Нет ограничений

Как Леви провалился в сон — не заметил, но утренний подъем дался ему с трудом. Хоть он относительно выспался, тело было обмякшим, а в голове гулял свистящий ветер. Все, о чем он думал — это то, что рядом лежит Эрвин с разметавшимися по подушке волосами и спит с приоткрытым ртом. Его губы были влажными и слегка алыми. Леви засмотрелся на них и провел пальцем по нижней губе. — Мы не опаздываем? — неокрепшим голосом спросил Эрвин сквозь зевоту. Леви убрал палец и откинулся головой на подушку, доставая телефон. Яркий свет экрана больно ударил в помутненные сном глаза. — Успеем к завтраку, — он с застывшим на лице ожиданием посмотрел на Эрвина. — Это не будет странно? Может, ты первым выйдешь из палатки? — А тебя волнует, что подумают другие? — Эрвин перевернулся на бок и приподнялся на локте. — Они же и так знают все о нас. А что не знают — додумают. Сложно не знать, когда мы полночи орали. — Я просто счастлив с тобой. — Я тоже. Эрвин обхватил рукой плечо и сжал его, хмурясь. — Не думал, что твоя голова такая тяжелая, — он сел и потянул Леви за руку. — Вставай. — Не могу, — захныкал Леви, зарываясь в одеяло. — Я еще сплю и слышу тебя сквозь сон. — Полагаю, дело в мотивации. Детка, если ты проснешься сейчас, то я прочту что угодно, что ты скинешь мне. Леви приоткрыл один глаз. — Честно? — Я когда-нибудь врал тебе? — Эрвин наклонился к нему и убрал со лба челку. — Можешь предлагать такие сделки почаще, — Леви кое-как привстал, потянулся, широко разводя руки, насколько это было возможно в палатке, и вышел на свежий воздух после Эрвина. За завтраком сидели помятые сонные физиономии и клевали носами. Лишь Эрвин, Майк и Зик выделялись на общем фоне. Леви долго не мог понять такую аномалию и прицепился к Эрвину. — Вы вообще люди? — В спорте людей нет. После всех тренировок я умею функционировать спящим. Ответ был исчерпывающим. После всего началась обычная кутерьма: заголосил Шадис, исследовали новую местность (на этот раз прошли несколько лесных тропинок и уяснили, что не все, что растет на ветках, съедобное), а под конец доставали Моблита из канавы, хотя такую судьбу Зик прогнозировал Леви. В волосах Моблита осел пух и застряли мелкие веточки. Леви помог ему достать их, чтобы компенсировать вчерашнюю попытку убийства. — Ты прощен, между прочим, — сказал он, вытащив из волос последний сухой листик. — Я? — Моблит отошел от него. — Это ты вчера гнался за мной и хотел… — Не убить. Ранить, нанести вред, запугать, возыметь справедливость. Что угодно, но я не хотел тебя убить. Пока что у меня недостаточно навыков для этого, а вот свидетелей полно. Шедший рядом Шадис весьма напрягся, услышав, что обсуждают его подопечные, но почему-то не вмешивался. Эрвин украдкой толкнул Леви и притянул к себе за локоть, наклоняясь к уху. — Чем займемся после того, как приедем в город? — тихо спросил он. — Есть идеи? — Леви стал шагать медленнее. — Можем спокойно разойтись по домам и встретиться в школе, а можем провести время продуктивнее. Выражение лица Эрвина прямо говорило, что план у него есть и он всего лишь ждет соглашения. — Продуктивнее? — Леви повис у него на руке. — Нас наконец-то поймает полиция? Депортируют? Учти, куда бы нас ни заслали — нас везде разыщет Петра, потому что ей нужно закончить нашу сюжетную ветку. — Не так масштабно, — ответил Эрвин. — Есть предложение заглянуть на одну вечеринку. — Звучит как синоним. — Нет, максимум — на нас пожалуются соседи и придется убегать. — Заметано. Время до вечера тянулось крайне долго, будто некто намерено замедлял стрелки часов. Леви весь измаялся в ожидании и без умолку болтал то с Эрвином, то с Моблитом, который все еще шарахался от него, ожидая подвоха. Поход потерял для него