Шанс остаться собой

В какой-то момент Гарри поймал себя на мысли, что все происходящее с ним в последние сутки кажется ему просто странным сном. Вот и сейчас он с каким-то отстранённым холодным любопытством наблюдал за действием, разворачивающимся в директорском кабинете. Вот палочка Невилла сама по себе выскользнула из ножен в руку. Парень инстинктивно отодвинулся от сидящей совсем рядом Луны, невербально набрасывая на неё щит. Обманчивая неуклюжесть и нерешительность гриффиндорца исчезли. Он улыбается, но взгляд его слишком серьёзен. Сейчас он не верит никому. Даже собственным друзьям. Вот профессор ЗоТИ, застывший у книжного шкафа у двери, напряжённо переводит взгляд с Макгонагалл на Лонгботтома. На кончике палочки Кригга уже светится оранжевый огонёк ступефая, но это, скорее всего, лишь для отвлечения внимания. Вот Макгонагалл, резко развернувшаяся на своём кресле, расположилась так, чтобы хорошо видеть и Кригга, и Невилла. Эмоции на её лице сменяли друг друга со скоростью молний. Палочка в руке была пока опущена. Пока. Интересно, на чью сторону она встанет? Вот Грейнджер вжалась рядом в спинку дивана, приглушённо охнув, прикрыв ладонью рот. Но и её палочка уже в руке, а щит мерцающим коконом накрыл их с Поттером. Флитвик, взволнованно смотрящий то на директора, то на остальных. И Снейп, словно не замечающий звенящего напряжения остальных, молча сидящий за своим столом, опираясь подбородком в сплетённые пальцы. Глаза директора закрыты, а палочка лежит на столе. Наконец он открыл глаза, и во взгляде на Невилла совсем нет злобы. Только бесконечная усталость. — Мистер Лонгботтом, — начал он, — единственный способ… — Я знаю, профессор, — перебил его гриффиндорец. Гарри смотрел, как невыносимо медленно Невилл поднимает руку, поднося палочку к собственному виску, заставляя напрячься всех, кроме Снейпа. — У вас не найдётся флакончика, сэр? — Невилл задумчиво рассматривал переливающийся жгут собственных воспоминаний. Снейп щёлкнул пальцами, и пузатый хрустальный флакон завис перед Невиллом. Тот подхватил стекляшку и бережно поместил вовнутрь толстую серебристую нить. — Спасибо, сэр, — парень демонстративно убрал палочку в ножны. И только после этого встал и поставил флакон на директорский стол. — Теперь я готов всё рассказать. А это, — он указал взглядом на хрусталь, — будет доказательством правдивости моих слов. POV. Невилла — Гарри, помни, я всегда верил тебе и в тебя. Всегда. — я поднялся и направился к выходу из Большого зала, так и оставив нетронутым свой обед. Есть абсолютно не хотелось. Разговор с Гарри всколыхнул в моей душе бурю эмоций. Пока был жив профессор Дамблдор, всё было просто и понятно. Но после всё стало слишком неопределённо. Порой меня посещают крамольные мысли, что на самом деле всё совсем не так, как кажется, не так просто, как преподносил Альбус. И это пугает. Единственное, что меня всегда успокаивало, — это прогулка по лесу. Поэтому, переодевшись, я решил отправиться в западную часть Запретного леса, проверить, не зацвели ли златовласки. Однако ещё у замковой стены я встретил Флоренса. Он обрадовался — искал как раз именно меня. Кентавр нашёл целую полянку магической черноголовки с цветками почти белого окраса. Заинтересовавшись столь необычной окраской растения, мы около получаса пробыли на поляне. Потом я решил проводить кентавра до хижины Хагрида, но у самой кромки леса мы наткнулись на те самые цветущие златовласки и опять задержались. — Смотри, Невилл, профессор Макгонагалл выходит от Хагрида. Интересно, зачем она к нему приходила? — любопытство Флоренса иногда не имеет границ. Тропинка, ведущая к