Remember me

      Ждать – вот что Джейкоб ненавидел сильнее всего. С самого детства это простое, и, казалось бы, обыденное действие, приводило его в ярость. Ожидание никогда не заканчивалось ничем хорошим, уж это он точно знал. Каждый вечер в их доме, братья ждали, когда на них обрушится гнев отца, и слепое молчание матери, которая делала ровным счетом ничего, чтобы как-то оградить своих детей от этого монстра. Ожидание криков, хлестких ударов пьяного отца, побоев, смешанных с их кровью и слезами. Джейкоб также ненавидел умолять. Но стоя на коленях перед своим отцом, он умолял его не трогать хотя бы Джона, которому в тот момент, было всего лишь пять. Со временем, Джейкоб становился сильнее и мужественнее, всё своё свободное от пыток отца время, он посвящал тренировкам, чтобы в один прекрасный день дать отпор отцу.       Ожидание. Оно тянулось за ним мрачной тучей, что никак не собиралась развеяться. Попав в приемную семью, оно никуда не делось. Но Джейкоб больше не умолял. Он действовал. Но его действия, привели к ещё большему ожиданию, что почти полностью уничтожило его, съело, грубо пережевав и выплюнув. Он не хотел думать об этом сейчас, но разум его не слушал, унося его всё дальше. Сжав кулаки, он тряхнул головой, пытаясь сбросить с себя эти гадкие, липкие воспоминания.       До его слуха донеслись всхлипы. Он взглядом последовал за источником этих звуков, и увидел сидящую на скамье Веру, пытающуюся ладонями прикрыть лицо. Внутри у Джейкоба была тишина, он не испытывал никакого желания утешить или успокоить её, продолжая пристально смотреть, своими пронзительными глазами. Вытянув вперед ноги, он лишь удобнее устроился. На его лице появилась ухмылка, которую он не мог подавить. Вера, почувствовав на себе взгляд названого брата, подняла голову и посмотрела на него. Ей было неловко, это было видно невооруженным взглядом. Она нервно поправила своё платье, а затем принялась утирать руками слезы.       – Ты выглядишь невероятно спокойным, несмотря на происходящее. – медленно проговорила она.       Джейкоб наклонил голову немного вбок, продолжая смотреть на «сестру». Он не хотел отвечать, не видел смысла. Так что оставил её вопрос без внимания. Даже сейчас, ожидание высасывало из него все силы. Но сейчас, всё по-другому. Они слышали, как рухнул самолет, они также слышали крики и стенания последователей. Небольшая группа отправилась на место крушения, но Джейкоб не чувствовал потери, он знал, что Иосиф жив. Он всецело верил в своего брата, и был уверен, что Бог сдержит перед ними своё обещание и не заберет его. Это ожидание было другим. Она. Он столько времени ждал этого дня, и вот, он наконец пришёл. Он был готов продать Дьяволу свою душу и поставить на то, что несмотря ни на что, она ещё вернется. Что ж, он бы сорвал куш. Но вместе с трепетом происходящего, у старшего Сида ныло сердце за младшего брата. Он разбит. Разбит на миллионы осколков, которые склеены между собой, во что-то, напоминающее человека.       Джон не был слабым, нет. В нём была невероятная сила, которая росла изо дня в день. Но он был опустошен, Джейкоб знал, какого это, но если со своей судьбой он смог смириться, он не мог допустить этого с младшим. Он любил его и всегда будет любить. Вера прекратила изливаться горькими слезами, и наступила абсолютная тишина, прерываемая лишь тиканьем настенных часов. В церкви стало темнее, большинство свечей давно потухло, но это не приносило дискомфорта. Тяжело выдохнув, Джейкоб уперся локтями в колени, при этом почесывая свою рыжую бороду.       