Нежующие, или Как воспитать диктатора

Глава 10.

      На следующее утро караван снова двинулся в путь. Купцы и носильщики были в приподнятом настроении от того, что путешествие заканчивается, а те из них, кто жил в городе, ещё и от того, что скоро вернутся домой. Все громко и радостно переговаривались. Когда через пару часов на горизонте показалось слабое зелёное сияние, Бронг сказал, что это светится Изумрудный город, и все припустили вперёд ещё бодрее. Навстречу стали попадаться местные фермеры, которые распродали в городе фрукты, овощи, масло и другие продукты и возвращались налегке по домам.       Сияние постепенно становилось всё ярче, и ближе к полудню впереди за деревьями показалась высокая и длинная каменная ярко-зелёная стена. По краям стены возвышались башни, а из-за неё кое-где виднелись шпили домов. Подобно хрустальным шарикам на крышах домиков Жевунов, на шпилях и башнях сверкали изумруды, только величиной они были не меньше человеческой головы. Миг и Эна ещё никогда не видели ни сооружений, ни драгоценных камней таких размеров и с удивлением разглядывали приближавшийся город.       Дорога из жёлтого кирпича упиралась в широкие массивные ворота величиной с Торговые ворота на входе в Пещеру. В них была калитка, в которой на уровне человеческих глаз было небольшое запертое окошко. Бронг позвонил в висевший рядом с воротами колокол. Окошко открылось, в нём показалось чьё-то лицо, и раздался голос:       – Кто вы такие и зачем идёте в Изумрудный город?       – Мы купцы и возвращаемся домой с товарами из страны Жевунов, – ответил Бронг.       Ворота медленно раскрылись, и караван проследовал в сводчатую комнату, на стенах которой блестело множество изумрудов. В комнате оказался пожилой человек в зелёной одежде и очках с зелёными стёклами, на боку у него висела сумка. Он пристально оглядел вошедших, радостно поприветствовал Бронга и остальных местных купцов и по очереди поздоровался с каждым из остальных гостей. Когда очередь дошла до Эны, человек в зелёном почтительно поклонился, поцеловал ей руку и галантно сказал:       – Добро пожаловать в Изумрудный город, милая дама.       – Спасибо, вы очень любезны… А зачем вы поцеловали мне руку? – спросила удивлённая девушка.       – Так у нас в городе принято. Это считается знаком уважения к женщине.       – А что это такое? – продолжала расспросы Эна и дотронулась до оправы очков привратника.       – Это зелёные очки. Их носят все жители и гости нашего города, иначе их глаза могут заболеть от его сверкающего великолепия.       С этими словами привратник открыл сумку, вынул оттуда такие же очки, только поменьше и в более изящной оправе, и протянул Эне. Девушка надела очки и посмотрела вокруг. У неё стал такой изумлённый вид, что и человек с сумкой, и купцы, и даже Миг не удержались от улыбки.       – Всё вокруг зелёное, – немного растерянно произнесла Эна, сняла очки и снова надела.       – Ни в коем случае не снимайте очков в городе, – наставительно повторил привратник и выдал очки всем остальным караванщикам.       Миг надел странный предмет и удивился не меньше жены. Всё вокруг преобразилось и засияло мягким зелёным светом.       Бронг обернулся к Мигу и Эне и сказал:       – Ну вот, цель достигнута. Сейчас мы пойдём на склад, а рядом с ним гостиница, где вы сможете пожить несколько дней. За это время я договорюсь насчёт вашей работы и подыщу вам постоянное жильё.       – Большое вам спасибо, Бронг, вы нам уже очень помогли тем, что взяли с собой, – сердечно поблагодарил купца Миг.       Страж ворот открыл противоположную дверь, и караванщики проследовали в Изумрудный город. Они оказались на небольшой полукруглой площади, вокруг которой стояли дома такой высоты, что ошеломлённые Миг и Эна задирали головы, чтобы увидеть их целиком. Стены домов были облицованы мрамором и украшены изумрудами. Несмотря на обеденный час, на площади и улицах было довольно много людей, с любопытством смотревших на прибывших. Никто не прятался от полуденного зноя, как в стране Жевунов, поскольку дома были построены таким образом, что верхние этажи нависали над нижними, и внизу стояла приятная прохлада. Посреди площади стоял памятник, вокруг которого раскинулась клумба с яркими цветами. Памятник состоял из шара, установленного на длинные тонкие ножки, которые выходили из основания, похожего на корзину. Миг и Эна ещё никогда не видели памятников и тут же подошли к нему и стали рассматривать.       – Это изображение воздушной повозки, на которой Великий Гудвин прибыл к нам с небес, – пояснил Бронг.       Караван повернул влево, прошёл по улице, идущей между домами и городской стеной, и остановился перед двухэтажным домом, рядом с которым было много тачек, тележек, ящиков, корзин, мешков и бочек. Купцы стали распаковывать товары, а Бронг повёл Мига и Эну внутрь дома. Они поднялись на второй этаж по лестнице из зелёных мраморных плит и оказались в просторной комнате с зеленоватыми стенами и таким же потолком. Вдоль стен стояли красивые резные шкафы, а посередине громоздился дубовый стол, за которым сидел маленький полный человечек в сюртуке и зелёных очках и раскладывал по кучкам зелёные камешки разных оттенков. Увидев Бронга, он подскочил на стуле и воскликнул:       – Вы уже вернулись? Всё ли хорошо?       – Всё в порядке, – ответил купец, поздоровался и сказал, – Это наши гости из Голубой страны, супруги Миг Хель и Эна Стин. Им надо хотя бы несколько дней пожить в твоей гостинице.       – Очень, очень приятно, – заулыбался человечек и, как и привратник, поцеловал руку Эне, которая осталась очень довольной, и Миг по её виду понял, что Изумрудный город ей нравится всё больше и больше.       – Я Фэр Билан, хозяин этой скромной избушки.       – Какой? – не поняла Эна. Фэр обвёл рукой вокруг.       – Разве это избушка? Это у нас избушки, а у вас настоящий дворец!       – Вы ещё не видели настоящего дворца. Но обещаю вам, что скоро его увидите, – подмигнул Фэр.       – Обязательно увидите, – подтвердил Бронг. – Вы же будете там расписывать стены.       – А Гудвина мы тоже увидим? – спросил Миг.       Толстяк покачал головой.       – Эээ… Видите ли, господин Гудвин очень занят и его можно увидеть только если придти к нему с очень важным делом. Иначе он может разгневаться, и будет плохо. Горе тому, кто рассердит Великого Гудвина! Он его может вмиг заколдовать и превратить в лягушку или в пень.       Эна хотела что-то возразить, но вдруг замолчала, посмотрела на потолок и таинственно улыбнулась.       Бронг положил на стол рядом с камешками несколько серебряных украшений, проделавших до города длинный путь от Пещеры.       – Пойдёмте, я вас отведу в вашу комнату, – ещё больше засуетился Фэр и юркнул в коридор.       Путешественники последовали за ним и пришли в комнату с большим окном, закрытым тяжёлыми шторами. Здесь тоже стоял шкаф, но уже самый простой, такая же обычная кровать и ещё несколько предметов мебели и посуды. Комната была небольшая, с низким потолком, и привыкшая к более просторному и уютному жилью Эна оглядывала своё временное пристанище с некоторым разочарованием. Миг тоже не ожидал, что в Изумрудном городе могут жить в таких тесных, с точки зрения Жевунов, условиях, однако выбирать не приходилось.       – Если вам что-то понадобится, я за столом у лестницы или в своей комнате, она рядом с приёмной, – любезно прощебетал Фэр и убежал.       – Ну что, отдыхайте, – сказал Бронг. – Можете погулять по городу. Не бойтесь заблудиться – он только кажется большим, а на самом деле не больше мили в длину. Если даже куда-то забредёте, спросите у любого прохожего, где городские ворота, и он сразу покажет дорогу. Возвращайтесь к вечеру, вместе поужинаем внизу – там у входа есть зал, где все едят.       – Кто все? – спросила Эна.       – Все постояльцы гостиницы. Пища входит в стоимость жилья, так что об оплате не думайте. До вечера! – сказал глава караванщиков и вышел из комнаты.       Когда его чёткие шаги прогремели по лестнице и внизу хлопнула входная дверь, Эна уселась на кровать и недовольно пробурчала:       – В самом деле не дворец. Ради такого сарая не стоило столько времени сюда идти и лезть тиграм в пасть.       – Да уж, – согласился Миг и осмотрел шкаф. – Вроде бы и новый, а сделан кое-как. Видно, здесь и в самом деле столяров не хватает.       – Ты зато видел, какой у самого хозяина шкаф? А нам он даже скатерть не постелил, – продолжала Эна. – Вот так здесь гостей встречают.       