Obsession

      Мне пришлось уснуть. Пришлось, потому что спать не хотелось абсолютно, пусть тело мое стало вялым, а голова трещала по швам. Слава богу, дыхание пришло в норму. Еще один приступ, и Гарри отказался бы кроить из меня воина, я была уверена. Сон стал первым его наставлением, и я желала быть отличной ученицей, закрывая глаза. У меня получалось.       Утром, когда солнце не просто осветило нижнюю полосу горизонта, но залило светом весь город, я проснулась на удивление свежей. Как и говорил Гарри, гнев ушел вместе с уверенностью. Но решимость все еще оставалась со мной, нерушимая, словно кремень. На часах было чуть больше девяти, когда большой черный джип подъехал к дому, в котором я уже не чувствовала себя слишком чужой. Я с радостью встретила молодого человека, в чьих руках находилось два больших бумажных пакета с продуктами.       — Доброе утро, — Гарри говорил с непривычной для него быстротой. — Хорошо, что ты проснулась. Там в машине еще два пакета. Ты не могла бы?..       Конец фразы утонул где-то в районе входной двери, за которой и скрылся Гарри, спешивший за остатками своих покупок. Я принялась разбирать пакеты, наполненные овощами и фруктами, стейками, яйцами и молоком. Если мы и не могли ходить по магазинам вместе, Гарри явно не пророчил для нас голодную смерть. Размышляя об этом, я вспомнила, как мне казалось, важную деталь.       — Ты не думал, что твоя машина привлекает слишком много внимания? — первое, что спросила я, стоило молодому человеку появиться на пороге кухни.       — Никто не знает, кому она принадлежит, — говоря «никто», парень однозначно подразумевал блоки и всех, кто в них состоял. — Не засоряй голову лишними заботами. Очень скоро ты не сможешь думать ни о чем другом. И разложи, наконец, свои вещи. Этот дом и твой тоже.       Желудок подскочил до самого горла и, совершив пару сальто, приземлился в самом низу живота. Я действительно держала все свое добро в дорожной сумке, готовая съехать к Бри или, может, в другую страну в любой момент. Мысль о том, что я могу жить с Гарри вот так — легально… Это ли не дерзость с моей стороны?       — У тебя ведь нет аллергии? — рассеянно спросил он, на мгновение отрывая меня от этих приятных мыслей.       Я наблюдала за тем, как он вчитывается в состав незнакомой мне пищевой добавки, отрицательно качая головой. Единственное, что могло вызвать мое недомогание — дым, табачный или густые потоки, вызванные горением. Но Гарри ненавидел табак. Я озадаченно закусила губу. Почему ранее это не наталкивало меня на определенные мысли?       — Ты тоже страдаешь астмой? — тихо спросила я, отгоняя навязчивые картины, в которых он испытывал те же муки, что и я, прочь. — Это ведь был твой флакон. В ночь перед тем… — я осеклась, не желая произносить слово «выгнал». — Перед тем, как я уехала к Бри.       — Нет, — длинные ресницы Гарри на мгновение сомкнулись, после чего он с улыбкой добавил, отрицательно помотав головой. — Уже нет. И ты не будешь.       Я облегченно выдохнула, радуясь тому, что ему не приходится мучиться. Но это не означало, что он никогда не испытывал этого. Выходит, он так же, как и я жил от флакона к флакону, а после победил болезнь. И неужели он собирался сделать со мной то же самое? Мне не привыкать к вечным ограничениям, помогающим избежать болезненных приступов, я знаю, что это такое. Но задумываясь даже на одно мгновение о том, как здорово было бы дышать без страха, что этот глоток воздуха будет последним, я ощутила легкое покалывание на подушечках пальцев. Мир перевернулся, не иначе. День начинался слишком прекрасно, чтобы я приняла его за реальность. Но ведь я давно не спала.       — Итак, теперь у нас есть выбор, — заключил Гарри, покончив с последним пакетом. — Что ты хочешь на завтрак?       — Чая было бы достаточно, — несмотря на то, что последний кусок пиццы был съеден мною более шестнадцати часов назад, есть не хотелось абсолютно. Желудок все еще находился внизу живота и порождал странные ощущения, от которых я едва могла дышать.       — Тем лучше, — к моему удивлению, Гарри не стал возражать, включая чайник. — Голод делает тебя чувствительнее. Природа подразумевает, что мы все еще хищники. Напомни, что ты говорила прошлой ночью.       На мгновение мое сердце даже сжалось, будто я могла сказать что-то запретное. Румянец тут же выступил на моих щеках. Вчера я всего лишь призналась Гарри, спустя две недели сомнительных отношений. Но он имел в виду совсем другое, к чему я вскоре пришла в своих мыслях.       — Я хотела, чтобы блоки были уничтожены. Я хочу уничтожить их.       — Сейчас ты отдаешь полный отчет своим действиям, — предупредил молодой человек. — Ты понимаешь, насколько это опасно. Если мы умрем, то умрем по-настоящему.       Я послушно кивнула.       — Хорошо, — Гарри кивнул мне в ответ. — Сегодня я познакомлю тебя с теми, кто поможет тебе освоиться. У нас есть неделя. В следующий вторник мы захватим второй блок.       По всему телу пробежалась волнительная дрожь. Это походило на настоящую войну. Страх удивительно сочетался с предвкушением, сочась по моим венам и медленно лишая рассудка. Всего за неделю я должна была стать кем-то совершенно другим, уверенным и опасным. Это казалось невозможным, но так привлекало, даже завораживало.       — Не думай, что станешь неуязвимой, — пресек Гарри, словно прочитав мои мысли. — Второй блок менее опасный из всех существующих. Но даже в нем я не позволю тебе действовать в одиночку.       Я снова кивнула, приглушая алчные порывы в своем нутре. По крайней мере, я буду действовать, а не отсиживаться в стороне. Глупо было бы рассчитывать на то, что мне доверят основную цель.       — Для начала я хочу, чтобы ты запомнила структуру блоков: манипулятор, досуг и агрессор. Первый блок — это манипулятор. Их задача заключается в нахождении любого прибыльного дела. Первые блокеры отслеживают успешных предпринимателей и бизнесменов и создают им трудности. Задача считается выполненной, если жертва обращается к создателю за помощью, либо терпит свой крах. В последнем случае все гораздо проще: блокеры просто рушат бизнес, сливают информацию, как это было с отцом Бри, отмывают чужие деньги и так далее. Если же тот, на кого направлены силы первого блока, обращается за помощью, просит защиты, то в игру вступает агрессор — третий блок. Это самый опасный и хорошо подготовленный блок, поэтому мы нападем на него в последнюю очередь. Агрессоры хорошо выполняют свою работу, если им платят. В основном это огромные парни, которые выколачивают всю дурь из тех, кто мешает процессу. Они устраняют конкурентов запугиванием или в самом примитивном значении этого слова. Им плевать на всех и на все, кроме денег и создателя. Но больше всего прибыли приносит второй блок, на который возлагают обязанности досуга. Это подпольные казино, ночные клубы, эскорт услуги. Сюда относится преимущественно Феникс и несколько публичных домов. К ним приставлена неплохая охрана, если говорить о количестве. Но все блокеры, отвечающие за охрану второго блока, крайне бестолковы. Одолеть их не составит особого труда. К тому же, в этом нам поможет предводитель четвертого блока — Аткинс. Мне удалось убедить его перейти на нашу сторону, и пусть многие не верят, во вторник он сыграет за нас. В данный момент он занимается тем, чем занимался всегда — поиском новых кандидатов. Именно четвертый блок выбирает тех, кому послать приглашение. На них возлагается слежка, краткое введение в курс дела новобранцев. У тебя есть вопросы?       О, да. Мне следовало записывать их в тетрадь, чтобы не забыть после. Мне следовало записать даже это, чтобы разобраться в огромной и продуманной системе блокеров. По словам Гарри, это не были отдельные кучки людей, разбросанные по всему городу, как мне казалось ранее. Это были целые армии обученных людей, разумно взаимодействующие друг с другом. Манипуляторы напали на Саймона Брефф, а когда тот отказался сотрудничать, развалили его бизнес к чертям. То же самое могло случиться с моим отцом, если бы не Гарри. Быть может, фирма отца уже сотрудничает с агрессором, тем самым гарантируя себе защиту от всех недоброжелателей и прежде всего самих блоков. А второй блок… Боже, Найл, серьезно? Эскорт услуги? Именно этим он прикрылся, выводя меня из здания Феникса несколько дней назад. Меня всего лишь приняли за шлюху. Прекрасно. Но что насчет Аткинса? Почему Гарри уверен, что четвертый блок больше не принадлежит создателю? Кто этот создатель вообще? И неужели Гарри действительно вершил все эти ужасные вещи, будучи частью третьего блока? Ведь Чарли говорил что-то о последнем тесте, который не был им пройден.       — Чем занимался ты? — твердо определившись с вопросом, спросила я, не сводя глаз с его сосредоточенного лица.       — Во времена агрессора я занимался переговорами, — охотно отвечал Гарри. — Я должен был убеждать людей, принуждать их к сотрудничеству. Те, кто соглашался, платили вдвое больше и оставались в живых. Те, с кем договориться я не смог, уходили в руки третьего блока. К сожалению, встречались такие люди, кто был менее восприимчив к внушению, и их убирали.       — Выходит, ты просто был тем, кто убеждал людей сохранить собственную жизнь?       — Я был тем, кто заставлял людей платить за одно лишь свое существование, — мрачно заметил молодой человек. — Это скорее подходит первому блоку, нежели третьему. Чарли решил, что я должен быть агрессором, и создал эту промежуточную ступень, за которую я держался почти три года. Ранее для блокеров и вовсе не существовало никаких переговоров.       Мне стало немного легче. Гарри все же был не так ужасен, каким хотел казаться. По крайней мере, он был лучше остальных. Разговаривать, не значит всадить кому-нибудь нож в сердце или живот. Пусть я и не могла ручаться за то, что он все же никого не убил.       — Но почему ты так уверен, что этот Аткинс действительно пойдет против правил, которым следовал всю жизнь?       — Я убедил его, — с лицом абсолютно уверенного в себе человека, признался Гарри, словно этим объяснял весь вопрос.       Я решила не спорить, молча приняв его довод. Пожалуй, с этим мы пока разобрались. Осталось только спросить об одной детали.       — А что насчет создателя? Он существует?       — Да, — алчная улыбка исказила лицо Гарри, и это выражение мне не понравилось. — И я думаю… Я уверен, что знаю, кто это.       — Ты же не думаешь, что это Томас?       — Том лишь агрессор. К тому же, на момент, когда блокеры убили отца, ему как и мне было шестнадцать. Создатель намного старше и опытнее. Но это не спасет его от неминуемый участи — я убью его.       Мне не нравилось, когда Гарри говорил подобные вещи. Это не пугало, но настораживало. Я отказывалась верить в то, что он монстр, ведь я видела, на что он способен. Я помнила его нежность и заботу, что он проявлял ко мне. Поэтому попыталась отвлечь его от мыслей, что разрушали его изнутри, предлагая все же приготовить что-нибудь съедобное.       За завтраком Гарри прояснил мне еще один момент, о котором я давно забыла и не задумывалась более. О дне нашего знакомства, если можно так выразиться. Как и говорил Гарри, та партия в покер между Томасом и остальными игроками не была просто игрой. За столом находились представители всех блоков и единственный человек со стороны Гарри. Играли не на жизнь, а на смерть. В случае победы Гарри гарантировал неприкосновенность, если не себе, то своим людям. В случае поражения ни Гарри, ни Найла, ни кого-либо еще, с кем я должна была сегодня познакомиться, уже не было бы в живых. Но все это было фиктивно: ни одна из сторон не собиралась сдерживать данное слово. Все это было затеяно лишь ради меня. Гарри полагал, что Томасу известно, кто может быть создателем и так же он полагал, что сможет выяснить это с моей помощью. Будь я любовницей Тома, меня бы взяли в заложники и пытали до тех пор, пока Брук не согласился бы выдать свою тайну. И пусть теперь все стало предельно ясным, я до сих пор не верила, что Гарри мог купиться на это. Откуда Томасу знать то, что оставалось тайной для всех предводителей? И даже если бы он знал, шансы на то, что обменял бы эти знания на мою жизнь, сводились к нулю.       Весь оставшийся день Гарри посвящал меня в дела блоков, либо вел телефонные переговоры. А в районе четырех часов и вовсе сорвался с места, уносясь на своем черном авто с такой скоростью, что я невольно просила Господа оставить его в живых. Насколько я могла понять, подготовка к покушению на второй да и остальные блоки шла полным ходом.       Уже вечером, когда я перестала надеяться на то, что Гарри сдержит свое слово, молодой человек попросил меня собраться, а после отвез в слишком знакомое место. Я не могла с уверенностью сказать, какие чувства оно у меня вызывает — больше негативные, ведь здесь Крис и его второй блок следили за мной, или же положительные, ведь именно здесь я впервые узнала, каковы на вкус губы Гарри. Миловидный паб Найла Хорана сегодня вновь ушел на технический перерыв, принимая лишь приглашенных посетителей.       — Остальные не пожелали прийти, — тихо шепнул светловолосый парень, пожимая большую руку Гарри.       — Больше никто не нужен, — ответил тот, окинув взглядом несколько темных фигур, уместившихся за одним столом.       Их было трое.