Джон сидел на самой дальней скамье, ближе к двери. Он немигающим взглядом уставился в пустоту, сцепив руки на коленях. Незнающему человеку могло бы показаться, что Креститель полностью владеет ситуацией, но Джейкоб знал, что это не так. Он сам его этому научил. Старшему Сиду было достаточно лишь мельком взглянуть на брата, чтобы понять, что тот готов сорваться со скамьи в любую секунду, как только откроется дверь в церковь. Джейкоб хотел подойти к брату, поговорить с ним, найти правильные слова. Но он прекрасно понимал, что сделает лишь хуже. Он никогда не был мастером красивого слова, да и все его попытки приободрить, могли лишь заставить умирающую лошадь, скончаться быстрее, чтобы только не слушать его. Но придёт время, и Джейкоб расскажет Джону правду, которая освободит их обоих. Это было его обещанием.       Аккуратно встав, Вера в очередной раз поправила своё платье, стряхивая невидимые глазу пылинки. Она плавно направилась в сторону Джона, тихо, словно лань, переступая с ноги на ногу. За ней тянулся цветочный аромат, который так сильно дурманил голову людям. Но Иаков чувствовал лишь запах Блажи, которая за долгое время, въелась в её кожу, пропитывая её насквозь. Она встала позади Джона, мягко положив руки на его плечи, медленно массируя их. Джон сначала вздрогнул, но затем расслабился, позволяя нежным рукам нести хоть какое-то успокоение.       – Мне так плохо и страшно, Джон. – пронесся по всей церкви её мелодичный голос.       Ответом ей – стала тишина. Казалось, что Джон даже не услышал её слов. Иаков стал внимательнее наблюдать за действиями «сестры». Она продолжала поглаживать Джона, при этом говоря какие-то вещи, которые не доходили до слуха старшего Сида. Он вспомнил первую встречу с ней: с черными кругами под глазами, впалыми щеками и исколотыми руками. Джейкобу даже не нужно было смотреть на её руки, чтобы понять, что она – наркоманка. За своё недолгое пребывание в приюте для «отбросов» общества, он увидел достаточно таких людей, чтобы в будущем, легко распознать их в огромной толпе. Сейчас, та Вера, что находилась с ним в этом помещении, казалась совершенно другим человеком. Он не понимал намерений Иосифа. Зачем она здесь? Для чего? Но не стал перечить брату, и не стал задавать никаких вопросов. Процесс её адаптации был долгим и весьма болезненным. Бесконечные крики, срывы и ломки. Но Иосиф был уверен, что она та часть, которая не хватает их семье и он был готов сделать что угодно, чтобы она осталась с ними. Джейкоб старался дистанцироваться от неё, свести всё общение к минимуму, что получалось у него довольно неплохо. После того как она стала походить на человека и перестала думать лишь о том, где шырнуться, она пыталась наладить с ним отношения. Но ему это было не нужно. В свою очередь, она заполнила свою жизнь Джоном и Иосифом, а затем, как бы иронично это не было – Блажью. Она не была единственной «Верой», но она стала той, кто задержался дольше остальных. Но Джейкоб верил в то, что на её месте будут и другие.       – Это всё так неожиданно. – прозвучал голос. – Я не ожидала…       Выплыв из своих мыслей, Джейкоб снова уставился на этих двоих. Судя по всему, до Джона начинали доходить отдельные фразы, так как его лицо стало более сосредоточенным.       – Джон, мне жаль. Правда. – тихо выдохнула Вера. – Тебе наверное не просто было её увидеть вновь. Особенно после того, что произошло, и..       Резкий вскрик Веры прервал тишину. Джон, как ошпаренный, вскочил со скамьи. Его спина была напряжена, было видно, как каждая мышца натянулась, готовая лопнуть в любой момент. Он сжал челюсть, пытаясь справиться со своими эмоциями.       – Даже и не думай говорить что-то о ней. Поняла? – процедил Джон. – Просто заткнись, Вера, хоть раз.       – Как ты можешь говорить так со мной? – со слезами на глазах произнесла она. – Я всегда поддерживала тебя, помогала. А ты так просто позволяешь себе кричать на меня? Из-за кого? Из-за этой грешницы.       – Я не хочу слышать ни малейшего упоминания о ней. И жалость мне твоя не нужна. – резко произнес Джон. – Всё что меня сейчас волнует – это Иосиф. И не надо лезть ко мне со своими идиотскими разговорами, тебя об этом никто не просил. Так что будь добра, просто отвали от меня.       - Идиотскими разговорами? Вот как ты видишь мою заботу. – перешла она на крик. – Ты слеп. Не видишь очевидных вещей. Она ворвалась сюда, как ядовитая змея, оставляя за собой лишь хаос. Она всегда была такой, но ты лишь вёл себя как овца, которая сама идёт на съедение волкам.       Джон выглядел как загнанное животное. Он не находил себе места, ходя из одного угла в другой. Джейкоб видел, что Джону есть что сказать, но он держался, чтобы не сделать эту ситуацию ещё хуже. Но Вера была неостановима в своем гневе:       – Ты никогда нас не слушал. Ты вел себя, как самовлюбленный ублюдок. – махая руками, прокричала она. – И посмотри, к чему это всё привело. Иосифа отнимают у нас. И скажи-ка мне, кого мы видим? Правильно, эту тварь. Она разрушает нашу семью, неужели ты не видишь?       – ЗАКРОЙ СВОЙ РОТ. – Джон в одно мгновение оказался перед Верой, хватая ту за руку. – Я не собираюсь повторять дважды. Если ты скажешь ещё хоть одно слово, я сломаю твою чертову руку, не испытывая при этом ничего, кроме наслаждения.       Так же резко, как он перед ней появился, он отошел от неё. Глаза Веры были расширены от ужаса. Затем, с обиженным видом, она принялась тереть руку, где пальцы Джона схватила её в свои тиски. Джейкоб лишь устало потер переносицу. Уже давно настало время кормления волков. Но вместо этого, он смотрел на окружавший его детский сад, в котором двое малышей не могли поделить горшок.       – А ты так и будешь просто там сидеть? – повернулась в его сторону Вера. – Может ты скажешь уже что-нибудь или будешь делать вид, что тебя это не касается?       Хищный огонек в глазах Вестника заставил Веру замолчать. Она опасалась старшего Сида. Антисоциальный. Он предпочитает общению с реальными людьми его любимых волков. И Веру это пугало.       – А тебе не кажется, что сейчас не время для твоих драматичных излияний? – приподнял бровь Джейкоб. – Тем более, что мы не знаем что по этому поводу думает Иосиф.       – Я могу сказать, что он думает по этому поводу, он…       – И вот только не говори, что я не предупреждал тебя. – резко выпалил Джон, угрожающе надвигаясь на Веру. Как бы сильно не хотелось увидеть Иакову продолжение, но пора было вмешаться. Джон вспыльчивый, взрывной, но последствия сожрут его, Джон себя не простит. Поднявшись со своего места, Джейкоб за несколько шагов дошёл до Веры, встав к ней спиной.       – Отойди, Джейкоб. – прошептал Джон, смотря на Веру убийственным взглядом. То, что Джон назвал его по настоящему имени, уже говорило о многом. Они привыкли называть себя другими именами, которые более подходят для их деятельности, нежели их реальные имена. Но в моменты повышенной эмоциональной переполненности, они позволяли себе прикасаться к прошлому, называя себя именами тех, кто когда-то скрючившись на полу родительского дома, умолял о прощении и спасении.       Подойдя ближе к брату, Джейкоб обхватил своими ладонями лицо Джона, заставляя того посмотреть ему в глаза.       – Забудь про неё. – тихо прошептал он. Джон попытался вырваться из хватки брата, но тот был гораздо сильнее. Джейкоб лишь сильнее сжал ладони, не выпуская из рук лица брата. Глаза Джона горели синим пламенем, которое, вырвись наружу, уничтожит всё на своем пути. Неподготовленному человеку было бы очень непросто противостоять такому взгляду, но на Джейкоба это не произвело никакого эффекта. Он сам являлся обладателем таких глаз, собственно, как и Иосиф, только совершенно других оттенков.       – Давай, Джон, сыграем в игру. – насколько возможно в сложившейся ситуации, и для вида старшего Сида, мягко проговорил он. – Как в детстве.       