***
Сокджин занёс руку с ножом над телом Кана и замер. В голову лезли мысли совсем не о работе, и это раздражало. Чхве Сан на заднем плане ржал, как конь, листая журнал, крутясь на стуле и вертя нож в руке. Эксперт повернулся к нему, всматриваясь в весёлое выражение лица своего помощника. Они вдвоём и ещё пара лаборантов находились в помещении морга, находящегося в их корпусе, в отдельной комнате для вскрытий, но если Джин уже приступил к работе, как только на часах стукнуло девять утра, то Сан всё ещё сидел около стола, на котором лежал второй убитый, и спустя час даже не притронулся к своей работе. — Тебе жить надоело? — подал голос Джин, обращаясь к помощнику. Тот перестал крутиться на стуле и развернулся, посмотрев в ответ. — Работай, а то я тебя Чонгуку сдам. — Ой, ладно Вам, — ехидно подметил Сан, но всё-таки отложил журнал в сторону. Он встал со стула, поправил резиновые перчатки и подошёл к столу. — Плёвое дело. — Это я тебе сейчас плюну куда-нибудь и попрошу Юнги ногой припечатать. Правда, я не обещаю, что это будет не больно, — прошипел Джин и увидел, как у Чхве закатились глаза, и он приступил к работе. — И не зашей в него мои ножницы, маленький засранец, — шикнул он, обернулся и приложил острый инструмент к груди, нанося первый разрез. — Да это было-то всего один раз! — возмутился помощник, сильнее сжав скальпель, и вознесся его над телом неизвестного. — Один раз ещё не пидорас, — гулко отозвался Джин, услышав ответное ворчание. Его иногда так легко было вывести из себя. Стоило только упомянуть геев, и вот оно — максимально злой Сан, но при этом сосредоточен и холоден. Сокджин давно изучил Чхве, как человека, и, в случае чего, знал на какую кнопочку надавить, чтобы замотивировать этого отбитого лентяя. Как только он приступил к вскрытию, левые мысли сразу же покинули его голову. Он осматривал представшую перед ним картину, тщательно осматривал все внутренние органы, надиктовывал лаборанту, сидящему за столом, чтобы тот записал в протокол всё вплоть до мелочей. Сан в другом конце еле слышно кряхтел, нашёптывал что-то своему лаборанту, который нервно шелестел листком протокола вскрытия, и отходил в угол комнаты, чтобы покурить, предварительно стянув с себя перчатки. Сокджин поморщился, когда почувствовал запах сигарет. В носу неприятно защекотало, он не любил курящих людей и очень порадовался, когда Юнги полгода назад бросил курить, и от него перестало вонять хрен знает чем. Он посмотрел на отверстие вентиляции и отметил про себя, что надо бы поручить санитару помыть её. Главной чертой характера Джина была одержимость работой, он доводил начатое дело до конца, поэтому он провозился с Каном почти весь день, не отвлекаясь даже на обед. Окончив вскрытие, он снял с себя перчатки и фартук, закатил тело убитого в холодильник, закрывая дверцу следом, и облегчённо выдохнул. — Тело можно выдавать для похорон, — пробормотал он Сану, когда тот зачем-то споласкивал свои перчатки от крови. Он закончил с вскрытием несколько пораньше и уже полностью переоделся. — Вы всё описали? — зачем-то спросил Чхве и поймал слегка раздражённый взгляд. — Понял, молчу. Сокджин покинул морг и, петляя по длинным коридорам, вернулся в свой кабинет в самом дальнем корпусе полицейского здания, опускаясь на диван. В голове постоянно всплывали картинки с Ким Намджуном, и это казалось уже каким-то наваждением. Он устало потёр переносицу и зафиксировал время. Этот понедельник практически подходил к концу. Но в дверь кто-то постучал, и Джин попросил посетителя войти. — Ох, Чонгук-и, — увидел он макушку брюнета, проскользнувшую в приоткрытую дверь. — Проходи, — Чон сразу же шагнул вовнутрь. В