***
Трудно найти слова, когда действительно есть, что сказать. «Эрих Мария Ремарк»
***
Погода была отвратительной. Небо было затянуто черными, зловещими тучами. Они напоминали собой ужасного монстра, который только и ждет подходящего момента, чтобы разинуть свою огромную пасть с острыми, как бритва, зубами и проглотить тебя без остатка, чтобы не осталось даже воспоминаний о тебе. Страшный гром закладывал уши, его звучание напоминало собой рык этого голодного зверя, а яркие молнии, пусть и рассеивали окружающую темноту, но с ними все становилось еще хуже. Их яркий, холодный свет ослеплял, вынуждая закрывать чувствительные и привыкшие к этой темноте глаза. Понятное дело, что такая погода не способствовала хорошему настроению. На душе было скверно. Поляна, которую случайно нашел Трандуил, была не сильно большой, да и учитывая погоду и окружающий лес, который в темноте выглядел довольно зловеще, место не внушало ничего позитивного. Но у эльфа просто не было выбора. Ему ужасно хотелось сбежать от всех этих взглядов: страх, опасение, насторожённость, а в глазах гномов, он даже видел презрение - да что там гномы, даже родной сын смотрел на него так, словно он был чужаком. Это было неприятно, и сначала Трандуил даже не понял, в чем дело. Он пытался понять, что произошло, почему он лежит? Почему на него все так смотрят? Ведь последнее, что он помнил — это бой с призраками. Он очень смутно помнил последние события, и это беспокоило. Ведь он ничего не понимал, не понимал до того момента, пока Гар сухо и безэмоционально не поведал про ранение моргульским клинком и дышащую в затылок смерть. — Но это ведь еще не все? — подозрительно спросил Трандуил, оглядывая всех вокруг, но никто почему-то не мог долго выдержать его взгляд. Это напрягало, а внутри шевелилось плохое предчувствие. — Я использовал целебную воду и свою магию, — все так же ответил Гар, пусть он пытался не выдавать свои настоящие эмоции, но Трандуил как-то очень четко почувствовал, что волшебник в смятение, встревожен, испытывает легкий страх и было что-то еще, что-то глубже, чего пока эльф не мог понять. Долго летать в своих мыслях Трандуилу не дали, Гар просто трансфигурировал из самой обычной палки зеркало и дал его эльфу, который с недоумением и искренним непониманием принял его, но быстро понял, что, возможно, с его внешностью что-то не так. Поэтому на него все так странно смотрели. Было ли возможно, что чары, скрывающие его увечье, спали? Нет, такого не могло случиться, ведь чары накладывали Гэндальф и Галадриэль, их никто не смог бы снять, даже Гар. Как и каждый эльф, он очень дорожил своим внешним видом, был самовлюблен и тщеславен. Любые раны, шрамы и увечья были слабостью, громче любых слов они показывали, насколько ты недостойный воин, раз позволил врагу оставить свою метку на твоем теле. Изуродовать! Трандуил хорошо помнил тот день, когда его лицо потеряло красоту. Помнил, как огонь пожирал его кожу, чувствовал вонь паленого мяса, и адскую, всепоглощающую, лишающую разума боль. То были страшные для него времена, и даже представить было страшно, что его слабость могли увидеть другие. Особенно Гар! Но зеркало показало ему совсем другое. То, что было нелегко принять по щелчку пальцев. И пусть глаза Гара были красивыми, даже несмотря на плохие ассоциации, да и не такие уж веселые воспоминания, Трандуил его совсем не боялся, но увидеть такие глаза на собственном лице — это пугало. Поэтому не было ничего удивительного, что он впервые за несколько тысячелетий сорвался, как какой-то глупый подросток, и сбежал. За ним никто не пошел - по крайней мере, ему так казалось. Он бежал и бежал, пока не набрел на эту поляну, а потом пошел дождь. — Ты ведь знаешь, что сбегать от проблем - это не выход? — Гар подкрался тихо и как всегда незаметно. Его не смущала плохая погода, он хотел поговорить с эльфом, все ему объяснить без лишних ушей. Но, Трандуил даже не посмотрел на него. Он стоял, запрокинув голову к небу, и наслаждался прохладными каплями дождя, что слезами стекали по его лицу. — Трандуил? — Зачем ты использовал свою магию, Гар? Почему не дал мне умереть? — вопросом на вопрос ответил эльфа, безучастно продолжая смотреть в небо. — Ты даже представить себе не можешь, какая эта мука - видеть такие глаза на собственном лице. Видеть глаза, похожие на те, чей обладатель оставил