Haikyuu!!Сборник, имейджины с Т/и

В палате было очень душно. Твои лёгкие тяжко сжимались, стоило тебе только вдохнуть воздух. Над головой витал больничный дух, внушал тоскливое настроение, а глаза почти слезились от едкого запаха фенола. Желудок сводило от голода, а слёзы так и норовили бегло скатиться по щеках. И всё это в канун Рождества. Лечь в больницу с острым аппендицитом перед торжественным праздником мог только настоящий «счастливчик», коим ты и всегда являлась. Боль в боку, нарастающая паника Тоору, успешная операция и вот неделя реабилитации в душной больнице, где кормят безвкусной похлёбкой или разваренной жижей. «Всё ради восстановления твоего слабого организма!», говорили тебе медсёстры, на что ты только трагически закатывала глаза и ноюще зарывалась лицом в подушку, в надежде лелея о каком-нибудь распаренном рисе с говядиной. Увы, но даже твой любимый жених не мог тебя поддержать, а уж тем более, порадовать какой-нибудь вкусной трапезой, волнуясь о твоём состоянии. Только и делает, что говорит о твоей несерьёзности и беспечному подходу к твоему здоровью. Так и летает на кончике языке сказать ему пару ласковых. Хочешь припомнить ему о его бестолковых подвигах и пренебрежением своим здоровьем, когда тот совершал свои безумные трюки на волейбольном матче, да и после него, когда он в поте лица выжимал из себя все соки на тренировке, но ты только обиженно хмуришься, а затем смущённо бурчишь под нос, когда юноша называет тебя милой. Ты сипло выдыхаешь, отворачиваясь к окну. На улице шёл мелкий снег, разлетаясь метелицей по небу, закрутившись в неизвестный никому танец. Мороз со всей силы бил в окна, не давая холоду пробиться в тёплое помещение. Ты смотришь на часы и грустно поджимаешь губы, после тяжко прикрываешь глаза. «С Рождеством тебя, Т/и». Еле слышимый скрип двери, и ты резко распахиваешь глаза, едва ли приподымаясь с постели, наблюдая за завораживающей картиной: широкая улыбка на всё лицо Ойкавы, одет в элегантное серое пальто, а бордовый шарф змеёй обвился вокруг его шеи. Мужчина струсил с плеч остатки осевшего снега и свесил одну лямку рюкзака, на который ты только что обратила внимание. Ты нежно улыбнулась направляющемуся к тебе любимому, еле сдерживая подступающие слёзы. — Тоору, ты пришёл… Лёгкий шепот сорвался с твоих пересохших губ, когда юноша мягко накрыл их своими, нежно проведя кончиками пальцев по твоей румяной щеке. Теплота родных мягких губ вызвала в твоём животе мелкий, щекочущий поток быстрых мурашек, которые заползали в каждый уголок твоего организма. Ты провела холодной ладонью по волосам юноши, зарываясь в затылок. Мягкие, волнистые, пахучие. В твоей голове у тебя это вызывало ассоциацию с шерстяной тканью, отчего ты пустила тихий смешок. Ойкава мягко отстранился от тебя, мазнув слегка губами по твоей щеке. Он внимательно рассматривал тебя, а ты буквально таяла под его пристальным взглядом. — Как твоё самочувствие? — Аккуратно поинтересовался юноша, поправляя сползшее с тебя одеяло. Ты медленно прикрыла усталые глаза, а после вновь раскрыла, закусив губу. — С каждым днём я все больше и больше хочу есть, но врачи сказали, что это нормально: так мой организм начинает просыпаться. Однако я всё равно продолжаю есть эту слизкую дрянь. — Недовольно скривилась ты, вспоминая вкус этой неаппетитной похлёбки. — Это я вижу. — Ухмыльнулся Ойкава, бросая взгляд на недоеденную холодную тарелку супа, что стояла на тумбе. В его глазах плескались задоринки, а взгляд знатно прищурился, чем ты была немного обескураженно. — Ты чё лыбишься? — Растерянно похлопала глазами ты. Вместо ответа Тоору снял полностью с плеч рюкзак и невесомо положил его на край твоей кровати, отчего внутри послышался глухой треск смятой пластмассы. Ты со всем возможным любопытством приподнялась с кровати и попыталась заглянуть внутрь рюкзака, который так интенсивно пытался раскрыть парень. Достав закрытую с обеих сторон пластмассовую тарелку, ты едва ли не подавилась слюной, когда в нос ударил запах сваренного риса. Тоору, с довольной улыбкой на лице, протянул тебе тарелку с маленькой вилкой, а ты дрожащими руками постаралась, как можно быстрее, принять сей презент. Аккуратно убрав прикрывающую сверху тарелку, в твоё лицо ударил тёплый пар вкусной еды. Золотистый ароматный рис обвился вокруг сваренной куриной грудки. Ты удивлённо посмотрела на Тоору, не скрывая широкой улыбки. — Говядина пока ещё слишком тяжела для твоего желудка. — Смущённо почесал затылок Тоору, переводя взгляд на счастливое лицо любимой. — Вот и я решил сварить курицу. — И ты всё это сделал сам? Для меня? — Трепетно произнесла ты, чувствуя, как уголки глаз начинают мокнуть. — Да. — Тепло ответил юноша, вспоминая, что на самом деле, сам бы он никогда и рис не сварил нормально, если бы ему не помог по телефону его святой друг Иваизуми, который из-за собственного крика и кривых рук Тоору, едва ли не раздавил в своей ладони мобильный. Но успокаиваясь, начинал заново объяснять Ойкаве все азы в приготовлении здоровой пищи. В итоге, они потратили пять часов на готовку, три раза спалили рис (по вине самого Ойкавы) и заработали Хаджиме пожизненную хроническую мигрень в лице своего горе-друга. Сейчас Тоору понимает, что это того стоило, видя, как счастливое девичье лицо уплетает за обе щеки его стряпню. Но говорить о том, что ему «помогали» он, пока что, не будет. Резко вспомнив о том, что ещё не достал он вновь быстро нырнул руками в рюкзак, выуживая оттуда два свёрнутых в салфетки бокалы. Твои глаза загорелись пуще прежнего, и громко проглотив прожёванный кусок курицы, ты неразборчиво пролепетала: — Мы будем пить шампанское? Глаза Тоору округлились, а после прыснул в кулак, тихонько посмеиваясь. — Не забывай, что ты всё ещё на реабилитации. Пить алкоголь тебе противопоказано. — Ты нахмурила свои брови, а Ойкава коротко хохотнул. — В любом случае, я принёс то, что всё равно должно тебе понравиться. — Вынув из рюкзака прозрачную бутылку с оранжевым содержимым в ней, парень довольно потряс ею. — Я сделал мандариновый сок, так что это будет получше всяких там спиртных напитков, а главное – полезным для твоего здоровья. Разлив по бокалам напиток, Тоору протянул его тебе. Ты чуть принюхалась к нему, чувствуя запах свежего мандарина, а после чуток отпила его. От кисловатой сладости свело скулы, и ты удовлетворённо прикрыла глаза. Снег за окном стал идти сильнее. Мороз бил в окна, а ты чувствовала ту самую теплоту, которая тебе так не хватала в этот день. — Спасибо тебе, милый. — Ласково промурлыкала ты, зачарованно смотря, как крутит бокал юноша. — С Рождеством, дорогая, — добро улыбнулся Ойкава соприкасаясь с твоим бокалом. Звон стёкол разлетелся по всей палате, утопая в тёплой любви двух сердец.