VII. Битва за малое

— Разве… Разве дорога в Бивердам не лежит более к северу? — осторожно уточняет Ниэльс. — К северу? — озадаченно переспрашивает королева. — А, нет, прости, я имела в виду Новый Бивердам. Оговорилась, наверное. — А-а-а, — рыцарь вздыхает с облегчением. Какое-то резкое движение цепляет его глаз, но как только Ниэльс оборачивается, чтобы присмотреться, выпущенная кем-то стрела впивается в землю в паре дюймов от передних ног лошади Дженни. Лошадь в испуге встает на дыбы и не ожидавшая этого королева со вскриком падает на землю. — Ваше Величество?! — рыцарь в панике резко натягивает поводья своей лошади и спрыгивает на землю. Он разрывается между тем, чтобы броситься с мечом на выбежавших из укрытия разбойников и тем, чтобы проверить, в порядке ли его королева. Дженни откатывается в сторону на безопасное расстояние от паникующей Сапфиры. Кажется, слегка ушибла бедро при падении. Но это все. — Я в порядке! — кричит она рыцарю, поднимаясь на ноги и прикидывая, как успокоить собственную лошадь, ведь меч королевы — спрятан в седле. Ниэльс переключает внимание на с криками выбегающих на дорогу разбойников. Всего четверо. Рыцарь не дожидается, пока те приблизятся к их лошадям и первым бросается навстречу. Завязывается битва. Его вторая настоящая битва, а не очередной турнир на потеху зрителям. Ниэльс сразу же понимает, что несмотря на разницу в возрасте с его противниками, уровень их подготовки значительно хуже его. Еще бы, мало кого так безжалостно тренируют, как двадцатку кронпринца. Единственное, что смущает парня — это количество противников. Даже если они и не самые умелые, четверо на одного — так себе перспектива. Ему честно очень хочется посмотреть, как там королева, но нападающие не дают ему даже повернуть головы. Слишком много. Краем уха Ниэльс улавливает звук металла, извлекаемого из ножен. Дженни таки удалось утихомирить Сапфиру и достать собственный меч. Королева присоединяется к юному рыцарю. Ей честно страшно. Она, кажется, сто лет не держала в руках меч и не сражалась с настоящим противником. Не смотря на бурную молодость, возраст дает знать о себе: реакция уже не та, что прежде, да и рука больше не такая твердая. Дженни становится спиной к спине Ниэльса, беря на себя одного из его противников. У того сразу же загораются глаза при виде королевы: в отличие от мальчишки, на ней — дорогие украшения. Дженни охает, когда острие клинка разбойника царапает шею и немного ключицу. Она вовремя успевает отшатнуться а нападающий грубо ругается: он был уверен, что разорвет цепочку золотого украшения с тяжелым медальоном на ее шее и первый трофей будет у него в кармане. Королева инстинктивно касается шеи, пачкая ладонь в красное. Вступивший с ней в бой громко кричит. Дженни вскидывает голову и видит, как он держится за живот. Ниэльс наносит тому второй удар ногой под колено и тот падает. — Не надо с ними драться! — перекрикивает шум битвы рыцарь. — Держитесь у меня за спиной! — Но… Королеве честно хочется быть хоть капельку полезной. Она отступает на шаг назад, но меч держит наготове. Пытается отвлечь на себя еще одного противника, чтобы хоть немного разгрузить мальчика. Первый раненный куда-то исчезает. Это кажется Дженни подозрительным, но ей некогда его искать глазами. Трое против двоих. Дела идут лучше, хотя королева позорно для себя понимает, что не приносит «их стороне» почти что никакой выгоды. По крайней мере, ей так кажется. Еще один падает, другой — убегает, понимая, что ему не победить. Остается последний. Он бы тоже убежал, но рыцарь явно не намерен отпустить его невредимым за нападение на королеву. Между ними завязывается рукопашный бой. — Ниэльс, не нужно, отпусти его! — выкрикивает королева. Внутри все сводит от неприятного предчувствия. Шелест листьев справа, хотя ветра не было. Дженни вскидывает голову, находя своего первого противника с натянутой тетивой в руках на безопасном расстоянии метров двадцати. И он целится в ее ребенка. Дженни собирается было крикнуть, предупредить. Но понимает, что не успеет. Лучше — просто оттолкнуть. Сам же рыцарь не слышит свиста стрелы. Раскрасневшийся и разгоряченный боем, он намеривается поставить точку и преподать преступнику хороший урок. Чтобы у того больше никогда в жизни и мысли не возникло на кого-либо напасть и ограбить. Разбойник падает на колени и рыцарь заносит вверх кулак, намереваясь ударить в лицо. Но в тот же момент чувствует, как королева крепко обхватывает его в поясе руками, будто бы пытаясь оттащить, а затем выгибается всем телом, словно от сильного удара. С губ срывается болезненный крик. Обескураженный, рыцарь отступает на шаг назад. Ткань куртки разбойника выскальзывает из его ладони и момент оказывается безнадежно упущенным. Уловка первого сбежавшего срабатывает. Пусть и не так, как он планировал. Последний из разбойников собирает все силы в кулак и сбегает вслед за остальными, воспользовавшись моментом. Дженни даже успевает удивиться. Надо же, разбойники, бесчестные гаденыши, а держатся друг за друга. Рискуют, но прикрывают