новизну и наскучил. Когда на горизонте показался автобус, он первый начал скидывать разбросанные по всей поляне вещи в рюкзак, хлопая себя по рукам и ногам. — Гребаные комары, — он зарядил ладонью заодно и Моблиту. — Не смотри на меня так, на тебе сидел кровопийца. — Не ври, ты ищешь повод ударить меня! — Моблит оттолкнул его. — Неблагодарный, — выплюнул Леви и гордо удалился прочь, ища среди травы и другого барахла свой второй носок. Отовсюду сыпались на него толчки: сборы шли полным ходом, стояла и гудела кутерьма. Небо алело. На его фоне деревья казались черными и макушками упирались в желтоватую поволоку, спускающуюся к горизонту. Стало прохладно и запахло сыростью, предвещающей долгожданный дождь. Леви глубоко вдохнул влажный холодный воздух и обернулся к Эрвину — тот издалека поглядывал на Майка и пялил взгляд в экран телефона. Эрвин не показывал своего сожаления, но Леви видел, что ему непросто и непривычно. Майк всегда был с ним рядом, и Эрвин неосознанно поворачивал голову назад, ожидая увидеть его за собой. А когда не находил, то поджимал губы и становился угрюмым. Леви решил взять ситуацию под свой контроль и решительным твердым шагом направился к Майку. — Ты собственник, да? — спросил он, встав позади него. От неожиданности Майк выронил телефон. — Я внимательный, — он повернулся к Леви и смерил его взглядом, полным опасения. — Думаешь, я не видел, как ваша ссора с Зиком переросла во что-то другое? — Сбрендил? Мы не дру… Леви мысленно запнулся, и Майк кивнул. — Я о том же. Зик — заклятый соперник Эрвина. Это выбор обоих. Они не могут двигаться дальше, если им некому что-то доказывать. И очень странно, что Зик быстро забыл про ваши разборки и стал даже заступаться за тебя. А ты не был против. — Ты не понимаешь, — возразил Леви и потер круговым движением висок. — Мы были друзьями, но только в интернете, и я не знал, что общаюсь с Зиком. — Не знал? — не поверил Майк. — Честное слово. Майк мельком взглянул на Эрвина и жестом подозвал Леви поближе. — Они оба проходили отбор в команду при колледже, но получилось только у Зика, — он пригнулся, чтобы его слышал только Леви. — С тех пор Эрвин тренируется как сумасшедший. Он не просто хочет попасть в тот колледж, он хочет доказать себе, что не слабее Зика. Зик это понимает и не хочет ему уступать. Эрвина нельзя не воспринимать серьезно, если он чего-то хочет, он добивается этого, жертвуя всем. Вполне логично, что Зик мог узнавать от тебя про жизнь Эрвина. А я не хочу, чтобы они пересекались, это не приведет ни к чему хорошему. Как Эрвин связался с тобой, многое пошло наперекосяк. Его впервые отстранили от команды. — А ты не думал, что он устал? — Леви потер плечи руками, чтобы согреться. — Вы все ждете от него многого, а он азартен. — Эрвин всегда был на волне. — Он не может быть всегда сильным. Если он твой друг, то ты должен принять его слабую сторону, а не искать виновных. Майку нечем было ответить. Он накинул на себя рубашку, повесил рюкзак на плечо и вновь заговорил с Леви: — Ты умнее, чем кажешься. — Это типа «извини»? — Леви недовольно фыркнул. — Да. Зря я наехал на тебя, это было импульсивно. — Я уж думал, что ты ревнивец или гомофоб, как Порко. Майк громко усмехнулся и щелкнул Леви по носу. — Ауч! — Леви прикрыл нос рукой. — Копни глубже: Порко не унижает никого, кроме тебя, — сказал Майк. — Если бы он был гомофобом, он бы вел борьбу не только с тобой. Он просто нашел повод, чтобы прицепиться к тебе. А теперь повода нет, и он даже не подходит. И про твой блог сказал именно он. — Порко? Получается, у Зика тоже друг — не друг. — Я думал, они заодно. — Нет. Зик не стал бы сливать меня. — Ты его выгораживаешь? — Майк нахмурил брови. — А ты умнее, чем кажешься, — бросил Леви