руках он держал несколько больших папок. — Что это у тебя? — Информация на всех пассажиров рейса из Нью-Йорка, на котором жертва прилетела, — ответил инспектор, кинув папки прямо на стол Джина. — Несу в архив, а то в кабинетной хранить себе дороже. Ёсан сказал, что завтра продолжит прям там. — Нашли что-нибудь? — поинтересовался Джин, а Чонгук заметно помрачнел. — Не уверен, — он нахмурился. — Завтра хочу поехать в городской архив в Сеул. Мне нужна информация о корейском бизнесе Кана, — Чонгук подпёр руками талию и перекатил вес с одной ноги на другую. — Хён, ты закончил с трупами? — Ага, — Джин закивал. — Протокол подам через пару дней, — Чонгук покивал ему в ответ, закусывая губу. — Ты решил не идти в отпуск, я так понимаю? — Здесь интереснее, — отозвался Чон. — Юнги-хён такой добрый сегодня, кстати, я даже удивился, когда рапорт ему подавал. А в субботу так орал в трубку, что мне чуть уши не заложило, — инспектор нахмурился, всерьёз размышляя над поведением своего хёна, а Джина это слегка повеселило. — Знаешь, — начал он, — если бы меня прервали во время секса, я бы тоже злился, — Ким захихихал, когда Чонгук вскинул голову и посмотрел на него немного растерянно. — В смысле? — В смысле с Чимином он трахался, а ты взял и позвонил в самый ответственный момент, — Сокджина очень забавляло выражение лица Чонгука, и он продолжил его дразнить. — Вдруг там Чимин кончал или сам Юнги, — он заиграл бровями и громко рассмеялся. Чонгук выглядел растерянным, он бегал глазами по кабинету и не знал, что сказать. — Не переживай, сейчас-то он уже не злится, значит всё прошло в лучшем виде, — он подошёл к Чонгуку и ободряюще похлопал того по плечу. — До сих пор не могу поверить, — сухим голосом пробормотал Чон. — Что он… ну… с парнем. Я всегда думал, что он такой плейбой и все дела. — Я тоже так думал первые полгода нашей дружбы, пока не понял, — он сделал паузу, оглядев инспектора с ног до головы, а затем продолжил: — Юнги на вид конкретный гетеро, но по факту он асексуальный. Даже с девками никогда не спал, — Джин кивнул, как будто сам себе подтверждал то, что говорил. — А ты думал он ни одной юбки не пропускает? Он же не Сан. Серьёзно, этот обалдуй когда-нибудь подхватит себе каких-нибудь мерзких прыщей на член, — эксперт снова звонко расхохотался, присаживаясь на кресло. Чонгук сначала хмыкнул, а потом и сам тихо засмеялся. Смех младшего был очень редким явлением, отчего Джину становилось тепло на душе, когда ему удавалось рассмешить младшего. Он невольно вспомнил их первое знакомство: как двадцати трёх летний Чонгук оббивал порог кабинета начальника Ли, как смущался при виде полицейских в форме, и как счастливо и широко улыбался, когда Ли подписал приказ о его зачислении в ряды полиции. — Хён, — отвлёкся от смущающего разговора Чонгук, — ты не мог бы завтра съездить со мной? Я не хочу один. Да и служебные машины все заняты сейчас. — Не вопрос, Чонгук-и. На твоей малышке? — Ну… Нет, — он замялся, и, кажется, смутился. — Давай на твоей. — Хорошо, — Сокджин согласился и перекинул ногу на ногу, поудобнее усаживаясь в кресле. — Ладно, хён, я пошёл, — Чон сгрёб свои папки в руку, закинул их повыше, почти положив на плечо, и покинул кабинет. Джин проводил его слегка тоскливым взглядом.***