Коротко кивнув головой, Джон стал медленно закрывать глаза. Его лоб прорезали морщины, показывая его глубокую задумчивость. Убрав руки от лица брата, Джейкоб переместил их на уши, закрывая их. Затем, большими пальцами, он начал обводить брови, глаза, нос брата. Вместе с этим, он медленно считал до десяти. Это была их мантра, их молитва. Каждый гребаный раз, в их родительском доме, когда дела становились всё хуже, Джейкоб так успокаивал младшего брата. Он помнил, как маленький Джон, утирая кулачками слезы, просил его об этом, чтобы почувствовать спокойствие хоть на пару минут. Для Джона все действия брата были будто бы из параллельного мира. Голос Джейкоба доносился до него, будто он находился под толщей воды – эффект от закрытых ладонями ушей. Нежные поглаживания напоминали прикосновение пера, которые они однажды нашли на соседской ферме, возле старой, упитанной утки. Закрытые глаза помогали ему уйти из настоящего, придумать что-то новое, красочное. Это всегда помогало Джону успокоиться, и сработало и в этот раз. Как только Джейкоб прекратил считать, младший Сид тяжело выдохнул и произнес:       – Спасибо… спасибо. – открыв глаза, он встретил обеспокоенный взгляд брата, но Джон лишь быстро улыбнулся ему, показывая что уже всё хорошо.       Вера с неподдельным интересом наблюдала за этой картиной, но не произнесла ни слова. Она понимала, что перед ней открывается что-то секретное, можно даже сказать, интимное. Она знала, что детство их было непростым, но как бы она не пыталась узнать больше, у неё ничего не выходило. Собравшись с мыслями, она уже собиралась сказать им, что проблема никуда не ушла, как шум со стороны улицы привлек их внимание. Звуки подъезжающих машин, гул последователей и крики радости нарастали с каждой секундой. Втроём они обернулись в сторону двери, но никто не посмел сдвинуться с места. Через пару мгновений, дверь в церковь открылась и внутрь зашел Иосиф, за которым шли несколько человек. Иосиф сразу почувствовал напряжение висевшее в воздухе. Он окинул взглядом свою семью, задерживаясь на каждом на несколько секунд.       – Надеюсь, я ничего не упустил. – спокойно произнес он.       – Ничего серьезного. – ответил Джейкоб. – Всего лишь небольшую попытку убийства с особой жестокостью.       Иосиф нахмурил брови. Он хотел мира и покоя своей семье, и его гложило то, что члены его семьи иногда ведут себя, как кошки с собаками.       – Выглядишь потрепанно. – усмехнулся Джейкоб.       – Ощущаю себя также. – улыбнулся в ответ Отец.       – Я рад, что ты здесь.       – Наши чувства взаимны. – Братья обменялись крепкими объятиями. Волнение потихоньку покидало их. Затем, к Иосифу подошла Вера, которая кинулась ему на шею.       – Я так волновалась, Иосиф. – всхлипнула она. – Как хорошо, что ты сейчас здесь. – Отец легонько поглаживал её по спине.       – Бог сдержал своё обещание перед нами, он не дал им меня забрать. Сейчас наша очередь, показать ему нашу любовь. – легонько отстранив от себя Веру, Отец посмотрел на своих людей, что пришли вместе с ним. – Приведите наших гостей.       – Гостей? – удивленно произнес Джейкоб.       – Мне было видение. Всевышний хочет проверить нас. Как мы поведем себя, пуская в наши дома и сердца грешников. Станем ли мы такими же или сможем отнестись к ним со всем нашим пониманием.       Послышались шаги, затем в проёме церкви показались лица: первым вошёл Уайтхорс, следом за ним, держась за больную ногу, шла Хадсон. Бёрк находился без сознания, поэтому несколько сектантов принесли его и уложили на скамейку. Замыкающим звеном был Пратт, который нервно оглядывался по сторонам.       – Прошу вас, присаживайтесь. – Отец улыбнулся, указываю рукой на скамейки. Неуверенно переглянувшись между собой, тройка всё же решила последовать совету Иосифа.       – Я не понимаю, это какая-то шутка? – громко спросил Джон. – Ты хочешь, чтобы мы были добры с людьми, которые пытались разрушить наше спокойствие?       – Брат мой, я знаю, ты импульсивен. Но позволь этим людям понять нас и они увидят, что мы не злодеи.       – А вам не кажется, что здесь кого-то не хватает? – Вера пристально смотрела на команду. Да, выглядели они плоховато, было видно, что их изрядно потрепало. Джон, который старательно отводил глаза от «гостей», сейчас также пристально рассматривал их. Повернув голову в сторону Отца, у Джона в глазах застыл немой вопрос. Внутри у Крестителя будто поселилась змея, которая опутывала внутренности кольцом, сжимая их всё сильнее. Иосиф молчал, что заставляло воображение Джона, рисовать страшные картинки. Молчание было таким долгим, что Джону хотелось встряхнуть Иосифа, чтобы тот сказал хоть слово. Но он не мог спросить напрямую, боялся. Боялся услышать ответ, на самый страшный вопрос. И уже было не важно, что он чувствовал сейчас по отношению к ней: предательство, боль, злость.       – Иосиф.. – умоляя произнес Джон. – Где она? Она… - он так и не смог задать свой вопрос вслух.       - Иосиф? – напряженно спросил Иаков. Поведение среднего брата волновало его. Не могло такого быть, что девчонка умерла или могло? Если сейчас прозвучит страшный ответ, то все надежды Джейкоба разрушатся в миг.       – Ах. – Отец сложил перед собой руки, как в молитве. – Я не хотел заставлять вас волноваться. Мне просто сложно подобрать нужные слова. С ней всё в порядке, ну, если не обращать внимания на некоторые ссадины и царапины.       Волна спокойствия и облегчения накатила на Джона, чуть не сбивая того с ног. Он прикрыл глаза, затем устало потер лицо. Сердце отбивало сумасшедшие удары, будто Креститель танцевал чечетку.       – Так и где она? – спросила Вера. – Если она не здесь… то значит, она сбежала?       – Нет. – прямо посмотрел на неё Иосиф. – Я отпустил её, позволил уйти.       – Но это опасно. – вскинула руки Вера. – Она приведет сюда национальную гвардию, которая камня на камне здесь не оставит.       – Я вообще ничего не понимаю. – вклинился в их разговор Джон. – Ты отпускаешь её, но остальных приводишь сюда. Какой в этом смысл?       – Как я уже сказал, они – наши гости. И мы должны позаботиться о них. – медленно проговорил Отец. – Что насчёт Аны.. ей нужно время. Она не готова.       – Она предательница. – вскрикнула Вера. – Как мы можем доверять ей после всего, что она сделала? Врата Эдема закрыты навсегда для неё, ты сам так говорил.       – Я ошибался. – спокойно произнес Отец. – Мы всего лишь люди, все мы совершаем ошибки. – Иосиф чувствовал усталость, которая навалилась на него за считанные секунды. Он подошел к одной из скамеек, а затем медленно опустился на неё. – Бог уже наказал её, лишил самого важного – воспоминаний.       – Разве это наказание? – саркастично произнесла Вера. – Она живёт себе спокойно, даже не думая о том, что натворила.       – Без воспоминаний, мы ничто. Пустая оболочка, что не находит покоя. – устало произнес Отец. – Я согрешил, я поверил в то, что она обманывает нас, будто сделала вид, что не узнала. Я поддался гневу. Но глядя в её глаза, я не увидел там лжи. Они были чисты. И вместе с этим, я видел её страдания, они разрывают её изнутри. – глядя куда-то за спины своей семьи, произнес Отец. – Бог дает ей шанс и мы не в праве препятствовать ему. И я помог ей, воля Господа перешла к ней через меня. Помог.       – Что ты сделал, Иосиф? – задал вопрос старший Сид.       – Я... – запнулся Отец. Встав со скамьи, он медленно подошел к Джону. Взяв ладони младшего брата в свои руки, он пристально посмотрел в его глаза. – Я обещал тебе, Джон, ещё тогда.. обещал, что больше никогда она не отдастся власти Блажи. Но сегодня, я нарушил своё обещание. У меня не было другого выхода. Это её единственное спасение, которое поможет ей. Заставит её вспомнить нас, тебя.. и саму себя. – сжав крепче ладони брата, Иосиф пытался объяснить ему, причину своего поступка. – Я вколол ей Блажи, но всё пошло не так.       – Что ты имеешь в виду? - тихо прошептала Вера.       – У неё начались галлюцинации, и не те, на которые я рассчитывал. – всё время, пока Иосиф исповедовался, он не отрывал глаз от лица Джона. Казалось, что Отец разговаривает со статуей, на которой не было высечено ни одной эмоции. – Она что-то увидела, ей было страшно. Её страх можно было потрогать руками. Мне кажется, она видела Судей.       – Судей? – удивленно спросил Джейкоб. – При чём здесь мои волки?       – У меня нет ответа на твой вопрос, брат. – тихо прошептал Отец. – Затем, она громко закричала и убежала в лес. Я не стал отправлять за ней людей, мы бы напугали её лишь сильнее.       – Зачем ты всё это мне говоришь? – Джон шипел, будто ядовитая змея. – Я не хочу слышать о ней ни слова.       – Ты также грешен, как и я. – Отец наклонил голову, впиваясь своими глазами, в лицо брата. – Ты лжёшь. Я вижу это в твоих глазах. Но я могу простить тебя за эту ложь. – отпустив ладони Джона, Иосиф махнул рукой одному из последователей, и тот подошел к нему. – Но себя я простить не могу.       Вытащив из кармана складной нож, сектант передал его Отцу. Никто не понимал, что происходит. Тройка, сидевшая на скамейке, ошарашенными глазами смотрела за происходящим. Происходило что-то на грани нереального, чему они оказались прямыми свидетелями. Все затаили дыхание. Было настолько тихо, что можно было услышать движение пыли в воздухе. Джейкоб знал, что за этим последует. Нахмурившись, он молча наблюдал за происходящим. Иосиф раскрыл нож, при этом, медленно подходя обратно к Джону. Вытянув руку вперед, как для приветствия, он ждал такого же от брата. Джон также догадывался, что хочет от него Иосиф, но он не мог пошевелиться.       – Ты должен сделать это, Джон. Ты должен очистить меня, ибо я полон греха. – он аккуратно приподнял руку брата, а затем, вложил в неё нож. – Я подвел тебя, я подорвал твою веру в меня, я нарушил свои обещания.       – Иосиф, нет... – прохрипела Вера. – Ты не обязан делать это, Господь бы не хотел этого.       – Я подвёл тебя не впервые, брат мой. – не обращая никакого внимания на Веру, сказал Отец. – В нашем родном доме, когда смиренно терпел и наблюдал за тем, что вытворяет отец. Затем, когда ты попал в приёмную семью, а я не пытался отыскать тебя. Даже сейчас, я не сдерживаю своих обещаний, потому что я грешен.       – Я не могу, Иосиф, нет. – Джон отрицательно качал головой, пытаясь выпустить нож из руки, но ему мешали сдерживающие его руки Отца.       – Ты не можешь не сделать этого. – устало хмыкнул Иосиф. – Это твоя обязанность – очищать души. Ты – Креститель, и никто не может отнять это у тебя.       Иосиф отпустил руки Джона, те безвольно повисли. Вера, чтобы сдержать нахлынувшие на неё эмоции, зажала руками рот. Последователи смотрели на чету Сидов с благоговением, им открывалось что-то сакральное, приближающее их к Господу. Иаков сложил руки за спиной, будто на важной военной церемонии. В это же время, Бёрк начал приходить в себя, но не успел он открыть рта, как ему тут же шикнула Хадсон. Ей было страшно прерывать происходящее, будто за это, она получит самую страшную кару. Уайтхорс шепотом пытался объяснить Бёрку, что происходит, но так и не сумев нормально это сделать, просто сказал ему пока помолчать. На лице Иосифа отражалось глубокое спокойствие. Он был уверен в правильности своего решения, ведь этого хотела сама его сущность. Он легонько улыбнулся Джону, призывая того приступить к своей работе. Джон поднял руку и раскрыл ладонь. На ней лежал небольшой складной нож, лезвие которого ярко блестело, от свечей, которые находились вокруг. Подняв голову на Иосифа, он молча кивнул. Средний Сид не заставил себя долго ждать, он опустился на колени, в покаянии опустив голову. Джон ощутил приятное волнение, которое каждый раз захлестывало его при крещении грешников. Но сейчас, всё было по-другому, все чувства обострились, и эмоции были гораздо сильнее. Однажды, он очищал Иосифа, доставая из него грехи, как конфеты из праздничного мешка. Вырезанные и перечеркнутые грехи Отца, отчетливо показывали его искупление перед Господом. Но люди, есть люди, мы имеем слабости.       