мне столь страшные увечья, которые ни одна магия не в силах излечить до конца. Трандуил наконец-то соизволил посмотреть на волшебника, и взгляд его все еще горел драконьем пламенем. Однако часть его лица была изуродована страшными ранами - старый ожог и грубые рубцы. Ужасное зрелище. Отталкивающее. Но Гара оно не пугало - ведь за свою жизнь он повидал вещи и пострашнее, чем старый шрам, который пусть и портил красивое лицо лесного владыки, не мог затмить другие его качества. Но внешность никогда не была важна для бывшего Поттера - о чем речь, если он находил даже в змеиной внешности Реддла некое очарование. Том Реддл, несмотря на все ужасы, был умен, силен и очень харизматичен, только вот раскол души и безумие уничтожили это все. Но, так или иначе, Гар молчал, и молчал он не потому, что ему было противно или еще что-то. Он пытался найти тот самый правильный ответ, но он сорвался с его языка быстрее, чем мозг успел дать команду. — Потому что я не хотел, чтобы ты умер. Потому что не хотел тебя терять… — Почему? Гар тяжело вздохнул, собираясь с мыслями, как будто перед прыжком в бездну, после чего твердо посмотрел на лесного владыку и сказал: — Потому что ты мне не безразличен. Потому что мой зверь выбрал тебя. Потому что ты стал моим якорем. С тех пор, как мы встретились, ты все глубже проникал под мою кожу, пока не достал до самого сердца. В считанные секунды Трандуил оказался рядом с Гаром, схватил его за волосы и притянул к себе, заглянув в глаза. Он словно гипнотизировал волшебника, и в какой-то момент Гар был готов потеряться в этом взгляде - настолько он был завораживающим, властным, подчиняющим. — Ты понимаешь, что говоришь? — эльф шептал в самые губы, слегка их касаясь. — Понимаешь ли ты, что после всего случившегося, после того, что я сейчас услышал, я больше тебя не отпущу?! Ты понимаешь это, Гар? Ты станешь моим, пока этот мир не рухнет, не сгорит в адском пламени и не оставит после себя лишь прах. И то, даже после этого я не отпущу тебя! Любой, кто посмотрит на тебя, кто посмеет прикоснуться, будет уничтожен. И не важно, кто будет в этот момент передо мной - пусть хоть Саруман или же сам Темный Владыка. Тебе нужны их головы - тогда я принесу их тебе на блюдечке. С этой самой секунды ты мой! Каждое слово, произнесенное жестоким, собственническим голосом, стрелами попадало в самое сердце. Возможно, то, что говорил Трандуил было ужасно, но именно в эту самую минуту Гар чувствовал себя как никогда защищённым, нужным. Чертов ошейник постоянных обязанностей, долгов, предназначений и грёбаного геройство, которое он ненавидит всей душой, наконец-то ослаб. И, похоже, появился тот, кому он мог передать вечный контроль, поводок, что будет удерживать его от необдуманных поступков и безумств, которых в его жизни слишком много. Поцелуй, полный страсти и голодного желания - от него бегут мурашки и подгибаются колени. Они хотят друг друга так сильно, что ничто в этом мире не может им помещать. Ни дурацкий дождь, ни всемирное зло, потому что нет такой силы, что могла бы помешать сыну самой Магии и его избраннику стать единым целым. Мокрая одежда мешает, Трандуил рычит, пытаясь сорвать ее, но Гар только смеется и взмахом руки заставляет ее исчезнуть с них обоих. Никто из них не замечает, что над поляной дождь прекратился. Капли дождя, что так и не долетели до земли, замирают в воздухе, представляя собой нечто по-настоящему волшебное. Трава высыхает, и покров из красивых цветов усеивает поляну словно одеяло. Гар вновь не рассчитал свои силы, но это и не важно. Потому что ложе из цветов на удивление мягкое и теплое, и Трандуил укладывает на него своего волшебника. — Мой милый, прекрасный, мальчик, — шептал эльф в слегка острое ушко, проводя по раковине горячим языком. Гар вздрагивает от приятных ощущений и выгибается, притягивая наглого эльфа к себе еще ближе. Как будто хотел проникнуть под его кожу. В голове шумит, и где-то отдаленно слышно довольное рычание его внутреннего зверя. Два обнаженных тела сплетались между собой, как две прекрасные змеи. Их древний как мир танец создавал нечто потрясающее и удивительное. Подготовка прошла мимо сознания Гара - у него так давно никого не было, что он даже не совсем понимал, что должен чувствовать. Сначала было дискомфортно и немного неприятно, но когда Трандуил вошел в него, перед