Миг тоже был неприятно удивлён, потому что его сородичи всегда предлагали гостям всё самое лучшее. Он присел рядом с женой и обнял её за плечо.       – Пойдём погуляем? – предложил он. – Или отдохнуть хочешь?       – Пойдём, – кивнула Эна. – Отдохнём где-нибудь на свежем воздухе.       Девушка встала с кровати, взяла мешки и протянула Мигу.       – А зачем ты берёшь вещи? – удивился тот.       – Они нам понадобятся, – хитро улыбнулась Эна. – Если получится то, что я задумала, то сегодня мы будем ночевать в совсем другом месте. Гораздо лучшем! Но пока это секрет. Пойдём!       Миг взял мешки и направился вслед за Эной. Они вышли в приёмную, где Фэр всё так же перебирал камешки за столом, и Миг сказал:       – Мы сегодня можем не придти ночевать, вернёмся завтра. Но на всякий случай не заселяйте никого в нашу комнату. И передайте, пожалуйста, Бронгу, что за ужином нас тоже не будет.       – Конечно, как вам удобно, за комнату уплачено на три дня вперёд, – кивнул хозяин гостиницы. – Только если вы и на следующую ночь не придёте, то дайте мне знать – зайдите сами или через кого-нибудь передайте.       Молодые супруги спустились по лестнице, вышли на улицу и скоро были уже у памятника воздушной повозке Гудвина, откуда двинулись по главной улице, уходившей прямо вперёд от городских ворот.       Даже Мига поражало открывшееся его спрятанным за зелёными стёклами глазам великолепие Изумрудного города, а уж про его спутницу и говорить нечего. Эна с широко раскрытыми от удивления ртом и глазами смотрела по сторонам, гладила мраморную облицовку стен домов, наклонялась и трогала изумруды, которые то тут, то там выглядывали между плитами мостовой. Её занимало всё вокруг – расширявшиеся кверху дома, яркие цветы в длинных ящиках, висевших под каждым окном, вывески в виде башмака, кренделя или кафтана, причудливые фонари, виноградные лозы, взбиравшиеся по стенам чуть ли не до самой крыши, развевавшиеся на угловых домах флаги и, конечно же, роскошные наряды местных жителей. Неспешно прогуливавшиеся в прохладной тени горожане тоже обращали внимание на удивлённую и восторженную девушку в простом деревенском платье. Некоторые пренебрежительно усмехались, но большинство глядели с симпатией и добродушной улыбкой, как взрослые при виде ребёнка, попавшего в магазин игрушек. Но вскоре Эна немного насытила любопытство, приняла свой обычный нарочито серьёзный и равнодушный вид, по местной манере взяла Мига под руку, и они зашагали дальше столь же чинно, как и горожане.       Миг тоже с интересом смотрел вокруг, но его внимание больше привлекали не здания и наряды жителей, а сами жители. Хотя в основном они были спокойные и такие же приветливые, как и в Голубой стране, но здесь гораздо чаще встречались и другие лица – развязные, как у Зарта Гвина, надменные, хитрые, жадные. Миг понял, что город чем-то привлекал таких людей.       Улица привела в городской парк с фонтанами и клумбами. На скамейках в тени развесистых деревьев отдыхали горожане – как поодиночке, так и целыми компаниями. Одни дремали, другие пили лимонад, ели пирожки и обсуждали новости друг с другом и с птицами, которых в парке было великое множество. В нескольких фонтанах с шумом и хохотом плескалась местная детвора. Эна подошла к ближайшему фонтану и с наслаждением подставила лицо летевшей во все стороны водяной пыли.       – Давай здесь отдохнём, – предложил Миг и указал на свободную лавочку напротив фонтана. Они уселись, но вскоре Эна посмотрела на возившихся в соседнем фонтане мальчишек и сказала:       – Я тоже хочу искупаться. Пойдём?       – Но тут, наверное, нельзя, – неуверенно произнёс Миг.       – Почему? Они же купаются. – Эна кивнула на ребятишек.       