Чонгук вышагивал по коридору, и, наконец, оказался около больших дверей. Он аккуратно прошмыгнул внутрь, и подойдя к небольшому столу, опрокинул свою ношу на него. Человек, сидящий за столом, удивлённо посмотрел на Чонгука, а тот лишь натянуто улыбнулся и попросил прикрепить документы к делу об убийстве Кан Мунчоля и неизвестного, на что сотрудник в форме кивнул, и, вскочив, отсалютовал, а Чонгук покинул помещение. Он не спеша шёл по коридору, пока одна мысль не пришла ему в голову. — Ой, — пробормотал он сам себе и побежал по коридору, бросая частые взгляды на свои наручные часы. На одном из поворотов он чуть не сбил идущего в основной корпус Джина и спешно извинился. — Ты куда так несёшься? — услышал он позади его крик. Чон вбежал в кабинет начальника и кинул небольшую папку, которую схватил со своего стола в кабинетной, на стол Юнги, от чего тот откатился на своём кресле немного назад и недоумённо посмотрел на растрёпанного и перепуганного своего самого лучшего инспектора по важным делам. — Что за нахуй, мелкий? Что это? — Мой сегодняшний отчёт по делу. Слушай, хён, давай завтра, — бросил он, выбегая из кабинета начальника. Юнги даже спросить его ни о чём не успел, как дверь шумно захлопнулась, и послышались возмущения Хонджуна. Тот терпеть не мог, когда дверями сильно хлопали. Инспектор полиции быстрыми шагами покинул здание, даже не успев переодеться, и как можно быстрее погнал свою Kia в аэропорт. Когда он оказался возле справочного бюро на первом этаже, вывеска гласила, что оно уже закрыто, но Чонгук заметил в окне девушку, которая собирала какие-то бумаги. — Простите, — позвал он её, обращая внимание на себя. — Ох, мы уже закрылись, — она подошла к окну ближе и сочувственно посмотрела на посетителя. — Но мне очень нужно узнать кое-что, — взмолился Чон. — Пожалуйста, помогите мне! — О, вы из полиции? — она обратила внимание на его форму, а Чонгук быстро закивал, как болванчик, подтверждая её догадку. Девушка слегка улыбнулась. — Что Вы хотите узнать? — Выехал ли Пак Сонхва из страны, — сухо проговорил Чонгук. Лицо девушки вытянулось в удивлении, она несколько раз моргнула, затем наклонилась к компьютеру. Чонгук вернулся к своему автомобилю, завёл мотор, выискивая в своем телефоне контакт Ким Тэхёна. Спустя пару минут он обнаружил, что искал, и нажал на кнопку вызова. Гудки тянулись долго, трубку никто не брал, и Чонгук набрал снова. В этот раз трубку сняли сразу. — Алло? — услышал он слегка искажённый голос Кима. — Это Чон Чонгук, — быстро протараторил он, выезжая с парковки перед аэропортом. На том конце наступила тишина, которая длилась очень долго, и Чонгук даже проверил, не оборвалась ли связь. — Мистер Ким? — Д-да, — заикаясь, отозвался тот. — Спешу сообщить, что Пак Сонхва вылетел на своём рейсе в час ночи в субботу, когда восстановили полёты, — выпалил Чон быстро, останавливаясь на светофоре. На Инчхон уже опускались сумерки, и он потянулся к панели, чтобы включить фары. Тэхён дышал ему в трубку, и Чону казалось это немного странным. — Спасибо, инспектор, — наконец проговорил Ким, медленно, чуть запинаясь. — С Вами всё в порядке? — неосознанно задал вопрос Чонгук, следом кусая себя за язык. Ну какое ему дело? Он выполнил своё обещание и всё, свободен. — Не очень, — хмыкнул собеседник. — Я весь день ждал Вашего звонка, и позволил себе немного выпить. — О, простите, — поспешил извиниться Чонгук, сворачивая на загородную трассу. — Я был сегодня занят расследованием, пришлось просмотреть много документов. А в честь чего пьёте? — на полном серьёзе спросил Чонгук. — Хм, — Тэхён задумался. Он сидел в своей маленькой двухкомнатной квартире в одних трусах и футболке, выпивал вино прямо из горла бутылки и пытался утопить своё горе, как он думал, потому что обворожительный инспектор полиции так и не позвонил ему сегодня. Но, разговаривая сейчас с ним по телефону, его немного отпускало. Он расплывался в глупой улыбке, слушая слегка отстранённый голос Чона, сжимая в кулаке футболку на груди, в которой быстро стучало собственное сердце. — Знаете, у