и подбежал к Эрвину, который давненько уже следил за ними, не торопясь подходить. К тому моменту двери автобуса были открыты и все заходили внутрь, морщась от запаха бензина, от которого успели отвыкнуть за пару дней. К облегчению Моблита, Леви сел на этот раз рядом с Эрвином, положив на него ноги, согнутые в коленях. За окном стемнело. Очертания леса стали размытыми, на небе ничего не было видно, кроме сияющих серебристых точек. По стеклу застучал дождь, настойчиво, будто прогонял задержавшихся туристов. Когда автобус тронулся, по салону запрыгали смешки и загорелись экраны телефонов, как фонари вдоль трассы. Эрвин потянулся и откинулся на спинку сидения. — Что ты сказал Майку? — Сколько у тебя сантиметров, он сам спрашивал. — Это он тебя проверял, было ли у нас что. У Леви отвисла челюсть, и он прикрыл лицо руками. — Боже, ты такой стеснительный, и невпопад, — негодовал Эрвин. — Скажи мне, кто твой друг, и я вас обоих везде заблокирую. Это про тебя и Майка, — заворчал Леви и посмотрел на высветившееся уведомление на телефоне. — Нас заберет Кенни, напиши предкам. — Нам надо как-то объявить ему, что мы вместе? — спросил Эрвин. — Засосемся на его глазах и он все поймет, к чему сложности? — Отличный план. Можем пока порепетировать. — Нет, репетировать мы будем другое: твой диалог с Зиком, — сказал Леви. Эрвину его идея категорически не понравилась. — Зачем мне с ним говорить? — противился он. — Наши пути давно разошлись. Мосты развелись и сгорели. Придумай еще какую-нибудь метафору. Леви скинул ноги на пол и прижался щекой к руке Эрвина, сжав его мягкую теплую руку. Пальцы Эрвина разжались и переплелись с его пальцами. — Закрыть гештальт, смекаешь? Ваше соперничество перестало давать плоды и высасывает из вас силы. Вам обоим полегчает, если вы условитесь не лезть друг к другу. Эрвин опустил голову на макушку Леви. Им обоим стало казаться, что в автобусе не было никого, кроме них. Плотная темнота внутри и снаружи располагала к откровенным разговорам. — Чувствую здесь влияние Петры, — он вдохнул запах его волос и сильнее сжал руку. — Нет, пока я строю глазки, она строит бизнес. — У тебя явно больше опыта в предпринимательстве. Кстати, не хочешь летом устроиться на подработку? — Если там не платят тысячу долларов за смену, то какой смысл в этой работе? — Действительно. Твоя меркантильность, детка, не знает предела, — пошутил Эрвин и вдруг стал серьезным, будто его пронзила ошеломляющая мысль. — Ты не воспринимай это как укор. Он поднял голову и быстро заговорил, будто боялся упустить момент и не угнаться за мыслью. — Это нормально, думать о том, что ты получишь взамен. Не задерживайся там, где твои запросы не находят поддержки. Ничего нет обиднее, чем потраченное время не на тех людей и не на то дело, — на одном выдохе проговорил он. — Я попал по больному? — Леви нарисовал сердечко на запотевшем окне. — Я столько времени бесцельно таскался по вечеринкам. Сейчас сожалею. — Тем не менее, сегодня мы идем на тусовку. — Это не бесцельно, — запротестовал Эрвин. — Сегодня я хочу отдохнуть с тобой. Отдых тоже может быть целью. За окном посветлело: с обеих сторон длинным рядом высились дома, горевшие изнутри ярким желтым. В городской черте небо подсвечивалось электричеством, заслонявшим звезды. Вернулся привычный ушам шум колес. Леви и Эрвин выдохнули — они вернулись домой. Туда, где движение не прекращается ни на секунду, будто под землей работал вечный двигатель. Знаки, вывески, дорожные конусы, сирена, огоньки приземляющихся самолетов — все вернулось на круги своя. — Могу только надеяться, что вы никогда не попадете в лес одни, — заговорил Шадис, из-за чего все резко смолкли. — Правда, ребята, вы не протянете там долго. После вызванного