Джон подошел к брату, стараясь не задевать ссадины и синяки, аккуратно положил руку на его плечо. Иосиф сидел неподвижно, тихо нашептывая молитву. Джон откашлялся, прочищая горло.       – Готов ли ты признать свои грехи? – мягко произнес Джон. – Готов ли ты покаяться и сказать: «Да»?       – Да, я готов. – смиренно произнес Иосиф.       – Скажи мне свой грех, что бы я помог тебе очиститься от него.       – Гордыня.       – Встань же с колен и прими своё очищение. – Джон сделал шаг назад, затем, протянул руку Иосифу. Отец схватился за неё, как утопающий хватается за спасательный круг и поднялся. – Тебе дана возможность самому выбрать место, куда будет помещен твой грех.       Иосиф мягко посмотрел в глаза Джону, затем развернулся, оказавшись к нему спиной. Подняв руки, он тихо произнес:       – Под символом Врат.       Джон аккуратно прикоснулся кончиками пальцев к спине Иосифа, проводя ими по символу их «детища». Затем, опустившись чуть ниже, он остановился. Вот оно, то самое место. Тяжело выдохнув, он поудобнее устроил нож в своей руке.       – Прочувствуй боль, которая очистит твою душу, а затем, твоей же кровью смоет с тебя твои согрешения. – твёрдо произнес Джон, а затем, острие ножа прошло через кожу Отца. Тот не издавал ни звука, лишь тихо шипя про себя. Джон старался принести брату как можно меньше страданий, продвигая острие не так остро, как это было необходимо.       – Не жалей меня, Джон. – прохрипел Иосиф. – А то люди могут подумать, что у тебя есть любимчики. – усмехнулся он.       Джон лишь сильнее сжал челюсть. Подозвав к себе двух последователей, он сказал им поддерживать Иосифа с двух сторон, как только его приказ был исполнен, Джон продолжил начатое. На этот раз, он загнал лезвие гораздо глубже, проворачивая и разрезая кожу, чувствуя, как разрываются мышцы на спине брата. Густая кровь медленно стекала по спине Иосифа, окрашивая руки Джона в багровые тона. Он старательно выводил слово «гордыня», выводя ровные буквы. На участке кожи, что находился около позвоночника, Отец не смог сдержать вскрика. Ему казалось, что сам Ад течёт по его жилам, испепеляя всё на своем пути. Силы покидали его, ему нужно срочно отдохнуть, но он терпел, принимая свою судьбу. Как только Джон вырезал последнюю букву, он резко отошел от Иосифа, швырнув нож куда-то в угол. Последователи аккуратно довели Отца до скамьи и помогли ему присесть. На лбу Иосифа выступили крупные капли пота. Сейчас, он выглядел гораздо хуже, но большая улыбка на его лице, говорила о том, что он счастлив.       – Спасибо, Креститель. – тихо произнес Иосиф. – Я начинаю чувствовать себя гораздо лучше.       Подошедшие последователи, принесли с собой воду и чистые полотенца. Но не успели они начать обрабатывать спину Отца, как подошедшая Вера вырвала принадлежности из их рук. Она смочила полотенце водой, и тщательно начала смывать кровь со спины, при этом, кидая на Джона укоризненные взгляды.       – Я всё равно не понимаю. – жестко сказала она. – Почему ты должен сейчас страдать из-за неё?       – Дело вовсе не в ней, дитя. – спокойно ответил Иосиф, при этом морщась от каждого прикосновения. – Если ты не понимаешь этого сейчас, то так ли ты нам предана? Рука Веры, с зажатым в ней полотенцем застыла, не прикоснувшись к спине Иосифа. Она нервно сглотнула, для неё было неожиданным такое высказывание Иосифа.       – Ч-что ты имеешь в виду?       – Ты зациклена сейчас на одной вещи, старательно не обращая внимание на другие. – Иосиф немного повернул голову вбок, видя Веру только боковым зрением. – Но мы не будем сейчас обращать на это внимания. Мы все напряжены и беспокойны. Нам следует отдохнуть.       