мысленно усмехнувшись. — Сигаретки не будет? — прозвучал тонкий голосок, и Гарри дëрнулся, тут же выбросив в панике сигарету. — Чёрт! — выругался он, когда понял, кто его отвлёк, и что это совершенно точно не кто-то из преподавателей или, чего хуже, Гермионы. — Какой пугливый, — с насмешкой бросила Пэнси, бесцеремонно плюхнувшись на огромную балку, на которой сидел в гордом одиночестве Поттер. Она вытянула ноги и взглянула на него исподлобья, повторив свой вопрос: — Сигарета есть? — Ты как нашла это место?! — возмутился Гарри. Настроение его напрочь испортилось, что отчëтливо было видно по его лицу. — Следила за тобой. Такой ответ устроит? — нехотя ответила девушка. Гарри разинул рот и захлопал глазами. Знай он, как глупо выглядел в этот момент, совершенно точно бы дал себе по башке. Пэнси саркастично прыснула. — Закрой рот, выглядишь как идиот. — Зачем ты следила за мной? — Было интересно, куда ты вечно ходишь. Как выяснилось, ничего интересного, — ответила девушка, разглядывая свои ногти. — Отлично. А теперь вали отсюда, — он потянулся в карман за последней сигаретой. Пэнси это явно не устроило и в какой-то мере оскорбило. Она демонстративно поднялась и встала напротив сидящего Гарри так, что его лицо было на уровне её пупка. — Если не дашь сигарету, я и настучать могу, — она смерила его ожидающим взглядом. — Серьёзно? Не может быть! Ведь такого никто не ожидает от змеиного факультета! — с сарказмом прыснул Гарри, больше не обращая внимания на разъярённую Пэнси. — Так и будешь стоять? Портишь мне вид, — Гарри выпустил дымку от сигареты прямо в лицо девушки, и она замахала руками, отгоняя его. — Теперь точно настучу. Гарри тяжело вздохнул. Он знал, что она не врёт и, скорее всего, расскажет не только про сигареты, но и про его место. Ни то, ни другое он терять не хотел. — Держи, — он протянул свою сигарету, которая медленно тлела. Пэнси довольно выхватила сигарету и сломала её пополам, бросив на мокрую листву. Гарри был ошарашен и выглядел так, будто девушка сломала его метлу. — Курить вредно, особенно золотым мальчикам, — непринуждённо сказала она, довольно улыбнулась и, развернувшись, пошла прочь. Гарри крикнул ей вслед какое-то ругательство и, вероятно, парочку непростительных заклинаний. Но девушка не обратила на это внимания. Должно быть, была слишком занята своей походкой от бедра.***
Драко был в бешенстве. Сон не шёл от слова совсем. Все мысли переплелись в клубок, и распутать его было проблематично. Ему нужно втереться в доверие к Грейнджер. К Грейнджер. Он ещё раз мысленно озвучил её фамилию, словно так реальность поменяется, и всё обратится сном. Не то чтобы для него это было сложной задачей. Драко знал, какой эффект производит на неё. Ещё на втором курсе он стал подозревать неладное, когда она неотрывно смотрела на него за обедом. А на третьем курсе, когда на него напал ужасный, мерзкий зверь — Клювокрыл — и Драко пришлось лежать порядком несколько дней в больничном крыле, чудом не потеряв руку! Гермиона пробралась к его постели, полагая, что он спит, и оставила огромный пакет с яблоками на его тумбе, пулей вылетев из лечебницы. В тот момент сомнений не осталось — Грязнокровка в него втюрилась. К яблокам он, естественно, не притронулся, но что-то внутри в тот момент всколыхнулось. Должно быть, это была его самооценка, которая разом взметнулась вверх. «Подружка Поттера на меня запала!» — думал он тогда. Со временем её тайное влечение и якобы незаметное для него внимание начинало раздражать, при этом превращаясь в привычку, что было странно и непонятно. Ему было всё равно на её чувства, но он точно понимал, что их внезапное отсутствие точно бы заметил. Как отдельную личность он воспринимал её крайне редко. В основном только как придаток к золотому трио. Причём не самый интересный и яркий придаток. Сейчас же ему нужно выделить её.