Шанс остаться собой

Когда прошла первая, самая сложная неделя после перемещения души Лили в новое тело, закончился самый сложный этап интенсивной терапии. Последствия автомобильной аварии и бурной юности Марго, прежней хозяйки тела, возрастные маггловские болезни — всё это безвозвратно исчезло под воздействием волшебного лечения. Оставалось только постепенно пробудить магическое ядро. Поистине, фантастическое везение Поттера позволило найти самую настоящую волшебницу для перемещения души, пусть даже очень слабенькую. Марго не училась в Хогвартсе — родители, строгие католики, просто посчитали письмо из школы чьей-то глупой шуткой. Сильных магических выбросов в детстве не было. Так, по мелочи. Все происшествия легко списывали на случайность. Сейчас же магия Лили осторожно пробуждалась в новом теле, проявляя себя лишь в спонтанном, почти детском, невербальном колдовстве. Но главное, что она была. Первый разговор Северуса и Лили был очень болезненным и сложным. Потрясённая женщина с трудом смогла поверить, что стоящий рядом со Снейпом молодой мужчина — её сын. Спасло сходство с Джеймсом и внешние изменения сильно повзрослевшего Северуса. Позже Лили рассказала другу о том, что произошло 31 октября 1981 года в доме Поттеров. О странном обряде, который пытался провести Дамблдор при помощи Реддла. К сожалению, наложенный на неё Империус не позволил запомнить всего. Эта информация заставила Снейпа крепко задуматься. Нет, он, конечно, знал, что Великий светлый маг не такой уж и светлый, но чтобы так… Впрочем, несмотря на это тяжёлое открытие, Северус сейчас чувствовал себя удивительно живым и счастливым. Воскрешение близкой подруги словно заставило время повернуть для него вспять. Из школы не беспокоили. Лорд был занят своими делами. А постоянное присутствие рядом одного повзрослевшего зеленоглазого молодого волшебника заставляло тело вполне однозначно желать большего, чем просто присутствие. Но это пока могло подождать. Пока. По меньшей мере так считал сам Северус. С тех пор как доктор разрешил ведьме вставать, каждое утро для Снейпа начиналось с чёрного кофе, свежей газеты, весёлой болтовни Лили и уютного молчания Гарри. Маг делал вид, что увлечён чтением, а сам втихаря наблюдал за мальчишкой. За тем, как тот разбирает корреспонденцию или просто слушает свою мать, рассеянно кивая ей. После завтрака Северус или Гарри отправлялись с Лили на прогулку по заснеженному саду. Вечерами устраивались втроём у камина. Лили вспоминала времена учёбы в школе. Северус, если знал, опуская слишком уж кровавые подробности, рассказывал о судьбе тех, о ком вспоминала подруга. Гарри просто молчал, слушая их. Выйдя однажды к завтраку не в своём обычном чёрном сюртуке, а лишь в брюках и светлой рубашке с закатанными рукавами и парой расстёгнутых верхних пуговиц, Снейп был вознаграждён восхищённо-голодным взглядом молодого некроманта. Природу этого «голода» Снейп тотчас безошибочно определил, мысленно похвалив себя. Решив закрепить полученный результат, он улыбнулся (ну как «улыбнулся», едва приподнял уголки губ), вежливо прося передать ему газету. Подвисший парень на просьбу отреагировал не сразу, очевидно пропустив слова обращения к нему. Лили ласково растрепала волосы сына, сетуя на его вечную молчаливость и рассеянность. А Северус весело хмыкнул, привстал и сам забрал газету, «случайно» при этом задев Гарри. Тот неловко дёрнулся, смутился и отвёл взгляд, делая вид, что очень заинтересовался одним из писем. С тех пор хитрый слизеринец словно дразнил парня «случайными» прикосновениями, мягкими улыбками, свободной одеждой. А тот становился всё более задумчивым. Странная реакция. Действительно странная, памятуя о событиях в катакомбах Эдинбурга. * * * Гарри понимал, что отношения с Лили не будут складываться просто. У него никогда не было матери. Миссис Уизли не в счёт, потому что Лили была совершенно на неё не похожа. Ни внешне, ни характером. Плюс сказывалось, что