меня завтра показ в Сеуле, я немного переживаю. Не хотите прийти, посмотреть? — он закусил губу. От того, какая глупая идея пришла в его голову, Тэхёну самому стало немного не по себе. — Завтра? — уточнил Чонгук, ожидая, пока ворота его дома откроются. — Звучит неплохо, никогда не был на таких мероприятиях, — он повернул руль, направляя автомобиль во двор. — Я как раз завтра буду в Сеуле проездом, но не знаю, успею ли по времени. Во сколько и куда? — Ох, — Тэхёну оборвало слух, он не ожидал, что инспектор Чон так быстро согласится. — В четыре. Я достану Вам места получше, в благодарность за выполненную просьбу. Напишите мне завтра, пожалуйста, во сколько Вы освободитесь. — Понял, — Чонгук заглушил мотор и вышел из своей любимой машины, погладив её по крыше. Он проследил глазами, как закрываются ворота, и направился в дом. Ким продиктовал ему адрес, но инспектор попросил прислать ему сообщение, потому что, скорее всего, забудет, а если и запишет, то стопроцентно где-нибудь потеряет. Тэхён на том конце провода хрипло посмеялся и, когда отключился, сразу же прислал сообщение с адресом. Чонгук кивнул сам себе, пробегая взглядом по тексту на экране, и улыбнулся, увидев в конце текста милый улыбающийся смайлик. В принципе, если они с Сокджином выедут завтра утром, то вполне могут успеть заскочить и на этот показ.***
— Ну, так что? — ввалившийся в кабинет Сокджин, встал посередине помещения и скрестил руки на груди, смотря в упор очень грозно. — Что? — сухо отозвался Юнги, снимая свою куртку с вешалки. — Ты расскажешь мне или нет, Юнги-я? — не унимался Джин и на всякий случай перегородил двери, чтобы друг не сбежал. — Нет, — снова сухо отозвался Юнги, просовывая руку в рукав пуховика. — Какого хуя тебе от меня нужно? — Фу, как грубо! — надул щёки Джин. — Мы же друзья. Расскажи мне про своего Чимина всё! — настойчиво потребовал он, выделяя имя интонацией. — Какого ещё Чи… А, — начальник полиции нахмурился, наконец, поняв, что нужно другу. Тот выглядел сейчас так, что готов был гореть праведным пламенем, лишь бы чёртов Юнги сдался. Но Мин молчал, сверля его взглядом. Затем он обречённо вздохнул и вынул руку из пуховика. — Ты не отстанешь, да? — Я весь во внимании, — отозвался патологоанатом. Убедившись, что друг присел в кресло, он немного расслабился. — Кто он? — Ботаник из моей старшей школы, — хмыкнул Юнги. Он откинулся на спинку кресла и сцепил руки в замок, прикрывая глаза. Там, под закрытыми веками, сразу же возник образ смеющегося шестнадцатилетнего Чимина в школьной форме, стоящего на футбольном поле, где они часто зависали допоздна. — Безумно красивый, блять, ботаник. Джин слушал лучшего друга завороженно. В его рассказе обнажались все чувства Юнги разом. Он рассказал, как он спас парня от хулиганов на заднем дворе школы, как они сдружились после, как тусили; что, когда он выпускался из старшей школы, Чимин плакал, прижимаясь лбом к его плечу, и он тогда не понимал, почему. Почему в тот самый момент его сердце колотилось, как сумасшедшее, а дыхание спирало при виде слёз на красивом юном лице; рассказал, что, когда он увидел Чимина спустя семь лет в коридоре мэрии, забыл, как дышать. Пак за эти годы стал ещё красивей, но Юнги упорно отвергал любые мысли по поводу возможных чувств, хотя сам Чимин и намекал двусмысленно; рассказал об аварии, о том, что плакал, находясь в коридоре больницы и, наконец, осознал, что так больше продолжаться не может, и он должен принять свои чувства. — Какой же ты непроходимый тупица, — подытожил его рассказ Сокджин, крутясь в рабочем кресле Юнги из стороны в сторону, и ощущая себя семейным психологом. Он цепко следил за