Шанс остаться собой

Тёплый песок у тёмного озера приятно холодил ладонь. Редкие травинки, пробивающиеся сквозь серые песчинки, колыхались под дуновением ветра. Солнце нагрело чёрный камень, к которому расслабленно привалился дремлющий Гарри. «Ежедневный пророк», отобранный ещё утром у Гермионы, валялся рядом, лениво шелестя под ветром уголками страниц. Сердитый Грин-де-Вальд приподнимал уголки губ в волчьем оскале, беззвучно рыча проклятья с фотографии на центральной странице. — Думаю, Тот-кого-нельзя-называть счастлив, что его конкурент умер, — Колин Криви, скидывая учебную мантию, уселся рядом на песке. — Можно? Гарри лениво приоткрыл глаза. Сколько он продремал у озера? Час, а может, два? Мысли текли лениво. — Почему ты не уехал? Твои выпускные экзамены только в следующем году. — Договорился о дополнительных консультациях с профессором Флитвиком, — Колин выхватил из песка гладкий серый камешек и запустил его в воду. — Так, кое-какие доработки для моей колдокамеры. Чароплёт говорит, что надо патент оформлять. А сейчас он её тестирует. — Оу! Ты поэтому сейчас без неё? — Да, — Колин зябко передёрнул плечами. — Странно, но без своей камеры я чувствую себя таким же беспомощным, как без палочки… Словно раздетым. Поттер хмыкнул. — Слышал, тебя взяли внештатным фотографом сразу в несколько изданий. Девчонки мечтают сниматься у тебя. Молодой гений! — Ага. — ещё один камень, пролетев дугой, плюхнулся в озеро. — А ещё они считают, что если фотограф влюблён в свою модель, то он сделает самые потрясные фото, — Криви ухмыльнулся. — Что может быть проще — соблазнить молодого неопытного мальчика… — И ты как? Соблазняешься? — Нет. Уже надоело! Гарри сквозь прикрытые от яркого солнечного света веки рассматривал собеседника. Действительно, он и не заметил, как из большеглазого мальчишки с растрёпанными светло-русыми волосами вырос симпатичный юноша. Чёрные джинсы, подчеркивающие стройность ног. Тёмно-серая рубашка с закатанными до локтей рукавами оттеняла белизну кожи. Почему он раньше не увидел этих красивых рук? С острыми косточками на запястьях. Если провести пальцами по этой бледной коже, или языком… Стоп. Он поднял взгляд и столкнулся… с бесенятами в серых глазах. Совсем близко. Слишком. — Гарри… Я… Ты уедешь через несколько дней. Исчезнешь из моей жизни навсегда. Можно? — лёгкое, почти невесомое касание обветренных губ, как наваждение. — Ты… Я всегда мечтал… — сбивчивый шёпот. Чужие губы пахнут молодой весенней травой. На вкус они с лёгкой горчинкой. Собственные пальцы, неизвестно каким образом оказавшиеся на чужом затылке, зарываются в чужие мягкие волосы. — Колин, ты уверен? — пальцы, живущие самостоятельной жизнью, уже спустились вниз и забрались под рубашку. — Я через неделю уезжаю из страны надолго. Очень надолго. Продолжения не будет. — Тогда чего мы ждём? — русоволосый юноша отстранился, закусив губу, словно в первый раз рассматривая лицо Гарри. Легко, словно пружинка, он поднялся на ноги, утягивая за собой брюнета. В пустынном холле у двери главного входа им встретился только чем-то озабоченный Кригг, казалось, даже не заметивший гриффиндорцев. Ниша у лестницы на второй этаж, в которую Гарри утянул Колина, скрыла от посторонних глаз жаркий поцелуй. — Там, за поворотом, есть пустой заброшенный класс, — сбивчивый шёпот в самое ухо и юркий язычок по ушной раковине, пустивший мурашки по всему телу. Заглушающее. Запирающее. Очищающее от пыли, брошенное на ближайшую парту. Рубашка Колина, летящая мимо на пол. Чёрт! Его ещё по-мальчишески тонкие ключицы. Светлая кожа. Собственные пальцы и губы, изучающие чужое отзывчивое тело. — Хочу тебя… в себе… — шёпот Колина на выдохе со тихим стоном огненным смерчем проносится по телу Гарри, стекая в предсказуемое место. — Ну же! Я готовился. Хриплое Поттеровское на выдохе: — Маленький коварный соблазнитель! Снова шорох ткани. Чужие обветренные губы. Гибкое тело под руками. Скрип старой парты. Мягкие волны неудержимо накатывающего удовольствия.