он успел подружиться с Марго и теперь, видя иную реакцию на ту или иную ситуацию, порой терялся. Лили, в свою очередь, тоже поначалу очень настороженно отнеслась к сыну. В силу обстоятельств она пропустила детство и юность Гарри, поэтому при виде совершенно взрослого парня её материнский инстинкт молчал. Оставалось надеяться, что они, узнав друг друга поближе, смогут когда-нибудь стать настоящей семьёй. К концу второй недели всё стало ещё сложнее из-за Снейпа. Поведение профессора совершенно не вписывалось ни в какие, привычные для Поттера, рамки. Северус перестал язвить, спокойно разговаривал с Лили и даже с Гарри. Мог часами расслабленно сидеть в библиотеке в кресле у окна с книгой. Изменился он и внешне. Чего стоили одни эти расстёгнутые верхние пуговицы белых рубашек, заставляющие Гарри мгновенно забывать об окружающей действительности… Поначалу юноша обрадовался возможности узнать этого скрытного человека получше. Заботы и уход за больной матерью сильно сблизили их. Всю первую неделю после воскрешения Лили, даже сильно уставшими они находили повод просто поговорить друг с другом, чтобы отвлечься от тревоги за близкого человека. Когда матери разрешили вставать, было решено устраивать ежевечерние посиделки втроём у камина. Гарри нравилось слушать их рассказы. Напрягало лишь постоянное стремление Лили прикоснуться к Северусу, погладить по руке, взъерошить волосы. Пару раз, вспоминая что-то совсем уж розово-романтичное, Снейп сам, едва касаясь, нежно поцеловал кончики её пальцев. Наблюдать неотвратимое развитие романа между Лили и Северусом оказалось для Гарри невыносимо. В конце второй недели, в субботу, Снейпа вызвали в школу — его незапланированный отпуск подходил к концу. Гарри и Лили привычно прогуливались по саду и разговаривали. — Знаешь, а я ведь совершенно серьёзно считала, что выйду замуж за Северуса, — раскрасневшаяся на лёгком зимнем морозце Лили смущённо улыбалась, глядя на сына. — Потом мы так глупо поссорились. Сев бегал за мной, просил прощения, но я по собственной дурости оттолкнула его. Джеймс был так убедителен, что я совершенно потеряла голову. Они медленно шли по гравийной дорожке, припорошенной снегом. Ветра не было. И их окружало светлое кружево тонких ветвей деревьев, покрытых инеем. Лили продолжила: — Ах, как я жалела о своём упрямстве! Иногда, когда мы ссорились с Джеймсом, даже представляла себе, что ты не его сын, а Северуса, — она покачала головой. — Глупо, конечно. Но сейчас… сейчас мне кажется, что у нас с ним ещё всё может быть. Это ведь хорошо? Как ты думаешь? Я ведь ещё не слишком стара для счастья? Она остановилась, взяла Гарри за руку, прижимая её к своей груди и заглядывая в глаза. Юноша ошеломлённо молчал. Наконец он нашёл в себе силы согласно кивнуть головой, решая в этот момент, что он не будет мешать их счастью. Вот только зачем все эти «случайные» прикосновения и улыбки Северуса? Может, им стоит сначала поговорить? Всё-таки взрослые люди. Вечером, пожелав матери спокойного сна, Гарри устроился у камина с книгой ждать Снейпа. Сильно припозднившись, маг шагнул в полутёмную гостиную особняка Поттеров и увидел картину, заставившую его сердце наполниться непривычной нежностью. Гарри спал, уютно свернувшись клубочком в широком кресле. Книга, что он держал в расслабленной руке, грозила вот-вот упасть. Северус, опустившись на колени перед креслом, попытался осторожно вытянуть её, но сонные зелёные глаза уже приоткрылись. — Северус, — Гарри по-кошачьи потянулся, опуская ноги на пол, — что-то… Собственное имя, сказанное хрипловатым тихим голосом, запустило целый табун мурашек по спине старшего мага. Его пальцы плавно перетекли с корешка книги на чужое запястье, на секунду задержались на круглой косточке и двинулись выше. В тёмной зелени глаз напротив алым отблеском полыхнул огонь камина. — Гар-р-ри, — мурлыкнул Северус, опуская вторую руку на колено парня. — Се-е-ев! Мне стра-а-ашно! Мне опять