Обещай себе жить без драм

Просыпаешься – а в груди горячо и густо. Все как прежде – но вот внутри раскаленный воск. И из каждой розетки снова бежит искусство – В том числе и из тех, где раньше включался мозг. Ты становишься будто с дом: чуешь каждый атом, Дышишь тысячью легких; в поры пускаешь свет. И когда я привыкну, черт? Но к ручным гранатам – Почему-то не возникает иммунитет. В. Плозкова

Оказалось, что спокойнее всего, когда обе они где-то там. Когда обязательное общение с обязательной женщиной сведено до отписок в стиле “привет”, “пока”, “как дела”, “ты ж моя умница”, а общение с желательной “все в порядке”, “мы справляемся”, “рабочий процесс без сбоев”, и все то, что можно написать в общее пространство, где вас читают еще минимум трое, включая врача и массажиста. Когда утром тринадцатого автомобиль встал у дверей базы Новогорска, душа рванулась в двух противоположных направлениях: одна бежать и стоять, вдыхая, как воздух после удушения, ее присутствие; а вторая - нестись прочь, чтобы не завязнуть еще глубже. А как тут не завязнуть, если теперь и дальше, она будет рядом? Каждый день. Каждый вечер. Каждую ночь. Так рядом, что почти внутри. Как сейчас, когда что-то объясняет Саше, а сама стоит к нему чуть ли не вплотную. И совершенно не обеспокоена этой близостью тел. А в нем звенит музыка. Вся музыка, которую успел переслушать, выбирая девчонкам новые композиции на новые программы. Почему он не слушал эту музыку так, когда ее рядом не было? И душа, приняв как карму неизбежность, объединяется в восторге многозвучия мелодий и нежных запахов той, что так близко. Мятная женщина с тоном цитрусов и летних цветов. - Даниил Маркович, я хочу, чтобы вот в том месте, после заклона в дорожке, мы посмотрели, как с зубцов сделать красивый переход и уйти на тулуп. Очнулся. Кивнул. Он готов работать. Только далеко не уходи, а то может и заглохнуть мотор без источника питания. Как ни странно, но на общей эйфории даже отписки обязательной женщине стали более искристыми. Она, похоже, несколько удивилась такому порыву, так и написала: - Да ты сегодня в ударе! Они правда был в ударе. Особенно, когда карий и как бритва острый взгляд горячо проскользил по нему в конце тренировки, а голос накапал в душу освежающе: - Хорошо поработали, Даниил Маркович, в мое отсутствие. Если бы ему было 12, он бы помчался по стадиону Новогорска и кувыркался на бегу, а так пришлось сдержанно и солидно гонять с детьми в мячик. И энергии было столько, что даже фигуристов умотал. - Вот это тебя штырит,- уважительно сказал Морис, отправляясь на дневной отдых после обеда. В тишине обеденного сна спортсменов тренеры обсуждали подготовку к грядущему сезону. - И где успела поломаться Щербакова?- вздохнув, спросила Этери. - Мы опытным путем выяснили, что мизинцы отлично ломаются о тумбочки в номерах,- недовольно отозвался Дудаков. - Класс!- снова голос, по которому Даня скучал, как по живой воде в пустыне Гоби.- У нас завтра телевидение. Представляю себе вакханалию, когда появится ролик без Ани. Нас в мозг вытрахают виртуально. - Ну, снимем ролик с Аней. В зале-то она занимается,- вполне разумно предложил Дудаков. - Отличная мысль! Когда обнаружится, что она занимается в гипсе, нас высношают дважды за травмы будущей олимпийской чемпионки. И Тутберидзе слила очередную девочку!- Этери ругается уже в полный голос.- А Тутберидзе даже не было, когда эта девочка нашла обо что сломаться! Везучая я! Это точно было нечаянно. Рефлекторно и не планировалось совершенно. Но она же переживала. А он хотел поддержать. Рука легла на ее ладонь лежащую на столе. И повисла внутренняя немая пауза для двоих. Женский голос еще что-то говорит, а глаза уже немо и остерегающе смотрят на его кисть, прикрывающую ее пальцы. Но руку не убрала. И сказать ему ничего не сказала. И даже не посмотрела никуда дальше их соединенных ладоней. Просто продолжила говорить. Даниил Маркович слушал голос и свою пустоту внутри, через которую бежал ток тепла ее запястья. - Сколько она у нас пробует в гипсе?