Яркая луна и ласковый ветерок, холодный снег и замерзший иней

Сун Лань не выбирает, куда идти. Дорога стелется перед ним, и она не имеет конца, как не знают смерти те, кто уже лишился жизни. Однако перед очередной развилкой Сун Лань замирает в нерешительности. Многие перекрёстки и перепутья похожи между собой, а в его памяти столько дорог легли друг на друга, что теперь он не может понять, узнаёт ли действительно этот тракт, или тот просто похож на сотни других. И всё же есть места, куда не хочется возвращаться, и Сун Лань смотрит на дорогу с подозрением, медлит и не может принять решения. …Когда-то они стояли на таком перекрёстке вместе, солнце светило устало, и тени становились всё длиннее. — Если свернём направо, — тихо сказал Сяо Синчэнь, то к ночи будем в деревне и сможем отдохнуть. — Тогда пойдём направо, — согласился с ним Сун Лань, хотя сердце отчего-то шептало, что следовало выбрать поворот влево. Но взгляд ясных глаз и мягкая улыбка спутника были важнее внезапной тревоги. Сун Лань отбросил её, как не стоящую внимания. Они действительно добрались до деревни в скорости и уже там узнали, что местные жители боятся выглянуть во двор, едва солнце склоняется к западу. В домах были наглухо закрыты двери, и никто не спешил поговорить со странниками. — Лютые мертвецы, — прошептала им старуха, открыв дверь так, что даже лица её было не рассмотреть. Единственная, кто не испугался заговорить с ними. — Мы — заклинатели, — поклонился ей Синчэнь, — странствуем, чтобы защищать простых людей от подобного. Мы займёмся этим делом. Он не мог оставить простых селян в беде, и Сун Лань, конечно, разделял с ним убеждения. Потому они остались на ночь, потому сражались спина к спине, пока с рассветом не сумели освободить деревеньку от неприятной напасти… Воспоминания утекают, как вода в песок. Сун Лань качает головой и поворачивает налево. Знай он, чем обернётся тот их выбор, воспротивился бы он? Остановил бы Сяо Синчэня? Убедил бы пойти другой дорогой? Сун Лань знает, что на все эти вопросы ответ один — нет. Он согласился бы и снова пошёл следом, и опять они бы сражались, и ничего не изменилось бы. Будь у него возможность вернуться в прошлое и предостеречь себя самого, он всё равно бы отказался поступать иначе… И тем тоскливее на сердце. Всё началось с одной лишь дорожной развилки. Сун Лань уходит прочь от той деревни, где когда-то они узнали, что есть человек с осколком тёмного железа в руках, человек, намеренно поднимающий лютых мертвецов, ради забавы пугающий обычных селян. Он уходит, не оглядываясь, хоть Сюэ Яна давно нет в живых, потому что он сам казнил его, а деревня наверняка осталась на своём месте и там найдётся ночлег. Солнце клонится к западу, но Сун Лань не боится наступления ночи. Он упрямо идёт вперёд, и дорога бежит через усталые поля, до ближайшей деревни много-много шагов, но мёртвому и не нужно крыши над головой или тёплой постели.