присни-и-ился тот ужасный кошма-а-ар! — в испуганном голосе Лили, стоящей в тёмном дверном проёме в одной ночной рубашке, звенели настоящие слёзы. Северус вздрогнул, отдёргивая руку. Гарри поднял взгляд, не успев заметить обречённой грустной улыбки Снейпа. Тот уже спешил к своей подруге, нежно обнимал и успокаивал. Оставшись один, Поттер со стоном уткнулся лицом в ладони: "Мерлин, что я творю?! Наивный идиот! На что я надеюсь?" Просидев около часа в кресле у остывающего камина, молодой волшебник отправился спать в одиночестве. Проходя мимо родительской спальни, он невольно услышал обрывок разговора матери и Северуса: — ...Ты ведь всегда будешь со мной, Сев? — Всегда, дурочка. Всегда. Дверь в спальню была открыта. На фоне окна в темноте комнаты чёткими очертаниями проступили два прижавшихся друг к другу силуэта. Вот и поговорили. * * * Следующие две недели Лили фактически была предоставлена самой себе. Северус целыми днями пропадал в Хогвартсе, возвращаясь лишь ужинать и ночевать. Вечерами, пусть не каждый день, они по-прежнему болтали обо всём. Гарри же теперь перестал выходить к ужину, запершись в своей лаборатории и пропуская совместные посиделки. «Срочный заказ на оч-чень мудрёный артефакт», — хмуро объяснил он в ответ на вопрос Снейпа. Так что днём Лили была совершенно одна. Но разве у порядочной ведьмы, хозяйки огромного особняка, есть время скучать? За новыми молоденькими эльфами, приобретёнными взамен умерших, следовало тщательно приглядывать. В оранжерее, созданной Гарри на месте разгромленной детской, тоже было немало работы. Хорошо ещё, что на улице январь, свободный от садовых забот! В общем и целом, Лили была счастлива. Оставалось решить проблему с покупкой нового гардероба. Сразу видно, что её возвращением занимались мужчины. Никто из них не подумал: в чём же она будет ходить? Но это пока терпело. Пока. Ну не мальчишку же с собой тащить?! А Северус в этом деле был ей точно не помощник. Северус. В тот вечер ей действительно приснился очередной кошмар. Проснувшись с суматошно бьющимся сердцем, она, недолго думая, отправилась на поиски единственного человека, способного её успокоить. В собственной спальне Сев не обнаружился, поэтому Лилс двинулась в библиотеку. Путь лежал мимо гостиной. Зелёная вспышка, мелькнувшая в полутьме, заставила заглянуть в комнату. В зыбком свете догорающего камина её Северус стоял на коленях перед юношей. В принципе, ей даже и притворяться не пришлось: — Се-е-ев! Мне стра-а-ашно! Мне опять присни-и-ился тот ужасный кошма-а-ар! Что ж, этот раунд она смогла выиграть. — Скажи, Гарри тебе нравится? — спросила Лили, когда они вернулись в её спальню. Северус неожиданно смутился, напряжённо застыв у окна. — Это так заметно? — он нервно пропустил пряди сквозь пальцы. Лили тихо рассмеялась. — Я помню, как ты смотрел на того парня из Рейвенкло, — она подняла глаза к потолку, пытаясь вспомнить. — Как там его звали? Аарон или Алан? Сейчас ты смотришь на Гарри так же. — И как ты к этому относишься? — Сев, ты знаешь, я всегда поддержу тебя, — она ласково погладила друга по напряжённой спине. — Расслабься. Не скажу, что вы идеальная пара. М-м-м, скорее наоборот. Но я ведь совершенно не знаю Гарри, — она пожала плечами, забираясь на кровать, — возможно, я ошибаюсь. — В школе я его терпеть не мог, — неожиданно для себя признался Снейп. — А потом Поттер вырос, сильно изменился. Очень сильно. Или просто это я взглянул на него по-другому. Не знаю, — Северус заботливо укрыл Лили одеялом, а сам уселся на кресло подле кровати. Некоторое время он молчал, размышляя. — Да, он мне интересен. — Думаю, что ему сильно льстит твоё внимание. Умный, сильный, независимый маг — так он мне тебя описывал, — она взяла Снейпа за руку. — Даже если он ничего к тебе не чувствует, то всё равно понимает, что надо быть полным идиотом, чтобы от тебя отказаться. — Ты мне льстишь, подруга! Не понимаю только зачем? — весело рассмеялся