Пока Миг думал, что ответить, Эна стянула с себя платье и сапожки и в одном белье из двух узких белых полосок направилась к фонтану и решительно залезла в бассейн. Вода была ей по колено, поэтому Эна легла на живот, чтобы окунуться полностью, побултыхалась и встала среди струй, вылетавших из пасти посеребрённого дельфина и падавших вокруг него. Миг любовался на подружку, которую окружал ореол сверкавших на солнце бесчисленных зеленоватых брызг. Эна помахала ему рукой и стала внимательно разглядывать дельфина, даже обошла его со всех сторон. Наконец, вдоволь насладившись купанием, она вылезла из бассейна, встряхнулась и пошла назад к скамейке, оставляя за собой на выложенной плиткой дорожке мокрые следы. Посетители парка поглядывали на Эну и потихоньку пересмеивались, мальчишки в соседнем фонтане прекратили возню и с удивлением на неё таращились, но Эна не обращала на них никакого внимания, словно находилась не в незнакомом городе, а у себя в Якке. Она уселась рядом с Мигом, протёрла носовым платком мокрые стёкла зелёных очков и раскидала волосы по плечам, чтобы они быстрее сохли.       – Как вода? – спросил Миг.       – Замечательно, – ответила Эна и с удовольствием зажмурилась. – Напрасно ты не стал купаться.       Тем временем к ним подошёл один из мальчишек, рыжий увалень лет шести. Некоторое время он довольно нахально рассматривал их, а потом спросил:       – Вы ведь приезжие, да?       – Да, – улыбнулся Миг. – А как ты догадался?       – Потому что взрослые тёти, которые в нашем городе живут, не купаются в фонтанах.       – Здесь все приезжие, – недовольно отозвалась Эна.       – Не все, – упрямо помотал головой мальчишка. – Мы живём здесь с самого начала, когда город только начали строить. Мой папа купец, он поставлял еду для строителей и за это нам здесь построили большой красивый дом. А вы где живёте?       – В Голубой стране, – ответил Миг.       Мальчишка ехидно засмеялся.       – Не обманывайте, – сказал он.– В Голубой стране живут Жевуны, они всё время жуют, а вы не жуёте.       – Потому что мы «нежующие» Жевуны, – сказала Эна уже немного сердито, так как навязчивость мальчишки стала уже её раздражать. Но тот в ответ на эти слова только ещё сильнее расхохотался и сказал:       – Таких не бывает.       – Ещё как бывают! – крикнула Эна.       – Энкино! – раздался вдруг крик. – Не приставай к людям. Иди сюда.       Рыжий увалень окинул Эну насмешливым взглядом и убежал к стоявшей поодаль скамейке, на которой расположились полный солидный господин и его не менее полная и не менее солидная супруга.       – Немного на Венда похож, – сказал Миг, глядя вслед мальчишке.       – Венд гораздо лучше, хотя тоже наглый и вредный, – буркнула Эна, но потом как–то неожиданно успокоилась и произнесла:       – А красивое у него имя – Энкино… Похоже сразу и на моё имя, и на Виллину…       – Да, необычное, – ответил Миг.       Эна вдруг встрепенулась и сказала:       – Кстати, я хочу побыть на время обычной жующей Жевуньей.       – Я тоже давно уже не был обычным Жевуном, – ответил Миг. Он подошёл к одному из пирожников, который обмахивался веером в тени большого дерева, и набрал у него по нескольку пирожков с разными начинками, потом взял у продавца прохладительных напитков два бумажных стаканчика с лимонадом и вернулся на лавочку.             Путешественники устроили скромный обед. Эна отщипывала от своих пирожков крошки и бросала их воробьям, которые скоро слетелись к ней со всего парка. Они быстро клевали крошки и наперебой благодарили Эну тонкими голосами. Два молодых воробья, только научившихся летать, вспорхнули ей прямо на колени и хором запели какую-то песню, которую вскоре подхватили остальные, и скоро её распевала вся стая.       – Что это вы поёте? – поинтересовалась девушка.       – Гимн Изумрудного города, – ответил один из запевал.       Когда путешественники наелись, они уложили оставшиеся пирожки в мешок, а воробьи с шумом упорхнули на ближайшее дерево. Эна обулась, надела платье и даже шляпу, которую до этого нёс Миг, и они отправились гулять по парку. Отдыхающие провожали эксцентричную девицу и её спутника любопытными взглядами, но с расспросами не обращались – видимо, в основном жители Изумрудного города были такими же вежливыми, как и Жевуны, и попусту никого не беспокоили.       Вскоре они оказались перед большим зданием, которое окружали высокая стена и наполненный водой ров. Путешественники поняли, что это и был дворец самого Великого Гудвина. Они долго любовались окнами с полукруглыми сводами, балконами с красивыми балюстрадами и башенками с аркадами, на остроконечных крышах которых красовались такие же большие изумруды, как и на башнях городской стены.       – Я не мог даже представить, что на свете есть такие громадные дома, – сказал Миг.       – И такие красивые... – ответила Эна, – А если получится то, что я задумала, то мы будем ночевать в этом громадном и красивом доме.       – Почему? Что ты задумала?       Девушка облокотилась на перила рва, некоторое время молча смотрела в тёмную воду, в которой резвились быстрые рыбки, и, наконец, ответила:       – Я хочу обратиться к Гудвину с просьбой. Купцы рассказывали, что если его о чём-то просят чужестранцы, он приглашает их пожить во дворце до тех пор, пока не рассмотрит их просьбу.       – А о чём ты его хочешь попросить? Помнишь, что говорил хозяин гостиницы? Если просьба покажется Гудвину глупой и мелкой, он нас превратит в лягушек.       – Я пока не скажу, но просьба очень важная. Когда ты всё узнаешь, то поймёшь, что никто на свете не назовёт её глупой. Я её не выдумала только для того, чтобы проникнуть во дворец.       – Да, мысль хорошая. Но Гудвин может прямо тут же рассмотреть твою просьбу и затем выпроводить нас.       – Он обычно слишком занят и принимает посетителей не сразу. В любом случае мы побываем во дворце!       – Надо ещё понять, как туда вообще пройти.       Попасть во дворец можно было только по мосту, но сейчас мост был поднят. Прямо над ним на стене стоял высокий солдат в зеленом мундире. Несмотря на молодость, у него была уже довольно длинная борода. Солдат поглаживал бороду и гляделся в зеркальце, а время от времени доставал из кармана гребешок и причёсывал какие-то невидимые издали волосинки.       Миг не привык кричать, особенно в присутствии людей, но рядом не было ни колокола, ни каких-то других средств подать сигнал, поэтому он кашлянул и крикнул:       — Господин Солдат! Впустите нас во дворец! У нас важное дело к великому Гудвину!       Солдат не обратил на него никакого внимания и продолжал любоваться бородой.       – Господин Солдат! – окликнула его Эна, но также не получила никакого ответа, нахмурилась и фыркнула:       – Да что тут такое творится!       – Всё просто. Гудвин вызывает такой страх и почтение, что к нему очень мало кто ходит, – прочирикал скакавший рядом по перилам воробей. – Вот наш почтенный Дин Гиор и привык, что дел у него нет, кроме как бороду чесать. Зато уж это дело занимает его целиком, так что он больше ничего не видит и не слышит.       – Будь другом, слетай, пожалуйста, к нему и скажи, чтобы он опустил мост, – попросила девушка.       – Меня он не услышит. Даже если мы полетим целой стаей, он нас и не заметит. Разве что дядька Ворон сможет до него докричаться.       И воробей махнул крылом на стоявшее неподалёку дерево, на нижней ветке которого дремал большой ворон. Путники подошли к дереву и Эна сказала:       – Здравствуйте, господин Ворон. Можно вас попросить об одной услуге?       Ворон приоткрыл глаза и ответил:       – Здравствуйте, гости нашего города. Что за услуга?       – Как вы узнали, что мы гости?       – По цвету одежды. Как же ещё.       – Но здесь все ходят в зелёном, а наша одежда при входе в город тоже стала зелёной. Это всё волшебство великого Гудвина.       – Теперь точно ясно, что вы гости, – насмешливо произнёс ворон. – Все вы говорите одно и то же, и никто не догадывается хотя бы ненадолго снять очки.       – Страж Ворот запретил это делать, чтобы нас не ослепило великолепие города, – ответил Миг.       – Ну пусть будет по-вашему… Так что вы от меня хотите, гости города в зелёной одежде?       – Нам надо попасть во дворец, а привратник нас не слышит. Пожалуйста, слетайте к нему и скажите, что пришли посетители, – попросила Эна.       Ворон поглядел на окружающее силуэт Солдата знойное небо и ответил:       – Жарко там, что-то неохота туда лететь.       – А я вот думала – самой съесть или угостить кого-нибудь, – улыбнулась Эна и достала из сумки один из пирожков.       – Я уже поел и предавался послеобеденному отдыху, а тут вы… Хорошо, так и быть.       Ворон сорвался с ветки, тяжело взмахивая крыльями, взмыл вверх и каркнул Солдату прямо в ухо. От неожиданности тот вздрогнул, убрал зеркальце и посмотрел вниз. Миг и Эна помахали ему руками.       – Кто вы? – спросил Солдат.       – Мы пришли к господину Гудвину! Откройте нам.       Солдат исчез, и вскоре заскрипели цепи, и мост опустился. Путешественники поблагодарили ворона и отдали ему обещанный пирожок, а затем прошли по мосту в раскрывшиеся двери и оказались в большой комнате с высоким потолком. Тут же к ним подошёл Солдат, поздоровался и спросил:       – Кто вы и откуда?       – Нас зовут Миг Хель и Эна Стин, и мы сегодня прибыли к вам из Голубой страны.       – Вот это да! – воскликнул Солдат. – У нас очень редко бывают ваши сородичи. Что же привело вас к великому Гудвину, ради чего вы шли из таких далёких мест?       – Это мы можем сказать только ему самому, – ответила Эна.       – Да, безусловно, вы имеете право не разглашать свою просьбу. Но мой долг предупредить вас, что господин Гудвин всё время очень занят важными государственными делами. Если его отвлечь по какому-то пустяку, он может разгневаться, и тогда несдобровать ни вам, ни мне!       – Не волнуйтесь, мы это знаем. Наша просьба очень важная. Важнее у меня ещё в жизни не было, – серьёзно сказала девушка.       – Тогда я так и передам. Вы сказали «наша», то есть просьба касается вас обоих?       – Да.       – Мы муж и жена, – добавил Миг.       – Хорошо. Присаживайтесь в кресла, а я пойду к тронному залу и доложу великому Гудвину о вашем прибытии.       Солдат ушёл, а путники уселись в кресла и стали рассматривать комнату. Здесь, как и в комнате Стража Ворот, на стенах блестели изумруды, плитка на полу была выложена в виде замысловатых узоров, витражи из стёкол различных оттенков зелёного цвета в высоких узких окнах с полукруглым сводом изображали разных зверей, растения и дома.       – Красиво, – сказал Миг, любуясь на витражи.       – Не очень, – скептически отозвалась Эна. – Всё зелёное. Даже у нас не так однообразно.       – Может быть, Ворон прав, и всё дело в очках?       – Я тоже так думаю. Но здесь пока их снимать нельзя.       Через несколько минут Солдат вернулся и сказал:       – Великий Гудвин приветствует вас в своём дворце. Поскольку сегодня он занят, а вы явились сюда издалека, то, по своему обычаю, он приказал отвести вам комнату, чтобы вы отдохнули после столь долгого путешествия. Горничная проводит вас.       Солдат дёрнул за висевший около дверей шнурок, откуда-то из глубины дворца донёсся чуть слышный звон колокольчика. Вскоре в приёмную вошла женщина в пышном шелковом платье. Она поклонилась гостям и сказала:       – Прошу вас следовать за мной.       Миг и Эна поднялись вслед за горничной по широкой лестнице, прошли по коридору, выложенному гладким и блестящим паркетом, и оказались у высокой резной двери.       – Вот ваша комната, – сказала горничная и распахнула дверь.       Путники вошли внутрь и положили вещевые мешки на паркетный пол прямо у входа. Эна повесила шляпу на стоявшую у двери вешалку, сняла очки и стала рассматривать комнату.       – Господин Гудвин не велит снимать зелёных очков, – с мягкой укоризной сказала женщина в шёлковом платье, которое оказалось на самом деле не зелёным, а белым.       – А вы не говорите ему, что мы снимали, – заговорщически прошептала Эна.       – Он всё равно узнает, ведь он видит и слышит всё.       – Мы скажем, что мы Жевуны и не привыкли к очкам, а о приказе их не снимать забыли, – добавил Миг.       Горничная улыбнулась и покачала головой.       – Завтра утром будет известно, когда господин Гудвин сможет вас принять. А сейчас отдыхайте. Приятного вам вечера. Я сегодня чуть позже ещё только раз вас потревожу, когда будет готов ужин.       Когда горничная ушла, Эна довольно улыбнулась и сказала:       – Ну вот, всё вышло, как я и задумала.       – Какая ты у меня хитрая! – засмеялся Миг и заключил жену в объятия.       