Узнать её. — С чего начать? — произнёс он шёпотом, смотря в потолок. Не может же он подойти к ней и сказать: «Эй, грязнокровка, пойдём на свидание?». Драко призадумался, словно взвешивая все за и против этого варианта. Скривившись, он отогнал эту глупость. Нужно действовать умно, тихо и постепенно, тогда вероятность победы будет выше. Сегодня ему удалось смутить её на ужине. Было даже забавно наблюдать, как она дёргается от одного его взгляда, а её лицо мгновенно становится пунцовым. «Надо почаще так делать», — подумал он, усмехнувшись. — Подарок! — выкрикнул он и оглянулся по сторонам, проверяя не проснулся ли кто от внезапно озарившей его мысли. Идея, по мнению Драко, была идеальная и не имела ни одного изъяна. Нужно оставить на её столе безделушку с запиской, тогда она точно будет ошарашена. Сначала его взгляды за ужином, далее подарок. Всё это родит любопытство и заинтересованность: что же ему нужно? Найдёт его и с целым ворохом вопросов падёт в его руки. А дальше ему и делать ничего не надо будет. Драко призадумался. Что же она любит? Мозг закипел от сплывающихся вариантов: книги, эльфов, Гарри Поттера? Малфой закрыл глаза, решив подумать об этом чуть позже. Слишком много дум о гриффиндорке могли спровоцировать ночные кошмары.***
На утро Гарри, Рон и Гермиона решили навестить лесничего Хагрида, который на днях недвузначно намекнул, что у него что-то есть для Гермионы. Девушку это немного напугало — подарки от Хагрида чаще всего были не самые приятные. Солнце палило неистово, и Грейнджер решила принарядиться, сетуя на то, что она зарядилась витамином D, упорно отгоняя мысль, что такому настроению послужило внимание одного слизеринца, которого не выносили её друзья. Она выпрямила волосы, заплетя их в косу, нанесла лёгкий блеск на губы и надела длинную юбку-карандаш, которая, как ей казалось, отлично подчеркивала её бедра. Парни её вид не оценили, точнее, и вовсе не заметили какие-либо изменения. На настроение Гермионы это никак не повлияло. Хагрид что-то мешал в огромном котле, который скорее напоминал бочку. Он был так увлечён, что не сразу заметил гостей. — Что делаешь? — улыбаясь, спросил Гарри, и Хагрид всплеснул руками. — Напугал! — он обернулся. На его бороде были прилеплены какие-то белые липучки, и Гермиона не хотела знать их происхождение. — Пришли! — довольно протянул великан. — Ну эт, садитесь, чай пить будем! Разговор шёл плавно, обсудить успели практически всё. Друзья рассказали, как провели лето, и свои впечатления от первых дней обучения. Осталась лишь одна тема, которая ранее была не тронута: новый директор. Гермиона поинтересовалась: — Как он тебе, Хагрид? Ты был знаком с ним ранее? — Не был! Странно эт всё. И не слыхал о нём никогда. Волшебник-путешественник, чтоб его… Разве ж ставит Министерство на такой пост путешественника?! Не бывало так ни-ко-г-да! — возмущённо ответил Хагрид. — Мне он не показался странным, — пожав плечами, сказал Гарри. Гермиона задумалась. Рон, залпом выпив чай, кивнул, соглашаясь с Гарри. — Возможно, он действительно был отшельником, но при этом выдающимся магом. Скорее всего, у него есть связи в Министерстве, поэтому ему и доверили этот пост, — озвучила свои мысли Гермиона. Хагрид махнул рукой. — Не нравится он мне, и всё тут! — А что ты мне хотел подарить? — перевела тему Гермиона, и Хагрид засиял от радости. Он вскочил и ушёл за балдахин, через минуту вышел, держа в руках что-то рыжее и усатое. Гермиона охнула. — Кот! Великан погладил маленькую головку рыжего чуда и протянул Гермионе. — Нашёл бедняжку на улице и подумал: «Гермиона захочет его забрать!». Девушка, улыбаясь, взяла котика в руки, он сразу замурлыкал и начал ластиться. — Чувствует добрую душу! — вытирая слёзы, сказал Хагрид. — Назову его Живоглот! — провозгласила Гермиона, пока парни активно изучали кота как новый неопознанный объект. На выходе из хижины Гермиона была так увлечена новым другом, что даже не заметила идущих неподалёку Драко и Блейза. Она обернулась и крикнула Хагриду: — Спасибо за Живоглотика! — великан довольно помахал рукой.*
— Ты видел? — поинтересовался Драко. — Что видел? — Грейнджер вышла с котом от этого олуха. — Мне пойти и поздравить её? — сыронизировал Блейз. Драко закатил глаза. — Я же говорил тебе, мне нужно наладить с ней контакт! — Но ты не рассказал для чего, поэтому могу и не брать это во внимание. — Когда будет подходящее время, я всё тебе поясню, — стальным голосом ответил Драко, уже пожалевший, что рассказал кому-то о своём позоре. — Мне нужно что-то подарить ей. То, что ей точно понравится. — Тупая идея, — прыснул Блейз. — Подойди к ней и заговори. Только не болтай о грязной крови, вряд ли девушкам это нравится, — он рассмеялся, довольный собой. — Она сама ко мне подойдёт. Этого я и