- наконец дошло до слуха Дани. - Сказали - пару недель,- отвечает он. - Ну, значит, успеем еще начать ей вкатывать программы. Хорошо,- Этери немного расслабляется. Вытягивает свою ладонь из-под мужской, складывает руки замком под подбородком и упирается в них. - Понадеемся, что это все, что ей отпущено из преодолений на новый сезон, а то, ей-богу, ощущение, что ни дня без подвига у девчонки. Мужчины сочувственно улыбаются. Вот уж, воистину, Аня Щербакова умеет поддать драмы в их и без того нелегкий спорт преодоления. - Ладно. Поехали дальше. Даня, катай с Валиевой ее произвольную до тошноты. Там еще работать и работать. Сереж, мы с Сашкой. В первую очередь ты - на прыжках. Ну и я буду смотреть, что с хорягой. Остальное на эту неделю по скользящему графику. Юниорам, как обычно, предпочтение. Они у нас уже в августе представляются, и мы все об этом активно помним. Что я забыла?- Этери поднимает глаза и переводит их с Сергея Викторовича на Даниила Марковича. Даниил Маркович улыбается. Он, вообще, улыбается с того момента, как услышал ее автомобиль, подъехавший ко входу. Того и гляди всю улыбку, запасенную на сезон, растратит на одних сборах. Зеркальный эффект в действии. Она тоже улыбается, окунувшись в его блаженство на миг сердцем. - Как там дела у нашей пары?- голос Дудакова плюхается в общую улыбку и кругами доносится до сознаний. - А?- непонимающе смотрит на него женщина. - Тарасова с Морозовым как там в Сочи?- медленно и внятно повторяет Дудаков. - Не гениально, но нормально,- отвечает Этери.- Жалко, что они расстались. Не умеет Вовка изображать любовь. Дань, ты б его поучил что ли? Это вот она о чем сейчас? Что хотела сказать? Что он все изображает и придумывает? Или что он отлично врет дома, когда так смотрит на нее здесь? Или? Все! Закоротило. - Я не умею изображать любовь. Только чувствовать,- огрызается Глейхенгауз. - Даниил Маркович, вы хореограф или где? Можете объяснить Вове Морозову, как мужчина мужчине, как выглядит на льду страсть и любовь?- в голосе металл, во взгляде арктические льды. - Могу, если нужно. Как бы научиться молчать и делать вид, что ничего не происходит? Ну хотя бы не так активно палиться. Ну, хотя бы не перед Дудаковым. Хотя… Какая разница-то? Сергей Викторович потягивается как медвежонок, которого долго не отпускали бегать, а после говорит: - Пойду-ка и я подремлю, если больше вопросов нет.- невольно пожимает плечами.- Представляете, стал уставать от такой активности! Они синхронно в две пары глаз провожают мужчину. И, как только тот теряется из виду, взгляды сцепляются. - Прекрати постоянно улыбаться и так себя вести!- видимо, женщина не может понять, каким тоном произносить эту фразу, поэтому начинает резко, а заканчивает с жалостью что ли? - Не могу,- продолжает улыбаться. Кажется, еще немного и ее воздетые к небу глаза узрят бога, так много в них всего, но прежде всего просьбы пощадить ее нервную систему. - Мы же договорились вести себя как взрослые люди! - Если бы ты знала, солнышко, насколько у меня все по-взрослому: и мысли, и желания, и все остальное,- откуда только в нем этот тролль-развратник, когда она рядом? Этери с грохотом двигает стул, поднимается и припечатывает: - Твою ж мать, Глейхенгауз!.. Он тоже встает и направляется на нее. Ничего такого не планируется. И не будет, но ему нравится смотреть, как она пытается восстановить расстояние, отступая к стене за спиной. Скоро отходить станет некуда. И тогда, подойдя вплотную, окутав ее своей расплавленной одним присутствием этой женщины, энергией, склониться к ее уху и произнесет: - Все очень по-взрослому, Этери Георгиевна. Так, что даже страшно. И шаг назад, чтобы заглянуть в ее глаза. Убегающие, прячущиеся от него. А вот теперь можно и отдохнуть. Дать даме поразмыслить над свершившимся и случающимся с ними. **** В своей комнате вынимает телефон и читает: “Милый, я так по тебе скучаю!” “Не больше меня”,- он-то, правда, вовсе не скучает, но было бы неплохо, если бы и на той стороне так же “скучали”. “Тогда скоро встретимся!”- задорные смайлики В ответ тоже смайлик, а в голове - “слава богу, не скоро”. Скоро ему совсем не хотелось!