Сплошные оттенки зелёного успели надоесть путешественникам, и теперь они с наслаждением и восхищением разглядывали отведённые им покои, в интерьере которых были самые разные цвета. Гостиная была такая обширная и высокая, что в ней мог бы поместиться домик Эны вместе с крышей, и ещё осталось бы место для жилья Мига в Когиде. Вдоль стен располагались мягкие кресла и диваны, посреди стоял стол из красного дерева на изогнутых золочёных ножках, на котором стояли графин с водой и вазы с фруктами. В углу журчал небольшой фонтанчик, из которого можно было попить и умыться. Прямо был выход на балкон, оттуда доносились щебетание птиц и отдалённые голоса жителей города. Слева были три двери, две из них вели в шкаф и в туалет, а за третьей оказалась большая выложенная плиткой ванная комната с облицованным мрамором бассейном, в котором Эна выразила желание поплавать. Справа от гостиной находилась спальня с широкой кроватью, спинка которой источала слабый приятный аромат. Эна уселась на кровать и попрыгала на ней, кровать оказалась очень мягкой. В стоявшем в углу зеркале можно было увидеть себя в полный рост. Таких больших зеркал у Жевунов не было, и Эна довольно долго гляделась в него с большим интересом и удовольствием. Зелёная штора скрывала дверь на небольшой балкончик, увитый виноградной лозой, от которой Эна тут же отщипнула и с наслаждением проглотила несколько больших ягод. Вскоре горничная принесла ужин, пожелала спокойной ночи и удалилась уже окончательно. Эна заперла за ней дверь и сказала с довольной улыбкой:       – А теперь можно и отдыхать! Начнём с купания.       – Ты ведь уже сегодня купалась в фонтане.       – Я люблю купаться, могу хоть целый день в речке провести.       Эна сбросила платье, стянула нижнее бельё и бросила одежду на диван.       – Господин Гудвин всё видит, – повторил Миг слова горничной. – Не боишься?       – Я думаю, что он человек порядочный и подглядывать за нами не будет, – засмеялась Эна и направилась в ванную комнату.       Миг, немного поколебавшись, тоже скинул с себя всё по примеру жены и поспешил за ней. Около бассейна они взялись за руки и вместе прыгнули в чистую и прозрачную прохладную воду.       Бассейн был довольно глубокий, вода доходила до шеи. Как и большинство его сородичей, Миг почти не умел плавать. Жевуны считали, что в реках и озёрах живут чудища, которые могут схватить за ногу и утащить на дно, и поэтому ограничивались тем, что плескались на мелководье. Сам Миг в чудищ не верил, но плавать толком тоже не научился. Поэтому он немного побултыхался, а потом сел на коврик на краю бассейна, свесив ноги в воду, и стал с удовольствием смотреть на Эну. Обычно медлительная и порой чуть неуклюжая, в воде она преображалась и двигалась легко и стремительно, то ныряла к самому дну, то выскакивала из воды и шлёпалась назад, поднимая целые волны.       – Тут удобнее, чем в фонтане? – поинтересовался Миг, когда Эна вдоволь наплавалась и уселась рядом с ним, выжимая мокрые волосы.       – Замечательно! – ответила девушка. – Ничто тебя не стесняет, можно плыть вперёд и назад, вверх и вниз, кувыркаться через голову, поворачиваться как угодно. Словно летаешь… Я однажды призналась Реккарту, как я ему завидую, что он умеет летать.       Путешественники вытерлись мохнатыми полотенцами, а Эна ещё и высушила волосы, отчего они окружили её голову и плечи светлой пушистой копной. Затем они вернулись в гостиную и приступили к ужину. Яства при дворе великого волшебника оказались волшебно вкусными. Здесь были салаты из фруктов, неизвестных в Голубой стране, творожные сырники, булочки, воздушные пирожные и горячий шоколад. Проголодавшиеся с дороги путники быстро управились с угощениями.       – Никогда не ела ничего вкуснее! – проговорила Эна, облизывая пальцы. – А ты?       – Я ел. В деревне Якка живёт одна девушка, она готовит ещё лучше, – ответил Миг, и глаза Эны превратились в весёлые щёлочки.       После купания и плотного ужина путешественниками овладела приятная истома. Они расслабленно развалились рядом на обитом атласом диване и смотрели через проём балконной двери на ясное вечернее небо.       – Небо такое же, как у нас, – задумчиво произнесла Эна. – Мне казалось, что здесь всё должно быть другое, даже небо и солнце… Наверное, глупо звучит?       – Нет, почему. Просто мы далеко от родных краёв, здесь и дома, и люди другие, вот и кажется, что всё остальное тоже должно отличаться от того, к чему мы привыкли.       – Наверное… Тут что-то не очень удобно лежать, пойдём туда.       Из-за прикрытой шторы в спальне было уже совсем темно. Миг зажёг свечу в позолоченном канделябре, и комнату окутал мягкий приглушённый свет. Эна раскинула руки и бухнулась ничком на кровать, которая спружинила и несколько раз слегка подбросила её.       – Какая мягкая… ммм… как здесь хорошо, – простонала она с наслаждением, зарываясь лицом в пухлую подушку. Миг прилёг рядом на боку и погрузился щекой в благоухающую наволочку. Постель и вправду была ещё мягче и уютнее, чем в разрисованном домике в Якке. После долгого и трудного путешествия безопасная обстановка роскошной и красивой комнаты успокаивала и расслабляла.       – Спать хочешь? – спросил молодой столяр, поглаживая жену по спине.       – Пока нет, – тихо ответила Эна. – Хочу просто лежать, отдыхать и чувствовать, как ты меня гладишь.       В комнате воцарилась тишина, которую нарушало только доносившееся из гостиной журчание фонтанчика. Миг рассматривал тонувшее в полумраке убранство комнаты – расписные вазы в стенных нишах, картины и гобелены на стенах, узорную лепнину на потолке – и думал о том, что он ещё недавно не мог бы и помыслить когда-нибудь оказаться в Изумрудном городе, а уж тем более – во дворце самого Гудвина, о котором успел наслушаться самых невероятных рассказов. Никогда бы он сюда не попал, если бы не девушка, которая сейчас лежала рядом с ним, разомлевшая от купания, вкусной еды, мягкой постели и нежных прикосновений любимого человека.       – Ты, наверное, ждёшь, когда я расскажу о своей просьбе? – через некоторое время подала голос Эна.       – Да.       Девушка поднялась, уселась на кровати, поджав ноги, и посмотрела Мигу прямо в глаза.       – Я целый день смотрела сегодня на город и убедилась в могуществе Гудвина. Не всё здесь удобно, но город просто чудесный. Особенно этот дворец… Такую красоту мог создать только настоящий волшебник, и я надеюсь, что мою мечту Гудвин тоже сумеет исполнить.       Эна помолчала, справляясь с охватившим её волнением, и произнесла:       – Я хочу попросить Гудвина о нашем с тобой будущем сыне.       – О сыне? – переспросил удивлённый Миг. – Но у нас его пока нет…       – Пока нет. Но он обязательно будет, и я решила заранее позаботиться о его судьбе.       – И что же ты хочешь попросить у Гудвина?       – Чтобы наш с тобой сын стал известным человеком, совершил великие дела и шагнул гораздо дальше нас. Чтобы его имя узнали во всех странах – и здесь, в Изумрудном городе, и у Стеллы, и у Виллины, и у Бастинды. Чтобы его деяния запомнили надолго.       – Главное, чтобы он был счастлив, – ответил Миг. – Может быть, попросить для сына именно счастья? Вот та же Гингема – все её знают и боятся, и трепещут перед ней, но счастлива ли она?       – Любой дурак может быть счастливым, – ответила Эна, немного насупившись. – А я хочу, чтобы у нашего сына было то, чего все хотят, но не у всех получается – необычная и яркая жизнь. Я не хочу родить ещё одного простого Жевуна, который будет всю жизнь возиться в поле и ничего не увидит, кроме своей деревни.       Молодой столяр отвернулся в сторону и замолчал. Он никогда не стремился к известности и вниманию людей, ему вполне хватало того, что он занимался любимым делом и зарабатывал им себе на жизнь. Также Миг никогда не испытывал потребности выделиться среди людей. Он был хорошим мастером, но в какую–то заслугу себе это не ставил. То, что он «нежующий», в детстве его скорее расстраивало, а когда в юности Миг обрёл профессию и стал полностью самостоятельным, то вообще перестал обращать на свою особенность внимание. Ему не очень нравились претензии Эны на исключительность, хотя он никогда ей об этом даже не намекал из боязни обидеть. Но сейчас речь идёт о ребёнке, пусть даже о будущем. Гудвин, несомненно, великий волшебник, и если он исполнит просьбу Эны, то сын с детства будет ещё сильней её презирать сверстников, у которых нет заведомо великого будущего…       Миг снова повернулся к Эне. Она по-прежнему смотрела прямо на него. В её глазах Миг увидел надежду, мольбу и любовь к нему. Его любимая женщина, дороже которой у него не было никого во всём мире, ждала от него ответа, затаив дыхание. Миг не смог выдержать. Он вздохнул и сказал:       – Если Гудвин выполнит нашу просьбу, я буду очень рад.       – Я тоже, – прошептала Эна. – Я была бы рада этому больше всего на свете.