Северус. — Слизеринец! — фыркнула Лили. — Ладно, сходишь со мной в Косую аллею по магазинам новый гардероб купить? — О, нет, это не ко мне, — тут же простонал мужчина. — Лучше я познакомлю тебя с Гермионой Грейнджер, подругой Гарри. — Невеста? — тут же заинтересовалась Лили. — Скорее боевой товарищ, — отмахнулся Снейп. — Они с первого курса вместе. — Сам знаешь, именно так это и начинается. — Нет. Здесь точно ничего не будет. У Гермионы уже есть жених. — Жаль. Гарри следовало подумать о продолжении рода, — и, видя, как Северус помрачнел, торопливо добавила: — Прости, Сев, мальчик ещё молод и совершенно неопытен в любовных делах. Пусть женится, заведёт детей, а уж потом пускается во все тяжкие. Пойми, так будет правильно! Больше всего на свете я не хочу, чтобы он разбил твоё сердце, бегая на сторону к какой-нибудь молоденькой нимфетке. Северус молчал. Его подруга была права. С чего он вообще решил, что сможет удержать интерес молодого, красивого и сильного мага надолго? Сегодня в Гарри играют гормоны. В этом возрасте любая щепка возбуждает, если она правильной формы! А завтра? Закатывать мальчишке скандалы ревности гордость не позволит. А Поттер, как истинный гриффиндорец, будет жалеть его и врать, притворяясь влюблённым и верным. Нет. Лучше одиночество, чем жалость и ложь. — Вы две недели были вместе, практически наедине. Гарри ведь гриффиндорец, если бы ты ему серьёзно нравился, то он давным-давно признался тебе! — Лили словно читала невесёлые мысли друга. — Обещай мне, Сев, что не будешь форсировать события. Дай парню время, чтобы понять свои истинные чувства. Не ломай жизнь ни себе, ни ему! Как мать прошу! — Хорошо, Лилс, ты права. Я так и сделаю. — Спасибо тебе! — в порыве чувств Лили вскочила и обняла однокурсника. — У нас ведь с Гарри совсем никого не осталось! Скоро он женится и оставит меня совершенно одну, — она шмыгнула носом. — Ты ведь всегда будешь со мной, Сев? — Всегда, дурочка. Всегда. * * * Гарри сидел за столиком у окна небольшого кафе в маггловской части Лондона и рассеянно крутил в руке чайную ложечку. Чай давно остыл. Подруга задерживалась. На непривычно заснеженный город мягко наступали сумерки. В кафе было достаточно многолюдно оттого, что находилось оно рядом с кампусом одного из университетов. Посетители входили и выходили. В открывающуюся дверь периодически прорывались морозный воздух и гудки автомобилей. Его размышления были прерваны тихим покашливанием. Поттер поднял взгляд. Перед столом в нерешительности застыл мужчина среднего возраста. Он то беспомощно оглядывался по сторонам, то смотрел на единственный пустой стул напротив Гарри. — Можно? — наконец решился он. Гарри кивнул. — Не бойтесь, я не долго, — мужчина мягко улыбнулся. — Вы, наверное, ждёте кого-то, — он прищурился, рассматривая парня. — Девушку. Юноша удивлённо уставился на своего соседа. На краю подсознания крутился вопрос: как этот тип обошёл магглоотталкивающие чары? Между тем мужчина, довольно щурясь, уже пил мелкими глоточками горячий чай, обхватив чашку сразу двумя ладонями. — Дико замёрз! — недовольно фыркнул он, поясняя. — Час проторчал на автобусной остановке. Этот чёртов снег! Ваша транспортная система совершенно не рассчитана на природные катаклизмы. Не то что на моей родине. «Значит, Герми и вовсе может не прийти», — расстроенно подумал Гарри. Но тут же в воздухе снова пахнуло морозцем и перед ними возникла запыхавшаяся Грейнджер. — Гарри?! — девушка в замешательстве переводила взгляд с Поттера на его случайного соседа. — Эм-м-м, профессор Вальдберг?! — Да-да, мисс Грейнджер? Вы что-то хотели? — мужчина поднял брови. — Я… Эм-м… Нет… — Так не стойте столбом! Сядьте наконец! — он кивнул на стул, стоящий рядом. Гарри мог поклясться, что ещё пару секунд стула там не было. Ну не трансфигурировал же он его из воздуха! — Из салфетницы, — пояснил профессор Вальдберг. — Что из салфетницы? — не поняла Грейнджер. — Я поясняю специально для вашего друга, мисс