Однажды на Драконьем хребте

Мадам Пин подарила им собственный Чайник безмятежности. Конечно же, руководить всем тут же начала Нин Гуан: она расстелила на столе Джинн многочисленные планы, намереваясь не останавливаться на достигнутом и уже амбициозно примериваясь к храму с купальней. Рейзор внезапно занял кухню и оказалось, он неплохо готовит. Барбара настаивала на саде, Беннет собирался разбить лагерь рядом с домом, Тарталья уже устанавливал площадку для тренировок. Син Цю таскал книги для библиотек и никто не осмеливался спросить, где он их взял. Чун Юнь старался помогать всем, а потом заявил, что ему нужен уголок для медитаций. Сахароза уже готовилась что-то взрывать. Только Кэйа никуда не торопился, не участвовал в столпотворении. Он стоял рядом с особняком и смотрел вниз, на расстилавшийся внизу виноградник. Конечно, пока ещё не готов до конца, предстояла куча работы. Но виноградные лозы уже шелестели на ветру, место постепенно приобретало очертания. Розария подошла тихо, не желая мешать. Она слишком ценила уединение и тишину, чтобы нарушать чужие. Но сегодня капитан казался уж слишком… молчаливым. Совсем не похоже на него. Кэйа смотрел на виноградник, и ему казалось, через него проступают очертания другого места, того, где он рос. Он любил носиться между шпалерами, увитыми лозами, и ловить кристальных бабочек. Когда отряд пришёл в Чайничек и неуверенно озирался, это Беннет первым радостно воскликнул: — Наш новый дом! Он везде и всегда чувствовал себя на своём месте и не скрывал, ему важнее, кто рядом. Нин Гуан тогда заметила: — Мы сумеем превратить это место в дом. Все и начали с энтузиазмом воплощать задуманное, причём каждый добавлял что-то своё, но это удивительным образом дополняло картину. Кроме Кэйи. Он не мог вот так просто, как другие. — У меня никогда не было дома, — пробормотал он. Все его дома были временными, в каждом его не оставлял страх, что это тоже не навсегда. Это тоже на самом деле не его. Он боялся поверить, что теперь всё не так. — Что ж, — сказала Розария. — думаю, самое время начинать новую историю. Кэйа моргнул, и ему показалось, что призрачный образ старого виноградника будто потускнел, облез и впитался в землю. Кэйа никогда не смог бы забыть, но к чему жить прошлым. Лучше строить настоящее.