замку от хижины лесничего, была как на ладони. Приблизительно на половине пути она пересекалась с дорогой в Хогсмид. — О! Смотри, таинственный незнакомец! Знаешь, почему-то походка и фигура этого мага мне смутно кого-то напоминают, — кентавр задумчиво рассматривал встретившихся на перекрёстке и идущих по направлению в Хогвартс профессора Макгонагалл и высокого мага в черной мантии. — Как ты думаешь, кто это? — Какой ты любопытный, Флоренс! — рассмеялся я. — Ну какое тебе дело?! — А такое! — упрямо цокнул копытом кентавр. — На территорию школы без разрешения могут войти только ученики и учителя, а этот человек явно ни то и ни другое! И зачем он скрывается под мантией и капюшоном? — Может, его пригласил сам директор, — я погладил друга по спине. — Успокойся. Макгонагалл не будет так спокойно болтать с подозрительным посторонним. Она явно его знает. — Ладно. Мне пора к Хагриду, — обидчивый Флоренс торопливо направился к хижине, оставляя меня одного. Идти в замок не хотелось. Я снова отыскал взглядом тёмные фигурки профессора Макгонагалл и таинственного мага, не спеша идущие в Хогвартс. Хмыкнул. И решил всё-таки прогуляться до большой поляны в западной части Запретного леса. Златовласки, растущие в глубине леса, ещё не зацвели. Очевидно, на опушке, у хижины лесничего, было больше солнца. Потом я встретил стадо единорогов. Его вожак вспомнил, как в прошлом году мы с Луной лечили его жеребёнка, подвернувшего ножку. С тех пор в благодарность он разрешает иногда подходить к ним совсем близко. Время рядом с этими восхитительными существами пролетело стремительно. Наконец я заставил себя оторваться от них и двинуться по направлению к Чёрному озеру, где меня должна была ждать Луна. Возможно, я слишком поторопился. Это, пожалуй, единственное объяснение, почему я не заметил провала в земле, скрытого от глаз старыми ветками и пожухлыми листьями. От удара о дно ямы я потерял сознание. Сколько я пробыл в беспамятстве, не знаю, но, когда очнулся, солнце ещё светило. Тщательно изучив отвесные склизкие каменные стены, возвышающиеся над моей головой на добрые три-четыре метра, понял, что наверх путь абсолютно невозможен. Оставалось отправиться по подземному ходу, что обнаружился прямо перед самым моим носом. Неприятности начались практически сразу. Спустившись по каменным ступеням, я оказался по колено в воде. Догадавшись снять мантию, до того как войти в подземный ход, я совсем забыл про обувь и брюки. Они тут же неприятно потяжелели, намокнув. К счастью, вода не прибывала и до определённого момента не никого серьёзнее крыс и флоббер-червей не встретилось. Но лишь до определённого момента. Сначала я принял их за скопище подвязочных ужей, собравшихся в комок для тепла. Но заклинания против змей на них не действовали. Белые, чрезвычайно гибкие отростки спускались из щелей каменного потолка, совершенно загораживая мне дальнейший путь вперед. Минут пятнадцать я наблюдал за ними и пришел к выводу, что отростки составляют скорее всего единое целое и имеют некое подобие примитивного разума. Они бурно реагировали на прикосновения и тепло. Слишком бурно реагировали. Грозя разрушить подземный ход, погребя меня под обломками камней. Все это напоминало гремучую иву. Возвращаться назад не было смысла. И я принялся вспоминать заклинания, успокаивающие магические растения. Somnus in herba maxima (усни растение усиленное), как ни странно, помогло, заставив корни на время повиснуть вялыми плетьми. Быстро и осторожно я буквально продрался сквозь них. Следующие минут пятнадцать я шёл по подземному ходу без приключений. Мысль о том, что движусь в направлении замка