хочу. — Ну и причём тут кот? — Видел, как она довольно его тискала? Надо купить для него ошейник. Найдёшь? — Шутишь? — возмутился Блейз. — У тебя свободный час, а у меня нет, — Драко улыбнулся. — Поэтому найди кошачий ошейник, положи его в коробку и оставь на её месте. У неё сейчас будет урок Трансфигурации, — пояснил он. — И записку оставь: «Видел, как ты выходила от лесничего с котом, подумал, что ему и тебе понравится этот презент». И подпиши «Д. М.» — Мне за это не платят. — Я буду должен тебе, — ответил Драко, и Блейз смягчился. — Ладно. Но только потому, что мне самому интересно, что из этого выльется. Найти кошачий ошейник труда не составило. Блейз усердно себя сдерживал, чтобы не купить ошейник зелёного цвета с ярко-золотистым значком змеи посередине. Хоть он и полагал, что это был самый красивый из всех представленных, всё же парень взял ярко-красный с жёлтыми узорами. Они переливались и напоминали нити из золота. Он даже выбрал, как ему показалось, довольно приемлемую на вид подарочную коробочку тëмно-фиолетового цвета с белым бантом. У дверей трансфигурации он поозирался по сторонам, проклиная Малфоя и всю его родословную. Никого не было. До урока оставалось десять минут. Он прошмыгнул в кабинет, зависнув на несколько минут, вспоминая, где сидит Грейнджер. Найдя нужное место, аккуратно поставил коробочку, словно в ней был хрусталь. Достал из кармана бумагу и принялся писать, как вдруг услышал шаги и замер. Они молниеносно приближались, и Блейз мигом выскочил из кабинета, напрочь забыв поставить подпись «Д. М.» Гермиона улыбалась так глупо и неосознанно, что рот начинал побаливать. В руках у неё блестел новенький красивый ошейник для Живоглота, который кто-то старательно оставил на месте Рона. В животе порхал рой бабочек. Снова перечитав записку, она попыталась понять: кто же мог оставить ей этот подарок? Гарри уверял, что это может быть Дин Томас, который как-то обмолвился, что Гермиона хорошенькая. Сама же девушка была уверена, что это не он, какое-то внутреннее чутьё подсказывало ей другое имя. В животе созрел комок волнения, а по коже волной прошёлся трепет. Приятное, поднимающее в небо чувство, что ранее испытывать удавалось крайне редко, витало в её грудной клетке. — Я знаю, кто это, — сказала шёпотом Гермиона. — Кто? — поинтересовался Рон, усаживаясь в кресло. — Мне нужно идти, — она встала, поправила юбку и вышла из гостиной, оставив парней в неведении.***
Тео читал книгу в полупустой библиотеке. Делал он это крайне странно: открывал страницу, смотрел первое и последнее предложения и перелистывал, будто успел впитать в себя всю новую информацию по велению магии. Свет от лампы немного резал глаза, и парень то и дело закрывал их и касался пальцами век. Когда в библиотеку робко вошла Грейнджер и встала прямо напротив его стола, он невольно подумал, что уснул, и ему снится сон. — Принцесса, — иронично обратился он, — что-то забыла? Гермиона застыла, подбирая слова. Сейчас, смотря на Тео, ей стало казаться, что она ошиблась. Но выхода уже не было. Набрав воздуха в лёгкие, она ответила: — Мне оставили на парте некий подарок, — она замолкла, изучая его реакцию. Парень облокотился на спинку стула и, на удивление Гермионы, достаточно внимательно её слушал. Она продолжила. — В общем, если это ты — спасибо. — А что за подарок я тебе оставил? — улыбаясь, поинтересовался Тео. Гермиона смутилась, её глаза забегали. — Не переживай, я не кусаюсь, — заметив её волнение, бросил парень. — Ошейник. Там был ошейник для моего кота. Это было очень мило, но, видимо, я ошиблась. Извини меня, — она развернулась, чтобы уйти, но Тео резко поднялся и остановил её, слегка схватив за край кардигана. — Подожди, — мягко попросил он. Гермиона перевела взгляд на его руку, что держала её, и парень тут же отпустил. — Почему ты решила, что это я? Гермиона только сейчас заметила, насколько он был высокий. Ей пришлось смириться с тем фактом, что она кажется миниатюрной на его фоне, и с достоинством поднять голову. — Больше некому, — ответила она. — Рад, что тебе понравилось, — улыбнулся Тео. — Твоему коту, я так полагаю, тоже, — он взял книгу со стола и направился к выходу. — Так, значит, это и вправду ты? — не веря, переспросила Гермиона ему вслед. Парень обернулся, улыбаясь. — Сама сказала: «Больше некому».