Над бурей поднятый маяк

— Готов? — Готов. Доктор потянул на себя дверь, и внутрь ворвался свежий воздух, пахнущий морской водой, сухим чистым песком и чем-то сладким, незнакомым. Через прорезь узкой двери Райан увидел бескрайнюю гладь синей воды, над которой разливался солнечный свет, пристань, усеянную людскими фигурками в разноцветной одежде, и лодки со спущенными парусами, пришвартованные у маленьких пирсов. — Добро пожаловать в Йокогаму, — Доктор улыбался, улыбка до ушей растягивала губы и плясала искорками в карих глаз. — Давай же, — он легонько подтолкнул Райана к выходу, наружу, где шумели волны и разносились над набережной смеющиеся голоса. Райан шагнул вперед и сощурился от упавшего на лицо яркого света. — Йокогама? — он козырьком приложил ладонь к глазам. — Почему Йокогама? — Потому что в 1921-м Йокогама была одним из центров торговли и общественной жизни Японии, — пояснил Доктор, сосредоточенно шаря по карманам. — Здесь происходило все самое интересное, сам увидишь… Ага! — он торжествующе вытащил что-то из кармана. — Вот ты где! Впереди, в паре шагов, начинался обрыв, и деревянный настил, огороженный отполированными до блеска перилами, нависал над нижним ярусом набережной. Райан взглянул вниз, где чинно двигались пестрые, очень по-европейски выглядящие шляпки прогуливающихся дам. Ладони скользнули по нагретому солнцем дереву. — Не вижу ни одного кимоно, — разочарованно заметил он и обернулся, услышав незнакомый свистящий звук: Доктор вертелся на месте, размахивая в воздухе чем-то, подозрительно похожим на большую серебристую авторучку. — Волшебная палочка? — Конечно, нет, не говори ерунды, — Доктор встряхнул устройство, как ртутный градусник, и уставился на него, сосредоточенно нахмурив густые брови. — Звуковая отвертка. Кимоно — это одежда для особых случаев. Кроме того, в Йокогаме много иностранцев, а на европейский манер здесь даже местные одеваются. — Как отвертка может быть звуковой? — Ну, это не совсем отвертка, мне просто нравится так ее… Ты куда? Райан, не дослушав, уже направлялся вперед, туда, где вдали вырисовывались на фоне голубого неба, подернутого рябью перистых облаков, ярко выкрашенные здания всевозможных форм и размеров. Он оглянулся на ходу: — Не хочу проторчать тут весь день. Раз ты привез меня в Японию — я хочу увидеть Японию, — Доктор смотрел на него озадаченно, приподняв бровь, словно и в самом деле забыл, зачем они здесь. — Ты идешь? — По-моему, это моя реплика, — Доктор быстро его нагнал и говорил серьезно, даже строго, но снова улыбался. — Идем, тут есть на что посмотреть. — Погоди, — Райан замедлил шаг и указал на ТАРДИС у себя за спиной, — а ничего, что мы тут ее оставим, у всех на виду? — Поверь мне, они ее даже не замечают, — отмахнулся Доктор, и Райан пожал плечами — ладно, как скажешь. Несколько минут они шли в молчании: Доктор то и дело поглядывал на отвертку, а Райан смотрел по сторонам, привыкая к новому пейзажу, новым звукам и запахам. Отчего-то ему казалось, что здесь, сто лет назад, все должно буквально кричать о том, что на дворе — начало прошлого века, но нет, ничего такого. Спокойное море, ясное небо, аккуратные домики, которых во все времена куча в любом приморском городке, долгие гудки пароходов, крики и смех детей, играющих на пристани. Разве что никаких тебе автомобилей, да среди прохожих в старомодных костюмах большую часть составляли мужчины и женщины с характерно азиатским разрезом глаз. Барышни придерживали над головой кружевные зонтики и тихо переговаривались с кавалерами, которые церемонно подставляли спутницам локоть. Так могли бы снимать исторический фильм в добротно отстроенных декорациях. Райан резко остановился и схватил Доктора за рукав, разворачивая его лицом к себе: — Погоди-ка. Почему все говорят по-английски? Доктор хмыкнул: — Они не говорят по-английски, тебе только кажется, что говорят. — Из-за тебя? — Почти. Из-за ТАРДИС, — он мотнул головой в сторону оставленной позади будки. — Ее телепатическое поле встраивается в твое сознание, и ты способен понимать любой из когда-либо существовавших языков. Если ТАРДИС рядом, конечно. Удобно, правда? — Удобно, — согласился Райан и снова двинулся с места. — Так это, значит, 1921-й? Есть что-то, что мне нужно увидеть здесь в первую очередь? — Вообще-то да. Мы с тобой направляемся в иностранную слободу, там сейчас должно быть любопытно. И нет, на самом деле это 1923-й, — добавил он, снова глядя на отвертку, — видимо, ТАРДИС немного сбилась с пути. Мы еще привыкаем друг к другу, знаешь ли. Райан наморщил лоб: — Что значит «привыкаете друг к другу»? Ты же говорил… Он не успел ни договорить, ни получить ответ на свой вопрос: прямо перед ними как из-под земли выросли двое немолодых мужчин в одинаковой серой форме. Один из них, пожилой японец с реденькими седеющими усами, проговорил, немигающими глазами вперившись в лицо Доктора: — Господа, полиция Йокогамы. Прошу вас предъявить документы. — На каком основании, господа? — в тон ему поинтересовался Райан, но Доктор уже выступил вперед, быстрым успокаивающим жестом коснувшись его плеча. — Пожалуйста, — он привычным движением раскрыл психобумагу перед глазами полицейских. Доктор действовал расслабленно, всем видом показывая, что ни он, ни Райан и не помышляли сделать что-то противозаконное, просто двое молодых людей в одежде из другой эпохи, которые прогуливаются по набережной и наслаждаются видом. Но выражения лиц у полицейских стали напряженными, даже хищными, и не успел Райан понять, что происходит, как Доктора уже схватили с обеих сторон, заломили руки за спину и потащили прочь. — Вы пройдете с нами, Доктор, — в голосе полицейского звучала неприкрытая радость, будто он только что сорвал джек-пот в национальной лотерее. — Мы ждем вас не первый месяц. Неподалеку как по сигналу затормозила крытая коляска, запряженная лошадьми, нетерпеливо постукивающими копытами по булыжной мостовой, и дверца коляски раскрыла широкую чернеющую пасть. Доктор что-то безостановочно кричал, оборачивался, вырывался, но полицейские были сильнее. Все произошло стремительно, быстрее, чем Райан успел опомниться и броситься следом. Когда он почти настиг коляску, в которую сильные руки заталкивали упирающегося Доктора, Райан сумел разобрать слова: — Уходи! Жди меня в Тардис!.. — слова скомкались, словно ему заткнули рот. — Взять второго! — скомандовал кто-то, и Райан наконец сорвался с места, унося ноги и не позволяя себе думать ни о чем кроме того, что не может позволить им себя поймать.