эмоциями на лице друга и диву давался: он и не знал, что тот может быть таким. — Бедный мальчик так настрадался из-за тебя, но всё равно принял. Это любовь, — он задорно хихикнул. — Скажешь ещё слово, и я тебя отпинаю, — прошипел Юнги, глядя на друга исподлобья. — Я почти каждый день извиняюсь перед ним, но он только улыбается. Боже, он такое солнышко, — он закрыл ладонями своё лицо и глухо проскулил. Образ счастливого Чимина, кажется, преследует его везде. — Значит, вы, всё-таки, переспали? — задал самый интересующий его вопрос Джин, получая молчаливые кивки. — И как? Ну, просто я волнуюсь за пацана, у тебя же в трусах навалено не хило, — Юнги бросил на него испепеляющий взгляд. — Ой, ладно, ладно, — судмедэксперт поднял руки в сдающемся жесте и грустно выдохнул. — Хотел бы я так любить, — отчуждённо пробормотал он. Мин положил руки на подлокотники кресла и, наконец, расслабился, понимая, что разговор перешёл в другое русло. — Любить, Джин, и трахаться налево и направо — совсем разные вещи, — выдал свою философскую мысль Юнги. Эксперт тоже откинулся на спинку кресла и слегка обескуражено посмотрел на своего друга. — Когда ты трахаешься — ты просто получаешь удовольствие, тешишь своё либидо, не больше. А когда любишь — твоё сердце стучит в бешеном ритме, ты видишь и хочешь только одного человека, ты думаешь всегда только о нём, желаешь быть рядом с ним всегда. Странно, что в свои тридцать пять ты ни разу не любил. В кабинете повисла напряженная тишина. Сокджин молчал, Юнги тоже. Каждый думал о своём. И правда, Джин не знал, что такое любовь, и вообще верил, что её не существует. Но не сейчас. Не сейчас, когда в его голове поселилось сомнение на этот счёт, и постоянно всплывал образ одного человека. — Как думаешь, у того сексуального пилота член большой? — внезапно спросил Джин, нарушая неловкую тишину. Юнги поперхнулся воздухом, и, кашляя, воззрился на безмятежно покачивающегося в его кресле друга. — Знаешь, я не обращал внимание на его ширинку, — отозвался он, поднимаясь на ноги, чтобы снять с вешалки свою куртку и надеть её. — С чего вообще такие мысли? — Не знаю, — не совсем честно признался Ким. Он тоже поднялся, бросил взгляд на часы и поспешил покинуть кабинет вслед за Юнги. Они попрощались на повороте, Джин проводил друга задумчивым, немного хмурым взглядом и поспешил вернуться в свой корпус. Любовь? Этот человек занимает твои мысли всё чаще? Не то, чтобы Ким Намджун занимал все мысли Джина, но… Но что, что это блять?! — Хватит думать о нём, боже! — уговаривал он сам себя, зажмурив глаза, стоя посреди своего кабинета. Всё равно не верит. Нет.***
Сокджин несколько лениво крутил руль, внимательно при этом наблюдая за дорогой. Рядом на переднем сидении сидел Чонгук, о чём-то серьёзно задумавшись. Они выехали около половины десятого с парковки и почти подъезжали к Сеулу. Чон бегло отрапортовал снова хмурому с утра Юнги о его вчерашних находках и вообще о мыслях по поводу убийства. Да, мысли об убийстве занимали всё его время. И даже когда начальник полиции ляпнул, что Чонгуку неплохо бы пар выпустить, и отпустить себя хотя бы на час, и зажать какую-нибудь девочку за углом, инспектор окинул того слегка презрительным взглядом. Вообще, о существовании секса он, конечно же, знал. Но прошлый опыт в отношениях отбивал полнейшее желание, тем более у него в приоритете работа была. Он последние два года буквально задницу себе рвал, чтобы должность получить. И вот оно. Долгожданная должность и серьёзное дело. Такое серьёзное, что Чонгуку не продохнуть. Он раздосадовано вздохнул, что не ускользнуло от внимания Джина. Ким заехал на заправку и уже вернулся в салон, оплатив