курьера с пиццей я убедился в этом. — Нам очень хотелось бекона, — поспешил оправдываться Порко. — А мне — чтобы из пятнадцати человек я довез обратно хотя бы троих. Но, как вижу, свой план я даже перевыполнил. Прощайте, говнюки. Забудьте этот маршрут и мой номер телефона, умоляю. Автобус остановился там же, где начиналось их двухдневное приключение, на небольшой парковке рядом с заправкой. Леви с огромной радостью выбежал на улицу и потоптался по твердому асфальту, как бы не веря, что он вернулся. В двадцати метрах от него засигналила машина. Леви присмотрелся и узнал развалюху Кенни, после чего бросился к нему. — Старик! — он налетел на Кенни и прижал его к машине. — Я уже боялся, что ты ощутил вкус свободной жизни и решил не приезжать за мной! Кенни похлопал его по спине, удивившись такому наплыву чувств, и открыл заднюю дверцу. К большому облегчению Леви, на нем не было того дурацкого галстука и он не облился с головы до ног удушающим парфюмом. Кенни был типичным Кенни: в клетчатой рубашке поверх старой футболки. — Это было очень заманчиво, но с кем бы я тогда встречался на кухне у холодильника в три часа ночи? — спросил он и посмотрел куда-то за Леви. — Привет, симпатяга. Ты с нами? — Здравствуйте, сэр, — Эрвин подошел к ним и с сомнением посмотрел на открытую дверцу. — Вы не против, если мы развлечемся немного? — В каком смысле? Леви отошел в сторонку, напряженно следя за ходом разговора. — Ну, — Эрвин переступил с ноги на ногу, — мы хотим на вечеринку. Обещаю, что Леви вернется невредимым и не слишком поздно. Кенни почесал бородку. — Завтра понедельник, — озадачился он. — Поэтому мы вернемся не слишком поздно, — настойчиво повторил Эрвин, но соблюдая дистанцию, чтобы не выглядеть наглым. — Алкоголь? Леви насторожился, но Эрвин вовремя сообразил и не без лукавства ответил, скромно тупя взгляд: — Нам же нет восемнадцати, сэр. Но Кенни было невозможно обмануть. Как бы Петра ни упиралась, что его прошлое навряд ли было связано с государственной тайной, Кенни всячески опровергал этот довод своим умением распознавать ложь. — Ой, да кому ты в уши заливаешь? — он сморщился. — Леви выдал тебя, он заволновался. Эрвин досадно вздохнул. — Я довезу вас, садитесь. Симпатяга, скинь мне адрес, — сказал Кенни, внезапно придя в хорошее расположение духа. — Чтобы до двух были дома, в лужах не лежали, право и лево отличали. Усекли? Я не шучу, парни, я отличаю слегка пьяных от пьяных в зюзю, но мастерски притворяющихся слегка пьяными. Леви закивал головой и затолкал Эрвина в машину. На радостях он так перестарался, что Эрвин стукнулся головой о крышу, и он лишь извинительно улыбнулся. Кенни поглядывал на них, о чем-то догадываясь и двусмысленно улыбаясь, приподнимая правый уголок губ. Сжимая руль, он вывел машину на широкую трехполосную дорогу, тянущуюся куда-то далеко. — Пусть рюкзаки у тебя останутся, — попросил Леви и почувствовал под собой что-то мягкое и скомканное. Достав из-под себя неопознанный предмет, он ощутил, как его щеки воспылали и зардели. — Кенни, а почему твой новый галстук у тебя в машине валяется? Эрвин отвернулся и прикрыл рот рукой. В переднем зеркале Леви увидел, как Кенни растерялся, бегая глазами. — Да так. — Стоп. Леви вновь посмотрел на Эрвина, старательно скрывающего улыбку. Постепенно нейроны в его голове заработали активнее, и спустя минуту он все понял, ощутив при этом себя как минимум Шерлоком. В этот момент его мозг невольно воспроизвел даже ту музыку из сериала. — Блестяще! Гениально! Я все понял — ты с кем-то мутишь! — Мутишь? — переспросил Кенни. — Встречаешься. Целуешься. Вас бесят одинаковые вещи… — Леви замер и прислушался. — Капец, Эрвин, я думал, что у меня в голове это играет, а это ты включил! Эрвин