и, возможно, попаду в один из уже известных мне ходов, придавала мне сил и уверенности. Абсолютно лишив меня осторожности. За что я вскоре и поплатился. Надо, пожалуй, уточнить, что подземный ход представлял собой каменный тоннель с редкими окошками-отдушинами, уходящими куда-то вверх. Несмотря на затхлость воды и наличие косточек разных мелких животных, периодически похрустывающих у меня под ногами, душно не было. Неожиданно я вышел в просторную комнату с тремя дверями. Тусклый дневной свет, льющийся откуда-то сверху, практически ослепил меня. Пол был сухим и пыльным. Возле одной из дверей стоял обычный деревянный стул с покосившейся спинкой и разорванной обивкой сиденья. Я двинулся к нему, но не дошёл. Чья-то тяжёлая тушка буквально пригвоздила меня к полу. Несколько долгих минут мы боролись друг с другом. Облако пыли, поднятой с пола, пронзенное тусклыми солнечными лучами, только ухудшало видимость. Наконец я умудрился развернуться и увидеть своего противника в лицо. Лучше бы я этого не делал. Акромантул, размером с крупную собаку. Очевидно, ещё подросток, неизвестно каким образом попавший в подземелья, тощий и очень голодный. Увидев восемь своих испуганных отражений в паучьих тёмно-синих глазках, я чётко осознал, что из этой комнаты уйдёт только один из нас. Чудом выпутавшись из объятий паучьих лап, я отскочил назад в туннель. Существо ринулось за мной, с противным скрежетом скользя по каменному полу. Наверное, обычного confringo (заклинание взрыв-огня) было бы достаточно, но в тот момент я запустил в него именно adesko fire (адский огонь). Ярко-рыжий всполох вырвался из моей палочки, мгновенно заполняя пространство комнаты. Секунда, и обезумевшее существо вылетело из адского жара, сбивая с меня ног в воду тоннеля. Почти захлебнувшись в протухшей воде, мне удалось оседлать своего врага. Придавив паука всем своим телом, я с огромным трудом удерживал его почти у самого дна до тех пор, пока длинные лапы не перестали шевелиться. Адское пламя утихло само, сожрав старый стул и оставив чёрные подпалины на дверях и стенах. Я выполз из воды и уселся у входа в комнату прямо на почерневший пол. Ноги совсем не держали меня, руки тряслись, а голова кружилась. Кажется, я отключился на некоторое время. Две двери из трёх не поддались мне. Запаниковав, я несколько минут просидел у третьей, не решаясь просто взяться за ручку. А когда она открылась, я заплакал как ребёнок. Передо мной снова предстало чёрное жерло каменного туннеля. Мне стало холодно, и я достал из кармана чудом не промокшую мантию и накинул её на плечи. Сколько я шёл после этого, увы, не помню. В какой-то момент мне стало совершенно безразлично, найдётся ли выход или я так и останусь здесь вечно бродить по пустым каменным подземельям. Порой мне слышались чьи-то голоса. Иногда чужие и незнакомые, а иногда однокурсников или учителей. Помню, разум выхватил странный разговор профессора Снейпа и Гарри о большом и чёрном змее. Это было под самый конец моего пути. За очередным поворотом мой тоннель заканчивался, упираясь в другой такой же. Передо мной встал нелёгкий выбор – определить, куда двигаться дальше. Тусклая полоска дневного света, пробивающаяся сквозь щель, решила всё. Толкнув с силой каменную плиту, я не ожидал того, с какой лёгкостью она повернется. Плита шустро крутанулась вокруг своей оси, и я, споткнувшись о выступ, буквально вылетел в склеп Дамблдора, скользя на животе по чёрному мраморному полу почти до двери выхода. Мысленно извинившись перед бывшим директором, я выбежал на свежий воздух, плача и смеясь одновременно. Таким меня и нашла Луна. Конец POV. Невилла