VII. Битва за малое

Эсми задерживается в Кэр-Паравале несколько дольше, чем она планировала. Дело в том, что в день, когда она собралась отправить весть в Анвард дяде с тетей и предупредить, что она собирается прибыть с некой дипломатической миссией, принцесса сама получает послание оттуда. От принца Раймундо. С приглашением на его свадьбу. Тогда Эсми решает совместить приятное с полезным и отправиться в Орландию уже непосредственно на свадьбу младшего принца. По прибытию, она пытается держать себя, словно посол во время официального визита, однако этой игры хватает минут на пять. Дальше все переходит в семейный формат посиделок. Тетя Люси воспринимает новости с изумлением, дядя Тристан — с неподдельным интересом и восторгом. Он сам никогда еще не имел дела с северянами и ему до безумия интересно узнать о них побольше. Как Эсми и надеялась, король Тристан, не сомневаясь, подписывает соглашение о признании Алингсаса Орландией, как независимой страны и даже обещает как можно скорее назначить официального посла. То же самое делает и Сигурд, оставляя одного из своих подчиненных на некоторое время в Анварде. В первый вечер Раймундо и Рошель приглашают Эсми и Сигурда присоединиться к их беседе в восточной гостиной. Однако последнего переманивает Тристан, обещая, что беседы младшего и девчонок владыке явно будут неинтересными, в то время как сам король с радостью узнал бы побольше о ресурсах Алингсаса и о том, на чем, собственно, держится молодое государство. Сигурд вопросительно смотрит на Эсмеральду, та же мягко улыбается, привстает на носочки, чтобы быстро чмокнуть его в щеку и велит ему идти вместе с Тристаном. Он, в конце концов, прав. А главное, сама Эсми знает, насколько противно владыке Севера стоять за спиной девицы, когда ведутся переговоры о его стране. Он должен сам. И Тристан явно чувствует это тоже. *** Когда леди принцессы Лючии замолкает, принцесса переводит взгляд в дальний угол восточной гостиной, в который раз с неодобрением глядя на Франческу. Та, вроде как, читает книгу, но за последние полчаса Лючи ни разу не видела, чтобы она перевернула хоть одну страницу. Леди скорее либо бездумно пялится в книгу, либо же разочаровано, с тихой мрачностью поглядывает в другой конец комнаты, где Раймундо весьма шумно беседует с Эсми и Рошель, то и дело с энтузиазмом размахивая руками или же заливаясь громким смехом. Рошель прибыла за день до принцессы Эсмеральды. Несмотря на то, что ее высочество заявилась ко двору в мужских одеждах, краснела Франчи, когда принцесса приветствовала ее громким «Ну шо, таки ты отхватила свой лакомый кусочек пирожочка, поглоти меня морская каракатица!». Лючи вздыхает, отпускает свою леди, а сама подходит к поникшей невесте и опускается рядом на мягкий диван, бросает еще один взгляд в сторону брата: — Франчи, вы поссорились? Леди вздрагивает: — Нет, конечно! С чего ты взяла? Принцесса щурится: — Тогда, этот гаденыш не берет тебя в свои круги общения? Франчи не сразу понимает. Затем вздрагивает, откладывая в сторону книгу: — А… Ты о том, чтобы я с ними туда…? — невеста принца мнется. — Нет, они все приглашали меня присоединиться. Что я вчера и сделала… Но у них столько общих тем, в которые я, как бы, не вхожа… Они смеются над какими-то ситуациями, возникающими между королевскими семьями, упоминают какие-то имена, о которых я и не слышала. Вспоминают что-то, где все трое были, а я нет. — Это не совсем вежливо, вести подобные разговоры, когда рядом — ты… — замечает Лючи. — Твоей вины, что ты далека от королевских сплетен — нет. Франчи вздыхает: — А потом пошли разговоры о приключениях. Принцесса Эсмеральда рассказывала о Северных землях, Рошель — о морских неурядицах и нежданных везениях, Раймундо о Приморье и островах… — леди обиженно поджимает губы. — А я Орландию раз в жизни покидала, когда мы на Гальму без предупреждения отправились. Короче… Они-то меня приглашают, но я весь вечер сижу с натянутой улыбкой. Когда они едва ли не давятся от смеха, делаю вид, что и мне смешно, хотя часто даже не понимаю, над чем именно они смеются, и я так глупо себя весь вечер чувствовала… Поэтому я сегодня отказалась, хоть притворяться не надо. Принцесса бросает на брата полный неодобрения взгляд, потом смотрит на Франческу, задумывается: — Ревнуешь? Леди широко распахивает глаза: — Нет! Нет, конечно… Мне