глазами словно взорвалась целая галактика. Мириады звезд рождались и умирали перед его глазами, пронизывали его тело теплом, наслаждением и безграничной любовью. Голова Трандуила тоже кружилась от переполняющих его чувств. Впервые за очень долгое время его поглощала лавина таких сильных желаний. Впервые кто-то отдавался ему так жадно, так искреннее. Он еще никогда не чувствовал такого единения с партнером. Гар был удивительным, нежным, мягким, как глина, но в тоже время страстным, порывистым, горячим и крепким, как эльфийская сталь. Трандуил дал себе клятву, что никогда того не отпустит, потому что то, что происходило между ними сейчас, не могло быть только на один раз. Сами Валар благословили их союз - эльф точно это знал. Сколько длилось это безумие? Гар не мог дать ответ на такой, казалось бы, простой вопрос. Трандуил брал его снова и снова, оставлял свои метки по всему телу, словно клеймил собой, своим запахом, теплом. Но и Гар не лежал бревном. Светлокожее тело эльфа тоже украшали синяки, царапины и засосы. Белые волосы напоминали собой всклокоченное гнездо, но волшебник все равно зарывался в них руками, наслаждаясь их мягкостью. Оба мужчины были таким жадными, ненасытными. Им было мало! Позы сменялись одна за другой, что спустя пару часов Гар уже даже не мог кричать - только тихие стоны и хрипы срывались с его искусанных губ, но они звучали для эльфа лучше любой музыки и самой прекрасной арфы. Его глаза больше не сияли синими сапфирами, но голод из них никуда не делся. Он просто не мог выпустить из своих объятий волшебника, по сути дела мальчишку, который стал его наваждением, всем его миром. Кульминация была все ближе. Толчки становятся быстрее, хаотичней, а жар скапливался внизу живота. И вот тот самый момент, когда молния пронзает все тело, и ты просто не можешь молчать - настолько этот удар сильный, пронизывающий все твое тело до самых кончиков пальцев на ногах. Прыжок в бездну. Над поляной звучат два крика, которые сливаются в один. Эльф обессиленно падает на Гара, который только крепче прижимает любовника к себе. Тяжело дыша, они пытаются восстановить сбившееся дыхание, пережить как-то этот наплыв чувства и очень сильных эмоций. Но теперь они точно знают, что связь между ними, между волшебником и его якорем, была установлена и закреплена. Теперь они были одним целым. *** Рассвет наступил слишком быстро. Горизонт лишь слегка окрасился в розовый, когда эльф и волшебник уже были на ногах. Неловкости между ними не было, а сияющие глаза говорили, что и сожаления не омрачняли их сердца. Оба знали, что им необходимо поговорить, но позже, сейчас было не время. Во-первых они были совсем к этому не готовы. А во-вторых важнее была их миссия, поэтому нужно было вернуться в лагерь, пока не поднялся переполох и остальная часть команды не отправилась на их поиски. Возвращаться в лагерь не хотелось. После произошедшего в нем царила совсем не радостная атмосфера. Каждый член братства был напряжен и не особо понимал, как должен реагировать на случившееся. Метаморфозы, что произошли с Трандуилом, стали для всех огромной неожиданностью, к которой многие просто были не готовы. Больше всех, наверное, бесился Торин, но наличие рядом Бильбо сдерживало немного его крутой нрав, да и двое сильных племянников держали дядю, чтобы тот не наделал глупостей. А вот Арвен почему-то испытывала страх, и даже сама девушка не могла объяснить его причину. Просто видя, как Трандуил выходит из леса, ей ужасно хотелось спрятаться за широкую и крепкую спину Арагорна, который тоже напряженно сжимал меч. Единственные, кто были относительно спокойны — это Леголас, который уже успел все переварить и, несмотря ни на что, не собирался отворачиваться от отца, и Бальтхар, которому, если честно, было плевать на творившуюся вокруг драму. Он вообще не понимал, почему у всех были такие лица, как будто кто-то умер. Ведь если подумать, ничего страшного не случилось. Блондинистый эльф жив - ну, подумаешь, приобрел некие черты дракона; так тот же Гар вообще может в него превращаться. Он, кстати, так и сказал, но, похоже, его никто не услышал. — Нужно поговорить, — твердо заявил Арагорн, окидывая всех серьезным взглядом. Трандуил и Гар только переглянулись, но согласно кивнули: оба чувствовали, что грядущий разговор решит не только судьбу братства, а и всего Средиземья.