убрал телефон в карман, посмеиваясь. — Ты бы видел себя тогда! Леви вернулся к своим баранам, точнее, к барану — к Кенни: — Ты хотел скрыть от меня своего избранника? Фу, как некрасиво. Я оскорблен твоим недоверием. — Это говоришь мне ты? — Кенни повернул голову к ним. — Я всю дорогу вижу, как вы держитесь за руки. Вы не собирались мне рассказывать о вас? — Мы решили подойти к этому вопросу деликатно, — ответил Эрвин. — И засосаться на твоих глазах, — добавил Леви. — Я больше не буду пускать в машину пубертатных засранцев, — зарекся Кенни и сосредоточился на дороге. — Мы почти приехали. Леви схватил рюкзак и закопошился, выкидывая на сидения носки, салфетки и толстовки. — Что ты ищешь? — спросил Эрвин. — Косметичку. — Хочешь накраситься прямо сейчас? — Для блесток всегда время найдется. Чем небрежнее, тем лучше, — Леви провел пальцем под глазами, оставляя голубое сияние на белой коже. — Как тебе? — Тебе по лицу словно фея вмазала. Офигенно, — Эрвин, как и всегда, был обворожителен, и от его слов Леви растаял, как мороженое под палящим солнцем. Кенни кашлянул и отвлек их друг от друга, не спуская глаз с дороги. Несмотря на вечернее время, они успешно избежали пробок и катились с ветерком, и, невиданное чудо, не пропуская даже красный свет светофоров. Видать, любовь и впрямь могла изменять людей в лучшую сторону. Он не только избавился от ужасных духов, но и вспомнил правила дорожного движения. — Наверное, надо вас познакомить, — размышлял он. — В следующую субботу будет фестиваль, может, устроить пикник или типа того? — Ты больше не слышишь манящий зов телека? — Леви разинул рот. — Симпатяга, скажи, как ты его терпишь? Он же язва. Эрвин пожал плечами. — У меня есть склонность к мазохизму. — Это точно, ведь сейчас я поколочу тебя! — Леви игриво пихнул Эрвина, но тот с легкостью перехватил кулаки и прижал его к себе. — Господи, вываливайтесь на улицу! — Кенни устало провел ладонью по лицу, припарковав машину у двухэтажного дома, из которого орала музыка. На газоне валялись красные пластиковые стаканчики, сбитые садовые гномы и чья-то одежда. Эрвин присвистнул, когда с диким криком мимо них пронесся полуголый парень и с разбега прыгнул в бассейн, окатив всех водой. — Это моя первая вечеринка, — негромко сказал Леви, робко осматриваясь вокруг. Обстановка была… фривольной и комфортной. В доме во всех комнатах горел свет. В окнах мелькали люди, покачивающиеся в такт музыке и поднимающие руки со стаканчиками. Леви казалось, что земля под его ногами дрожит. Вибрации проходили сквозь стены и мебель. По углам обжимались парочки, а во дворе у бассейна сосредоточился центр веселья — было скользко, все падали, толкались и кричали. — Она обойдется без происшествий, я же рядом, — заверил его Эрвин. Конечно же, Леви доверился ему и пошел с ним к остальным, пытаясь найти среди незнакомцев хоть одного человека, с которым когда-нибудь пересекался. Пока они шли, к Эрвину были обращены взбудораженные пьяные взгляды и возгласы. Отовсюду только и слышалось: «Привет, Эрвин!» или «Куда ты пропал?». Эрвин лишь улыбался и проходил мимо, крепче сжимая холодную руку Леви. — Мы ненадолго, — бросил он одному знакомому. Леви чертовски понравилось это «мы». Ему сразу стало легче, что в таком шумном сборище он не один. Он довольно быстро ощутил общность, когда они оказались рядом со столиком, на котором стояли бутылки и стаканчики и… Найл. Его Леви никак не ждал и напрягся, сжав зубы, но Эрвин упрямо подвел его к нему. — Найл, кажется, у тебя должок, — настойчиво сказал он. Найл протянул Леви полный стаканчик, расплескав сладкий напиток на асфальтовую дорожку, на которой валялись чьи-то ключи и обертки от бутылок. — За мной есть один косяк, — неохотно