просто… Как бы это назвать? Неприятно… Совсем немного! — Франчи чуть подается вперед, вглядываясь в три фигуры вокруг круглого столика для напитков. — Он так сияет рядом с ними и так внимателен, нежен, с принцессами. Посмотри, даже его куртка сейчас на принцессе Эсмеральде… — Франческа осекается, понимая, что слишком много сказала, поэтому замолкает, опуская взгляд. — Неприятно его внимание другим девушкам, — подытоживает Лючия, — это и называется «ревность». — принцесса коротко вздыхает. — Скажу в защиту брата, не потому, что я его хочу прикрыть, а только потому, что очень хорошо знаю — он бы никогда не пошел на предательство. Если он сказал тебе, что любит и если хочет сделать своей — так и есть на самом деле. Он никогда не стал бы, у тебя за спиной… Франчи трясет головой, касается ладонями висков: — Да-да, я знаю. Пожалуйста, не думай, что я ему не доверяю… Лючия усаживается поудобнее: — Тем не менее, он тебя расстраивает своим поведением и твоя реакция абсолютно нормальна. Ты ему говорила, что не хочешь, чтобы он так себя вел? Франческа отводит ладони в сторону, неверяще смотрит на принцессу: — Сказать ему такое? Лючия, ты что, он же принц! А кто я, чтобы ему подобное указывать? — Стоп! — перебивает ее принцесса. — А вот здесь — неправильно! Какая разница, какой у кого статус? Вы вот-вот станете мужем и женой, а значит — станете равными. Если тебе что-то не нравится — об этом нужно говорить напрямую, в лицо! — Лючия гордо складывает руки на груди, переводя взгляд на брата. — Мужчина должен знать свое место, поверь мне. Леди смотрит в ответ испуганно: — Я не знаю, Лючия… Глаза принцессы вдруг загораются. Она подпрыгивает на месте, хватая будущую сестру в законе, как говорят в Орландии, за руку: — А знаешь что, ты просто обязана устроить ему сцену!!! — Что устроить? — хмурится Франчи. — Сцену, скандал в смысле, — принцесса жестом подзывает к себе прислужницу, молчаливо стоящую у дверей и ожидающую, что кому-то что понадобится. Шепнув что-то ей на ухо, снова поворачивается лицом к перепуганной Франческе. — Хватит ему в рот заглядывать и каждый день благодарить небеса, что тебе послали такое сокровище. Покажи ему характер! — Сцены — это не совсем по моей части, — сбивчиво отвечает Франческа. — Я понятия не имею, как… — Здесь все просто, — отмахивается принцесса. — Главное — за закрытыми дверями и без слуг. Ты почти жена принца, а к нашей семье всегда повышенное внимание. Ума не приложу, почему, но люди всегда безумно радуются, когда о нас всплывают какие-либо неприятные сплетни. Так все и начинается: ты что-то выскажешь своему мужу при леди, леди, забирая у прислужницы платье, скажет ей, прислужница разболтает на кухне, кухонные девчушки отправятся на базар и все растреплют там… — принцесса осекается. — Что-то я увлеклась. В общем, за закрытыми дверями, ты, твердым голосом говоришь ему в лицо все, что наболело. Вот как ты мне рассказала, только без сожалений и извиняющихся взглядов! — Прямо все-все? — не верит Франчи. — Именно, — активно кивает Лючия. Тем временем прислужница опускает на столик перед ними два серебристых бокала на коротеньких ножках и уходит. Принцесса берет один в руку, второй — протягивает Франчи: — При этом, не просто строго говорить. Вполне можешь повысить голос и что-то разбить. Только смотри, чтоб разбила ты что-то принадлежащее ему! А то я так однажды в порыве гнева разбила свою любимую тарелку с розами, которую мне на заказ исполнил один мастер… Гоблин, Елизар еще с недели две надо мной смеялся, да и скандал скатился к гоблинам не в то русло… Франчи невольно улыбается краешком рта, пытаясь себе представить подобную ситуацию: — Да, обидно… — Пей, — приказывает ей принцесса, отпивая глоток из своего бокала. Франческа слушается. Вкус — очень нежный и сладкий, она никогда еще ничего подобного не пила. Леди не сдерживается и делает сразу же еще один глоток, издавая тонкий стон удовольствия: — Что это? — Орехово-шоколадный ликер, — довольно отвечает принцесса, — мужчины воротят нос, мол слишком сладко. Хотя по крепости — точно такое же, как и их виски! Франческа, успевшая опустошить свой бокал более, чем наполовину, таращит глаза: — Что-что?! — Пей, — снова подталкивает ее принцесса. — А вообще, запомни, мальчиков даже бить можно. Девочек — нет, а мальчиков — вполне, когда они этого заслуживают.