Иосиф самостоятельно встал со скамьи, обводя взглядом всех присутствующих в церкви. Остановив взгляд на членах команды, которые приехали за ним, он решил, что их нужно держать раздельно, ради блага паствы, и ради блага самих членов команды.       – Мы будем любезными хозяевами, мы приютим этих людей. Дадим им кров, пищу и наше радушие. – спокойно произнес Отец. – Ради ваше же блага, мы поместим вас по одному, на территории каждого из Вестников. – проговорил Иосиф, смотря на четверых «гостей».       – Мы можем выбирать? – поинтересовалась Вера. Она чувствовала себя всё ещё неловко, после разговора с Отцом, но старательно пыталась это скрыть. Иосиф мягко качнул головой. – Тогда я возьму маршала Бёрка.       Иакова заинтересовал такой выбор, почему именно Бёрк? Но на лице не отобразилось ни одной эмоции.       – Что скажешь ты, Иаков? – произнес Отец.       – Пратта. – у Иакова были личные мотивы выбрать именно его, но пока, он старался ни с кем с ними не делиться. Пока.       – Что ж, остаемся мы вдвоём. – посмотрел на Джона Иосиф.       – Я не хочу никого бр.. – но под взглядом брата, Джон лишь прикусил щеку. – Хадсон.       – Вот и отлично. – радостно выдохнул Иосиф. – Ну что ж, у нас есть дела, да и гости наши устали. Нужно отправляться по домам.       Как только Иосиф произнес эти слова, все тут же направились к выходу из церкви. Последователи помогли подняться членам команды, и повели каждого к машинам каждого Вестника. За ними последовала Вера, которая постоянно оборачивалась и смотрела на братьев. В это время, Джон смотрел в витражные окна церкви, выпадая из реальности. Затем, придя в себя, он вышел, даже не попрощавшись с остальными. Джейкоб поднялся, собираясь выйти также молча. Иосиф стоял посередине здания, поэтому Джейкобу пришлось обходить его, но как только он сделал шаг от Иосифа, тот схватил его за локоть. Медленно, поднимая глаза с руки, что удерживала его, Джейкоб посмотрел на бледное лицо брата.       – Нам нужно поговорить. – твердо произнес Иосиф.       – О чем же? – с неподдельным интересом спросил Иаков.       – О ней. – Иосиф внимательно посмотрел на брата. – Я видел твоё лицо, Джейкоб. Ты не выглядел удивленным при её появлении, ты будто знал, что именно она войдет в эти двери.       – Это всего лишь выдержка военного человека, не более. – ответил он.       – Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы купиться на эту ложь. – иронично произнес Отец. – Я много думал над тем, почему в её видениях, были именно Судьи. И я задам тебе сейчас вопрос, ты как-то замешан в её... исчезновении?       – С каких пор ты перестал верить мне?       – Я уже не знаю, кому и чему верить, Джейкоб. – устало выдохнул Иосиф. – Я смертельно устал за сегодняшний день, и уже не могу отличить правду от лжи.       – Что ж. – усмехнулся Иаков. – Вне зависимости от того, что я скажу, ответ тебе не понравится. Так что лучше оставим это, нас следующий раз. – Старший Сид положил свою руку, на руку среднего брата, что держала его за локоть, и медленно, отцепив пальцы Иосифа, отошёл от него.       Джейкоб чувствовал, как пронзительные глаза Отца, прожигают в его спине дыру. Он бы хотел рассказать правду, усадить двоих братьев, признаться им во всём. Он держал это в себе уже слишком долго, что это начало пожирать его изнутри. Как только Иаков открыл дверь, собираясь переступить через неё, он услышал голос Иосифа:       – Поклянись мне, Джейкоб. – печально произнес он. – Поклянись, что ты не имеешь никакого отношения к тому, что случилось с Аной.       – Клятвы и обещания имеют тенденцию не выполняться. – медленно проговорил Иаков. – И кому как не тебе, знать об этом, Джозеф. – усмехнулся он, выходя из церкви.       Оставляя Иосифа в полном одиночестве, в полумраке церковных сводов.