собрата, обеспечивая путь к отступлению. Ниэльс в панике оглядывается сначала на заросли в двадцати шагах от них, за которыми скрываются бандиты, а потом — на тяжело дышащую королеву с торчащей из ее бока стрелой. — Нет… — сам собой срывается с его губ сбившийся шепот. — Нет, нет, нет… Дженни оглядывается на сбежавших. Вздыхает с облегчением: даже лошади остались на месте. Затем переводит взгляд на побледневшего рыцаря, который так напуган, что даже не поднимает меча с земли. Забыл, кажется. — Эй, — Дженни мягко улыбается, делает шаг ему навстречу, ловит его лицо в ладони, заглядывая ему в глаза. — Ниэльс? Не паникуй, ладно? Все в порядке. У грозы нарнийских турниров начинают трястись ладони. Он то и дело переводит до смерти напуганный взгляд со стрелы, торчащей из бока королевы на ее лицо и обратно. — Но… Она мне предназначалась, зачем Вы? — заикаясь, выдавливает из себя. Королева успокаивающе поглаживает его испачканные пылью щеки большими пальцами: — Ш-ш-ш. Я не знаю, если честно. Наверное, инстинкт — своих маленьких защищать, — Дженни виновато пожимает плечами а затем слегка кривится от боли в боку. Глаза храбрейшего из рыцарей широко распахиваются: — Н-не надо было… Эт-то я Вас защищать должен, — хрипло выдыхает. — Зайка, — королева опускает руки с его щек на предплечья. Он еще больше вырос и окреп за те три года, что они знают друг друга. — я тебя очень сильно люблю, ты же знаешь? Рыцарь рвано кивает головой, не разрывая зрительного контакта. Дженни чуть крепче сжимает его предплечья своими ладонями: — Самое большое сожаление в моей жизни — о том, что я не встретила тебя раньше. Мне кажется, что нам было бы всегда хорошо, всем вместе. Ниэльс закусывает предательски начавшую дрожать нижнюю губу. В панике приказывает своему телу успокоиться, зажмуривает глаза. Но когда открывает их обратно — в них все равно стоит влага. Дженни чуть мрачнеет, замечая это. Подается на полшага вперед: — Маленький, ну чего ты? Неужели ран никогда не видел? Ты же у меня рыцарь. Ниэльс пристыженно опускает взгляд: — Миллион раз. Но не у девочек… — едва слышно отвечает. Дженни не сдерживает смешка, отходит на шаг назад и пытается сверху вниз рассмотреть место своего трагического ранения: — Э-м-м… Я так понимаю, стрелы извлекать ты пока еще не умеешь? Ниэльс испуганно вздрагивает: — Н-нет… Н-но, если надо… — Не надо! — заметив еще более нарастающую панику в глазах бедолаги, Дженни предупреждающе вскидывает руки. — Тем более, если нечем обеззаразить и перевязать — больше крови потеряю. Эд, кажется, когда-то об этом говорил… — королева издает смешок. — Но кто ж его слушал, когда надо было? Она честно пыталась разрядить обстановку юмором, но, кажется, ее маленький рыцарь сейчас в таком состоянии, что он просто не способен воспринимать шутки. Ниэльс неопределенно кивает в ответ, не сводя взгляда со стрелы и слегка покрасневшей ткани платья вокруг нее. Дженни перестает смеяться: — Ладно… Тогда, у меня к тебе просьба. Но! — королева твердо смотрит на рыцаря. — Если тебе страшно — так и скажи, пожалуйста. Ниэльс с детским упрямством мотает головой, демонстрируя полную готовность идти на любые геройства. Дженни вздыхает: — Попробуешь немного укоротить древко? Смотри, нужно крепко взяться ладонью за основание стрелы и попытаться обломить ее хвост так, чтобы кончик не двигался и не повредил мягкие ткани еще больше. Желательно… Одним движением. В глазах Ниэльса мелькает неподдельный ужас и он сжимает ладони в кулаки, чтоб унять дрожь в пальцах: — Х-хорошо. Королева нежно смотрит на него: — Если очень боишься, я попробую сама. — Нет… Рыцарь делает глубокий вдох, неуверенно кладет ладонь на основание стрелы и вопросительно смотрит на королеву. Лицо бледное, как белокаменная стена. Дженни не сдерживается и касается его волос ладонью: — Все получится. Давай. Получается… Не совсем так, как должно было. Дрожащие пальцы плохо слушаются и Джен резко отворачивается, крепко сводя челюсть, чтобы не закричать от боли и еще больше не напугать и так, кажется, близкого к обмороку, мальчика. Наконец древко стрелы ломается и королева зажимает себе рот ладонью, чтобы привести в порядок дыхание. — М-молодец, — наконец выдыхает королева, — теперь я безопасно доберусь до дома и не зацеплюсь за что-нибудь своим «боевым трофеем». Медленно, королева подходит к своей лошади и отстегивает от седла сумку с бумагами. Смотрит ласково на Ниэльса, что так и остался стоять, где она его оставила: — Милый, я боюсь, здесь нам придется разойтись. Я вернусь в замок, а ты, передашь от меня вот это управляющему Нового Бивердама? Рыцарь на миг задумывается, затем качает головой: — Я вернусь с Вами. Бандиты могут опять напасть. Или Вам плохо станет… Дженни склоняет голову, улыбается. Не такая уж и плохая мысль, учитывая, что мальчишка ну совсем в неадекватном состоянии: — Ладно. Тогда шоколад — в следующий раз. Рыцарь помогает своей королеве взобраться на лошадь, а после — седлает и свою. Всю дорогу держится на пару шагов позади, чтобы Дженни могла задавать максимально комфортный для нее темп.