Грейнджер: я трансфигурировал стул из металлической салфетницы, — он ткнул пальцем в стопку бумажных салфеток на столе. — Х-хорошо. Спасибо, — Гермиона не была бы самой собой, если бы не попыталась взять ситуацию под контроль. — Гарри, позволь представить тебе мистера Ральфа Вальдберга. Он преподаёт у нас в университете курс психологии. Профессор сделал серьёзное лицо и протянул Поттеру руку для рукопожатия. — Гарри Поттер, — представился парень, крепко сжимая чужие пальцы. — Гарри, как мама? — Гермиона с тревогой разглядывала друга, замечая опущенные уголки губ и следы бессонных ночей. — Спасибо, всё нормально, — говорить о своих проблемах при постороннем было неприятно. Грейнджер тоже явно нервничала. Наконец она решилась: — Гарри, профессор — близкий друг Августы Лонгботтом. У него большая практика работы с пациентами, вышедшими из длительной комы, и их родственниками. Возможно, он сможет помочь. — Помочь в чём? — не понял Поттер. — Адаптироваться к изменившейся реальности, — подруга погладила парня по руке. — Я же вижу, что ты сам не свой. И ей сложно. А тут еще Снейп постоянно под носом. — Снейп? — воскликнул мужчина. — Вы говорите о директоре Хогвартса и зельеваре в одном лице?! Поттер кивнул, критически осматривая ещё одного поклонника Северуса. Ничего интересного. Достаточно обычная внешность. Жидкие каштановые волосы, зачёсанные назад, прямой нос и тонкие губы. Откинувшись на спинку стула, маг ответил Гарри таким же цепким, оценивающим взглядом: — Ну и как? Подхожу? — Для чего? — Поттер неожиданно для себя смутился. — Это уж вам решать, Га-ар-ри. Гермиона фыркнула и закатила глаза. * * * Августа Лонгботтом, увидев Лили Поттер, не смогла сдержать слёз. Ещё бы, младшие Поттеры были друзьями её детей, Френка и Алисы. Честный рассказ об их судьбе поначалу выбил Лили из колеи, но спустя пару чашек чая, приправленных тихой утешительной беседой о своём о женском, она успокоилась. Когда дамы вышли к обеду, о пролитых слезах напоминали лишь слегка покрасневшие глаза обеих женщин. Северус и Гарри облегчённо вздохнули. За всеми этими переживаниями о том, как перенесёт подруга появление нового лица в доме, Снейп совершенно не заметил ещё одного гостя. Давний близкий друг семьи Лонгботтом. Психолог, кажется. Незнакомец был его ровесником, а может, чуть старше. Вежливый и обходительный, он аккуратно и технично перехватил взволнованного Гарри практически у двери в комнату Лили. – Не стоит им мешать, мистер Поттер. Дайте им поплакать. Поверьте, это необходимо всем, – мягко говорил маг, увлекая парня за собой в сумрак оранжереи второго этажа. Северус совершенно пропустил этот момент и вот теперь пожинал плоды своей невнимательности, с нарастающим раздражением наблюдая за Вальдбергом, практически открыто ухаживающим за Гарри. Казалось бы, мелочи: стул пододвинуть, перечницу передать, и все это без просьбы, словно предугадывая желания парня. Талантливо сыгранному Ральфом «смущению» от «нечаянных» соприкосновений или совпавших произнесенных слов Снейп так и вовсе готов был зааплодировать. Если бы не настойчивое желание приложить при этом чем-нибудь тёмным навязчивого ухажёра. Глупый Поттер ничего не замечал. Мальчишка открыто улыбался Вальдбергу в ответ, с благодарностью принимая нехитрую заботу. Права была Лилс, мальчишка совершенно наивен и неопытен в человеческих отношениях. «Тьфу, ведёт себя как щенок! Кто приласкал, за тем и побежал. Быстро же он тебя позабыл, Северус!» – мысленно язвил под конец вечера раздосадованный Снейп, краем уха слушая, как Ральф настойчиво зазывал Поттера на какую-то выставку в маггловскую галерею. – Поттер, надеюсь, вы поняли, что на уме у Вальдберга не только «культурная программа», – не сумел удержать свой язык Снейп, когда последний зелёный всполох камина, подтверждающий уход гостей, погас. Поттер криво усмехнулся и с вызовом бросил: – Вы пока ещё не мой отчим. Так что можете особо не беспокоиться. – И ушёл.