бензин, и беззаботно листал ленту новостей в своём телефоне. — Что такое? — обеспокоенно спросил он, не отвлекаясь от своего занятия. Чонгук устало посмотрел на него и только плечами повёл. Что сказать? Что он вообще не представлял, почему и за что убили бизнесмена? Или зачем он вчера принял приглашение Ким Тэхёна? Голова шла кругом от событий последних дней, но Чон старался сохранить невозмутимый вид. Но, как оказалось, от хёнов не очень позитивный настрой Чонгука не ускользнул. И Сокджин действительно начал тревожится за тонсена после того, как Юнги шепнул ему сегодня, что с их инспектором по важным делам что-то не то. — С чего ты взял? — воззрился на Юнги судмедэксперт, закидывая в рот жевательную резинку и облокотившись на корпус своей Toyota, дожидаясь, когда Чон выйдет. — Ощущаю, — брякнул Юнги. — Он отпуск свой перенёс из-за этого дела, ходит хмурый, вчера вообще смотался за две минуты до конца рабочего дня. Я начинаю беспокоиться, — он переминался с ноги на ногу, сильнее закутываясь в свой пуховик. — Просто проследи за ним. Миссис Чон нам с тобой головы открутит, если Чонгука шибанёт шизофрения какая-нибудь. — Эта блядская шизофрения скорее меня шибанёт, — пробормотал Джин, наблюдая, как из главных дверей выскочил инспектор Чон. Юнги окинул его непонимающим взглядом, но сделал пометку себе расспросить потом Кима о его тревогах. Он же грёбаный друг этого дебила, нужно отрабатывать это гордое звание. Подбежавший к ним Чонгук разговор друзей прервал, и они, усевшись в автомобиль, плавно выехали с парковки, не замечая пристального взгляда начальника полицейского участка. Сокджин Чонгука больше расспрашивать ни о чём не стал. Они доехали до здания городского архива и, как только Джин припарковался, инспектор сразу же выскочил и ринулся подниматься по ступенькам, теряясь в толпе. Эксперт не торопясь последовал за ним, зная, что тот найдётся в читальном зале через полчаса. Всё то время, что Чон шелестел бумагами, перекладывал папки и что-то записывал в свой блокнот, патологоанатом откровенно скучал, сидя рядом. Конечно, он обещал помочь, и было принялся, но Чон даже не подпустил его ни к одному документу и сказал просто сидеть. — Но ты же попросил помочь! — недовольно прошипел Джин. — Я попросил просто приехать со мной, — схватив Джина за руки, он положил их на стол и вернулся к документам. — Просто сиди и дыши. — Спасибо, — пробурчал тот. — Дышать-то мы с тобой ещё можем, а вот те два парня, что лежат в моём холодильнике уже не в силах, — съязвил Сокджин и поймал полный раздражения взгляд. — Ой, да и ладно! — он скрестил руки и отвернулся. Они просидели в огромном читальном зале архива ещё два часа, Чонгук всё это время листал огромные подшивки десятилетней и двадцатилетней давности, внимательно вчитываясь в них и выискивая имя Кан Мунчоля. В итоге он выписал себе заинтересовавшие его документы и подозвал Джина, чтобы погрузить крепко перевязанные пачки архивных документов. Он сотрудник полиции, и ему выдали документы без лишних слов на неопределённый срок, попросив только вернуть в таком же состоянии. Чонгук заверил архивариуса, что они будут осторожны в обращении со столь важной документацией и вернут в ближайшее время. Ким захлопнул багажник и уселся на место водителя, намереваясь вернуться в Инчхон. Но какого было его удивление, когда Чонгук сунул ему адрес, высвеченный на экране его мобильного, и попросил отвезти его туда. На то, что текст был написан контактом «Ким Тэхён», Джин решил не обращать внимания. И зря. Когда чуть более четырех они ввалились в огромный зал с множеством стульев и длинным подиумом посередине, Сокджин понял, что они пришли на