начал он, краем глаза смотря на Эрвина. — Я хотел бы все уладить, окей? Ты хороший парень, Леви. Если Эрвин выбрал тебя, то я на твоей стороне. — Мне казалось, что ты насолил Эрвину больше, чем мне, — Леви засомневался и не очень-то хотел связываться с Найлом. — Я виноват, знаю, — Найл поднес свой стаканчик к его, — но глупо перечеркивать одной ошибкой все отношения. Мы поговорили, да, Эрв? — Детка, я не заставляю тебя его прощать, — Эрвин приобнял Леви за плечо, — но я хотел бы, чтобы тебя не тяготили все эти разборки. Леви стукнулся стаканчиком с Найлом. — Уговори включить Лану Дель Рей, и ты прощен, — поставил он условие, коварно улыбнувшись. — Без проблем, — Найл сделал глоток и ткнул пальцем под глаз, кивнув Леви. — Прикольно выглядишь с этими блестяшками. — Спасибо. Эрвин увел его от столика в самую гущу толпы, через которую они протиснулись с большим трудом, выплеснув напитки кому-то на ноги. Леви не переставал оглядываться, что было весьма трудно, учитывая его рост. Эрвин взял его руки и положил их на свои плечи. — Что теперь? — спросил Леви. — Танцуй, — сказал Эрвин. — Я не умею. — Этот навык приходит со временем. Просто расслабься и улыбнись. Как в той песне: сделай счастливое лицо, и все будет в порядке. Совет показался действенным, и Леви последовал ему. Он сделал несколько глотков и задвигался в ритм музыке, представив, что здесь никого нет, кроме него. В целом, это было недалеко от правды. Люди были слишком сосредоточены на себе и не видели, как он танцует. Единственный, кто смотрел на него — Эрвин. Леви чувствовал на себе его взгляд, как будто в этот момент для него не было ничего важнее, чем он. — Эрвин, тебе правда все равно на них? — неожиданно спросил Леви. — Когда мы шли сюда, ты будто избегал их. Они казались мне дружелюбными. — Им нужен не я, а то, что окружает меня, — Эрвин мягко положил руки на его талию. — Знаешь, как насекомые, которые тянутся к свету? Они неплохие ребята, но настоящий я им не нужен. — А мне нужен. — Надеюсь. — Это был не вопрос. Эрвин опустил руки. Леви обнял его, уткнувшись носом в его грудь и продолжая покачиваться. Музыка стала приглушенной и замедлилась. Говор не стихал, как и крики, но ни Эрвин, ни Леви не слышали их, будучи слишком увлеченными друг другом и тем, что творилось внутри них. Это было похоже на залп фейерверка — вспышка новых чувств. — Я люблю настоящих людей. Знаешь, из которых жизнь так и прет. Я смотрю на них и думаю, что с ними переживу любой шторм, — взволнованно произнес Эрвин. — Странно, я думал так о тебе, — тихо пролепетал Леви. — Не хочешь уйти пораньше? Возьмем, как всегда, велики и доедем до твоего дома. — Еще спрашиваешь. А теперь догони! Леви вдруг ринулся к дороге, каким-то образом сумев за несколько секунд пробраться через кутерьму. Эрвин еле поспевал за ним. Со своей комплекцией тела ему было не так просто пролезать между людьми. — Ты бы мог играть в футбол со своей ловкостью, — выдыхая через рот, сказал он, отцепляя велосипед от стоянки. — И носом зарыться в землю с моим везением, — Леви оттолкнулся ногой от асфальта и поехал впереди. Время близилось к полуночи. Улицы еще рассекали машины, но людей было заметно меньше, чем днем. Грядущий понедельник вносил свои коррективы в ритм жизни. Заведения были уже закрыты, уставшие работники внутри переворачивали таблички на входных дверях и водили швабрами по полу, с завистью глядя на кативших по улице беспечных подростков, которые словно сами вырабатывали энергию и не уставали никогда. Эрвин быстро нагнал Леви, и дальше они ехали вдвоем, напевая «сделай счастливое лицо», забыв про все на свете. Ночной ветер трепал их волосы и бил прямо в лица. Это был еще один момент, который они хотели запомнить навсегда.