Однажды на Драконьем хребте

Нин Гуан не удивилась, когда Тарталья задержался в очередной вылазке. Скорее, испытала недоумение, что он явился поздно в ночи, а не завтра. Нин Гуан пила чай за бамбуковым столиком у дома в Чайнике безмятежности Путешественницы. Она бы никому не призналась, но полюбила это место. Изолированное от всего мира, полное разношёрстных людей… и возможностей. Здесь Нин Гуан ограничивала только её собственная фантазия, ведь в ресурсах у неё недостатка не было. Она стала негласной хозяйкой этого места — возможно, потому что остальных волновали боевые задачи. И потому что у них не было такого вкуса, как у Нин Гуан. Она редко оставалась на ночь, но любила сидеть под клёном и пить чай, строя планы. Как и сейчас: мягкий свет фонаря освещал разложенные планы купальни, которую Нин Гуан собиралась построить на возвышении. Это дерево ставили с боем. Син Цю очаровался природой Инадзумы и заявил, что клён с багряными листьями будет идеально стоять у дома, где можно организовать место для чтения и чая. Нин Гуан изучила бумаги, по которым оказалось, что место в Чайнике не бесконечное, и деревья с камнями «весят» больше всего. — Это не рационально, — заявила Нин Гуан о раскидистом клёне. — Это дорого. — Это дерево! Чун Юнь поддержал друга, к ним неожиданно присоединился Беннет и даже Рейзор изрёк что-то вроде «дерево — хорошо». Нин Гуан решила, проще согласиться, чтобы они замолчали. Тем более, планов на площадку у дома у неё не было. Теперь это стало её любимым местом. Именно сюда умудрился ввалиться Тарталья. Весь грязный, в крови своей и чужой, но явно довольный собой. Он буквально упал под клёном и вытянул ноги, прислонившись к стволу. На испачканном кровью лице расцветала улыбка, хотя выглядела она зловеще. — Ты не представляешь, где я был! Нин Гуан поджала губы от фамильярности, но Предвестника оглядела цепким взглядом. Часть крови явно от собственных ран. — Прибереги истории для тех, кто захочет их слушать, — заметила Нин Гуан. Боевые подвиги её никогда не интересовали. Она полагала, это последний способ решения проблем. Поднявшись из-за столика, она молча прошла в дом, а когда вернулась с резной деревянной коробкой, Тарталья сидел под тем же деревом, прикрыв глаза. Похоже, он слишком устал и собрался спать прямо тут. — Снимай куртку. Тарталья вздрогнул и посмотрел с удивлением. Нин Гуан приподняла брови: — Если ты истечёшь здесь кровью, это будут проблемы. Если твои раны загноятся, это тоже будут проблемы. Снимай куртку. Обычно подобным Тарталья занимался с Беннетом: они радостно потрошили бинты и мази, помогая друг другу справиться с синяками, царапинами и ранами после схваток или неудачных приключений. Часто к ним присоединялся Рейзор, который лучше остальных умел вправлять вывихи и разбираться с переломами. Сейчас все уже спали. Нин Гуан любила чёткость и порядок. Тарталья представлял собой полную им противоположность, хаос, который презирал планы и расчёты. К тому же Нин Гуан не забывала, что именно из-за него пропал её Нефритовый дворец. Нин Гуан предпочитала не тратить время на ненависть или старые обиды. Это никогда не приносило прибыли. К тому же, Нин Гуан даже нравилась целеустремлённость Тартальи и его энергия — жаль, он тратил их на совершенно бесполезные вещи и задачи. Нин Гуан действовала быстро и чётко: обработала раны, заклеила. Ничего серьёзного не было, а помыться Тарталье точно стоило, и Нин Гуан снова задумалась о купальне, планы которой всё ещё лежали на столе. — Извини, я немного страшен с этими шрамами, — усмехнулся Тарталья. Нин Гуан удивилась: он что, думает, как выглядит сейчас? Она-то полагала, его не интересуют такие вопросы. Кажется, он даже женщинам и любовным приключениям предпочитал очередную схватку или сложную задачу. Может, в этом и дело. Он просто смущался. Нин Гуан улыбнулась уголками губ: Тарталья был заносчивым и хаотичным, но во многом оставался тем ещё мальчишкой, который слишком многое упустил. — Ты красив, — сказала Нин Гуан честно. Для неё тело было таким же привлекательным как изящная ваза или вышитый шёлковыми нитями гобелен. — Но нам точно нужна купальня.