показ, ведь тот самый Ким Тэхён был стилистом. — Не дурно, — присвистнул он, осматривая людей в зале. Все при параде, при марафете, что Джин невольно занервничал, ведь он в обычной чёрной рубашке, кроссовках и своих любимых джинсах. Он поспешил заправить рубашку, пытаясь придать себе хоть какой-то опрятный вид, и глянул на Чонгука. Тот стоял, пробегая ленивым взглядом по толпе, причёсанный, в отличии от того же Джина, в строгой светло-голубой рубашке и классических брюках, куда та была опрятно заправлена, а на ногах начищенные туфли. Посиделки в архиве никак не повлияли на его внешний вид. — Вы пришли! — воскликнул знакомый голос, и Сокджин, повернувшись, обнаружил сияющего в улыбке стилиста. Он, одетый слегка небрежно, в тёмную футболку, заправленную в зауженные светлые брюки и в кедах, подскочил к ним, уж чересчур веселясь. — Ох, Вы же тот доктор? — заметил он Джина и протянул ему руку. — Не совсем доктор, но очень рад, что ты меня помнишь, Тэхён-и, — он протянул руку в ответ и пожал чужую ладонь, наблюдая, как Тэхён слегка смущается от такого к себе обращения. Но тот очень быстро потерял интерес к нему, переводя взгляд на Чонгука. Инспектор отозвался, поприветствовав довольно сухо. — Я достал Вам хорошие места, — Ким хотел было схватить Чона за рукав, но резко отдёрнул руку, широко улыбаясь своей неловкой, но радушной улыбкой и ринулся вглубь зала. Джин сам схватил Чонгука за локоть и последовал за стилистом. — Вот, — Тэхён показал ладонью на ряд стульев, находящихся очень близко к подиуму. — Благодарю, — Сокджин обворожительно улыбнулся Тэхёну, но тот смотрел только на Чонгука, пока тот рассматривал убранство зала и неловкости парня, кажется, совсем не замечал. Джин, опять же, не тупой, сложил дважды два и усмехнулся. Он усадил Чона рядом с собой. — А этот стилистушка красавчик, — прошептал он своему соседу, когда Ким удалился. — Что? — не понял Чонгук, поворачивая к нему голову. — Кто? — Стилист, — пояснил эксперт, указывая пальцем в сторону, куда ушёл Тэхён только что. Чонгук промолчал, отворачиваясь. Брови Джина в изумлении поползли вверх, но до боли знакомая русая макушка отвлекла его. Прямо напротив них на стулья присел Ким Намджун, разодетый в тёмный костюм-тройку, а рядом с ним, держа его под руку, села маленькая и худенькая девушка. Сокджин сразу понял, что это за спутница, когда пилот наклонился к ней и что-то сказал, от чего девица засмеялась и что-то прошептала в ответ, получая следом короткий поцелуй в губы. Его словно огнём обожгло это зрелище, и он отвернулся, пытаясь больше не смотреть в ту сторону, забывая поразмышлять о возможной причине пребывания пилота на таком мероприятии. Весь показ Чонгук пытался думать о прекрасном. О моделях, о красивых одеждах на них. А не о выглядывающем из-за кулис Тэхёне, который тут же нырял обратно, стоило Чону встретится с ним взглядом. Зачем? Чонгук не знал. А ещё его раздражали постоянные ёрзанья рядом. И он раздражённо поглядывал на Джина, но тот грозные взгляды игнорировал. Он вообще пытался слиться с местным колоритом, молясь, чтобы сексуальный пилот его не увидел. После окончания показа Тэхён очень быстро оказался возле них, зазывая их на званый ужин. Чонгук начал отпираться и проситься обратно домой, но Сокджин был непреклонен, и весело хохоча, потащил инспектора в фуршетный зал. Эксперт наливал себе вишнёвого пунша, иногда подцепляя с подносов официантов бокалы с шампанским. Буквально через пару таких бокалов, он захмелел и вовсю громко смеялся с таким же охмелевшим стилистом. Чонгук же не пил, а только хватал со столов нарезанные фрукты и медленно пережёвывал, переминаясь с ноги на ногу и косясь на проходящих мимо них людей. Спустя чуть больше часа, Джин выглядел полностью невменяемым, лип к Чону, дыша алкоголем ему в ухо. Чонгук же героически ему противостоял, попутно пытаясь удержать на ногах ещё и Тэхёна. Он подумал, что на этом всё и пора вести бренную тушу хёна домой, однако Ким просил Сокджина травить свои шуточки ещё и ещё. Джин охотно отзывался, бросая шутки друг за другом, без перерывов, отчего Тэхён чуть слышно хихикал, прикрывая свою улыбку ладонью, на запястье которой виднелась еле заметная родинка. Чонгук её заметил и ухмыльнулся. — Нам пора, — инспектор посмотрел на свои наручные часы и осознал, что они провели здесь достаточно много времени. За окном уверенно темнело, и Чонгук начал волноваться. — Ещё в Инчхон ехать и хорошо бы хёна успеть домой отвезти, — он обратился к Тэхёну, который чуть заметно закивал головой. — Я провожу, — сказал тот, отбирая стакан пунша у Сокджина. Чон же схватил судмедэксперта за талию и перекинул через своё плечо. Молодой мужчина начал активно сопротивляться и громко возмущаться. А затем и вовсе стал кричать, что его кто-то бесит. Но Чонгук его не слушал, он двинулся в сторону выхода, продолжая терпеть удары в спину. Стилист последовал за ними, извиняясь за поведение гостей перед другими, забрал их куртки из гардеробной согласно номеркам, всученным ему инспектором, и помог выскользнуть через задний вход. На парковке Чонгук запихнул на заднее сиденье автомобиля главного патологоанатома полиции, который прекратил буянить и, наконец, заснул. Он захлопнул дверь и обошёл автомобиль, намереваясь сесть за руль, но в наступающих сумерках и слабых фонарях парковки он разглядел Кима, всё ещё стоявшего неподалеку. — Что-то случилось? — спросил он парня, но Тэхён только широко улыбнулся. — Я не думал, что Вы и правда приедете, инспектор, — его щёки выглядели покрасневшими и Чонгук не знал: это из-за того, что они шли на парковку слишком быстро или из-за чего-то другого. Чон кивнул и открыл дверь, но Тэхён схватил её и придержал. — Мистер Чон, — начал он, запинаясь, но замолчал, он смотрел на Чонгука, не в силах вымолвить и слова. — Знаете, — прервал тишину Чон, — в процессе расследования Вы мне можете понадобиться, если всплывут какие-либо новые обстоятельства, поэтому будьте готовы снова явиться ко мне в участок, — проговорил Чонгук, заполняя повисшую тишину словами. Он не знал, зачем это говорит сейчас. — Хорошо, — стилист улыбнулся, а щёки ещё больше засияли красным цветом, что инспектору показалось, что это явно ненормально. На улице хоть и весна, но достаточно холодно, а Ким выскочил с ними на улицу в одном кардигане. Чонгук не успел даже разглядеть, где и когда стилист его взял. — Вы замёрзли? — спросил Чон, склонившись поближе и вглядываясь в чужие, сверкающие в свете уличного фонаря, глаза, тревожась за здоровье человека напротив. Тэхён замер, не отрывая взгляда от инспектора. Они оба молчали. В голове Чонгука в этот момент повисла звенящая пустота. А в голове Тэхёна был взрыв из чувств. Но совсем не такой, как когда он повстречал Сонхва. Этот коктейль чувств был ему чужд и одновременно безумно знаком. — Я поеду, — спустя несколько секунд прошептал Чонгук, отступая на шаг назад. — Я думаю, Вы всё-таки замёрзли. Возвращайтесь в зал, — он аккуратно высвободил дверь из рук Тэхёна и сел в машину. Джин на заднем сидении продолжал спать и громко хлопнувшая дверь никак не помешала ему видеть пьяные сны. Чон в последний раз взглянул на Кима. Тот стоял неподалеку, смотря на него задумчиво, и не спешил покидать парковку. Чонгук завёл двигатель и плавно тронулся с места, молясь про себя доехать до Инчхона без происшествий.